Текст книги "Рассказы о дружбе"

Светлана Сорока
Рассказы о дружбе

© Издательский дом «Проф-Пресс» составление, оформление, 2022

© Сорока С.Н., текст, 2022

* * *

Ничего страшного

Ярик и Тимка были друзьями. Они жили в одном дворе, учились в одном классе и каждое утро вместе ходили в школу.

– А давай ритмику прогуляем, – предложил как-то Ярик перед уроками.

Тимка взглянул на него недоумённо и немного испуганно.

– Ничего страшного! – заверил его товарищ. – Это ж факультатив.

– А если от Анастасии Андреевны влетит?.. – забеспокоился Тимка.

– Не влетит! А если влетит, то двоим! Когда на двоих ругаются, ни капли не обидно… Давай в парк пойдём! – уговаривал Ярик. – Мороженого купим! На батуте попрыгаем!

Тимка мялся.

Странно, но тёплый сентябрьский ветерок словно был с Яриком заодно. Он наполнял свободой, будоражил, настойчиво гнал куда-то… Явно не в школу.

– Ладно, пойдём! – махнул рукой Тимка.

* * *

Друзьям повезло. До парка они добрались без происшествий. Батут работал. Мороженое продавалось…

Время пролетело незаметно. И они его неплохо провели.

– Видишь как здорово! – радовался на обратном пути Ярик. – А ты идти не хотел. Давай после школы опять…

– Давай! – соглашался Тимка.

– А можно и завтра!.. Какой там первый урок?

Вдруг мальчишки притихли. Впереди за деревьями показалось кирпичное здание школы. Главное теперь было – удачно проскочить и затеряться в толпе одноклассников. И вот уже школьный двор (какой он широкий, оказывается). Крыльцо со ступеньками… Дверь… Ярик потянулся к блестящей ручке…

– А вы откуда это? – послышался сзади знакомый голос.

Мальчишки в страхе обернулись. Перед ними стояла Анастасия Андреевна.

– Ритмику прогуляли? – учительница строго покачала головой.

– Нет! – соврал Ярик и зачем-то прибавил: – Честно!

– Честно? – Анастасия Андреевна посмотрела теперь на Тимку.

Тимка кивнул.

Она очень не любила, когда её обманывали. Становилась серьёзнее, строже.

– Хорошо, сейчас проверим. Пойдёмте!

В холле учительница окликнула Катю, их одноклассницу.

– Скажи, пожалуйста, Ярослав с Тимофеем сегодня были на ритмике?

Катя никогда не ябедничала, но и обманывать тоже не стала…

– Зайдёте ко мне после уроков! – сказала прогульщикам Анастасия Андреевна.

* * *

Учебный день подошёл к концу. Прозвенел звонок с последнего пятого урока. Шумные одноклассники высыпали из кабинета и с радостными криками побежали в раздевалку. А Ярика с Тимофеем ждала Анастасия Андреевна. Идти к ней было страшновато. Тимка нервничал. Накручивал на запястье шнурок от сменки.

– Ничего, когда на двоих ругаются, не обидно, – пытался подбодрить друга Ярик. Хотя и сам он заметно волновался.

И вот показалась дверь её кабинета. Собравшись с духом, мальчишки переступили порог. Анастасия Андреевна встретила их сдержанно. Посадила за парту и начала разговор.

– Ну, и кому в голову пришла эта идея? – спросила она.

Мальчишки, опустив глаза, молчали.

– Понятно. Сразу двоим, видимо. Всё это, конечно, плохо, очень плохо! Но гораздо хуже то, что вы обманываете… Учительницу по ритмике, меня, родителей, которые думают, что вы в школе. А если бы в парке с вами что-нибудь случилось?!

Анастасия Андреевна никогда не позволяла себе кричать. Она и сейчас не кричала. Голос лишь звучал немного громче, эмоциональнее. И в какие-то моменты Тимке становилось не по себе. Но учительница обращалась не к нему одному, а к обоим… И это спасало. Очень. Прав оказался Ярик…

– Вот видишь, – сказал он, когда мальчишки наконец вышли из кабинета, – я же тебе говорил: ничего страшного!

Тимка кивнул и улыбнулся. Ему вдруг стало очень весело оттого, что они с другом так легко отделались. Из школы он вернулся в хорошем настроении.

* * *

Дома мама не разделила его веселья:

– Ты почему учёбу прогуливаешь?!

Тимка опешил. Он и не думал, что она знает.

– Так это ж внеурочка, необязательный предмет!.. В общем, ничего страшного!

Тимкины доводы её не убедили. Покачав головой, она вышла из комнаты. На пороге показался старший брат Вовка. Он ничего не сказал, только покрутил у виска пальцем.

«Да ну тебя! – махнул на него Тимка. – Да ну вас всех!»

До вечера он просидел в своей комнате один. Играл в телефоне, переписывался с Яриком. А перед сном вновь вспомнил их приключения и пришёл к выводу, что день всё-таки прошёл неплохо.

* * *

Утром Тимку разбудил бабушкин голос. Она приезжала нечасто. Случилось чего?..

Тимка подскочил с кровати и выбежал из комнаты.

Мама была нарядно одета, причёсана. И они с братом собирались уходить.

– Вы куда? – спросил у неё Тимка.

– В цирк.

– А я?!

– Ты вчера хорошо погулял. Сегодня останешься с бабушкой.

Тимка слышал, как бабушка на кухне мыла посуду. Она любила хозяйничать, а ещё – смотреть сериалы. Сериалы Тимку мало интересовали.

Нет, это какое-то недоразумение! Они не могут уехать без него! Тимка попытался поймать мамин взгляд. Но она быстро вышла в коридор и скрылась за входной дверью.

Вовка, сидя на тумбочке, завязывал ботинки.

– Ну ты даёшь, – хмыкнул он, – такого себя лишить. Шоу белых тигров! Всего три представления! И стоила она того, твоя ритмика?

Брат вышел вслед за мамой.

Тимка остался один. Губы его дрогнули, и он заплакал.

* * *

В понедельник Тимка с Яриком, как обычно, встретились во дворе, чтобы вместе пойти в школу. Оба были не в настроении.

– Меня вчера мама в цирк не взяла, – пожаловался другу Тимка.

– А меня в аквапарк… – Ярик вздохнул. «Ладно, ладно, ничего страшного», – хотел добавить он. Но только вдруг осёкся и промолчал.

Обещание Матвея

1

Русский язык всегда давался Матвею непросто. Хорошо соседу по парте Витьке: у него природная грамотность. Он вообще правила никогда не учит. А Матвей постоянно зубрил непонятные спряжения и путался в дополнениях, определениях и обстоятельствах.

Апрель выдался по-летнему тёплым и солнечным. Быстро распустились листья, просохли дороги, и мальчишки высыпали на улицу. Кто на самокатах, кто на скейтах, кто на роликах, а Витька – на велосипеде.

Ему совсем недавно родители купили. Быстрый! Двадцать одна скорость! Матвей давно о таком мечтал. Хорошо, что друг не был жадным, и они весь вечер по очереди на нём гоняли.

В конце года самостоятельные работы по русскому языку посыпались как из мешка. Матвей получил подряд тройку и тройку с минусом, но, когда Полина Сергеевна назвала оценку Матвея за диктант, в классе послышался удивлённый шёпот. Даже Витька не сдержался и зашипел:

– Двойка?! Ну ты даёшь! Там же легко всё!

– Тебе легко, ты и занимайся своим русским! – с досадой буркнул Матвей.

Но Полина Сергеевна решила по-другому. Она сказала расстроенному Матвею:

– Матвей, пойдём к доске! Будем оценки исправлять!

Полина Сергеевна всегда так говорила, во множественном числе, будто и сама вставала с двоечником у доски. Только на этот раз ни её поддержка, ни Витькины подсказки Матвею не помогли. Полина Сергеевна вздохнула и попросила его остаться после уроков.

* * *

После уроков он негромко постучал в дверь кабинета русского языка и в нерешительности остановился у порога.

– Проходи, Матвей, садись! – Полина Сергеевна подняла голову от тетрадей и указала на первую парту.

На доске уже были написаны слова с пропущенными окончаниями.

Матвей взглянул на них и недовольно поморщился.

– Да, да, – поймала его взгляд Полина Сергеевна, – наша с тобой нелюбимая тема… Давай вспомним, как мы определяем спряжение.

– Ставим глагол в начальную форму, – вспомнил Матвей правило.

– Хорошо! – похвалила Полина Сергеевна. – А говоришь, ничего не знаешь!

Матвей чуть покраснел от смущения и, немного подумав, правильно написал окончание. Они начали заниматься, и постепенно непонятная тема стала понятной. За каждый верный ответ Полина Сергеевна хвалила и вместе с Матвеем радовалась его маленьким победам. Время пролетело незаметно.

– Дома всё повтори, – заканчивая занятие, попросила Полина Сергеевна. – Завтра буду спрашивать. У нас, Матвей, тройка за четверть выходит!

Домой он шёл возбуждённый и радостный. Конечно же, он всё повторит! И не выйдет, не выйдет никакой тройки за год!

У самых дверей его окликнул Витька:

– Ты только из школы? Во ботаник! Кидай вещи, пойдём на велике кататься!

– Некогда! – резко ответил Матвей и, мельком взглянув на велосипед, зашёл в подъезд.

* * *

Матвей основательно взялся за русский. Ни тёплая майская погода, ни даже Витька со своим велосипедом не могли выманить его на улицу.

– Мотька! – кричал ему под окнами Витька. – Выходи!

– Не могу!

– Ботаник!

– Сам ботаник! – огрызался Матвей и захлопывал форточку.

Ему ужасно хотелось гулять, но радость от заслуженных четвёрок была сильнее. Он уже получил целых две за самостоятельную работу и изложение. Полина Сергеевна хвалила, а однажды после уроков сказала:

– Молодец, Матвей! Я вижу, что ты стараешься. Завтра у нас итоговый диктант! Напишешь на четыре – с чистой совестью поставлю четвёрку за год.

Домой он шёл радостный. Там его ждала ещё одна приятная новость. За обедом довольный папа переглянулся с мамой и сказал:

– До нас дошли слухи, что ты русский подтянул. Молоток! Год без троек – скоростной велосипед твой.

«Вот это да! Двадцать одна скорость! Как у Витьки!»

Весь оставшийся день Матвей ходил счастливый-пресчастливый. И очень хотел, чтобы побыстрее наступило завтра.

* * *

Оно наступило. Полина Сергеевна поздоровалась с ребятами и раздала тетради. Пока записывали число и учительница читала текст, Матвей был спокоен, а потом вдруг в голове мелькнула мысль: а что, если он не напишет на четвёрку?

«Не напишу – не купят велосипед!» – Матвей в панике глянул на Витьку. Тот был спокоен. Правильно, чего ему переживать, грамотею? А Матвей нервничал, и слова, как назло, были сложные. «Не напишу! Не купят!» – билась в голове навязчивая мысль. И вдруг как бы между прочим Матвей глянул в соседскую тетрадь. Витька заметил, ухмыльнулся и даже руку убрал, чтобы было лучше видно. Вот ведь змей-искуситель. Матвей быстро отвернулся и дал себе обещание больше не смотреть. Но Полина Сергеевна снова продиктовала сложное слово, и ему опять пришлось скосить глаза. А дальше… дальше Матвей и сам не заметил, как списал почти весь диктант. Хорошо ещё – не попался. Прозвенел звонок. Полина Сергеевна собрала тетради и молча вышла с ними из класса. Ребята заторопились на перемену. Витька с ядовитой ухмылкой на лице неторопливо запихивал в рюкзак пенал, учебник, тетрадку и многозначительно поглядывал на Матвея.

* * *

На следующий день пятиклассники собрались в кабинете русского языка, чтобы узнать результаты. В классе царила атмосфера волнительного ожидания. Ребята пытались отгадать оценки друг друга, смеялись, спорили, нетерпеливо ёрзали на своих местах. Ну когда же, когда? Матвей, казалось, не обращал внимания на происходящее. Ещё перед началом урока он незаметно юркнул на последнюю парту (подальше от Витьки) и уткнулся в телефон.

Наконец Полина Сергеевна вошла в класс со стопкой тетрадей в руках. Она поздоровалась с ребятами и начала объявлять оценки. Оценки оказались хорошими. Многих Полина Сергеевна хвалила. Ребята улыбались, радостно тормошили друг друга, и она радовалась вместе с ними. Настала очередь Матвея. Полина Сергеевна внимательно посмотрела на него и негромко произнесла:

– Молодец, Матвей! Твои старания принесли свои плоды. У тебя сегодня заслуженная пятёрка! Молодец!

– Молоток! Здорово! Поздравляем! – послышалось со всех сторон. Один Витька (он, кстати, тоже пятёрку получил) обернулся и с ехидцей посмотрел на товарища.

* * *

После школы Матвей пошёл домой. Одноклассники звали его гулять в парк, но ему было не до гуляния. Опустив плечи, он брёл один по цветущей зелёной улице. Внутри будто лежал тяжёлый холодный камень. Мимо промчался велосипедист. Велосипед был хороший, скоростной, – Матвей даже не взглянул на него.

Дома его ждала мама.

– Мотька! – она крепко обняла сына. – Какой ты у нас молодец! Это же надо, за диктант пятёрка! Полина Сергеевна позвонила.

При упоминании о пятёрке и Полине Сергеевне на душе у Матвея стало ещё тяжелее, а мама оживлённо продолжала:

– Папа зарплату получит, и сразу купим тебе велосипед! Горный! Спортивный! Какой хочешь! А сейчас пойдём чай с тортом пить.

«Лучше б она не хвалила!» – Матвею не хотелось ни чая, ни торта.

– Что с тобой? – забеспокоилась мама. – Устал? Ну конечно, столько выучить! Иди отдохни!

Матвей быстро ушёл в свою комнату. Он злился на маму, на себя… Ну что она с ним церемонится?! Ведь он врун. Врун и двоечник!

К горлу подкатывал ком, мешая дышать, рвался наружу, всё сильнее, сильнее, и вдруг Матвей упал на кровать, уткнулся лицом в подушку и заплакал.

2

На следующий день по расписанию снова был русский. Матвей решил, что нельзя медлить. Камень на душе со вчерашнего дня не давал ему покоя. Как только Полина Сергеевна успокоила класс, Матвей вскочил из-за парты и громко крикнул:

– Полина Сергеевна! Не ставьте, не ставьте мне, пожалуйста, четвёрку! Я… я списал! У Витьки.

Но он не виноват! Я сам списал… И это несправедливая оценка… Несправедливая! Не ставьте! Мне она не нужна! – он выбежал из класса под грохот упавшего стула.

Витька искал друга по всей школе и обнаружил в конце коридора на третьем этаже. Матвей сидел на подоконнике и смотрел в окно.

– Мотька! – радостно закричал Витька. – Чего ты убежал? Иди, тебя Полина Сергеевна ищет!

* * *

Матвей негромко постучал в дверь класса и робко остановился у порога.

– Проходи, Матвей! – Полина Сергеевна долго молчала, глядя в его растерянное лицо, и наконец негромко произнесла:

– Плохо, что ты соврал. Очень плохо. Но хорошо, что сознался! – и, улыбнувшись, спросила: – Не возражаешь, если я всё-таки поставлю тебе четвёрку авансом? Ты же обещаешь в шестом классе учиться честно?

На душе у Матвея стало легко-легко. Он улыбнулся Полине Сергеевне в ответ и радостно прошептал:

– Обещаю!

Главное – не забыть

I

Вот уже несколько лет Саша состоял в школьном тимуровском отряде. Вместе с другими ребятами они ходили домой к ветеранам, помогали им по хозяйству, поздравляли с праздниками. Особенно нравился Саше праздник 9 Мая. Яркие огоньки георгиевских лент, белоснежные голуби в синем безоблачном небе, море красных гвоздик… И ветераны. Торжественные, подтянутые, словно помолодевшие, с блестящими орденами и медалями на лацканах пиджаков. Саша с интересом наблюдал за ними. С испещрёнными морщинками мужественными лицами, они, казалось, если понадобится, вновь готовы сойтись в схватке с врагом, совершить подвиг и отстоять Родину.

Об их подвиге Саше поручили написать в школьной газете. Так он и познакомился с Иваном Петровичем. После парада робко подошёл к нему, высокому, ещё довольно моложавому, с решимостью и грустью глядящему в светло-синее небо.

– З…здравствуйте!

– Здравствуй! – Иван Петрович улыбнулся и протянул Саше суховатую руку с крепким пожатием.

…Иван Петрович оказался очень добрым и общительным. Не скрывая подробностей, он стал рассказывать Саше о той страшной войне… Парад давно закончился, другие ветераны не спеша разбрелись по домам. А они всё бродили по празднично украшенному скверу и разговаривали, разговаривали… Иван Петрович рассказал о том, как ещё мальчишкой, окончив лётное училище, начал воевать под Сталинградом, про тяжёлые бои на Курской дуге и про то, как в одном из боёв чудом остался жив…

– Чудом! – повторил он, задумчиво глядя в небо. – Парашют не подвёл, раскрылся, а иначе б…

Иван Петрович вдруг замолчал, снова оживляя в памяти те страшные события…

– Я тогда вражеский истребитель преследовал, – снова начал он. – Увлёкся. Сзади зашёл «мессер», дал очередь, самолёт загорелся… Я выпрыгнул. Очнулся уже в госпитале. Нога раздроблена…

Иван Петрович вздохнул и снова замолчал.

– И что, вы больше не летали? – голос Саши звучал взволнованно.

– Как не летать! – вновь оживился он. – Летал! Сражался! Войну в Чехословакии закончил!..

– И не боялись?

– Не знаю, – Иван Петрович неожиданно улыбнулся. – Может, и боялся. Но в жизни главное – идти вперёд и не сдаваться. Мы не сдались! Выстояли и победили!

На груди Ивана Петровича поблёскивали два ордена Красного Знамени.

…Потом они ещё часто встречались с Иваном Петровичем. На концертах ко Дню пожилого человека и Дню защитника Отечества. Он всегда был весел, улыбался, танцевал, а после угощал Сашу карамелью и рассказывал о непростых военных буднях, небе и самолётах. Прогуливаясь, они доходили до сквера, где познакомились. Иван Петрович с задумчивой грустью смотрел на небо, по-детски радуясь пролетавшим самолётам, и всё рассказывал, рассказывал, а Саша заворожённо слушал.

– А если я лётчиком буду? – спросил он однажды. – Что главное для лётчика?

– Мужество! Не сдаваться – главное! – Иван Петрович улыбнулся и дружески похлопал его по плечу. – И не только для лётчика.

II

…Следующее 9 Мая Саша ждал с нетерпением. Они с ребятами сделали для ветеранов красивые открытки с цветами, а Саша ещё склеил модель истребителя для Ивана Петровича. Побыстрей бы его уже подарить! Вот Иван Петрович обрадуется!

И вот снова оранжевые огоньки георгиевских лент, красные гвоздики, взволнованно-радостные взгляды ветеранов… Только Ивана Петровича среди них не было.

Саша быстро обежал всех ветеранов. Где же он? Может, опаздывает?! Обежал ещё раз. Пока Паша, руководитель их отряда, не прикрикнул на него:

– Чего маячишь? Парад начинается! Встань на место!

Зазвучала музыка. Но сегодня она казалась заунывной, не праздничной. Саша с грустью взглянул на небо, словно надеялся увидеть Ивана Петровича в серебристом самолёте. Но высокое голубое небо закрывали серые тучи.

Саша едва дождался окончания парада, подбежал к руководителю:

– Паша, где Иван Петрович?..

– Какой Иван Петрович?

– Ну высокий такой… Лётчик! Можешь позвонить, узнать?

– Фамилия.

Саша с досады шлёпнул себя по лбу. Почему же он за время их общения ни разу не догадался спросить его фамилию? Мало ли Иванов Петровичей в городе!

Домой он пришёл расстроенный и поделился своей печалью с мамой.

– Может, заболел? – предположила мама и вздохнула с грустью: – Слабеют наши ветераны, уходят от нас, теперь мы их должны защищать. Защищать и помнить!

Саша помнил, и когда уезжал с семьёй на летний отдых в Крым, и когда вернулся. Оставляя после себя меловые полосы, в крымском небе летали белоснежные лайнеры, а дома на полке стоял склеенный для Ивана Петровича истребитель.

III

Осенью началась школа. В седьмом классе появилось много новых предметов, и Саша весь год был занят учёбой. А ближе к весне прибавилось работы и в тимуровском отряде.

– Нужно сходить по этому адресу! – сказал ему как-то раз Паша и протянул сложенный вчетверо листок. – Из соцзащиты прислали. Там живёт одинокий пенсионер. Надо помочь!

После школы Саша купил в магазине продукты, без труда нашёл дом – невысокий, сталинской постройки – поднялся на второй этаж и позвонил. Дверь долго не открывали. Наконец послышались шаги, шаркающие, тяжёлые… Щёлкнула щеколда, и на пороге возник… Иван Петрович. Но как же он изменился! Похудел, ссутулился, щёки ввалились. Одни глаза были прежними – синими, как небо. Только очень грустными.

Саша хотел поздороваться, пожать ему руку, но Иван Петрович, негромко сказав: «Проходи», – развернулся и тяжёлой походкой направился в квартиру. Саша пошёл следом.

В большой комнате с высокими потолками было неуютно, неубрано. Пружинная кровать не застелена, круглый деревянный стол завален таблетками и пузырьками с лекарствами, на полу пыль и кусочки фольги…

С разрешения Ивана Петровича Саша вскипятил чайник, переложил таблетки на тумбочку, и они сели пить чай. Иван Петрович молчал. А Саша стеснялся с ним заговорить, продолжая украдкой разглядывать царящий в комнате беспорядок.

– Хочешь узнать, почему грязно? – произнёс наконец Иван Петрович. – Я болею, уже год как, а внучка работает, редко заходит…

– А можно я к вам буду приходить? – негромко спросил Саша.

Иван Петрович внимательно посмотрел на мальчика и вдруг потеплел:

– Приходи.

На следующий день Саша со всех ног летел к Ивану Петровичу. Он нёс ему подарок.

…Пожилой лётчик осторожно взял самолёт, и его голубые глаза вспыхнули, в них засиял мягкий, добрый свет. Превозмогая слабость, он добрёл до кухни, поставил чайник. Саша достал чашки, и они сели пить чай. Иван Петрович оживился, принялся показывать ему фотографии на стенах, рассказывать о военных буднях, боевых товарищах и самолётах… Потом осторожно дошёл до серванта, вытащил тяжёлый старинный альбом и, стерев пыль, с трепетом открыл его. В альбоме было много интересных фотографий, но одна Саше особенно понравилась. На ней был запечатлён праздничный салют 9 мая 1945 года.

– Иван Петрович, – поднимая голову от альбома, спросил он у ветерана, – а вы пойдёте на День Победы?

– Какой мне теперь День Победы? – вздохнул пожилой лётчик. – Я и во двор-то не выхожу! Болезнь проклятая косит и косит! Косит и косит!..

– Да, – улыбнувшись, посмотрел на него Саша, – но главное-то – не сдаваться!

Перед 9 Мая Саша забежал к нему, чтобы поздравить с праздником, и, изумлённый, остановился у порога. Иван Петрович стоял в дверном проёме в своём парадном пиджаке. На его груди поблёскивали ордена…

Осторожно спустившись по ступенькам, они вышли на улицу навстречу тёплому майскому солнцу. Иван Петрович был слаб, опирался на Сашино плечо, а мальчик бережно поддерживал его под локоть.

Иван Петрович радостно смотрел на самолёты, пролетающие в синем безоблачном небе. А Саша поглядывал на него, радовался вместе с ним и думал: «Ничего, ничего, всё будет хорошо! Главное – не сдаваться! Хотя не забывать, наверное, – ещё важнее!..»