Текст книги "Траурный венок от Красной Шапочки"

– Зачем? – спросила Яна.

– Вот и я ее тоже спрашивал – зачем? Но она только смущенно улыбалась и убегала. Очень странная девица.

– И ты никому о ней не сказал?

– А что я мог сказать? У меня периодически появляются какие-то ненормальные поклонницы. Эта девчонка не угрожала мне, ничем не нарушала мой покой. Кому я должен был о ней сказать? Милиции? Мол, помогите, меня, здорового мужика, преследует молоденькая девушка, и я ее боюсь?

– Но такое навязчивое преследование раздражает, наверное, – возразила Яна и кивнула ему на холодец, чтобы Никита положил ей на тарелку порцию.

– Да я уже и привык к ней. И потом, повторяю, никаких угроз с ее стороны не было, – ответил Никита и выполнил безмолвную просьбу Яны, шлепнув в ее пустую тарелку кусок дрожащей массы.

– И что дальше? – спросила она, принявшись смачно жевать.

– Дальше… Приходит как-то ко мне следователь с классическим строго-непроницаемым лицом и прямо так с порога спрашивает: «Знали ли вы Быкову Надежду Петровну восемьдесят седьмого года рождения?» Я честно отвечаю, что нет. Тогда он мне показывает фотографию, и я узнаю ту девушку. Прикинь, я ведь имени ее не знал и следователю правду сказал!

– И что? – спросила Яна, уплетая холодец, явно приготовленный без души, не по-домашнему.

– Выяснилось, что Быкова Надежда Петровна, девятнадцати лет от роду, сиганула с балкона, черт знает с какого этажа, и разбилась вдребезги, то есть насмерть.

– А ты при чем? – не поняла Яна.

– Я этот же вопрос следователю задал, мол, хоть мне ее и жалко, но с собой я никакой связи не нахожу. На что тот ответил: вся комната девчонки обклеена моими фотографиями, и она оставила предсмертную записку, из которой явствует – в ее смерти виноват я.

– Прямо как в кино!

– Ага, только это наяву. Мол, я задурил ей голову, соблазнил ее, обещав жениться, и потом беременную бросил.

– А это неправда?

– Зуб даю! Рассказал тебе всю правду, как своему адвокату, – приложил руку к сердцу Никита.

– То есть Асе?

– Ей самой.

– Ну тогда твою невиновность легко будет доказать. Кстати, она мне сказала, что история неприятная, но дело не сложное, – успокоила его Яна.

– Я тоже на это надеюсь… Надя на самом деле оказалась беременной, но срок небольшой. Я сдал анализы и теперь исследуют, от меня она забеременела или нет.

– Вот! Докажут, что не от тебя. Значит, она лгала, а следовательно, и все в записке может быть ложью, – сказала Яна, доедая холодец и косясь на салат с ветчиной.

– Не все так просто. Где доказательства, что я с ней не спал? Может, девчонка вступала в интимную связь с несколькими партнерами и просто ошиблась, от кого забеременела? И потом, видишь ли, предсмертным запискам склонны верить, все-таки человек не шутит, и дальнейший его фатальный поступок это подтверждает.

– Да она просто психопатка!

– Надя не состояла на учете, – ответил Никита, – и доказать теперь, что она была психически больной, фактически невозможно.

– Хорошо же ты влип, – уважительно протянула Яна.

– А еще мне прислали две угрозы по электронной почте: что я отвечу за смерть девушки и что мне не жить, – сказал Никита, отрешенно глядя в окно.

– Да ты что! В милицию сообщил?

– Сообщил. А что толку? Мало ли какой идиот это написал. Пока реальной угрозы нет, никто и не пошевелится.

– А откуда пришли угрозы, нельзя выяснить? – оживилась Яна, садясь на своего любимого конька.

Это была какая-то странная ситуация: когда она сидела вместе с незнакомым мужчиной за большим пустым столом в окружении траурных венков, посвященных этому же мужчине, и справляла по нему же поминки.

– Я сам выяснил. Интернет-кафе на окраине, в районе метро «Алтуфьево».

– Оба раза оттуда?

– Оба.

– А где жила Надя? – спросила Яна.

– На юго-западе Москвы.

– Может, ее парень?

– У нее не было парня.

– Ага! Беременная она была, а парня не было? – удивилась Яна.

– Так сказал следователь. Я, если честно, думаю, что он предвзято ко мне относится, считая главным подозреваемым. Мол, артистам все сходит с рук.

– А сам пытался еще что-нибудь выяснить?

– Мне это даже в голову не приходило. Чего ради? Я ничего криминального не делал. Не моя обязанность расследовать, что подвигло Надежду на суицид и написать такую записку.

– Спасение утопающих – дело рук самих утопающих! Я бы на твоем месте пошевелилась, раз тебя обвиняют в подстрекательстве к убийству.

– И что я должен делать? – удивился теперь Никита.

– Хоть что-нибудь! Как можно больше узнать о жизни девушки, например.

– Ты так уверенно говоришь…

– Я не раз занималась подобными делами, – похвасталась Яна.

– Впервые вижу такую, которая занимается несколькими странными делами одновременно.

– Я вообще единственная! – тряхнула белыми волосами Яна.

– Ага, Яна Цветкова, я запомнил. И если мы еще не были в сауне вместе, я тебя туда приглашаю, – призывно посмотрел на нее Никита.

– Э нет, парень, тебя не туда потянуло. У меня есть друг.

– А разве это мешает нашему легонькому флирту?

– У нас не может быть флирта, тем более легонького, – прямо посмотрела в глаза собеседника Яна. – Со мной или по-тяжелому, или никак.

– А кто у нас друг? – не желал смириться Никита, так как не привык, чтобы ему отказывали.

– А друг у нас князь.

– Трубецкой? – засмеялся Никита. – Или Шереметев?

– Не искажайте историю, молодой человек! Шереметев был графом, – тоном учительницы заявила Яна.

– Ладно, не хочешь говорить, не говори, но водить меня за нос тоже не надо, я не мальчишка, – не поверил ей Никита и посмотрел на ее точеный профиль. – Я улажу твои несостоявшиеся похороны.

– Как? – оживилась Яна.

– У меня есть знакомый в мэрии. Он позвонит куда следует и все объяснит родственникам умершего. Только твоей Алле Юрьевне придется вернуть им деньги.

– Это само собой! Только не она будет возмещать, а я, так как виновата одна я из-за своей рассеянности. А ты правда позвонишь?

– Честное слово, сегодня же и позвоню, – пообещал Никита.

– Ладно, тогда я пойду. Дело свое сделала, можно и отдохнуть. Рабочие позже приедут и соберут все венки, ленты и драпировку, – пообещала Яна.

– Мы с тобой так странно познакомились: можно сказать, на моих поминках. Это явно какой-то знак. Может, все-таки встретимся? Как-то не хочется мне тебя отпускать, – растерялся Никита, не ожидавший от себя такой реакции, словно он сейчас может потерять что-то дорогое и явно необычное.

Яна непреклонно приближалась к входной двери.

– Может, тебя подвезти? – продолжал свои попытки Никита.

– Не стоит. – Она обернулась в дверях и буквально испепелила его взглядом. – Еще раз прости, что ворвалась к тебе с таким неприятным делом. Надеюсь, у тебя все наладится, объяснится и устроится.

Яна открыла дверь и исчезла из поля зрения мужчины, и ему почему-то сразу стало пусто и одиноко. Такое чувство посещало Никиту в жизни только однажды – после гибели жены. Бесконечная последующая череда подружек не оставила в памяти ничего, ни капли сожаления при прекращении отношений. Никиту, наоборот, даже начинало раздражать, если очередная пассия с утра задерживалась в его постели и имела виды на завтрак с ним. Странную же женщину, устроившую у него в доме поминки, было не удержать, как он ни просил. Никита с сожалением посмотрел ей вслед в окно и поднялся на второй этаж в спальню – пора было отдохнуть после бессонной ночи. Он развалился на широкой кровати, с облегчением вытянув ноги. Рабочий день у Никиты начинался обычно во второй половине дня.

Незаметно для себя Никита заснул с пультом от телевизора в руке. И приснилась ему Яна, которая настоятельно рекомендовала прилечь в гроб и оценить его удобство. «Он совершенно новый! Никто еще в нем не лежал, строгали с ребятами всю ночь!» – заверяла она его, показывая свои изящные руки с устрашающе красным маникюром и с… мозолями. На его робкие попытки возразить, мол, он не хочет лежать ни в каком гробу, ни в старом, ни в новом, Яна твердо отвечала: «Ничего не знаю! Заказ принят, отступать поздно, сегодня похороны!»

Проснулся Никита с тяжелой головой, с болью в затекших мышцах и неприятным привкусом во рту.

«Черт! Все проспал! – бросил взгляд на часы Никита. – Как голова-то кружится. Никогда такого не было! Интересно, приезжали рабочие забрать траурные принадлежности или нет? Может, я спал, не слышал звонка и не открыл им?»

Никита подошел к балконной двери, сунул в рот сигарету, валявшуюся на пластиковом подоконнике, и щелкнул зажигалкой фирмы «Зиппо». И это было последнее, что сделал Никита, после чего он увидел яркую вспышку света и тут же ощутил сильный удар в грудь.

Вспышка света сменилась темной пеленой, опустившейся ему на глаза.

Глава 5

Яна Цветкова в тот же день продолжила искать приключения себе, как говорится, на одно место. Она, поймав такси, поехала на дом к умершему человеку, квартиру которого она должна была украсить венками. И попала прямо на поминки – была усажена хозяйкой за стол, несмотря на сопротивление.

– Я не была знакома с покойным, земля ему пухом, – объясняла Яна. – Пришла вернуть вам деньги за торжественное убранство, которое вам не сделали. В этом виновата я; Алла Юрьевна и ее фирма абсолютно ни при чем, ругайте меня!

Хозяйка квартиры и жена покойного подняла на Яну заплаканные глаза.

– Как я могу ругать кого-то в такой день? Бог с ним, с убранством. Пришло столько людей, столько хороших слов было сказано в память о Германе. Мы вполне обошлись и без венков, я даже не думала об этом…

– Все же возьмите деньги, – сунула ей в карман пачку купюр Яна. – И еще раз извините…

Помянув усопшего и зажевав каким-то салатом, хотя есть уже просто не могла, Яна поехала в больницу, желая справиться о самочувствии Аллы Юрьевны. Говорить больной женщине о своем казусе Яна не решилась бы, тем более что конфликт был улажен. Кстати, она и не ожидала, что жена человека с положением окажется такой нескандальной, что разговор с ней пройдет столь мирно.

Аллу Юрьевну уже перевели из реанимации в обычную палату, и Яна, немного поговорив с ней о жизни и оставив гостинцы, вышла из палаты с чувством выполненного долга. Она дошла до лифта и нажала кнопку вызова. Какая-то сморщенная старушка в белой медицинской одежде, оглядев Яну с ног до головы, недовольно покачала головой и сообщила:

– Лифт не работает. Опять сломался!

– И как же тогда спуститься? – спросила Яна.

– По лестнице до второго этажа. Но там дальше тупик, надо пройти через травматологию до конца и уж оттуда вниз, – пояснила бабка.

Яна, вздохнув, поковыляла на своих высоченных каблуках по обшарпанной узкой лестнице. В коридоре отделения травматологии она чуть не свалилась, поскользнувшись на линолеуме от неожиданности – потому что увидела Асю Кудину в темно-сером пиджаке и светло-серой юбке, идущую по коридору ей навстречу.

– Привет, адвокат! – помахала ей рукой Яна. – Что ты тут делаешь?

– Привет, – удивилась и Ася. Пояснила: – Я здесь как раз в качестве адвоката.

– Кому-то из клиентов плохо? – догадалась Яна.

– Ага! Тому, которому угрожали, на что следователь даже не обратил внимания. И вот теперь он при смерти. Мой клиент, понимаешь? А я ничего не могу сделать! Я же его ад-во-кат! За-щит-ник! И вот, пожалуйста! – Ася была на грани истерики, хотя такое с ней редко случалось.

Пестрый, местами протоптанный до дыр линолеум поплыл в глазах Яны.

– Никита?

– Да, – с изумлением посмотрела на нее Ася. – Откуда ты его знаешь?

– Слышала передачи с его участием, – хмуро ответила Яна. – А что с ним? В какой он палате?

– Я сама толком ничего не знаю, а палата… Вот она, мы пришли. Что-то я боюсь! Я так боюсь крови, – задрожала Ася, прикрываясь кейсом, с которым она ходила на службе (в нем было удобно хранить папки с документами).

Яна решительным жестом открыла дверь и вошла в палату. Ася зря боялась – никакой крови там не было, а был только весь перебинтованный Никита. Лицо его украшали ссадины и кровоподтеки. Увидев Яну, он очень обрадовался.

– Надо же! Яночка! Госпожа Цветкова собственной персоной и даже без траурных венков! Я очень рад тебя видеть! Знаешь, еще немного, и твои венки оказались бы к месту, – кривовато улыбнулся он. – Так здорово, что мы так быстро увиделись опять!

– Я что-то пропустила? – вошла следом в палату и Ася. – Откуда вы друг друга знаете?

– Познакомились сегодня утром, – ответила Яна.

– Где ты успела? Ездила на радио?

– На его поминках. Но это долгая история, – отмахнулась Яна и присела на кровать. – Сглазила я тебя. Что случилось-то?

– Да я сам толком ничего не понял. Следователь сейчас у меня дома. Вроде как произошла утечка газа, пока я спал. А потом я закурил… взрыв, вспышка, и больше ничего не помню.

– Классический вариант…

– Спасло меня то, что закурил я у балконной двери – взрывной волной меня выбросило из окна. Я родился в рубашке: вылетел со второго этажа вниз головой, потом еще сверху меня засыпало битым стеклом, и остался жив, отделавшись легким испугом, сотрясением мозга и парой царапин.

– Что же говорит следователь? – спросила Яна.

– А что он может сказать… Вроде обычная утечка газа…

– Особенно если учесть, что тебе угрожали! – возмутилась Ася.

– Да этот следователь, пока не увидит мой хладный труп с торчащим из горла ножом, моим словам не поверит. И то скорее всего скажет, что произошел несчастный случай вследствие неосторожного обращения с режуще-колющими предметами, – хмыкнул Никита и снова заулыбался.

Она же его оптимизма явно не разделяла и на его ужимки не отвечала. Яна была серьезна и задумчива.

– Что, сильно попортили мне фейс? – спросил мужчина.

– До свадьбы заживет, – многозначительно пообещала Яна. – А кто нашел тебя?

– Да там такой взрыв был… Думаю, что весь поселок мог бы найти, наверняка народу полно сбежалось. Но первой меня обнаружила домработница Мира Витольдовна. Можно сказать, что все произошло на ее глазах: взрыв – и как пушечное ядро из окна летит ее хозяин с сигаретой в зубах, но без сознания. Вот кошмар-то! Она говорит, что сначала подумала, будто он развлекается таким нестандартным способом, ведь с раннего утра приходила девушка украшать дом, значит, предвиделась вечеринка. Хорошо, что в дом, украшенный моими траурными венками, Мира Витольдовна так и не попала, – подмигнул Яне Никита. – А то сердце пожилой женщины точно бы не выдержало. Кстати, твой реквизит сгорел.

– Туда ему и дорога! Я за него уже расплатилась, – ответила Яна и отщипнула виноградинку от грозди, лежавшей на тумбочке возле кровати Никиты.

– Разбрасываешься деньгами, как посмотрю… – протянул он.

– Могу себе позволить, – отмахнулась Яна, чуть не метнув виноград ему в лицо.

– У нее мужчина князь, и к тому же богатый, – вставила наконец Ася.

– «Князь» – это кличка? – уточнил Никита.

– Нет, титул, он чешский князь, – пояснила Кудина, пока Яна играла в молчанку.

– Так это правда? Ты не шутила? – сделал попытку подняться с кровати Никита, округлив глаза. – А я думал, она шутит… Таких соперников у меня еще не было, но это даже интересно.

– По-моему, у больного начался бред. Надо сказать медсестре, чтобы сделала успокаивающий укол, – сказала Яна Асе, вставая и направляясь к двери. – Пойдем, подруга, мне надо с тобой поговорить.

– Мы еще увидимся? – заволновался больной.

– Не знаю, – пожала плечами Яна.

– Как всегда в неожиданной ситуации? – предположил Никита и откинулся на подушку с блаженной улыбкой, уверенный, что такое нестандартное знакомство не может закончиться ничем.

Яна с Асей вышли из больницы и направились к «саабу» Аси темно-зеленого неброского цвета.

– По-моему, ты плохо влияешь на моего клиента, – заметила Ася, – у него подозрительно заблестели глаза при твоем появлении.

– А я вообще женщина-праздник, при моем появлении все радуются и влюбляются в меня, – хмуро ответила Яна.

– Именно поэтому ты приходишь в гости сразу с траурными венками? Чтобы хоть немного унять неуемное веселье? Что за странную историю рассказал Никита?

Яне ничего не оставалось, как поведать Асе про то, как она напутала с поминками.

– Ну ты даешь! Такое действительно не забудешь. Ты выделилась на фоне его многочисленных подружек. Так сказать, нашла ключик.

– Самое главное, что мне это не нужно, ты же знаешь, – ответила Яна.

– Да-да, тебе ничего не надо. Классическая стерва! Доводит мужиков до белого каления, а сама при этом мило округляет голубые глазки и говорит, что это не нарочно! – умилилась Ася.

– Что, не нарочно? – не поняла Яна.

– Флиртуешь направо и налево!

– Я? Ты с ума сошла? Двое маленьких детей и отсутствие регулярной сексуальной жизни на тебе плохо сказываются! И не смотри на меня так. От кого еще ты услышишь всю правду-матку, как не от лучшей подруги? Если ты считаешь, что завалиться к человеку с траурными венками – это означает флиртовать с ним, то ты глубоко ошибаешься.

Ася улыбнулась:

– Извини… погорячилась. Я просто перенервничала за своего клиента. Никита, конечно, классический бабник, беспринципный тип, циник и нахал, но в целом человек хороший. Я почему-то думаю, что угрозы из Интернета не беспочвенны. Жаль, следователь так не считает.

– Значит, мы должны действовать! – безапелляционно заявила Яна и для пущей убедительности нажала на сигнал, напугав стоящих возле автомобиля Аси пешеходов.

– Что значит – мы? И что значит действовать? – полюбопытствовала Ася, несколько ехидно.

– Мы – это ты, потому что его адвокат и защитник, как ты выражаешься, плюс он, потому что сам должен позаботиться о своей шкуре, и, конечно, я, потому что уже влезла в это дело. К тому же ты моя подруга, и одну я тебя не брошу перед лицом опасности.

– Не прикидывайся! У тебя другая причина. Я же вижу – ты села на своего любимого конька, – поправила Яну Ася, включая зажигание.

– Почему все обо мне такого плохого мнения? – пожала плечами Яна и достала из сумки портсигар.

– Куришь? – спросила Ася.

– Иногда, когда никто не видит, – оглянулась по сторонам Яна и тряхнула головой. – А вообще, мне это уже надоело. Тете четвертый десяток, а я боюсь, что меня застукают с сигаретой. И кто? Бывший муж и нынешний бойфренд. Хорошо, что Карл живет не в Москве.

– Как, кстати, он? – задала вопрос Ася, не отрывая взгляда от дороги.

– Как всегда, хорошо. А что нам, князьям, будет-то? – Яна выпустила струю дыма и приоткрыла свое окно, устроив в машине сквозняк.

– Скучаешь?

– Жутко, но ему в этом под пытками не признаюсь.

– И правильно. Я вот все любимому на шею вешалась, тапочки носила и, признаюсь, ботинки чистила, а в итоге осталась одна, и ничего хорошего в этом нет, – ответила Ася и поинтересовалась: – В «Белоснежку»?

– Давай! Надо же иногда на работе показываться. Совсем я обнаглела.

– Уж точно.

– Нет, но с чисткой ботинок все-таки погорячилась, – задумчиво произнесла Яна, снова с удовольствием выпуская причудливые кольца дыма. Казалось, что ей доставляет удовольствие не тот эффект, который курение оказывает на организм, а сам процесс.

– Так что ты надумала, Агата Кристи? – Ася остановилась на светофоре и внимательно посмотрела на подругу.

– Твой клиент Никита многим мог перейти дорогу. Почему-то у меня такое чувство. Личность известная, популярная, намозолившая глаза, дом богатый, – начала размышлять Яна.

– Он такой уже лет десять, – дернула плечиком Ася, трогаясь с места на разрешающий сигнал светофора.

– Правильно мыслишь! Угрозы поступили в последнее время и удачно совпали со взрывом газа. А что у нас произошло в последнее время? – спросила Яна и тут же сама ответила: – Девушка Надя покончила с собой! Значит, надо покопаться в окружении девчонки. Я уверена, злопыхатель Никиты именно оттуда! – Яна победоносно посмотрела на подругу. – Ну, что ты знаешь о Наде-самоубийце?

– Фактически ничего. Пожалуй, только один любопытный факт: она в последнее время посещала, причем очень интенсивно, занятия то ли секты, то ли магического кружка под названием «Путь к звездам».

– Вот! – обрадовалась Яна. – С «Пути к звездам» мы и начнем, когда я наведу справки.

Ася знала, что локомотив под названием «Яна» уже не остановить, и молча приняла правила игры. Только Никита в данный момент не мог принять в ней участие, ничего не зная о «заговоре» своего адвоката и неожиданной новой знакомой.

Глава 6

– Твою бы энергию да в мирных целях, – недовольно покосилась Ася на подругу.

Яна в комбинезоне защитного цвета, с полевым биноклем на шее сейчас больше всего напоминала пионервожатую на игре «Зарница». Правда, не совсем здоровую пионервожатую и не в совсем нормальном лагере. Глаза ее горели в предвкушении поимки маньяков и злостных хулиганов. Длинные волосы были собраны в конский хвост, на ярком лице максимум косметики, что не очень вязалось с формой ее одежды.

– Да, меня есть за что похвалить, – похвасталась Яна.

Действительно, всего за один день Яна развернула бешеную деятельность. В Интернете она нашла информацию про организацию «Путь к звездам», их адрес и фотографию руководителя, гуру, как он себя называл. По его фотографии – масленому лицу с трехдневной щетиной – Яна сразу поняла, что ей просто необходимо попасть к нему на прием. Она вообще сначала подумала, что попала на сайт «Их разыскивает милиция».

– Очень харизматическое лицо. От слова «харя»! Это именно то, что нам надо! Он – преступник, я уверена, – радостно сообщила Яна подруге, заехав к ней в восемь утра и вырвав ее из теплой постели.

– Вот именно, харя какая-то. Но за одну только преступную внешность, к сожалению, к следователю не вызывают, – вздохнула Ася.

– Не забывай, что этот Глеб Порфирьевич руководит непонятно чем, а девушка, ходившая к нему на занятия, покончила жизнь самоубийством. Собирайся! – рявкнула Яна.

– Куда? – испугалась Ася.

– Едем в «Путь к звездам».

– Прямо сейчас? Откуда у тебя, Яна, с раннего утра столько энергии?

– Я мало сплю. Иначе всю жизнь проспишь! Поздно ложусь, рано встаю и не хнычу, что недоспала. Кроме того, полбанки кофе на голодный желудок тоже делают свое дело, – ответила Яна, икая.

– Нет, я так не могу, – захныкала Ася.

– Собирайся быстрее! Ты что, не поняла? Ты – моя подсадная утка, – сверкнула белыми зубами Яна.

– Теперь еще и обзываешь меня? Опять впутываешь меня!

– Ты забыла? Мы же одна команда!

– Команда одна, а идти к мужику с преступной рожей почему-то мне одной, – обиженно выпятила губу Ася.

Она очень трогательно смотрелась в милой пижамке в цветочек и с взлохмаченными каштановыми волосами.

– Во-первых, я буду на боевом посту, во-вторых, Никита все-таки твой подопечный, а в-третьих, ты выглядишь более располагающе, чем я. Меня вечно принимают то за сумасшедшую, то за особу легкого поведения.

– Может быть, люди правы, и первое впечатление самое верное? – прищурила глаза Ася.

– Не умничай! Тебе защищать Никиту в суде, и твой адвокатский ум должен найти зацепку в беседе с этим Глебом Порфирьевичем. Тьфу ты! Наверняка липовое имечко. Короче говоря, решено: ты едешь к гуру, а я страхую тебя в машине. Все, о чем вы будете говорить, я буду записывать.

– Как это? – Ася, казалось, только сейчас проснулась, понимая, что Яна не шутит и она попала в переплет.

– На тебе будет «жучок», а в моей машине уже стоит современная записывающая и подслушивающая аппаратура, – деловито протерла окуляры бинокля Яна и для проверки посмотрела на подругу.

Ася поежилась, ощущая себя заложницей.

– Подсадная утка, «жучок». Просто урок зоологии какой-то! Где ты всего этого набралась? Я имею в виду аппаратуру?

– Кто ищет, тот всегда найдет! Ты же знаешь, что у меня куча друзей и знакомых, и в детективном бизнесе в том числе. Вот у них и позаимствовала. Цыгель-цыгель ай лю-лю, – постучала по часам на своем худом запястье Яна, больше напоминавшим компас подводника, что в огне не горит и в воде не тонет.

– Иду уже, иду, – засобиралась Ася, заметавшись по комнате в поисках одежды.

Через двадцать минут они вышли из подъезда – с горем пополам собравшаяся Ася и решительно шагающая Яна. Ася надела светло-кремовый элегантный костюм, безупречно сидевший на ее фигуре, и туфли на каблуках средней высоты, а также прихватила с собой элегантную сумочку. Яна рядом с ней выглядела как боец ОМОНа, взявший под стражу подозреваемого. Их уже ждала машина Яны, припаркованная строго под знаком «Стоянка запрещена». Говорить что-либо Яне было абсолютно бесполезно, так как она мыслями была далека от реальности. В вороте с воланами белоснежной блузки Аси она спрятала мини-микрофон, а в машине настроила в приборе какие-то волны. Затем Яна заставила Асю походить в разные стороны метров на двести от машины, чтобы проверить, слышит ли она ее.

– Может быть, уже поедем? На меня уже смотрят как на сумасшедшую – хожу тут в разные стороны и сама с собой разговариваю.

– А ты как хотела? Что, мы будем проверять «жучок» на тебе прямо в «Пути к звездам»? Ну да, ты так прямо и скажешь этому гуру: раз, два, три, простите, я проверяю, записывается наш разговор или нет, чтобы обвинить вас в подстрекательстве к самоубийству. Ладно, аппаратура золотая, слышимость превосходная, поехали, – разрешила Яна.

– Куда хоть ехать?

– За город.

– О нет! Я к трем должна быть в суде! – взмолилась Ася.

– А вот этого я тебе обещать не могу, – хмыкнула Яна и с блаженной улыбкой рванула с места.

Организация, обещавшая освободить разум от рамок условностей, находилась в тридцати километрах от МКАДа, в деревне с многообещающим названием Обалдуево.

– С ума сойти… Надо же было так назвать деревню! – усмехнулась Ася. – Я сначала даже подумала, что как-то не так прочитала…

– Вот-вот, местечко, чувствуется, соответствующее, – ответила Яна, притормаживая у покосившегося плетня с такой же старой скамейкой и одинокой старушкой на ней.

Яна высунулась из машины.

– Извините, а где здесь у вас организация «Путь к звездам»?

– Чего, дочка? А, антихристы, господи, помилуй. Поезжайте дальше, с километр от деревни, там увидите, – махнула рукой бабулька.

– Спасибо! – Яна газанула и глянула на подругу. – Что характерно, местные жители тоже их недолюбливают.

– Ох, Яна, тебе во всем мерещится подвох. – Это было последнее, что сказала Ася, так как они съехали с более-менее укатанной дороги и дальше «пежо» начал преодолевать настоящую полосу препятствий. Их то подбрасывало вверх, то кидало вниз, словно на «американских горках», то из стороны в сторону. Пока они проехали это мелкохолмистое поле, у Аси голова закружилась и появились позывы на рвоту.

– Только не говори, что они специально сделали такую подъездную дорогу, чтобы их было неудобно преследовать, – предостерегла она Яну.

Дальше начинался смешанный лесок, и наконец-таки показались корпуса старых двухэтажных зданий с обычным забором, окрашенным зеленой краской.

– Все, я здесь остановлюсь в засаде, а ты иди. И помни: ты должна попасть к ним в секту всеми правдами и неправдами, чтобы расспросить там о Наде Быковой, – дала установку Яна.

– Есть, мой командир! – Ася вылезла из машины и, нагнувшись к окошку, сказала: – Если ты так любишь сидеть в засаде, смени цвет машины и лучше передвигайся на броневичке камуфляжного окраса.

– Ха-ха-ха! – по слогам произнесла Яна, не улыбаясь, а с серьезным выражением лица настраивая аппаратуру.

Ася поковыляла на каблуках своих офисных туфель по тропинке в сторону ворот. Дальнейшие ее разговоры Яна могла спокойно слушать и даже записывать, что она с удовольствием и начала делать, откинув сиденье и нацепив наушники.

Ася спокойно вошла на территорию фирмы «Путь к звездам» и направилась к центральной двери, у которой был заботливо положен коврик с щетиной для ног и по сторонам были сделаны аккуратные клумбы. В большом пустом коридоре Ася пошла по направлению к свету, несколько растерявшись из-за отсутствия людей. Наконец-то на стук ее каблуков одна из дверей приоткрылась, и Ася увидела пожилую женщину в белом платочке, с ясным взглядом старческих глаз.

– Вы что тут? – спросила бабулька.

– Я это… мне бы к главному…

– По поводу? – продолжила допрос бабка.

– Я бы хотела стать членом организации «Путь к звездам», – взяла себя в руки Ася.

– Учитель! – вдруг невероятно визгливым и громким для ее тщедушной груди голосом закричала бабулька.

– Что случилось?

Как из-под земли возник мужчина средних лет и весьма средней внешности с сальными, зачесанными на косой пробор темными волосами, маслеными, живыми глазками и чувственными, какими-то мокрыми, очень неприятными губами. Одет мужчина был во все черное, на шее поверх водолазки висел золотой амулет в виде солнца и полумесяца, видимо, символизирующих день и ночь. Асе этот тип сразу стал противен, что называется, с первого взгляда, особенно его всепроникающий, разглядывающий, наглый взгляд, который ощупывал каждый сантиметр ее тела. Яна бы сразу назвала его бабником, и Ася с нею непременно бы согласилась, потому что эта слабость так и читалась на его лице.

– Глеб Порфирьевич? – смело предположила Ася, чуть не просчитав «раз, два, три» в микрофон, спрятанный у нее в вороте блузки, для своего успокоения.

– Меня все называют «учитель», – располагающе, по его мнению, улыбнулся мужчина, и Ася с ужасом отметила, что у него не хватает двух передних зубов.

– Гуру… – сглотнула она.

– Нет, учитель. – Глеб Порфирьевич взял ее под локоток и повел по коридору. – Что вас привело к нам?

– Слышала о вас очень противоречивые вещи и хотела бы лично узнать правду, – смело врала Ася, – и тогда, возможно, я присоединюсь к числу ваших соратников, вольюсь в их ряды.

– Ого, какие слова!

Учитель засмеялся, а его рука незаметно скользнула по спине Аси где-то в области талии. Она напряглась – показалось ей это или нет?

– Ряды соратников! Здесь не Смольный, барышня. Кстати, как вас зовут?

– Простите, я не представилась, Ася Юрьевна.

– Асенька, пройдемте ко мне. Не бойтесь, я чувствую, как вы вся дрожите.

«Еще бы… – подумала Ася, – какой-то маньяк…»

Они вошли в просторную комнату со специфическим запахом сухих трав, сдобренным синтетическими ароматами. Ася огляделась.

Вся мебель в большой комнате была очень простой, кроме роскошного бархатного большого раскладывающегося дивана, который наводил на определенные мысли. По неровным стенам, покрашенным голубой краской, висели какие-то непонятные Асе предметы. Это были странные бусы из сушеных грибов, причудливого вида коряги, целые веники из различных засушенных трав, рога, посохи, маски, запечатлевшие страшные гримасы. На грубо сколоченных деревянных полочках стояли и лежали странные фигурки, полудрагоценные неотшлифованные камни, различные амулеты и обереги. Поверхность круглого стола была расчерчена какими-то дьявольскими цифрами и треугольниками, сверху лежала колода карт таро. По углам комнаты горели красные лампы, как в дешевом борделе. А прямо в лицо вошедшему бил яркий электрический свет, словно в сценах допросов из военных фильмов про злых нацистов.