Текст книги "Поцелуй забытой поклонницы"

Глава 3

– Как замечательно увидеть тебя снова, Тир!

– Я тоже рад, Жасмина.

Без Тира ее мир был пустым, а теперь стал полноценным. Тир сильно изменился. Он многое пережил, слишком многое. Он казался суровее и циничнее, хотя смотрел на нее сверху вниз внимательно и с юмором.

– Ты изменилась, Жасс.

– Ты тоже, – произнесла она немного нерешительно.

– Как ты, Жасс? – Ее пронзил резкий взгляд Тира. Он словно требовал сказать правду.

Я в порядке, спасибо. А ты?

От ее надменного тона его глаза весело сверкнули.

– Ты хорошо выглядишь, – сказал он.

По телу Жасс разливалось тепло, пока Тир смотрел на нее сверху вниз, заставляя отречься от обещаний обходить стороной мужчин. Глубокий, хриплый голос Тира обнимал ее, как воспоминание из прошлого, хотя она понимала, что нужно образумиться.

– Мы должны найти время, чтобы пообщаться, Жасс.

Жасс почувствовала, что ее дыхание сбилось. Тир вряд ли представляет, что ей предложил. Ей запрещено оставаться наедине с мужчинами, не являющимися членами ее семьи.

Внезапно Шарифа позвал кто-то из гостей, и она осталась наедине с Тиром. Ее щеки пылали от смущения. Влечение к этому потрясающему мужчине никуда не делось и только усилилось со временем.

Бритт пришла ей на помощь.

– Жасс, с тобой кое-кто хочет повидаться. Прости нас, пожалуйста, Тир. – Улыбнувшись брату, она увела принцессу прочь.

Жасс прерывисто выдохнула, когда они шли по банкетному залу:

– Спасибо, что спасла меня.

– От этих двух динозавров? – Бритт рассмеялась. – Я заметила, как напрягся Шариф, а когда Тир подошел поговорить с тобой, я поняла, что мне пора начинать спасательную операцию.

Жасс оглянулась и увидела, что Тир по-прежнему наблюдает за ней.

– Пошли. – Бритт сжала ее руку. – Есть много замечательных людей, которые хотят с тобой поговорить.

Жасс считала, что ей повезло с невесткой. Бритт была поистине движущей силой, Жасс могла довериться только ей. Принцесса очень ценила дружбу с тремя сестрами Скаванга, хотя сомневалась, что они принимают ее точку зрения и выбранный ею образ жизни.

– Я познакомлю тебя с хорошими людьми, – пообещала Бритт, беря Жасс за руки.

Жасс покраснела. Она чувствовала спиной взгляд Тира.

– С тобой все в порядке? – прошептала Бритт. – Я видела, как ты смотрела на Тира.

Взгляд Бритт был полон сострадания.

– Я в порядке. – Жасс улыбнулась, чтобы успокоить подругу. – Я переживу встречу с Тиром.

Бритт улыбнулась в ответ, но Жасс поняла, что невестка нисколько ей не поверила. Они обе посмотрели на Тира.

– Он беспокоится о тебе, Жасс. Мы все о тебе беспокоимся.

Жасс импульсивно обняла Бритт. Она очень любила свою невестку, но ее желание верой и правдой служить своей стране было непоколебимо.

Жасс выросла и стала настоящей красавицей. Тир усмехнулся, потому что все его попытки игнорировать красоту и привлекательность принцессы с треском провалились. Он не мог отвести от нее взгляда. Тир должен благодарить Бритт за то, что она вовремя увела Жасс, иначе он никак не смог бы скрыть своего интереса.

Шариф стоял между Тиром и Жасс, пока вдруг его кто-то не позвал.

Тир чуть не лопнул от ярости. Он знал Жасс еще в то время, когда она ходила с косичками и носила брекеты. Неужели теперь они не могут просто поговорить? Шариф и Тир взрослые, властные мужчины и привыкли поступать по-своему, однако Шариф вел себя так, словно ограждал свою сестру от Тира.

– Похоже, Жасс счастлива сегодня, – заметил Тир, когда Шариф присоединился к нему.

– Почему бы ей не быть счастливой?

– На то нет причин, Шариф. – Тир выдержал подозрительный взгляд Шарифа. – Ты пытаешься удержать ее подальше от меня? Расслабься, – сказал он, когда Шариф напрягся от обвинения. – Жасс твоя сестра, и я уважаю ее. Я не сделаю ничего, чтобы навредить ни ей, ни тебе.

– Жасмина решила отдалиться от мира по собственным причинам, а не потому, что ее ограничивали в правах.

Тир пристально смотрел в глаза человека, которого знал и которому доверял большую часть своей жизни, и понимал, что Шариф говорит ему правду.

– Жасмина считает, что, пока я стараюсь изменить положение в стране к лучшему, она должна успокоить консерваторов и продолжать следовать традициям. Мы оба делаем все возможное, чтобы избежать хаоса, созданного нашими родителями.

– Я понимаю и уважаю ваше решение, – заверил Тир своего друга и проследил за взглядом Шарифа, который смотрел на Жасс.

– Принцесса немного устала от вечеринки, – заметил Шариф.

– Должно быть, ей нелегко появляться в обществе и женщин, и мужчин.

Друзья обменялись улыбками. Тир вспомнил, какой озорной девчонкой была Жасс, ввязываясь в каждое приключение, а Шариф всегда оставался серьезным и думал о том, что лучше для Кареши.

– А ты, Тир? – Шариф посмотрел на друга с беспокойством. – Как тебе вечеринка?

– Мне так же не по себе, как и Жасс. Общение с таким большим числом людей для меня тяжелое испытание. – Тир виновато поджал губы: он, как и принцесса, ценил уединение. – Но я благодарен Бритт за организацию вечеринки. Она права: мне надо общаться с теми, кого я люблю.

Тир говорил искренне, но в зале было слишком шумно. Пяти минут общения с Жасс, с которой у Тира была долгая история дружбы, было бы более чем достаточно для него, но он не мог поделиться этим мнением с Шарифом.

– Тир?

Очередной друг. Очередная фотография.

Тир понимал, что нужно расслабиться. Он старался, но искрящееся свечение хрустальных люстр его ослепляло. Все хотели знать, где он был и что видел. Только Жасс сияла ему, как маяк, посреди этой шумной толпы. Она была оазисом в пустыне его жизни, и он жадно искал ее взглядом.

– Я полагаю, ты хочешь вернуться в пустыню, Тир?

Вырвавшись из размышлений, Тир повернулся и посмотрел в упор на Шарифа:

– Угадал.

Тишина пустыни согревала сердце Тира, а Шариф и Жасс были неотъемлемой частью страны, которую он любил. Тяжелая работа в пустыне успокаивала его, отвлекала от неприятных воспоминаний. До сегодняшнего вечера у него не было ни малейшего желания разжигать нежные чувства, которые, казалось, умерли в его душе. Но теперь…

– Я желаю тебе приятного вечера, Тир. Но держись подальше от моей сестры.

Через секунду Тир понял, что все это время неотрывно смотрел на Жасс.

– Не усложняй ей жизнь.

– Я никогда не причиню вреда ни ей, ни тебе, – заверил Тир своего друга.

Вскоре группа гостей привлекла внимание Шарифа, и тот ушел. Тир мог спокойно разглядывать Жасс. Ему было странно думать о том, что счастливая, беззаботная девушка, которую он помнил, никогда не будет по-настоящему свободной снова. И лучшее, что он может сделать для Жасс, – это исчезнуть из ее жизни.

Тир пытался игнорировать принцессу. Он разговаривал с гостями, но, пока Жасс была в зале, не мог сосредоточиться. Неужели им придется не замечать друг друга всю оставшуюся ночь? Он был настолько напряженным, что выражение его лица ожесточилось, когда кто-то задел его за плечо. Повернувшись, Тир увидел пожилую женщину, которая смотрела на него снизу вверх.

– Мне очень жаль, – сказал он, и выражение его лица мгновенно смягчилось. – Пожалуйста, простите меня.

– Вам незачем извиняться, – произнесла она с улыбкой. – Я просто хотела сказать вам, как мне приятно видеть воссоединение семьи Скаванга. И по-моему, особенно важно, что здесь присутствует сестра шейха Шарифа. Я понимаю, почему принцесса Жасмина выбрала себе такую жизнь. Я разговаривала с ней раньше. Она очень смелая, раз пришла сегодня на вечеринку. И она такая красивая. Ей повезло, что у нее есть брат, который ее обожает.

Тир вежливо ответил очаровательной пожилой леди, но больше всего он радовался возможности открыто смотреть на Жасс. Он слишком долго пробыл на вой не, и теперь его сердце рвалось к ней. Словно почувствовав его взгляд, Жасс обернулась, и на мгновение ее глаза стали озорными, как в детстве.

– Ну, я не буду занимать ваше время.

Поняв, что не обращает внимания на пожилую женщину, Тир быстро повернулся к ней:

– Простите меня еще раз. Я отвлекся.

– Принцесса Жасмина? – Она улыбнулась. – Я не удивлена.

Тир пожал плечами, удивляясь тому, что его застукали. На вечеринку пришли хорошие люди, радующиеся его возвращению, и он должен выказать им больше уважения. Все пройдет гладко, если он будет придерживаться простого правила: Жасс Кареши для него под запретом.

Через несколько секунд вокруг Тира собрались люди, которые хотели поболтать о его экзотических друзьях из Кареши. Одна из женщин указала на Шарифа, который, по мнению Тира, потрясающе выглядел в развевающихся одеждах.

– Шейх выглядит именно так, как я представляла себе воина пустыни, – увлеченно произнесла она. – Скажи мне, Тир, – прибавила она с улыбкой, – в военном училище курсантам выдают таблетки для красоты?

– Нет, только холодный душ и беспощадные тренировки, – отвлеченно пробормотал он, задаваясь вопросом, что так рассмешило Жасс. Оставив своих собеседниц, он направился к ней. Была только одна женщина в этом зале, которая привлекала его внимание, и только одна женщина в мире пробуждала в нем желание.

Бритт стояла рядом с Жасс, и, когда Тир подошел к ним, она ему улыбнулась. Шариф посмотрел на них через переполненный зал. Тир оглянулся, чтобы успокоить своего друга и одновременно заявить, что, хотя они близки, как братья, никто не имеет права указывать Тиру, как он должен жить. Однако он рисковал омрачить светлое настроение Жасс своей резкостью. Она наверняка достаточно настрадалась и без его участия. Свобода была даром, который Тир всегда принимал как нечто должное, но на Жасс в последнее время и так свалилось слишком много обязанностей.

Жасс снова мельком взглянула на Тира, и он вспомнил уловки, которыми они пользовались, играя друг с другом в детстве. Они подкладывали репьи под седло друг друга или насыпали в сапоги для верховой езды пудру, от которой чесались ноги. Но те невинные времена миновали. Тир должен быть осторожен. Он решил расспросить Жасс о конюшнях, на которых она работает. Бритт говорила, что принцессе очень нравится ее работа. Он не сделает ни одного замечания по поводу того, что работа на конюшне для нее – еще один способ укрыться от мира. И он, конечно, не скажет о том, что испытывает желание каждый раз, когда встречаются их взгляды. Они были хорошими друзьями, и не стоит ничего менять.

Глава 4

Когда Тир отошел, Бритт сообщила, что она переставила карточки для гостей на их столе так, чтобы Жасс не пришлось сидеть рядом с Тиром или любым другим холостяком. Когда Бритт уверенно ей улыбнулась, принцесса снова подумала о том, как сильно ценит их дружбу.

– Я так рада, что ты приехала, чтобы отпраздновать возвращение Тира домой. Без тебя все было бы иначе, Жасс.

– Мне очень жаль, если я причиняю тебе лишние хлопоты.

– Тебе неловко в обществе мужчин? – Бритт пожала плечами. – Это неудивительно. Ты должна чаще выезжать из Кареши. Я поговорю об этом с твоим братом.

– Пожалуйста, не беспокой Шарифа. Я счастлива в Кареши. Ты знаешь, как я люблю свою работу. Я знаю, тебе трудно понять, почему я так живу, но я поступаю правильно… и все ради моего народа.

Бритт покачала головой:

– Ты не должна прятаться от мира. Если ты будешь больше путешествовать, это пойдет на пользу тебе и твоей стране.

– Я никогда не забуду, что я принцесса Кареши, – настаивала Жасс, с трудом сдерживая желание посмотреть на Тира. – На мне слишком много ответственности.

– Но ты не обязана носить кандалы, верно?

Жасс рассмеялась:

– Ты преувеличиваешь. Можно подумать, я сама заточила себя в тюрьму.

Бритт посерьезнела:

– Не надо подавлять свои желания. Не притворяйся человеком, которым ты не являешься на самом деле.

Глаза Жасс заблестели.

– По-твоему, я стану озлобленной и склочной?

– Это исключено. – Бритт рассмеялась.

* * *

Тир отправился на ужин, и через какое-то время к нему подошла Бритт.

– Ты такой серьезный, – заметила она.

– Я задумался.

– Но ты останешься до конца вечеринки?

– Конечно. Я ценю все, что ты для меня сделала.

– Но ты предпочел бы более скромную вечеринку?

– Нет, ты была права, – признался он. – Лучше увидеться со всеми сразу.

Бритт наклонила голову:

– И побыстрее от них отделаться?

Он весело посмотрел на свою сестру:

– Без комментариев.

Жасс направилась к семейному столу и обнаружила, что Тир идет впереди нее. И вот теперь, откинувшись на спинку позолоченного стула, он почти равнодушно разглядывает гостей вечеринки. Она собиралась повернуться и найти Бритт или своего брата, но Тир уже встал и предложил ей стул.

– Жасс?

Ни один мужчина не должен улыбаться ей так – открыто и соблазнительно.

По традиции Кареши представители противоположного пола не имели права смотреть друг другу в глаза, потому что это считалось проявлением сексуального влечения.

– Тир? – произнесла она смущенно.

Принцесса знала ответ на свой вопрос. Они никогда не чувствовали себя неловко друг с другом в прошлом, однако теперь в их отношениях возникла напряженность. За прошедшие десять лет оба изменились. Бритт была права: да, с тех пор и правда много воды утекло.

Сев за стол, Жасс поняла, что Тир пренебрег тщательно организованным планом рассадки гостей. Бритт заверила Жасс, что она не будет сидеть рядом с Тиром.

И что ей теперь делать? Извиниться и пересесть на другое место? Не будет ли это невежливо? Сердце едва не выскочило из ее груди, когда Тир ей улыбнулся.

– Итак, как ты жила, пока меня не было, Жасс? – спросил он.

Жасс ощутила, что Тир опять вывел ее из равновесия: у него всегда это отлично получалось.

– С чего начать? – Она отрывисто рассмеялась.

Голос Тира звучал как-то глухо. Она не должна здесь находиться. Она не должна разговаривать с мужчиной. И это не простой мужчина, а Тир Скаванга, который нравится всем женщинам. Жасс не могла отвести от него взгляд.

– Прошло много времени, Тир.

Его губы изогнулись в усмешке. Они были друзьями многие годы, но у нее не нашлось для него ни одного вопроса. Хотя она жаждала узнать, как Тир жил все это время.

Он продолжал вглядываться в ее лицо, словно хотел запомнить его до мельчайших деталей. Жасс стало неловко. К счастью, к ним стремительно шла Бритт. Внезапно Жасс набралась смелости и взглядом дала понять Тиру, что отношения между ними никогда не будут прежними и он не должен дразнить ее и заигрывать с ней, как делал десять лет назад.

– Тир? – резко позвала Бритт. – Ты переставил карточки на столе?

– По-твоему, это сделал я? – Откинувшись на спинку стула, Тир бросил на сестру ленивый взгляд.

Бритт хмыкнула, но уже было поздно пересаживаться, потому что за столом стали собираться важные гости.

Ни Шариф, ни Тир никогда не отличались плохими манерами. Они оба встали и отодвинули стулья для гостей. Шариф даже коснулся руки Бритт, когда она решила пересадить Жасс.

– Посол, – осторожно и тихо произнес Шариф.

Проклиная этикет, принцесса села рядом с Тиром. Посол и его жена были сегодня почетными гостями Бритт, их посадили рядом.

Когда все расселись и начали разговаривать, Бритт осторожно спросила у Жасс, не смущает ли ее общество Тира. Принцесса ответила, что с ней все в порядке.

Что еще она могла сказать?

Жасс задавалась вопросом, была ли она единственной, кто почувствовал напряжение за столом. Она старательно игнорировала Тира, но он сидел к ней так близко, что ее тело покалывало от возбуждения. Разве она может оставаться бесчувственной, когда рядом с ней сидит великан-викинг? Она запретила себе чувственное наслаждение в реальности, поэтому любила мечтать. Но не сегодня. Сегодня вечером она не имеет права на иллюзии. Поправив платье, она заставила себя подумать о чем-нибудь отвлеченном.

Ее хватило примерно на пять секунд.

– Выпьешь воды, Жасс?

Принцесса посмотрела в глаза Тира, и ее сердце заколотилось как сумасшедшее.

– Да, пожалуйста. – Ее голос звучал официально и сдержанно. Но это же хорошо, напомнила она себе.

– Вы надолго останетесь в Скаванге, принцесса Жасмина?

Жасс повернулась к женщине, сидящей рядом с ней, но даже это не помогло, потому что в ее голове стоял образ Тира. Он буквально въелся ей в мозг. Его волосы были густыми и рыжеватыми, выгоревшими на солнце и падали на лицо непослушными прядями, хотя он довольно часто отводил их со лба. На его подбородке красовалась густая черная щетина, хотя он наверняка побрился перед приходом на вечеринку. Жасс ощущала аромат его одеколона. Тир олицетворял собой опасность. У него было все, чего она поклялась избегать. Он был одет в черное, а все мужчины за столом, кроме Шарифа в его парадных одеждах, облачились в обычные вечерние костюмы, рубашки и галстуки. Она помнила, что Тир всегда пренебрегал общепринятыми правилами.

– Еще воды, принцесса? – Хрипловатый голос Тира вырвал ее из размышлений. – Или что-то другое?

– Нет, спасибо, – холодно ответила Жасс.

Она не понимала, как Тир осмеливается так дерзко на нее смотреть. Он всегда умел читать ее мысли. В юности это ее ужасно раздражало, а теперь ей было просто не по себе. Он поджал губы, которые она часто целовала в своих мечтах.

Она обязана забыть о Тире. Сейчас же!

– Ты в этом уверена? Ты больше не хочешь воды? – подсказал он.

Ее щеки пылали.

– Да, я уверена. – Нахмурившись, принцесса одарила его сердитым взглядом, которым часто смотрела на него раньше. Это было очень интимное напоминание о том, насколько близки они были когда-то.

– Салфетку, Жасс?

Она глотнула воздух, когда Тир наклонился к ней. Встряхнув салфетку, он положил ее на колени принцессе. Он был так близко, что ее щеки стали пунцовыми. Накрахмаленная салфетка коснулась ее руки, и Жасс вздрогнула.

– Ты сегодня прекрасно выглядишь, Жасс.

Он не имел права на комплименты. Но она жаждала их услышать.

Взгляд Тира был теплым и удивленным, но принцесса все же проигнорировала его слова. Разве он не понимает, как она рискует? Разве ему все равно?

Ева спасла ситуацию, начав разговор. Горделиво улыбаясь брату, она сообщила, что Тир прирожденный разведчик, и, когда все рассмеялись, Жасс успокоилась.

Но ненадолго.

– Ты любишь путешествовать, Жасс?

Зачем Тир спросил ее об этом? Почему он говорит с ней при всех? Она с вызовом посмотрела в его глаза.

– Я всегда считала, что везде хорошо, а дома лучше. И до сих пор у меня не было причин изменить свое мнение. – И все же, когда Шариф найдет ей жениха, она уедет в другую страну, где к ней будут относиться как к заветным синим алмазам, которые добывают ее брат и Тир. При мысли об этом по ее спине пробежал холодок. – Я не подозревала, что ты обожаешь путешествовать и заниматься исследованиями.

– Может быть, ты просто не хотела меня понять, – отрезал Тир и положил подбородок на руку, а потом весело взглянул на Жасс.

– Всегда очень интересно узнать, что у Тира на уме. Пожалуй, это даже опасно. Еще опаснее его любить, – доверительно сообщила Ева, и все за столом рассмеялись.

Жасс тоже смеялась, радуясь тому, что Ева разрядила обстановку шуткой.

– Мы не знаем, когда Тир снова исчезнет, – продолжала Ева, опять привлекая всеобщее внимание. – Он может пропасть через секунду.

Гости снова рассмеялись, а Жасс почувствовала острую боль утраты, словно Тир уже ушел.

– Не волнуйся, – сказал он Еве. – Я остаюсь.

Бритт поднялась на трибуну, чтобы произнести приветственную речь. Свет падал только на нее, все гости в зале были в тени. Шариф развернул свой стул, чтобы слушать жену, побуждая всех остальных за столом сделать то же самое.

– Тир, перестань на меня пялиться, – тихо произнесла Жасс.

– Нет.

Если Жасс говорила свирепым шепотом, то Тир лениво растягивал слова. В ответ на ее гнев он улыбнулся. Потом она все-таки решила поддержать с ним вежливый разговор. Но он почти не слышал ее вопроса, потому что увлеченно ее разглядывал.

Тир нахмурился.

– Удалось ли мне провести воду в село? – переспросил он. – Откуда ты об этом знаешь?

– Не волнуйся. Шариф тебя не выдавал. Я случайно увидела счет-фактуру на систему очистки воды. Шариф сейчас не занимается такими проектами, поэтому я все сразу поняла.

– И вышла на меня?

– У меня есть оригинальные мысли, которые не одобряет мой брат.

– В этом я не сомневаюсь. Неужели я услышал в твоем тоне задор, принцесса?

Жасс выгнула бровь:

– Не смейся надо мной, Тир. Мне уже не шестнадцать лет.

– Я это заметил.

– Тогда перестань на меня смотреть.

Какое-то время оба молчали.

Выступления закончились, призы были розданы.

В зале зажегся свет, Бритт вернулась за стол, где ее поздравил Шариф. Тир заметил, как меняется друг рядом с женой.

– Ты похож на кипящий вулкан, – произнесла Ева, и Тир сильнее напрягся.

Хмыкнув, он заставил себя расслабиться. Ева знала его слишком хорошо. Она чувствовала его охотничий инстинкт. Тир напоминал волка. Жасс походила на цветочный лепесток, который он мог растоптать. Наблюдая, как Бритт убеждает Шарифа потанцевать, Тир почувствовал, что его охотничьи инстинкты обостряются.

На танцпол вышли остальные гости. За столом остались только пожилой мужчина и женщина, он и Жасс. Пожилая пара увлеченно разговаривала.

– Итак, принцесса Жасмина…

Сделав глубокий вдох, Жасс повернулась и пристально посмотрела на него:

– Обойдемся без титулов, Тир. Со мной тебе не надо притворяться. Ты всегда называл меня Жасс, и не нужно сейчас изменять своим привычкам.

Тир едва смог скрыть свое удивление, потом через мгновение понял, что в душе Жасс осталась прежней девчонкой.

– Ты не можешь винить людей, – заметил он, когда Жасс прикусила губу. – Ты взрослая женщина. Ты принцесса.

– Но я ничего не сделала, чтобы заслужить этот титул.

– Сделаешь, – уверенно сказал он, испытывая облегчение от того, что Жасс, по крайней мере, уже может нормально с ним разговаривать.

– Возможно, ты прав. – Жасс вздохнула. – Но я не чувствую, будто отличаюсь от остальных людей. Однако…

– Что? – Тир посмотрел ей в глаза.

– Я думаю, ты должен поклониться мне.

Она произнесла эти слова с юмором, и Тир облегченно рассмеялся, думая, что девушка, которую он когда-то знал, ничуть не изменилась.

– С какой стати мне кланяться вам, принцесса?

– Воины-викинги обязаны знать свое место, общаясь с принцессой пустынной страны.

– И какое это место?

Жасс покраснела.

– Например, подземелье, – сказала она, словно понимая, что их разговор зашел слишком далеко.

– Но ты вряд ли чего-то испугалась?

Она решительно взглянула на Тира:

– Ты прав. Я ничего не боюсь.

– Если я смогу оказать тебе хотя бы маленькую услугу, то обязательно поклонюсь.

Впервые в жизни Тир первым отвел взгляд. Если бы любая другая женщина смотрела на него так, как сейчас смотрела на него Жасс, он бы повел себя совершенно иначе – более дерзко и даже… нагло. Стоило напомнить себе, что Жасс абсолютно невинна, поэтому не знает правил флирта.

Однако он не мог игнорировать принцессу.

– Ты хорошо выглядишь, Жасс. Очевидно, жизнь тебя балует.

– Да, благодарю, – чопорно сказала она. – Ты тоже великолепен.

Тир удивленно фыркнул:

– Тебе не обязательно со мной любезничать. – Взгляд Жасс стал взволнованным, поэтому Тир ее предупредил: – Не забывай, что мы на вечеринке.

– Эта вечеринка в твою честь, Тир, поэтому ты должен признать, что люди тобой интересуются. По-моему, никто не знает, как вести себя с тобой после твоего долгого отсутствия.

Тир откинулся на спинку стула. Ему нравилась нынешняя Жасс. Несмотря на чопорность, она была такой же дерзкой, как в детстве.

– Было бы проще, если бы ты говорил о том, что для тебя важно. Например, об идеалах, за которые ты сражался.

– Какие идеалы? – Он напрягся.

– Например, свобода, Тир, – спокойно сказала Жасс.

– Свобода? – Он недоверчиво рассмеялся и посмотрел на нее. – Да что ты об этом знаешь?

– Я, например, свободна.

– Разве, Жасс?

Она не могла смотреть ему в глаза.

– Ты всегда был для меня символом свободы, Тир, – прошептала она.

– Правда? – Ему показалось, что его сердце сжала невидимая рука. Жасс Кареши снова заставляла его чувствовать.

– Ты всегда поступал так, как хотел, Тир, – объяснила она. – Ты мог идти куда захочешь, делать то, что хочешь и когда хочешь.

– Ты тоже можешь так жить, – настаивал он, пристально глядя в глаза Жасс. – На дворе двадцать первый век.

– Не в Кареши. – Жасс улыбнулась. – И мы должны прекратить разговаривать, пока нас не сфотографировали.

– Бритт даже на сто километров не подпустит папарацци к этому залу, – успокоил он ее, и Жасс взволнованно огляделась.

– Пожалуйста, не дразни меня, Тир, – произнесла она с явным беспокойством. – Ты даже не представляешь, каково Шарифу в Кареши. Он делает все от него зависящее, чтобы помочь нашему народу, но меньшинство по-прежнему за сохранение традиций. Я делаю все возможное, чтобы успокоить эту часть общества.

– Все решит общественное мнение, – заявил Тир. – Твоя жертва вряд ли будет оценена. Ты просто испортишь себе жизнь.

– А если я хочу так сделать? – Он промолчал, и Жасс покачала головой. – Мне следовало знать, что ты меня не поймешь. Ты такой же, как Шариф. Он говорит, что я захожу слишком далеко.

– Разве он не прав? – прервал ее Тир.

– Вы двое как братья, – сказала Жасс, игнорируя его комментарий. – Можете делать то, что вам нравится, но у меня другая жизнь, Тир. Я принцесса Кареши и обязана придерживаться определенных традиций.

– И чем все это закончится? – У Тира екнуло сердце: он уже знал, как ответит Жасс.

– Я просто должна думать о будущем. Шариф ведет переговоры с эмиром Кадара. Он для меня выгодная партия. У наших стран общая граница.

– Партия? – Тир посмотрел на нее недоверчиво. – Ты выйдешь за него замуж?

Жасс покраснела:

– Переговоры только начались.

Он удивленно поднял бровь:

– Значит, ты разменная монета?

– Конечно нет. Шариф никогда не выдаст меня замуж за мужчину, с которым я не найду общего языка.

– Общий язык? – Тир произнес эти слова так, словно от них у него появился неприятный привкус во рту. – А как насчет любви к своему мужу?

– Любовь? Я даже незнакома с ним.

– По-твоему, это разумно?

– Я видела его.

– Да неужели? О, ну тогда все в порядке.

– Не смейся надо мной, Тир. В Кареши такие традиции.

– Право на любовь должно быть у каждого человека в мире.

– Но Шариф уже нарушил традицию, разрешив мне делать карьеру, и я должна это принять. Я согласна с тем, что, оставаясь в Кареши, я могу многого добиться, но если я выйду замуж за эмира, то сниму часть груза с плеч Шарифа…

– Твой брат взрослый человек, – возразил Тир, устав от ее объяснений. – И опытный правитель. Что будет с твоей жизнью. Жасс?

– Кареши – моя жизнь, – настаивала принцесса. – Если я смогу сделать что-нибудь, чтобы помочь своей стране, я сделаю это с удовольствием.

– Ты повторяешься, Жасс, – сказал Тир. – Если ты в самом деле хочешь помогать своей стране, почему бы тебе не остаться в Кареши, начать работать?

– Но эмир… Я согласилась на то, чтобы Шариф с ним встретился.

– Ты можешь остановить своего брата. – Тир уставился на Жасс в упор.

Вздохнув, она огляделась, желая понять, не заметил ли кто-нибудь их оживленную дискуссию.

– Я не хочу его останавливать, – призналась она, наклонившись к Тиру. – Если мой брак с эмиром принесет пользу Кареши, то я буду этому рада.

– То, о чем ты говоришь, просто возмутительно, – решительно ответил Тир и откинулся на спинку стула.

– Ты не являешься членом королевской семьи Кареши. Ты волен делать все, что пожелаешь. Тебе просто.

– В жизни не бывает простых решений. – Он разочарованно стиснул зубы, напоминая себе, что сейчас вечеринка и они оба должны успокоиться. По крайней мере, на какое-то время.