Текст книги "Мать велела герань не поливать"

Пока родители были на работе, Ира с подружкой сооружала себе подобие сари, рисовала точку между бровями, включала пластинку с индийскими мелодиями, танцевала и представляла, как черноволосый загорелый красавец мчится к ней на мотоцикле и увозит с собой в светлое будущее. Приехав на отдых в деревню, первым она встретила того самого красавца, – он буквально вылетел на нее на мотоцикле, чуть не сбив с ног. Ира чудом успела отпрыгнуть сторону, а он, похоже, и не заметил перепуганную девчонку.

Однако через какое-то время разглядел. Видимо, показалось странным, что все к нему тянутся, а Ира ни разу не подошла. И он снизошел до нее. Да, это выглядело именно так. Мол, что ты тут стоишь, девочка? Стесняешься? Так давай прокачу. И она села. Обхватила его руками, прижалась от страха лицом к спине, ощутила запах – до незнакомого ранее трепета внизу живота, оглянулась на недобрые взгляды девчонок, и они помчались через всю деревню. Проехали по цветущему лугу, собрав все ароматы летних трав, и ее распущенные волосы летели за ними по ветру… А дальше – нырнули в лес, под сосны-великаны. Лесная дорога была сплошь пересечена корягами. Он остановил мотоцикл. Помог ей слезть. Дальше шли пешком, разговаривали. Он рассказывал про старшего брата, про армию, куда собирался пойти осенью, про соревнования, в которых участвует со своим железным другом. Ира слушала его и влюблялась с каждым словом все больше, наслаждалась голосом, любовалась профилем и поворотом головы. Его звали Клим. Это тоже было удивительным совпадением. В индийской философии есть биджа-мантра «Клим» – своеобразное заклинание, исполняющее все желания.

Первая любовь – она внезапная, порывистая, как ветер, и ранящая навсегда. Оставшийся месяц они провели вместе. Каждое утро Клим заезжал за ней, она обнимала его, прижимаясь щекой к спине, и они ехали знакомым маршрутом на реку под недовольными взглядами девчонок, а вслед неслись недобрые пересуды. Ей было все равно. Они пропадали на реке и в лесу целыми днями, переждав дневную жару, засиживались до глубокой ночи, наслаждались холодными росами и глубиной звездного неба, если было тепло – купались, прохладно – жгли костер, разговаривали, целовались, сближаясь все больше, строя планы на будущее, которое у обоих, несомненно, было.

Клим – исполняет все желания…

Несмотря на внешнюю опытность, он бережно отнесся к ее юности – по сути, оба были еще детьми и не решались дойти до конца в своей еще не созревшей страсти.

В тот день они поехали на высокий берег реки. Там был потрясающий вид на долину внизу. Узкая голубая лента реки вилась через золотистые пшеничные поля, огибая сопки. На высоком берегу реки раскинулся широкий просторный луг с разноцветьем летних трав. Клим ссадил ее с мотоцикла и сказал, чтобы стояла и смотрела. Хочет показать, что он придумал. Объяснил, что это будет лучший трюк на новых соревнованиях осенью, сказал, что хочет ее удивить. Она наблюдала, как он набрал приличную скорость и полетел на всех парах к обрыву, улыбаясь ей. Ира думала, что Клим планирует в последний момент мастерски вывернуть колесо и пронестись по краю, балансируя между небом и землей. Стремительно подлетев к обрыву, он… не вывернул. Видимо, не рассчитал угол разворота. Его послушный мотоцикл, словно заколдованный, на огромной скорости взлетел над обрывом в небо, неся ездока. Оцепенев, Ира не сразу сообразила, что происходит.

Ей показалось, что Клим целых три секунды парил над рекой на фоне предзакатного малинового небосвода, такой хрупкий и сильный одновременно, слившийся со своим мотоциклом, черные кудри развевались на ветру, лицо поднято навстречу солнцу…

Потом она бежала к обрыву, громко крича его имя и веря, что он там, внизу, стоит рядом со своей машиной и машет ей рукой, сияя от счастья. Она запомнила тот день навсегда.

* * *

Кирилл обожал свой байк. Приятно было ощущать, как тяжелый, внешне неповоротливый, железный монстр вдруг оживает под тобой, передает тебе мощь, при этом покоряется и дает себя обуздать. Он быстро пересек двор, подошел к стоянке, легко перекинул ногу через мотоцикл, опустившись на сиденье, завел, врубил музыку и унесся в глубь города.

Обычно дорога и скорость его отвлекали, а тут он никак не мог найти внутренний баланс. Мысль о ней будоражила и нервировала. Он не любил, когда ситуация выходит из-под контроля. У него все должно быть по плану. А тут она отказала. Как такое возможно? Так не кстати. Он и не думал, что подобное возможно. В первый раз в жизни решился сделать предложение и получил отказ. Самонадеянный глупец.

– Кирюша, думаю, тебе нужно завязывать с байком. Ведь это ежедневный риск, а ты мне замуж предлагаешь, семью хочешь. Где семья, там ребенок. И ему нужен отец, да и мне ты нужен живой и невредимый, – так девушка, с которой он и познакомился-то на одной из байкерских тусовок почти год назад, с утра пораньше продолжила тему, начатую накануне вечером.

– Замолчи, – резко одернул ее Кирилл. Оказалось, он был совсем не готов к изменениям в своем сложившемся укладе, где существовал он, байк, его работа и – да уж, это нужно признать – она. Без нее он не мог и не хотел, но, обиженный отказом и манипуляцией его жизнью, с ней теперь тоже не мог.

Мысли толпились в голове, и даже довольное урчание мотора железного зверя, обычно благотворно на него действующее, не могло упорядочить этот рой. Он был обескуражен и опустошен, от этого бесился еще больше. Нужно взять себя в руки, предстоял сложный день.

– Ничего, друг, давай пару кругов по Садовому – и будет все в порядке. – Кирилл похлопал своего мощного друга по темно-бордовому глянцевому боку и прибавил скорость, подставляя уже загоревшее обветренное лицо встречному весеннему ветру. Темные кудри развевались, выбиваясь из хвоста. Шлем он не надевал принципиально.

* * *

Машины чуть продвинулись, впереди показался выезд из тоннеля. Вереница красных огней тянулась по всему Садовому, насколько хватало глаз. Ира отпустила педаль тормоза, и еле сдерживающий прыть, уставший от работы на холостых мерседес двинулся вперед, чтобы тут же снова остановиться. Через отбойник, отделяющий их полосы от встречки, было видно, что на той стороне кольца абсолютно свободно, то есть там не было движения вообще – чистый асфальт. Выбравшись из-под душного свода тоннеля, Ира открыла до конца водительское окно и вдохнула весенний московский воздух с запахом гари, с недоумением рассматривая пустую встречную полосу.

Как так получается, что, когда тебе необходимо движение, кто-то словно останавливает? Почему она сегодня едет не в ту сторону?

Ира оглядела товарищей по несчастью. Вокруг полно обездвиженных автомобилей. Будто кто-то специально собрал их сегодня в этом месте, предлагая остановиться, прервать на несколько часов безумный бег по жизни и подумать. Пассажиры и водители, находясь в одинаковом положении, занимались каждый своим делом. Кто-то размышлял так же, как Ира, кто-то смотрел в телефоны. Сидеть там тоже можно по-разному. Одни работали, другие играли, прожигая время, третьи листали соцсети, делясь или напитываясь эмоциями и впечатлениями. Ира заглушила машину. Открыла дверь и вышла, встав около отбойника разделительной полосы и глядя на встречку. Нетерпеливые пленники автодороги тоже один за другим выползали из автомобилей, чтобы размяться и изучить обстановку.

– Добрый вечер! – Она вздрогнула, услышав за спиной мужской голос.

– Здравствуйте, – ответила Ира достаточно холодно, с удивлением рассматривая незнакомца и думая про себя, к чему бы это приветствие.

– Вы уже долго тут стоите? – Мужчина нарочито отстраненно смотрел на Иру, всем видом показывая, что его тоже интересует вопрос пустой встречки.

– Думаю, ровно столько, сколько и вы. – Ира раздражалась, сама не понимая почему. «Наверное, утренняя заведенность и усталость от пробки могут достаться мужчине, – подумала она. – Нужно держать себя в руках».

– И правда. Глупый вопрос, – признался незнакомец, улыбаясь. – Простите, сто лет ни с кем не знакомился. Вот и сморозил глупость.

Ира удивилась искреннему ответу. Это было необычно. Она с интересом посмотрела в его сторону.

– Да? Ничего, бывает. Я тоже сто лет ни с кем не знакомилась, так что мы с вами ровесники. – И попыталась улыбнуться. Мысли же упорно возвращались к утреннему разговору с сыном. Она достала из кармана сумочки смартфон и еще раз проверила уведомления. Тихо. Не похоже на него – обычно мирится первым. Видимо, с Клавой она перегнула, и в этот раз сын обиделся конкретно. Даже вещи собрал и дверью хлопнул.

– Вы бы машину закрыли. Опасно так оставлять, мало ли мошенников даже в пробке. – Мужчина попытался продолжить диалог.

– Спасибо за совет. – Ира щелкнула брелоком, сработали автоматические замки, и мерседес заснул в ожидании хозяйки. – Вы всем помогаете или только мне?

– Признаюсь, что наблюдаю за вами еще с той стороны тоннеля. – Мужчина встал рядом с Ирой, практически касаясь тканью пиджака рукава ее жакета, и посмотрел на нее с высоты своего роста. Он был чуть выше, несмотря на Ирины высоченные шпильки.

Она окинула его взглядом, анализируя увиденное. «Приличный вроде, из того мерседеса, ага, оба любим немцев. В костюме, точнее – в дорогом костюме, свежевыбритый, руки ухоженные, в очках, речь культурная, с юмором», – просканировала Ира, включив аналитика.

Внутренний скептик тут же поинтересовался, зачем он ей. Ира привыкла быть одна.

Собственно, можно сказать, всю жизнь одна, сама по себе. После того случая в деревне она запретила себе кого-либо любить. Замкнулась в себе, долгое время ей снилось то поле и летящий в небе мотоцикл, распахнутые глаза Клима, когда она спустилась вниз и нашла его среди травы рядом с искореженным дымящимся мотоциклом. Он лежал на спине, раскинув руки и ноги, изо рта бежала тоненькая красная змейка крови, уголки губ были чуть подняты, словно он улыбался и был счастлив в своем последнем полете. В глазах отражалось красное небо с серыми облаками…

Тем не менее она смогла выйти замуж. Ей тогда на время показалось, что удалось забыть, измениться, вылечиться. Потом поняла, что мужа не любит, думала, уже никого и не сможет любить, не зря же в юности такое испытание прошла и зарок себе дала. Но тут родился сынок, и Ира пропала. Она и не представляла, что так можно любить другого человека…

– Что же во мне такого? – Она с интересом и удивлением посмотрела на мужчину. – Что-то не так?

– Что вы! Наоборот! Все даже слишком так. – Он засмеялся, видимо поняв двусмысленность ответа. – Просто вы грустная такая были, печальная и трогательная. – Он замолчал и посмотрел Ире в глаза. – А еще – пронзительно красивая. Смотрел на вас и думал, что же случилось и чем можно помочь. Хотя, простите еще раз, наверное, слишком откровенно я говорю, – извинился он, стараясь разглядеть, что же там впереди их полосы движения и отчего они стоят.

– Смотрите, на той стороне вроде освещение ремонтируют. – Ира решила перевести тему, отвлечь его от обсуждения ее внешности. На пустой встречной полосе работала большая машина с подъемником. Рабочие в металлической корзине на подвижном кронштейне поднимались к опорам освещения и производили какие-то работы.

– Точно. Наверное, лампы заменяют или техобслуживание проводят. Может, и на нашей стороне что-то подобное делают, поэтому и нет движения, – ответил он, сделав вид, что не заметил, как она перевела тему. – Подождите минутку, я сейчас вернусь.

Ира смотрела, как мужчина возвращается к черному мерседесу, открывает дверь и что-то достает из салона. У нее ныли ноги. Она была сегодня в новых туфлях на высокой шпильке – именно на таком каблуке чувствовала себя уверенней, что ли. Ей нравилось водить машину на каблуках, эффектно из машины выходить. Да и походка, как и осанка, совсем другие. Однако ноги всего этого не знали и предательски ныли, будучи закованными в еще не разношенные туфли.

– Вот, держите. Я вам воду принес. – Мужчина протянул ей бутылку минеральной воды и стаканчик.

– Ой, спасибо! Как вы угадали? Правда очень хочется пить. – Ира с удовольствием сделала глоток предложенной воды, отметив про себя, что мужчина милый и заботливый. Внутренний голос тут же скептически сообщил, что все милые, когда подкатывают.

«Ну, в общем, да, ты прав», – ответила она голосу. Тут вспомнилась Клавдия – девушка сына. Она вела себя как раз-таки очень мило. Поливала цветы, которые вечно были в полузасохшем состоянии – ну не баловала их вечно занятая Ира. А Клава цветы буквально оживила. Некоторые даже зацвели. Девушка пыталась несколько раз готовить на Ириной кухне. Они с сыном хотели порадовать Иру и сделать совместный ужин к ее приходу, что Ире не нравилось. Казалось, девушка подхалимничает и рисуется перед ее сыном. «Хотя, может, я и не права. И не такая уж она и плохая, эта Клава», – закончила Ира рассуждать, допив воду, предложенную незнакомцем.

– Я посмотрел по навигатору: пишут, еще около часа пробка будет. Мне, конечно, нравится тут рядом с вами стоять, но переживаю, что вы устали. Приглашаю присесть ко мне в машину и продолжить диалог. У меня там есть кофе в термосе. Вы пьете кофе? – спросил он как можно более нейтральным тоном.

Пока Ира раздумывала над ответом на неожиданное предложение, раздался рев моторов, и по встречной полосе пронеслась кавалькада из нескольких мотоциклов.

– Весна пришла. Байкеры проснулись, – прокомментировал происходящее мужчина. – Ну что? Кофе?

Ире показалось, что от рева пронесшихся байков вибрировал не только воздух, но и она сама. Как представила, что сын несется среди этих безбашенных, аж сердце всколыхнулось.

– Кофе, говорите? А почему бы и нет? – неожиданно для самой себя согласилась она. Сегодня совсем не было времени даже на кофе. Предложение мужчины оказалось весьма кстати. Сколько еще они будут тут стоять – неизвестно. – Идемте!

Одна. Да, после развода она была совсем одна. Хотя нет. Она и в браке не ощущала себя не одной.

Единственное время, когда ей было комфортно с другим человеком, когда она чувствовала заботу и плечо рядом, – там, в юности, на том поле и лугу, в том лесу и под тем звездным небом.

Остальное в ее жизни, кроме любви к сыну, было каким-то суррогатом. То ли мужчины такие встречались, то ли она к себе в душу не впускала. Конечно, у нее были романы. Женщина она интересная, образованная, успешная, цену себе знает. Знакомились. Встречалась. Как правило, недолго. Так, как говорится, скорее для здоровья. Хотя какое уж тут здоровье, одни нервы от этих лживых свиданий. Она сразу считывала, чего от нее реально хотят и сколько это продлится. Чаще всего выяснялось, что они женаты, с женами якобы не живут, ищут любовь. Все понятно. И Ира опять оставалась одна.

* * *

Кирилл уже сделал три круга по Садовому. Начало отпускать. Все-таки скорость – лучшее успокоительное. И мозги на место ставит не хуже психанов. Штрафы, правда, прилетают гигантские, но оно того стоит. Он может себе позволить. Кирилл подъехал к Красным воротам, дальше Садовое стояло. Пробка почти до Таганки. Что ж, придется по тротуарам или на Бульварное уходить. Он ловко протиснулся между рядов плотно стоящих в пробке автомобилей, ушел на Мясницкую, чтобы переулками объехать пробку и вырваться на Садовое там, где все уже свободно.

– Давай, газуй, все образуется у тебя, мужик! – сказал он сам себе. Мотоцикл радостно взревел в ответ.

* * *

Мерседес мужчины застыл в пробке параллельно Ириной машине. Он, оказывается, ехал рядом, а она и не замечала. Ира еще раз окинула взглядом пробку, встречную полосу, заглянула в смартфон – уведомлений от сына так и не было.

– Эта машина? – спросила Ира, указав на стоящий за ее мерседесом автомобиль.

– Да, проходите. Это так необычно. – Мужчина продвинулся чуть вперед, открыл перед Ирой дверь, приглашая сесть.

– Что необычно? Пробка на четыре часа? Совсем обычное дело. Странно, что вас это удивляет. – Ира говорила, а сама отсутствовала, мысленно пытаясь найти аргументы для сына, чтобы отговорить от ранней женитьбы на этой девчонке. «Ведь ему всего двадцать лет, какая любовь? Что это за семья?» – рассуждала она сама с собой тоном, не терпящим возражений. Затем подняла голову к небу: показалось, что начинается дождь. Небо алело над Москвой, удивляя цветами и красками весеннего заката. Такое же жуткое, как в тот роковой день. Загадочый цвет. Кровавый закат. Ну отчего он не звонит и не пишет?! Ира с досадой еще раз заглянула в телефон, проверила, включен ли звонок.

– Ждете звонка? – поинтересовался мужчина. – У вас зарядка есть? Не заканчивается?

– Нет. То есть да, жду звонка от сына. А зарядка есть, спасибо. – Она не садилась в автомобиль. Стояла и смотрела на малиново-алое небо, облокотившись о приоткрытую дверь.

– Ну вот и хорошо, значит, обязательно позвонит! – ободряюще сказал новый знакомый.

– Не думаю. Мы поссорились утром. Он собрал вещи и ушел. Представляете, ему всего двадцать лет, а он жениться надумал. А как же мать? – Ира медленно произносила слова, сама поражаясь тому, как откровенна с незнакомым человеком.

– Нам всем когда-то было двадцать лет. Помните? – Мужчина встал рядом с Ирой и говорил тихим низким голосом, словно убаюкивая ее, как маленькую.

– Извините, что-то я разоткровенничалась, зачем-то гружу вас своими проблемами.

Ей показалось, что она сказала какую-то глупость. Словно услышав себя со стороны, подумала, что слова звучали эгоистично. Ей же самой было пятнадцать, а Климу – восемнадцать, и ведь у них была любовь, планы, мечты. Так почему она отрицает это в собственном сыне?

На встречной полосе началось какое-то движение. Ира чуть привстала на мысочки, чтобы стать чуточку выше и заглянуть поверх металлического ограждения, разделяющего полосы. Огромная машина со стрелой-корзиной медленно разворачивалась, встав поперек Садового кольца и загородив собой въезд в тоннель. Справа, со стороны Курского, оттуда, где все было свободно, нарастал гул подъезжающего на огромной скорости мотоцикла – уж что-что, а этот звук Ира хорошо знала.

Дальше все происходило как в немом кино. Сверху, с соседней улицы, граничащей с Садовым, вылетел блестящий бордовый мотоцикл. Ира с изумлением следила глазами за перемещающейся в пространстве черной фигуркой мотоциклиста без шлема. Его темные волосы развевались на ветру, мотоцикл не ехал, а летел, в секунды преодолев расстояние от поворота, по Садовому – и вот он уже собирается исчезнуть в тоннеле…

– Нет, не-е-е-ет!.. – Ее крик тонет в визге тормозов, грохоте и скрежете металла.

Байк на полной скорости врезался в перегородивший Садовое кольцо грузовик с телескопической стрелой-корзиной. Время остановилось. В полной тишине под кроваво-красными облаками Ира продиралась через стоящие автомобили. Подвернула ногу, упала – и тут же взлетела, подхваченная мужчиной из мерседеса. Он не задал ни одного вопроса, просто бежал вперед и тянул за собой Иру. На секунду остановившись, он знаком велел ей снять туфли, и она помчалась дальше босиком, обдирая ступни о горячий шершавый асфальт. Надо бы перелезть через высокую ограду разделительной полосы, но та слишком высока. И они, лавируя между стоящими машинами, оббежали разделитель и наконец вернулись к месту аварии.

Перед ее глазами вновь ясно вспыхнула картина летящего в красном небе мотоцикла, распахнутые глаза Клима, взгляд тонущего сынишки… Все кошмары разом вернулись и накрыли Иру липкой волной страха. Она не смогла спасти Клима, но вытащила из толщи воды своего малыша. Значит, и сейчас успеет, должна успеть, она не может потерять сына!

Сквозь выхлопы стоящих машин и запах московской гари с неизвестным мужчиной Ира мчалась босиком по теплому асфальту туда, где только что ее сын летел над городом.

Телефон в руке безостановочно звонил, но ей было не до этого. Сейчас она не может, ей нужно к своему ребенку! Она ему нужна, он должен жить, так не может случиться еще раз!.. Господи, да кто же это звонит…

Почти добежав до места аварии, Ира споткнулась и снова упала на асфальт. Мужчина склонился над ней и что-то произнес, но она не услышала – ее взгляд, мысли и чувства сейчас были там, где развернулся этот проклятый грузовик. Она с трудом встала, чувствуя, как силы покидают ее от волнения и нервов. Сделала еще несколько шагов и, глядя на дымящийся разбитый мотоцикл и вмятину на боку грузовика, услышала, как сирены скорой и полиции разрывают пространство. Фигура мотоциклиста лежала неподвижно, вокруг темноволосой головы растекалась липкая кроваво-красная лужа, словно небо по капле стекало на черный асфальт.

– Ира-а-а-а-а!.. – раздался крик, который она когда-то уже слышала.

Не дойдя нескольких шагов, Ира упала в обморок.

* * *

– Ну вот, он сделал это! Было великолепно! Это его лучшая работа! Она должна им гордиться! – думал Кирилл, лежа около дымящегося байка в луже липкой красной жидкости, так натурально имитирующей кровь. Сегодня был отличный вечер, само небо подыгрывало, словно включив нужную цветовую гамму и поддержав их пунцовым закатом.

– Все! Снято! – скомандовала тоненькая девушка в джинсах и бейсболке, захлопнув кинохлопушку.

– Вставай, герой! Молодец! С первого дубля справился! Не сомневалась в тебе. – Она подбежала к лежащему на дороге Кириллу, протянула ему руку, помогая встать.

– Похоже, все-таки спину потянул, когда слетал с байка. – Он оперся рукой о дорогу, подобрал ноги, смахивая с головы кровяную накладку. – Хотя все в порядке, жив! Ну, иди же ко мне! – Он притянул к себе девушку.

– Кирюш, ты меня прости за вчерашнее, я весь день себе места не нахожу. – Она прижалась к нему, смотрела в глаза, поправляя сбившиеся волосы, оттирая с лица застывшую бутафорскую кровь. – Я согласна! Ты слышишь, я согласна!

Он подхватил ее на руки и закружил по еще пустому Садовому, крича во весь голос: «Вы слышали? Она согласна!!! Согласна!»

* * *

Ира очнулась и не сразу поняла, где находится. Вокруг ярко светили софиты, перемещались люди с проводами и камерами, стояли машины скорой и полиции с включенными световыми сигналами.

Она лежала на какой-то кушетке, стоящей прямо на тротуаре Садового кольца, рядом с ней сидел мужчина из мерседеса. Он гладил ее по голове, меняя влажные компрессы. В руках держал ее мобильный телефон. Не просто держал, а с кем-то по нему разговаривал.

– Все, очнулась. Никуда не уходите. Мы скоро приедем. Да! С ней все хорошо! Не волнуйтесь! – скомандовал он невидимому собеседнику и, увидев, что Ира открыла глаза, с улыбкой протянул телефон.

– Я же говорил, что он позвонит.

Мужчина управлял машиной уверенно, тихо трогался на светофорах, плавно тормозил, то и дело посматривая на новую знакомую и справляясь о ее самочувствии. Она сидела на пассажирском сиденье закутанная в плед, обняв ладонями теплую чашку с кофе из термоса, пытаясь сообразить, что же с ней случилось.

– Как же он похож на моего сына. Бывают же совпадения… – тихо прошептала Ира, вспоминая стоящего на тротуаре живого и невредимого мотоциклиста-каскадера, только что «разбившегося» у нее на глазах. Он обнимал светловолосую девушку, которая бережно снимала грим с его лица.

Московское небо буквально за три секунды сменило оттенки, на глазах превратившись из тревожного пунцово-красного в спокойное темно-голубое. Так бывает только весной.

27.04.2024