Текст книги "Маленький кусочек рая"

– Приятно слышать. Мм… а когда у вас будет время взглянуть?

– Если оставите на пару часиков, я погляжу, что можно исправить сегодня, хотя бы временно.

– Прекрасно, спасибо. А отсюда далеко до городского центра и до пляжа?

– Нет, недалеко. Пешочком четверть часа самое большее. Идите по дороге и никуда не сворачивайте.

Софи горячо поблагодарила его, оставила ему машину, и сестры зашагали по дороге прямо, как было сказано. И действительно, минут через десять, может чуть больше, они оказались на главной улице городка. Она шла параллельно морскому берегу, и прямо за ее домами уже начинался пляж. На улице было полно магазинов, причем очень много магазинов одежды, а также, как это часто бывает в Италии, как минимум три аптеки. Порадовало и то, что они заметили не менее четырех кафе, где продавали мороженое самых разных сортов. Главная улица была застроена домами семидесятых годов, не особо привлекательными, зато ассортимент магазинов, баров и ресторанов казался весьма обнадеживающим. Дойдя до банка и запомнив его расположение, они отправились к морю, благо у них в запасе было еще полчаса. Главная улица называлась Виа Аурелия – во времена Древнего Рима здесь вдоль побережья была дорога, она шла параллельно просторному пляжу с мелким песком и была отделена от него высоким променадом, по обе стороны которого росли пальмы.

Они пошли по променаду, любуясь красивым видом. Рита говорила, что в августе ожидается особенно большой наплыв отдыхающих, но и теперь людей на пляже было как селедок в бочке, в море на волнах покачивались торчащие из воды головы, всюду было много играющих детишек, мелькали то вверх, то вниз педали водных велосипедов. Как и во всей Италии, пляж здесь был нарезан на частные баньо[7]7
  От ит. bagno, bagni – купание, баня. Здесь: купальня.


[Закрыть], где отдыхающим за особую плату предоставлялись шезлонги, зонты, кабины для переодевания, души и даже пляжные бары. На один из таких баров они обратили внимание, он назывался «Баньи Аурелия»; по словам Риты, он принадлежал ее племяннику. Девушки решили, что как-нибудь в свободное время они обязательно заглянут сюда искупаться в море, хотя, имея в замке роскошный бассейн, вряд ли это было так уж необходимо.

В общем и целом для отдыха на берегу моря, где всюду продавали сахарную вату, мороженое, где было много магазинов, торгующих ведерками и лопатками, местечко было довольно приятное, одного только здесь не хватало – старинного очарования Парадизо. Софи было понятно, почему дядя Джордж решил поселиться не здесь, внизу, рядом с морем, а там, наверху. Она повернула голову, нашла среди крыш и деревьев на вершине холма верхушку замка с его зубцами и дала себе слово, когда они вернутся, обязательно исследовать все это строение, тем более что вид, открывающийся с его крыши, наверняка удивительный.

Когда сестры явились в банк, их с неожиданной для них почтительностью провели в кабинет управляющего. Стало ясно, что дядя Джордж был здесь весьма уважаемым клиентом. По личному опыту Софи знала, что итальянская бюрократия, особенно в банковской сфере, работает крайне медленно и может кого угодно привести в бешенство. А тут вдруг, к ее крайнему удивлению и радости, оказалось, что все формальности были мгновенно улажены и управляющий достал и вручил им ключик.

– Это ключ от вашей индивидуальной банковской ячейки. Позвольте проводить вас в хранилище… ваш дядя выразил желание, чтобы вы лично взглянули на содержимое ячейки.

Бронированное хранилище находилось в подвале, где вдоль стен располагался ряд небольших шкафчиков. Софи вставила ключ в скважину номер 337, управляющий вставил свой ключ в другую скважину, и они открыли замки одновременно. Управляющий вынул свой ключ и тактично отступил назад.

– Пожалуйста, не торопитесь. Когда закончите, просто закройте дверцу, и замок сработает автоматически. Не забудьте о том, что хранить ключ надо в безопасном месте. Если вам что-нибудь понадобится, нажмите на кнопку возле двери. Arrivederci[8]8
  До свидания (ит.).


[Закрыть].

Он пожал им обеим руки и ушел. Рэйчел извлекла из ячейки небольшой металлический ящичек и поставила его на стоящий поблизости стол. Внутри ящичка лежали три конверта. Два толстых и никак не помеченных, а третий намного тоньше, и на нем были написаны их имена. Сначала Рэйчел открыла этот конверт, достала листок бумаги и стала читать. Бумага была датирована февралем, как и та, которую им читал синьор Верди, только здесь текст оказался не столь длинным.

Дорогие Софи и Рэйчел,

к тому времени, как вы прочтете это письмо, я уже умру. Мне сказали, что мой рак неоперабелен и жить мне осталось всего несколько месяцев. Но мне грешно жаловаться. Я прожил неплохую жизнь и с удовлетворением могу сказать, что мне мало о чем приходится сожалеть. Но все же я очень сожалею о том, что больше никогда не увижу вас, мои девочки. Ну что ж, я, по крайней мере, могу вас обеспечить.

Вместе с этим письмом вы найдете еще два конверта, куда будет положена, надеюсь, достаточная сумма в евро для каждой из вас, чтобы вы в течение трех летних месяцев ни в чем не нуждались. Я очень надеюсь на то, что вы при встрече сможете расцеловаться и помириться. Я очень вас обеих люблю, и меня весьма печалит, что вы разошлись столь надолго. Если вам захочется меня как-то отблагодарить, то я прошу вас только об одном: забудьте о своих разногласиях и снова станьте любящими друг друга сестрами, какими вы были когда-то.

Оставляю вам свою любовь и желаю вам обеим счастья в жизни. Всегда помню о вас.

Ваш дядя

Джордж

Рэйчел удалось дочитать письмо до конца, не заплакав, но к концу голос ее прилично подсел. А Софи, вытирая слезы, взяла оставшиеся два конверта и один отдала сестре. Открыв свой, она с изумлением обнаружила в нем пятнадцать тысяч евро в сотенных банкнотах зеленого цвета. Софи произвела в уме мгновенный подсчет, и у нее получилось больше тысячи евро в неделю начиная с этого дня и до конца сентября – более чем достаточно для того, чтобы буквально ни в чем себе не отказывать. Она посмотрела на Рэйчел и увидела, что и у той от изумления коленки подкашиваются.

– Провалиться мне на этом месте, Рэйч, да мы с тобой просто богачки.

– И не говори. Ну дядюшка и расщедрился! Глазам своим не верю… – проговорила Рэйчел и улыбнулась сквозь слезы. – Наш добрый старый дядюшка Джордж.

– Аминь.

Глава 5

Вернувшись в автомастерскую, сестры увидели, что машина уже дожидается их на площадке. К ним вышел механик и стал объяснять, что он с ней сделал.

– Вам понадобится новая выхлопная труба, и я могу заказать, если, конечно, дадите команду. Ее доставят в течение двух-трех дней. А пока я на скорую руку обмотал специальным пластырем старую – несколько недель будет держать.

Далее он сообщил, во сколько им обойдется новая выхлопная труба плюс установка, и Софи в который уже раз приятно удивилась, не в последнюю очередь и потому, что на дне ее сумочки лежали надежно спрятанные пять тысяч евро. Сестры решили две трети дядюшкиной суммы на всякий случай оставить в банковской ячейке, а уж пяти тысяч каждой из них хватит лет на сто. Вместе с деньгами на дне сумочки покоился и серебряный ключик; когда они вернутся в замок, то перепрячут его в надежное место. Они тепло поблагодарили механика и предложили ему деньги за то, что он уже успел сделать, но тот отклонил предложение, сказав, что возьмет с них плату, когда все закончит. Софи дала ему номер своего телефона, и он пообещал сообщить, как только ему доставят нужную деталь.

Ремонт «на скорую руку» произвел поистине магический эффект: теперь двигатель звучал совершенно иначе, всю дорогу наверх к замку он лишь негромко и ровно фырчал. Когда они добрались, их тепло встретил Дживс, который, по словам Риты, в их отсутствие вел себя идеально. Рэйчел сразу поднялась в свою комнату проверить электронную почту, Рита отправилась домой готовить обед мужу, а Софи с Дживсом пошли в очередной раз прогуляться по территории замка. Остановившись в тени араукарии, Софи наблюдала, как ее пес старается вырыть нору в пропеченной солнцем земле, как вдруг зазвонил телефон, и, взглянув на экранчик, она увидела, что звонит Крис.

– Привет, Крис, – сказала Софи, ей, как всегда, приятно было услышать его голос. – Как дела?

– У меня все прекрасно. А у тебя как там? Как доехала? Машина не подвела? А Дживс как? Да, кстати, а ты сама прилично себя вела?

Софи стала рассказывать ему все про свой переезд, замок Парадизо описала в самых ярких красках, а сама все это время не переставала думать о том, каковы же все-таки ее истинные чувства к этому человеку. Ей было по-настоящему приятно слышать его голос, она с удовольствием с ним болтала. Софи знала его как облупленного и нисколько не сомневалась в том, что он ей близкий друг, может быть, даже самый близкий. И в течение путешествия она о нем тоже много думала. Во время учебы, когда она снимала квартиру вместе с Клер, Софи порой испытывала к нему влечение, но всегда подавляла его в себе, поскольку Крис с Клер тогда встречались, но вот сейчас на самом ли деле она хочет, чтобы этот лучший ее друг превратился для нее в нечто большее?

Софи вспомнила сцену из фильма «Когда Гарри встретил Салли», где Билли Кристал рассказывает Мег Райан о том, что мужчина и женщина никогда не могут стать просто друзьями, потому что на пути таких отношений всегда стоят законы пола. Так ли это? И могут ли они с Крисом когда-нибудь стать друг для друга не просто друзьями, а чем-то большим?

Болтали они довольно долго, но с его стороны Софи не услышала ни намека на то, что он к ней относится не просто как к другу. Когда она вернулась в замок, Рэйчел сидела на кухне со своим ноутбуком.

– Хорошо погуляли, Соф? – спросила она.

Не было никаких сомнений в том, что сестра держится с ней сегодня более открыто.

– Да, спасибо… и пока гуляли, мне позвонил Крис.

– Помню такого. Он еще встречался с твоей соседкой по квартире, да?

– Да, но они расстались примерно в то же время, как и я рассталась со своим итальянцем.

– Я давно хотела спросить… как у тебя на любовном фронте? Честно говоря, я думала, что ты давно уже замужем. Ты же всегда искала какого-то принца, своего единственного, так ведь?

И опять Софи приятно удивило, что сестра в разговоре с ней затрагивает такие интимные вещи. А то кроме беглого описания мест, где она побывала, и профессий, которые сменила после того, как сбежала, Рэйчел ничего про себя так толком и не рассказала. О собственном любовном фронте она и не заикнулась, и все другие ее разговоры ограничивались ежедневной прозой жизни, бытом, если не считать нескольких похотливых ремарок насчет их нового американского знакомого. И Софи надеялась, что новый уровень разговора поможет окончательно растопить между ними лед.

– Ну да, – сказала она с кривой усмешкой, – и думала, что нашла его.

Она продолжила свой печальный рассказ про Клаудио и его неожиданно открывшиеся многочисленные измены.

– Вспоминаю все это и чувствую себя совершенной дурой, – закончила она.

Рэйчел окинула сестру полным сочувствия взглядом, и настроение Софи сразу поднялось.

– С кем не бывает, – сказала Рэйчел. – Зато теперь для тебя открылась возможность быть вместе с Крисом. Вы так друг другу подходите… я всегда считала, что он очень даже симпатичный.

– Честно говоря, я только что сама об этом думала. Он остался моим другом, очень хорошим другом. На прошлой неделе даже помог упаковать вещи.

– И с тех пор как расстался со своей бывшей, больше ни с кем не встречался?

– Насколько мне известно, нет, не встречался… если бы такое случилось, он бы мне рассказал.

В голове Рэйчел мгновенно созрело простое решение.

– Послушай, – сказала она, – почему бы тебе не пригласить его в гости?

– Куда, сюда, что ли?

– Ну да, почему нет? Места здесь полно, а втроем нам будет веселее. Я прекрасно его помню… я даже помню, что он мне очень нравился. Было бы просто здорово снова его увидеть, а у тебя, таким образом, будет куча времени, чтобы разобраться, как ты к нему относишься… и он к тебе тоже.

– А что… можно, конечно… – неуверенно пролепетала Софи: она не привыкла к тому, чтобы младшая сестренка указывала ей, что надо делать, это казалось ей несколько странным, хотя само предложение, в сущности, было очень даже разумным.

– Давай же, сделай это. Подумай сама, если ты не пригласишь его в этом году, то больше сюда не пригласишь никогда, потому что в следующем году нам придется замок продать. Надо будет. Смотри, что я только что нашла в Интернете.

Рэйчел повернула ноутбук экраном к сестре. Это был сайт большой международной компании, занимающейся куплей-продажей недвижимости, и выставленное на экране строение в общих чертах было похоже на их замок. Там было написано, что этот средневековый замок расположен на средиземноморском побережье неподалеку от Генуи, не более чем в ста километрах к востоку от Парадизо, и объявленная цена его впечатляла: шесть миллионов евро.

– А размерами этот гораздо меньше нашего, да и земли у него маловато.

Рэйчел оторвалась от экрана, подняла голову и обвела комнату блуждающим взглядом.

– Черт побери, Соф, мы с тобой сидим на громадной куче денег.

– Одно дело – сидеть, совсем другое – иметь.

Это была одна из любимых поговорок их дедушки, и Софи нарочно вспомнила ее, чтобы призвать сестру к осторожности. Впрочем, подумала она, даже половина этой суммы после уплаты кучи налогов государству сделает их не просто богатыми, а очень-очень богатыми. А пока, видя, что сестра сейчас, похоже, не склонна к конфронтации с ней, она решилась задать и ей пару-другую личных вопросов:

– А у тебя самой какие планы? Что станешь делать, если все пойдет хорошо и нам удастся продать замок за кучу денег? Вернешься обратно во Флориду? Там что, тебя кто-нибудь ждет?

Софи не очень удивилась, увидев, что Рэйчел отрицательно покачала головой. Еще в подростковом возрасте, да и когда ей уже перевалило за двадцать, в бурной жизни Рэйчел была одна постоянная величина: мальчики, которых она к тому же, как говорится, меняла как перчатки.

– Да нет, никто особенно не ждет. Во всяком случае, в данный момент.

Она умолкла, неожиданно помрачнела, и тогда Софи решилась копнуть чуть поглубже:

– Ты сказала, в данный момент… но ведь раньше кто-то у тебя был?..

– Ну был.

Последовала долгая пауза, и Софи уже опасалась, что сестра сейчас посоветует ей не совать нос, куда ее не просят, но Рэйчел неожиданно продолжила:

– Чуть больше месяца назад у меня с ним все медным тазом накрылось.

– И долго вы были вместе?

– Два с половиной года.

– Надо же, почти столько же, сколько мы с Клаудио. А почему все накрылось?

– Я сделала одну глупость, – ответила Рэйчел и тяжко вздохнула.

Это прозвучало столь хорошо знакомо и столь жутко, что не предвещало ничего хорошего, но не успела Софи раскрыть рот, как сестра, чтобы пояснить – в известной степени, конечно, – добавила еще несколько слов:

– Это не то, что ты думаешь. Мой Габриэль на меня разозлился… и я не виню его за это.

В ее тоне явно чувствовалось желание закрыть тему, и дальнейшие вопросы были бы неуместны, по крайнем мере сейчас. Рэйчел снова погрузилась в молчание и на этот раз ничем не выказывала желания продолжить свой рассказ. Софи немного поколебалась, но решила предоставить сестре возможность заполнить все белые места тогда, когда ей захочется. А сама вернулась к своему второму вопросу:

– Все это, конечно, очень жаль слышать, Рэйч, но как насчет твоих планов на будущее? Где бы ты хотела жить? Если мы продадим замок и получим эту прорву денег, ты сможешь выбрать любое место на земле.

К ее радости, глаза сестры снова загорелись.

– Если честно, сама не знаю. Флорида мне очень нравится, и у меня там много хороших друзей… в Англии я почти всех растеряла за эти годы. В принципе, коли на то пошло, у меня еще есть куча друзей в Испании, недалеко от Толедо. Я познакомилась с ними, когда училась в универе и должна была год провести за границей… мы до сих пор регулярно переписываемся. Но прежде всего я очень хочу вернуться в Эксетер и защитить диплом, – сказала она, подняла голову и посмотрела на Софи. – Я с универом уже связалась, и они дали согласие. Мы договорились, что к занятиям я приступлю в октябре и доучусь на последнем курсе.

– Вот это да, вот это здорово! – воскликнула Софи.

Так оно на самом деле и было. А еще лучше было то, что Рэйчел, кажется, готова говорить с ней наконец более свободно.

– А потом что? – спросила она.

– Я же сказала, я еще ничего не решила. Мне нравилась работа, которой я занималась последние два года в отделе по связям с общественностью в одной большой гостиничной сети. Мне кажется, у меня неплохо получалось, и там мной, похоже, были довольны. Сказали, что предоставят мне работу в любое время, когда захочу. И шансы сделать карьеру там хорошие, но без диплома, любого диплома, я знаю, что выше по карьерной лестнице мне не подняться.

– То есть ты хочешь в октябре сразу поехать в Англию, защитить диплом, а потом, возможно, вернуться в Америку. Будем надеяться, у тебя все получится.

– Если только мы с тобой не поссоримся летом и гениальный план дядюшки Джорджа не провалится с треском. – В голосе Рэйчел вдруг снова зазвучала жесткая нотка.

– Думаешь, поссоримся?

– Если такое случится, – ответила Рэйчел после многозначительной паузы, – то не по моей вине.

– Или пока ты снова не наделаешь каких-нибудь глупостей.

Софи проговорила это, как бы размышляя вслух, и сразу же поняла свою ошибку.

Сестра так и вспыхнула, глаза раздраженно сверкнули.

– Знаешь, Соф, ты у нас тоже не ангел. Не я одна способна на глупости. Я сказала, будем надеяться, что не поссоримся мы с тобой. – Особый упор она сделала на три последних слова.

И Софи сразу поспешила снять чреватое бог знает чем напряжение:

– Да, ты права, Рэйч, мы обе должны быть здесь очень внимательны. А сейчас пойдем и отметимся, пока не забыли. Было бы очень досадно сорваться, когда мы еще и не начали. Кроме того, я собиралась как следует осмотреть замок. Я еще не побывала на самом верху, а ты?

– И я тоже. Отличная мысль.

Казалось, Рэйчел успокоилась, минута раздражения прошла, но Софи сделала в уме зарубочку: надо вести себя осмотрительнее и в будущем стараться поменьше спорить с сестрой. Что было, то было, но, если она хочет прожить с ней в мире и согласии все три месяца – если не дольше, – надо твердо об этом помнить. Кроме того, судя по ее наблюдениям, теперь перед ней уже совсем другая Рэйчел, гораздо более разумная и ответственная.

Прихватив с собой Дживса – и вовсе не из-за боязни привидений, твердила себе Софи, – они выступили в свою исследовательскую экспедицию, которая началась с самого нижнего этажа замка. Сначала они обследовали гостиную, где прежде всего сняли с остальной мебели и аккуратно сложили так напугавшие их вначале жуткие чехлы от пыли. И в результате комната приобрела гораздо менее угрожающий вид, не в последнюю очередь потому, что перед ними открылся целый набор образцов мебели двадцать первого века, которая никак не ассоциировалась с призраками и прочей чертовщиной: например, парочка кожаных диванов и телевизор с огромным экраном. Ставни теперь были постоянно открыты, в окна струился солнечный свет, освещая великолепный сводчатый потолок и огромный гобелен на дальней стене с изображением сцен средневековой охоты. Комната оказалась изумительно красивой.

За гостиной имелась еще пара комнат, одна из которых была преобразована в тренажерный зал с настольным теннисом, беговой дорожкой, гребным тренажером и тренажером для поднятия тяжестей. Несколько секунд Рэйчел с любопытством разглядывала их, потом повернулась к Софи; теперь она гораздо больше была похожа на прежнюю Рэйчел.

– Нет, бросить все и уехать было бы просто непростительно, тем более что дядюшка Джордж дал нам денег и мы до самого октября спокойно можем хоть два раза в день питаться в ресторане «Веккьо ристоро», – твердо проговорила она.

– Да-а, какой человек от нас ушел… – сказала Софи, закатив глаза.

На втором этаже они обнаружили еще не менее шести спален; все со смежными ванными комнатами, все в идеальном порядке. Отлично, подумала Софи. Если она решится пригласить Криса погостить – Рэйчел, понятное дело, возражать не будет, – найдется готовая комната и для него. Они вошли в кабинет дяди Джорджа, и Софи вновь ощутила острую душевную боль: его осиротевшие личные вещи снова напомнили ей, что дядюшку она никогда больше не увидит. Изо всех сил стараясь не раскисать, они с Рэйчел подошли к компьютеру и приложили к его экрану ладони: одну над другой, пальцы одной лежат в промежутках между пальцами другой согласно полученным указаниям. Софи молча помолилась о том, чтобы все так продолжалось и дальше, все три месяца. Компьютер, как и следовало ожидать, загудел, рамка экрана снова стала зеленой, на нем появилось сообщение, в котором говорилось, что они успешно зарегистрировали свое присутствие: день второй… осталось всего-то каких-нибудь девяносто дней и ночей.

На следующем этаже царил полный хаос, видно было, что сюда почти никто никогда не заходил, и сестры сразу поняли, что задача перебрать все эти вещи, которые дядя Джордж назвал старым хламом, будет для них не из легких. Здесь было три обширных помещения с низкими потолками, куда кое-как, в полном беспорядке были сложены самые разные, видимо больше не нужные предметы, среди которых можно было найти все, что угодно: от пачек старых, пожелтевших от времени газет и журналов, копившихся, возможно, даже еще с фашистских времен, до таких восхитительных штучек, как, например, затейливо исполненная, прекрасной ручной работы деревянная клетка для птиц, три старинные удочки и целый ряд металлических предметов, возможно имеющих отношение то ли к сельскому хозяйству, то ли к орудиям испанской инквизиции, назначение которых теперь было невозможно, да и просто незачем, угадать. От верхней лестничной площадки к низенькому дверному проему с запертой двумя массивными задвижками мощной дверью вела узкая деревянная лестница. Помогая себе плечом, Рэйчел отворила дверь, и сестры, щурясь от яркого солнца, вышли на крышу замка.

Вид отсюда, как и ожидала Софи, был невероятно красивый. На многие мили в обе стороны был виден морской берег, который, закругляясь, уходил на восток и на запад, и до самого горизонта открывались широкие просторы синего моря, усеянного яхтами, рыбачьими лодками, среди которых виднелось и более крупное судно, похожее на круизный лайнер. А с обратной стороны шли ряды покрытых деревьями холмов и горы, образующие так называемые Лигурийские Апеннины – мощный барьер между Лигурией, где они сейчас находились, и остальной частью Северной Италии, в результате чего на этом участке побережья создавался свой особенный, очень мягкий микроклимат.

– Вот это да, какой вид!

Софи подошла к бойнице, выглянула и посмотрела вниз, но тут же торопливо отпрянула, увидев, как высоко они забрались.

– Ух ты, – сказала она. – Просто жаль армию, которая попытается взять этот замок.

Она оглядела крышу. На другой ее стороне виднелись две дымовые трубы, и она вспомнила, что в их задачу входит также указанная в списке дядюшки Джорджа работа и с ними. Рэйчел уселась на скамейку из сучковатого дерева, Софи подошла, села рядом и погладила по голове подошедшего и устроившегося между ними Дживса, который на жаре часто дышал.

– Дживсу нельзя долго находиться на солнце, – сказала она. – Темные объекты поглощают больше тепла, чем светлые, так говорит закон элементарной физики.

Несколько минут они сидели и молчали, ощущая на лицах обжигающий жар солнца. Дживс оказался не единственным существом, которому очень скоро понадобится спрятаться куда-нибудь в тень. Первой нарушила молчание Рэйчел:

– Ну а ты что собираешься делать в эти три месяца, а, Соф? Каникулы – это прекрасно, конечно, но тебе ведь это скоро надоест, правда же?

– Почему… я ведь без дела не сижу. Да и по замку работы тоже порядочно. Кстати, сегодня у нас среда, верно? Так вот, завтра к полудню я должна отправить в издательство одну вещицу, а я с самой пятницы ничего не делала. Конь не валялся.

– Так, значит, ты все еще пишешь? – (Софи кивнула.) – А что именно? Ты, кажется, говорила, что потеряла в Риме работу.

– Ну да. И с тех самых пор для парочки журналов сочиняю короткие рассказы. Платят, конечно, гроши, но печатают регулярно, каждые две недели, и это покрывает квартирную плату, пока ищу другую работу… правда, до сих пор без толку.

– Но благодаря дяде Джорджу в ближайшее время тебе беспокоиться незачем, так ведь?

После визита в банк и сделанного Рэйчел открытия, сколько примерно может стоить замок, мысли в этом же направлении возникали и в голове у Софи, но она по натуре была человек осторожный. И понимала, что, пока им с Рэйчел не удастся, во-первых, прожить под одной крышей весь отведенный период, а во-вторых, продать замок, бросать поиски постоянной работы или отказываться от сочинительства своих рассказиков было бы неблагоразумно, тем более что это занятие ей очень нравилось.

– Нет, писать я продолжу. То есть даже если мы с тобой вдруг станем миллионершами… – Софи посмотрела сестре прямо в глаза и улыбнулась. – А звучит потрясающе, скажи? Но все равно, если в конце концов у нас появится куча денег, надо же будет чем-нибудь заниматься, иначе от скуки сдохнешь. Ты ведь вот нацелилась на свою карьеру. Ну и мне тоже надо что-то делать в этой жизни.

– А эти твои рассказы… про что они у тебя? Про любовь?

– Ну да, в общем-то, это женское чтиво, хотя я подбрасываю порой и психологии: душевные переживания, например… ну, там кто-нибудь умирает или кто-то от кого-то уходит… просто чтобы читатель призадумался, озадачился, пошевелил мозгами.

– Да-а… С воображением у тебя всегда было все в порядке, не то что у меня. Знаешь, что тебе надо? Написать большую книгу, любовный роман. Разве тебе самой никогда не хотелось?

– Если честно, всегда об этом думала. Но дело в том, что заработать на жизнь этим трудно, если ты не какая-нибудь Джоан Кэтлин Роулинг или Дэн Браун. Есть один фильм, не помню, как называется, где какой-то персонаж говорит: «Единственный вид писательства, который дает реальные деньги, – это записка с требованием выкупа». Так вот, он в этом деле кое-что понимает.

– Но теперь тебе вручили бесплатный билет или как бы возможность попробовать, у тебя целых три месяца, почему бы тебе не начать?

– Можно, конечно… Ну а ты, Рэйч? Как станешь заполнять свободное время?

– Я вот что подумала… завтра надо будет пообщаться с садовником. Ведь Дэн говорил, что он приходит по четвергам, так? Может, разрешит помогать ему. Я бы очень хотела научиться выращивать виноград. Мало ли где я буду жить, но выращивать собственный виноград и даже делать свое вино… это было бы так здорово! А кроме того, у меня огромный список книжек, которые надо прочитать перед работой над дипломом. В общем, скучать нам с тобой не придется. Ведь мы же сейчас в Парадизо. Ты когда-нибудь слышала о том, чтобы кто-то скучал в раю?

– Насколько я помню Библию, это уже случалось. И если тебе вздумается сорвать яблочко, будь осторожна и держись подальше от змия.

– Ой, только мне для начала понадобится какой-нибудь Адам, а я такового поблизости что-то не вижу, – с улыбкой ответила сестре Рэйчел. – Хотя я была бы не против скушать райское яблочко вместе с нашим соседом-американцем.

Софи тоже была бы не против, но от комментариев воздержалась. Главное было, однако, не в этом: как здорово, что сестра сейчас так похожа на себя прежнюю, которую она знала и любила когда-то давно. Неужели после страшного разрыва все у них постепенно возвращается к нормальным отношениям? И все же, напомнила она себе, еще нужно разузнать, что именно заставило Рэйчел так близко подойти к опасному краю пропасти. Загруженность учебой на последнем курсе? Какой-то до сих пор не названный мужчина? Или что-то еще?

Но она не успела придумать какую-нибудь гипотезу. Дживс встал, отряхнулся и направился к тени, которую отбрасывали дымовые трубы. Софи тоже встала:

– Так, Дживса лучше отвести обратно в дом. Не хватало, чтобы наша собака от этой жары взбесилась..

Она посмотрела на часы:

– Ого, уже третий час. После вчерашнего ресторана я думала, что до конца жизни не стану есть, а сейчас вот пришло в голову, что от бутербродика я бы не отказалась. Или еще чего-нибудь вкусненького. Пошли?

Они вернулись в прохладную кухню, и Софи проверила содержимое холодильника. Оказывается, Рэйчел вчера вечером не шутила. Холодильник был буквально забит едой. Но не только одной едой: здесь стояли и бутылки с вином, включая шампанское «Дом Периньон» урожая 1998 года, за которое наверняка выложили небольшое состояние. Они достали салат, помидоры, сыр, салями и соорудили себе прекрасные сэндвичи со свежим хлебом, который еще утром принесла Рита. Софи запивала свой сэндвич минеральной водой – сестры решили в первой половине дня вина не пить вообще, – как вдруг увидела в углу узенькую дверцу, которой раньше они не замечали.

– Интересно, куда эта дверь ведет, – заметила она.

– Наверняка куда-нибудь в подземелье или в какую-нибудь пыточную.

– Да хватит тебе, Рэйчел! И вообще, кто вчера ночью с до смерти испуганным видом бродил по коридору?

– Ладно, ладно, я уверена, что никаких подземелий здесь нет. Я вот что тебе скажу… возможно, там, внизу, есть винный погреб.

Покончив с едой, Софи покормила и Дживса, и пока он был занят тем, что с рекордной скоростью набивал пустой желудок, она подошла к дверце. Повернула торчащий в замке ключ, и дверца открылась легко и, к счастью, без этого скрипа, от которого по спине мурашки бегают. Увидев выключатель, она обрадовалась, щелкнула, и перед ее взором предстала ведущая вниз каменная лестница. Софи оглянулась на Рэйчел, которая в эту минуту возилась с кофеваркой:

– Пойду-ка гляну. Пожелай мне удачи.

Рэйчел оказалась права, правда только в своей второй догадке. Софи оказалась не в подземной темнице, а в помещении с низким потолком, где вдоль одной стенки тянулись стеллажи с бутылками, а также стояло с полдюжины огромных, даже выше, чем Дживс, стеклянных бутылей в оплетках, подобных старинным оплетенным бутылкам с узким горлышком для кьянти, только гораздо более крупных и, судя по всему, тоже наполненных вином. Ничего такого страшного тут не было видно, если не считать пыльной паутины – в одной в углу засел зловещего вида паук в черно-желтую полоску величиной с добрую сливу. В самом дальнем конце помещения имелся наклонный пандус, ведущий к массивным деревянным дверям, которые, предположительно, открывались во двор, поскольку через кухню и узенькую дверцу подавать такие бутыли было бы вряд ли возможно. Следующая задача, которую Софи поставила перед собой, – исследовать внешний контур замка с такой же тщательностью, как и внутренние его помещения. А пока что ясно было одно: если им с Рэйчел вдруг понадобится утопить свои девичьи печали, вина для этого у них предостаточно, можно пьянствовать хоть круглыми сутками.