Текст книги "Невеста из Калькутты"

– Что ты имеешь в виду? – спросила Рэнди, пристально глядя на Джеймса.

– Если бы ты раньше послушалась Абу и всех нас, если бы ты раньше согласилась уехать в Англию, ничего этого не произошло бы. И твоя конюшня стояла бы на месте, и Абу был бы жив и невредим.

– Ты думаешь, я сама этого не знаю? – уныло вздохнула Рэнди, присаживаясь рядом с Джеймсом. – Но только отъезд в Англию не решит моих проблем.

– Ты имеешь в виду свою свободу и свои отношения с дядей, так это нужно понимать?

– Это тоже, – кивнула она. – Но, кроме этого, есть еще масса вещей, которых ты просто не понимаешь.

Эти слова Рэнди сказала с такой тоской, с таким отчаянием, что Джеймс не сдержался и погладил ее по бледной щеке раскрытой ладонью.

– Расскажи мне о своих проблемах, Рэнди, – попросил он. – Помоги мне понять, что тебя так волнует.

Рэнди нервно сглотнула и осторожно ответила:

– Некоторые люди рождаются художниками или музыкантами. Каждому из нас дан какой-то талант или дар, как хочешь это назови. Одни обладают ангельским голосом, другие умеют сочинять стихи, которые западают в сердце и тревожат душу. Третьим дано лечить, – например, Джовару или брату Касперу. А у меня свой дар – странный и непонятный.

– Я знаю, что ты обладаешь даром целительства, Рэнди, – склонил голову Джеймс. – Я видел, как ты общалась с больными в госпитале. Ты накладывала на них свои руки, и им становилось от этого легче.

Рэнди раскрыла ладони, посмотрела на них и ответила:

– Мой дар нельзя назвать целительством, Джеймс. Просто, когда я касаюсь человека руками, я начинаю чувствовать его боль как свою собственную. И тогда я могу сказать врачам, что, где и как болит у этого человека, а дальше они сами решают, чем ему помочь.

– Вот, значит, каким образом ты поняла сегодня утром, что сердце у Абу не задето пулей! – ахнул Джеймс. – Я помню, ты коснулась его груди и сказала, что пуля только пробила легкое. Боже, какой необычный дар ты получила от бога!

Он говорил с таким благоговением, что Рэнди невольно улыбнулась.

– Видишь, как тебя поразил мой талант, Джеймс. А теперь пойми – это здесь, в Индии, его считают даром небес, но как отнесутся к нему в Европе? Примут меня за ведьму?

– Вопрос не по адресу, Рэнди. Я сам не совсем типичный европеец. У моей матери есть сестра-близнец, и между ними все время сохраняется телепатическая связь. Если одна из них заболеет, другая чувствует такую же боль. А однажды, когда мою мать похитили и обманом увезли из дома, сестра увидела во сне, где ее искать. Так что, хотя сам я подобным даром и не обладаю, но то, что такие вещи существуют, знаю не понаслышке.

– Неправда, ты тоже обладаешь подобным даром, Джеймс, – радостно улыбнулась Рэнди. – Иначе чем ты объяснишь то, что тебе удалось найти меня в охваченной пламенем конюшне?

– Глупости, Рэнди. Просто я позвал тебя, и ты откликнулась, вот и все. Ничего сверхъестественного.

– Мой рот был заткнут кляпом, и я не могла произнести ни слова, и ты это знаешь, Джеймс. Ты слышал меня не ушами. Ты слышал меня сердцем.

Джеймс невольно отодвинулся в сторону.

– Я слышал тебя, и покончим с этим. Услышал и вытащил из этой проклятой конюшни, это главное. Скажи лучше, почему ты думаешь, что твое умение чувствовать чужую боль создаст тебе проблемы в Англии?

Выражение лица Джеймса подсказало Рэнди, что тот не готов принять смысл мистического события, которое произошло утром, и говорить об этом дальше не имеет смысла. По крайней мере, сейчас.

– Мой дар не ограничен тем, что мне дано чувствовать чужую боль. То же самое распространяется на животных и птиц. За эти годы я подобрала многих раненых или больных зверей, вылечила их, и теперь они живут в моем доме. Именно с помощью своего дара я обнаружила, что у Гаруды повреждено копыто. Но если люди в твоей цивилизованной Европе узнают о моем даре, они начнут использовать меня или, еще хуже, начнут преследовать меня как ведьму.

– Европа – это не только моя родина, Рэнди, – возразил Джеймс. – Ведь, несмотря на то, что ты родилась в Индии, ты такая же англичанка, как и я сам.

– Не путай разные вещи, Джеймс. Пусть я и англичанка, но мои корни здесь, и я не уверена в том, что меня примут на родине как свою. – Рэнди старалась говорить спокойно, но в ее голосе все равно прорывалось отчаяние. – Да, я умею подать чай, принять гостей, вести себя как настоящая английская леди. Но это все только маска! И я не смогу долго скрывать под ней себя настоящую, ту, какая я есть на самом деле!

– Рэнди, милая, ты должна выслушать меня.

Она отвернулась в сторону и покачала головой:

– Там меня никто не поймет: Я только потеряю свободу и вместе с ней возможность помогать другим. Долго скрываться я не смогу – ведь племянница герцогини Мейдстоун должна всегда быть у всех на виду, вот я и попадусь. И тогда бабушка откажется от меня, и я окажусь в руках у дяди Ричарда.

– Поверь мне, Нана никогда этого не допустит, – заверил Джеймс, кладя руку на плечо Рэнди. – Она добьется в суде того, чтобы ее признали твоей опекуншей. А позже, когда будет найден убийца твоего отца, никто и ничто не помешает тебе вернуться в Индию, если ты сама этого захочешь.

Слезы, которые она так долго сдерживала, заблестели на глазах Рэнди, и, когда она заговорила вновь, голос ее дрожал:

– На это я не могу рассчитывать. Даже несмотря на все возможности, которыми обладает Нана, у дяди Ричарда есть все преимущества, а поскольку он ненавидит ее, то постарается сделать так, чтобы насолить ей с моей помощью. Я же знаю законы, Джеймс. Ричард будет иметь право продать мой дом в Калькутте, и он его продаст. Выбросит Абу вместе с остальными на улицу, а саму меня выдаст замуж за какого-нибудь старикашку. И Нана ничего не сможет с этим поделать. Поверь, я боюсь не за себя, но за тех, за кого я отвечаю. Мне больно думать, что кто-то из моих людей будет страдать из-за меня. Ах, Джеймс, что же мне делать?

– Не тревожься, Мира, – сказал Джеймс, беря руки девушки в свои ладони. – Мы найдем способ справиться со всем этим, поверь.

Он наклонил голову и нежно поцеловал Рэнди в щеку.

Этот поцелуй и то, что Джеймс назвал ее Мирой, напомнили ей покойного отца. Рэнди на минуту снова почувствовала себя маленькой девочкой, и ей так захотелось, чтобы ее утешали. Теперь она знала, что может верить Джеймсу. В считанные дни он стал важной частью ее жизни! И вера в этого человека сложилась и окрепла у нее еще до того, как он спас ее из пламени.

Джеймс неуверенно погладил ее по спине. Рэнди поняла, что он ищет способ утешить ее, и от этого у нее стало легче на душе.

Своей отвагой Джеймс живо напомнил ей отца, но далеко не только отвага привлекала ее в этом сильном, красивом, умном мужчине. Вопреки рассудку, она влюбилась в него, хотя и понимала, что эта любовь не может быть счастливой. Вскоре Джеймс вернется в Англию, она останется в Индии – что дальше? Есть ли у них хоть какая-то надежда, хоть какой-то шанс на будущее?

Уткнувшись лицом в плечо Джеймса, Рэнди думала сейчас о том, сможет ли она пережить неизбежную разлуку с ним, и молила бога помочь ей в этом.

А затем Джеймс, к великому огорчению Рэнди, внезапно отступил назад.

Он взял в ладони ее лицо и тихо сказал, глядя ей прямо в глаза:

– Выходи за меня замуж, Рэнди.

– Замуж? За тебя? – ошеломленно повторила она, чувствуя, как забилось ее сердце.

– Да. По-моему, это самое лучшее решение всех проблем, – кивнул он. – Завтра я получу специальное разрешение на брак, и мы с тобой немедленно обвенчаемся.

Рэнди не могла поверить своим ушам. Каждая девушка ждет, что ей сделают предложение, но часто ли оно оказывается таким неожиданным? Ведь Джеймс ни разу не сказал о том, что любит ее, не признался в своих чувствах, не спросил, нравится ли он ей. Да и сейчас глаза Джеймса остаются спокойными, а взгляд прямым и внимательным.

Рэнди повела плечами для того, чтобы скрыть свое смущение.

– Ты хочешь, чтобы мы обвенчались немедленно?

Джеймс снова кивнул и ответил, выпрямляясь:

– Совершенно верно. В Англию мы должны прибыть уже мужем и женой. Тогда никаких проблем с твоим дядей не возникнет.

– С дядей? При чем здесь мой дядя?

Джеймс не ответил. Погруженный в свои мысли, он принялся расхаживать по комнате, заложив руки за спину, затем сказал:

– Если Абу сможет перенести путешествие, нужно будет погрузить все твои вещи на судно к пятнице. Утром мы отплываем.

– В пятницу? – ахнула Рэнди. – Но это же всего… через три дня!

– Да, я знаю. Но с помощью Стивена и Акбара это вполне возможно. Слуги могут начать упаковывать твои вещи прямо сейчас.

У Рэнди вновь закружилась голова, но на этот раз не от удара, полученного сегодняшним утром, а от того, что предстало перед ее воображением.

– Это слишком неожиданно, – слабо возразила она. – Собраться, упаковаться и быть готовой к отплытию – и все это за каких-то три дня? – Рэнди опустилась на диван и покачала головой. – Да еще и свадьба? Нет, это невозможно!

– Возможно, – спокойно возразил Джеймс. – Тем более что венчание пройдет тихо и быстро, безо всяких церемоний и торжественных приемов.

– Но, Джеймс, я всегда думала, что… – Рэнди прикрыла глаза и болезненно поморщилась. – Нет, мне кажется, что такой брак ничего не решит.

Джеймс присел рядом с ней на диван.

– Этот брак – самый лучший выход для тебя, Рэнди, – спокойно пояснил он. – Если ты вернешься в Англию, будучи моей женой, Ричард Уэнворт не будет иметь над тобой никакой власти.

– Значит, ты предлагаешь мне выйти за тебя только ради того, чтобы насолить моему дяде? – спросила Рэнди, широко распахивая глаза.

– Разумеется, – кивнул Джеймс. – Быть может, я и не такой знатный человек, как он, но у меня будет достаточно оснований, чтобы заставить герцога Мейдстоуна держаться от тебя подальше, если ты станешь моей женой. Видит бог, я не искал себе жену, но в данном случае это самый простой способ защитить тебя.

– Защитить меня? – переспросила Рэнди, чувствуя, как запылали ее щеки и перехватило дыхание. – Это очень благородно с твоей стороны, Джеймс, но я не могу позволить тебе пойти на такие жертвы. Поверь, я сумею найти другой способ справиться со своими проблемами.

Джеймс беззаботно откинулся на спинку дивана и пожал плечами.

– Это не такая уж большая жертва с моей стороны, Рэнди, – сказал он. – Как только будет схвачен убийца твоего отца, мы сможем расторгнуть наш брак, и ты вернешься в свою любимую Индию. Все это займет меньше года.

– Расторгнуть брак? Но на каком основании? – Она надеялась на то, что ее спокойный тон сумеет скрыть чувства, бушевавшие в ее сердце.

– Наш брак будет фиктивным, только на бумаге, – пояснил Джеймс. – После развода я верну тебе все твое приданое и ты вернешься сюда. Получишь долгожданную свободу и будешь жить, как тебе хочется.

Рэнди сжала кулаки с такой силой, что ногти впились в ее ладони.

– Ваша доброта не знает границ, капитан, но я вынуждена отклонить и это ваше предложение, – сказала она. – Должно найтись какое-то другое решение.

Джеймс напрягся, услышав металлические нотки в ее голосе.

– Ты не понимаешь, Рэнди. Другого решения нет. Человек, убивший твоего отца, все ближе подбирается к тебе. Это просто чудо, что тебе удалось спастись сегодня утром. И не забудь, что за твою беспечность Абу едва не поплатился своей жизнью. Чьей жизнью ты готова рискнуть, когда убийца снова подойдет вплотную к тебе?

Рэнди отшатнулась так, словно получила пощечину, и на глазах у нее вновь заблестели слезы.

– Как ты смеешь так говорить? Ты же знаешь, что я меньше всего желаю, чтобы кто-то пострадал из-за меня.

Джеймс ответил ей ободряющей улыбкой и взял руки Рэнди в свои ладони.

– Я это знаю, милая. Не сердись, я просто хочу, чтобы ты поняла, что другого выхода у тебя нет. Иначе тебя просто убьют, Мира. Брак, который я тебе предлагаю, – лишь способ защитить тебя, – по крайней мере, до тех пор, пока все не закончится.

Рэнди опустила голову и дала волю слезам. Они текли по ее щекам, а сама она думала над тем, что ей довелось услышать. Безусловно, в словах Джеймса был здравый смысл, и, более того, Рэнди понимала, что у нее просто нет выбора.

Она вздохнула и ответила:

– Хорошо, Джеймс, я выйду за тебя замуж и вернусь в Англию – но всего лишь на время. Однако прошу тебя помнить о том, что я не могу оставить своих животных и слуг. Я тебе об этом уже говорила. Я не могу уехать без них.

Джеймс ответил, нежно обнимая ее:

– Конечно, Мира, дорогая. Пускай нам придется потесниться, но для твоих людей и животных я найду место. Кстати, ты Зидру тоже возьмешь с собой?

– Ну, конечно, – Рэнди вдруг нахмурилась и отодвинулась от Джеймса. – Постой, а кто тебе сказал про Зидру?

– Абу. Он говорил, что Зидра спасла тебе жизнь в ту ночь, когда в твою спальню проник убийца. Знаешь, я очень хотел бы познакомиться с этой отважной женщиной. Она твоя служанка?

Рэнди замялась, пожевала губами и невнятно забормотала в ответ:

– Зидра… она… да, она служит мне уже несколько лет, но… понимаешь, она…

– Девочка моя! – воскликнула Джарита, врываясь в гостиную. – Боги услышали наши молитвы! Абу останется жив. Доктор Калид совершил настоящее чудо! Пойдем, козочка моя, Абу хочет видеть тебя.

Рэнди сорвалась с места и исчезла вместе со своей служанкой. Джеймс проводил их взглядом, и на губах его появилась торжествующая улыбка.

– Наш брак никогда не будет расторгнут, Рэнди, – негромко сказал он, роняя слова в тишину опустевшей комнаты. – Рано или поздно ты полюбишь меня, и я сумею убедить тебя в том, что твой родной дом – это наша старая добрая Англия.

В эту минуту в гостиной появился Стивен в запыленном сюртуке и распущенном галстуке.

– Не знаю, что хуже в этой стране – ужасные дороги или эта проклятая жара, – пробурчал он. – Знаю только одно – никогда больше не стану проклинать наши лондонские дожди и туманы, клянусь!

Не дожидаясь ответных слов Джеймса, он уселся на диван рядом с ним и продолжил, прикрывая глаза:

– Привратник уже доложил мне, что жизнь Назира вне опасности. Уверен, что Рэнди будет рада этому. А как твоя спина, Джеймс? Помогла тебе индийская мазь?

– Да, помогла, но я хотел сказать тебе, что…

Стивен замахал руками и перебил его:

– Не понимаю, как я мог проспать весь пожар? Наверное, это все жара виновата. От нее всю ночь ворочаешься, зато под утро засыпаешь как убитый.

– Жара? – насмешливо переспросил Джеймс. – А может быть, слишком обильная еда и бесконечное число бокалов с бренди за ужином? Поверь, пьянство еще никого до добра не доводило.

– Пьянство? – переспросил Стивен. – Ну нет, это здесь ни при чем. Проклятая жара, и только!

– Ну ладно, – ответил Джеймс. – Как бы то ни было, в пятницу мы отплываем в Англию.

– В пятницу? Всего через десять дней? Ну что ж, можно успеть…

– Не в следующую пятницу, – перебил его Джеймс, – а в эту. Через три дня. С утренним приливом.

Стивен откинулся на спинку дивана и удивленно уставился на друга:

– Через три дня? Но это же невозможно!

– Возможно. Разумеется, если вы с Акбаром поможете мне, – ответил Джеймс, вставая с дивана. – Я иду в библиотеку составлять список дел, которые нужно, закончить до отплытия.

Стивен недоуменно покачал головой и спросил:

– Но к чему такая спешка, Джеймс? Мы же только-только начали заключать сделки с местными купцами. Ты что, хочешь вернуться в Англию с пустыми трюмами?

Джеймс остановился в дверях, оглянулся на друга и ответил с улыбкой:

– Мы поплывем не с пустыми трюмами, Стивен. Боюсь, что, когда мы возьмем на борт слуг Рэнди и ее животных, у нас едва хватит места, чтобы разместиться самим. Между прочим, по пути домой тебе придется делить каюту с Эмметом, а твою каюту мы отдадим Абу. Что же касается моей каюты, то в ней поселится Рэнди.

– Значит, ты все же уговорил ее вернуться в Англию? Отличная новость! – понимающе кивнул Стивен и улыбнулся. – Ну что ж, после всего, что случилось нынче утром, я понимаю причину твоей спешки. Кстати, ты не боишься, что она может опять передумать?

– Рэнди не передумает, – серьезно ответил Джеймс. – Она знает, что так будет лучше.

Он широко улыбнулся, привалился спиной к косяку и добавил:

– Между прочим, старина, учти, что я смогу заплатить тебе твой выигрыш за пари не раньше, чем мы вернемся домой. Сейчас эти деньги мне понадобятся для того, чтобы заплатить майору Спенсеру.

Стивен непонимающе заморгал глазами:

– Какое пари, какие деньги? И почему ты должен что-то платить этому поганцу Спенсеру?

Джеймс ответил, разводя руки в стороны:

– Без этого, я думаю, Спенсер не подпишет мне разрешение на брак. Но тысячи фунтов плюс моего обещания не губить его карьеру будет, мне кажется, достаточно. Ведь как ни крути, но он пока что здесь губернатор.

– Разрешение на брак? Ты… ты и Рэнди? – Лицо Стивена расплылось в улыбке. – Я же говорил, что вы с ней созданы друг для друга! Ну, признавайся, кто из вас сдался первым?

– Никто. Леди думает, что я женюсь на ней только для того, чтобы защитить ее от козней дяди. Я заверил ее, что наш брак может быть расторгнут, как только найдут и схватят убийцу ее отца, после чего она будет вновь свободна и сможет вернуться в Индию. Сказал, что все это займет не больше года.

– Ты сделал ей такое сумасшедшее предложение? – переспросил Стивен, не веря собственным ушам.

– Да, – с гордостью ответил Джеймс. – Я сам до этого додумался.

– Да, много я видел идиотов в своей жизни, – задумчиво протянул Стивен, – но таких, как ты…

Он подошел к Джеймсу, взял приятеля за плечо и доверительно продолжил:

– Но Рэнди такая прекрасная, желанная женщина. Не представляю, как ты сможешь продержаться целый год, чтобы не притронуться к ней.

Слабая улыбка в ответ – это было все, на что хватило Джеймса. Он страдальчески закатил глаза, а Стивен сказал, рассмеявшись от всего сердца:

– Ах ты, собака! Уговорил Рэнди выйти за тебя замуж, утверждая, что хочешь тем самым защитить ее! А сам думаешь только о том, как бы тебе соблазнить собственную жену?

Джеймс посерьезнел и ответил, кивнув головой:

– Да, это так. Но учти, я не хочу принуждать ее к чему-либо. Просто надеюсь, что настанет время, когда она сама этого захочет. И только после этого Рэнди станет моей женой – в полном смысле этого слова.

– Думаю, что долго ждать этого не придется. Я ведь тоже не слепой. Конечно, для того, чтобы уговорить ее бросить свою Индию, потребовалось немало усилий, но при всем при том она же любит тебя! Думаю, что у вас с ней не будет проблем.

Джеймс отвернулся и покачал головой:

– Это все так, но после того, что сделала со мной в свое время Кэролайн Сатклифф, я уже не уверен в самом себе. Впрочем, выбора у меня все равно нет. Ведь каждый новый день, проведенный здесь, грозит Рэнди новой бедой. Когда я едва не потерял ее во время пожара, я понял, как много она значит для меня, и поклялся сделать все для ее безопасности. Ради этого я готов даже пойти с ней под венец – хочет она того или нет. Боюсь, правда, как бы она не возненавидела меня за это. Впрочем, надеюсь, она в конце концов поймет, что поступить иначе я просто не мог.

– Поймет, поймет, – хмыкнул Стивен. – Ведь ты действуешь из самых чистых побуждений, Джейми-бой, не так ли? Скажу больше – ты любишь ее. И мне кажется, что Рэнди это знает.

Он дружески потрепал Джеймса по спине и добавил:

– Ну, а теперь за работу. Если мы отплываем уже в эту пятницу, то мне, как я понимаю, сидеть без дела не придется.

Джеймс направился в библиотеку, сопровождаемый Стивеном, и по дороге сказал своему другу:

– Пока я не взял в руки перо и бумагу, тебе не поздно еще отказаться.

– Разве я могу отказаться помочь тебе, Джейми? Если бы я отказался, ты перестал бы считать меня своим другом. А ведь я – твой лучший друг, не так ли? – ответил Стивен, беря Джеймса за руку.

– Конечно, Стивен. Я в этом никогда не сомневался.

– Тогда у меня к тебе одна просьба. Скажи, это обязательно нужно, чтобы я на всем обратном пути делил каюту с Эмметом? Он так ужасно храпит. Удивляюсь, как еще у меня дверь с петель не слетела от его храпа.

Джеймс открыл дверь, ведущую в библиотеку, и ответил, пропуская Стивена вперед:

– Рад, что ты остался при этом жив, старина, но ничем не могу тебе помочь. Придется тебе потерпеть. Впрочем, ты сам во всем виноват со своими предсказаниями.

9

Был уже почти полдень пятницы, когда Джеймс раздраженно пробился сквозь толпу, запрудившую причал калькуттской гавани, и быстрыми шагами поднялся по трапу на борт «Дианы». Развязывая на ходу галстук, он сердитым вихрем помчался по палубе, готовый послать ко всем чертям первого, кто попадется ему под горячую руку. Наткнувшись на гору клеток с живыми курами, загромоздившую проход, он резко остановился и побагровел от гнева:

– Это что еще за чертовщина?

Из-за его плеча вынырнул Стивен, покачал головой и вежливо пояснил:

– Тс-с, стоит ли так волноваться в такой прекрасный день? Небо голубое, солнышко сияет, море тихое – к чему нервничать, Джейми-бой? Или тебе не нравится свежая курятина?

– Я четыре часа провел один на один с этим проклятым Спенсером, и теперь мне не терпится свернуть кому-нибудь шею! – прорычал Джеймс. – Так что, если не хочешь стать козлом отпущения, лучше держись сейчас от меня подальше, Стивен. Впрочем, постой, объясни-ка лучше, что здесь происходит, черт побери!

Он обвел взглядом загроможденную палубу, яростно фыркнул и добавил:

– Какому кретину пришло в голову превратить мое судно в птичий двор?

– Я бы скорее сказал – в плавучий зверинец, – слегка улыбнулся Стивен.

– Что?! – обернулся к нему Джеймс.

– Скажи, – начал Стивен, желая отвлечь Джеймса от злополучных кур, – тебе сильно досталось сегодня с этим майором?

Джеймс сердито выдохнул, скомкал снятый с шеи галстук и принялся утирать им лоб вместо платка.

– Досталось – это еще мягко сказано. Представь, когда я пришел к Спенсеру за своим брачным контрактом, эта скотина решила вытянуть с меня еще тысячу фунтов!

– Он так дорого оценил свою подпись, эту несчастную закорючку? Или пытался тебя шантажировать?

– Нет, – покачал головой Джеймс, – для этого Спенсер слишком хитер. Он пытался обложить пошлиной груз, который я вывожу из Индии!

– Но ты же ровным счетом ничего отсюда не вывозишь, никаких товаров. Ведь у нас с этим поспешным отплытием совсем не осталось времени на то, чтобы заключить сделки с местными купцами. Если говорить о какой-то выгоде, то наше путешествие оказалось просто провальным.

– Я знаю, но Спенсер отказался поверить мне на слово и до тех пор, пока я ему не заплатил, грозился прислать ко мне на борт солдат с таможенниками, чтобы обшарить «Диану» от трюмов до клотика. Обещал, что это займет как минимум неделю.

– Еще целую неделю? – зашипел Стивен. – Чушь какая-то! Зная о том, как ты торопишься отплыть, я на месте майора не стал бы упрямиться. Он должен знать, что сердить тебя опасно.

– Я прекрасно понимаю, что все уловки Спенсера связаны не с желанием выкачать из меня деньги, а с тем, чтобы как можно дольше задержать здесь Рэнди. Когда я об этом догадался, я заставил майора признаться в том, что это именно так. Правда, пришлось при этом применить силу, – Джеймс потер разбитые пальцы на правой руке. – Челюсть ему я все же не сломал, а жаль.

– Ив чем же он признался?

– Во многом. Например, в том, что послал сообщение о смерти Джонатана Коллинза Ричарду Уэнворту на следующий же день после убийства бывшего губернатора. Так что теперь герцог Мейдстоун уже знает о том, что его племянница осиротела, и наверняка успел позаботиться о том, чтобы его назначили ее официальным опекуном.

– Но Спенсер говорил Рэнди, что не сделал этого.

– Это еще не все, – поморщился Джеймс. – В том же письме к герцогу Спенсер написал, что они с Рэнди помолвлены. При этом добавил, что их брак якобы благословил покойный Джонатан Коллинз.

– Вот собака!

– Слушай дальше, Стивен. Майор написал не только о своей якобы помолвке с Рэнди, но и поспешил с просьбой о выплате ему приданого Рэнди.

– Ну и наглец, ну и скотина! – воскликнул Стивен, качая головой и откидываясь спиной на планширь. – И как же, интересно, Спенсер собирается получить эти деньги?

– В Англии у него есть помощник, тот самый человек, с которым он передал свое письмо Уэнворту. Помнишь лейтенанта Найджела Рейнольдса, который вышел в отставку? Так это он. Спенсер помог Рейнольдсу вернуться в Англию, а тот за это согласился на ответные услуги. Майор передал ему свое письмо буквально перед самым отплытием.

Деревянный треск, сопровождаемый громким кудахтаньем, заставил Джеймса обернуться. Увидев сломанную клетку и своих матросов, гоняющихся по всей палубе за разбегающимися курами, он тяжело вздохнул и закатил к небу глаза.

– И все же скажи, за каким чертом нам столько кур и почему их нельзя было набить в трюм?

– Все трюмы переполнены, – улыбнулся в ответ Стивен.

– То есть как это – переполнены? Такого быть не может! Ведь я возвращаюсь в Англию порожняком. Даже если принять во внимание запасы провизии, воды и вещи Рэнди, там все равно должна была остаться масса свободного места для этих проклятых кур!

– Прости, Джейми, – покачал головой Стивен, – но после того, как мы приняли на борт слуг Рэнди, ее вещи и животных, все трюмы оказались забиты под завязку.

– О чем ты толкуешь, черт побери? – взорвался Джеймс. – Я сказал Рэнди, что она может взять с собой шестерых слуг и несколько своих зверюшек. Ты что, хочешь сказать, что для всего этого не хватило места?

– В самом деле на борту только четверо слуг, – пожал плечами Стивен, – а вот что касается, как ты говоришь, зверюшек… «Несколько»! Кто может сказать, мало это или много? Особенно если среди этих зверюшек, например, лошади.

И Стивен, не обращая внимания на растерянный взгляд Джеймса, продолжил:

– Суди сам. На борту у нас две арабские лошади – одна черная, вторая золотая. Кстати говоря, этот жеребец как две капли воды похож на того скакуна, которого ты так безуспешно пытался перекупить у принца Акбара. Кроме лошадей, я видел еще сову, сокола-сапсана, большую медную клетку с разноцветными птичками, уродливую тварь, которую называют мангустом, злобную серую кошку с перевязанной лапой, длинношерстную козу и большого…

– Хватит! – закричал Джеймс. – Скажи мне лучше, где сейчас Рэнди, и я сам с ней поговорю!

– Где же может быть твоя жена, как не в капитанской каюте? – ухмыльнулся Стивен. – Она там с самого утра. Когда я видел ее в последний раз, она занималась тем, что вынимала из шкафа твою одежду, а Джарита сносила ее в каюту Эммета. Похоже, нам придется еще больше потесниться. Ты где предпочитаешь спать, Джейми, в гамаке или на полу?

Джеймс сердито запихнул в карман скомканный галстук и пробурчал:

– Нигде. И пусть только попробует кто-нибудь выселить меня из моей собственной каюты! Если Рэнди не хочет делить ее со мной, может отправляться в трюм к своим зверюшкам!

Чувствуя, что раздражение Джеймса достигло края и готово выплеснуться наружу, Стивен сделал попытку удержать друга, рванувшегося к трапу, ведущему к капитанской каюте.

– Погоди, остынь немного. Боюсь, что, если ты в таком виде явишься к Рэнди, она может…

– Она, может быть, поймет, что всему есть предел, – перебил его Джеймс, отталкивая руку Стивена. – А ты, пожалуйста, не суйся в наши дела. Скажи лучше матросам, чтобы снесли этих чертовых кур вниз и покрепче принайтовили клетки. Как только я переговорю со своей женой, мы снимаемся с якоря.

* * *

– Козочка моя, выставить мужа из каюты – это только еще сильнее рассердить его. Какое же после этого у вас получится свадебное путешествие?

Рэнди сердито сунула в руки Джарите башмаки Джеймса.

– Как ты не поймешь, что наш брак – это только шутка, розыгрыш? Джеймс женился на мне только для того, чтобы защитить меня от дяди. А жена ему вообще не нужна, особенно такая, как я!

Джарита вздохнула и понесла башмаки к двери каюты.

– Не нужно ссориться со своим мужем, дорогая. Я понимаю, тебя разочаровала свадебная церемония, но это же из-за того, что все пришлось делать в страшной спешке. Конечно, каждой девушке хочется, чтобы ее венчание было пышным, с цветами, друзьями, морем гостей. Но твой господин сделал все, что было в его силах.

– Если это лучшее из того, что он мог сделать, то что тогда назвать худшим? – Рэнди присела на край кровати и принялась заново завязывать ленту, стягивавшую ее волосы. – Джеймс даже священника не удосужился пригласить на нашу свадьбу. Мы просто обменялись кольцами и расписались в присутствии мирового судьи прямо в старом кабинете моего отца. Могу поклясться при этом, что судья был в стельку пьян. И вместо того чтобы услышать поздравления от своих друзей – Акбара, Джавида, – я была вынуждена терпеть косые взгляды Брэндона Спенсера. Когда я увидела, как он восседает в папином кресле, меня едва не замутило.

Джарита остановилась в дверях и с улыбкой ответила:

– Что-то ты слишком большое значение придаешь мелочам, если хочешь выдать ваш брак за фиктивный, козочка моя. Мне кажется, что на самом деле все это трогает тебя гораздо сильнее, чем ты стараешься показать.

– Тебе в последнее время то и дело что-то кажется, Джарита, – нахмурилась Рэнди. – Мне в самом деле не хватало там тебя, Джавида и Акбара. Без вас я чувствовала себя совсем одинокой.

– Я должна была быть возле постели своего мужа, – ответила Джарита. – Если бы он был здоров, мы с Абу обязательно были бы рядом с тобой, ты это отлично знаешь. А что касается принца и его отца, то их просто не сумели разыскать. Говорил же тебе господин Стивен, что они отбыли из Мисора, – так сказали слуги в Опал-Корте.

Рэнди откинулась на спинку кровати.

– Я понимаю, что веду себя как капризная девочка, но мне в самом деле необходимо было увидеть их перед отплытием. Я просила Джеймса дождаться возвращения Джавида и Акбара, но он сказал: «Нет, мы не можем ждать». Он просто не понимает, что Джавид и Акбар – это моя семья, и каково мне уезжать, не повидавшись с ними? Вчера вечером мы сильно поспорили с Джеймсом из-за этого, – Рэнди сердито ткнула кулаком в подушку. – Но ему, похоже, на все наплевать.

– Все размолвки забудутся, и муж вскоре утешит тебя на супружеском ложе, – улыбнулась старая нянька. – Пламя, охватившее вас обоих, нужно гасить страстью, а не гневом.

– Сколько раз повторять тебе, что наш брак ненастоящий? – резко выпрямилась на кровати Рэнди. – Это просто трюк, обман, ну как тебе еще объяснить? Джеймс нужен мне не больше, чем я ему!

Джарита переложила башмаки Джеймса в одну руку, а второй указала на свои глаза.

– Эти глаза немолоды, дитя мое, но они еще кое-что видят. В вас обоих я различаю пламя любви, и скоро эти два язычка сольются в один пылающий факел, – ее рука переместилась к груди. – Я чувствую вашу страсть своим сердцем, а оно не обманывало меня никогда. И я верю всей душой, что ты и господин Джеймс всегда будете вместе.