Текст книги "Феникс – птица угорелая"

К ним подошла Татьяна с натянутой улыбкой, но смотрела она только на Мэтью, да что там – смотрела! Она просто пожирала его глазами. Яна не могла не заметить, что взгляд стюардессы то и дело соскальзывает на его пиджак, под которым ничего не было.

– Нам бы таблетку, – сказал Мэтью и задумался, словно вспоминая чего-то.

– Виагру? – не сдержалась стюардесса, но вовремя прикусила язычок.

– Нет, от аллергии.

Его просьба была выполнена.

– Кажется, она меня отравит, – прошептала Яна, когда стюардесса ушла.

– Не-а… психотип не тот. Она завидует, она думает, что в туалет мы ходили по иному поводу, – сказал Мэтью.

– А мне кажется, она недоумевает: что такой, как ты, нашел в такой, как я?

– Она оценила тебя по одежке? – уточнил Мэт. – А меня явно переоценила.

– Она меня сглазила! Я потому и зачесалась, – поняла Яна.

Они ели фрукты, время от времени соприкасаясь руками. И Яну от этих прикосновений словно било током, но она изо всех сил делала вид, что ничего не чувствует.

«Да что такое со мной? Господи, я что, влюбилась?! Да я же его знать не знаю! Да он намного моложе меня! А вдруг у него жена и шестеро детей? К тому же я ему, может, совсем не понравилась!..»

– Расскажи мне о себе, – попросил Мэтью. – Я хочу знать, что с тобой случилось? Ты вся в синяках, в ссадинах… Тебя душили?

– Было дело! – вздохнула Яна.

И ей захотелось поделиться с новым знакомым не то чтобы недавней историей, а вообще всем. Главное, чтобы самолет летел долго-долго, пока с Яны не спадет это наваждение.

– И ты решила догнать своего друга и этого ученого уже на месте? – понял Мэтью.

– Я, если честно, в шоке от того, что меня бросили одну в больнице. На Виталия Николаевича это не похоже. Думаю, он решил, что я подлатаю раны и вернусь в Москву, раз поездка не задалась.

– Что характерно, она не задалась у тебя с самого начала, – улыбался Мэтью.

– Только не будем продолжать! Мы все же в самолете. Я не хочу, чтобы не задалось и здесь, – хихикнула Цветкова.

– Здесь мы уже тоже отметились, не переживай. Мне впервые в жизни предложили «Виагру». Видимо, я выгляжу дохляком, – смеясь, резюмировал Мэтью.

– Нет, это я выгляжу так, что высасываю из тебя все силы, – ответила Яна.

– Желаете еще что-нибудь? – нависла над ними Татьяна.

– Нам бы кофейку или шоколаду, – посмотрел на нее Мэтью, видя, что она снова пялится на его пиджак.

– Но шоколад у нас только в плитках, – предупредила стюардесса.

– Нам подойдет, – ответила Цветкова.

– А может, еще клубники со сливками? – предложил Яне Мэтью. По всей видимости, его тоже забавляла эта ситуация.

– Клубники со сливками у нас, увы, нет, этим вы порадуете себя на земле, – вздохнула Татьяна.

– А вот это большой недочет! Мы напишем жалобу. Клубника со сливками обязательно должна быть на каждом борту!

– Особенно на тех бортах, на которых летите вы! – С этими словами стюардесса удалилась.

– Она определенно думает, что мы осквернили ее самолет сексуальным контактом, – улыбнулся Мэтью, а на его щеках снова появились очаровательные ямочки.

– Это не ее самолет. А мне кажется, что она ревнует. Она сама с превеликим удовольствием совершила бы с тобой этот сексуальный контакт, – ответила Яна. – А вот клубникой со сливками я что-то завелась… Даже захотелось.

– Это мы еще организуем.

– Кстати, а почему у тебя такое странное имя – Мэтью?

– У меня мама русская, а отец был наполовину поляк наполовину француз, – пояснил Мэт.

– А сколько тебе лет?

– Речь зашла обо мне? Мне тридцать шесть.

– Никогда бы не дала! – искренне удивилась Яна.

– Знаю, что похож на студента, особенно издалека. Молодые девчонки часто зовут меня на всякие тусовки.

– А вот если сейчас будет продолжение, что тебе нравятся женщины постарше, я огрею тебя по голове и мы завершим полет небольшим побоищем, – проговорила Яна, чувствуя, как ее развезло от шампанского.

– Я не собирался говорить ничего такого! – заверил ее Мэтью. – Мне не нравятся женщины ни старше, ни младше…

– Тебе вообще женщины не нравятся? – схватилась рукой за сердце Яна.

– Ориентация у меня исключительно традиционная, – засмеялся Мэтью. – Просто…

– «Я женат и держу себя в руках», – закончила за него Яна, которая успела заметить в туалете его заинтересованный взгляд.

– Я не женат, – поправил упавшую на лоб прядь Мэтью. – Я любил одну девушку, но она умерла, и это было очень давно… А потом… больше такого чувства я не испытывал, а обманывать кого-то или себя я не хочу. Но я не монах. Это если немного о личной жизни, – весело посмотрел на нее Мэтью, хотя на его переносице пролегла морщинка, ранее Яне незнакомая.

Цветкова внезапно почувствовала какую-то жгучую боль и схватила Мэтью за руку.

– Извини, я не хотела! Я не знала, ты же понимаешь… Ты такой…

– Спасибо, – ответил он ей, – но из твоих уст я хотел бы услышать, какой я?

– Ты как глоток кислорода! – заявила Яна и чуть не добавила: «Умирающему пожилому человеку». – Ты невероятно легкий и… красивый.

Мэтью повернул к ней голову и снова пронзил своим невероятным взглядом:

– Мне многие говорили, что я красив. Но я вовсе не легкий человек, я очень быстро ставлю заслон и до меня не достучаться, если я не захочу.

– Я этого не почувствовала, – честно сказала Яна.

– Наверное, забыл щит дома или… не захотел в этот раз ставить заслон, – ответил ей Мэтью.

– Скорее, не успел, – предположила Цветкова.

– Я бы так не сказал, – рассмеялся он. – Яна, ты меня, если честно, смущаешь. Я нахожусь в полном смятении чувств.

– И ты тоже? – удивилась Яна.

– Если честно, то да. Женщин было много, и всегда так… по накатанной схеме. А сейчас я, тридцатишестилетний мужчина, смотрю на тебя и не знаю, что ответить.

Яна посмотрела в иллюминатор, снова вцепившись в руку Мэтью холодеющей ладонью. Впервые в жизни ей было не так страшно смотреть в небо с облаками, как в эти темные, безумно красивые и всепоглощающие глаза, уж не говоря о других частях тела.

– Я хочу, чтобы самолет упал, – спокойно и буднично сказала Яна. – Но только, чтобы люди не погибли, а только я.

– Почему? – приблизился к ней Мэтью.

– Потому что скоро мы приземлимся и расстанемся и я… я не знаю, как мне дальше существовать. Лучше погибнуть сейчас. Я впервые в жизни готова пойти с тобой куда угодно, хоть в кабинку туалета. – На глаза Яны навернулись слезы.

Мэтью внимательно посмотрел на нее.

– А я впервые этим не воспользуюсь, хотя очень хочу. Давай просто обнимемся и посидим вместе? Сейчас будет посадка, и мы поймаем от нее кайф.

– Я сошла с ума… Я даже не о том, что собралась ловить кайф от посадки самолета, а о том, что сказала…

– Яна, замолчи. Тебя часто хотят?

– Так откровенно? – оторопела Яна, понимая, что в «старости», похоже, дождалась своего звездного часа. – Нет.

– Я тебя хочу и не знаю, что со мной.

– Я знаю. Ты видел меня фактически голой и прикасался ко мне, когда смывал краску. От этого может показаться что угодно, – ответила Яна.

– Нет, это желание возникло не в руках… Ой! Извини. Я имел в виду сердце…

– Пристегните ремни, самолет заходит на посадку! – прервал их дежурный голос стюардессы.

Яна отвернулась от Мэтью и стала смотреть на линию горизонта, прислушиваясь к внутренним ощущениям.

«Вот и все… Господи! Со мной никогда в жизни не случалось такого наваждения. Даже когда увидела Карла, мужчину, из-за которого разрушился мой брак, которого любила и люблю, я такого не испытывала. Это, наверное, на нервной почве из-за полета. Страсть, наваждение. Сейчас мы сядем и разойдемся по своим делам. И все закончится. Я хочу, чтобы это все закончилось!»

– Я провожу, – сказал ей Мэтью, когда разрешили высадку из самолета.

– Нет! – категорично заявила Яна. – Наш волшебный полет закончился! Надо ступать на грешную землю и жить как жили.

– А это притяжение? – спросил Мэтью.

– Какое притяжение? Просто на нас в воздухе плохо влияли силы гравитации! Нет никакого притяжения!

– Я не согласен, я провожу, – следовал Мэтью за ней по пятам.

Проходя мимо стюардесс, которые всем желали счастья и удачного дня, Яна опять всей своей воспаленной кожей почувствовала неприятные взгляды стюардесс.

– А почему вы мне не желаете счастья? – спросила она у них, не выдержав.

– А вам его не хватает? Ну что ж… счастья вам, – сквозь зубы ответила Анастасия.

– Не завидуйте, девочки! Просто природное обаяние, – икнула Яна шампанским. – Извините!

Мэтью двигался за ней. Яна поняла, что единственный способ избавиться от него – сбежать. Улучив момент, когда он пошел получать багаж, она рванула из здания аэропорта и оказалась в незнакомом городе совершенно одна с пакетом с недопитой бутылкой и в чужой мужской футболке, пропахшей дорогим парфюмом.

«Что за черт? Как я избавлюсь от мыслей о Мэтью, если я окружена его запахом?»

– Сколько просишь? Эй, Мальвина! Сколько берешь в час? – прозвучал мужской голос.

Яна, очнувшись, увидела, что рядом остановилась машина, из которой высунулась наглая морда.

– Что? Слышь, проезжай мимо!

– А ты чего хамишь, Мальвина? Кто тебя учил так разговаривать с ребятами? – выглянул из машины второй мордоворот. – У тебя что, рабочий день закончился? Давай все-таки прокатимся!

– Никуда я не поеду, – отвернулась Яна, думая, куда ей податься.

Для начала ей надо было где-то снять деньги, чтобы появилась наличность. Тогда можно будет взять такси и доехать до железнодорожного вокзала. Хлопнула дверца машины, и в следующий момент Яна ощутила на себе потные руки.

– Залезай в машину, шалава! Чего ты дергаешься? Сейчас мы с тобой загуляем! А будешь сопротивляться, так личико попортим.

– Отпусти! Не смей! – сопротивлялась Яна, но абсолютно ничего не могла сделать, двое мужчин были сильнее ее.

– Ребятки, по-моему, девушка не хочет с вами ехать! – раздался знакомый Яне голос.

Она сдунула прядь волос с лица и увидела запыхавшегося Мэтью. Он явно обежал аэропорт не один раз в ее поисках. Грудь вздымалась в разрезе дорогого пиджака, на плече висела сумка, он держал ручку большого кожаного чемодана на колесах.

Мужики смерили его оценивающими взглядами. Понятно, что перед ними столичный гусь, все вещи на парне были фирменные, начиная от обуви и заканчивая чемоданом.

– А ты что за фраерок? Тебе чего надо? Девок на всех хватит, а эта наша! – ответил ему один, с татуировкой на руке.

Второй мужик, в кепке, продолжал заламывать Яне руки.

– Я сказал – отпустите ее! Она со мной! – твердо сказал Мэтью.

Лицо его было сосредоточенным и злым, а глаза потемнели еще больше.

– А ты что, ее дружок, что ли? – пошел на него мужик с татуировкой. – А не хочешь, я тебе фейс попорчу? – И в его руках мелькнуло лезвие выкидного ножа. – Ну что, потолкуем? Порезать тебя, красавчик?

– Попробуй, – мрачно ответил Мэтью и скинул сумку с плеча.

– Мэт, не надо! Помогите! На помощь! – закричала Яна.

Мужик вальяжно пошел на Мэтью, поигрывая ножом. Но Мэтью резким движением бросил под ноги нападавшему чемодан, а когда татуированный упал, свесился над ним, двинул ему в челюсть и выбил нож из рук.

– Извини, друг, но я подготовлен. Часто с такой мразью приходится встречаться.

Мэтью поднял нож с земли и испепеляющим взглядом ожег второго мужика, удерживающего Яну. Тот молча отпустил Цветкову и бросился к товарищу, помогая ему подняться и запихивая его в машину.

– Поехали…

– Да я его!..

– Успокойся, брат! Он конченый псих.

Машина взревела и умчалась.

Мэтью подошел к Яне.

– Тебя даже на минуту нельзя оставить одну. Неужели ты думала, что я тебя не найду? Зачем сбегать? Ведешь себя как ребенок.

– На тебе кровь, – посмотрела Яна ему на грудь.

– Это не моя.

– Зачем ты меня искал? Нет, конечно, спасибо, что нашел, и вовремя…

– Во-первых, я не дослушал историю про Виталия Николаевича, а во‐вторых, я меркантилен, а ты в моей футболке, – серьезно сказал Мэтью, но в его глазах заплясали веселые чертики. – Не убегай от меня! От себя все равно не убежишь!

– Не много на себя берешь? – подняла на него глаза Цветкова, и ее снова затянуло в эту бездну.

– Я всегда много на себя беру, так уж устроен.

Яна присела на бордюр. Чувствовала она себя отвратительно. Рядом с ней был самый потрясающий мужчина на свете, а она снова выглядела как… Вся в ссадинах и грязи, со спутанными волосами и в дорогой футболке с чужого плеча. Мэтью подошел к ней, достал из пакета початую бутылку то ли коньяка, то ли виски и, присев на корточки, принялся протирать спиртным ноги Цветковой, ненавязчиво массируя колени и икры.

– Для дезинфекции, – пояснил он.

А Яна поймала себя на мысли: этот мужчина, о котором она не знала ровным счетом ничего, делал с ней такие вещи, что она была готова отдаться ему в любую минуту, только бы он захотел.

– Ты спрашивал о моем друге-следователе. Так вот, я уверена, он рванул на юг – к человеку, которого должен был охранять…

И Яна рассказала все, что знала, о гениальном виноделе и его заслугах.

– Я должна была изображать его жену. Но меня ограбили, и я осталась на вокзале, а Виталий не захотел меня бросать. Поезд ушел, мы пустились в погоню. Дальше я тебе рассказывала. – Яна вздохнула. – Какие же у тебя нежные руки, как ты приятно массажируешь… Я словно в раю!

– Мне очень приятно это делать, – улыбнулся Мэтью.

– Как ты этого здоровяка завалил вместе с ножом… Я, честно говоря, испугалась за тебя.

– А вот я редко чего боюсь, – отвел взгляд Мэтью, – и уж, конечно, всегда смогу защитить тебя, не переживай.

– Ты очень красивый… – тихо сказала Яна.

– Мне это все говорят. Все и всегда.

– Тебе это не нравится?

– Да как-то все равно… Мне-то от этого что? Красота не делает человека умнее или счастливее. В студенческие годы, когда меня заваливали приглашениями подработать моделью, я на это шел, потому что нужно было платить за учебу. А когда встал на ноги, конечно, ушел из модельного бизнеса, хотя приглашения получаю до сих пор.

– А девушки? Они же, наверное, прохода тебе не дают? – спросила Яна.

– Ты меня в этом обвиняешь?

– Нет, – смутилась она.

– А говоришь таким тоном, словно обвиняешь. Яна, если девушки и женщины все время обращают на меня внимание – это их проблема. Я никогда не пользовался и не собираюсь пользоваться своей внешностью. По натуре я не бабник.

– А чего ты ищешь в женщинах?

– Похоже, того же, что ты в мужчинах… чтобы смотреть в глаза и не хотеть оторвать взгляд, чтобы держать за руку и чувствовать тепло. Чтобы твоя женщина была яркой, неординарной и единственной на свете.

– Так, все! – Яна отдернула ногу. – Нам пора идти.

– Встречать поезд? Твоего муженька?

– Я его даже не видела.

– С удовольствием! – Мэтью поднялся. – А мне понравилось, что ты сказала… – Он на секунду замолчал.

– Что именно?

– Ты сказала: нам пора. Наконец-таки ты не пытаешься от меня отделаться, – пояснил Мэтью. – А по дороге заедем в магазин и купим тебе самую лучшую одежду.

– Мы не успеем. Сначала поезд, потом одежда, – ответила Яна. – Поймаем такси?

– Я предложил бы взять напрокат хороший автомобиль, если тут такое возможно. Но сейчас на это нет времени, тогда остается такси. Кстати, позвони своему другу, – Мэтью протянул ей свой сотовый телефон.

Яна быстро набрала номер Виталия Николаевича.

– Не отвечает. Черт! Да что же случилось?!

– Ты же говорила, что вы попали в аварию? – спросил Мэтью.

– Ну да…

– Но если у тебя повредился телефон, возможно, и у твоего Виталия тоже. Почему нет? Не надо сразу думать о плохом.

– Спасибо, я так и поступлю. Ты так щедро полил мне ноги алкоголем. Давай я тоже вытру кровь с груди.

– Не надо. Боюсь, я настроюсь не на ту волну. Не думай, Яна, что ты одна растерялась в своих чувствах, испытываешь влечение и не знаешь, что делать. Я тоже человек, и мои чувства, возможно, даже сильнее.

Мэтью вышел к дороге и стал голосовать. Яна с удивлением смотрела ему в спину и думала, как он смог догадаться, что она испытывает. Да еще так четко выразить это словами.

Яна покраснела. «Неужели так явно, что я схожу от него с ума? Хотя такое не скрыть. А ведь всегда говорили, что я неплохая актриса. А тут я разом растеряла все свои способности».

Мэтью остановил машину.

– Яна, поехали, – подхватил Мэтью свой чемодан. – Нам на железнодорожный вокзал, – сказал он водителю.

– Вы странно выглядите. То ли раздеты, то ли одеты, – покосился на них водитель. – Едете с вокзала на вокзал.

– Сильно спешим, – пояснила Яна.

– А что это на вас, молодой человек? Кровь?

– А вы будете нас везти или рассматривать? – вопросом на вопрос ответил Мэтью.

Водитель быстро домчал их до железнодорожного вокзала.

Яна посмотрела на часы.

– Столько всего произошло, а поезд прибудет только через двадцать минут. Я обогнала его! Но зато в каком виде!

– Ты себя не жалела, – согласился Мэтью. – Пока у нас есть время, надо хотя бы переодеться.

Мэтью склонился над чемоданом и вытащил две рубашки: поло ярко-изумрудного цвета и белую хлопковую. Белую он протянул Яне.

– Накинь поверх футболки… все-таки.

Сам же быстро снял пиджак и надел рубашку-поло. Пиджак же запихнул в чемодан.

– Судьба, что ли, мне ходить все время в мужском? Ну как, идет? – спросила Яна.

– Главное, что видны твои стройные ножки, – оценил ее внешний вид Мэтью, скользнув по Яне взглядом.

– Так обычно ходит девушка по утрам в квартире своего парня после ночи любви, – отметила Цветкова.

– Это да, – засмеялся Мэтью.

– Но эту рубашку больше никому не давай! Она только моя!

– Обещаю, – кивнул Мэтью. – Ну что, идем на перрон? Кстати, а что ты будешь делать, встретив этого человека?

– Я не знаю. У меня чувство повышенной ответственности. Я пообещала Виталию Николаевичу и сдержу это обещание. К тому же из-за меня этот Иван Сергеевич лишился телохранителя, на которого рассчитывал. И потом, вдруг через него я смогу найти майора?

– Ну, по крайней мере, теперь понятна мотивация. Смотри – состав едет.

Они подошли к нужному вагону. Проводница открыла дверь, и на перрон повалили люди с чемоданами, сумками и тележками.

Мэтью посмотрел на Цветкову и шепнул ей на ухо:

– Прикольно, что ты жена знаменитого винодела.

– Намекаешь на мой не совсем товарный внешний вид? – покосилась на него Яна. – Так это до первого же бутика, и я буду в полном порядке.

– Не думаю, что здесь много бутиков.

– Ладно, не сыпь мне соль на сахар, или как там поется…

– А он, наверное, такой сварливый, противный, этот винодел. А тут его еще и кинули – ты и твой майор, – продолжал подначивать ее Мэтью.

– Яна! Господи! Что ты тут делаешь?! – раздался за ее спиной голос.

Она даже вздрогнула.

– Виталий? Я делаю здесь то же, что и ты. Как говорится, место встречи изменить нельзя. Значит, ты тоже добрался до поезда?

– Какое еще место встречи? При чем тут это? Я был уверен, что ты вернулась в Москву и залечиваешь раны. Кстати, извини за эту идиотскую поездку. Я искал тебя в больнице, но мне сказали, что ты ушла. Я и подумал, что ты уехала домой… – сбивчиво говорил Виталий Николаевич.

Лицо его было уставшим, костюм помятым, а волосы всклокоченными. Впрочем, он всегда так выглядел. Оглядев Яну с головы до ног, Лебедев поинтересовался:

– А почему ты в таком виде? Что это за рубашка? И зачем ты покрасила волосы в такой цвет? – И впервые за весь разговор Виталий Николаевич посмотрел на молодого мужчину, стоящего рядом, и в лице следователя что-то изменилось.

– В смысле – покрасила? Виталий, я всю жизнь блондинка, ты чего? – не поняла Цветкова.

– Я забыл тебе сказать, что термоядерная краска от твоего спортивного костюма, видимо, въелась и в твои волосы, и они теперь розовые, – наклонился к ней Мэтью, обволакивая приятным парфюмом. – Но ты не расстраивайся – отмоется… может быть.

Яна судорожно размотала пучок на затылке и посмотрела на розовые, неравномерно окрашенные концы.

– Черт…

– Я что-то пропустил? Красный костюм? – спросил следователь.

– Познакомьтесь. Это – Виталий Николаевич, мой давнишний друг. А это Мэтью – мой нынешний друг. Нет, что же мне делать с волосами?! Надо срочно помыть голову! А я еще думаю, почему эти двое, что меня за проститутку приняли, все Мальвиной называли. Мальвина, Мальвина… А оно вот что оказывается! Только я не голубая, а розовая!

– Ты опять куда-то влипла? – уловил главное из ее речи Виталий Николаевич.

– Мэтью мне помог, – ответила Цветкова, по-прежнему увлеченно разглядывая волосы.

– Как всегда… погони, приключения, нападение и чудесное спасение. И красивый мужчина с необычным именем рядом, – констатировал Виталий Николаевич.

– Ты так это говоришь, словно я специально все организовывала, – не совсем поняла его раздражение Яна.

– Вы не забыли, что собрались здесь для того, чтобы кое-кого встретить, – встрял в их диалог Мэтью.

– Ты же знаешь, как выглядит этот Иван, – обратилась Яна к Виталию Николаевичу. – Он не выходил?

– Нет. Сам уже волнуюсь. Пойдем посмотрим третье купе.

– Мужчина, вы куда собрались? Здесь высадка, а не посадка! Встречающим в вагон нельзя, – преградила им путь проводница с коротко стриженными волосами ярко-оранжевого цвета.

«Сестра по несчастью», – подумала Яна, глядя на ее прическу.

– Мы вообще-то пассажиры этого купе, – Виталий Николаевич протянул проводнице билеты.

– Что-то я вас не видела на протяжении всей поездки, – хитро прищурилась та и принялась рассматривать билеты. Но чем дольше она смотрела, тем сильнее у нее вытягивалось лицо.

– Действительно, билеты. Подделка, что ли?

– Так, женщина, мне еще вам, может быть, и удостоверение следователя показать? Нам надо пройти в наше купе. – Лебедев отодвинул проводницу в сторону и решительно вошел в вагон.

Яна последовала за ним, а Мэтью за Яной, бросив свой чемодан на перроне.

Виталий Николаевич широким жестом распахнул дверь купе и окаменел. Яна, подогреваемая большим интересом, заглянула ему через плечо и тоже превратилась в изваяние. В купе находился один-единственный пассажир – крупный мужчина в черном костюме. Он лежал на нижней полке, вытянувшись в струнку, и сложив руки на груди. К противоположной полке был приставлен большой траурный венок. В общем, зрелище не для слабонервных.

– Не успели, – прошептала Яна.

– А вам не говорили, что вы труп должны будете сопровождать? – спросил Мэтью.

– Какой труп?! Иван! – кинулся к мужчине Виталий Николаевич, признав в нем известного винодела.

Только сейчас в нос Яны ударил крепкий запах перегара.

– Что там? – протиснулась мимо них проводница и ахнула: – Ну, я так и знала, что этим дело и кончится. А я ведь его предупреждала. А еще интеллигентный человек!

– Он живой, – потрогал ученого Виталий Николаевич.

– Конечно, живой! А чего ему будет-то? – не поняла проводница.

– А что за антураж такой похоронный? – спросил Мэтью.

– Так в соседнем купе люди ехали на похороны, пили всю дорогу! Места им было, видите ли, мало! А тут узнали, что в третьем купе мужчина едет один, вот и свалили сюда венки, а вашего приятеля взяли в компанию, чтобы не скучал. И напоили, ясен перец! А венок забыли, наверное, – пояснила проводница. – Так что очень хорошо, что вы его встречаете. Давайте забирайте вашего знакомого! А то мы скоро в депо поедем.

– Иван Сергеевич! Иван! – теребил винодела Виталий Николаевич.

– А? Что? Выпьем за Бориса Владимировича! Хороший был человек! – придя в себя, сообщил Капустин и снова отрубился.

– Такой здоровый! Как его поднять-то? – спросил Виталий Николаевич.

– Поднять не проблема. А вот как тащить?.. – ответил Мэтью и испарился со словами: – У меня идея.

Хорошо, что большинство пассажиров уже сошли с поезда и не стали свидетелями странной картины. По перрону везли большую тележку, на которой вместо чемоданов лежал крупный мужчина фактически в бессознательном состоянии.

Перед этим проводница вынесла из купе траурный венок и положила его виноделу на грудь.

– Да не надо, оставьте себе! – сказал Виталий Николаевич, не задумываясь над тем, как двусмысленно прозвучала его фраза.

– А мне он зачем? Плохая примета. Так что забирайте, – ответила проводница.

Носильщик, глядя на свою «поклажу», в недоумении чесал затылок.

– Везите на стоянку такси, – вывел его из задумчивости Мэтью.

– С покойником не повезу, – очень спокойно заявил таксист, покручивая на пальце ключи от автомобиля.

– Он не покойник. Он просто мертвецки пьян, – пояснил Виталий Николаевич.

– А венок вы ему заранее прикупили? – усмехнулся таксист.

– Венок не наш, выкинем по дороге.

– Ну что же, идите к машине. А веночек можете оставить. Я его своей тещеньке подарю.

Мэтью с Виталием Николаевичем пришлось потрудиться, чтобы погрузить бесчувственное тело ученого в машину и подпереть его с двух сторон. Яна обрадовалась, что ей не придется сидеть рядом с этим человеком, дурно пахнущим алкоголем и немытостью. Она как белый человек села рядом с водителем и назвала адрес.

– О-о, отель – лучший на побережье. Чего же вас, таких дорогих гостей, не встретили?

– Мы и сами доберемся, – ответил Виталий Николаевич, который, если честно, уже с трудом верил, что они когда-нибудь доберутся до пункта назначения.

Яна обернулась и во все глаза посмотрела на Мэтью.

– Мне показалось, или… А где твой чемодан?

– Я думал, не заметишь, – несколько смутился Мэтью.

– Где он? Только не говори…

– Да пока я бегал, его увели, – ответил Мэтью.

– Украли? Все твои вещи?! – ахнула Яна.

– Все… ну, кроме денег, документов и кредитных карточек, – вздохнул Мэтью.

– Ну вы, ребята, сто́ите друг друга, – ухмыльнулся Виталий Николаевич. – Одна подарила свои вещи в Москве, второй – в Новороссийске.

– На вокзалах кражи – обычное дело. Рот разевать не надо, – подвел итог таксист. – Уж что-то, а вещи свои надо беречь и без присмотра не оставлять.

– А чего ты сразу не сказал? – спросила Яна у Мэтью.

– Это ничего бы уже не изменило, да и черт с ними, с тряпками.

– Ой, как мне это знакомо, как знакомо… – продолжал чему-то радоваться следователь.

– Так это мы остались только в том, что на нас надето?

Мэтью улыбнулся и развел руками.

– Вот что значит – со мной связаться! Вошел в самолет как человек, а вышел как фрик под недоуменные, осуждающие взгляды. Потом еще ввязался в драку, теперь лишился вещей. Мое невезение, похоже, заразное.

– Если хотите, чтобы у вас все наладилось, бегите от Яны как от огня, – обратился к Мэтью Виталий Николаевич.

– Не дождетесь, – ответил тот.

– У меня почему-то уши закладывает, – поморщилась Яна.

– Так едем через перевал, высота приличная. Горное местечко вы облюбовали для отдыха, – сказал таксист.

– А море? – спросила Яна.

– Далековато, – ответил водитель.

– Мы не совсем на отдых, не забыла? – напомнил майор, и тут машина резко вильнула в сторону и подпрыгнула на кочке.

Внезапно Иван Сергеевич очнулся, открыл глаза и сказал:

– Каждый человек приходит в этот мир в одиночестве и умирает также в одиночестве. – И снова провалился в беспамятство.

– Какая глубокая мысль! – согласился Мэтью. – Веселый человек, видимо. Всю ночь пить с чужими людьми…

– А вы вообще не пьете? – спросил у него Виталий Николаевич, отталкивая от себя бесчувственное тело ученого, чтобы он больше валился в сторону Мэтью.

– Могу выпить в хорошей компании. Кто же откажется от приличного вина? А в самолете, например, мы с Яной пили шампанское, – ответил Мэтью и подтолкнул винодела в сторону следователя.

– И Яна прекрасно перенесла перелет? Удивительно!

– Прекратите! Ведете себя как в детском саду. И хватит туда-сюда толкать человека!

– Вот-вот! Его еще стошнит! – поддержал Яну таксист, беспокоящийся о своей машине.

– Да я что, я ничего… У меня просто вопрос, – каким-то неприятным голосом произнес Виталий Николаевич, обращаясь к Мэтью. – Вот мы с Яной и виноделом едем в дорогое курортное место по приглашению. Нас там ждут, для нас забронирована лучшая гостиница в городе. А вот куда едете вы и на что рассчитываете? Неужели встреча в самолете могла так круто изменить вашу жизнь?

– Во-первых, встреча с такой женщиной, как Яна, вполне может изменить жизнь любого. А во‐вторых, может, я изначально планировал ехать в это место?

– Они из-за вас такие? – спросил таксист у Яны.

– Надеюсь, что нет, – ответила та.

– Вот и отель! – остановил он.

Цветкова вышла из машины и осмотрелась. По крайней мере, внешний вид ей очень даже понравился. Отель стоял на возвышенности и занимал приличную территорию. Двухэтажное здание, выкрашенное в белый цвет, окружала ажурная решетка. Многочисленные дорожки для прогулок украшали клумбы и причудливые фонтаны. Через дорогу от отеля начиналась набережная с магазинчиками, кафе и развлекательными заведениями.

– Прямо мини-Швейцария, – отметил Виталий Николаевич, вытаскивая с помощью Мэтью Ивана Сергеевича из машины.

– Надеюсь, и сервис будет хоть отдаленно напоминать Швейцарию, – отозвался Мэтью, озираясь по сторонам, видимо, в ожидании помощи от сотрудников отеля.

Но вокруг была тишь и гладь.

Они вошли в ворота, увитые плющом, и присвистнули. При ближайшем рассмотрении оказалось, что отель находится на приличной высоте. К нему вели две каскадные лестницы с красивыми мраморными перилами, выдержанными в одном стиле со зданием. Яна, находясь налегке, имела возможность осмотреться. А вот Мэтью с Виталием Николаевичем было не до осмотров местных красот.

– Ну, просто боров! – негодовал майор. – Что ж он никак в себя не придет?! Хоть бы ногами немного шевелил… Это надо было так насосаться!

С него и с Мэтью сошло сто потов, пока они дотащили ученого наверх, в холл отеля, и бросили на диван в стиле «прованс».

В холле было заметно прохладнее, чем на улице. Скучающая на ресепшн девушка подняла на вошедших глаза с длинными наклеенными ресницами и сразу же сконцентрировалась на Мэтью.

– Что за безобразие? – накинулся на нее Виталий Николаевич. – Мы постояльцы, приехали в дорогой, как вы заявляете, четырехзвездочный отель, а нам никто не помогает донести вещи! А вы, между прочим, находитесь на горе и фуникулера у вас нет.

– Извините, я здесь одна, – ответила администраторша, осматривая холл в поисках вещей, но не видя ни одного чемодана.

– Очень плохо! Так, ладно… Мы на заселение, – постучал рукой по стойке Виталий Николаевич, словно этим мог ускорить процесс.

– Извините, у нас проходит крупная международная встреча виноделов. Приехали и иностранные гости, и местное руководство, и представители из Москвы, – тихим голосом сообщила девушка, словно ее кто-то мог услышать.

– Да вы что? – притворно удивился Виталий Николаевич, которого Яна просто не узнавала. Нет, конечно, хорошим его характер трудно было назвать, майор все время был чем-то недоволен и постоянно бурчал. Но сейчас он просто побил свой рекорд. – И что же вы нам хотите сообщить?!

– Мы ждем известного ученого со свитой, поэтому все номера заняты, – сказала администраторша.

– А ученый уже прибыл! Вот он, – и майор указал на лежащего на диване Ивана Сергеевича Капустина. – А мы с девушкой его свита. Вот только молодой человек не с нами! Ему придется искать другое жилье.