Текст книги "Вирасана"

19. УТРО. СОЛНЦЕ ВСТАЁТ.

Лучи солнца падают на лица спящих, Зои и Владимира. Зоя просыпается. Видит полуобнаженное тело. Вглядывается, узнает Владимира. В ней борются два чувства: восхищение красотой тела и отвращение от наготы мужской плоти, которая у нее ассоциируется с недавно пережитым насилием над собой. Перед глазами возникают сцены борьбы с Виктором. Она вздрагивает, с отвращением отворачивает голову. Просыпается Владимир. Видит Зою, сидящую к нему спиной. Прикрывается сеном.

Володя. Иди ко мне, любимая!

Зоя. Я не помню, как я здесь оказалась.

Володя. Ты была пьяна. Я тебя сюда привёл, чтобы никто не видел тебя в таком состоянии.

Зоя. А что тут было?

Володя. Ничего, ты просто спала.

Зоя. Да, это ужасно. Костя дал мне водки вместо воды, а я и вино-то пила два или три раза в жизни. Как я выглядела?

Володя. У тебя отнялся язык. А так ничего. Поди сюда, сядь со мной.

Она присаживается.

Зоя. Может, ты наденешь брюки?

Володя. Сейчас надену. Только поцелую тебя. Я полночи любовался тобой и даже не дотронулся до тебя. Сейчас ты мне разрешишь?

Он притягивает её к себе и силой старается уложить её на траву. Она вырывается и злобно смотрит на него.

Зоя (почти кричит). Я никогда, никогда не буду твоей, и ничьей не буду!

20. АВГУСТ 1965 ГОДА. ВОЛГОГРАД. ВИДЫ ГОРОДА. ВОЛГА.

Зоя лежит на песчаном берегу, загорает. Купается. Снова ложится на песок. Засыпает. Пляж пустынный, почти никого нет. Мимо проходит молодой мужчина, останавливается, снимает брюки, заходит в воду, плывёт кролем, как настоящий спортсмен. Выходит на берег. Торс атлета, мужественное загорелое лицо. Смотрит на спящую Зою, всматривается в её юное лицо, на котором отражены её таинственные сновидения: губы сложены в полуулыбке, веки вздрагивают, дыхание то учащается, то замирает. Пловец садится рядом. Зоя со спины поворачивается на бок, в сторону пловца, закидывает руку за голову – спящая Венера!

Пловец с восхищением смотрит на все эти изумительные превращения. Зоя просыпается. Открывает глаза и видит лицо пловца, его взгляд, устремлённый на неё. Смотрит, как бы ещё не понимая, спит она или уже проснулась. Лицо напротив постепенно проявляется полностью. Зоя вскрикивает, садится и смотрит с удивлением на столь дерзкого типа.

Зоя. Кто вы? Зачем вы здесь?

Пловец. Я Анатолий, а вас как зовут?

Зоя. Зачем вам моё имя? А ваше имя меня совсем не интересует.

Анатолий. Вы всегда такая сердитая?

Зоя. Всегда, когда мне навязываются с бухты-барахты.

Анатолий. А я не с бухты-барахты, а пришёл после смены поплавать, а вы как раз расположились на моём любимом месте.

Зоя. Вот как! Вы ещё в претензии? Разбудили, пялитесь на меня как на бревно и дерзите вдобавок?

Анатолий. Я вас не будил, вы сами проснулись. А я бы ещё мог долго смотреть на вас, как вы мило улыбаетесь во сне.

Зоя. Вы что, издеваетесь надо мной? Я ухожу и не хочу вас больше не видеть, не слышать!

Зоя берёт свой сарафан, полотенце и уходит.

21. ДОМ КУЛЬТУРЫ. СЕГОДНЯ ПРАЗДНИК ГОРОДА.

Люди собираются на торжество, веселые, нарядные, в основном молодёжь. На сцене выступают артисты. В заключение поёт хор, среди певцов заметно лицо Анатолия. После концерта начинаются танцы. Зоя в белом в серую клеточку платье скромно стоит у стены и смотри на танцующие пары. Ей скучно, она здесь никого не знает. К ней подходит Анатолий. Он очень красив в своём новом образе: чёрные брюки, ярко-белая рубашка с коротким рукавом подчёркивает загар и его атлетическую фигуру. Зоя смотрит на него, не узнаёт.

Анатолий. Здравствуйте, вот мы и встретились.

Зоя. Зачем вы преследуете меня?

Анатолий. Я пришёл на концерт. Кстати вы меня не заметили в хоре?

Зоя. Так вы ещё и поёте?

Анатолий. И не только. Я ещё и танцую. Посему приглашаю вас на танец. Как раз мой любимый вальс.

Зоя смотрит на него строго. Но на лице Анатолия появляется такая обезоруживающая улыбка, в глазах столько детской радости и простодушия, что Зоя не выдерживает и тоже улыбается. Они танцуют вальс. Эта сцена напоминает первый бал Наташи Ростовой. После танца лицо Зоя разгорается румянцем, глаза излучают радость и возбуждение.

22. СВИДАНИЕ ЗОИ И АНАТОЛИЯ.

Мамаев Курган. Звучит торжественная музыка. Зоя ждёт. Смотрит на часы. На мотоцикле подъезжает Анатолий.

Зоя. Ну, что ты опаздываешь?

Анатолий. На работе задержали. Эти планы, отчёты, сама знаешь.

Зоя. Нет, пока этого я не знаю, думаю, что и не узнаю. У нас с тобой разные профессии: ты – инженер-строитель, а я буду заниматься наукой. Там – без планов, там – научные озарения, как у поэтов.

Анатолий. Посмотрим, какой из тебя выйдет учёный. Пока ты не тянешь даже на старшеклассницу.

Зоя. Это почему же?

Анатолий. А вот сейчас проверим! Хочу тебя прокатить с ветерком. На мотоцикле ездила когда-нибудь?

Зоя. Нет, а куда мы поедем, за город?

Что, в городе уже ничего интересного нет?

Анатолий. Хочу тебе показать нашу степь.

23. СТЕПЬ. МОТОЦИКЛ НЕСЁТСЯ НА ОГРОМНОЙ СКОРОСТИ.

Степь пустынна и очень красива. Зоя крепко держится за Анатолия, глаза у неё горят от возбуждения. Вдруг Анатолий резко останавливает мотоцикл.

Зоя. Зачем мы остановились? Так хорошо было мчаться: свист ветра, я чуть не оглохла. Ну и скорость!

Анатолий. Тебе понравилось? Не испугалась такой быстрой езды?

Зоя. Нет, с тобой я ничего не боюсь.

Анатолий. Давай немного отдохнём, посидим и послушаем степь: она ведь живая, в ней так много звуков и запахов!

Зоя. С удовольствием. Это мне как биологу, интересно знать. У нас ведь совсем другая природа.

Они уходят с обочины, садятся на траву: она очень колкая. Анатолий снимает рубашку, и Зоя усаживается уже с комфортом. Она смотрит с изумлением: всё для неё необычно, ароматы степи просто одурманивают.

Зоя. Здесь – словно рай в пустыне, а мы – первые люди Земли: только степь и небо над головой!

Счастливо смеётся. Анатолий смотрит на неё влюблёнными глазами, притягивает её к себе. Она доверчиво прижимается к нему. Они целуются. Анатолий, отстраняя её, тяжело дышит, потом справляется с собой и говорит мягким голосом, но с решимостью во взгляде.

Анатолий. Зоя, я тебя люблю и хочу, чтобы ты стала моей женой.

Зоя. Толя, ты очень мне нравишься, но об этом слишком рано говорить, я ещё к этому не готова, да и ты меня совсем ещё не знаешь.

Анатолий. Я только знаю, что ты скоро уедешь и забудешь меня.

Зоя. Может, и не забуду. Давай не спешить.

Анатолий. Я тебя не отпущу, пока ты не станешь моей женой.

Зоя хочет встать, но он её удерживает.

Зоя. Ты что, хочешь сделать здесь меня своей женой?

Анатолий. Да, именно здесь.

Зоя вся в смятении, оглядывается, прислушивается. Где-то вдалеке слышится гул мотора. Зоя насмешливо смотрит на Анатолия.

Зоя. Но сначала сними брюки, потому что лежать на этих колючках будет очень больно.

Анатолий начинает стаскивать брюки. Зоя прислушивается, гул всё ближе и ближе. Наконец вдали показывается автомобиль. Анатолий, ничего не замечая, расстилает на траве брюки, сверху кладёт рубашку: постель готова. Он в одних трусах. Притягивает Зою к себе. Она резко вырывается и бежит к шоссе. Останавливает машину и садится в неё. Анатолий с изумлением смотрит, как машина удаляется всё дальше и дальше. Опускает глаза и поднимает Зоины босоножки. Она убежала босиком. Он смотрит на босоножки и горько усмехается.

24. ВОЛГА. ТО ЖЕ МЕСТО НА ПУСТЫННОМ ПЛЯЖЕ.

На песке растянулись Зоя и Эмма – они блаженствуют под лучами солнца.

Зоя. Как хорошо, что ты приехала.

Эмма. Тебе что, было так скучно?

Зоя (с некоторым сарказмом). Нет, скучно не было, даже наоборот…

Эмма. Ну, рассказывай, что случилось? Да, как прошла твоя практика с пестиками?

Зоя. Плохо, в конец поссорилась с Володькой. А ты?

Эмма. А я как раз наоборот. Дежурство на циклотроне закончилось сбором богатого урожая.

Зоя. Что это значит?

Эмма. А вот что: физик, с которым мне пришлось всю ночь сидеть у этого циклотрона, влюбился в меня по уши. Забросал цветами, подарками. Скоро он будет здесь, сама увидишь, какой он весёлый, а, главное, добрый и щедрый.

Зоя. А замуж ты за него не собираешься?

Эмма (смеётся). Ещё чего? Просто дурю ему голову! Он умный, мне с ним интересно, и вдобавок не жадный таких кавалеров у меня ещё не было. Зоя. Но он хотя бы тебе нравится?

Эмма (строго). Что за лепет? Нравится – не нравится! Это не имеет значения. Ты знаешь мои планы: замуж – только за иностранца. Это – временный эпизод.

Зоя. Но он же влюблён в тебя и на что-то надеется?

Эмма. Пусть надеется. Я хочу жить весело, а он мне всё для этого делает.

Зоя. Прости за нескромный вопрос: вы с ним живёте, ну… как муж и жена?

Эмма (грустно улыбаясь). Да, пришлось расстаться с этой пресловутой девственностью. Не знаю, что ты так крепко за неё держишься?

Зоя. Я сама не знаю… Ну, ладно, обо мне потом. А сколько ему лет?

Эмма. Точно не знаю, где-то около 30. А может, и больше.

Зоя. Такой старый?

Эмма. А мне такие и нравятся. Не с молокососами же водиться, как ты, которые ничего не умеют, а, главное, не имеют. Тебе дарил кто-нибудь что-нибудь подобное?

Эмма показывает на пальце золотой перстень с голубым камнем. Зоя подносит руку к Эмминым глазам.

Зоя. Какая прелесть, под цвет твоих глаз!

Эмма. С таким расчётом и выбирали.

Зоя (задумчиво). Да, мои кавалеры мне ничего не дарят. Только жениться хотят.

Эмма. Тебе что, сделали предложение?

Зоя. Да, сделали, лёжа на кактусе. Сейчас расскажу.

25. ВЕСНА 1969 ГОДА. УНИВЕРСИТЕТСКАЯ НАБЕРЕЖНАЯ.

Зоя ждёт у парапета напротив филфака Эмму. Та выбегает из дверей, бросается к Зое.

Зоя. Ну как, защитила?

Эмма. Да, с отличием. Всё – я свободна, как птица!

Зоя. И куда ты полетишь?

Эмма. Поплыву. Мама устроила меня по своим связям в Балтийское пароходство, буду плавать на круизном теплоходе по морям-океанам!

Зоя. Как переводчик?

Эмма. Нет, какой там переводчик? Теплоход этот для иностранцев. Там своих хватает. Пока в качестве горничной, а потом неизвестно.

Зоя. Какой ужас! Эмма! Ты ведь такая умница, владеешь нескольким языками и – горничная!

Эмма. Да, мне предложили аспирантуру, но это-потеря времени. Надо корпеть над диссертацией несколько лет, затем получить степень и должность с окладом 200 рублей.

Эмма с Зоей идут по набережной, продолжают разговор.

Зоя. Разве это мало?

Эмма. Для меня мало. Я иду по намеченному плану, забыла мою программу максимум? Нет, не коммунизм, к которому мы все дружно идём нога в ногу. Заграница, и точка! Вот туда я сейчас и отправлюсь. Да ещё под парусами!

Зоя. А когда?

Эмма. Уже скоро, через 2–3 месяца. А пока у нас есть время. Ты как, не против махнуть на юг, в Сочи, например? Там в апреле уже тепло.

Зоя. У меня же работа, да и учёба не закончилась. Скоро сессия. Это ты всё делаешь досрочно, с опережением графика.

Эмма. Надо было переходить на дневное, тогда бы и ты была, как я, в свободном полёте!

Зоя. Я слишком земная, мне не летать, как тебе.

Эмма. Всё будет по твоему плану: аспирантура, кандидатская, младший, потом старший научный сотрудник, а там, глядишь, и профессором станешь. Фу, как скучно!

Зоя. А мне не скучно. И я буду рада, если это случится на самом деле.

Эмма. Всё, бери отпуск на две недели, и летим на юг.

26. ОСЕНЬ, 1969 ГОД. НЕВСКИЙ ПРОСПЕКТ.

У станции метро встречаются Эмма и Зоя.

Зоя. Ну, как твоё плавание?

Эмма. Всё так здорово, ты не представляешь, где я только не была! Лондон, Копенгаген, пересекли экватор и всех новичков выкупали в океане – такой обычай.

Зоя. У меня не так густо, была в Паланге, Вильнюсе, ну и всё, пожалуй.

Эмма. Пойдём в кафе, и ты мне всё расскажешь.

Зоя. А куда ты хочешь?

Эмма. В Европейскую гостиницу, у меня там знакомый швейцар.

27. КАФЕ.

В полумраке сидят за столиками элегантно одетые люди, в основном – иностранцы.

Зоя и Эмма занимают отдельный столик. Эмма заказывает кофе.

Зоя. Может, закажем шампанское, за встречу?

Эмма. Ты что? Здесь сумасшедшие цены! Обойдёмся и так.

Зоя. Ну, расскажи сначала о себе, о своём первом плавании.

Эмма (прищурив глаза). Знаешь, всё бы хорошо, если бы не эти чёртовы иностранцы!

Зоя. Ты же мечтала о них?

Эмма. Да, мечтала: о муже иностранце, а не об этих засранцах, которые нас за людей не считают! Ты получала когда-нибудь по заднице?

Зоя. Тебя что, там били?

Эмма. Нет, просто, походя, хлопали по заднему месту и говорили: «какая аппетитная попка»!

Зоя (рассмеявшись). А ты им сдачи давала?

Эмма. Нет, я только любезно улыбалась и говорила: «thank you very much». В основном там были немцы и англичане. Мои испанский и французский языки не пригодились.

А английский я только в школе изучала. А ты сама знаешь, как нас учили в школе. Ладно, рассказывай о себе. Ты, наконец, нашла свой «пестик»?

Зоя. Даже не знаю, что и сказать. Одним словом, я влюбилась.

Эмма. Поздравляю, наконец-то!

Зоя. Эта любовь похожа на то, как у Шекспира: «нет повести печальнее на свете, чем повесть обо мне и о прекрасном Пете».

Эмма. Ну, не томи, рассказывай, и со всеми подробностями, как и что там у вас было.

Зоя. Отпуск мне дали в сентябре, и то на две недели. Ведь я же прогуляла половину на юге, с тобой! Моя коллега вернулась из Паланги и так возбудила меня своими впечатлениями от неё, что я тут же вылетела туда.

С этого момента идут кадры фильма под голосовое сопровождение Зои.

Кадры полёта. Зоя сидит в кресле и смотрит в иллюминатор.

Голос Зои. Уже сидя в самолёте, я стала мечтать о чём-то очень чудесном и необычном, о том, о чём мечтала уже много лет – о встрече с любимым. Даже сочинила стихотворение:

 
Я сердце не могу унять
Мне больно от того
Что нет любимого со мной
И как прожить мне без него
Я не могу понять
Весна прошла, но всё равно
Мне сердце не даёт покоя,
Стучит и требует своё:
Приди скорей, ведь ты в мечтах
Со мною так давно.
Воображение рисует мне твой образ
Он везде: и в звёздах, соснах и в луне.
На что б не посмотрела я:
Везде, – и нет его нигде!
Ищу, хочу тебя найти
Увидеть, наконец, твои незримые черты.
Но вижу лишь одно:
Пустыня, ветер и песок.
И больше – ничего!
И сквозь пустыню и песок,
Сквозь этот мрак
Сияют те же всё глаза,
И мне идти велят
На их извечный лунный свет.
 

Далее голос сопровождается зримыми кадрами.

Выхожу из самолета – тут же оказалось такси. «Куда едем?» – спрашивает шофёр. Со слов Инги я помнила, что она останавливалась в кемпинге, и говорю: «Мне в кемпинг». Шофёр удивился, но довёз меня до места. И тут я увидела нечто невероятное: редкие невысокие сосны, среди которых стоят аккуратные домики, за лесом виднеется синее-синее море, песчаный берег какого-то серебристого цвета под лучами заходящего солнца – и ни одного человека! Обошла почти весь лагерь, и только в домике с надписью «администрация» оказалась одна живая душа. Администратор, старичок с добрыми глазами, говорит: «уже не сезон, все разъехались, но вот вам связка ключей, выбирайте любой номер». Подхожу к домику, который ближе всего к морю, открываю дверь: уютный 2-х местный номер, чисто, но душно. Решила открыть окно, но оно не поддается: заело щеколду. Решила попросить у старичка инструмент, выхожу и вижу через домик парня с рюкзаком на спине. Видимо, он тоже только что приехал. Я подхожу и спрашиваю:

Зоя. Вы не поможете мне? У меня окно не открывается.

Пьер. Сейчас посмотрю, что-нибудь найду.

Роется в рюкзаке, достаёт складной нож. Идут к домику. Пьер мигом открывает окно, улыбается.

Пьер. Всё просто. А вы что, здесь одна?

Зоя. Да, а вы?

Пьер. Я тоже один.

Зоя (смеётся). Как нас так угораздило?

Пьер тоже смеётся. У него замечательная улыбка. Высокий, худощавый, широкоплечий, волосы чёрные до плеч. Очень молодой, не более 22–23 лет.

Пьер. Давайте знакомиться, а то совсем одичаем здесь без людей.

Зоя. Что ж, придётся, коли так. Меня зовут Зоя.

Пьер. А меня – Пётр, но друзья зовут меня Пьером.

Зоя. Да, так больше вам подходит, вы же типичный француз!

Пьер. Да, я люблю всё французское, особенно музыку и их шансон.

Зоя. И поёте?

Пьер. Да, под гитару, но гитары с собой не взял. А так бы с удовольствием вам спел. А сейчас, может, искупаемся, пока солнце не зашло.

Зоя. Да, это будет чудесно. Сейчас только переоденусь.

28. ТО ЖЕ КАФЕ. ЭММА И ЗОЯ СИДЯТ ЗА СТОЛИКОМ.

Зоя. Вот так мы познакомились.

Эмма: И ты в него влюбилась, как дурочка, с первого взгляда! Кто он хоть и откуда, твой не совсем датский принц?

Зоя. Он из Ульяновска, фотокорреспондент, работает в редакции какой-то местной газеты. Молод и красив, как бог. Могла ли я не влюбиться в такого?

Эмма: И где он теперь, твой «бог»?

Зоя. Он уехал к себе домой. И я не знаю ни его адреса, ни телефона, ни даже его фамилии. Но это неважно. Ты не представляешь себе, что это было, и что я испытала за эти две недели!

Зоя закрывает глаза и как в каком-то сладком сновидении видит райские берега Паланги.

Эпизод 29

29. ПАЛАНГА.

Берег Паланги с её песчаными дюнами среди ярко-зелёных сосен, осенним небом и ласковым нежарким солнцем. На всём огромном пространстве белого, сияющего серебром песка, за которым простирается сверкающее неяркой голубизной море, виднеются две человеческие фигурки. Издалека они напоминают молодых, вырвавшихся на свободу животных, которые носятся в восторге от этого необъятного прекрасного мира, который их окружает и принадлежит им одним. Это – Зоя и Пьер.

Пьер догоняет Зою, берёт её за руки. Они глубоко дышат, глаза их сияют, и они начинают смеяться, смеяться от счастья. Пьер кричит: «О, море!». Зоя: «О, небо!». Пьер: «О, солнце!». Зоя: «О, Паланга!». Пьер: «О, Зоя!». Зоя: «О, Пьер!».

Они обнимаются, потом бегут к воде и плывут наперегонки. Возвращаются на берег. Ложатся на песок в уютную как постель дюну, окруженную со всех сторон соснами.

Зоя. Я голодна, как зверь…

Пьер. Я тоже голоден и тоже зверь…

Пьер всем телом наваливается на Зою, их губы сливаются в страстном поцелуе. Вдруг Зоя резко отворачивает голову.

Зоя. Пьер, давай не заходить слишком далеко. Ты же знаешь, почему…

Пьер. Но ты же любишь меня, и хочешь, я это чувствую…

Зоя. Да, люблю, но… до «этого»…

Пьер. Ну, давай хоть до «этого»…

Они страстно целуются, барахтаются в песке, как молодые щенки, смеются и снова целуются.

Их тела, молодые, сильные, загорелые, как на полотнах старых мастеров Возрождения, сплетаются и извиваются, руки обвивают друг друга, а губы слиты в едином поцелуе. Они устают от этой любовной игры, тяжело дышат. Замирают. Их тела слиты в одно целое. Пьер лежит на Зое, крепко обняв её. Кругом тишина, ни единого звука. Вдруг раздаются глухие удары: это звуки биения двух сердец. Отчетливые удары двух любящих сердец продолжаются минуту или две, но это – как символ вечности, Космоса, зарождения Вселенной.

Пьер отрывается от Зои: удары смолкают. Зоя с изумлением смотрит на Пьера.

Зоя. Ты слышал?

Пьер. Да, слышал.

Зоя. А что это было? Я как будто унеслась в какой-то другой мир.

Пьер. Это и был другой мир: мир любви, несбыточной любви.

Пьер резко поднимается.

Пьер. Всё, идём домой. Я уже тоже проголодался. Зоя. Но нам нечего есть.

Пьер. У меня в рюкзаке осталась банка тушёнки. Побежали.

Пьер и Зоя бегут по песку и скрываются в соснах.

30. ЗОЯ И ЭММА СИДЯТ ЗА ТЕМ ЖЕ СТОЛИКОМ В КАФЕ.

Эмма. Какая прекрасная идиллия, просто рай, и в нём Адам и Ева. Но вы хоть согрешили, как эти двое несчастных?

Зоя. Нет, нет, нет!

Голос Зои срывается в крик и, уронив голову на стол, она тихо, мучительно стонет, сдерживая рыдания.

Эмма. Но почему? Ты же его полюбила. Ты хотела любить и полюбила, наконец! Зоя поднимает голову, вытирает слёзы.

Зоя. Эмма, я, кажется, ненормальная. Ведь чем больше мне нравится мужчина, тем отчаяннее я не хочу ему принадлежать. Почему так? Неужели это так и будет всегда? Проклятый Виктор! Ведь как только у меня появляется влечение к мужчине, вот как к Пьеру, я вижу дикого зверя, который хочет мною овладеть!

Эмма. Ну, знаешь, так ты и состаришься, не узнав любви, самого большого наслаждения, которое она даёт.

Зоя. Да, я – дура, и ничего не могу с этим поделать. У меня возникает отвращение при одной только мысли, что кто-то может мною обладать.

Эмма. Не кто-то, а любимый мужчина.

Зоя. Но ты ведь можешь? Своего Николая ты не любила, а смогла?

Эмма. То – я, а то – ты. Две большие разницы. И у меня не было такой психологической травмы, как у тебя. Так всё же, чем закончился ваш роман?

Зоя. Мы расстались. Из Паланги мы с его другом литовцем побывали в Вильнюсе, а затем приехали в Ленинград. Он жил у моих друзей. Три дня мы чудесно провели в нашем городе, а потом я его проводила на поезд. Он уехал…

Сцена в реальном времени. По перрону идут Зоя и Пьер. Подходят к вагону. Зоя смотрит на Пьера, берёт его за руку.

Зоя. Когда мы увидимся?

Пьер. Не знаю.

Зоя. Но ты ведь приедешь сюда, ко мне? Или я к тебе?

Пьер. А зачем?

Зоя. Как зачем? Мы не можем расстаться после всего, что было?

Пьер. А что было? Ты не захотела быть моей, ты меня не любила.

Зоя. Ах, вот оно что? Тебе надо было только это, чтобы поверить в мою любовь?

Поезд трогается, Пьер встаёт на ступень.

Зоя. И это всё?

Пьер. Да, Зоя, прощай!

Поезд удаляется, Зоя со слезами на глазах смотрит на Пьера, который постепенно становится всё меньше и меньше.

Платформа опустела. Зоя медленно идёт к зданию вокзала, тихо и с горечью произносит:

О, нет! Я не хочу, зачем?

Зачем меня с таким бесстрастьем Хотят увлечь в потоки страсти, Где всё так жутко……

СНОВА СЦЕНА ЗА СТОЛИКОМ В КАФЕ.

Эмма. И… всё?

Зоя. Да, видимо, всё…. Ни письма, ни звонка, ничего.

Эмма. И как ты?

Зоя. Плакала, страдала, всё ждала, но….

Эмма. Жалеешь?

Зоя. Да, очень, готова убить себя.

Эмма. Да, таких дур я ещё не встречала.

Зоя. Ты хотя бы не мучай меня!

Эмма. Всё, хватит, не истери! Успокойся! Это тебе урок, в следующий раз, когда влюбишься, не мучай ни себя, ни его. Ведь то, что ты делаешь – это просто садизм, и… мазохизм тоже.

Зоя. Да, ты права. Мне надо лечиться. Я готова отдаться теперь первому встречному.

Эмма. Вот этого не надо! Влюбляться надо с умом, а не очертя голову, как ты.

Зоя. Да, с умом, ты права. А как же чувства?

Эмма. Чувства будут…. Потом.

Зоя. Думаю, что все чувства у меня перегорели. Да я и не хочу больше никаких чувств! Знаешь, мне по душе то состояние, которое я выразила в стихотворении.

Эмма. Вот не знала, что ты пишешь стихи. Тогда прочти, это интересно…

Зоя. О, нет, я не хочу! Зачем?

 
Зачем меня с таким бесстрастьем
Хотят увлечь в потоки страсти,
Где всё так жутко и темно!
Где нет простора ни мечте,
Ни мысли, ни очарованья
Того пленительного ожиданья,
В котором столько божества!
Где всё озарено сияньем
Того небесного огня,
Где не угаснут ни мечта,
Ни ум, ни светлые желанья!
 

31. ВЕСНА 1970 ГОДА. ОКОНЧАНИЕ УНИВЕРСИТЕТА.

Университетская набережная. Из главного здания Университета выходят Зоя и её подруга Лариса. Их ждёт Альгис – муж Ларисы. Он высокий, светловолосый мужчина атлетического сложения.

Альгис. Ну, как, девочки?

Лариса. Отлично! Зоин диплом приравняли к мини диссертации.

Альгис преподносит подругам цветы.

Альгис. Поздравляю! Ну, а теперь идём в ресторан – отметим ваше окончание Университета.

Зоя. Куда же ты нас приглашаешь?

Альгис. Да, тут близко. Ресторан-поплавок.

Идут по набережной.

32. РЕСТОРАН-ПОПЛАВОК У ТУЧКОВА МОСТА.

За столиком сидят Альгис, Лариса и Зоя. Альгис разливает шампанское. Поднимают бокалы.

Альгис. Мои дорогие Ларочка и Зоя! Целых шесть лет вы трудились на двух поприщах: учёба в Университете и работа в научном центре. И вот перед вами открылись двери в мир вашей мечты: наука и постижение её тайн в области биохимии, генетики и не знаю, чего ещё. Желаю вам успехов на этом поприще и новых открытий!

Звон бокалов, смех, музыка. Альгис приглашает Ларису на танец. Зоя немного с грустью смотрит на эту красивую пару. Танец заканчивается. Альгис и Лариса садятся за стол.

Зоя. Альгис, тебе ещё год учиться?

Лариса. Зоя, не называй его Альгис, для нас он просто Алик. Он же не у себя дома в Литве?

Альгис. Я уже и забыл, когда был дома. От Ларочки и сына просто не оторваться. Да и учёба…. Да, я отстал от вас. Но, ничего, догоню. У меня тоже планы заниматься наукой после окончания.

Зоя. Разве у спортсменов может быть что-то интересное в научном плане?

Альгис. Конечно! Мы изучаем почти те же предметы, что и вы, на биофаке: физиологию, анатомию и даже биохимию. Найду что-то смежное, близкое к вашей специальности. А вы мне поможете! Да, Ларик?

Лариса. Нам надо думать не об одной науке, дорогой, а о сыне тоже. Тем более что он скоро пойдёт в школу, и нужно ребёнка к ней готовить.

Альгис. Да, придётся работать на три фронта: учёба, работа и школьные уроки.

Зоя. У вас, наверное, всё проще, не так, как в городе?

Лариса. Ещё труднее. Школа в соседнем посёлке, а в город ехать в противоположную сторону. Не знаю, как буду успевать.

Начинается новый танец. Альгис приглашает Зою. Они танцуют. Затем садятся за стол.

Альгис. А завтра устроим на Заливе пикник в честь вашего окончания. Приглашайте своих друзей однокурсников на нашу фазенду.

Зоя и Лариса: Это просто чудесно!

33. ЗАГОРОДНЫЙ ДОМ ЛАРИСЫ И АЛЬГИСА.

Застолье. Среди гостей Зоя, Лена Гусева, Костя Жуков и другие. Общее оживление. Сыну Артёму дарят подарки. Тосты, танцы, бардовские песни под гитару.

Альгис. А теперь, друзья, пора нам проветриться и пойти на Залив. Берите купальники!

Все выходят из дома и идут по берёзовой аллее вдоль шоссе. Лариса и Зоя впереди, за ними вся компания. Уже вечереет, но солнце ещё не село. Тихая, тёплая белая ночь.

Навстречу идёт группа мужчин. Они явно навеселе, громко разговаривают, хохочут. Поравнявшись с Ларисой и Зоей, один из них проводит по длинным распущенным волосам Ларисы рукой. Смеётся и проходит мимо. Альгис нападает на этого парня, они дерутся, их разнимают. Альгис в гневе. Зоя с ужасом смотрит на Ларису. Та, молча, наблюдает за всей сценой с горькой усмешкой.

Зоя. Лара, что это с Альгисом? Ведь это была вполне безобидная шутка подвыпившего парня? Неужели из-за этого нужно драться?

Лариса. Ты даже не представляешь, как мне тяжело всё это: его безумная ревность меня просто убивает.

Зоя. Я ничего подобного даже предположить не могла. И часто это с ним бывает?

Лариса. Ты знаешь, ведь это – болезнь. Я просто боюсь и за себя, и за него. Эти припадки ревности могут случаться буквально на пустом месте. Вот как сейчас.

Разборка заканчивается, постепенно Альгис приходит в себя, даже улыбается, пытаясь сохранить лицо. Другие ему подыгрывают, как будто ничего не произошло. Продолжают свой путь.

34. ЧУДЕСНАЯ НОЧЬ НА ЗАЛИВЕ.

Все идут купаться. Бегают по песку, веселятся как дети. Одна Лариса всё ещё грустит. Зоя замечает это.

Зоя. А что будет дома, когда вы останетесь одни?

Лариса. Будет меня мучить, доказывать, что я сама виновата, что ко мне пристают мужики. Но разве я в этом виновата?

Зоя. Ты слишком красива – в этом твоя вина. Ему не надо было на тебе жениться, зная свой литовский характер. И он тебя очень любит. Его даже жаль.

Лариса. А мне себя жаль.

Зоя. Он хотя бы руки не распускает?

Лариса. Пока нет, но думаю, что дойдёт и до этого.

Зоя. И что тогда?

Лариса. Тогда остаётся одно.

Зоя. Развод?

Лариса. Да.

35. ИЮНЬ 1970 ГОДА. ПРАЗДНОВАНИЕ ОКОНЧАНИЯ УНИВЕРСИТЕТА.

Комната Зои. За большим столом сидят: Зоя, её родители и гости однокурсники Зои. Общее оживление, разговоры, смех. Отец Зои разливает шампанское, произносит тост.

Отец. Ну, что, друзья мои! Сегодня и для вас, и для нас с мамой знаменательный день. Ещё одна веха в вашей жизни пройдена. Студенческая пора закончилась, и начинается новая жизнь. Я вам всем желаю, чтобы на пути познания природы человека, а это суть избранной вами профессии, вы добились всего, о чём мечтали. Выпьем же за вашу мечту!

Все встают, чокаются, под крики «ура» пьют шампанское. Звучит звонок. Зоя идёт открыть дверь. Появляется с новым гостем.

Зоя. Борис Николаевич Мухин. Куратор моей дипломной работы. Учёный, молодой ещё и зелёный, но в будущем Нобелевский лауреат, как минимум.

Последние слова – с иронией и некоторой насмешкой, но вполне безобидной. Мухин здоровается, ему дают место за столом. Он внимательно всматривается во все лица, ведёт себя естественно, просто и доброжелательно. Разговаривает со всеми несколько снисходительно. На вид ему лет 2 9-30. Роста среднего, атлетического телосложения, светловолосый. Снова разливают шампанское. Мухин поднимает бокал, произносит тост.

Мухин. Предлагаю тост за будущих молодых учёных, и не просто учёных, а выдающихся учёных, дерзающих свершать открытия, а иначе и смысла нет. За целеустремлённость, за славу, за будущих Нобелевских лауреатов!

Все смеются. Пьют шампанское.

Отец Зои. Товарищ учёный, вы так уверены в себе или шутите?

Мухин (серьёзно). Нет, нисколько не шучу. Может, Нобеля мне не дадут, но памятник поставят непременно.

Отец (с иронией). А не делаете ли вы из «мухи» слона, дорогой наш учёный?

Все смеются каламбуру, и Мухин в том числе.

Играет музыка. Начинаются танцы. Мухин танцует с Зоей. У Зои весёлое настроение, она счастлива. Мухин что-то шепчет ей на ухо. Она смеётся. Звонок в дверь. Зоя идёт открывать. Вводит гостя: это Владимир Руднев. На нём солдатская форма, голова обрита. Его узнают, бросаются обнимать. Он смущённо улыбается, ищет глазами Зою. Зоя (тихо шепчет Мухину). Это Володя, мой однокурсник и хороший друг. После третьего курса его забрали в армию, служил на Кушке. Только сегодня прибыл оттуда.

Володю усаживают за стол. Зоя подходит к нему, нежно гладит по его бритой голове. Поднимает бокал, произносит тост.

Зоя. Володя, мы тебе очень рады, ты снова с нами. Я, как и все тут, желаю тебе окончить Университет, и как можно быстрее стать Нобелевским лауреатом.

Все смеются шутке, у Володи проходит смущение, он с благодарностью смотрит на Зою. Снова пьют шампанское, танцуют.

36. КОМНАТА ЗОИ.

Все гости разошлись. Остался один Володя. Он сидит на диване, читает. Полумрак, горит настольная лампа. Зоя собирает посуду со стола. Потом садится рядом. Они смотрят друг на друга, никто не решается заговорить первым.

Володя. Я тебе писал, часто писал. Ты отвечала редко, и я почти ничего не знаю о том, как ты прожила эти три года. Расскажи, пожалуйста.

Зоя. Что ты хочешь узнать?

Володя. Ты любишь кого-нибудь?

Зоя. Нет, не люблю.

Володя. А этот Мухин? Он-то в тебя влюблён, это сразу видно.

Зоя. Но я-то его совсем не люблю. Он просто надутый сноб, хотя и умный.

Володя. А меня ты ждала?

Зоя. Что, Володя, ты имеешь в виду?

Володя. Я имею в виду, что я всю жизнь тебя люблю и хочу на тебе жениться. Все три года я только об этом и думал. Зоя изумлённо смотрит на него, не выдерживает и прыскает от смеха. Он, как маленький, кладёт ей голову на плечо, всхлипывает. Зоя нежно гладит его по голове, приговаривает.

Зоя. Ты хороший, добрый, умный, а я злая и никого не люблю, а себя меньше всех. Ты найдёшь любовь, и она тебя найдёт, и это будет настоящее, а не то, что было у нас.