Текст книги "Омлет из выеденного яйца"

Татьяна Луганцева
Омлет из выеденного яйца

Любое использование материала данной книги, полностью или частично, без разрешения правообладателя запрещается.

© Т. И. Луганцева, 2017

© ООО «Издательство АСТ», 2017

Глава 1

«Что я здесь делаю? – с ужасом подумала Маргарита. – Если бы меня сейчас кто увидел! Вот был бы позор! Хотя кто меня тут увидит из моих знакомых, если они все со мной? То есть возвращаемся к пункту первому, меня и так уже видят… Как говорит молодежь – палево, однако…»

Маргарита Олеговна Егорова – женщина далеко за тридцать. Работа у нее соответствующая, уважаемая и интересная. Психолог по образованию, она имела частную практику, как многие ее коллеги, вела консультативный прием, а также работала в центре реабилитации, где помогала женщинам после сексуального и прочего насилия. Зарабатывала средне, но так как семьи у Риты не было, то ей на жизнь вполне хватало. Даже оставалось на приятные мелочи, например, Рита позволяла себе иногда питаться в кафе и ресторанах. Она встречалась с подругами, посещала кинотеатры, выставки, спектакли, в общем, как могла заполняла свою жизнь.

Отца своего Рита не помнила, а мама, Ольга Петровна, умерла полгода назад в одном из московских частных хосписов. Болела перед смертью она долго и безнадежно, Рита уже свыклась с мыслью, что мамин конец неизбежен, но все равно очень тяжело пережила ее смерть. Перед смертью Ольга Петровна сказала:

– Я вот ухожу, а ты остаешься совсем одна!

– Мама, прекрати! Я уже взрослая женщина, не ребенок! Со мной всё будет хорошо! – успокаивала ее Маргарита.

– А вот я так не думаю! Ты неустроенная женщина, требующая заботы, внимания и сильного надежного мужского плеча. А у тебя никого нет, кроме твоих бестолковых пустоголовых подружек. Ты с ними поддерживаешь отношения только от скуки, а ведь всё могло бы быть по-другому! Ведь и у тебя могла бы быть семья, и ты бы не чувствовала себя одинокой! Я воспитывала тебя в строгости и сейчас понимаю, как была не права, но уже поздно.

– А помнишь Вовку? – рассмеялась Рита. – Мы сидели с ним на качелях, он курил, вернее, пытался курить, выставляясь передо мной, изображал взрослого. Мы подростками были – первая любовь и всё такое. А тут ты налетела, в бигуди, и хрясь! – его по спине дедовским ремнем с медной пряжкой. Я помню лицо Вовы! Он чуть сигаретку не проглотил! А уж как улепётывал! И больше за мной не ухаживал. Мало того, он шарахался как от чумы и всем говорил, что у меня сумасшедшая мамаша, и советовал держаться подальше!

– И правильно! Нечего было в таком-то возрасте с мальчиками обжиматься! Курил он, понимаете! – стояла на своем мать.

– Мамочка, а в каком возрасте надо было? В каком, если не в том самом? Мальчики, любовь…

– Да я просто очень боялась за тебя, – огорчалась мать. – Нужно было поводья немножко отпустить. Но тогда я считала, что абсолютно права, согласись, ведь всякое могло приключиться.

– Да, мамочка, в жизни бывает всякое, – подтвердила Маргарита.

Ольга Петровна перевела дыхание, чтобы набраться сил, и продолжила:

– Я хочу сказать тебе, дочь… – Она ненадолго умолкла.

– Да, мамочка, слушаю.

– Олег, твой отец, ушел от нас, когда ты была совсем маленькой. Ты говорила, что его не помнишь.

– Да, не помню. Не надо сейчас об этом, мама. Ты расстроишься, а тебе это совсем не нужно. Я же, видишь, ни о чем не спрашиваю тебя. Честное слово, я забыла о нем и никогда не вспоминаю. – Маргарита не кривила душой.

– Да… Тридцать пять лет почти прошло. Всё давно в душе́ умерло. Вот когда он ушел, я была очень зла, просто клокотала от ненависти! Я проклинала его каждый день и была готова задушить! Любила сильно подлеца, а он предал! Ушел к другой женщине. Я ненавидела их обоих. Ничего не хотела знать, вычеркнула из жизни. Отец пару раз хотел пообщаться с тобой, а я не дала. Я лишила тебя общения с отцом и была не права. Он разлюбил меня, но тебя-то он, наверное, любил. Это ведь тоже мой грех, поэтому молчи, не спорь со мной.

– Не кори себя, я тебя как женщина очень хорошо понимаю и прощаю, – погладила Ольгу Петровну по руке Маргарита.

– У них два или три года спустя, я уже не помню, родилась дочь… Или…

– Сын? – разумно предположила Рита, улыбаясь, хотя впервые в жизни услышала от мамы такие подробности об отце. – Другого не дано.

– Ты, как всегда, права! Вот честно, не помню! Я так старалась вычеркнуть все связанное с Олегом из головы. Кто-то где-то обмолвился, что у него ребенок родился… Вроде все-таки дочь, так мне запомнилось почему-то.

– Я поняла, что ты хочешь сказать. Что у меня есть сестра? Сестра по отцу?

– Сестра или все-таки брат? – снова задумалась Ольга Петровна.

– В принципе, это неважно!

– Но ты помни! Ты не одна! Все-таки это родственник! Кровный родственник! – воскликнула мама. – Найди их.

– Мама, кого «их»? Как искать-то? Мы даже не знаем точный год рождения и кто это – мужчина или женщина? Да и где искать? – пожала плечами Рита, все же почувствовав некоторое волнение.

Но она растерялась, так как совершенно не знала, что с такой информацией делать. Как ей поступить? Предпринять что-то или нет? Должно ее это заботить и волновать или нет? Вот еще на ее голову забота…

– А я считаю, что ты теперь знаешь самое главное – что у тебя есть родственник! И есть кое-какие мелочи… Олег – папашка твой – умолял назвать тебя Сашей, в честь его отца. Просто ходил за мной день и ночь, это было для него почему-то важно. Принципиально! Ему было все равно, кто родится – мальчик или девочка. А я вот заупрямилась, сама не знаю – зачем? Потом в голову лезли всякие глупые мысли, что если бы я назвала тебя Сашей, то, может, он и не ушел бы? Хотя бред, конечно…

– Характер у тебя всегда был… непримиримый, – согласилась Рита.

– Солдафонский! – кивнула Ольга Петровна и пустила слезу. – Но я точно знаю, что женщина, с которой он стал жить после меня, была уступчивой, спокойной и на личико ничего так себе. Думаю, что не ошибусь – они назвали ребенка Сашей… Это я голову даю на отсечение. Так что имя, отчество и фамилию знаем, – посмотрела на дочь Ольга Петровна.

– То есть мне искать Александру Олеговну Егорову или Александра Олеговича Егорова? Думаешь, это просто?

– Ну, да.

– А разница в возрасте какая у нас?

– Лет пять, – не очень уверенно ответила Ольга Петровна.

– Ты же говорила – у нас два, максимум три года разницы? – удивилась Маргарита.

– Ну, я с запасом беру, на всякий случай. Вдруг я что запамятовала? – отвела глаза Ольга Петровна. – Говорю же, плохо помню.

– Мама, это нереально! Таких Егоровых – миллионы! Или тысячи. Очень уж фамилия распространенная. К тому же, мамочка, если родилась девочка, она давно могла выйти замуж и сменить фамилию, и тогда дело – труба.

– Ты должна попытаться. Потом я еще не все сказала. Искать надо не в России, а на Украине. Они уехали туда.

– Тоже не маленькая страна, далеко не Ватикан, – пожала плечами Маргарита.

– В Евпаторию вроде…

– Вроде?

– Начни с нее! Это совсем небольшой город, – настаивала Ольга Петровна.

– Хорошо, мама, обещаю, что постараюсь! – ответила Рита.

Когда мамы не стало, Маргарита очень долго приходила в себя. Она полностью погрузилась в работу, чтобы меньше оставалось времени для саморазрушительных мыслей. Именно в этот не простой период ее жизни Риту вызвал к себе начальник Лев Валерьянович Неводов. Это был мужчина лет шестидесяти, с лысеющей головой, невысокого роста, с несколько суетливыми движениями и весьма умными глазами.

– Дорогая моя Рита! Рита-Рита-Маргарита! У меня к тебе дело на миллион! – сразу же обозначил он важность беседы.

– Вот как? – хитро прищурилась Рита.

– Только такой шикарной женщине я могу доверить репутацию нашей частной фирмы, оказывающей помощь населению, – скороговоркой начал Лев Валерьянович.

– Мне всегда становится жарко, когда вы говорите такие слова, – улыбнулась Рита, поудобнее располагаясь в кресле. – Я просто сгораю от любопытства. Ну, давайте, не томите…

Лев Валерьянович похлопал себя по бокам, словно выбивал пыль.

«Удивительно, что такой нервный, несобранный человек руководит психологической службой», – почему-то подумала Маргарита.

– Нет-нет, тревожиться не надо. Наоборот, тебе выпала большая честь! По рекомендации одного из наших клиентов к нам за психологической помощью обратился очень известный, богатый человек. Так сказать, олигарх. Если мы действительно поможем ему, то к нам потянутся и его дружки-товарищи за помощью. У богатых людей много проблем, ты же умная женщина и прекрасно понимаешь – где большие бабки, там и большие проблемы. Это золотое дно для нас. Сварливые надоевшие жены, молодые требовательные любовницы, коварные конкуренты, старые родственники… От всех житья нет, – вошел в образ олигарха Лев Валерьянович. – Вот конкуренты, они же улыбаются тебе в глаза, а за спиной готовы растоптать и растерзать жертву просто в клочья! И занять твое теплое местечко.

– Ну да… Я сейчас зарыдаю. Просто невыносимая жизнь у российских олигархов! У меня полный кузов состоятельных клиентов, пусть не олигархов, но вполне платежеспособных… – ответила Маргарита. – А цены у нас… – Она закатила глаза.

– У нас цены средние по Москве, – прервал ее Лев Валерьянович. – Не надо преувеличивать, Рита. Давайка-ка ближе к делу. Короче, этого клиента я могу поручить только тебе.

– Спасибо за комплимент и доверие, – поблагодарила Рита с весьма кислым выражением лица.

Не любила она встречи с богатыми и оторванными от реальной действительности людьми, часто еще и страдавшими звездной болезнью. К тому же ей будут диктовать время и место встреч, а это уже вообще никуда не годится. Придется забыть о своих делах.

«Терпеть не могу таких вот снобов! Он думает, если у него денег куры не клюют, то дозволено всё. Хозяин жизни, блин! Хотя чему я удивляюсь? Так и есть… – думала она, мило улыбаясь своему шефу. – Вот засуетился, заёрзал! Даже смотреть противно…»

Прошло несколько дней. Шеф постоянно интересовался, помнит ли Маргарита, что в любой момент может прийти важный клиент – Федор Арленович Валетов? Готова ли она достойно принять его?

– Не волнуйтесь. Приму достойно, – отвечала Рита. – Успокойтесь, я все помню.

Проходило какое-то время, и начиналось всё заново.

– Точное время визита пока не определено, но секретарь Федора Арленовича обещал внести в рабочий план посещение нашей компании, – сообщал Лев Валерьянович.

– Да не переживайте вы так! Когда придет, тогда и придет. Что вы мне все время о нем говорите? Я все помню!

– Я просто хочу, чтобы ты понимала, что это за клиент! Его визит выведет нас на новый уровень! Это же!.. Это же!.. – потрясал кулаками в воздухе Лев Валерьянович, явно уже страдая повышенным давлением в ожидании олигарха.

– Я все понимаю, я обслужу его так же, как и всех, – спокойно отвечала Маргарита.

– Нет! Его надо много лучше! Ты что?! Так ничего и не поняла? Что значит «как всех»?! Ты меня до инфаркта доведешь! – бесновался Лев Валерьянович.

– Вы обижаете меня. Я ко всем клиентам отношусь абсолютно одинаково! Это нормально. Деловой стиль общения пока еще никто не отменял. И не надо мне объяснять, что Федор Арленович заслужил к себе лучшего отношения только лишь потому, что у него куча денег!

– Эх! – махнул рукой директор, думая, вероятно: «С кем я говорю?! Что эти женщины вообще понимают? Все без толку!»

Шеф без устали компостировал ей мозги по несколько раз за неделю. Рите стало казаться, что шеф при взгляде на нее думает только об одном: готова ли она встретить важного клиента под торжественный бой барабанов и праздничный салют? И не ошибся ли начальник, сделав ставку именно на нее? Наконец была назначена встреча. Рита вздохнула с облегчением.

– В десять часов господин Валетов посетит нашу фирму! – торжественно сообщил ей Лев Валерьянович.

– Утра? – уточнила Маргарита.

– Вечера.

– Как вечера? – ахнула Рита. – Мы работаем до семи, максимум до восьми!

– Ну и что? Человек сверхзанятой, сможет освободиться только к десяти, что тут непонятного? – нервно передернул плечами ее руководитель.

– И я должна ждать его до десяти, а потом еще вести прием? – спросила Рита, багровея.

– А ты как думаешь? Не раздражай меня! Если бы он сказал, что может приехать только ночью, значит, мы бы встретились ночью! Ты как будто не понимаешь!

– Да всё я понимаю! Этот человек абсолютно не думает о других людях! Он не спрашивает, удобно ли мне принять его в это время? Да я, может, в десять уже десятый сон вижу.

– Маргарита! Ты меня убиваешь… – вытер пот со лба Лев Валерьянович.

– Да уж! Буду к десяти, даже раньше приеду, – вздохнула Маргарита, понимая, что спорить бесполезно.

Ровно в двадцать один пятьдесят пять она была в своем кабинете. Строгий деловой костюм и очки в роговой оправе придавали ей солидный вид. Она села за письменный стол, подготовила бумаги и включила ноутбук. Десять часов, десять двадцать… Маргарита начала слегка нервничать.

«Ну наглец! – думала она. – Я что ему, девочка по вызову? Что он себе позволяет? Хоть бы позвонил и предупредил, что задерживается и возникнет в полутемном кабинете, как демон, ровно в полночь! Меня просто от злости трясти начинает…»

Стрелки часов неумолимо приближались к полуночи. Маргарита не знала что делать. Плюнуть и уйти? А вдруг он явится? И всё-таки она взяла сумочку и решительно покинула рабочий кабинет почти с чистой совестью – в самом деле, дура она, что ли?

На следующий день, опасаясь ее гнева, начальник старательно обегал ее.

Таинственный Федор Арленович еще два раза назначал встречи и так же не приходил и не звонил. Каждый раз Лев Валерьянович умолял Маргариту не сердиться, Но ей было уже всё равно. Она приняла правила игры.

Глава 2

Как-то раз Ольга и Ирина, подружки Маргариты, пригласили ее скоротать вечерок в ночном клубе с мужским стриптизом. Маргарита согласилась, и они зашли в первый попавшийся клуб, даже не представляя, что их ожидает. Маргарита надела белую шелковую блузку и темно-серую юбку чуть выше колен и была похожа на учительницу младших классов. Она сразу заскучала. Девушки заняли столик недалеко от эстрады и к этому часу уже изрядно выпили. Особенно разошлась рыжая лохматая Ольга. Она вскарабкалась на сцену и жалко кривлялась, изображая эротический танец, а два смело обнаженных молодчика обхаживали ее с двух сторон, явно вымогая деньги.

«И зачем я сюда приперлась?» – тоскливо думала Маргарита, с раздражением наблюдая, до какой стадии напилась ее подруга.

– Девки! Иду в отрыв! Присоединяйтесь! Это так здорово! Хватит киснуть! На тебя, Рита, так вообще смотреть тошно! – кричала Ольга, извиваясь, словно гусеница, попавшая под электрический импульс. Помада на ее губах размазалась, и теперь она напоминала улыбающегося Чеширского кота.

– А ведь она замужем, – отметила Ира, нагибаясь к Рите и подливая ей вина в бокал.

– Я в курсе. Наверное, у них свободный брак, – усмехнулась Рита. – Иногда надо отдыхать друг от друга. У каждого должно быть личное пространство. Ну а что? Мускулатура у парней вполне впечатляющая!

– Нет, просто ее Толик – козел. Олька недавно узнала, что он ей изменяет, и это изрядно пошатнуло ее психику, – пояснила подруга, пытаясь съесть дольку лимона.

– Как? Да ты что? Милый, добрый Толик? – удивилась Рита.

– Да уж, «милый»… Скотина порядочная. Слушай, вот ты, Марго, психолог, так ведь? Неужели ты в людях не разбираешься? Могла бы предупредить эту дуру набитую… – хихикнула Ирина.

– Ага! Я еще и виновата! Я только сейчас об этом от тебя узнала!

– Ольга хотела тебе рассказать о своей драме, посоветоваться, но как-то времени не нашлось. Ты ведь постоянно на работе зависаешь до глубокой ночи, – ответила ей подруга, перекрикивая грохочущую музыку.

– Какой ужас! Толик! Кто бы мог подумать, – ахала Маргарита. – Такой подкаблучник… Тихоня… И что теперь Оля?

– А ничего! Она его не бросит. – Ира подозвала официанта и заказала еще бутылку шампанского. – Куда она денется? Ни дня не работала! Домохозяйка! Квартира его, зарплата, и неплохая, тоже его. Уйти, чтобы все это досталось другой женщине? После стольких-то лет вместе?! Ну уж нет! В наше время мужьями не разбрасываются! Вот Олька и бесится, но изменить ничего не может, – глубокомысленно заметила Ирина.

– Это же ужасно – жить с человеком, зная, что он тебя уже не любит, – прошептала Маргарита, и Ирина с удивлением уставилась на нее:

– Ну, ты даешь!

– Что? – не поняла Рита.

– Тебе сколько лет? Вот сразу видно, что ты замужем ни разу не была! Витаешь в облаках! Какая, нафиг, любовь?

– Как какая? Любовь – это чувство такое… трепетное, – растерялась Маргарита.

– Во дает! Выйди из сумрака, дорогая! Век Интернета и порнографии! Они же женаты уже лет сто, наверное! Какая любовь? Какой трепет? Только выстроенные, устраивающие обоих отношения. Если женщина хочет сохранить свой домашний очаг, то она должна закрывать глаза на измены мужа. Ничего страшного, пусть погуляет! – разглагольствовала Ира. – Я и Ольге это же сказала! Перебесится!

Маргарита прищурилась.

– Вот ты два раза была замужем. Что ж не сохранила ни одного очага?

– А оно мне было надо? Тут мотивация нужна. Опять же налево гуляла я, а не мои благоверные. А мужчина измену жены пережить не может, он по-другому устроен! – рассмеялась Ирина, нечаянно обрызгав Маргариту шампанским. – Ой, извини!

– Ничего, – ответила Рита, вытирая мокрую руку. Она перевела взгляд на пьяную Ольгу и ужаснулась: – Нет, ты только посмотри на нее! Что она творит?

– Оставь ее в покое! Она мстит мужу или самоутверждается! Пусть оторвется! – сказала Ирина. – И что ты киснешь? Смотри, какие мальчики! Давай напьемся! И повеселимся! Когда ты в последний раз видела таких прекрасных мужиков? Если ты вообще видела такие тела!

Рита отпила шампанского и снова уставилась на «мальчиков-стриптизеров», прокручивая в уме циничные и злые слова подруги. Накачанные руки, животы в кубиках и широкие плечи приковывали ее внимание…

«Я не женщина, – с ужасом поняла она. – Я ничего не чувствую к этим парням. Нет, я вижу, что они красивы, молоды, но… Я их не хочу. Они меня не заводят… Неужели я так закомплексована? Вон бабы кругом просто бьются в истерике от желания! А меня они не возбуждают. Смазливые лица и… глупые. Вот! Точно! Умными они не могут быть, умный мужчина нашел бы способ заработать деньги, не тряся чреслами перед стареющими тетками или праздными «молодками». Главное в мужчине – ум, вот это действительно чертовски сексуально. И нет ничего сексуальнее, как развязать галстук на шее толкового мужчины. При этом парень может быть и лысым, и некрасивым, и не таким накачанным».

– О чем задумалась? – прервала ее размышления Ира. – Дай догадаюсь. Тебе не нравятся мальчики?

– Не-а… не нравятся.

– Слишком сладкие?

– Ага! Это из-за моих комплексов! Слишком уж хороши для меня! Будем считать, что они все молодцы, а со мной что-то не так, – согласилась Маргарита, которая, наблюдая за бедрами в золотых стрингах, только и могла что усиленно пить шампанское, чтобы хоть как-то скрасить горькое послевкусие от этих пацанов, научившихся в своей жизни делать лишь нехитрое движение тазом.

И тут двое танцоров, если их так можно было назвать, заметив ее скучающее лицо, спустились с подиума в зал и направили свою эротическую энергию на их столик. Ира засмеялась, их движения у нее вызвало только смех, а вот Маргарита явно напряглась.

– Это… не надо. Пожалуйста. Тут много желающих, подойдите к другим. – Ее слабое пожелание потонуло во всеобщем веселье и звуках ритмичной музыки.

Ребята, похоже, вошли в раж. То ли им установка такая дана, что они будут не орлы, если не заведут посетительницу. То ли это было исключительно личное, или они на самом деле туповаты и не понимали слова «нет». Как это – на них не обращают внимание? А может, танцоры малость оглохли от громкой музыки? Профессиональная травма. Хотя наблюдая за молодыми людьми, Маргарита поняла, что их коронка в профессиональных травмах – вывих ягодиц. Уж чего они только не вытворяли, раскорячившись над Ритой. Она просто впала в шоковое состояние, не зная, куда себя деть. Для нее эти их эротические старания стали сродни средневековой пытке. Подруга только подтрунивала над ней и очень даже мило встретила парня, окучивающего ее. Она щелкнула замочком своей сумочки и засунула ему в плавки тысячу. Парень от радости закривлялся еще энергичнее. Маргарита хотя бы поняла, что ей делать. Она дотянулась до своей сумки, тоже достала тысячу и протянула парню дрожащей рукой. Но он не взял, а стал призывно раскачивать бедрами с тоненькой полоской ткани. Нет, дурой Рита не была, хотя в этой ситуации явно тупила. Она не хотела дотрагиваться до него, потому что ей было противно. А парень, решив, что она слишком зажата и стесняется, начал ее раскрепощать – дотрагиваться до нее руками. Рита завизжала и вскочила как ужаленная.

– Что вы делаете?! Не смейте меня трогать! Совсем уже?

Окружающие зааплодировали, так как решили, что это специально разыгранное веселое представление. Маргарита между тем вытрясла все содержимое своего кошелька с криком:

– Это всё, что у меня есть! Вот! Всё что есть! Забирайте и проваливайте! Оставьте меня в покое! У меня больше нет денег! Неужели не понятно, что «нет» может означать только «нет»?! Ты совсем тупой, что ли? Твое «искусство» не всем нравится! Представьте себе!

ЕЕ так трясло, что Ирина даже испугалась. Вспотевшая Ольга плюхнулась на свое место за столом, тараща на Маргариту изумленные глаза.

– Всё, валим отсюда, – решительно заявила Маргарита, решительно направляясь к выходу. Подруги покорно последовали за ней.