Текст книги "Корона вампирской империи"

Глава 7

Андрей предложил Яне спальню в одной из башен замка. В круглой башне, естественно, была совершенно круглая комната. Было заметно, что здесь недавно произвели ремонт. Белые стены и потолок, окна в виде бойниц и широкая кровать из темного дерева. Также присутствовали шкафы для одежды и старинное трюмо с прекрасным зеркалом.

– Надеюсь, что тебе тут будет удобно, – на прощание сказал Андрей.

Его лицо белело пятном в полумраке комнаты, а глаза призывно блестели. Яна почувствовала легкое замешательство.

– Почему мне так не везет? – спросила она.

– Не понял?

– Вопрос к тебе как психотерапевту. Многие женщины жалуются, что не могут встретить мужчину своей мечты.

– Есть такое дело, думаю, что это проблемы самих женщин, – ответил Андрей, смотря куда-то вдаль.

– Значит, у меня нет никаких проблем, потому что меня окружают сногсшибательные мужчины… Вот сейчас увидела тебя и поняла, что ведь потеряла в жизни кое-что. Не смотри на меня так, я помню, что у тебя есть Оксана, у меня Карл и что ты больше меня не любишь.

Андрей медленно перевел взгляд на Яну и словно тень отделился от стены, скрываясь во мраке.

– Спокойной ночи.

Уже когда он был в дверях, вдруг в ночной тишине раздался резкий собачий вой, леденящий душу и ввергающий в панику. Яна мгновенно вспомнила слова Вацлава о том, что в старом замке все время воет волк и предвещает чью-то гибель. В два скачка Яна настигла Андрея и вцепилась ему в шею, закрытую черным воротником.

– Что это?!

– Это воет Ирма, – спокойно сказал он, – старая собака, наполовину волк. Раньше до меня в замке жил старик румын, который присматривал за замком, чтобы его не растащили вандалы. Он приручил эту Ирму, сделал ее ручной. Два года назад он упал в колодец и утонул, и вот уже два года Ирма воет в тоске по нему, особенно в полнолуние.

– Значит, Ирма досталась тебе в наследство? – уточнила Яна, стараясь взять себя в руки. – Что-то мне страшно оставаться одной…

– Хочешь предложить мне остаться? – спросил Андрей.

– Нет! Спокойной ночи, я справлюсь! – одернула себя Яна.

Андрей опустил голову, шелковая челка закрыла его высокий лоб и глаза, и оставил гостью одну.

Яна разделась до нижнего белья, так как ночную рубашку с собой не взяла, явно не собираясь оставаться в замке, и подошла к окну, потушив свет. Сейчас в окне ничего не было видно. Густой туман клубился в горах и окутывал замок со всех сторон.

«Трансильванские туманы…» – пронеслось снова у нее в голове. Яна поежилась и легла на предложенное ей ложе, которое внешне выглядело мрачновато, но на самом деле оказалось удобным, и зарылась в одеяло. Жуткий вой собаки, раздирающий душу, не давал Яне не то что заснуть, а даже думать о чем-либо другом.

«Бедная Ирма, два года воет в тоске по хозяину-утопленнику! Нет! Это невозможно слушать! Кто-нибудь из округи придет и пристрелит ее, это уж точно. Но разве это справедливо – погибнуть за верность?»

Яна встала, в такой обстановке спать было нельзя. Идти будить Андрея тоже не имело смысла, он, по всей видимости, к этому вою привык. Она сама навязалась к нему на ночлег, к тому же Яна не забывала о пресловутой пассии хозяина Оксане. Накинув на себя свое синее платье с бахромой, она босиком выскользнула из спальни и начала спуск по каменной лестнице вниз в основное помещение замка.

«Как Андрей здесь живет? Замок огромен… Жить тут с сумасшедшей Камиллой и воющей Ирмой… Похоже, рано я за него порадовалась», – думала она, спускаясь по ступенькам и стараясь заглушить звук собственного сердцебиения.

Оказавшись в просторном зале, Яна огляделась. Анфилада просторных комнат с каменными полами и темными деревянными стенами, портреты каких-то мрачных личностей…

«Предки Дракулы… вурдалаки… милые люди, причем не вымышленные, как на картинах в отеле Вацлава, а настоящие…» Яна пошла дальше, не встречая ни одной живой души.

«Да, это не балаган Вацлава… веселое местечко».

Яна не могла повернуть назад и пойти спать, ведь мучилась животина. Очертания предметов в замке были нечеткими, какими-то смазанными, потому как туман проникал через все щели даже внутрь помещения.

Несмотря на это, она вдруг увидела вдали рассеянный желтый свет, который видоизменялся и бросал на стены причудливые блики. В этом свете Яна явственно различила чью-то темную фигуру. Сама не зная зачем, она метнулась в угол зала и спряталась за рыцарем в доспехах. Ей было интересно, кому в этом замке тоже не спится этой туманной ночью? Как ни странно, но это была блаженная Камилла. Она шла в длинной кружевной рубашке молочного цвета со свечкой в руке. Лицо ее абсолютно ничего не выражало. Она прошла через все залы и скрылась за поворотом. Яна вздохнула и вышла из своего укрытия. Что-то подталкивало ее пойти вслед за Камиллой. Ее полупрозрачное одеяние мелькнуло в проеме зала, где Андрей принимал Яну, и скрылось в соседней комнате. Вскоре Яна услышала какой-то грохот, лязгающие звуки, хлопанье дверей и чавканье. Яна приблизилась к комнате и заглянула в нее. То, что она увидела, ее потрясло, это было так неожиданно… Камилла сидела за столом, заваленным едой, и уплетала за обе щеки. Она руками хватала огромные куски хлеба, мяса, овощи и запихивала в рот. Щеки, словно у хомяка, поблескивали салом в лунном свете. Камилла чавкала, пища вываливалась у нее изо рта прямо на стол, она ее подхватывала и снова отправляла в рот. Яну затошнило, она отделилась от стены и пошла искать выход из замка. Черный ход, запертый на засов, она обнаружила под лестницей, ведущей наверх. Яна со скрипом отодвинула ржавый засов и вышла на каменные ступеньки. Она оказалась во дворе замка, застроенном какими-то флигелями, небольшими сарайчиками. В центре двора был колодец, а рядом стояла собачья будка. Лохматая крупная собака дымчатого окраса сидела у колодца, задрав морду, и тоскливо выла.

– Ирма! – позвала ее Яна.

Собака прекратила выть и внимательно посмотрела на Яну. Морда ее выражала полное недоумение, собака явно не ожидала увидеть кого-либо в этот поздний час.

– Ты сидишь у колодца, в котором утонул твой хозяин? Какой ужас! Я бы от такой жизни тоже завыла, – миролюбиво сказала Яна.

Черные глаза собаки светились умом, но на морде появился злобный оскал. Яна смело двинулась к ней, продолжая рассуждать:

– Ты, конечно, можешь меня покусать, можешь сбежать, но я больше этого воя не выдержу. Так что выбирать тебе, но я отстегну тебя.

Яна спустила Ирму с цепи и погладила по голове. Собака рычала, настороженно наблюдая за незнакомой женщиной, посреди ночи вышедшей к ней во двор босиком и с распущенными волосами. Яна почесала ногу пяткой другой и вернулась на крыльцо. Она с трудом открыла тяжелую дверь и обернулась к собаке.

– Ну, что? Идем? Приглашаю тебя на вечеринку, пока хозяева спят. Там тепло и есть чем поживиться.

Собака прошмыгнула мимо Яны в дом и остановилась, повернув к Яне голову, ожидая ее.

– Похоже, что мы понимаем друг друга без слов, – улыбнулась Яна, – пойдем, присоединимся к пиршеству живота Камиллы. Предупреждаю, что особа она не такая простая, как мы с тобой, поэтому обращаться к ней следует с почтением и на «вы», и ваши волчьи оскалы совсем будут неуместны, – продолжала она разговаривать с собакой.

На кухне Камиллу они уже не застали, после ее ночной трапезы здесь был беспорядок. Обкусанная пища валялась по всему рабочему столу и на полу тоже. Ирма уныло понюхала валявшийся на полу кочан капусты и помахала хвостом.

– Да, еда, Ирма, еда… – Яна подошла к холодильнику новейшей модели и открыла дверцу, – так… посмотрим, что здесь есть… кефир, молоко… кстати, румынские молочные продукты, говорят, совсем даже не плохие… да тебе это неинтересно…

Собака новострила уши и внимательно слушала Яну, поглядывая на холодильник, словно понимая, что там хранится еда.

– Чем тебя кормят? Так… помидоры, виноград, дыня, яйца, сыр, извините, с плесенью… чертовы вегетарианцы! Где простое, сочное мясо? Ага! Вот ветчина, которой кормили меня, кстати, очень даже неплохая, а вот и сырая вырезочка…

После ночных похождений Яна снова проголодалась и отрезала себе большой кусок ветчины с хлебом, а на десерт взяла гроздь винограда. Ирме Яна нарезала кусками свежего мяса, смешав его с картофельным пюре, которое нашла в миске в холодильнике. Собака начала жадно глотать еду, видимо, такого она не ела никогда в жизни. Яна расположилась рядом с ней на полу, скрестив ноги по-турецки, с тарелкой еды.

– Вкусно? Ешь, ешь, это лучше, чем выть голодной на луну.

В самый ответственный момент собачьего и Яниного счастья раздался гневный голос:

– А это что еще такое? Что это у нас в замке творится, что за бродяги?

Яна, сидя с набитым ртом, подумала, что на кухню вернулась блаженная Камилла, и повернулась, чтобы поприветствовать ее. Но на нее смотрела совершенно другая женщина, полная противоположность Камилле. Это была женщина высокого роста, статная, с широкими бедрами и большой грудью, с неправильными чертами лица и черными глазищами. На вид ей было около сорока лет.

– Ты кто такая? – накинулась она на Яну. – Ты как пробралась к нам в замок? Да еще и собаку дворовую в дом втащила!

«Может быть, Андрей здесь организовал клинику для душевнобольных?» – подумала Яна, с опаской косясь на женщину.

– Простите… а вы кто? – невнятно поинтересовалась Яна.

– Я кто? Я хозяйка этого замка!

«Допустим, еще не хозяйка». Яна поняла, что перед ней Оксана. Не так представляла она себе встречу с ней. Яна попыталась что-то сказать, но у нее с набитым ртом это не получилось. Черные волосы Оксаны сердито топорщились в разные стороны. Ирма подняла наконец блаженную морду от пустой, тщательно вылизанной миски.

– Что за безобразие?! Загадили всю кухню! Как вы пробрались сюда? – продолжала бушевать Оксана. – Зачем ты разбросала объедки по всей кухне?

Яна хотела ей сказать, что еду разбросала не она, а Камилла, но членораздельно смогла произнести только «Камилла».

– Так ты заодно с этой чокнутой? Ты что, тоже пациентка Андрея Павловича?

– Да, – кивнула Яна, проглатывая еду.

– Вот горе на мою голову! Мало мне было одной одержимой, жрущей по ночам, как свинья, а днем требующей к себе уважительного отношения. Теперь еще одна будет греметь кастрюлями на кухне!

Яна поднялась с пола и оказалась с Оксаной одного роста, только другой весовой категории.

– Что вы кричите на меня?! Я – больной человек, страдаю акорексией. Лечусь у психиатра от обжорства!

– Что же ты такая худая? – презрительно окинула ее взглядом Оксана.

– А я вначале наемся, а потом меня рвет, – спокойно ответила она и осмотрелась, словно в поисках места, куда можно опорожнить желудок.

Оксана испуганно отскочила.

– Не подходи ко мне. Только не на моей кухне!

– У меня мания.

– Какая еще мания?

– Преследовать полных брюнеток, – ответила Яна и сделала несколько шагов по направлению к Оксане.

Та пошла от нее вокруг стола.

– Э… дамочка, успокойтесь… Вы что это? Что это вы удумали? Черт бы побрал этого психиатра, который набирает сумасшедших пациентов к себе в дом! Андрей Павлович, помогите! – зычно закричала она на весь дом.

Ирма залаяла, а Яна не успела ничего предпринять. Помешало ей двухствольное ружье, направленное прямо в грудь, палец с красным маникюром твердо лежал на курке, синие глаза были сощурены в прицеле, а светлые волосы собраны в пучок, который воинственно топорщился.

– Оксана Львовна! – кинулась к ней полная брюнетка. – Защитите меня от этой ненормальной! Она говорит, что она маньячка и подруга Камиллы и пациентка Андрея Павловича.

«Так вот кто подружка Андрея», – поняла Яна и ощутила укол ревности, так как Оксана была блондинкой, что совершенно недопустимо при Яне, была красивой, что тоже не радовало, и что самое ужасное – она была лет на десять моложе Яны.

На этот шум и гам в кухню наконец спустился Андрей в длинном зеленом халате и шлепанцах.

– Я не хотела тебя будить, дорогой, но у нас в доме чужие, и эти чужие поглощают наш недельный запас пищи!

– Из-за куска ветчины убить человека! – закатила глаза гостья.

– Я уверен, что произошло недоразумение. Я не успел вас познакомить. Эта женщина – мой гость и мой друг, и она вольна делать в моем доме все, что хочет, – сказал хозяин замка, а Яне захотелось показать окружающим язык, но она вовремя сдержалась. – Яна, это Оксана, а это Пелагея – наша домработница.

– Скорее замкоработница, – прошипела Яна, – гренадер в юбке!

– А это Яна Цветкова.

– Яна?! – Синие глаза Оксаны приобрели невиданный размер. – Та самая?!

– Не знаю, что он тебе рассказывал обо мне, старушке, но я та самая Яна Цветкова. Эх, много дел мы натворили, когда с Андрюхой… – подмигнула Яна ему, не зная сама, о каких делах она говорит.

Просто ей нестерпимо захотелось насолить этой молоденькой девушке с ружьишком в руках. Яна никому не позволяла наставлять на себя оружие.

– Зачем вы тогда солгали? Сказали, что вы пациентка Андрея Павловича и страдаете этой… как ее, едите и блюете, прости господи… – обескураженно поинтересовалась Пелагея.

– Почему я не могу быть пациенткой своего старого друга? Жизнь потрепала мои нервы, и я приползла к нему в замок в состоянии тяжелой депрессии. – Она подошла к Андрею и театрально, как это делала ее мать – профессиональная актриса, зарыдала у него на плече.

– Инцидент исчерпан, – констатировал Андрей и, обняв рыдающую Яну, повел ее наверх.

Полуволк-полусобака Ирма поплелась за ними. Они молча поднялись по ступенькам в башню Яны, и она наконец отлепилась от Андрея.

– Что ты ей рассказывал обо мне?

– Что была только одна женщина, которой я делал предложение руки и сердца, и ее звали Яна Цветкова.

Она удовлетворенно вздохнула, сняла с кресла плед, кинула его на пол и постучала по нему голой ногой, глядя на собаку.

– Ирма, место! Место! Будка! Конура! Хаус! Дом, милый дом!

Собака тихо прошелестела лапами по полу, легла на плед и преданно и немного настороженно стала наблюдать за людьми в комнате.

– Ты случайно не работала в цирке дрессировщицей собак? – спросил Андрей.

– Нет, я даже не могу сказать, что умиляюсь при виде котят и щенков, но издеваться над животным не позволю никому, – ответила она, падая на кровать. – Эта собака, как и Камилла, хочет жить в замке, а не сидеть на цепи около колодца, в котором погиб ее хозяин.

– Ты совсем не изменилась.

– А что мне меняться-то?

– Первая твоя ночь в замке, и первая ночь, когда прекратился этот безумный вой.

– Эх, если бы я захотела здесь остаться, то навела бы тут порядок! – вздохнула она.

– Оставайся, – предложил Андрей.

– Не могу, меня ждут. Завтра я покину вас, но, может быть, воспользуюсь твоим предложением и приеду пожить здесь со своими друзьями.

– Я буду рад.

– Кстати, твоя пациентка не лопнет от обжорства, наваливаясь на еду по ночам? – спросила она.

– Камилла? Повышенный интерес к еде – побочный эффект от ее лекарств. А бродит она ночами, так как страдает лунатизмом.

– Бедная! Чем только она не страдает! Каннибализмом случайно не мучается?

– Она не опасна, – ответил Андрей, пряча улыбку.

– Ладно, иди спать, Дон Кихот, к своей воинственно настроенной Дульсинее. Кстати, говорят, что каждое ружье когда-нибудь да выстрелит, и негоже держать его в замке на виду, где блуждают не совсем нормальные люди по ночам в поисках еды, – заметила Яна, зевая.

– Я не люблю оружие, ты же знаешь…

– Ты опасен и без него, – согласилась Яна.

– Это ружье осталось от прежнего хозяина, – закончил он свою мысль, – даже не представляю, как Оксана быстро сумела вытащить его из сейфа.

Внезапно он покачнулся и прислонился к косяку, лицо его стало еще бледнее.

– Что с тобой? – насторожилась Яна, сразу заметив внешние перемены в Андрее.

– Здесь душно, высоко… я обычно не поднимаюсь в башню…

Яна соскочила с кровати и подбежала к своему другу.

– Андрей, что случилось? Что мне сделать?

– Успокойся, Яна, сейчас все будет хорошо, – распахнул он халат на груди и попятился к выходу.

– Тебе помочь спуститься?

– Не надо, я сам… иди спать, у меня сейчас все пройдет…

Андрей вышел, а Яна погрузилась в задумчивость. Если верить судьбе, то тогда столь неожиданная встреча с Андреем не может быть случайностью, но что принесет ей эта встреча, она не знала, но предполагала, что ничего хорошего. Она потушила свет, сняла платье, небрежно кинув его на спинку стула, и легла под одеяло. Собачьего воя больше не было слышно, зато у нее в комнате пахло псиной. Ирма мирно посапывала на пледе, который Яна кинула на пол. Тишины в этом замке явно не хватало. Она лежала и вслушивалась в звуки, постоянно возникающие то в одной стороне замка, то в другой… То ей слышалось, что кто-то крадется по лестнице, то смеется истерическим смехом, где-то хлопнула дверь. Затем она явственно услышала, как от замка отъехала машина. Сон не шел никак… Яна посмотрела на свою соседку и увидела, что собака подняла голову и в напряжении смотрит на входную дверь. Яне стало не по себе, и еще она пожалела, что не попросила у Андрея его ружье на всякий случай. Она встала, надела платье и, подойдя к двери, резко распахнула ее. Она была тертым калачом, только поэтому она не закричала от испуга и не сошла с ума. Прямо у порога ее комнаты стояла Камилла в белом одеянии с блаженной улыбкой на лице, уходить она явно не собиралась, и никто не знал, сколько времени она уже торчала у двери. Яна пригладила свои длинные волосы и нервно сказала:

– Камилла? Заходи!

– Эта башня ожила… – нараспев проговорила Камилла, – здесь поселилась настоящая невеста Дракулы, его любимая блондинка. Оксана напрасно думает, что займет это место. Я – тоже невеста Дракулы, только он еще не укусил меня в шею. А вот кто станет его третьей женой, жгучей брюнеткой, я пока не знаю.

Яна выслушала этот бред и почесала шею.

– Я пришла познакомиться со второй женой Дракулы, – присела в реверансе Камилла.

– Боюсь вас разочаровать, но я не знакома ни с каким Дракулой, – ответила Яна.

– Как же? – сделала удивленные глаза Камилла. – Он только что отъехал от замка.

– Кто отъехал?

– Дух Дракулы, – ответила девушка. – Уж я-то знаю, я живу здесь несколько тысячелетий, постоянно возрождаясь в ожидании своей вечной жизни. Что-то холодно тут… – внезапно она поменяла тему, – а мне не спится…

Она резко развернулась и легко побежала по ступенькам вниз, напевая веселую песенку. Яна закрыла за ней дверь, она поняла, что поспать ей здесь не удастся. Она затянула волосы в хвост, взяла свою сумку, надела туфли на высоких каблуках и направилась на выход, собака поплелась за ней. В пустынном зале перед входной дверью она остановилась, присев на корточки, потрепала Ирму по холке.

– Прощай, Ирма. Взять тебя с собой не могу, в отель с собаками не пускают. Но я обещаю тебе, что лично проверю, как ты тут живешь, навестив тебя еще один раз. Андрей – хороший человек, и думаю, что на цепь он тебя уже не посадит. Но и ты постарайся, не вой больше на всю округу.

Собака махнула хвостом и опустила голову, словно сожалея, что она уходит.

– Я кину ей плед при входе, только бы она больше не выла, – раздался за спиной Яны грубоватый женский голос. – Уже давно предлагала Андрею Павловичу пристрелить ее, да он все жалел.

Яна оглянулась и увидела Пелагею в ночной рубашке и накинутом поверх мокром плаще. На ногах у нее были надеты сапоги, а в руке она держала большой уличный фонарь.

– Вы куда-то собрались?

– На улице дождь? – вопросом на вопрос ответила Яна.

– Мелкий, моросящий, противный, – подтвердила Пелагея, – я гараж открывала.

– Кто-то уехал? – поинтересовалась Яна, вспоминая, что слышала шум отъезжающей машины.

– Хозяин Андрей Павлович, – подтвердила Янины догадки Пелагея.

– Куда он ночью собрался? Он же плохо себя чувствует, – удивилась Яна.

– Хозяин часто уезжает, особенно когда ему плохо, и он на эту тему не распространяется, – поджала губы домработница.

– Оксана хоть с ним? – забеспокоилась Яна.

– Нет, Андрей Павлович никого не берет на свои ночные прогулки, а вот вы куда собрались ночью?

– Я пойду в свой отель, он недалеко, в полутора километрах отсюда вниз по горе, – ответила она.

– Это в ночь-то? В такую погоду и в кромешный туман? Да хозяин убьет меня, когда узнает, что я вас отпустила одну! – всплеснула руками Пелагея.

Яне она начала явно симпатизировать, хотя первое впечатление от их встречи было негативным.

– А вы скажите ему, что за мной приехали на машине, – невозмутимо ответила Яна.

– Возьмите тогда фонарь и плащ, – посоветовала Пелагея.

– А как же вы?

– У нас этого добра целый сарай! – махнула рукой домработница.

Яна засунула свои длинные худые ноги в широкие резиновые сапоги, накинула оказавшийся тяжелым рыболовный прорезиненный плащ с капюшоном и попрощалась с Пелагеей.

– Приходите к нам еще. Андрей Павлович был очень рад вас видеть, – сказала Пелагея. – Я редко вижу его радостным.

Яна вышла в ночь, в одной руке она несла фонарь, в другой – свою сумку, в которую запихнула остроносые туфли на шпильках. Туман сразу же поглотил ее фигуру в плаще. Она и предположить не могла, что сможет заблудиться. Да и дорога оказалась длиннее, чем она представляла себе. Яна брела и брела, казалось, целую вечность, как вдруг из темноты ее выхватили фары автомобиля. Она едва не свалилась с дороги от неожиданности, отшатнувшись от машины. Резко взвизгнули тормоза, и хлопнула дверь.

– Яна?! Почему ты здесь? – Из машины выскочил Андрей и быстро приблизился к ней.

– Как хорошо, что я встретила тебя! Я совершенно не ориентируюсь в тумане и темноте, как оказалось!

– Почему ты здесь?! – повторил он свой вопрос.

– Я передумала у тебя ночевать, иду к себе, – пояснила она, внимательно всматриваясь в бледное лицо Андрея. – Ты как? Куда ты ездил?

– Ерунда! Личные дела. За меня не беспокойся, мне намного лучше. Садись в машину, я отвезу тебя, куда ты хочешь. Отвезу в отель, так и быть.

Яна с радостью запрыгнула в «Вольво» последней модели и вздохнула. Ехал он быстро, уверенно и легко, не отрывая взгляда от дороги. Ей было с ним очень спокойно. Машина плавно остановилась у отеля «Костел Дракулы».

– Мне жаль, что ты сбежала из моего жилища.

– Я туда еще вернусь, честно, – сконфуженно ответила она, – кроме того, я хотела бы получить у тебя профессиональную консультацию, только не для себя, а для одной больной девушки, которая разочаровалась в жизни.

– Твоя подруга? – уточнил он.

– Знакомая, – ответила Яна.

– Приезжай вместе с ней в любое время, – пригласил он, приглаживая шелковистые волосы, – я поговорю с ней.

– Спасибо. А я приглашаю тебя на шоу вампиров, ведьм и прочей нечисти, которое устраивает Вацлав в своем отеле. Приходи с Оксаной, он не будет против, я предупрежу его. Вы познакомитесь и урегулируете свои конфликты, кто-то должен сделать первый шаг, – уговаривала его Яна.

Андрей пообещал, что придет, но не сказал, что причиной тому будет не примирение с Вацлавом, а она сама. Яна выскочила из машины, помахала ему ручкой и скрылась за дверью отеля.