Текст книги "Принц на белом коне"

Принц на белом коне
Светлана Ивах

© Светлана Ивах, 2017

ISBN 978-5-4490-0905-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

«Почему-то женщину, прежде всего, заботит, что может дать ей мужчина, и она почти никогда не задумывается над тем, что сама может дать ему…»

Собственные размышления

Снова небольшой пролог истории о том, как я притягивала неприятности…

В школе я грезила этим городом. Побывав в нём лишь однажды, я заболела Москвой и всем тем, что с ней связано. А в моём понимании связана с ней роскошь и беззаботная жизнь. Чтобы всё это получить одним махом и навсегда, нужно случиться чуду. По крайней мере, девятнадцать лет назад, я должна была родиться у богатых родителей-москвичей, что уже само по себе исключено, поскольку я обыкновенная девушка из захолустного городка, осчастливившая и не очень, своим появлением семью бюджетников, где крепко выпивал отец… Второй вариант – это самой заработать большие деньги. Для этого нужна голова и образование. Ещё немного везенья. Голова у меня есть, но она заполнена не тем, что даёт возможность возглавлять компанию или, на худой конец, стать в ней главным бухгалтером. Но даже если бы я и обладала всеми этими талантами, восхождение по служебной лестнице привело бы меня к благополучию лишь одновременно с наступлением старости… Поэтому я изначально рассматривала только самый оптимальный из всех вариант, а именно – удачно выйти замуж…

Странным образом, мне и самой поначалу было немного неуютно от собственных принципов жизни. Мать и отец всю жизнь вкалывали и, как ни крути, где-то в глубине души, я уважала труд во всех его проявлениях, но только со стороны. Мне была понятна непреложная истина, что в любом социуме кто-то должен работать, и в подтверждение тому – львиная масса людей, спешащих каждое утро на работу, а вечером обратно. Но я не такая, и не видела себя в этой муравьиной и серой части жизни… Ведь, в отличие от всех этих людей, я красива. Да что там скромничать? Я безумно красива. Это напрочь перевешивает все мои недостатки, главным из которых моя мама считала необразованность, граничащую с безграмотностью. Да, я плохо училась в школе. Почему? Главная причина банальна до безобразия – это лень. Лень такая, что от одной мысли, что нужно что-то запомнить или написать, у меня возникала странная боль во всём теле. И тогда я нашла оправдание и этому! Зачем собственно вообще девушке учиться? Зачем портить зрение и фигуру за учебниками, если ты уже умеешь читать и писать? Я свысока смотрела на свою невзрачную подружку Вику, которая зубрила биологию и химию, в надежде выучиться и получить диплом врача. Я подтрунивала над «ботаником» Славиком. Кучерявый девственник и обладатель нескладной фигуры имел несколько грамот за первое место в городских олимпиадах по математике, и довесок, в виде хронических болезней и близорукости. Ну, а когда пришла пора ему проходить медицинскую комиссию в военкомате, на предмет пригодности к службе на благо родине, обнаружилось, что он ещё имеет и плоскостопие, которое ставило крест на священном долге… Как говорится, его списали… Тогда я дала волю своим эмоциям и красноречию. Собственно, унижая таких, как Славик и Вика, я самоутверждалась, и оправдывала в собственных глазах свою необразованность и невежество. Одновременно, я таким образом закаляла свой характер, необходимый для выживания в условиях жёсткой конкуренции столичного бомонда. Да, вы не ослышались, и туда я намерена была пробиться, честно признаться, слабо зная, что это такое, но уверенная – это круто.

Я приехала в столицу за тем, чтобы обменять свою красоту на все те прелести, которыми грезила все эти годы. Понятно, что претворить мечты в жизнь можно только с человеком противоположного пола. Ну, по крайней мере, я ещё не знала примеров, когда лесбийская любовь гарантировала безбедное существование. Да, кстати, это мне не подходит по определению, поскольку, несмотря на свой молодой возраст, я определилась с предпочтениями на все сто, и уже могу сказать, что люблю исключительно мужчин.

Итак, год назад я вышла из вагона поезда с уверенностью, что совсем скоро выйду замуж за человека, с которым не только не буду знать ни в чём нужды, а просто купаться в роскоши. Совсем как в сериалах и в глянцевых журналах. Ещё «свернул» голову Интернет. А как иначе? Я мечтала о вечернем платье по цене автомобиля бюджетника, а во сне видела на себе колье, стоимостью сродни бюджету провинциального городка в глубинке. А ещё мой избранник должен был быть обязательно высоким брюнетом с голубыми глазами… Причём первое, то есть деньги, превалировали над всем остальным. Я считала, что брак по расчёту это намного лучше, чем по любви, но с нищим. Любовь пройдёт, а нищета будет только усугубляться, ведь появятся дети и прочие прелести. На этом фоне, у некогда любимого человека, разовьётся алкоголизм, а у меня депрессия…

Надо сказать, что в отличие от большинства таких же, как я провинциалок, мне удалось многое. Я сейчас могу легко осуществить первую часть своего плана. А именно, женить на себе состоятельного человека. Однако, на этом всё. Кроме огромных денег у него больше ничего нет из перечня моих пожеланий к дальнейшей жизни. Более того, по ночам меня душит такая тоска, какая, наверное, бывает у приговорённого к смерти. Ещё бы, ведь у меня нет вариантов, как идти в его логово, кажущееся мне глубокой и мрачной пещерой, в которой живёт чудовище. И нет в этой пещере ни света, ни травки зелёной. Войду туда и навсегда забуду, что такое ветер и запах луговых цветов… А всё из-за того, что я умудрилась найти средства, чтобы пройти обучение в пансионате для жён состоятельных мужчин и получить своего кандидата в мужья как бесплатный, но обязательный бонус… Вадим Жернов был из прошлой моей жизни. Мы пересекались не раз, и я даже спала с ним однажды. И этого «однажды» хватило тогда, чтобы узнать каким не должен быть мужчина. И надо же такому случиться! Судьба-злодейка сыграла злую шутку. Хозяйка курсов госпожа Рольгейзер протянула мне на выпуске из пансионата конверт с именем как раз этого человека-чудовища. От досады я расплакалась и даже умоляла Рольгейзер изменить своё решение. Пыталась убедить ее, что это нечестно, и наверняка она знала от своих детективов о моих отношениях с Вадимом до поступления на курсы. Тогда она предложила мне обменяться конвертами с такой же, как я, девочкой, которой достался и вовсе старик-импотент… Конечно я отказалась…

Итак, пройдя обучение в одном из подмосковных пансионатов, я снова отправлялась в столицу, но уже с небольшим стартовым капиталом для обольщения назначенного мне в мужья Вадика. Поскольку я была уверена, что это пародия на мужчину с болотного цвета глазами и обвислыми щёками, уже мой, я решила перенести нашу с ним встречу на как можно более поздний срок. Более того, я надеялась нарушить инструкцию и устроить всё так, чтобы он просто устал меня добиваться… Этим я была намерена убить двух зайцев: оттянуть тот момент, когда наше ложе станет называться супружеским, и сорвать на нём злость за предстоящие перспективы совместного сосуществования. А дети! Бррр! Я даже думать не хотела о том, что придётся от него рожать и, что греха таить, стала себя тешить тем, что Вадик попросту может скончаться от какой-то случайности…

Глава 1. Пагубная страсть

Был полдень. Повисшее в зените солнце раскалило асфальт и серые пятиэтажки. Горячий ветерок лениво шевелил ветками росших вдоль дороги деревьев. Пахло тополем, пылью, шпалами и помойкой. Ещё тоской.

Микроавтобус описал круг по тесной площади и плавно затормозил. Я была единственной пассажиркой новенького «Форда», и не торопилась к выходу, а ещё некоторое время смотрела на приземистое здание вокзала.

«Здесь я куплю билет в своё будущее! – осенила меня пафосная мысль. – Что меня ждёт дальше? – задалась я вопросом, на который сама и ответила: – Вестимо, что – жизнь с человеком, который не просто нелюбим, он мне противен»…

Мимо, прямо под окном, проковыляла какая-то старушка, похожая на карикатурную смерть. Не хватало только косы и чёрного балахона. Возле урны суетилась собака с жёлтой биркой на ухе. Сделанная из пластмассы, она говорила о том, что собака прошла стерилизацию…

«А ведь я сейчас как эта дворняга, без роду и племени, да ещё с ограниченной свободой! – вдруг подумалось мне. – Ведь так же как она не имеет права иметь потомство, я после курсов Рольгейзер не имею права на личную жизнь. Вернее не совсем так, отныне и на неопределённый срок я не могу уклоняться от исполнения супружеского долга с определённым человеком».

По злому стечению обстоятельств, к Вадиму я испытываю такое отвращение, какого не испытывала ни к одному мужчине, который встречался на моём пути.

Водитель развернулся на сиденье и весело посмотрел на меня.

– Электричка через полчаса, но есть ещё автобусы! – объявил он, словно ведущий дешёвого шоу.

«А моя жизнь теперь и есть шоу», – продолжила я рассуждать, повинуясь настроению, именуемому лирическим… Хотя кто его знает, что такое лирика? В литературе я не то что бы сильна, определённо несведущий человек… Отчего-то в пансионате этому вопросу вообще не уделялось никакого внимания. Хотя, с какой стороны посмотреть. А на кой чёрт эта самая образованность действительно нужна бесплатному приложению к состоятельному мужчине в виде женщины детородного возраста и соответствующих возможностей и внешности? Я просто красивая вещь.

– Сколько здесь до Москвы? – зачем-то поинтересовалась я, хотя и так знала ответ.

На самом деле, максимум, что мне хотелось знать, в восторге или нет, этот парень от моей внешности?

– За час доберёшься, – между тем сказал водитель.

Я взяла чемодан и потащила его к выходу. Двери плавно отъехали в сторону.

«Сволочь! – злилась я. – Нет помочь!»

– Тут ещё можно на такси! – спохватился и добавил водитель, чем ещё сильнее разозлил меня.

Микроавтобус уехал, а я покатила чемодан к центральному входу. Привокзальная площадь была пустынна. Немудрено, середина дня. Как правило, такие станции в городах-сателлитах оживают дважды. Утром и вечером. Причём сначала все рвутся в Москву, а потом, словно выжатые и злые лимоны, обратно.

Справа, по ходу движения, у киоска с печатной продукцией, я увидела с десяток машин. Они были разных моделей, но схожи в одном: все потрёпанные и со следами небольших аварий. На некоторых из них красовались жёлтые штучки с шашечками.

Стоило мне задержать взгляд на этих раритетах, как я тут же оказалась в сетях частного извоза.

– Вам куда? – спросил грузный мужчина с красным лицом.

В программу моего обучения входил обязательный курс оценки материального состояния клиента. Я знала, сколько стоят часы «Ролекс», аромат от «Версаче» или ботинки от «Гуччи»… Подопечным мадам Рольгейзер так же вменялось определять по типу и состоянию машины финансовые возможности её хозяина. Эти авто конечно, даже будь они все вместе и в распоряжении одного человека, могли заставить задуматься скорее не о размерах кошелька, а его профессиональной деятельности. Если бы это было шоу, и мне предложили определить род занятий обладателя всех этих машин, то я бы предположила, что он – директор базы «Вторчермет», который занимается приёмом металлолома.

Мужчина сидел на переднем сиденье потрёпанного «Ниссана». В футболке и в синих трениках, таксист с трудом помещался в открытой дверце. Огромный живот толстяка лежал на бёдрах, а ноги, обутые в пляжные тапки, стояли на земле. Я задержала взгляд на его грязных пальцах. Большие, словно картофелины, их венчали скрюченные грибком ногти.

– Господи! – вырвалось у меня, и я ускорила шаг.

– До Москвы дёшево! – проговорил его коллега, стоявший у «Тойоты».

Этот был полной противоположностью толстяку. Он был подтянут и опрятен. Коротко стриженные волосы, волевой подбородок…

Внизу живота запорхали бабочки.

– Неужели вот так сразу? – ужаснулась я, вспомнив, что несколько месяцев была, что говорится, «без мужика» и облизнула вмиг напомнившие об этом сухостью губы.

Ноги сами повернули к «Тойоте», хотя рассчитывать на секс в дороге я и не мечтала. Да и не собиралась. У меня просто не было этого в мыслях. А было желание находиться рядом с мужчиной, вдыхать его запах и слышать голос с нотками восхищения тобой… Обычная потребность в общении с противоположным полом после длительного воздержания…

«А сама ты в это веришь?» – спросила я себя с иронией.

– Стас! – заволновался толстяк. – Сейчас моя очередь!

– Я с вами не поеду, даже если будете здесь один и ночью! – заявила я толстяку.

– А у нас очередь! – сказал он, уже без прежнего энтузиазма.

И тут меня словно кто-то одернул, и я замедлила шаг. Странно, но мне вдруг до ужаса захотелось снова испытать то самое отвращение, которое я испытала на тренинге со стариком. Это было месяц назад. Тогда нас учили целоваться с мужем. Рольгейзер утверждала, что ни у одной из нас не будет мужа, даже с намёком на приятную внешность. Она заверила, что каждая из нас познает, что значит, когда тебя выворачивает даже от запаха того, с кем предстоит прожить жизнь, состариться и умереть… Ведь никто из нас не мог рассчитывать на любовь. Мы уже продали свои сердца тому, кто может за них заплатить. То, как всё происходило, было даже противно вспоминать. И где только Рольгейзер нашла этих представителей «дна»? В глубине души я тогда успокаивала себя тем, что она не посмеет поставить нашу жизнь под угрозу, и эти омерзительные твари с детородными признаками сильной половины человечества прошли хотя бы медицинский осмотр и подверглись хоть какой-то дезинфекции. Пять мужчин, разного роста и комплекции были схожи в одном, все они были гадки, противны и стары. Один был в одежде сантехника, которая источала на всю аудиторию запах фекалий. От всех без исключения разило перегаром, немытыми телами, гнилыми зубами, у кого они остались и луком… Смрад стоял такой, что я едва не лишилась рассудка. Все пятеро знали, с какой целью их тогда пригласили, и за что заплатили деньги. Они ничуть не стеснялись своего вида. Каждая из девушек должна была слиться с одним из этих чудовищ в страстном поцелуе. И упаси бог, если Рольгейзер заподозрит хоть малейший намёк на притворство. Мне достался старик без передних зубов. Я вспомнила, как просунула ему в рот свой язык, как говорила что он единственный…

«А что если?!» – и вот я уже почти остановилась. Колёсики чемодана всё реже стучали по трещинам асфальта и неровностям.

«Нет!» – вопило всё моё существо, но… Повинуясь какому-то чудовищному азарту и непонятному желанию снова ощутить кожей мерзость, вдохнуть её в себя и едва не лишиться рассудка, я повернула к толстяку со словами:

– Очередь так очередь…

Мужчина стал пыхтеть, не зная как быть со свалившимся на него счастьем. Он суетливо забрался в салон целиком, но спохватился, и вновь выбрался наружу.

– Сейчас! – заверил он.

Я встала, не зная как быть.

Между тем толстяк сунул руку куда-то под руль и что-то дёрнул. Дверца багажника отлетела вверх. Да, да именно так. Не поднялась плавно, а словно выстрелила…

Толстяк подскочил ко мне, обдав запахом пота.

– Давайте в багажник… Помогу…

Я дождалась, когда он уберёт мой чемодан в машину и откроет дверцу.

– Я хочу ехать впереди! – объявила я.

– Желание клиента, – бормотал он, обегая машину с другой стороны…

– А в Москве куда? – спросил толстяк, выезжая с площади, и провёл скомканным в кулаке платком по лбу.

Мне стало весело. Было смешно наблюдать за тем, как он волнуется.

Я прыснула со смеху.

Толстяк выглядел растерянно. Можно сказать, бедняга даже испугался столь неожиданного поворота и сейчас острее испытал стыд за свою внешность…

– Что? – спросил он.

– Смешной вы! – как можно ласковей сказала я и вдруг додумала: – «И жалкий. Наверное, у тебя, такой как я, никогда не было и не будет. А ведь я могу стать для него самым ярким воспоминанием на всю оставшуюся жизнь! – осенило меня. – Может, даже поменяю её коренным образом? А что? Рольгейзер преподала мне отличный урок, и пора на практике проверить волшебство любовных чар! Вдруг смысл моего существования кроется именно в том, чтобы переломить отношение этого недотёпы к жизни и сделать из него настоящего мужика. Сколько ему?»

Я осторожно покосилась на профиль таксиста. Лет тридцать пять… Может, чуточку больше.

Он заметил, что я его разглядываю, и заволновался ещё сильнее.

– А вы милый! – произнесла я томно, как учили.

Толстяк едва не выпустил руль.

– Вы тоже… Ничего… Даже очень, – поправился он.

«А вдруг у него не стоит?» – подумалось мне, и я снова прыснула со смеху…

– Правда! – заверил он.

В этот момент я попыталась представить, как занимаюсь с ним сексом.

«Господи, да он же раздавит… Хотя! Но как? Ведь живот закрывает всё его хозяйство! Жесть!»

Мы мчались по направлению из центра города, а я хохотала, запрокидывая голову назад и наваливаясь на панель…

– Хе-хе-хе, – поддержал он меня идиотским смехом.

Я хотела погладить его по бедру, но воздержалась. И дело даже не в лоснящихся от грязи трениках, а в том, что попросту боялась. Да, а вдруг он не справится с управлением, и мы врежемся во встречную машину?

Между тем его раритет уже нёсся по загородному шоссе.

– А как тебя зовут? – спросила я, взяв себя в руки.

– Коля! – представился он. – А вас?

– Марта!

– Вы красивая!

– Знаю! – глумилась я. – Ты тоже…

– Да ладно! – Он зарделся. – Я спортом занимался раньше…

Прозвучало это так, словно проживший долгую жизнь человек, таким образом, сетует на свой возраст. Он как бы недоговаривает: «Вот встреться ты мне годков двадцать назад!..»

– Ты женат? – спросила я.

– Да! – промямлил он и скривился. – Но мы разводимся.

– Чего так? – продолжала я дурачиться, уверенная, что если это и так, то жена уходит от него по вполне известным причинам.

Ответ Николая свалил меня наповал.

– Да не ценит она меня…

Дождавшись, когда я успокоюсь, он спросил:

– А ты замужем?

– Нет, – призналась я.

– Чего так?

– Не нашла ещё достойного…

– Понятно…

Я слегка наклонилась к нему и позвала:

– Николай!

– Да! Что?!

– А ты не знаешь где-нибудь по дороге место, где мы могли бы уединиться? – спросила я вкрадчиво и томно.

По тому, как он выпучился на дорогу, я поняла, не всё мужское у него заплыло жиром. Какой-то не придавленный ещё гормон сопротивлялся и тужился. Коля сделался пунцовым, а машина выехала на соседнюю полосу и увеличила скорость. Однако Николай вовремя взял себя в руки и перестроился обратно.

– У-ух! – вырвалось у него.

– Скажи, а что это сейчас было? – спросила я.

– Ничего, – буркнул он…

– Но вот ведь дорога! – с этими словами я показала рукой на съезд.

Николай, словно под гипнозом, включил правый поворот…

Дорога с остатками асфальта кончилась почти сразу, и начался просёлок. По корпусу машины застучали ветки. Мне стало жутко.

Вцепившись в руль, бедняга уставился перед собой невидящим взглядом. Салон наполнился ароматом хвои и прелого дерева. Мы уже отъехали от дороги на приличное расстояние, когда я не выдержала и приказала:

– Стой!

Коля нажал на тормоз и машина заглохла.

– Не волнуйся! – попросила я. – Или у тебя такое впервые?

– Говорю же, женат, – промямлил он.

– Так ты не хочешь изменять жене? – стала дурачиться я.

– Сказал, разводимся!

– У тебя резинки есть? – спросила я, и бесцеремонно залезла в бардачок.

На беднягу нельзя было смотреть без слёз. Он трясся и не знал, куда деть руки. В салоне загудел овод. Он несколько раз ударился об лобовое стекло и вылетел.

– Ты… Вы что ищите? – справился Коля.

– Говорю же, – пропыхтела я. – Резинки…

– Презервативов нет…

«Ну, кто бы сомневался? – подумала я с сарказмом. – Зачем они тебе?»

– Но я чистый! – выдал он очередную глупость.

– Я искренне верю, – не кривя душой, призналась я. – Но в себе не уверена…

На самом деле, мне просто не хотелось, чтобы после этого чудовища во мне что-то осталось. Хотя я сомневалась, что у Николая что-то получится, и затеяла всё это из любопытства и какой-то благотворительности, что ли.

Где-то на дне моей сумки я всё же нашла упаковку и протянула Коле со словами:

– Надеюсь, умеешь пользоваться.

Пыхтя и фыркая, он вдруг развернулся на сиденье и запустил мне свою руку под блузку.

– Я тебя в клочья порву! – прохрипел он, вдруг изменившимся голосом.

– Но! Но!

Я оттолкнула его и выбралась из машины, аккурат в кусты…

Ломая ветки, словно маленький танк, Коля пробирался с другой стороны. Встретились мы на дороге. Он тут же попытался меня обнять.

Желание, которое подвигло сесть в машину Николая, куда-то исчезло, и я просто развернулась к нему спиной. Он обхватил меня сзади и начал слюнявить ухо. При этом его огромный и мягкий живот был чуть выше моей спины.

– Может не надо? – спросила я и взяла его за запястье.

– Хррр! – прохрипел он.

– Понятно, – произнесла я и подумала: – «Назвалась груздём, полезай в лукошко, а то ведь оставит в этом лесу. Хорошо если морду не набьёт…»

Я наклонилась. Надо было торопиться. Ругая себя за глупость, я сняла трусики. Коля издал протяжный стон, будто испустил дух. Я снова тихо засмеялась, развернулась к нему спиной и упёрлась в капот руками. Метал был горячий и слегка обжог ладони.

– Ух! Пф-ф! – пыхтел между тем Коля.

Раздался звук рвущейся материи. Странно, что на нём рвётся? Может трусы не выдержали напора? Снова стало смешно. Вокруг головы загудели комары, которые сбавили градус энтузиазма.

– Быстрее! – потребовала я и расставила ноги шире.

«Повезло козлу! – осенило меня. – Нежданно-негаданно, средь бела дня, свалилось на голову такое счастье! Вот бы со стороны понаблюдать, как он будет рассказывать об этом мужикам! Ну, а кто в такое поверит?»

От того, что с этого дня несчастный Коля-толстячок станет в глазах своих коллег ещё и трепачом, больным на голову, мне стало уж совсем весело…

– Ну же! – подбадривала я, упираясь руками в капот автомобиля. Между лопаток что-то укусило. Возможно комар. Я терпела. Николай теребил мои ягодицы и тяжело дышал.

Упаковка из-под презерватива упала на зелёную траву.

– Не мусори! – прошипела я.

Я злилась и на себя, и на Колю, и на Рольгейзер, знания которой загнали меня в эту глушь. А ну как в Николае сейчас проснётся маньяк? Увалень то увальнем, но мужчина. Двинет по башке непутёвой, и поминай, как звали. Ну, я и дура!

– Вот дают! – раздался голос.

Тут же послышался смех сразу двух мужчин. Кто-то поаплодировал тремя хлопками в ладоши…

Меня обдало жаром. Нет, не от стыда. Страх остудил в жилах кровь, стянул мышцы внизу живота. Ещё бы! Голоса принадлежали молодым и сильным мужчинам. Что бывает, когда компания из нескольких озабоченных самцов застаёт, такую как сейчас у нас с Николаем идиллию в лесной глуши, мне рассказывать не надо, равно как и что такое «пустить на круг». И ведь знают, что не побежит объект их созерцания в полицию. Легко докажут, что сама дала! Доигралась! Я присела. Коля вскрикнул. Я натянула трусики.

– Простите! – пропыхтел Коля.

Я обернулась и прыснула со смеху. Нет, не от вида трёх парней. Эта публика стояла на краю полянки, с какими-то палками в руках. Мне стало весело от вида Коли. Вернее от его болтающегося безвольно стручка, которым он собирался «порвать меня в клочья». Мой мачо натянул штаны и устремился за руль.

Оставшись одна, я снова испытала страх.

– Ну, вы чего встали? – неожиданно прикрикнул на парней коренастый и лысый мужчина, которого я сразу не заметила. Он стоял на другой стороне дороги и зло смотрел на компанию.

– Да так! – промямлил самый рослый, и побрёл, глядя себе под ноги. Вопреки ожиданиям, и остальные парни вдруг разом потеряли ко мне интерес.

– Ищем! – зло прикрикнул на них мужчина. – А то Старик сегодня устроит…

– Таран, а ты уверен, что это та самая дорога? – спросил самый рослый из всех. – А то уже километр обшманали, никаких следов.

– Точно здесь, – сказал мужчина, которого называли Тараном, и посмотрел на нас.

Было ясно, ни ему, ни этим оболтусам сейчас нет никакого дела до странной парочки. Нет, конечно парни были бы не против, но они заняты делом и ищут что-то такое, что поважнее скоротечного траха на природе.

– Чего уставилась? – зло спросил мужчина.

– Мне отойти надо, – с этими словами я взяла салфетки направилась прочь.

Я отошла от дороги совсем ничего и едва хотела присесть на корточки, как мой взгляд упёрся в странный, аккуратный свёрток. Это был небольшой прямоугольный предмет, обёрнутый в чёрный пластиковый пакет, который сверху был перетянут коричневой лентой. Я посмотрела в сторону дороги. По всей видимости, его бросили сюда из проезжавшей мимо машины. Ведь если бы просто потеряли, он бы лежал на земле, а так повис на ветках на высоте человеческого роста. Ещё я вдруг поняла, что именно его сейчас ищут эти парни и злой крепыш. Сердце учащённо забилось. Мысль тут же позвать странного мужчину по кличке Таран я отвергла сразу. Ещё чего! Раз ищут, значит, вещь ценная. А всё, что ценное, нам самим пригодиться может.

Недолго думая, я сунула его под блузку и вернулась к машине…