Текст книги "Тётя без присмотра"

Глава вторая

С того момента прошло три года. Василиса давно встала на ноги, излечив душевные раны. Она жила в однокомнатной, честно заработанной квартире недалеко от центра. По выходным навещала маму и папу, уже давно живущих в разводе. Там же она встречалась с Антониной и ее пятнадцатилетней дочкой Катей. Но с Тосей Вася еще часто пересекалась и в течение недели, болтая о жизни.

Личную жизнь Василиса оставила в далеком прошлом. С мужчинами она общалась по работе, изредка – с друзьями детства, ныне семейными мужчинами.

За эти годы у Василисы была пара встреч с женатыми мужчинами, но они внесли в ее душу еще больше смятения. Вася понимала, что еще далеко не старуха, что многие женщины в этом возрасте только начинают устройство личной жизни. Но у самой Василисы, к сожалению, был слишком большой неудачный опыт семейной жизни, и по части эмоций и веры в любовь она чувствовала себя шестидесятилетней.

Сестры, как всегда, встретились за обедом в одном из московских ресторанов, славящемся сравнительно недорогой и качественной пищей.

– Какое хорошее изобретение – бизнес-ланч. Совсем недорого – четыре блюда, и никакой язвы, – улыбнулась Тося.

Она пришла в светло-кремовом легком платье, довольно строгого фасона. Еще бы, Антонина ведь работала учительницей в колледже и должна была соблюдать нейтралитет между принципами строгой морали и июльской тридцатиградусной жарой. Василиса же предпочитала спортивный, подходящий для ее подвижной натуры стиль одежды. Вот и сейчас она была одета в бледно-голубые капри, удобные джинсовые сабо и ярко-розовую блузку. Со спины с собранными в хвост волосами она напоминала студентку, забежавшую пообедать после лекций.

Вкусы в еде у сестер были одинаковые, несмотря на разность характеров. Они приступили к холодной окрошке.

– Ты не обращала внимание, что с отцом в последнее время творится что-то неладное? – спросила Тося.

– С отцом? – подняла на сестру удивленные глаза Василиса. – Хм, а я думала, мне показалось…

– И ты тоже заметила?! – воодушевилась Тося.

– Да, он стал какой-то грустный. Мало разговаривает, не улыбается. Я даже спросила его, хорошо ли он себя чувствует. Ты что-то знаешь? Что с ним такое?

– Он недавно поведал мне… – Антонина уставилась в свою тарелку.

Вася выждала минуту и поинтересовалась:

– Ты чего замолчала-то? Умерла, что ли? Или подавилась? Может, постучать по спине?

– Не надо по мне стучать… Дура я.

– Ого! Откуда такая самокритичность? – Вася как ни в чем не бывало продолжала двигать челюстями.

– Вообще-то отец строго-настрого запретил говорить тебе!

– Чего так? – удивилась Василиса.

– Вот и я о том же! Вы же с ним всегда были как единое целое, ты была его любимицей, а тут…

– Не ревнуй.

– Я давно с этим смирилась.

– Непохоже… Я же не напоминаю тебе, что ты всегда была близка с мамой.

– Ладно, не злись. Дело-то серьезное, если отец не хочет посвящать тебя, – миролюбиво произнесла Антонина.

– Я тоже об этом подумала… А почему?

– Да потому что ты сразу же встрянешь во что-нибудь и все испортишь. А потом, как обычно, невинно похлопав ресницами, заявишь, что просто хотела помочь.

– Не томи. Дело касается Тамары? – Василиса приступила к пюре с тефтелями под соусом.

У Антонины даже рот открылся от удивления.

– Как ты догадалась? Когда?

– Пять лет назад, когда он женился на ней, – пожала плечами Василиса.

– Ты же первая поддержала его в этом безумстве! – воскликнула Антонина.

– А что я могла? Они с мамой в разводе уже целую вечность. Я люблю маму, люблю отца так же, как и ты, но… Ты же помнишь, как мы жили?

– Да…

– По отдельности они очень хорошие люди. Просто святые… Но стоит им объединиться, как начинается ужас что… Непонятно, как они еще успели зачать нас. То-то у нас с тобой разница в возрасте небольшая, годом позже у них уже и секса, наверное, не было. Типичный пример – два человека, абсолютно не подходящих друг другу!

– Да что ты мне-то это говоришь? Знаю я все, не слепая, – откликнулась Тося, отодвигая почти полную тарелку окрошки и приступая ко второму. – Нельзя им было жить, вернее, мучаться вместе. А ведь довольно долго терпели. Видимо, из-за нас, – согласилась Тося. – Разошлись, когда мы уже выросли.

– Да! И отец влюбился! У него появился еще один шанс. Ну и что с того? – не понимала, к чему ведет сестра, Василиса.

– А то, что Тамара моложе его на тридцать лет. Ты считаешь, это нормально? – спросила Антонина.

– Любовь не спрашивает, сколько кому лет…

– Какая любовь?! Вася, очнись! Все было предрешено заранее! Мы же все это знали!

– Все, кроме отца. Он был с ней счастлив, – возразила Вася. – И сейчас счастлив…

– Уже не очень, – язвительно произнесла Тося.

– Говори! – потребовала сестра.

А дело было в том, что отец привел к себе в холостяцкую квартиру девушку – ровесницу дочерей. Сначала Николай Сергеевич попытался ее скрывать, затем понял, что ведет себя по-ребячески, что у него все серьезно и рано или поздно все равно придется рассекречиваться. И он представил новую жену своим дочкам. Тамара Блинова – это было нечто! Высокая, модельной внешности, с длинными волосами, тонкой талией и большой грудью, явно данной ей не богом, а пластическим хирургом.

Дочери были поражены. Отец их, конечно, считался видным мужчиной, но олигархом не был, чтобы обзаводиться такой вот спутницей. Он жил в хорошей двухкомнатной квартире в новом доме, которую купил сам, на свои деньги, после развода, все нажитое оставив супруге. Николай Сергеевич имел свой бизнес, приносящий нормальный средний доход, на что очень неплохо существовал, помогая дочкам, а через них и бывшей жене.

И вот – здрасьте! Тамара!

Потом выяснилось, что девочка из какой-то тмутаракани сразу же согласилась выйти замуж за шестидесятилетнего мужчину. И сразу же прописалась у него в квартире, потому что по-другому Николай Сергеевич и не мог. Он всегда был честен со своими женщинами. А может, понимал, что за красоту и молодость должен платить чем-то, и был готов к этому.

На вопрос, зачем так срочно ей понадобилась прописка, Тамара скромно отвечала: «Для того, чтобы устроиться на работу». А на вопрос, какое у нее образование и кем она собирается работать, девушка опускала ресницы и загадочно улыбалась. О том, как и где они познакомились, молодожены молчали лучше любых штирлицев. Много позже все интересовавшиеся данным вопросом узнали, что Тамара торговала с лотка овощами, а Николай Сергеевич у нее отоваривался. Естественно, вспоминать о том времени оба не хотели. Тося тогда посмеивалась, в душе осуждая родителя, а Вася приняла сторону отца – ей стало нестерпимо его жалко.

«Если Тома сможет сделать его счастливым, хоть и не навсегда, то пусть так и будет», – решила Василиса, понимая, что не вправе вообще указывать своему отцу. Конечно, никто не мог предположить, что отца потянет на такую «клубничку», но что уж теперь говорить?

Разумеется, за время совместной жизни с Николаем Сергеевичем Тамара и дня не проработала. Просто наслаждалась свободой, домом и своим нормально обеспеченным положением. Красива она была – до рези в глазах. А вот ума у барышни было как-то не очень… Тома ничем не интересовалась, ни к чему не стремилась. Одним словом, прелестная, пустоголовая кукла. Супруга Тамара называла «папиком» и ласково щекотала его за ушком. В эти моменты приступы немотивированной тошноты мучили Василису особо сильно. Но ради отца она могла стерпеть многое, хотя прекрасно понимала, что для красотки ее отец – всего лишь, так сказать, стартовый капитал. Брак давал девушке возможность зацепиться в Москве, осмотреться, облагородиться в салонах красоты, прикупить дорогой, модной одежды, а затем можно будет упорхнуть дальше, к более богатому и успешному «папику», оставив Николая Сергеевича у разбитого корыта с разбитой надеждой на взаимную любовь и искреннюю нежность. Василиса только надеялась, что в столь трудный для отца момент окажется рядом с ним. Но брак с Тамарочкой затянулся на целых три года, и она уже расслабилась.

«Может, Тома настолько глупа, что даже не подумала о таком способе продвижения по жизни? Может, ее вполне устраивает такая жизнь и больше она ничего не хочет? И простодушно ждет – спаси господи! – когда муж умрет?» – думала Вася иногда.

И вот сейчас сестра опровергала ее зыбкие надежды, сообщая, что далеко не все хорошо в «датском королевстве».

– Говори, не томи! – отодвинула Василиса от себя пустую тарелку.

Антонина же сидела перед полными тарелками. И так было всегда. Родители только диву давались, почему одна дочь ест, что называется, в три горла, но остается худой как щепка, а другая по часу перекатывает еду вилкой по тарелке и обладает выдающимися достоинствами женской фигуры.

– Отец сказал мне, что он вовсе, цитирую, «не старый осел и идиот, которым его считают. Что он прекрасно все понимал и понимает, что просто купил себе хорошенькую и молодую куклу», – начала рассказ Тося.

– Так и говорил?

– Именно так. Понимал, что Тамара с ним не по любви – всегда понимал! – но его это устраивало. Поэтому на многие вещи он закрывал глаза.

– На какие вещи? – удивилась Василиса. Ей было немного обидно, что отец, оказывается, был с ней, любимицей своей, скрытен, а на откровенность пошел только со старшей дочерью.

– На то, что Тома иногда изменяет ему, – опустила глаза Антонина.

– Что?!

– Да, да… Отец закрывал глаза, понимая, что она молодая, что в ней бурлит жизнь и что ей необходимо общение с молодыми людьми. Делал вид, будто ничего не видит, больше всего боясь, что жена уйдет от него. Но он также сказал, что Тома не сильно злоупотребляла предоставленной ей свободой, старалась не ранить его.

– Просто милое, семейное райское гнездышко! Мать твою! – не выдержала накала страстей Василиса, беря зубочистку.

– Не язви! Поэтому отец тебе ничего и не говорил.

– А ты не зли меня, рассказывай дальше… Официант! – позвала Василиса.

– Сейчас отец поведал мне, что все изменилось. Тома отдалилась от него, замкнулась, плачет по ночам, отказывает в любви, часами шлет кому-то эсэмэски…

– Девочка-кукла влюбилась? У холодной лягушки обнаружилось сердце… – помрачнела Василиса.

– Как ты догадалась? – удивилась Антонина. – Ты же никогда не любила…

– Чего?! – округлила глаза Вася.

– Того! – слегка рассердилась на сестру Тося. – У тебя три брака, и все… так… псу под хвост… Собственные чувства ты просчитала как свою высшую математику. Ни пяди врагу! Ни сомнений, ни прощения.

– Ты вообще о чем? В математике-то все четко, какие там могут быть сомнения…

– Вот и я о том же! У тебя только или черное, или белое. Максималистка ты, а обычно максимализмом грешат подростки. Пора уже выходить из этого возраста. Жизнь полна других красок!

– Но я же определила, что Тома влюбилась! Я же права! – надулась Василиса.

– Что меня и поражает.

– Если лично мне чувство любви неведомо, еще не означает, что я не знаю о нем. Что с отцом? Он сильно переживает? – спросила Вася.

– Сильно. Ты же сама заметила: с ним что-то не то… Он боится ее потерять, боится за нее…

– А за нее-то чего бояться? – не поняла Вася.

– Ну, она ведь, глупенькая, влюбилась…

– Слава богу, отец все же заметил, что Тамара не умна, – фыркнула младшая дочь.

– А тот человек, в которого она влюбилась, может оказаться непорядочным, причинить ей вред, – пояснила Антонина.

– Узнаю отца… Настоящий Дон Кихот! Вот только явно выбрал не ту Дульсинею. Чего он от тебя-то хотел? Сочувствия?

– Не угадала. Он хочет, чтобы я помогла ему узнать, кто ее избранник.

– Час от часу не легче! Зачем ему это? – встревожилась Василиса.

Сестра поняла ее волнение:

– Вот-вот, я тоже напряглась. Но ведь наш отец, сама знаешь, и мухи не обидит, поэтому не думаю, чтобы он собрался с ним что-то сделать… И все же отец хочет узнать, в кого Тамара влюбилась, и поговорить с ним.

– О чем?

– Он в полном отчаянии и готов умолять его оставить Тому, решил дать ему денег – отступных… Отец просто с ума сходит по этой женщине! – Антонина вздохнула, размешивая ложкой сахар в чашке с чаем.

– А ты что? – продолжала спрашивать Василиса, поглощая, в отличие от сестры, крепкий обжигающий кофе без сахара (единственное, в чем их вкусы различались).

– Ты меня замучила вопросами! «А ты что… А он что…» – огрызнулась Тося. – Я к тебе за советом, а у тебя одни вопросы.

– Тося, очнись! Ты-то давно уже перевариваешь сложившуюся ситуацию, а я только что о ней узнала. Дай мне время на обдумывание!

– Времени нет. Боюсь, отец все-таки предпримет что-нибудь, не совсем законное… – снова вздохнула Антонина.

– Я придумала! – воскликнула Василиса.

– Так быстро?

– Сама торопила. Мы найдем любовника Томы и сами поговорим с ним.

– О чем?

– Все о том же! Подробности я обдумаю позже. Теперь ты не тупи! Сначала надо выяснить, что он за человек, способен ли на контакт.

– А отец не обидится?

– Кто ж ему скажет? – пожала плечами Вася. – Сегодня же поеду в детективное агентство и попрошу установить за Тамарой слежку.

– И ты знаешь такое? – уточнила сестра.

– Знаю… найду… слышала… – Василиса посмотрела на часы. – А отец точно не опередит нас?

– Он ждет моего совета. Не думаю, что он сам за столь короткое время что-то предпринял.

– Вот и славно! Хорошо, что ты рассказала мне. Займусь этим вопросом сегодня же.

– Только не выдавай меня, – напомнила Тося.

– Обижаешь…

Глава третья

Вася остановилась у большого современного здания с двумя подъездами. Над одним висела вывеска «Нотариус. Юридическая консультация», у двери второго имелась табличка «Частное детективное агентство». Туда-то Василиса в строгом деловом сером костюме и бордовых туфлях направилась с гордо поднятой головой. Светлые волосы были тщательно уложены, на губы не пожалела красной помады, а на ресницы – черной, удлиняющей туши.

Офис частных детективов отличался строгостью интерьера. Ряд темных стульев вдоль стен для посетителей, стального цвета стены, блестящий зеркальным кафелем черный пол и черного же пластика стол секретаря-администратора. За столом сидела очень милая девушка, вся в очаровательных темных кудряшках и в узких стильных очках.

– Здравствуйте, – приветствовала она вошедшую Василису. – Вы по какому вопросу?

– Слежка за частным лицом… Вы же этим занимаетесь? – спросила Вася, ощущая приятную прохладу кондиционированного воздуха.

– Да, конечно! – Дежурно-приветливое лицо девушки словно говорило, что только этим они и занимаются.

В этот момент в офис вошел высокий мужчина и торопливо направился к стойке администратора.

– Где твой шеф? – грубо спросил он у секретарши, встав рядом с табличкой «Меня зовут Ксюша, и я постараюсь решить любые ваши проблемы».

«Ничего себе обращение! Так по-хамски, на «ты»…» – возмутилась про себя Василиса, вспомнив о том, что кто-то рекомендовал ей это агентство как очень профессиональное и умеющее хранить жуткие тайны, если вдруг Васе понадобятся услуги такого плана. И вот она нашла офис, приехала, но не успела попасть на прием к детективу.

– Извините, вы по какому вопросу? – терпеливо улыбнулась Ксюша агрессивно настроенному посетителю.

– Где твой шеф, стерва?! – закричал прямо в испуганное лицо секретарши мужчина, явно не замечавший ничего и никого вокруг.

Василиса посмотрела на него и неожиданно поняла: а парень-то не шутит! Смутно знакомое, искаженное яростью лицо было бледным, щеки плохо выбриты, и по вискам тек пот. Его всего трясло и колотило. Узкие зрачки воспаленных глаз так и буравили Ксюшу.

– Как вы разговариваете?! Немедленно покиньте офис! – попыталась выглядеть строгой администраторша, а ее приветственная улыбка превратилась фактически в гримасу ужаса.

– Что?! Слышь ты, стерва! Или вызывай своего шефа, этого гаденыша, или я вгоню пулю в твою тупую головку! – прорычал посетитель и, вытащив из кармана пистолет, направил его прямо в лоб девушке.

Василисе стало не по себе, хотя у нее еще теплилась слабая надежда, что она неудачно затесалась на съемки сериала «Криминальные войны». Вася сделала слабое движение в сторону двери, но тут же была замечена.

– Стоять! Всем стоять! – разразился негодяй воплями.

– Я тут ни при чем… я просто посетительница… Можно я уйду? – заискивающе заскулила Василиса.

– Посетительница? Сволочь! Тоже захотела узнать что-то о своем муже? Все вы, бабы, лезете туда, куда вас не просят! Что ж вы делаете с нашими жизнями? Моя курва тоже сюда обратилась. А они только и могут что подглядывать, подслушивать, совать нос в чужие семьи, постели… Засняли меня с бабой, и что? Она ничего для меня не значила! Да у меня этих девчонок перебывало! Даже имен их не помню! Кому от этого было плохо?! – брызгал мужчина слюной.

«Видимо, супруге было не очень хорошо», – подумала Василиса, все еще не до конца оценивая реальность угрозы.

– Жили с женой, не тужили, а они ей, ревнивой дуре, – доказательства измены… И теперь меня выкинули из дома, из бизнеса ее папаши! Ну, где ваш шеф, эта смазливая морда? Сам он баб, что ли, не клеит? Только ему ничего, а у меня жизнь разрушена! Да еще и деньги за мое горе получил!

– Вы успокойтесь… – прошептала Ксения, бледнея.

– Я не хочу успокаиваться! Я хочу убить человека, который лишил меня нормальной жизни! Всех вас убью, как крыс, а потом застрелюсь сам, потому что мне уже терять нечего, у меня ничего не осталось… – Мужчина яростно застучал пистолетом Макарова по столу администраторши, и во все стороны полетели осколки черной пластмассы.

Именно в этот момент одна из пяти дверей, выходящих в приемную, открылась, и на пороге появился высокий красивый мужчина спортивного телосложения и строго посмотрел на нервного посетителя.

– А… господин Комаров… Здравствуйте, – вежливо улыбнулся он, словно они встретились на светском рауте.

– Вот он! Урод! – ахнул посетитель и несколько растерялся от неожиданного и такого спокойного появления своего врага. – Вот ты мне и нужен!

«Господи, да это же Михаил! – мысленно ахнула Василиса. – Но как же он изменился!»

Василиса поняла, что солидный мужчина и есть шеф детективного агентства. Только почему он так спокоен? Словно не видит в руке у Михаила пистолет. А ведь тот, судя по его невменяемому состоянию, может еще и наркоманом оказаться.

– Чего, Комаров, тебя так колбасит-то? – поднял брови шеф агентства.

– Ты разрушил мою жизнь! – снова завел свою «шарманку» Михаил.

– Простите, что прерываю, – подала голос Василиса, – но, кажется, все, кто хотел, уже встретились. Я тут вообще ни при чем… Случайный посетитель, так сказать… Я пойду?

Шеф агентства впервые посмотрел на нее, и взгляд его выразил недовольство. Так смотрят на надоедливую муху.

– Я сказал – всем стоять! – снова затрясся Михаил. – Ни один живьем отсюда не выйдет! Хотите острых ощущений? Сейчас получите!

Шеф пригладил короткие волосы и посмотрел на часы, словно сейчас самым важным было узнать дату своей гибели. Затем осторожно переместился, закрыв собой посетительницу. Она-то его маневр поняла, оказавшись за широкой спиной детектива, но счастья и спокойствия ей это не добавило. Какая разница – быть убитой первой пулей или второй?

Василиса посмотрела на спину шефа агентства и увидела его руку, делающую ей какие-то странные знаки. Она тупо смотрела на широкую ладонь и жалела, что не знает языка глухонемых, потому что знаки детектива выглядели для нее именно так.

Наконец до нее дошло, что ей нужно пригнуться или лечь на пол. «Интересно, когда? Сейчас или потом?» – размышляла Василиса, с ужасом рассматривая пальцы мужчины, сжавшиеся в увесистый кулак. Его вид и сподвиг ее на мысль, что лечь надо прямо сейчас.

«Ага, с меня псих и начнет расстрел… – мелькнула у Васи неутешительная мысль. – Сказал же, чтобы никто не двигался, а начальничек детективный велит мне ложиться… Но его кулак мне тоже не нравится…»

Василиса мысленно перекрестилась и быстро опустилась на пол, решив на всякий случай притвориться потерявшей сознание. Но у шефа агентства словно на затылке были глаза: не успело ее бренное тело коснуться холодного пола, как он обманным движением метнулся на вооруженного бандита и свалил его с ног. Сие действие сопровождалось проклятиями, матом и, что самое страшное, двумя выстрелами. Василиса не могла знать, куда они были нацелены, но почему-то ясно поняла, что если бы осталась стоять, ей бы несдобровать.

Девушка-администратор пронзительно визжала. Василиса лежала плашмя, пытаясь слиться с полом. А шеф детективного агентства в это время одерживал сокрушительную победу над вооруженным психом. Наконец он окончательно оглушил его и полностью вывел из строя. И в этот момент в офис ворвались двое молодчиков с возгласами:

– Шеф! Вот черт! Говорил же, не надо было его слушать! Что он с ним сделал? Накрылись наши премиальные! А ну всем стоять!!!

Такого поворота никто из присутствовавших не ожидал. Оказывается, ненормальный Комаров пришел выяснять отношения не один – два влетевших в помещение мордоворота явно тянули на его телохранителей. А самое неприятное, что они тоже были вооружены.

– Руки вверх! Отошел! – прорычал один из них, тыча пистолетом в руководителя детективного агентства.

Тот подчинился, тяжело дыша. Других вариантов у него и не имелось.

Девушки лежали на полу, только Василиса в зале, а администраторша Ксения за стойкой. Вася видела, как секретарша судорожно нажимает какую-то кнопку.

«Охрану вызывает. Только зачем? Когда сюда приедут, нас уже никого в живых не будет. Что ж за агентство частного сыска без собственной охраны и оружия?! Шеф у них, конечно, мужчина подготовленный, в смысле самообороны, но куда ему против вооруженной банды… Нет, все-таки оружие должно иметься в такой фирме!» У Василисы даже лоб вспотел от напряженных мыслей.

Почему-то именно сейчас, подумав об оружии, она его и увидела – направленное ей прямо в лоб. Держала пистолет Ксения, но как-то очень странно и очень отстраненно, словно в первый раз. При этом ее бледные губы шевелились и произносили какие-то слова. Василиса превратилась в слух, причем ей и самой очень захотелось обратиться к девушке и попросить ее направить маленькую черненькую дырочку дула в другую сторону.

– Передай… – наконец-то дошло до сознания Василисы.

– Что? – икнула она.

– Передай… – прошептала Ксюша, и Вася сообразила, что должна, по всей видимости, передать пистолет шефу, которого сейчас хотят пристрелить.

«Очень удачный момент! Я бы сказала – самый что ни на есть подходящий! Прямо вот так сейчас встану, извинюсь за причиненные неудобства и попрошу разрешения вручить парню оружие. Мол, чтобы все было честно…»

– Как передать?! – сделала Василиса круглые глаза, но Ксения с упорством маньяка подпихивала ей пистолет.

«О, господи! Он хоть заряжен?» – подумала Василиса и сделала резкое движение в перекате, в ту же секунду ощутив прохладу металла в своих руках.

Целившийся в шефа детективного агентства Михаил прищурился, не очень обращая внимание на возню баб на полу. В воздухе повисла напряженная пауза, какая возникает всякий раз, когда в оглушающей тишине щелкает взводимый курок.

Василиса шестым чувством поняла, что времени у нее нет даже на то, чтобы сказать: «Всем стоять! Бросить оружие! Все под контролем!» Она просто нажала на спуск, и бандит, зарычав хрипом раненого зверя, схватился за плечо, повалился на колени. Пистолет выпал из его руки и был тут же подхвачен шефом детективного агентства. Комаров очумело-удивленно уставился на Василису и громко произнес:

– Вася?! Ты?!

– Миша?!

– Вася!

Но несмотря на полное изумление, Василиса все же заметила, как он потихоньку начал поднимать пистолет.

Дальше тянуть было нельзя, и она снова нажала на спусковой курок. Беда была в том, что нажала на него Вася одновременно с Мишей. Острая боль пронзила ее огненной стрелой, и как-то мгновенно стало хорошо – то ли от ощущения, что по ее коже полилась горячая кровь, то ли от того, что в ее глазах мгновенно погас свет, скрыв происходящий кошмар.