Текст книги "Тысяча поцелуев"

Глава 2

Шеннон надеялась, что перспектива оказаться в горячей ванне немного утихомирит маленького дьяволенка Финли, но ее ожидания не оправдались. Едва они вошли в ванную, Финли уперла ручки в бока и заявила:

– Дальше я справлюсь сама. Уходи! – Оказавшись вне поля зрения отца, она тут же забыла о необходимости обращаться к Шеннон на вы.

Конечно, у Шеннон не было своих малышей, зато было много знакомых с детьми, так что она знала, что взрослый, взяв на себя ответственность за ребенка, отвечает за него постоянно.

– Уверена, ты замечательно справишься, но я хочу помочь тебе.

Финли надула щечки и выпятила нижнюю губку, всем видом демонстрируя свое недовольство. В этот момент она была так похожа на обиженного хомячка, что Шеннон едва сдержала смех.

– Это мой любимый запах, – сказала Шеннон, протягивая малышке бутылочку с пеной для ванны. – Но ты можешь выбрать тот, который понравится тебе.

Конечно, из чувства противоречия Финли выбрала другую пену, но Шеннон было все равно. Она включила воду, и ванна начала наполняться.

– Сейчас я ненадолго выйду, а ты пока раздевайся. Позови меня, когда будешь готова залезть в ванну.

– Мне не нужна помощь, – снова заявила малышка.

Посмотрев на нее, Шеннон решила, что на сегодня достаточно поэкспериментировала с ролью родителя. Она не имела права воспитывать чужого ребенка, а этой девочке определенно была нужна твердая рука, поэтому она решила оставить поле битвы Рори и вышла из ванной.

Когда Шеннон вошла на кухню, Рори с готовностью поднялся ей навстречу:

– Все в порядке?

– Ванна, наверное, уже наполнилась. Финли раздевается, так что можешь пойти и присмотреть за ней.

– Она умеет сама принимать ванну, но я на всякий случай предпочитаю быть поблизости. – Рори перевел взгляд на стоящую в раковине тарелку с супом и смущенно развел руками. – Прости за все это.

– Все в порядке, – мягко улыбнулась ему Шеннон. – Иди к Финли.

Прошел час, а из спальни так никто и не вышел. Шеннон оставалось только гадать, что же там произошло: может быть, Финли решила устроить в ванне олимпийский заплыв, или они нашли телевизор и решили, что его компании им достаточно.

Что ж, Шеннон это тоже вполне устраивало. Прибрав на кухне и вымыв посуду, она решила заняться украшением дома.

Но едва она взялась за коробку с гирляндами, скрипнула дверь и в комнату вошел Рори.

– Финли наконец заснула.

– Наверное, сегодня она очень устала.

– Да.

– Не волнуйся, завтра, когда она выспится, будет вести себя лучше.

Рори устало опустился на диван:

– Откуда ты столько знаешь о детях?

– В Южной Каролине у меня было много знакомых с детьми, и мне часто приходилось нянчиться с ними.

– Ты хочешь сказать, что делала это добровольно? – недоверчиво спросил Рори.

– С чужим ребенком всегда проще найти общий язык, – рассмеялась Шеннон. – Ты тоже выглядишь очень усталым. Могу я предложить тебе бокал вина?

– Лучше пива, если есть.

– Конечно, – кивнула она.

Через минуту Шеннон вернулась с двумя бутылками холодного пива.

– Спасибо, – благодарно кивнул он.

– Пожалуйста. Шеннон покосилась на коробки – давно было пора заняться украшением дома, но, видимо, сегодня судьба приготовила ей роль доброй самаритянки, которая должна не только приютить, но и выслушать незваного гостя.

Она опустилась на диван рядом с Рори:

– Наверное, непросто было сюда добраться.

– В какой-то момент я хотел развернуть машину и ехать домой, но по радио сказали, что буря скоро утихнет.

– Это научит тебя не доверять синоптикам.

– Да уж, – рассмеялся он. – Так, значит, ты унаследовала семейный бизнес?

– Как видишь, – улыбнулась она. – Мне очень нравится работать в магазине и общаться с покупателями. Даже жаль, что родители решили продать его. Но ты ведь тоже продолжил дело отца.

– Да, – развел руками Рори. – Разве могли мы десять лет назад предположить, что будем управлять родительским бизнесом, который обсуждали, пока Натали решала, какую кофточку надеть на наше очередное свидание.

– Ну, насчет тебя у меня сомнений не возникало, – рассмеялась Шеннон. – А я, если ты помнишь, училась на адвоката. Но, как выяснилось, нет в мире ничего скучнее юриспруденции.

Рори искренне рассмеялся, с удивлением отметив про себя, что ему очень давно не было так хорошо в компании другого человека. Он даже не помнил, когда смеялся дважды за один вечер.

Он почувствовал, как в его груди разливается тепло. Оно не было похоже на возбуждение или счастье – какое-то гораздо более глубокое чувство. Господи, ему по-настоящему нравилась Шеннон. Это было куда серьезнее, чем простое возбуждение, которое он испытал, увидев ее в том маленьком красном платье.

Черт побери! Эти непрошеные чувства не входили в его планы. Он здесь лишь для того, чтобы убедиться в том, что Торговый центр Райли станет для его компании удачной инвестицией.

Кроме того, Рори уже давно смирился с тем, что ему не видать удачи в любви, и запретил себе еще раз попадаться в эти сети. Один раз он уже бросился в этот омут и прекрасно помнил, чем все это закончилось: любимая ушла от него в канун Рождества, а когда он нашел ее и попытался договориться о встречах с Финли, женщина, которая вдруг стала ему совершенно чужой, заявила, что она больше не хочет видеть собственную дочь. Никогда.

Рори надеялся, что пройдет немного времени, и она передумает, поэтому не стал пока расстраивать Финли. Но прошло уже два года, и объяснения, почему мама не приходит на дни рождения и праздники, подошли к концу. Рори со страхом ждал того дня, когда ему придется рассказать своей шестилетней малышке о том, что мать отказалась от нее.

Одна мысль об этом разбивала ему сердце и заставляла ненавидеть бывшую жену.

Вот почему он никогда больше не женится. Даже мысль о том, чтобы опять начать встречаться с женщинами, не вызывала у него энтузиазма. В том числе и с Шеннон Райли.

– Пожалуй, я тоже пойду спать, – сказал он, вставая с дивана. – Еще раз спасибо за то, что позволила нам остаться.

Голос Шеннон остановил его на пороге.

– Рори?

Он обернулся.

– Тебе наверняка пригодится это. – Она кивнула на скрученный в аккуратный рулон спальный мешок.

Рори почувствовал, что краснеет. Он пришел в гостиную за спальным мешком, но оказалось достаточно двух минут в компании Шеннон, чтобы забыть обо всем на свете.

– Да, спасибо.

Никогда раньше в присутствии женщины, пусть даже и очень привлекательной, он не выставлял себя таким дураком. Оставалось радоваться, что завтра утром они с Финли уедут и все это закончится.

Шеннон разбудило ощущение пристального взгляда, устремленного на нее. Через секунду к нему добавилось постороннее дыхание на ее щеке.

Открыв глаза, она увидела склонившуюся над ней Финли. Через секунду она вспомнила, почему спит на диване в гостиной, кто эта растрепанная маленькая девочка, а также с легким испугом осознала, что, пока Рори не проснется, присматривать за его дочерью предстоит ей.

– Я есть хочу! – требовательно заявила Финли.

При этом ее носик недовольно наморщился, щечки надулись, а ротик изогнулся в форме перевернутой буквы «V».

Шеннон с трудом сдержала смех. Наверное, ей повезло, что под личиной очаровательной малышки скрывается капризный монстрик, прекрасно умеющий манипулировать людьми. Ей придется быть настороже, чтобы не попасться на ее уловки, и на тоску времени не останется.

– А я люблю готовить завтрак, так что нам обеим сегодня повезло, – рассмеялась она, взъерошив светлые кудряшки. – Что ты больше хочешь – оладьи или вафли?

– А черника у тебя есть?

– Конечно.

– Тогда я хочу оладьи, – определилась Финли.

– Договорились, – кивнула Шеннон. – Мы с тобой отлично поладим, малышка.

На кухне Шеннон включила радио, по которому уже неделю крутили веселые рождественские песенки, и занялась тестом для оладий.

Но когда она отвернулась к холодильнику, Финли вскочила, подбежала к радио и выключила его.

– Я же слушала эту песню, – возмутилась Шеннон.

– Она была дурацкой.

– Но это же традиционная рождественская песня, – удивилась она.

– И Рождество дурацкое, – хмуро пробормотала девочка, уткнувшись в стакан с молоком.

Уже второй раз Финли упомянула о своей нелюбви к Рождеству. Соблазн расспросить ее об этой странной антипатии был очень велик. Она бы сказала: «Эй, малышка, все любят Рождество. Ты получаешь сладости и подарки – что здесь может не нравиться?» Но Шеннон не имела права вмешиваться в семейные дела Рори, поэтому промолчала. Кроме того, эта показная ненависть к Рождеству могла быть лишь еще одним способом манипулировать окружающими.

Шеннон молча отвернулась к плите и начала жарить блины.

Ей следовало радоваться уже тому, что она может находиться в одной комнате с ребенком и не сходить с ума от тоски по собственным детям.

– Итак, в какую школу ты ходишь? – спросила она притихшую Финли.

– В Винчестерскую академию.

– Это частная школа, да?

Финли кивнула в ответ.

– И тебе нравится там учиться?

– Да, но иногда Арти Реган приносит в класс лягушек и пугает меня, а Дженни Логан дерется, – вздохнула малышка.

Шеннон почувствовала, как в ее груди разливается материнское тепло. Когда Финли не капризничала и не требовала, чтобы все было так, как она хочет, она казалась абсолютно очаровательной девочкой. И Шеннон было приятно находиться рядом с ней. Сейчас она не испытывала ни тоски, ни паники, ни жалости к себе.

Дверь открылась, и на кухню, отчаянно зевая, вошел Рори:

– Прости.

– За что? – удивилась Шеннон.

Она с улыбкой повернулась к нему, но замерла, почувствовав, что у нее вдруг пересохло во рту.

Черные волосы Рори торчали во все стороны как иголки, глаза, похоже, пока не хотели открываться, а на щеках темнела щетина. Три верхние пуговицы его рубашки были расстегнуты, обнажая смуглую кожу.

– За то, что проспал. Обычно я не… – Он замер на полуслове и принюхался. – Ты жаришь оладьи?

– Черничные.

– Вау! Нам надо почаще застревать у тебя на ночь.

Шеннон звонко рассмеялась в ответ и сама удивилась, как легко это у нее получилось. Прямо здесь, в ее доме находилась маленькая девочка и ее безумно сексуальный отец, а она, вместо того чтобы оплакивать свои несбывшиеся мечты, наслаждалась происходящим. Но не следовало забывать, что всему этому скоро придет конец. Завтрак закончится, и она вновь останется одна.

Рори в это время осваивал кофеварку.

– Тебе сделать чашечку кофе? – спросил он.

– Да, пожалуйста, – улыбнулась она. – Чашки в навесном шкафчике, около окна.

Рори кивнул, потянулся к шкафу и так и замер с протянутой рукой.

– О, черт! – выдохнул он, глядя в окно.

– В чем дело? – спросила Шеннон.

– Там намело, наверное, два фута снега.

– Неудивительно, ведь уже вчера вечером выпало восемнадцать дюймов.

– Да, но не похоже, что природа собирается останавливаться на достигнутом.

Шеннон вскочила и подбежала к окну.

– Вау!

За окном, как и вчера, кружились крупные хлопья снега.

– Вот и я о том же, – вздохнул Рори. – Боюсь, что даже на том джипе, который я видел на подъездной дорожке, мы вряд ли сможем доехать до главной дороги.

Шеннон, затаив дыхание, смотрела на снег. Неужели им придется остаться еще на один день? Сможет ли она пережить это?

Неожиданно пришел ответ: она не просто сможет пережить их присутствие, но и всем сердцем хочет, чтобы они остались.

– Столько снега, – с притворной грустью сказала она. – Сомневаюсь, что главные дороги успели расчистить.

– Надо посмотреть в Интернете ситуацию на дорогах.

– Ты ведь знаешь, что можешь оставаться здесь столько, сколько потребуется.

– Боюсь, мне придется воспользоваться твоим гостеприимством, – развел руками Рори.

Он покосился на сидящую за столом Финли.

– С ней все будет в порядке, – сказала Шеннон, заметив его неуверенный взгляд.

– Хочешь сама рассказать ей новости? – с ироничной улыбкой предложил он.

– Думаю, она станет благосклоннее после того, как у нее в животике окажется пара черничных оладий.

– Отличная идея, – рассмеялся Рори, чуть нажав указательным пальцем ей на кончик носа. – Какая ты, оказывается, коварная.

Это был жест из прошлой жизни, в которой они были хорошими приятелями. Но от его прикосновения ее сердце забилось, как пойманная в клетку птица. Шеннон отвернулась к плите, пряча пылающие огнем щеки. Он просто давний друг, который поживет у нее пару дней. Ничего более.

Оно и к лучшему.

Дружба – это значит, что не будет ни стресса, ни давления, ни слез, и они смогут весело провести время вместе.

А это гораздо приятнее, чем долгие выходные в одиночестве.

Вчера вечером, когда она паниковала из-за нескольких часов в роли помощницы Санты, Шеннон и представить себе не могла, что сегодня будет рада провести целый день в компании маленькой девочки и ее отца.

Она разложила оладьи по тарелкам, полила их кленовым сиропом и поставила на стол. Финли сразу схватила свою тарелку, но под суровым взглядом отца стушевалась и пробормотала:

– Спасибо.

– Пожалуйста, моя радость, – с улыбкой откликнулась Шеннон, чувствуя, как ее сердце сжалось от нежности.

Эти двое даже не догадывались о том, сколько их визит значит для нее. Снежная буря подарила ей день, когда есть для кого жарить оладьи, готовить обеды и ужины. Может, они с Финли даже испекут печенье, которое детская неумелая рука раскрасит сахарной глазурью, подарив ему настоящий дух Рождества.

Тем временем Рори и Финли уже покончили со своими оладьями.

– Спасибо. Они были великолепны, – с улыбкой сказал Рори.

– Да, – с энтузиазмом кивнула Финли, облизывая с пальчиков сироп.

– Ты вроде бы говорила, что не умеешь готовить.

Сердце Шеннон забилось быстрее. В глазах Рори светились тепло и радость. Повседневная радость, обычная между хорошими друзьями или в кругу семьи.

– Я и не умею, не считая тех блюд, которые принято готовить на завтрак, – они обычно очень простые.

– Что ж, оладьи ты готовишь лучше всех.

От этого простого комплимента по всему ее телу разлилось тепло. Шеннон позволила себе наслаждаться им пару мгновений, а потом занялась своей порцией оладий.

– Никогда не видел столько снега, – сказал тем временем Рори, глядя в окно.

– Это же Пенсильвания.

– Как вы с этим справляетесь?

– Предпочитаем пережидать такую погоду, сидя по домам.

– Наверное, вы играете в какие-нибудь игры? – заговорщицким тоном спросил Рори.

Шеннон поняла, что таким образом он пытается подготовить Финли к новостям, надеясь показать ей, как замечательно можно провести день в засыпанном снегом доме.

– Конечно. Мы знаем много игр! – Она с энтузиазмом поддержала его затею. – А еще мы печем печенье.

Финли, полностью сосредоточенная на второй порции оладий, не обращала на них ни малейшего внимания.

– Я люблю печенье, – улыбнулся Рори, украдкой косясь на дочь.

– А кто его не любит? Но это особое сахарное печенье. Я режу его с помощью формочек, а потом раскрашиваю глазурью. Получаются сахарные домики, церкви, колокола…

Финли подняла на нее неожиданно злой взгляд:

– В смысле – рождественские колокола?

– Конечно, – кивнула Шеннон. – Я каждый год пеку для своих родных печенье на Рождество. Это же очень весело.

– Я ненавижу Рождество! – крикнула малышка.

Она сказала об этом уже в третий раз. Похоже, Рождество ей действительно чем-то серьезно насолило.

– Хорошо. Тогда как насчет того, чтобы поиграть в карты? – предложила Шеннон.

– Я думала, мы уезжаем, – сказала Финли, напряженно глядя на отца.

– Прости, милая, к сожалению, это невозможно, – покачал головой Рори. – Дороги замело снегом, мы не сможем проехать. Нам придется провести здесь еще несколько часов, а может, и целый день.

Финли вздохнула с видом наследницы многомиллионного состояния, которая в любой момент может сорваться и закатить нерадивым слугам истерику.

Решив не мешать разговору отца с дочерью, Шеннон встала и направилась к двери.

– Я пока проверю прогноз погоды и предупрежу сотрудников, что сегодня магазин опять будет закрыт, а потом мы сыграем во «Вперед, рыбка».

Финли недовольно наморщила носик, но Рори с энтузиазмом поддержал ее идею:

– Замечательно. Но я уже много лет не играл и не уверен, что помню правила.

– Ну, пап, это же совсем простая игра.

– Значит, я быстро освоюсь, – обрадовался Рори.

– Или Финли тебя обставит, – с лукавой улыбкой предположила Шеннон, на что малышка радостно закивала.

Когда Шеннон вернулась, обзвонив сотрудников и сообщив на местные радиостанции о том, что Торговый центр Райли и сегодня будет закрыт из-за снегопада, атмосфера уже не была такой напряженной.

Рори как раз закончил разговор по мобильному.

– Все дороги заблокированы снежными заносами, – сообщил он. – Так что ты не зря закрыла магазин – покупатели все равно не смогут до тебя добраться.

– Тогда используем свободный день, чтобы хорошенько повеселиться, – улыбнулась Шеннон, положив на стол колоду карт.

– Звучит неплохо. Да, Финли?

Финли вздохнула и пожала плечами.

В первый раз Рори явно поддался, позволив Финли выиграть, но, когда во второй раз он перехватил инициативу и одержал победу, Шеннон решила, что тоже может играть в полную силу, и в третьем раунде вышла победительницей.

– Ты мухлевала! – взорвалась Финли.

– Вовсе нет, – покачала головой Шеннон. – Какая радость в победе, если жульничаешь?

– Мне все равно!

Финли отшвырнула карты с такой силой, что они разлетелись по всей кухне. При этом она задела локтем стакан молока, и по полу растеклось небольшое молочное озеро, в котором поблескивали островки осколков.

– Финли! – Рори ударил кулаком по столу с такой силой, что оставшиеся на столе стаканы жалобно звякнули.

– Я ненавижу тебя! – крикнула малышка, пулей вылетев из комнаты.

Шеннон молча взяла бумажное полотенце и занялась уборкой.

– Прости, наверное, я должна была дать ей победить.

– Нет. – Рори устало провел рукой по волосам. – Мы играли в карты. Финли знает, что она не может всегда выигрывать.

Рори не знал, как ему поступить. Он рассказывал о проблемах в своем браке только родителям и, конечно, не собирался делиться ими с Шеннон, тем не менее он хотел объяснить ей поведение Финли, ведь в глубине души она была славной маленькой девочкой, заслуживающей его защиты и поддержки.

– Финли ведет себя так не только из-за сложного возраста, – тихо сказал он. – Ее бросила мать.

– Что? – переспросила Шеннон, решив, что ослышалась.

– Мать Финли ушла от меня два года назад на Рождество, именно поэтому Финли так реагирует на любое упоминание об этом празднике. Но самое худшее в том, что мать Финли не хочет видеть ее. Она не любит детей и никогда не собиралась их рожать.

Шеннон опустилась на стул рядом с Рори, не веря своим ушам. Всю свою сознательную жизнь она мечтала о ребенке, а мать Финли так легко отказалась от собственной дочери.

– Моя бывшая жена всегда делала только то, что хотела, не задумываясь о том, как это повлияет на других людей. Когда мы только поженились, она сказала, что не хочет детей. Ее беременность была случайной, но я верил, что мы оба уже готовы к этому. Я ошибся.

Шеннон не знала, что сказать.

Жена Рори отказалась от собственной дочери? Она отдала бы все что угодно за возможность родить ребенка, а мать Рори просто бросила ее.

Какая женщина способна на такое?

Глава 3

Рори собрал разбросанные по полу карты, аккуратно положил их на стол и сказал: – Пойду проверю, как она там.

Как и прошлым вечером, Шеннон кивнула и занялась обедом. Она решила приготовить суп и сэндвичи. Только в этот раз она остановила свой выбор на курином бульоне, в состав которого не входило ни одного красного овоща.

Раздался неуверенный стук в дверь, и на кухню, крепко держа за руку отца, вошла Финли.

– Прости, – пробормотала она, буравя взглядом пол.

Сердце Шеннон сжалось от сочувствия к этой бедной маленькой девочке, которой пришлось столько пережить. Ей очень хотелось сказать Финли: «Эй, это не твоя вина. Твоя мать – ужасная бессердечная женщина, которая не имела права бросать тебя!»

Но вместо этого она лишь улыбнулась и кивнула:

– Все в порядке. Знаешь, а я сегодня не стала делать красный суп.

– Правда?

– Да. Сегодня у нас куриный бульон с лапшой.

– Я люблю куриный бульон, – нерешительно улыбнулась Финли.

– Я тоже.

Шеннон быстро накрыла на стол, и они приступили к обеду.

Она не знала, как теперь вести себя с Финли, чтобы ненароком ее не обидеть. Ей оставалось только попытаться порадовать ее, потому что, видит Бог, эта девочка заслужила немного счастья.

– Знаете, – осторожно начала она, – когда я забирала с чердака коробки, я видела там старые санки. Я каталась на них с отцом, когда была маленькой.

– Правда? – Личико Финли осветила улыбка.

– Да. За домом есть неплохой холм. Я сама никогда с него не каталась, но, думаю, он подойдет. Уверена, будет весело.

– Отличная идея, – обрадованно кивнул Рори. – А ты что думаешь? – спросил он, погладив дочь по голове.

– Мне нравится кататься на санках.

– Значит, договорились, – кивнула Шеннон.

– Но у меня нет одежды, чтобы играть в снегу.

– Если ты оденешь двое джинсов и два свитера под курточку, то не замерзнешь, – успокоил дочку Рори.

– А когда вернешься, сразу бросим их в сушилку, – пообещала Шеннон.

Радостно кивнув, Финли убежала переодеваться. Рори последовал за ней. Поддавшись общему стремлению утеплиться, Шеннон тоже надела два свитера, а поверх них застегнула отцовскую куртку.

Когда они вышли на крыльцо, то чуть не ослепли от сверкающего в лучах солнца снега. Они обошли дом, везя за собой санки, и подошли к большому пологому холму. У его подножия начинался еще один, более крутой и длинный склон, но между ними оставалось ровное пространство, на котором можно было успеть затормозить.

– Замечательное место, – улыбнулся Рори, оглядываясь по сторонам.

– Тогда поехали, – с улыбкой предложила Шеннон.

– Я готова! – радостно подпрыгнула Финли.

Малышка устроилась на санках впереди Шеннон, которая крепко обняла ее, чтобы она не упала. Хватило легкого толчка Рори, чтобы санки под счастливый визг Финли заскользили вниз.

Когда санки остановились, Финли вскочила и потянула Шеннон за рукав куртки:

– Еще! Еще!

– Конечно, – с улыбкой кивнула она. Наблюдавший за ними с вершины холма, Рори крикнул:

– А теперь уступите дорогу профессионалу!

Дождавшись, когда они отойдут, он грудью упал на санки, одновременно отталкиваясь ногами. Санки понеслись вниз. Даже не притормозив, они полетели вниз по крутому склону второго холма.

Финли взвизгнула. Шеннон думала, что малышка испугалась за отца, но на ее лице сияла улыбка. Глядя на нее, Шеннон тоже рассмеялась.

– Как думаешь, мы его еще когда-нибудь увидим?

– А где заканчивается эта гора?

– Не знаю, я никогда не спускалась туда, – развела руками Шеннон, вдруг почувствовав нарастающую тревогу.

Санки ехали очень быстро, и Рори мог не успеть затормозить перед деревом.

– Лучше нам пойти и проверить, как он.

– А можно мы не пойдем, а поедем на санках?

Шеннон рассмеялась и погладила Финли по голове. Дети – это всегда дети. Они не осознают возможной опасности.

Но когда они скатились с первого холма и направились ко второму с твердым намерением отправиться на поиски Рори, раздался крик:

– Я в порядке!

Через минуту они увидели самого Рори, поднимающегося по склону холма.

– Привет, папочка! – помахала ему Финли и повернулась к Шеннон: – Так круто!

– Конечно, круто, – улыбнулась она. – И я готова поспорить, что мы успеем еще два раза скатиться с холма, пока твой папа доберется до вершины.

– Ага! – радостно кивнула Финли и побежала вверх по склону.

Наконец Рори добрался до них.

– Это была та еще поездочка, – со смехом сообщил он.

– Верю, – усмехнулась Шеннон.

– Хочешь попробовать?

– Нет уж, уволь.

– А придется! – вдруг крикнул он, толкая Шеннон на санки.

Через секунду он оказался рядом, прижимая ее тело своим весом. Одновременно он оттолкнулся ногами, и сани понеслись вниз.

Несколько секунд Шеннон не могла дышать, а когда наконец сделала вдох, из ее груди вырвался крик ужаса. Но уже через пару секунд он сменился звонким смехом. Впервые за долгие годы она испытывала простое, почти детское наслаждение от свободы и скорости.

Когда сани медленно остановились у подножия второго холма, они с хохотом повалились на землю и несколько минут просто лежали в снегу, приходя в себя.

– Папа! Папа! Я следующая! – кричала вдалеке Финли.

– Это было здорово, – выдохнула Шеннон, принимая протянутую Рори руку.

– Да. Правда, теперь нам предстоит бесконечный подъем, – сказал он, и Шеннон рассмеялась в ответ.

Ей уже давно не было так весело. Несмотря на то что большую часть времени она проводила в магазине, в окружении сотрудников и покупателей, Шеннон постоянно чувствовала себя очень одинокой. И вовсе не потому, что у нее не было друзей – их было достаточно, и они, как могли, старались поддерживать ее. И конечно, не потому, что она тосковала по мужу. Любой человек, бросивший женщину в день операции по удалению матки, – урод, не заслуживающий даже воспоминаний.

Шеннон не хватало ощущения, что она любима и принадлежит любимому человеку. Лишившись этого чувства, она обрела взамен дыру в сердце, которую не могли заполнить ни друзья, ни родные. Но рядом с Финли и Рори она испытывала нечто похожее.

Но эти двое будут здесь всего день, может, два, не больше. Ей нельзя привязываться к ним.

Когда они поднялись на гору, Финли уже подпрыгивала от нетерпения. Рори усадил ее на санки, устроился сам, придерживая малышку, оттолкнулся, и они унеслись вниз. Радостные вопли Финли эхом разносились по лесу.

Шеннон почувствовала прилив гордости за то, что именно она предложила эту замечательную идею, подарив малышке немного счастья.

– Было весело, правда? – спросила она Финли, когда они с отцом снова поднялись на холм.

– Да! Да! Папочка, давай еще!

– Ну нет, моя милая, – с усталой улыбкой покачал головой Рори. – Я только что три раза поднялся на этот бесконечный холм и пока больше не готов совершить подобный подвиг. Я немного передохну, а ты пока покатайся с маленького холма.

– Хорошо, – неожиданно легко согласилась малышка и повезла свои санки к вершине.

Сердце Шеннон наполнилось теплом и любовью от одного взгляда на ее маленькую неуклюжую фигурку. Наверное, так чувствует себя женщина, у которой есть настоящая семья: любящий муж и забавная дочка.

Глядя на радостно смеющуюся Финли, Рори тепло улыбнулся:

– Когда у Финли хорошее настроение, она может быть такой смешной. Иногда она говорит такие вещи, что я потом еще долго не могу прийти в себя.

Шеннон посмотрела на выбирающуюся из сугроба, в который зарылись санки, Финли и рассмеялась:

– Да, она замечательная. Ты очень любишь ее, да?

Вопрос Шеннон застал Рори врасплох. Он обернулся и внимательно посмотрел на нее. В ее длинных волосах блестели снежинки, а глаза сияли.

– Я ее обожаю, – искренне сказал он. – Мне нравится быть отцом.

– Я верю, – улыбнулась Шеннон.

– Не смейся. Знаю, что в последние дни я показал себя не с лучшей стороны, но обычно мы с Финли отлично ладим. Она хороший, послушный ребенок, который делает меня счастливым и наполняет мою жизнь смыслом.

– Ты замечательный отец.

– Надеюсь. Жаль, что больше у меня не будет детей.

На лице Шеннон появилось странное выражение, которое Рори не знал как истолковать.

– Иногда случается, что любимая женщина вдруг уходит от тебя, бросив на прощание: «Я больше не люблю тебя и точно не хочу быть матерью». – Рори с горькой усмешкой пожал плечами, глядя на ярко-голубое небо над головой. – А ты остаешься один с маленькой дочерью и понимаешь, что брачных уз с тебя хватит.

– Брак не обязательно подразумевает появление детей.

– Да уж, особенно в наш прогрессивный век суррогатных матерей и усыновлений, – рассмеялся Рори. – Но мне нелегко справляться с одной дочкой, боюсь, что двоих детей без матери я просто не потяну. Так что мы с Финли останемся вдвоем.

– Даже несмотря на то что ты любишь детей?

– Да. Конечно, если бы у меня была жена, я был бы рад рождению ребенка. Моего ребенка. Мальчика, похожего на меня, или девочки, похожей на мать.

Рори встретился взглядом с Шеннон и увидел в ее глазах мягкую, теплую грусть, которая была отражением его собственных чувств.

Но раз он был так откровенен с ней, значит, имел право задать давно интересовавший его вопрос:

– А как насчет тебя? Ни мужа, ни детей. Ты вышла замуж за свою работу?

– Честно говоря, в прошлом году в это же время я была замужем.

– Да?

Рори испытал странное чувство. Ему, конечно, нравилась Шеннон, но ревновать к мужчине из ее прошлого? Какая глупость!

– Мой бывший муж поступил почти так же, как твоя жена. В один далеко не самый прекрасный день он сказал, что больше не любит меня, и ушел.

– Мне очень жаль.

– Все в порядке. Это уже в прошлом. Только дурак будет тосковать по человеку, которому он не нужен.

– Готов подписаться под каждым словом, – улыбнулся Рори.

Шеннон кивнула, с улыбкой глядя на Финли:

– Сегодня она будет спать как сурок.

– Ага, – согласился Рори, но мысли его были далеко.

Их откровенный разговор опять разбудил его гормоны, которые тут же попытались взять верх над разумом, заставив его изнывать от желания поцеловать Шеннон.

Но Рори знал, что не должен этого делать. Проведя вечер в компании Шеннон, он понял, что она милая, добрая, искренняя девушка, которая может в случайном романтическом жесте увидеть намерения, которых у него нет.

К сожалению, эти разумные мысли не мешали ему мечтать о том, чтобы поцеловать Шеннон, запустить пальцы в ее длинные шелковистые волосы, увидеть, как темнеют от страсти ее глаза…

Нет, так нельзя! Финли сейчас так счастлива, он не может все испортить.

– Наверное, она захочет съехать с большой горы еще раз, – предположил он, глядя на малышку.

– Несомненно, и прямо сейчас. Надеюсь, ты успел перевести дух, – улыбнулась Шеннон, кивнув в сторону бегущей к ним малышки.

– Это ты, надеюсь, перевела дух. Не забывай, что санок у нас двое, так что тебе от катания тоже не отвертеться.

Рори подхватил свои санки и пошел навстречу дочери, а Шеннон осталась стоять, притворившись, что ей нужно поправить куртку, но на самом деле она даже не видела молнии, которую застегивала. Сердце бешено колотилось в груди, а мысли носились роем потревоженных пчел.

На секунду ей показалось, что Рори собирается ее поцеловать.

Поцеловать!

Какая нелепая мысль!

С чего бы ему это делать? Возможно, им сейчас весело вместе, но ведь это вовсе не повод для поцелуя.

Хватит мечтать. Она должна радоваться тому, что между ними произошел откровенный разговор, расставивший все точки над «i». Рори признался, что хочет еще детей. Его собственных, а не приемных.

Какая до боли знакомая ситуация. Последним мужчиной, бросившим ее по этой причине, был ее собственный муж, раньше казавшийся ей самым лучшим мужчиной на свете. И ведь он действительно любил ее, в этом Шеннон никогда не сомневалась. Пока вдруг не выяснилось, что она не сможет родить ему сына – его собственного сына, его плоть и кровь. В тот же день он оставил ее.