Текст книги "Найти тебя"

Глава 23

– Родители, где они сейчас? Нам нужно найти их! – в панике едва ли не закричала я на заднем сидении вместе с Юрой, Надей и Леной. – А бабушка… Они ведь ее…

– Ань, прекрати, – вдруг перебил меня Юра. Его взгляд показался мне чересчур прагматичным.

– О чем ты? – спросила я.

– Ты не о том думаешь. Мы с тобой сейчас не в реальном мире. А если этот мир и станет реальным, твоя бабушка и родители не умрут от фантомов. Сейчас это все иллюзия, в которой мы с вами оказались. Если ты будешь сейчас паниковать, ты этим ничем не поможешь.

Юра мыслил довольно разумно, правда была на его стороне, но все равно… Как же больно терять близких тебе людей, хоть и понимаешь, что все было не по-настоящему. Но оно еще может стать настоящим. И бабушка, которая пекла мне пирожки, сейчас ее нет рядом со мной. Сейчас мы не сидим на кухне всей семьей, никого из них нет.

Мне нужно пытаться взять себя в руки, хоть и хочется разрыдаться, но теперь я не имею на это право. Рядом со мной Лена, которая дрожит от страха, я должна показать ей пример смелости и стойкости. Мы обязаны быть сильными. Сейчас я уже ничего не смогу исправить, но я смогу что-то сделать потом, наверное…

Юра закашлялся, Артем повернулся к нам, сидя на переднем сидении, и сказал:

– Что еще вам известно обо всем?

Он изменился. Что-то с ним произошло, когда воспоминания к нему вернулись. Артем по-другому смотрел на меня, на Юру и неестественно долгий взгляд бросил на Лену.

– Я пока ехал к вам, – начал Валера, – заметил, что на поселке больше никого не осталось. Все куда-то исчезли. Посмотрите по сторонам, пустота.

– Раньше такого не было, – продолжил Юра. – Раньше, если мир начинал разрушаться, я всегда оставался с Аней. Никогда мы не сталкивались и не пытались все исправить с кем-то еще.

– Я ни фига не понимаю, какие еще миры, можете толком все объяснить, – влезла в разговор Надя.

– Я все вспомнила, когда Юра дал мне этот камень, – я протянула Наде «слезу ангела».

– И что? Мне это ничего не дало. На, Валер, может на тебя как-то это повлияет, – Надя отдала камень ему, но тот тоже ничего не почувствовал.

– Почему с вами этого не произошло? – спросила я. Меня ошарашило то, что на Надю и Валеру эти камни не подействовали.

– Этому есть только одно объяснение, это их первый мир. Попросту нет воспоминаний о других мирах и все, – внес предположение Юра. – Вспомни, в первом мире мы с тобой тоже ничего не поняли, а потом просто взяли и переродились.

А ведь точно, Юра прав. Воспоминания о первом мире такие скомканные. Мы не понимали, кто такие фантомы, почему вдруг мир начал разрушаться и что нам делать. В принципе, мы и сейчас это до конца не понимаем.

– Ну а ты, Артем, что вспомнил ты? – спросила я, Тема отвернулся от нас и едва слышно ответил:

– Я уже сбился со счета, не знаю, какой это уже мир. Но я соглашусь с вами, в первый раз я остался в каком-то мире в такой большой компании. Я уже запутался, кто я такой, кто мои настоящие родители, близкие и друзья. Какую жизнь мне стоит прожить. Но одно я могу сказать точно, этот мир, с вами… мне кажется он выбивается из остальных миров. Здесь я словно чувствую, что это и правда мой дом, что Алена – моя настоящая сестра…

Он будто хотел что-то еще сказать, но прервал свою речь. Тем не менее, Артем сказал то, что было у меня на душе. Именно эта реальность, если ее можно так назвать, стала мне ближе всего. Ни один мир, люди, так не цепляли, как здесь, в этом поселке. Глупо как-то, я рождалась в местах и покруче, но люди там были вокруг так себе. Ни с одной бабушкой у меня не было таких близких взаимоотношений, ни одну из кошек я не считала своей второй мамой, как это было у меня с Машей, и ни один отец не учил меня ездить на тракторе. И ни с кем у меня не было такой сильной дружбы, как с Надей.

Все это навело меня на мысль, что во многом важно не то, где мы находимся, а кто рядом с нами. Да, вокруг может быть все идеально, но, если в душе пустота, а рядом нет никого, с кем можно было бы просто поговорить вечером, сидя на кухне, становится так тоскливо. Вот и я впервые почувствовала себя в полной мере счастливой именно с этими людьми.

Может, это и есть судьба? Может, нам нужно было перерождаться в этой массе миров, чтобы найти друг друга? Может, кто-то извне пытается нам помочь и сталкивает нас вместе? А вдруг в реальном мире все так и происходит? Люди, которые уходят из нашей жизни – они как те миры, в которых я прожила, но пропустила мимо сердца.

– Дайте мне тоже этот камень, – вдруг прерывает мои мысли Лена.

– Держи, – я протягиваю ей камень, но вдруг Артем резко поворачивается к нам и, выпучив глаза, кричит:

– Не давай ей этот камень!

Я аж вздрагиваю. Все с удивлением смотрят на Артема и на то, как он пытается отобрать у меня камень. Я даже не успеваю опомниться, как вдруг Лена резко вырывает у меня «слезу ангела», в следующую секунду Артем кричит:

– Останови машину сейчас!

– Ты чего? – не понимает Валера.

– ОСТАНОВИ, Я СКАЗАЛ!

Машина резко останавливается, и в этот момент я смотрю на Лену, которая хватается за голову, по ее лицу текут реки слез. Она кричит:

– ХВАТИТ! ОСТАНОВИ ИХ!

Артем вылетает из машины и открывает заднюю дверь. Он вытаскивает Лену на улицу. В следующую секунду он прижимает ее к себе, их глаза наполнены ужасом, Лена кричит:

– ОСТАНОВИ ИХ!

Она издает истошный крик такой силы, что невольно я не могу сдержать эмоций и вылетаю из машины к ней. Но я останавливаюсь, ведь вдруг осознаю, что стала частью чего-то мне неизвестного. Артем и Лена – они встречались в других мирах, что-то случилось между ними, и сейчас я не могу спросить, что именно, ведь так далека оттого, что они пережили вдвоем.

Артем что-то шепчет Лене на ухо, она медленно успокаивается, но все еще не может прийти в норму. И в этот момент я замечаю, какая, оказывается, сильная связь образовалась между ними. Они смотрят друг на друга совершенно иначе, будто вместе прожили долгую жизнь. Артем смахивает слезы с лица Лены не так, как смахнул бы мои. Он делает это аккуратно и нежно, медленно убирает прядь ее волос за ухо. Между ними будто образовывается отдельная вселенная с тайнами и загадками, ведомыми только им.

– Пошли в машину, – говорит Артем ей и ведет назад. – Может кто-то пересесть на переднее сидение?

– Я могу, – вызывается Надя и садится вперед.

Мы умещаемся вчетвером, мне неловко, но я задаю этот вопрос Лене:

– Что ты видела? Что ты вспомнила?

– Никогда не спрашивай ее об этом, – перебивает меня Артем довольно грубым голосом.

– Не нужно, она ведь моя сестра. Не нужно так грубо с ней, – более мягко говорит Лена и продолжает. – Это было очень плохое и болезненное воспоминание. Можно, я не буду рассказывать, что в нем было?

– Не стоит об этом вспоминать, этого может никогда не случиться. И говорить об этом тоже не стоит. Я уверен, что ты достойна лучшей судьбы, чем та, которую тебе пришлось пережить, – отвечает Юра.

– Я лишь могу сказать, что наша ситуация с Артемом похожа на вашу с Юрой. Но различие лишь в том, что мы с Артемом слишком много перерождались и стали слишком далеки друг от…

Лена делает глубокий вдох, пытаясь сдержать нахлынувшие слезы. Артем прижимает ее к себе и снова что-то шепчет на ухо, она с трудом успокаивается.

– Народ, не хочу вас особо пугать, но что нам теперь делать-то? – спрашивает Валера. – Я лично вообще не представляю, куда мы едем, да и бензин не бесконечный. Хотя можем заехать на заправку, раз в поселке никого нет, то и бензин бесплатный будет.

Валера хихикнул, чем разозлил Надю:

– Идиот, это единственное, что тебя сейчас волнует, бесплатный бензин?

– Ну а чего бы на халяву не заправиться? А еще можно нарушать правила, ментов-то все равно нет, – смеется Валера.

Надька стукает Валеру по башке, тот возмущается, но все равно продолжает смеяться.

– А ведь мы и правда можем делать, что хотим! Погнали в девятый дом, в бассейне хоть искупнемся этих богачей, – предлагает все также несерьезно настроенный Валера. От его идиотского энтузиазма мы все едва сдерживаем улыбки. Но Артем решает поддаться эмоциям и начинает угорать. Лена подхватывает, потом я, Юра, а в конце Надя. И вот мы уже все, на гране распада вселенной, смеемся с представляем, как было бы круто сейчас искупаться в чужом бассейне.

– Ну а чего, все равно умирать в этом мире, так мож до города успеем доехать, я там бургеров нажрусь, – продолжает Валера.

– Тебе лишь бы пожрать, – возмущается Надя.

– Ты не права, не такой я уже и требовательный. Я вот, например, за равноправие в семье, что готовить должен и мужик, и женщина.

Надя закатывает глаза, они с Валерой затевают забавный спор. В эти краткие мгновения, кажется, будто и нет никаких фантомов и прочего безумия, всё по-прежнему нормально. По крайней мере я стараюсь хоть немного помечтать об этом.

– Ты и правда в этом мире стала мне самой настоящей сестрой. С другими родственниками я не была в таких тесных взаимоотношениях, – вдруг говорит мне Лена.

Я обнимаю ее и шепчу:

– Не хотела бы тебя терять.

– И я.

– Народ, – прерывает нашу идиллию Валера и резко тормозит. – Там эти твари.

Мы смотрим вперед и видим перед собой целую армию фантомов разных размеров.

– Они будто именно нас ждут, – говорит Надя.

– Ну, ребят, если сегодня я здесь умру, я надеюсь, что мне удастся переродиться снова вместе с вами, а еще … – Валера вдруг смотрит на Надьку, хватает ее за шею и тянет к себе. Она не успевает среагировать, как Валера уже целует ее. Надя дает ему легкую пощечину, ее лицо краснеет от стыда.

– Какого… – говорит она, но Валера ее перебивает:

– Ну я должен был это сделать, – смеется он и добавляет. – Все готовы умирать? Думаю, шансов у нас нет.

– Уже не в первый раз, – говорит Артем.

– Погнали, – добавляет Юра.

– Ну тогда держитесь.

Валера набирает скорость, нас окружают фантомы, спрятаться невозможно. Я беру Юру и Лену за руки и начинаю представлять, сколько же времени у нас осталось… Нет, нужно забыть это слово – время. Так вот, почему во всех мирах я ненавижу тикающие часы. Они напоминают о неизбежном слишком навязчиво и громко.

Мир вокруг становится алым, мы слышим голоса фантомов. Я крепче сжимаю руки Лены и Юры, мне снова страшно, я закрываю глаза.

Вот оно, началось.

Глава 24

Фантомы окружают машину и начинают толкать ее из стороны в сторону, Валера еле справляются с управлением. Мы летим по дороге прямо к дому культуры. Вокруг нас мелькают магазины, мы в центре поселка, но ни одного человека на улице. Лишь эти твари, преграждающие нам дорогу.

– Держитесь! – кричит Валера и разворачивает машину в сторону от огромного скопления фантомов. Машина сильно уходит в дрифт, мы чуть не улетаем с дороги.

– Давайте к церкви! – предлагает Надя.

– Точно, может там они не смогут нас достать, – соглашаюсь я.

Валера тут же дает газу, и жигули с горем пополам едет к ближайшему храму. Фантомы бросаются на нас напролом, один из них разбивает боковое стекло и хватает Лену за руку.

– Пошел на хрен! – кричу я и начинаю долбить фантома несколько раз, пока Артем держит Лену изо всех сил. Фантому приходится отпустить Лену и остаться позади.

– Срочно закройте чем-нибудь это стекло! – кричит Надя. Юра достает сзади какую-то коробку, и мы прижимаем ее на место дырки в стекле.

– Слева! – кричит Артем. Валера дергает руль, фантом с диким визгом пролетает мимо нас.

– Вон церковь! – кричит Лена, в наших сердцах появляется нотка надежды на счастливый конец. Фантомы начинают цепляться к нашей машине, из-за чего колеса тормозят. Их лица уродливые, скользкие, мерзкие, сжуренные. Они летят из-под земли и стремительно бросаются на нас. Неожиданно в нескольких метрах от церкви машина останавливается, Валера пытается ее завести, но ничего не выходит.

– Твою мать, твою мать, твою мать, – он начинает психовать, Артем с заднего сидения пытается ему помочь, Надя в ужасе вжимается в сидение, так как перед ее глазами один из самых агрессивных фантомов начинает долбить по лобовому стеклу.

– Ну давай же, давай! – кричит Валера. Лена прижимается ко мне, меня саму трясет от ужаса и хочется разрыдаться, но Юра не дает мне сойти с ума. Его рука держит меня за талию, он шепчет:

– Все будет хорошо, я рядом.

– Получилось, вашу мать! – вдруг кричит Валера, когда ему удается снова тронуться с места. Машина медленно едет к воротам церкви, но фантомы не отстают от нас.

Остается всего несколько метров. Мы еле катимся, фантомы кричат, Лена и Надя бьются в истерике, Артем прижимает коробку к разбитому стеклу.

Мы заезжаем на территорию церкви, и часть фантомов с ужасающими криками слезает с машины.

– Сейчас, пока они растеряны, резко выбегаем из машины и бежим! – кричит Валера.

– Я не выйду отсюда! – в панике отказывается Надя.

– И я тоже, – соглашается Лена. Валера в бешенстве выдает:

– Я СКАЗАЛ, ВСЕ ВЫХОДИМ!

Он кричит это так громко и грозно, что все обращают на него внимание и немного приходят в себя.

– Открывай дверь, – сигналю я Артему, и тот делает резкий рывок. Мы все вылетаем из машины и бежим со всех ног к церкви, один лишь Юра хромает и движется медленнее всех. Я стараюсь помочь ему, но моих сил недостаточно. К нам подбегает Артем и едва ли не тащит его на себе. Один из фантомов ухватывается за ногу Юру, но я сильным ударом по его мерзкой руке отбиваю его от нас.

Фантомы настигают нас, мы бежим по ступенькам церкви вперед, я спотыкаюсь и едва не падаю. Лена подбегает ко мне и помогает подняться.

– Ребят, быстрее! – кричат Валера и Надя. Сила фантомов здесь гораздо слабее, но они ползут к нам, будто чертовы зомбари. Прорываются, лишь бы не дать нам и шанса на спасение. Мы уже почти зашли в ворота церкви, но вдруг…

– Черт, что это?! – вырывается у Нади.

Фантомов становится гораздо больше за воротами церкви, и они начинают разрушать землю, на которой стоит храм. Разверзается пропасть, которая с каждой секундой все больше и больше и движется в нашу сторону. Там в глубине – чернота и больше ничего. Пугающая мгла, заставляющая сходить с ума от одного ее вида.

– Надя, помоги! – кричу я, так как нахожусь на ступеньках, которые становятся пластичными и тянут нас на дно. Надя и Валера подлетают к нам, подруга хватает меня за руку, я параллельно держу Юру. Тот еле цепляется за ступеньки, пальцы его едва слушаются, а ноги совсем обессилены. Краем глаза я замечаю, что Валера помогает Артему подняться, у него не хватает сил, чтобы тащить еще и Юру, так как он пытается вытащить Лену.

Раздается толчок, словно землетрясение. Я кричу, так как кажется, что сейчас свалюсь в пропасть. Но Надя так крепко меня держит, что мне удается устоять. Юра скатывается вниз, но удерживается на последних ступеньках, тянет меня за собой.

– Юра! Держись! – кричу я, но понимаю, что, если он не постарается сам как-нибудь подняться, в одиночку вытянуть его не смогу. Лена практически забирается наверх, и Артем спешит к нам на помощь.

– Держи руку, – говорит Артем, и в эту секунду раздается толчок такой силы, что Юра и Лена срываются. Будто вся жизнь пролетает перед глазами, я не верю в то, что вижу сейчас. Руки Лены соскальзывают с перил, Валера не успевает ее ухватить, а Артем не в силах так быстро к ней повернуться. Я вижу, как Юра скатывается по ступенькам ниже и не может зацепиться за последнюю. Они оба летят в пропасть.

– ЮРА! ЛЕНА! – кричим мы, смотря в их ошарашенные глаза. Видим, как они летят в черную мглу, а фантомы начинают подлетать к ним. Мое сердце разрывается, я теряю их, они пропадают у меня на глазах.

– Я прыгну к ним! – кричу я и уже хочу это сделать, как вдруг Артем удерживает меня и не дает это сделать. – Почему?! Отпусти, я не брошу их там!

Но Артем ничего не объясняет, а просто молчит. Он тащит меня наверх, я пытаюсь вырваться к Юре и Лене, которые все глубже погружаются во мрак. И в следующую секунду я поворачиваю голову, чтобы попросить Артема отпустить меня, как вдруг замечаю человека, которого никак не ожидаю увидеть в глубине церкви. Там стоит дядя Вова, тот самый наш любимый дядя Вова, который любит всех, а все любят его. Который ездит по поселку на лошади и со всеми приветливо здоровается. Я ничего не могу осознать, понять или как-то разложить логически, как вдруг дядя Вова поднимает руку. Я замечаю, что его ладонь светится, становится ярче и ослепляет нас. Мы закрываем глаза. Я слышу позади себя крики фантомов, мое тело обдает мощная волна тепла. Я словно проваливаюсь в какое-то очень знакомое место, но мне никогда не вспомнить, когда я могла быть здесь раньше.

Я открываю глаза. Никого нет рядом со мной, только белая пелена ничего. Ни церкви, ни ребят, ни фантомов. Я слышу голос:

– Сейчас ты исчезнешь из этого мира.

И в следующую секунду я начинаю осознавать, что мое тело распадается. Я медленно растворяюсь, не в силах этому противостоять. И чем дальше, тем меньше я ощущаю собственное тело, оно бледнеет, мысли становятся не такими отчетливыми, а сознание будто мне больше не принадлежит.

Щелчок.

Я исчезаю из этого мира.

И рождаюсь в новом. Я помню, как меня зовут, помню своих друзей, Юру, бабушку, родителей…

Нет.

Я все забываю. Моя прошлая личность стерта.

Часть 2. Городская

Глава 25

В свои шестнадцать лет я поняла одну очень важную вещь – не будешь рисковать и бороться за выживание, так и сгниешь в трясине.

Я иду по оживленной улице нашего города, толпа меня не замечает. Я в парике, очках и черной куртке, пытаюсь слиться с толпой. Сразу понимаю, кто из проходящих мимо людей при деньгах, а к кому лучше не подходить. Неподалеку идет мой брат. Мы научились чувствовать друг друга на расстоянии и по сигналам можем понять, стоит рисковать или нет. Мы оба замечаем мужчину в костюме с барсеткой и разворачиваемся за ним. Я приближаюсь ближе и уже готова вскрыть его барсетку, но он вдруг останавливается и поворачивается назад. Неужели почувствовал, что за ним идут? В такой-то толпе?

Есть такой тип людей с хорошей интуицией, этот человек среди них. Я тут же поворачиваю в проулок и пробираюсь сквозь толпу, ощущая взгляд его мужика. Теперь сюда возвращаться опасно, твою ж мать.

– Какого хрена он повернулся? – меня настигает мой брат, хватая за руку. Я снимаю неудобные очки и парик.

– Я не знаю, но сейчас придется забить и валить в школу. Много у нас еще в заначке денег? – спрашиваю я.

– Не особо, придется ночью выходить, но лучше в другой район, – отвечает он.

Я ненавижу себя за то, что выбрала этого мужика, а не кого-то более рассеянного, чтобы обчистить.

– Ладно, Ань, что-нибудь придумаем, – успокаивает меня он.

– Ага, пошли уже, – вздыхаю я, и мы перевоплощаемся в самых обыкновенных школьников. На улице слякоть, серость и грязь.

– Ты вторую обувь не забыл в этот раз? Васильна задолбала орать, – спрашиваю я у брата по пути в школу.

– Взял я.

Мы всю дорогу молчим, так как оба расстроены неудачной вылазкой и думаем лишь о том, как нам теперь жить дальше. Сейчас начались не лучшие времена. Бывало, мы могли хорошо навариться то там, то тут, покупали дорогие телефоны и шмотки. Сейчас просто не очень везет, вот и приходится экономить.

Мы подходим к школе, как обычно, сначала заходим за угол, чтобы покурить. Опаздываем на урок примерно минут на десять, на нас снова орет Васильна, забиваем хрен и садимся на свои места позади моей подруги Надьки – старосты класса. Да, это странная дружба активиста и такой, как я, но она про мои дела ничего не знает.

– Моя мама снова всем пирожки напекла, – говорит Надя, повернувшись к нам, пока Васильна затирает за математику.

– Мне три, – тут же говорю я. В отличие от меня с братом, Надьке гораздо больше повезло с родителями. Ее мама работает учителем музыки, отец в банке, на самом деле я ей завидую. У меня никогда не было и не будет такой семьи. Я обожаю приходить к ней домой, ее родители обращаются со мной как с родной дочерью. Хотя бы у Надьки в гостях я могу почувствовать себя человеком.

– Артем, ты будешь? – спрашивает Надя.

– Спрашиваешь, конечно, буду, – отвечает мой брат.

У нас с Темой разные отцы, он живет со своим, а я с нашей матерью. Моя мать оставляет желать лучшего. Впрочем, и Артему с отцом живется не очень, нормальный мужик никогда бы не связался с такой женщиной, как наша мать. Периодами она хотя бы платит за коммуналку и дает денег на пожрать, но, когда уходит в запой, спускает все настолько, что мне не на что есть. Неудобно, но приходится набиваться в гости к Надьке, чтобы тупо поесть.

На Артема отец давит постоянно, в его типа семье вообще нет моментов просветления. В какой-то период жизни нас это задолбало, нужно было как-то добыть денег. Пробовали подрабатывать, неофициально, понятно, платили копейки, а вкалывали как черти. А некоторые вообще кидали на деньги. Был один момент, когда нас в очередной раз оставили ни с чем, и мы вдвоем сидели на асфальте. Как сейчас помню, жара была дикая и жутко хотелось пить. Мимо нас проходили люди, никто не смотрел в нашу сторону, будто мы мусор у них под ногами. Вдруг мимо нас пробежал какой-то очень рассеянный парень. Не знаю, что у него случилось в жизни, но, видимо, что-то серьезное. Он остановился и начал в суете все доставать из рюкзака, мы с Темой из интереса наблюдали за ним. Потом этот парень покидал обратно свои вещи в рюкзак, но забыл кошелек. Мы с братом тут же это заметили и подобрали его. Сначала мы думали вернуть ему деньги, но потом поняли, что, если сделаем это, лишимся вкусной шавухи и бутылки колы.

А потом мы увидели, что там была целая тысяча рублей. Вот тогда-то мы и поняли, что, таким образом добывая деньги, сможем не просто выживать в трудные времена, а жить. Мы договорились с Артемом, что будем выходить на улицы, только когда совсем прижмет. Постоянно заниматься воровством опасно, боялись попасться. Пару раз меня реально чуть не поймали, особенно в самом начале, когда опыта мало было. Артем меня всегда вытаскивал из любых передряг, а потом мы на какое-то время исчезали. Мы понимали, чтобы не попадаться, нужно быть аккуратными, а еще вести образ жизни обыкновенных школьников. О том, чем мы занимаемся, мы не говорили никому, даже самым близким друзьям, это была только наша с ним тайна.

– Надь, передай своей маме, что пирожки охрененные, – сказала я, заточив пирожок на задней парте.

– Котова, убери еду! – закричала мне Васильна, но я не собиралась терять и крошки этих божественно-пахнущих свежих пирожков, поэтому остатками набила рот. – Быстро к доске!

– Не, я не пойду, у меня обед, – как обычно начала издеваться я. Надька повернулась ко мне и слегка толкнула в плечо, сделав при этом осуждающий взгляд. Это было в ее стиле, она любила меня в чем-то поучать, но я, как всегда, пропускала это мимо ушей и отшучивалась. Все-таки она моя подруга детства, и я давно поняла, что это ее проявление заботы, которой мне в некоторой степени не доставало.

Ей подходила роль старосты. Она была довольно дерзкой девчонкой, могла наорать на весь класс так, что все реально затихали. Другого бы никто и слушать не стал, а у нее талант ставить себя так, что все начинали ее слушать. Она круто организовывала людей, собирала всякие кружки, участвовала в жизни школы, театральные постановки и прочая лабуда, которой я никогда не интересовалась. Хотя раньше я участвовала в театральной жизни школы, у меня даже неплохо получалось, но потом стало не до этого.

Что мне нравилось в Надьке больше всего, так это то, что она никогда меня не предавала. Вступалась, если на меня наезжали без причины какие-то придурки, а я готова была порвать за нее, если какой-нибудь выскочка начинал на нее давить.

Многие замечали, как мы диссонируем друг с другом внешне, она старалась одеваться в светлые рубашки, завязывать свои русые волосы в хвост, часто носила юбки, которые я терпеть не могла. Год назад я на пару месяцев ударилась в культуру готов, потом забила на эту тему, но кое-что оттуда перенеслось на постоянную основу. Я все время красила волосы в черный и вообще отдавала предпочтение темным вещам.

– Котова, какой обед! Вышла к доске или из класса! – закричала Васильна.

– Да мне и тут неплохо сидится.

– Ань, лучше заткнись, – сквозь смех шепнул мне Валера – парень Нади. Это та еще забавная парочка, они начали встречаться в четырнадцать лет, пару раз расходились, потом снова сходились. Я не знаю, на каких интересах они вообще завели отношения друг с другом. Валера – он такой несерьезный, постоянно над чем-то угорает, стебется над учителями, за что ему занижают оценки. Но он реально умный малый, понимает, черт возьми, физику (бр-р-р) и даже химию. Он был ростом с Надьку и постоянно говорил, что хочет вырасти еще, а мы с Темой постоянно ему отвечали, что у него еще впереди есть несколько лет. А Надька – она такая серьезная, правильная, в чем-то порой тоже чудит, не особо понимает шутки Валеры. Они часто спорят, но, наверное, поэтому их и тянет друг к другу – они как противоположные полюса.

– Надежда Васильевна, дайте человеку дожевать пирожок, – выкрикнул Валера в мою защиту, еле подавляя улыбку.

– Сейчас ты пойдешь к доске! – бросила Васильна, которой уже порядком поднадоел наш класс.

– Да без проблем, – ответил Валера, поднялся с места и перед этим сказал мне:

– С тебя должок.

Я показала ему «фак», и Валера отправился решать какие-то примеры. Мне как обычно влепили парашу, я без проблем отдала дневник, все равно его никто не открывал дома.

– Ты как на тройки собираешься выходить? – спросила Надя.

– Придумаю что-нибудь. Не парься, все будет пучком, – ответила я, но подруга не очень-то вдохновилась моим энтузиазмом.

– Домашку тебе свою скину по матешу, напиши хотя бы это, – шепнула она.

– Хорошо, – спокойно согласилась я.

В классе стихло. Пока все отвлеклись на то, как Валера в своей экстравагантной и вальяжной манере отвечал Васильне, Артем обратился ко мне:

– Не забудь, что вечером сегодня идем.

– Ага. Сапоги бы зимние купить на что-то, старые промокать стали.

– Тогда нужно постараться, – сказал он.

До конца урока мы с братом сидели молча. Он, как всегда, делал какие-то рисунки в тетради, пару раз даже что-то ответил Васильне. Его оценки были получше моих, но отношения с учителями он себе испортил не без помощи Валеры. Они как два сапога пара если начнут поливать своими идиотскими шутками, то все катится в пропасть. Я иногда ржу с них, а иногда даже мне стыдно, какую хрень они начинают вытворять. В последний раз они кидали наполненные водой презервативы с третьего этажа. В школе было целое собрание на эту тему, но никто не сдал пацанов. А Надька вообще так и не узнала, что в этом участвовал Валера и Тема, все тщательно скрывалось.

Когда уроки в школе, наконец, закончились, мы вчетвером двинулись немного прогуляться по городу. Нашим любимым местом была детская площадка и крутящиеся качели, которые мы называли «блевотрон». Там мы могли зависать подолгу. Сегодня погода была довольно теплая, мы сидели в ветровках, раскачивались изо всех сил, пока одному не станет плохо. Потом этот человек приходил в себя и снова раскручивался с остальными.

Обожаю нашу банду, если бы не друзья, я бы уже давно была не жилец. Вся эта обстановка дома так на меня давила, выбивала из колеи. Еще и последние мои отношения закончились довольно дерьмово, даже вспоминать тошно. Но когда я вижу рядом с собой Надьку, ее придурковатого Валеру и Тему, становится легче.

– Раскручивай сильнее! – закричала Надя.

– Ты опять первая слезешь! – сказала я ей.

– Спорим, что нет? – спросила она.

– Спорим! – ответила я.

И мы играли в нашу любимую игру – кто первый слезет с качелей. Я посмотрела на небо, оно такое ярко-голубое сегодня. Потом бросила взгляд на Тему, он что-то сказал Валере, и они снова поржали как не в себя. У Артема есть привычка, он постоянно поправляет часы на левой руке. Глупо, наверное, прозвучит, но я почему-то ненавижу часы, сказать кому – не поймут. Мой брат в чем-то дурит, а в чем-то слишком серьезен. Однажды он заявил мне, что одна девчонка предложила ему встречаться, а он ей отказал. Я спросила, почему, для первого опыта в отношениях она была довольно симпатичной, на что он мне ответил: «Я буду встречаться с той, которую увижу и скажу, это моя судьба». Я в тот день поржала над ним, но прошел уже год, а он так и держит свое слово. А на вид вполне симпатичный парень: высокий, крепкий, глаза у него карие аж блестят, когда он улыбается. А ямочки на щеках так и тянут на себя взгляд, девчонкам нравятся такие, как он. Но вот эта фраза про судьбу… Почему он так зациклился на этом? Порой я не понимаю, что творится у него в голове.

Вечереет. Мы не заметили, как пролетело время и стало пора домой. Проводили Надьку с Валерой, и остались с Артемом вдвоем, нам нужно еще погулять где-то перед тем, как отправиться на дело. Пару часов бездумно шляемся по городу, болтаем и продумываем план, как будем вести себя в этот раз. Вроде бы все складывается в голове, я надеваю светлый парик под кепку, очки, крашусь до неузнаваемости, и мы идем выбирать жертву. В качестве карманника всегда выступаю я, у меня небольшой рост, а габариты Артема вряд ли позволят ему остаться незамеченным. Но иногда мы меняемся ролями, например, как сейчас.

Мы идем по мало освещенной улице, здесь редко попадаются прохожие, но мы замечаем парня, который нам как раз подходит. На вид хилый, идет неспешно, сутулый, не похож на спортсмена. На нем приличный костюм, а на плечах рюкзак, похож на студента, которого мама нарядила на учебу. Я подбираюсь ближе к нему и начинаю разговор:

– Извините, не подскажите, как отсюда выйти на проспект Ленина?

Парень обращает на меня внимание и увлеченно пытается объяснить дорогу. Я параллельно задаю ему новые вопросы, чтобы полностью усыпить его бдительность. Мне это удается, Артем тем временем аккуратно вскрывает его рюкзак и достает кошелек. С опытом мы просекли фишку, в каких сумках куда люди обычно кладут деньги. Психология у людей схожая, нам всем присущ стадный инстинкт, о котором частенько мы не задумываемся, ведь привыкли считать себя уникальными.

По взгляду Артема я замечаю, что он вытащил кошелек, и начинаю благодарить парня, после спешно покидаю его. Дело сделано, остается надеяться лишь на то, что в кошельке приличная сумма денег.

– Стой! – вдруг кричит мне этот парень. Я невольно оборачиваюсь. По его ошарашенным глазам понимаю, он заметил, что его обчистили, и понял, что в этом была замешана моя персона. Я тут же забегаю за угол и лечу со всех ног. Нет времени думать, я бегу куда-нибудь, лишь бы удрать поскорее. Парень кричит мне в след и не отстает. Черт, не такой уж он и хилый, либо бежит на адреналине.