Текст книги "«Антика. 100 шедевров о любви» . Том 2"

АНТИКА
Том 2

ФОТОАЛЬБОМ

АНТИЧНЫЕ СЮЖЕТЫ В ЖИВОПИСИ

Bruckmann Alexander, Одиссей и сирены, 1829

Аннибале Карраччи, Циклоп Полифем, 1595

Бёрн-Джонс Эдуард, Цирцея, подливающая зелье

Вьен Жозеф Мари, Прощание Гектора с Андромахой, 1787

Давид Луи, Прощание Телемаха и нимфы Эухарис, 1822

Джером Делакруа, Между Сциллой и Харибдой

Джордж Ромни, Леди Гамильтон в образе Цирцеи

Джулио Романо, Полифем

Дрейпер Герберт Джеймс, Одиссей и сирены

Жувене Жан-Батист, Аполлон и Фeтида

Йорданс Якоб, Одиссей в пещере Полифема, 1630

Лагрене Луи Жан-Франсуа, Пенелопа читает письмо Одиссея

Ланди Гаспаре, Прощание Гектора с Андромахой

Лелуар Жан-Батист Огюст, Гомер

Маурер, Одиссей и Кирка

Одиссей убегает из пещеры Полифема, фреска

Пальер Луи-Винсент-Леон, Избиение женихов

Пеллегрини Джованни Антонио, Ослепление Полифема, фреска

Прюдон Пьер Поль, Андромаха и Астинакс

Ресту Жак, Гектор, покидающий Андромаху

Роза Сальваторе, Одиссей и Навзикая

Россетти Данте Габриел, Морская сирена

Россетти Данте Габриэль, Пенелопа

Рубенс Питер Пауль, Одисей на острове феаков

Спрангер Бартоломеус, Сцилла и Главк

Уаетс Нэвел, Посейдон насылает шторм на плот Одиссея

Уотерхауз Джон Уильям, Сирены

Уотерхауз Джон Уильям, Цирцея

Уотерхауз Джон Уильям, Цирцея, предлагающая кубок Одиссею

Фабр Франсуа Ксавье, Служанка узнает Одиссея

Этти Уильям, Одиссей и сирены

ЗАСТЫВШИЕ В ВЕКАХ

Franklin Simmons, Пенелопа, фрагмент

Franklin Simmons, Пенелопа

William Wetmore Story, Медея

William Wetmore Story, Медея

William Wetmore Story, Сафо

Кавелье Жюль, Спящая Пенелопа

Корнель ван Клеве, Полифем

Антонио Канова, Три грации

Еврипид
АНДРОМАХА

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Андромаха, вдова Гектора, пленница любовница Неоптолема (I)

Рабыня некогда Андромахи, ныне Гермионы (III)

Хор фтийских женщин

Гермиона, жена Неоптолема (II)

Менелай, царь спартанский, отец Гермионы (II)

Молосс, сын Андромахи от Неоптолема (III)

Пелей, царь фарсальский, дед Неоптолема (III)

Кормилица Гермионы (I)

Орест, сын Агамемнона из Аргоса (III)

Вестник из свиты Неоптолема (II)

Фетида, богиня, дочь Нерея и божественная супруга Пелия (I)

Действие происходит во Фтии, в Фессалии.

ПРОЛОГ

Декорация представляет фасад дворца в дорийском стиле. К нему прилегает святилище Фетиды. На его открытом помосте алтарь и статуя богини, к ним ведет несколько ступеней.

ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ

Андромаха сидит у алтаря. У нее темная одежда и распущенные темные волосы, где уже мелькают серебряные нити. Около нее лежит ветвь молящих, перевитая белой шерстью. Лицо она закрыла руками. Потом открывает, встает, делает шаг и, не сходя с помоста, произносит:

Андромаха

О город Фив, краса земли азийской,

Не из тебя ль с усладой золотой

Увезена, очаг царя Приама

Узрела я, чтоб Гектору женой

Мне стать, детей ему рождая? О,

Завиден был ты, жребий Андромахи!

Сегодня ж… есть ли женщина, меня

Несчастнее?

(Закрывает лицо руками, потом отнимает их.)

Я Гектора, Ахиллом

Убитого, видала, на глазах

Моих дитя мое, Астианакта,

От Гектора рожденного, с высокой

Ахейцы башни сбросили, копьем

Взяв Илиона землю… Я ж, увы!

Рабынею я, дочь не знавших ига,

Увидела ахейский небосклон.

На острове рожденный, как добычу

Отменную, меня Неоптолем

К себе увез из Трои… и равнину,

Где фтийские с фарсальскими сады

Сливают тень, я обитаю… эти

Когда-то, брак с Пелеем заключив,

Поля себе избрала Нереида,

Таясь толпы… И фессалийский люд

Фетиды им оставил имя, гордый

Невестою Пелея. Внук его

Фарсальское оставил царство деду:

У старика он скипетра из рук

Не хочет брать… А я в чертоге фтийском,

С Ахилловым отродьем и моим

Властителем соединившись, сына

Ему дала.

Сначала, и бедой

Повитая, я берегла надежду:

Вот вырастет ребенок – будет мне

Опорою моей среди беды…

Но, ложе

Мое презрев невольничье, увы!

Спартанку взял мой деспот, Гермиону,

В законные супруги, и с тех пор

Гонима я: царица уверяет,

Что снадобьем неведомым ее

Бесплодною я сделала и мужу

Постылою и будто я хочу

Ее занять в чертоге место, силой

Законную супругу удалив.

Увы! чего теперь лишилась, разве

То волею прияла я… О нет!

Свидетель Зевс великий, что неволей…

Но убедить нельзя ее, и смерти

Моей царица ищет. С ней отец

Соединил и Менелай заботы…

Он здесь теперь… Чтоб дочери помочь,

Из Спарты он приехал…

Ужас бледный

Меня загнал в соседний с домом храм

Фетиды: жизнь богиня не спасет ли?

И сам Пелей, и царский род его

Лелеют брак, который миру память

О браке Нереиды бережет…

А сын единственный чтоб не погиб, я тайно

Его к чужим послала… С нами нет,

Увы! того, кем он рожден, и сыну

Ничто теперь Неоптолем, и мне…

Царь в Дельфах – он за гнев безумный платит:

Когда отца убили у него,

Он Феба звал к ответу в том же храме,

Где молит о прощении теперь,

Чтоб возвратить себе улыбку бога…

ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ

Андромаха и рабыня (троянская, из левых дверей).

Рабыня

О госпожа! Звать именем таким

Я не боюсь тебя… Я помню – имя

Достойно ты носила это, в Трое

Когда еще мы жили и тебе

И Гектору покойному служили

Мы всей душой… С вестями я к тебе…

Чтоб из царей кто не проведал, страшно,

Да и тебя-то жалко… Берегись:

Недоброе замыслили спартанцы.

Андромаха

О милая подруга! – для меня,

Твоей царицы прежней, ты – подруга…

В несчастиях… Придумали-то что ж?

Какую сеть для Андромахи вяжут?

Рабыня

О, горькая! Они горят убить

Рожденного и скрытого тобою.

Андромаха

О спрятанном проведали?.. О, горе!

Но как? Откуда же? О, смерть, о, злая смерть!

Рабыня

Не знаю уж, откуда, но слыхала,

Что Менелай отправился за ним.

Андромаха

Погибли мы – два коршуна захватят

И умертвят тебя, мой сын; а тот,

Которого зовут отцом твоим, не с нами.

Рабыня

Да, при царе ты б, видно, столько мук

Не приняла – друзей вокруг не видно.

Андромаха

Но, может быть, Пелей… Как говорят?

Рабыня

Когда б и здесь он был, – старик не помощь.

Андромаха

К нему гонцов я слала, и не раз…

Рабыня

Ты думала, что хоть один душою

Тебе помочь горит?

Андромаха

Конечно нет…

Но если б ты к нему пошла… Что скажешь?

Молчание.

Рабыня

Чем долгую отлучку господам

Я объясню?

Андромаха

Уловкам ли учить

Тебя? Ты – женщина.

Рабыня

Опасно очень…

У Гермионы слишком зоркий глаз.

Андромаха

Вот видишь ты… В беде и друг с отказом.

Рабыня

Нет… подожди с упреками – к Пелею

Я все-таки пойду… А коль беда

Со мною и случится – разве стоит

Так дорого рабыни жизнь?

(Уходит внутрь сцены.)

ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ

Андромаха

(одна)

Иди…

А я, увы! привычная к стенаньям

И жалобам, эфиру их отдам.

Природою нам суждено усладу

Тяжелых бед в устах иметь, и слов

Для женщины всегда отрада близко.

Одно ли мне в груди рождает стон

Несчастие? Где Фивы? Где мой Гектор?

Как жребий мне суровый умолить,

Что без вины меня рабыней сделал?

Нет, никого из смертных не дерзай

Блаженным звать, покуда не увидишь,

Как, день свершив последний, он сойдет

В немое царство мертвых…

(Садится к подножию статуи и, обвивая его руками, тихо покачивается.)

В Трое высокой Парис не невесту, он только слепое

Миру безумье явил, ложу Елену отдав.

Из-за нее и тебя на сожженье и тяжкие муки

Тысяче вражьих триер бурный оставил Арей.

Горе… О, Гектор, о, муж – и его вокруг стен Илиона

На колеснице повлек сын Нереиды, глумясь…

Следом и мне, уведенной на брег из чертога,

Горького рабства позор тяжкие косы покрыл…

Сколько я слез пролила, покидая для дальнего плена

Город и брачный чертог, мертвого мужа в пыли…

Или вам надо еще рабыню спартанской царевны,

Солнца лучи, обливать, если, измучена ей,

Я, изваянье богини с мольбою обвивши руками,

Стала скалой и одни слезы лучам отдаю?

ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ

Андромаха и хор (спускается на орхестру).

ВСТУПИТЕЛЬНАЯ ПЕСНЬ ХОРА

Хор

Строфа I

Долго, жена, ты сидишь на пороге и храма Фетиды

Будто покинуть не смеешь.

Фтии я дочь, но к тебе прихожу, азиатка, нельзя ли

Чем облегчить

Мне муку твою и петли распутать?

Те петли вражды ненавистной, которые вяжет

Тебе Гермиона,

Горькой участнице брака

С сыном Ахилла двойного?

Антистрофа I

Только подумай, какой безысходной ты муки добилась,

Споря с царицей надменно…

Дочь Илиона, равняясь с рожденными в Спарте царями,

Не умоляй

Алтарь: где овец богине сжигают,

И дом Нереиды! Зачем, изнывая от плача,

Ты хочешь обиду

Горшую видеть и муки?

С сильными споры безумны.

Строфа II

Женщина! Лучше покинь блестящий приют Нереиды:

Ты на чужбине,

Ты – весей далеких добыча.

Разве кого из друзей,

О злополучная, здесь ты увидишь,

О жертва горького брака?

Антистрофа II

Жребий твой слезы, троянка, вздымает в груди у рабыни

Фтийского дома,

И только из страха молчу я,

Жалобы в сердце тая,

Чтобы Кронидовой дочери чадо

Приязни сердца не зрело.

ЯВЛЕНИЕ ПЯТОЕ

Те же и Гермиона, молодая, с золотистыми волосами и нарядно, даже роскошно одетая, выходит из средней двери. За ней свита.

Гермиона

Мой золотом сияющий убор

И пестрые одежды не видали

Ахиллова дворца, и ими нас

Не награждал Пелей… Лакедем_о_на

Они отрадный дар, и мой отец,

Царь Менелай, приданого немало

Со мной прислал. Вот отчего мне уст

Речами вы не заградите, жены…

(Андромахе.)

И ты, раба, добытая копьем,

Ты завладеть чертогом царским хочешь,

Нас выбросив?

Ты зельями жену

Законную постылой мужу сделать

И семена в ней погубить горишь?

Ваш род хитер там, в Азии, я знаю,

Но есть узда и на коварных жен.

Ни этот дом Фетиды, ни алтарный

Ее огонь, ни храм не сберегут

Тебя, жена, и ты умрешь.

А если

Спасти тебя иль смертный, или бог

Какой-нибудь захочет, то придется,

С гордынею расставшися, тебе

Униженно и трепетно колени

Мои обвить, полы мести, водою

Проточною из урны золотой

Мой дом кропить руке твоей придется.

Давно пора припомнить, что за край

Вокруг тебя; ни Гектора, ни свекра

Приама нет с тобой. В Элладе ты…

Пауза.

О, дикости предел… или несчастья…

Делить постель рожденного царем,

Которым муж убит, и кровь убийцы

Переливать в детей… Иль весь таков

Род варваров, где с дочерью отец,

Сын с матерью мешается и с братом

Сестра живет и кровь мечи багрит

У близких, а закон не прекословит?..

Нет, не вводи к нам этого! У нас

Не принято, чтоб дышло разделяло

Двух жен царя, и если дома мир

Кто соблюсти желает, тем Киприда

Довольно и одной для глаз и ложа…

Корифей

Да, женщинам дележ не по душе,

А если он на ложе – ненавистен.

Андромаха

Увы! Увы!

Да, молодость пощады не дает,

Когда она не хочет слушать правды.

Боюсь: слова рабыни, пусть они

И истиной сияют, оттолкнешь ты,

И победить боюсь тебя; одно

И от побед нам горе: не выносят

Надменные от слабых, госпожа,

Слов истины победных.

Но в измене

Самой себе меня не уличат.

О, если бы ты, юная, открыла

Мне тайну победить тебя сама!..

Иль Троя Спарты больше? Иль спартанки

Счастливей я? Свободнее ее?

Или занять твое надеюсь ложе

Затем, жена, что юностью цвету,

Ланитами и золотом сияю

Иль верными друзьями?

Может быть,

Ты думаешь, что мне, жена, отрадно

Унылый груз рабов твоих влачить?..

Что ж? Если бы бесплодной навсегда

Осталась ты, то сыновьям моим

Достался б трон Ахилла? О, меня

Вы, эллины, так любите, так сладок

Был Гектор вам, что темный жребии мой

Троянского вам царства не напомнит…

О, если ты постыла мужу, здесь,

Поверь, не яд виною, а негодность

Твоя в супружестве. Есть зелья в нас самих,

И не краса, не думай – сердца чары

Пленяют двух мужей. Тебя ж едва

Что огорчит – ты тотчас Спарту славишь,

А дом царя порочишь. Ты одна

Богатая, все – нищие, и выше

Пелида Менелай. Вот отчего

Царю ты не угодна.

Женам надо

Любить мужей и слабых и сердец

Им не тревожить спорами. А что?

Когда б царю фракийскому была ты

В страну потоков снежных отдана,

Где делит муж меж жен, и многих, ложе

Что ж? Иль и там соперниц истреблять

Искала б ты, чтоб укоряли жен

Из-за тебя в неутолимой жажде?..

Кто ж не поймет, что женщине больней

Ее недуг любовный, чем мужчине!

Но мы таить его умеем… О,

О Гектор мой, когда порой Киприда

Тебя с пути сводила, я тебе

Прощала увлеченья, я рожденным

Соперницей не раз давала грудь…

Я не хотела, чтоб осталась горечь

В твоей душе: лишь нежностью тебя

Я возвращала ложу… Ты ж, царица,

Над мужем ты дрожишь, росе небес

Своею каплей нежной не даешь ты

Его коснуться даже… Берегись,

Чтоб мужелюбьем матери тебе

Не постыдить!.. Нет, детям, если разум

В них не погас, с порочных матерей

Не брать бы, кажется, примера лучше…

Корифей

(Гермионе)

О госпожа, пока легко, склонись

На слово примиренья, если можно…

Гермиона

Шумиха слов… Ты – скромности фиал,

Но на мою нескромность даром льешься!..

Андромаха

Нескромность, да… твоих недавних слов…

Гермиона

От разума иных подальше только…

Андромаха

Стыда в вас нет, о юные уста.

Гермиона

Он в замыслах рабыни молчаливых.

Андромаха

Любовных ран ужель нельзя таить?

Гермиона

Для женщины Киприда – все на свете.

Андромаха

Для скромной, да… Но разве все скромны?.

Гермиона

Не варваров царит у нас обычай!

Андромаха

Позор, жена, и там и здесь – позор.

Гермиона

Умна ты, да! А вот спасись попробуй.

Андромаха

На нас глядит Фетида, постыдись.

Гермиона

Тебя она за сына ненавидит.

Андромаха

Нет, дочь его убийцы – это ты…

Гермиона

Какая дерзость эту рану трогать!

Андромаха

О, скованы уста мои… молчу…

Гермиона

Зачем молчать, когда ответ мне нужен?

Андромаха

Ты не по-царски мыслишь – вот ответ.

Гермиона

Покинь сейчас алтарь богини моря.

Андромаха

Убей сперва – живая не уйду.

Гермиона

Не мужа ждать для этого я буду…

Андромаха

Но раньше я не сдамся, не мечтай!..

Гермиона

Вот подожгу тебя, и горя мало.

Андромаха

Что ж, подожги… Богов не ослепишь!..

Гермиона

Ты боль от ран почувствуешь на теле.

Андромаха

Режь! За алтарь окровавленный свой

Иль, думаешь, богиня не накажет?

Гермиона

О, варваров бесстыдная отвага…

Над смертью ты глумишься. Но тебя

Я уберу, и скоро. Знаешь, даже

Без всякого насилья. Уж таков

Силок мой новый, женщина. Ни слова

Покуда не открою, пусть само

Себя покажет дело. Оставайся,

Пожалуй, там; но если б и свинец

Расплавленный сковал тебя с подножьем,

Пелидов сын, твоя надежда, здесь

И не мелькнет еще, а я успею

От алтаря в силки тебя завлечь…

(Уходит в дом.)

Андромаха

Да, в нем одном надежда… От укуса

Змеиного лекарство знает ум

Божественный для смертных, и ехидны

И пламени загладятся следы,

Лишь женщина неисцелимо жалит…

ПЕРВЫЙ МУЗЫКАЛЬНЫЙ АНТРАКТ

Хор

Строфа I

Бедствий великих вина,

О, для чего ты, Кронида

Сын и Май рожденье,

Блеском одев золотым,

Трех дивных богинь колесницу

Везти заставил свою?..

Враждой ненавистной

Пылавших, кому красоты

Пастух одинокий

Присудит награду

В тихом своем жилище?

Антистрофа I

Рощей кудрявою склон

Иды покрыт был, и, в горных

Волнах омыв серебристых

Белые раньше тела,

Парису богини предстали.

Был жарок спор их… Но приз

Киприде достался…

Словами, полными нег,

Она победила,

Но горькими Трое,

Гордым ее твердыням…

Строфа II

О, зачем Париса мать щадила,

Над своим страданьем задрожав?

Пусть Идейских бы он не узрел дубрав!

Не о том ли вещая вопила,

Феба лавр в объятиях зажав,

Чтоб позор свой Троя удалила?

Иль старшин Кассандра не молила,

К их коленям, вещая, припав?

Антистрофа II

Дочерей печальных Илиона

Не коснулось иго бы… А ты,

О жена, с блестящей высоты

Не упала б в эту бездну стона…

И моей земле бы не пришлось

Десять лет поить железо кровью.

Столько слез бы, верно, к изголовью

У старух припавших не лилось…

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

ЯВЛЕНИЕ ШЕСТОЕ

Андромаха, Менелай (со стороны города) ведет маленького Молосса за руку. За ним спартанская свита.

Менелай

О женщина, вот сын твой… Ты его

От дочери напрасно затаила…

О собственном спасенье молишь ты

Богинь, их статуи обнявши, сыновей же

Ты людям поручаешь. Но увы!

Перехитрил тебя спартанец. Если

Священного подножия сейчас

Ты не захочешь бросить, я зарежу

Перед тобой птенца. Скорее взвесь,

Что выберешь: самой лишиться жизни

Или дитя за материнский грех,

Который предо мной ты совершила

И дочерью моей, отдать ножу?..

Андромаха

О слава! Скольким тысячам ты гребень

Над головой вздымаешь. Пусть они

В ничтожестве зачаты… Если правдой

Ты вызвана на солнце, слава, голос

Благословляю твой. Но если ложь

Тебя родит, ты для меня лишь тенью

Останешься… Как – вождь? Ахейский вождь,

Вождь избранных, завоеватель Трои,

И дочери, почти ребенка, он

Слугою пал, с ней гневом пышет, женам,

Задавленным несчастьями, войну

Кичливо объявляет?..

(К Менелаю.)

О, неужто ж

Ты Трою взял действительно, и пасть

Перед таким могла героем Троя?

Снаружи лишь, о призрачный мудрец,

Блистаешь ты – природой нас не выше.

Хоть точно, в золоте большая сила.

Нет, Менелай, окончим разговор.

Ведь если я умру, – одно бесславье

Да прозвище убийцы дочь твоя

Добудет, царь. Да и тебе, подручный,

Без пятен на хитоне не уйти…

А выбери я жизнь и дай ребенка

Тебе убить, – что ж, думаешь, отец

Без должного возмездия оставит

Поступок ваш? Под Троей заслужил

Он, кажется, не имя труса. Сын

Ахиллов он и внук Пелея: это

Пришлось бы вам припомнить, Менелай…

Он дочь твою прогонит. И, другому

Потом ее вручая, чем, скажи,

Ты объяснишь разлуку с первым мужем?

Иль скромностью ее, что выносить

Порочного супруга не хотела?

Но это было б ложью. Да и кто

Возьмет ее? Иль до седин вдовицу

Сам украшать оставишь ты чертог?

Грядущих зол потока ты не видишь

Над головой, безбожник. Предпочел

Соперниц бы и многих, и обидных

Их ужасу, конечно, ты, его

Когда бы мог представить. Нет, не надо

Из мелочей и беды создавать…

Коль женщины – такое зло, что трудно

Их выносить, ужели же мужам

Подобиться природе нашей честно?

Ты дочери поверил, что ее

Бесплодною я делаю; поверь же

И мне, что слова я наперекор

Не молвлю и алтарь оставлю, если

Твой зять решит, что я виновна. Кто ж

Бесплодие жены больнее мужа

Почувствует, спартанец? Все теперь

Сказала я и жду. В тебе же, царь,

Меня одно страшит… Ведь из-за женщин

И Трою ты несчастную сгубил.

Корифей

Так говорить с мужчинами – не то же ль,

Что выше цели брать?.. Ты промах дашь.

Менелай

Так, женщина, все это мелко: трона

Спартанского или Эллады вы

Не стоите, конечно, как добыча

Победная. Но сердце утолить

Нам иногда отрадней целой Трои.

Коль дочери помог я, так затем,

Что брака чту я святость – потерять

Имущество для женщины печально,

Но мужа ей лишиться – прямо смерть…

Ну, а рабы! Мои ль Неоптолему,

Его ли мне – неужто их делить?

Да, у друзей нет своего, коль точно

Они – друзья, все общее у них…

И если бы кто дожидаться вздумал

Для личных дел приезда друга, он

Не мудрость бы тем показал, а трусость…

Ну, будет же, спускайся к нам, святынь

Не бремени. В тебе спасенье сына…

А то убей его – себя спасешь:

Из вас двоих один на свете лишний.

Андромаха

Увы! Увы! О выбор! горек ты!

Жизнь или смерть? Ужасен жребий смерти,

А вынуть жизнь – ужасней может быть.

Ты, малую в пожар раздувший искру,

За что меня ты губишь, отвечай!

Иль предала какой я город? или

Я из детей зарезала кого

Твоих? Где дом, который подожгла я?

Насилием – владыки своего

Я разделила ложе… Я ль виновна?

Царя казнить ты должен бы; чего же

За край канат берешь – руби у борта.

О, муки! Ты, о город мой… за что,

За что терплю? Я для того ль рожала,

Чтоб, цепь на цепь надев, носить… Но все

Оплачешь ли?.. Как вымерить, исчислить

Всю эту груду муки здесь, у нас,

Я видела, как Гектора колеса

О землю били мертвого. Пылал

Передо мною город, и за косы

На корабли ахейские меня

Рабынею влачили – я справляла

Во Фтии брак с убийцы сыном… Жить

Ужель еще мне сладко? Что ж? Иль манит

Прошедшее к себе? Иль то, что есть?..

Как свет очей, один мне оставался

Мой сын. Его хотят убить… За что,

Не знаю, только не за то, что солнце

Мне, матери, так дорого. О нет….

В спасении его вся жизнь! И видеть,

Что он не дышит больше… О, позор…

Гляди же, царь… Алтарь оставлен…

(Сходит с помоста и порывисто обнимает ребенка.)

В руки

Я отдаюсь твои. Закалывай,

Души меня, вяжи, за шею вешай…

Дитя мое, я мать, и чтобы ты

Не умер, я иду к Аиду. Если

Ты избежишь судьбы, не забывай,

Что вынесла я, умирая, шею

Отцовскую обвив, средь поцелуев

И слез, дитя, скажи ему, что видел.

Да, для людей ребенок – это жизнь,

И если кто бездетный скажет вам,

Что меньше горя без детей, не станет

От этого счастливей, жены, он

Несчастьем большим счастье окупает.

Корифей

Я слушала ее с глубокой скорбью:

Несчастие и вчуже слезы нам

В глазах родит. Ты должен бы, спартанец,

Свести ее с царевною своей

И примирить, освободив от муки.

Менелай

(рабам)

Гей… взять ее! да крепче руки спутать!

Живей, рабы…

(Рабы связывают Андромаху.)

Тяжелые слова

Придется ей услышать.

(К Андромахе.)

Я обманом

Тебя совлек, жена; иначе как

Тобою бы я завладел, священный

Алтарь не оскорбляя? О тебе,

Пожалуй, и довольно. Что ж до сына,

Царица-дочь решит, казнить иль нет

Его, а ты в чертог ступай. Забудешь

Надменностью… свободных удивлять…

Андромаха

Увы! Увы! О, ковы! О, обманы!

Менелай

Всем объявляй… Действительно, обман…

Андромаха

Иль на брегах Еврота это – мудрость?

Менелай

Обиды мстить умел и Илион.

Андромаха

Иль боги уж не боги и не судят?

Менелай

И вытерпим, а все ж тебя казню…

Андромаха

И этого птенца – ужели тоже?

Менелай

Я – нет… Пусть дочь, коль хочет, и казнит.

Андромаха

Он порешен тогда… Вы, слезы, лейтесь!

Менелай

Я спорить бы не стал, что будет жив.

Андромаха

О ты, народ, для мира ненавистный

И Спартою надменный… Ты коварств

Советчик, царь над ложью, хитрый швец

Из лоскутов порока, нездоровый,

Увертливый, змееподобный ум!..

Не стоите вы счастья, вы, спартанцы;

Рекою кровь вы льете, до прибытка

Лишь алчные, с речами между губ

Не теми, что в сердцах. О, пусть бы вовсе

Вас не было на свете… Мне же, царь,

Не так уж горько, как ты думал. Я,

Давно я умерла с свободой нашей,

С тем Гектором, чей меч тебя не раз

В триеру загонял, ты помнишь, верно,

Дрожащего. За то теперь гоплит

Чудовищный грозит мечом рабыне!

Что ж? убивай ее… Вы льстивых слов.

Из этих уст с царицей не дождетесь…

Для Спарты ты велик, для Трои – я,

И если мы в тисках, не надмевайтесь:

Удар бы мог и Спарту поразить!

(Уходит в дом.)

За ней Менелай уводит и Молосса.