Текст книги "Проклятие с шипами"

Они переглянулись и, следя за синхронностью собственных действий, сняли кольца: Ник с левой руки, Арчи с правой. Зажали их в пальцах тех рук, на которых они были надеты. И, вытянув эти самые руки вперед, осторожно, медленно и аккуратно поместили серебряные украшения в предназначенные для них отверстия.

Внутри постамента что-то глухо щелкнуло и кольца, только, было, скрывшиеся внутри него, вдруг вылетели наружу, зависая перед все еще вытянутыми вперед руками людей и увеличиваясь прямо на глазах. Миг – и они уже стали размером с браслет, еще миг – и оба украшения, подавшись вперед, вдруг наделись на руки своих владельцев, опоясывая их запястья.

Арчибальд, пораженно приоткрыв рот, попытался приподнять руку, чтобы взглянуть на странной формы браслет повнимательнее. Рука Доминика потянулась следом.

Еще несколько секунд им потребовалось, чтобы осознать, что же все-таки произошло.

– Проклятые кольца! – Молле дернул руку, пытаясь высвободить ее из хватки сковавших их наручников, – Какого дьявола?! Нигде не было ни слова, что они превратятся в наручники!

– Не дергай! – Конте, сам ошарашенный и испуганный, в свой черед дернул руку, – Надо было внимательнее все рассмотреть, все эти статуи – черт их знает, может, они там тоже скованны? Рук же их не видно!

– Надо было сразу догадаться, когда старик сказал «две руки как одна»! – зарычал Арчи и… внезапно умолк, растерянно глядя на выпуклый квадрат на постаменте. Затем легонько дернул скованную руку, привлекая внимание спутника.

– Ник…

Доминик, покосившись на него, сам устремил взгляд к квадрату и, хмурясь, склонил голову набок. Из мрамора, вытекая, поднимаясь прямо из него, медленно появлялась, словно вырастая, удивительно красивая, отдающая металлическим блеском в свете факелов, роза.

– Найди розу… – голос Альфы охрип. Он неуверенно протянул вперед свободную руку и, мягко сжав пальцами тонкий стебелек, очень аккуратно приподнял удивительный цветок, поднося его поближе.

– Она железная!.. – он нахмурился и немного наклонил розу, изучая ее пристальнее. Металлические лепестки дрогнули; один из них, сорвавшись, упал на постамент.

Доминик нахмурился – с его точки зрения, это было настоящим кощунством.

– Осторожнее надо быть, – он аккуратно взял лепесток и, вздохнув, немного повернул его к огню, пытаясь рассмотреть повнимательнее. Спустя мгновение с губ его сорвался пораженный возглас.

– Арчи!

– Что такое? – мужчина, в эти секунды начисто забывая об их извечной вражде, забывая даже о наручниках, их сковавших, немного подался вперед, отводя руку с розой в сторону, дабы не повредить цветок вновь. Несколько секунд он, хмурясь, вглядывался, а потом изумленно вскинул брови, переводя взгляд на товарища по несчастью.

– Это… силуэт какого-то полуострова?

– Или материка, – Конте задумчиво кивнул и, приподняв лепесток, еще раз окинул взглядом изображенный на нем темный силуэт, – Надо возвращаться. Мы сделали здесь все, что в наших силах… теперь нужно всем вместе подумать, как избавиться от последствий этого, – здесь он красноречиво приподнял левую руку, потянув одновременно и прикованную к ней правую руку Молле.

* * *

– Сорок три минуты, – Ричард тяжело вздохнул и, немного запрокинув голову, прижался затылком к холодному мрамору стены, – Почему так долго?

– Дик, мы ведь не знаем, что им предстоит сделать, – Пол, беспокоящийся и за новых знакомых, и за успешный исход мероприятия, недовольно мотнул головой. Сам он к стене не прислонялся, предпочитая не выпускать из поля зрения запертую дверь.

– Что бы это ни было, вряд ли это так уж просто, – Дерек пасмурно кивнул и, неожиданно вздрогнув, поднял взгляд к темному небу, – О, дождь.

– Идеальные погодные условия для нашей прогулки, – Карл, едва заметно приподняв уголок губ, застегнул молнию дорогой куртки и, склонив голову, окинул изучающим взглядом дверь, – Надеюсь, нам не придется пытаться взломать этот склеп своими…

Дверь распахнулась так внезапно, что мужчина даже вздрогнул, что ему, в общем-то, было совершенно не свойственно.

На пороге показались стоящие исключительно близко друг к другу, едва ли не держащиеся за руки, мокрые с головы до ног, Арчибальд Молле и Доминик Конте.

Шон, окинув их долгим взглядом, заинтересованно приподнял бровь.

– Вижу, совместное путешествие оказало на вас благотворное действие, – взгляд его упал на находящиеся удивительно близко друг к другу руки путешественников, – Какая трогательная дружба…

– Дружба?! – Альфа рванул руку, заставляя Ника поднять и свою, прикованную к ней, – Выбирай выражения, Диктор!

Кевин, до сей поры предпочитавший отмалчиваться, но теперь не могущий сдержать изумление, шагнул вперед, ошарашенно созерцая наручники на руках своих новых друзей.

– Да, шутка, похоже, была не к месту… что произошло?

– Эти чертовы кольца превратились в браслеты, – хмуро отозвался Доминик и, шагнув вперед, недовольно дернул Арчибальда за собой, – Навеки там решил остаться?

Рэдзеро, способный не только язвить, но и мыслить конструктивно, немного склонил голову набок, внимательно изучая взглядом «браслеты».

– Надо попытаться их вскрыть…

– А ты думаешь, я не пытался? – Молле, подобным заявлением откровенно возмущенный, хмыкнул и попытался скрестить руки на груди, однако, сразу же и оставил эту попытку, – Забыл, с кем разговариваешь, щенок? Я – Альфа, Хищник, и на своем веку таких «украшений» я вскрыл столько, сколько тебе и не снилось! Но эти открыть я не могу, и знаешь, почему?

Блондин чуть повел подбородком вверх, давая понять, что готов выслушать ответ. Арчи ядовито улыбнулся.

– Потому что они не имеют замка. Цепь и браслет представляют собой одно целое, с обеих сторон! Открыть их невозможно, и как снять… – он устало махнул левой рукой и умолк.

Прикованный к нему мужчина, покосившись на преступника с откровенным сочувствием, неловко отвел свободную руку в сторону.

– А еще у нас есть железная роза. И, кажется, указание, куда двигаться дальше, только больно расплывчатое…

Ричард, откровенно ошеломленный как внезапным возвращением брата и его извечного ненавистника, так и известиями, сообщенными ими, потряс головой, пытаясь привести мысли в порядок.

– Так. Пока что мне понятно одно – надо вернуться в отель. Там попытаемся хоть как-нибудь избавить вас от наручников, а по дороге объясните, что все-таки произошло и почему, собственно говоря, вы мокрые, словно попали под ливень. Дождь собирается у нас, снаружи, или внутри он у вас тоже шел?

– Внутри шел водопад, – мрачновато отозвался Арчи и, бросив тоскливый взгляд на темное небо, кивнул, – Поехали в отель. Неохота мокнуть еще больше.

…Рассказывали довольно сбивчиво, на эмоциях, однако, объяснить сумели все достаточно подробно и понятно. По большей части говорили, конечно, о наручниках, вызывающих самую горячую неприязнь у обоих избранников судьбы, как категорически окрестил их Галейн.

– Пусть избранники! – Арчибальд всплеснул свободной рукой, – Но почему именно мы? Мы ни друзья, ни родственники, мы – злейшие враги и вдруг… – он красноречиво приподнял закованную руку и, вздохнув, вновь опустил ее.

Ричард быстро улыбнулся в ответ.

– Ник врагом тебя не считает, Альфа. Это странно, но…

– Это уже оскорбление, – Молле выпрямился, окидывая капитана долгим насмешливым взглядом, – Не стоит недооценивать меня, капитан Конте… не повторяйте ошибку капитана Кэмпбела.

Доминик скрипнул зубами и бросил на товарища по несчастью откровенно злой взгляд. Тот довольно ухмыльнулся – удар попал в цель.

– Тебя я точно не недооцениваю, Арчибальд… – медленно проговорил мужчина и, демонстративно отвернувшись, нахмурился, – Не напоминай мне про капитана. Ты довольно ярко напомнил мне о нем два года назад.[8]8
  Татьяна Бердникова, «Доминик».


[Закрыть]

Ответить явно провоцирующий его преступник не успел.

Тедерик, уже некоторое время как углубленно возящийся с телефоном, сравнивающий силуэт на продемонстрированном лепестке железной розы с картой мира, вдруг воодушевленно вскочил на ноги.

– Аргентина!

Все взгляды устремились к нему. Понять однозначно, что хотел сказать юноша этим словом, было мудрено. Впрочем, он не замедлил объяснить.

– Это силуэт Аргентины! – парень почти задыхался от восторга, счастливый тем, что разгадал странную подсказку, – Значит, если роза показала вам ее, мы должны отправляться туда! Может быть, именно там…

– Остановись, – Диктор, решительно поднявшись на ноги, погрозил излишне радостному юноше пальцем, – Во-первых, силуэт Аргентины – это еще не приказ направляться туда. А во-вторых, Аргентина и Восточная долина, по-моему, находятся в разных сторонах света, не лучше ли обратить внимание в другую сторону?

Повисло недолгое молчание – возражения, сомнения Шона были определенно резонны, и требовалось их немного обдумать, с тем, чтобы впоследствии быстро принять решение.

– Но Восточную долину на карте не найти, – Арчи в раздумье потер подбородок левой рукой, – И прямых указаний на нее в склепе не было, только эта роза… и чертовы браслеты.

– Кстати, – Доминик, внезапно оживившись, с видимым любопытством склонил голову набок, вглядываясь в прикованного к нему преступника, – Ты не думаешь, что, ругаясь на кольца и на браслеты, мы могли навлечь на свои головы проклятие?

Преступник ответил ему откровенно непонимающим взглядом. Судя по всему, в таком ключе он не размышлял.

Остальные тоже притихли, недоуменно переводя взгляд с Ника на Арчибальда, пытаясь сообразить, чем вызван странный вопрос первого, если его не понимает даже последний.

– Надпись над входом в склеп, надпись на кольце, – Конте обвел их всех многозначительным взглядом, – «Проклявший да будет проклят сам». Сколько раз мы повторили свои проклятия в адрес этих предметов? Что… О, дьявол, – его внезапно осенило и, нервно хохотнув, мужчина закрыл лицо рукой, неловко приподнимая вторую, тяня за собой руку удивленного преступника, – Это же и есть проклятие! Я проклинал дверь за то, что она захлопнулась, я чертыхался при виде пламени… Арчи, кажется, тоже позволил себе несколько выражений, не так ли?

– Врать не буду, – коротко отозвался Молле, настороженно созерцая наручники, – Но иначе, как проклятием, это и в самом деле не назовешь. Возникает вопрос – как от него избавиться?

– Найти источник, – Пол Галейн, немного одержимый пресловутым источником и долиной, одержимый мыслью поскорее добраться до них, дабы спасти умирающего дядю или хотя бы предпринять попытку сделать это, глубоко вздохнул и развел руки в стороны, – Других вариантов я, если честно, не вижу. Вода источника исцеляет тело и душу, может быть, и от проклятия она избавить способна?

– Может быть, – Арчибальд сунул левую руку за пояс штанов и, кое-как достав пистолет, оглядел его, – Промок насквозь, как и следовало ожидать… Непрочная игрушка. Что ж, – он поднял взгляд и кривовато ухмыльнулся, – Летим в Аргентину. Только для начала я бы хотел вооружиться как следует. И эту задачу я всецело возлагаю на твои плечи, Диктор.

* * *

В Кардиффе пришлось провести еще один день – достать билеты на сей раз оказалось задачей действительно трудной, коль скоро в Уэльсе людей Карла Ежа не было. Ричард, которого в обычное время этот факт скорее обрадовал бы, скептически фыркнул и выразил свое недовольство нерасторопностью преступника. Последний был так изумлен этим, что на несколько секунд даже лишился дара речи.

Достать билеты на один рейс им все-таки не удалось – такого количества свободных мест в наличии не было. Пришлось соглашаться на самолеты, следующие друг за другом с разницей в полчаса и договариваться о встрече в аэропорту Буэнос-Айреса.

Лететь решили своими компаниями – Доминик с братом и друзьями, Кевин, Пол и Шон следом.

Арчибальд, прикованный к Конте, скрипя зубами, был вынужден лететь с людьми, к которым расположения не испытывал, да к тому же еще и сидеть рядом с Ником.

– Постепенно склоняюсь к мысли, что правая рука мне не очень-то и нужна, – раздраженно прошипел он, безо всякого удовольствия усаживаясь в кресло у иллюминатора и наблюдая, как рядом устраивается Доминик, – Жаль, что металлодетектор не отреагировал на эти чертовы наручники!

– Он не заметил и розу, – Конте тяжело вздохнул, поправляя упомянутый железный цветок за пазухой (Альфе он везти его не доверял), – Честно говоря, это даже странно. Даже если металл неизвестен современной науке, мне кажется, заметить его должны были…

– Мы излишне хорошо их скрывали, – буркнул в ответ Молле и, откинувшись на спинку сиденья, устало закрыл глаза, – Ничего отвратительнее в своей жизни я не испытывал, можешь мне поверить. В тюрьме, по крайней мере, была возможность принять душ, а сейчас я не могу даже переодеться! Я даже пальто не могу снять, черт возьми, хотя мне в нем жарко!

– В Италии тебя жара не смущала, – Дерек, сидящий позади избранников судьбы, услышав последние слова преступника, не удержался, чтобы не внести свою лепту, – Перестань ныть, Арчи! После всего, что ты пережил…

– Не тебе судить о том, что и сколько я пережил, – мужчина даже не повернулся, предпочитая осадить парня лишь холодными словами. После чего раздраженно выдохнул и, скользнув левой рукой себе за спину, проверил пистолет за поясом. Получен он был, как того и хотелось Альфе, не без помощи Шона Рэдзеро, ухитрившегося раздобыть, кроме этого, еще и разрешение на него. В ответ на удивленные вопросы блондин лишь загадочно улыбнулся и сказал, что в Кардиффе у него есть старые друзья.

– Итак, мы летим в Буэнос-Айрес, – самолет уже взлетел, когда Доминик, мельком глянув на мрачного товарища по несчастью, решил вновь подать голос, – Что мы будем делать по прибытии?

– Спроси об этом розу – это она указала нам на Аргентину, – Арчибальд устало поморщился, не отрывая взгляда от иллюминатора, – Вообще, это было странно… На лепестках ее, уверен, не было никаких изображений, однако, когда один упал, силуэт появился. Может быть, это повторится еще раз?

– Или даже не один, – Карл Еж, сидящий впереди и вынужденный соседствовать с человеком посторонним, мельком оглянулся назад, – Возможно, все так и должно быть – роза укажет вам путь, избранники судьбы… Кажется, умирающий в больнице старик говорил что-то о розе? – он быстро взглянул на своего соседа по сидению, убеждаясь, что слова его не достигнут ненужных ушей. Человек рядом сидел в красноречиво больших наушниках и слегка притопывал в такт музыке, гремящей в них, поэтому, безусловно, опасным мог не считаться.

– Он нес какую-то чушь, – Доминик нахмурился, изо всех сил пытаясь припомнить слова мистера Эрея, – Роза, роза… что-то… чтобы найти розу, нужна карта? – он растерянно почесал свободной рукой шею, – Розу мы нашли. Больше он, кажется, ничего не говорил?

– Он больше заботился о кольцах на наших руках, чем о розе, – Молле глубоко вздохнул и, приподняв их скованные руки, мрачно оглядел наручники, – О том, что произойдет с кольцами, не предупреждал.

– Две руки как одна… – капитан Ричард, до сей поры предпочитавший хранить молчание, больше размышляющий, нежели участвующий в обсуждении, внезапно встрепенулся, – Точно… Я помню, вы передавали его слова, да и Кевин говорил то же самое – две руки как одна! Ребята… – он на миг закусил губу, оглядывая сидящих перед ним людей, совершенно не смущаясь того, что опасного преступника Альфу в этом понятии он объединяет со своим братом, – Может быть, это и не проклятие. Может быть, все действительно так, как должно быть…

…Прилетели в Буэнос-Айрес поздно вечером, а в аэропорту были вынуждены задержаться еще дольше, – следовало дождаться прибытия следующего рейса, где летели их новые знакомые. С ними возникший в полете вопрос обсудить тоже хотелось, поэтому мыслей о том, чтобы добраться до ближайшей гостиницы, а впоследствии как-нибудь известить их, ни у кого даже не возникало.

Впрочем, ожидание оказалось вознаграждено – сошедшие с самолета Пол, Кевин и Шон, встретив друзей, первым делом высказали те же сомнения, что терзали последних в самолете.

– Значит, это не проклятие, – сумрачно подвел черту Арчибальд, – Что ж, с такими сюрпризами проклятий и не надо. Что будем делать?

– Понятия не имею, – Доминик неловко поднял, было, левую руку, чтобы почесать нос, но наткнувшись на взгляд Молле, чья рука тоже приподнялась, передумал и почесал его правой, – Надо, наверное, посмотреть на розу, но я боюсь делать это здесь. Если лепесток упадет, а мы не заметим… – он махнул рукой, не продолжая и прибавил почти умоляюще, – Поехали в гостиницу? Арчи прав – нам с этими наручниками чертовски неудобно живется, мы не можем ни принять душ, ни переодеться, но хотелось бы хотя бы попытаться поспать. Я… – он окинул взглядом откровенно измотанных друзей и немного смутился, – Мы все устали и всем нам нужен отдых. Едем?

– Опять на разных машинах? – Пол тяжело вздохнул и, оглядевшись по сторонам, уверенно указал куда-то вперед, – Кажется, возле того выхода стоянка такси. Пошли.

– Ему кажется! – Арчибальд, и без того обладающий характером довольно непростым, а в последнее время пребывающий и вовсе в мерзком расположении духа, раздраженно дернул плечом, – Тоже мне, предводитель! Я бы предпочел поискать ножовку по неизвестным науке металлам, а не такси… Стой! – Доминик, не слушая его, уверенно направился вперед, и преступнику пришлось поторопиться. Настроение его испортилось еще больше.

– Остро жалею, что не могу никого убить здесь, – он холодно улыбнулся случившемуся рядом Дереку и, удовлетворившись страхом, промелькнувшим в глазах того, безо всякой охоты уделил внимание дороге. Эту ночь им с Домиником вновь предстояло провести в положении сидя на диване – лечь рядом в постель никто из мужчин бы не согласился.

…Утро нового дня – их первого дня в Буэнос-Айресе выдалось настолько отвратительным, что впоследствии вспоминали о нем все участники путешествия лишь морщась.

Началось все с того, что Доминик, проснувшись первым, зевнул и, напрочь забывая обо всем, предпринял попытку отправиться чистить зубы. Арчи, как нарочно, заснувший очень крепко, по причине этого едва не упал, сдернутый с дивана и, вскочив, зарычал, показывая растерянному Конте кулак.

Так и грозящую начаться потасовку пришлось купировать вырванным из сна громкими возмущенными возгласами друзьям избранников судьбы, и в результате Ник отделался лишь скользящим ударом по скуле, а Альфа получил предупреждение в случае повторения подобного получить наручники и на вторую руку.

После этого, более или менее угомонив, похоже, окончательно потерявшего терпение преступника, заказали в номера завтрак и попытались провести утро в той или иной степени достойно.

Попытка благополучно провалилась – Арчибальд, вынужденный умываться и чистить зубы одной рукой, да еще и той, которой не привык пользоваться, был мрачен и зол; чашку с кофе он, забывшись, попытался взять правой рукой и, когда Доминик протянул свою левую к булке, ожидаемо пролил напиток на товарища по несчастью. Это настроение ему немного подняло – заявив, что Конте ничего другого и не заслуживает, мужчина довольно улыбнулся, а вот Ник ощутимо помрачнел.

После еще нескольких подобных стычек, Тедерик, отчаянно пытающийся убедить союзников сохранять нейтралитет, наконец, не выдержал.

– Да хватит вам! – он топнул ногой и, хмуря брови, упер руки в бока, – Ведете себя, как дети! Неужели не хватает мозгов понять, что, если не можете справиться с чем-то, лучше просто это принять? Хватит дергать друг друга, хоть изредка думайте, чего хочет другой!

Повисло молчание. Мужчины медленно переглянулись, очевидно, безмолвно совещаясь и принимая какое-то решение.

– А мальчишка прав, – Арчи красноречиво кивнул на Дерека, – Тебе давно пора научиться…

– Тебе тоже! – взвился утомленный непрестанными словесными выпадами в свой адрес, Доминик, – Ты – преступник, ни во что не ставишь чужую жизнь…

– Тихо! – парень, мимолетно закатив глаза, покачал головой, – Довольно уже ругаться из-за каждой мелочи, хватит! Вам обоим давно пора научиться понимать друг друга! Открою вам секрет – меня уже тошнит от вашей бесконечной вражды! Ник, где роза?

Смена темы оказалась вполне неожиданной, настолько, что Конте как-то сразу и забыл о питаемом им возмущении и, оглянувшись вокруг, неуверенно указал на письменный стол возле правой стены номера.

– Я вчера положил ее на стол, боялся раздавить во сне.

– Она железная, – Молле, процедив это сквозь зубы, выдавил из себя улыбку и, окинув долгим взором столешницу, скептически изогнул бровь, – Ну, и где же она?

В голосе его так и сквозила язвительность, слышалась откровенная насмешка и, судя по всему, задавая вопрос, сам мужчина не понимал, насколько он серьезен. Впрочем, постепенно осознание этого начало просыпаться в нем, и он нахмурился.

Доминик, сам мрачнея на глазах, принялся нервно озираться, шаря взглядом по полу рядом со столом, по стульям и дивану, на котором сегодня провел еще одну гадкую ночь.

Розы не было.

– Ее не могли взять Карл или Пол? – Альфа, все больше и больше забывая о непрестанной вражде, мыслящий значительно более конструктивно, чем в первый момент, вопросительно глянул на Тедерика. Тот, закусив губу, неуверенно покачал головой. Он не знал.

– Я спрошу, – медлить было явно не время, и юноша постарался отринуть растерянность, – Сейчас… вы пока поищите, может быть… она просто упала, и мы зря паникуем?

Ответом ему послужили лишь отвлеченные, несинхронные кивки, и парень торопливо выскользнул из номера.

Доминик и Арчибальд поспешили приблизиться к столу, пристально смотря себе под ноги, опасаясь по случайности наступить на очевидно хрупкую, не взирая на материал, из какого была сотворена, розу.

– Ничего… – Конте, несколько раз ощупавший столешницу, стул и заглянувший в два верхних ящика, обреченно покачал головой, – У тебя?

– След, – последовал довольно мрачный ответ. Молле, держа закованную руку поднятой и вытянутой, присел на корточки, осторожно подбирая левой что-то с пола. Затем выпрямился и, действуя с предельной аккуратностью, протянул предмет на открытой ладони товарищу по несчастью.

Ник нахмурился. На ладони преступника лежал лепесток, еще один металлический лепесток, очевидно отвалившийся и оставшийся незамеченным… кем?

– Может быть, все-таки ее взял кто-то из наших, – он тяжело вздохнул и, осторожно взяв с ладони Альфы лепесток, немного повернул его к свету, рассматривая. Силуэт на нем был, обозначенный таким же темным контуром, как и силуэт Аргентины, но что он изображает, понять было затруднительно.

– Какая-то шапка с двумя рогами, – пасмурно буркнул он, возвращая лепесток нашедшему его человеку. Арчи склонил голову набок, вглядываясь сам.

– Как по мне, так это больше похоже на какую-то возвышенность… – он пожал плечами, – Гору или что-то вроде того. Указывая путь, роза бы вряд ли продемонстрировала нам шапку, Ник, включи мозги! Надо… – закончить он не успел.

Дверь номера распахнулись – вбежали взволнованные соратники, уже извещенные Дереком о случившемся.

Арчибальд, окинув долгим взглядом обеспокоенные лица, кривовато ухмыльнулся.

– Полагаю, никто из вас розу не брал, – коротко резюмировал он и, покачивая лепесток на ладони, хмыкнул, – Чудесно. Интересно, кто и как ухитрился выследить нас и с какими целями лишил нас возможности отыскать путь?

– Путь к источнику… – Галейн куснул себя за губу и, хмурясь, потер лоб, – Шон… ты говорил, Восточную долину могут попытаться захватить?

– Если было совершено нападение на короля… – Рэдзеро развел руки в стороны, – Я боюсь, как бы она уже не была захвачена, Пол. В принципе, это было бы логично, если это кто-то из наших потенциальных недоброжелателей ставит нам палки в колеса. Вопрос в другом – как они узнали?…

Повисло молчание: все напряженно вспоминали, не могли ли они где-то допустить оплошность и, если даже и да, то какого рода могла быть эта самая оплошность.

Первым голос подал, как и следовало ожидать, Альфа, довольно быстро отыскавший виноватого.

– В самолете рядом с тобой, Хеджхог, – взгляд его обратился к мигом нахмурившемуся Карлу, – Сидел человек. Ты говорил очень свободно, он мог услышать…

– Он был в наушниках, – Еж на мгновение сжал губы, давя охватившее его раздражение, – Я не дилетант, Молле, я следил за ним. Он слушал музыку, он не мог…

– Ты слышал эту музыку? – Доминик, неожиданно вставший на сторону своего извечного неприятеля, быстро переглянулся с ним, сам вглядываясь в старого друга. Карл растерянно моргнул. На какой-то момент он вдруг ощутил себя мальчишкой, опрометчиво влезшим во взрослые игры.

– Он постукивал ногой ей в такт… – в голосе мужчины зазвучали откровенно растерянные нотки, – Думаешь, меня провели?

Кевин, очень понурый и очень мрачный из-за полученных известий, шагнул вперед и, грустно улыбнувшись, слегка качнул головой.

– Боюсь, этого нельзя исключать. Но если это действительно так… наше путешествие завершено?… Куда отправляться дальше, как искать путь… – он неловко пожал плечами, – Указаний…

– Указания есть, – перебил его Арчибальд и, мягко улыбнувшись, протянул недавно обретенному другу железный лепесток, – Мы не знаем, что они значат, но они, безусловно, имеются. Взгляни.

Хилхэнд, ощущая, как в душе его вновь поднимает голову надежда, поспешно схватил лепесток и, немного повернув его к свету, так и впился в него взглядом.

Несколько секунд он молчал, недоверчиво изучая изображенный силуэт, а затем растерянно поднял голову.

– Но это же гора Фицрой… – он ошарашенно покачал головой и неловко улыбнулся, – Силуэт узнаваем, хотя, конечно, лучше проверить… Но я совершенно убежден! – улыбка его стала увереннее, – Отлично! Значит, едем на гору Фицрой!

* * *

Звонок застал Гилберта Диксона как раз в тот момент, когда он пересчитывал оставшиеся в наличии шприцы для инъекций, и как раз дошел до сто пятнадцатого.

Сбившись от неожиданности, парень с чувством выругался и, сунув руку в карман, с великим отвращением добыл из него мобильный телефон. В последнее время его одолевали звонками с самых разных сторон – начиная с родного отца, отдыхающего где-то в теплых странах (его сын уже запутался, где именно находится родитель), и заканчивая рекламными предложениями. К еще большему его недовольству, несколько раз звонящие спрашивали Дикса и парень, всегда отчаянно старающийся блюсти инкогнито, совсем пал духом.

Он не знал, откуда просочилась информация – подозревать в болтовне Шона, друга детства, было бы глупо и даже подло, то же самое, впрочем, относилось и к Кевину, и к Полу Галейну, а больше о нем как будто никто и не знал. Хотя нет, был еще один… Когда-то.

Гилберт поморщился и мотнул головой. Тот человек уже несколько месяцев как мертв, о нем пора бы забыть. Да и он, честно говоря, вряд ли распространялся бы о личности всезнающего Дикса…

Телефон звонил. Диксон набрал в грудь побольше воздуха и, откинув крышку чехла, бросил недовольный взгляд на экран.

Негодование его как-то сразу потухло; гримаса недовольства на лице сменилась улыбкой.

– Шон! – он едва не забыл на радостях принять вызов, скользнув пальцем по экрану в последний момент, – Ты откуда?

– Из Буэнос-Айреса, – последовал спокойный ответ знакомым голосом, – У нас здесь… кое-что произошло, и я хотел бы кое о чем попросить тебя.

– Слушаю, – Гилберт даже немного выпрямился, сдвигая брови. Конечно, надеяться, что Диктор позвонит просто, чтобы узнать, как у него дела, было бы глупо – Шон все время был излишне занят, чтобы думать о таких тривиальных вещах.

– Спроси мистера… – начал, было, Рэдзеро, но неожиданно осекся, – Я надеюсь, мистер Эрей еще жив?

Диксон поспешно оглянулся по сторонам, опасаясь, что его могут подслушать и немного понизил голос.

– Кровь тирваса дала ему запас сил, Шон, я думаю, он протянет даже до вашего возвращения… Если, конечно, вы не год планируете путешествовать. Что я должен спросить у него?

– Спроси… – Диктор на секунду задумался, подбирая слова, – Скажи ему – железная роза дважды указала нам путь, но была похищена. Двое наших друзей скованны наручниками, в которые обратились кольца, и мы думаем, что это проклятие, которое они навлекли на себя сами… Последнее указание – гора Фицрой, но мы не уверены. Может быть… он сумеет как-то нам помочь.

Гилберт помолчал, переваривая услышанное.

– Я скажу ему, – медленно молвил он наконец, – И передам ответ, только… Кто скован, Шон?

Из телефона донесся тяжелый вздох.

– Доминик и Альфа, – блондин негромко хмыкнул и, судя по голосу, улыбнулся, – Можешь поверить, для них, да и для всех нас это действительно проклятие.

– Не сомневаюсь… – Диксон пораженно покачал головой. Кое-что о своих отношениях новые знакомые рассказать ему успели, о непримиримой вражде между Арчибальдом Молле и Домиником Конте он был осведомлен, поэтому представить себе, что переживают они оба, и как этим действуют на нервы другим, мог.

– Я спрошу, Шон, – повторил он еще раз, усиливая ответ невидимым собеседнику кивком, – Прямо сейчас поговорю с ним. Жди звонка.

С этими словами он сбросил вызов и, забывая напрочь про пересчет шприцов, решительно направился к палате мистера Эрея, короля Восточной долины, как явствовало со слов бабушки Диктора.

Подходя к ней, он немного замедлился – ему вдруг пришло в голову, что умирающий от яда монарх может сейчас спать, а значит, разговор придется отложить. Дверь в палату Гилберт приоткрыл очень осторожно, опасаясь нарушить покой больного.

Он не спал.

Он лежал, сложив руки на животе и бездумно смотрел в большое окно. Дышать ему по-прежнему было тяжело, звук частого дыхания разносился по палате, но выглядел мистер Эрей все-таки несколько бодрее, чем прежде.

– Вы сегодня хорошо выглядите, – Дикс улыбнулся, притворяя за собою дверь и подходя ближе. Больной медленно перевел на него взгляд и слабо улыбнулся.

– Я все равно умру, – говорил он очень спокойно, без позы: видно было, что человек смирился со своим будущим, – Кровь тирваса лишь ненамного отсрочила мой конец… Вы знаете об этом… Гилберт, кажется?

– Верно, – молодой человек быстро улыбнулся, – Знаю и очень хорошо: люди, пытавшиеся… да и пытающиеся помочь вам, – мои друзья. Собственно, как раз по поводу них я и хотел…

– Что значит «пытающиеся»?… – мистер Эрей сделал неловкую попытку немного приподняться на кровати, и едва не упал с нее, – Нет-нет, только не говорите мне… Я же просил Пола не отправляться в Восточную долину!..

– А он сказал, что не может позволить вам умереть, – Диксон легко пожал плечами, – При всем уважении, мистер Эрей, вы, должно быть, не очень хорошо знаете своего племянника. Если он может помочь – он расшибется в лепешку, но поможет, однако… речь идет не о Поле, – он немного посерьезнел, – Они сейчас в Буэнос-Айресе. Меня просили передать вам… – молодой человек откашлялся, цитируя почти дословно, – Железная роза дважды указала им путь, но была похищена. Двое из них оказались скованны наручниками, в которые превратились кольца. Они думают, что это проклятие, и…