Текст книги "Невеста. Шипы и пепел нас венчали"

Глава 9

Мия

Гран наказывал своих пленных за самые невинные проступки, само же наказание всегда было отнюдь не невинным.

Когда он выходил из себя, то ярость его поглощала без остатка. Самодур. Закомплексованный. И при помощи своей власти, не своими руками, он крушил, калечил и убивал.

И тогда живые завидовали мёртвым.

Мне отчаянно захотелось любым способом освободить этого несчастного прежде, чем его снова доведут до подобного состояния. А то, что это случится – я нисколько не сомневалась. Мужчина вытерпел самые страшные муки и не сдался, не склонил голову перед Граном. Не признал его своим Хозяином. Не стал рабом.

А ведь Гран заставит его выйти на арену и найдёт противника, который разорвёт его на куски.

Но могу ли я помочь?

Я уже пыталась…

Живот скрутило от чувства вины.

Пальцы дрогнули, когда вдруг, я ощутила прикосновение тонких, уставших и искалеченных, как и тело самого мужчины, стебельков.

Распахнула глаза и не сразу поверила тому, что вижу.

Мои пальцы обвили тонкие стебли – огненные с небольшими шипами. Они словно молили о воде, которую жаждут цвет в период ужасающей засухи.

На спине я ощутила движение. Мой тёрн выпустил свои стебли, и они вьюном поползли по плечам, потом по рукам и осторожно сорвавшись с пальцев, коснулись и тут же сплелись с тёрном незнакомца. Огненные всполохи и настоящее пламя понеслось по стеблям мужского тёрна.

Я ощутила, как чужой цветок жадно потянул из меня силу. Оказалось это очень больно, когда тебя «пьют».

Пока он восстанавливался, в моей голове тут же начали возникать странные образы, словно кадры из реальной жизни, но не моей – воспоминания, действия, мысли, эмоции, чувства… Мелькание тут же вызвало сильную головную боль, отчего я зажмурилась и тряхнула головой, прогоняя все эти мыслеобразы.

Попыталась тем временем начать исцеление, но чужой тёрн мне не позволил. Ощутила его посыл, на уровне эмоций и чувств – он сам всё сделает, сам восстановит пострадавшее тело, главное, чтобы я поделилась своей силой.

Удивительно.

Я произнесла мысленно: «Бери, сколько нужно… Хоть всё…»

Ощутила тепло и как будто даже улыбку, как обычно улыбаются взрослые малым детишкам, задавшим глупый, но смешной вопрос.

Получается, этот мужчина такой же, как я.

Мне очень сильно хотелось взглянуть на его спину, чтобы увидеть его цветок и убедиться в своей догадке – он такой же.

Посмотрела на его лицо и увидела, что незнакомец начал преображаться – исчезали страшные гематомы, затягивались раны, уходили волдыри. Он самоисцелялся. Его тёрн ослаб, видимо питал своего хозяина, когда его пытали, и у него не осталось сил, чтобы дальше помогать ему. Но рядом оказалась я.

Не знаю, сколько прошло времени – полчаса, час, но вдруг, мужской цветок оторвался от моего тёрна и уполз ему за спину.

Мужчина теперь выглядел иначе. Так и не скажешь, что недавно он был похож на отбивную.

Пока он находился в бессознательном состоянии и продолжал восстанавливаться, я вымыла его, расчесала короткие и непослушные волосы, со всей нежностью, на которую была способна.

Хорошо, что рядом не было охраны или Хана. Никто не подсматривал за моими действиями.

Хотя… Сверху дроны вели слежку за каждым пленным. И плевать! Пусть смотрят.

Попыталась перевернуть мужчину, чтобы всё-таки увидеть его спину, но он оказался слишком тяжёлым, словно гранитная многотонная плита – не повернуть, не сдвинуть.

А ещё он был просто огромным. Он являлся воплощением силы, я никогда не видела такого крепко сложенного мужчину.

Закусила губу, рассматривая и его лицо, и его тело. Пока он не был в сознании, я позволила себе подобную вольность.

Потом всё-таки устыдила себя и решила заняться делом – вымыла пол от крови.

Поморщилась от вида вонючих тряпок, которыми застелили импровизированную кровать.

Потом мой взгляд коснулся подноса с отвратительной едой, и я вдруг вспомнила, что у меня в кармане халата есть пакет с миндальными орехами – очень люблю их.

Сделала вид, что стряхиваю с кровати невидимый мусор, быстро достала пакетик с орехами и незаметно спрятала его под тряпьём.

Улыбнулась и решила обязательно достать ему нормальной еды.

Вернулась к мужчине, чтобы ещё раз полюбоваться им перед уходом, как вдруг, я застыла на месте. Он всё ещё лежал на полу, но его тело теперь было напряжено и готово к атаке. Я видела, как напряглись его мускулы под кожей. Увидела как по мощным плечам зазмеился огненный тёрн. Только теперь на нём шипы были не такими маленькими. Длинные, крепкие, сильные, острые.

Медленно подняла руку и помахала ему, а потом улыбнулась. Только вот улыбка у меня вышла грустной.

Жаль, что я не могу говорить. А вдруг он знает язык жестов.

«Здравствуй. Меня зовут Мия, и я помогла тебе исцелиться. Мне очень жаль, что ты оказался в этом страшном месте. Если понимаешь меня и знаешь язык жестов – скажи это…»

Сначала он смотрел на меня с лютой ненавистью, а когда я заговорила жестами, в его взгляде появилось любопытство. А после… После он взглянул на меня совершенно непонятно, очень странно.

Этот взгляд почему-то потряс меня.

А ещё у него оказались такие прекрасные глаза. Они были самого потрясающего цвета, какой я когда-либо видела – цвета ярко-зелёной листвы, в обрамлении тёмных и пушистых ресниц.

Я будто начала утопать в его глазах, растворяться и это было так… странно и необычно.

Он моргнул, и волшебство тут же пропало.

– Я не понимаю тебя, – произнёс он приятным голосом с чуть хриплыми нотками, словно был простужен. – Жаль, что ты глухонемая.

Замотала головой.

Тронула уши – я всё слышу.

Взялась за горло и грустно вздохнула.

– Немая? – догадался он.

Кивнула.

– Судя по одежде, ты – доктор. Ты пыталась меня вылечить? – хмыкнул он и наконец, принял вертикальное положение. Сел и скрестил ноги, не стесняясь своей наготы.

«Я поделилась силой с твоим цветком», – сказала жестами, но конечно, он ничего не понял.

Потом хотела «поговорить» о его цветке и наконец, взглянуть на него, как вдруг, раздался голос Хана:

– Мия! На выход!

От его рыка я даже вздрогнула.

Разочаровано закусила губу, потом многозначительно посмотрела на мужчину и медленно перевела взгляд на тряпьё в углу клетки. И снова посмотрела на него.

Надеюсь, он догадается.

Так и не увидев его спину, вышла из клетки, которую Хан открыл, демонстративно показав исцелённому прибор, причинявший тому невыносимую боль.

– Что уставился на неё, Бешеный кусок дерьма! – прорычал Хан.

Я обернулась и увидела, что мужчина уже стоит у края клетки и смотрит на меня тем же самым странным взглядом.

– Не смотри на него, Мия, – дёрнул меня за руку Хан. – Гран приказал, чтобы ты явилась к нему сразу после лечения этого ублюдка.

«Это вы тут ублюдки. Все, кто работает на Грана», – подумала с ненавистью.

* * *

Аррон

Молодая женщина показалась в поле моего зрения, и каждый нерв моего тела живо среагировал. Странно, учитывая последние несколько часов.

Очевидно, подобная реакция адекватна, ведь она помогла мне – обмыла от крови, быть может, даже использовала какие-то медикаменты и тем самым, простимулировала моё самоисцеление. Это хорошо, потому как регенерация продлилась бы намного дольше.

Наверное, она сильно удивилась, что я так быстро поправился.

Лишь бы эти ублюдки снова не решили проверить возможности моего тела и сознания. Честно говоря, повторения совершенно не хотелось.

Нашёл объяснение своей реакции на девушку и успокоился. Своего рода это была благодарность моего тёрна. Она помогла. Спасибо ей и на этом всё.

Но тут же перед глазами возник её образ.

Невысокая, с тёмными, отливающие медью волосами, которые были собраны в тугой и плотный узел на затылке.

Глаза. Очень красивые глаза – цвета утреннего голубого и безоблачного неба.

Благородные черта лица выдавали в ней породу. Она была подобна принцессе из сказок, которые жили в другой жизни – без печалей и горестей.

После подобного сравнения, я пожелал, чтобы меня прямо сейчас кто-нибудь прибил, потому что мои мысли звучали как мысли дебильного влюблённого.

Единственный недостаток, который у неё имелся – она была немой.

Ещё имелся шрам на её лице… Но на него я не обратил особого внимания. Хотя, я бы с удовольствием, очень медленно, смакуя каждое движение, оторвал бы руки тому ублюдку, который причинил ей боль.

Опыт подсказывал, что её потеря голоса имеет причину и вряд ли эта причина являет собой что-то хорошее.

Мне претила мысль, что ей всё-таки могли причинить боль.

Я не смог пообщаться с ней дольше, пришёл будущий труп – Хан и увёл девушку, назвав её по имени. Мия.

На языке моего народа имя Мия означает «Моя сила».

Так, а что же она пыталась сказать своим взглядом?

Мия многозначительно смотрела на меня, а потом на кучу тряпья.

Потряс тряпки и замер, когда перед моими ногами с хрустом упал пакет с орехами. Поднял его, покачал головой и улыбнулся.

Смело с её стороны. За подобное её вряд ли поглядят по головке.

И пока никто не отобрал у меня лакомство, быстро вскрыл пакет и за два раза съел все орехи.

Хоть и мало, но зато сытно.

Есть то дерьмо, которое стояло на подносе, я не собирался.

Пакет спрятал обратно в кучу тряпья, которое являлось вроде как моей кроватью.

– Повезло тебе, – раздался голос норга. Кажется, он назвал мне своё имя – Лобириус.

– В чём именно повезло? – разозлился я.

Он усмехнулся.

– Тебя хорошо отымели сегодня, но ты снова свеж, как утренняя роса и даже ходишь на своих двоих. Ни намёка не осталось на пытку. Мия в этом проклятом месте как луч света – вроде маленький, но обладает недюжинной силой. Гран ценит девочку за её дар. Это она исцелила тебя. Да ещё и поделилась своими любимыми орехами.

Это не она меня исцелила, я сам себе помог. Но об этом не стоит никому знать.

– Я гляжу, ты слишком болтлив, – проговорил злым тоном, сжимая руки в кулаки.

Кровь забурлила и ярость, которую я желал обрушить на своих врагов, могла задеть и норга.

– Тебе нет смысла тратить на меня свой гнев и ярость, – сказал норг, глядя мне в глаза. – Просто Мия может пострадать из-за тебя, а мне бы этого не хотелось.

– Меня не волнует судьба и жизнь местных, – бросил я небрежно. – И не волнуйся, её я не трону, когда выберусь из этой дыры.

Норг запрокинул голову и захохотал. Закончив, он утёр выступившие слёзы и произнёс:

– Мне жаль тебя разочаровывать, незнакомец, но поверь, отсюда не выбраться. Это просто невозможно. И не спрашивай почему, можно долго говорить о причинах.

И думаю, Гран устроит тебе весёлую жизнь и запоминающиеся бои.

– Бои? – переспросил я.

И норг рассказал.

Нелегальные бои, запрещённые развлечения, нечестные игры – Гран управлял самым настоящим государством в государстве. Здесь жило сплошное насилие.

Ничего.

Даже из этой клоаки я найду выход. А если не найду, то проложу его сам своими руками.

А потом найду предателя Орса.

Будет много трупов.

Глава 10

Мия

– Понравься ему, – сказал Гран. Точнее, это был приказ – жёсткий и не требующий возражений.

Покачала головой и развела руками, сообщая жирному уроду, что не понимаю его, не понимаю, кому понравиться и зачем?

– Тупица, – вздохнул он беззлобно. – Новенький. Я назвал его Бешенным. Ты только что привела его в порядок. Я наблюдал и обратил внимание, как он на тебя смотрел Мия. Он смотрел так, как смотрит мужчина на женщину, которую захотел.

Нервно сглотнула. Что этот псих задумал?

– Поняла меня? – ухмыльнулся он.

Нахмурилась, чуть не до скрипа стиснула зубы, отчего напряглись желваки, и снова мотнула головой.

– Проклятая сучка, – начал злиться Гран и швырнул на стол планшет со стилусом. Он прокатился по глянцевой поверхности длинного стола и чуть не упал, но я успела подхватить его.

Вздохнула и написала свой вопрос.

Хан подошёл ко мне и встал за спиной, да так близко, что я ощутила тепло его сильного тела.

– Мия спрашивает, что конкретно вы от неё хотите и зачем вам это, – в точности прочёл он мои слова.

Гран хмыкнул и беззлобно ответил:

– Конкретно хочу, Мия, чтобы этот кусок бешеного и упрямого дерьма увлёкся тобой. Чтобы он потерял от тебя голову, и ему было что терять, – сказал Гран, шокировав меня своим приказом.

Он спятил?!

Увидев моё потрясённое лицо, он решил пояснить, что является небывалой щедростью. Обычно Гран просто приказывает и редко даёт своим подчинённым и рабам объяснения.

– Никто не знает, какой он расы, Мия. Откуда он свалился на нашу планету – тоже тайна. Но он хорош – его физиологические данные, которые я только что получил, превосходят данные других моих экземпляров. Он силён, Мия, как никто другой и думаю, ещё очень хитёр и вынослив. Но у него есть один сучий недостаток – хе́рово упрямство, – он покачался на своём кресле и сцепил руки в замок, начал ими противно хрустеть.

Закончив манипуляции с толстыми пальцами, он снова заговорил, сильнее загундосив. Видимо, гной скопился, и его ещё не откачали.

– Такого ломать нужно очень долго, Мия, а у меня нет на это времени. Скоро важный новый бой и мой партнёр из синдиката соседнего округа выставляет бойца по кличке Скала. Этот монстр убивает всех противников как мать его, бессмертная машина! Мои прошлые победители не выстоят против него. Хер, одним словом. Мне не некого поставить. А я должен победить. Я прославился тем, что из тысяч боёв проиграл только десять. И тут есть и твоя заслуга, моя дорогая Мия. Я дам тебе глянуть на бои Скалы. Перекину на твой монитор. Посмотри сегодня. Потом ты поймёшь, что наши достойные бойцы, даже если толпой пойдут на Скалу передохнут, как навозные мухи, раздавленные дорогим ботинком.

Он выдохнул и вдруг, выкатил глаза и согнулся, насколько это было возможно при его необъятной комплекции в приступе сокрушительного кашля. Гран содрогался всем своим жирным телом и противно кашлял. Десятки подбородков тряслись как желейные полотна.

– Это всё ты, Мия, – просипел он, сверкая на меня злющим взглядом. – Мой кашель – это последствия твоего ядовитого укуса. Мой нос не заживает и от непрекращающегося гниения мне не могут установить протез. Мало того, процесс перешёл на трахею и лёгкие. Но как видишь – я не припоминаю тебе твою злобу, деточка. Неблагодарная сучка. А ведь я мог бы в ответ лишить тебя твоего хорошенького носика. Что скажешь, м?

Я немигающим взглядом смотрела на жирное чудовище и усилием воли сдерживала свой гнев. Этот ублюдок ещё смеет говорить о благодарности? О злобе? Видимо, он уже забыл, что отнял у меня семью, отобрал у меня учёбу, отобрал будущее! Шантажирует меня моей сестрой!

А я всё помню.

– Хан, а ведь правы те умы, которые сказали, что молчаливая женщина – это подарок, – хохотнул он.

Услышала за спиной глухой смех Хана.

– Но, да ладно, – хлопнул Гран по столу. – Значит так, Мия, что хочешь, делай – но ты должна к концу следующей недели втрескать в себя Бешеного. Можешь перед ним ноги раздвинуть, можешь ему отсосать или сказку на ночь прочитать… Мне всё равно. Главное, чтобы на бой он вышел ради тебя. Иначе, он сорвёт мне весь бой.

Теперь ты поняла меня?

До боли и до крови закусила губу и написала на планшете:

«Почему я? Наймите специалиста».

Хан озвучил мой вопрос.

– Моя организация секретная, Мия. И ты об этом знаешь. И я уверен, что Бешеный не клюнет ни на одну нашу шлюху. Он как хищный зверь – сразу поймёт уловку.

Снова написала вопрос. И Хан хмыкнув, произнёс:

– Она спрашивает, а если откажется?

Гран расплылся в хищной улыбке, словно акула, которая готова заглотить глупую жертву.

– Твоя сестрёнка тут же лишится моего покровительства, Мия – это раз. Два – я могу причинить тебе такие страдания, что потеря голоса для тебя покажется величайшей благодатью. Если думаешь, что я до безумия дорожу твоими талантами – то ты сильно ошибаешься. Незаменимых нет, милая моя. И хоть ты мне и дорога, но твоё упрямство и нежелание выполнять мои приказы выйдут тебе боком.

Ненавижу!

– Так что не крути носом. Он хорош внешне и я видел, что он тебе тоже понравился. Так что считай, я даю тебе добро на обхаживание этого самца. Приручи его, Мия и тогда всем будет хорошо. Обещаю. А теперь иди. Завтра Хан переведёт его в отдельную комнату, для избранных и там ты сможешь начать приручение.

Быстро написала на планшете свои мысли.

Хан озвучил.

– Он почувствует фальшь. И у меня нет опыта в обольщении. Прошу вас, не заставляйте меня…

Гран захохотал, да так весело ему было, что он ржал минут пять, захлёбываясь слюной и краснея.

– Хан, ты слышал? Мия, Мия… – прогундосил-просипел он. – Ты наивная, чистая и девственна. Да если бы не мой запрет, то тебя бы давно отодрали все мои бойцы! Тот же Хан каждый день дрочит на тебя перед своим монитором!

От грязных слов Грана я залилась алой краской. Мне было неприятно и отвратительно слышать подобное.

– Так что хватить стенать, умею, не умею. Ты женщина, твою мать, вот и будь ею! А теперь всё, уходи. Устал от тебя. Хан, приведи ко мне дока, пора откачивать гной.

Чтоб ты весь прогнил, жирный червяк!

* * *

Аррон

За мной явились на следующий день.

О наступившем новом дне можно было судить по включающемуся яркому освещению. А на ночь, наоборот, свет глушили.

Я занял выжидательную позицию.

Если ты попадаешь в плен, то самое главное, это дождаться нужного момента. Он обязательно настанет, важно набраться терпения и наблюдать. Запоминать, считать и планировать.

Хан явился с крайне злым выражением на своём ублюдочном лице.

Я лежал на полу в центре клетки и слышал его шаги. Считал, сколько он прошагал от выхода.

Ровно сорок два шага.

Выход близок.

– Хватит отдыхать, Бешеный, – сплюнул Хан. – Для тебя две новости: хорошая и плохая. С какой начать?

Продолжая лежать, я лишь расплылся в ухмылке и лениво произнёс:

– Гляжу, шавка любит поболтать.

Хан хрустнул пальцами.

– Будь моя воля, я бы тебя на фарш пустил, но Грану ты нужен. Пусть так. Но наступит момент, когда я тебя с говном смешаю.

Закрыл глаза и абстрагировался от его болтовни. Голос Хана звучал как жужжание противного насекомого.

Но вдруг, его слова заставили меня насторожиться.

– …тебя переводят в другой отсек. Можно сказать, будешь жить в люкс апартаментах. Это хорошая новость.

– Плохая заключается в том, что это были твои апартаменты, и они насквозь провоняли тобой? – рассмеялся я.

– Не помешает отрезать твой язык, – прозвучал тихий, но наполненный яростью голос Хана. – Тебя переведут не на твоих двоих. Тебя поволокут как мешок, набитый отборным навозом. Поверь, я позабавлюсь, пока ты будешь в отключке.

Принял вертикальное положение и прищурил глаза, уставившись на довольную ухмылку шавки.

Не успел я ничего ни сделать, ни сказать, как этот выродок нажал на систему управления блокираторами.

Моё тело пронзила ослепляющая боль. Эта мразь выбрала высокий уровень, лишая меня сознания. Но я всё запомнил…

Всё.

В принудительном и больном сне я убивал Хана, снова и снова.

И каждое убийство было кровавее предыдущего и приносило мне всё больше удовлетворения.

А затем был черёд Грана. Обхватив толстой цепью заплывшую жиром шею уродливого мудака, я душил его. Лицо жирного ублюдка сперва приняло красный оттенок, затем фиолетовый, и, наконец, начало синеть. И тогда я ослабевал хватку, не позволяя ему сдохнуть. Рано.

Потом я приковал его руки блокираторами. Улыбаясь, я нажимал на пульт управления, выбирая самое высокое значение, и посылал его телу разряды, даря этой сволочи невыносимые муки.

Но и тут я не позволил ему сдохнуть.

Наблюдая, как он тяжело дышит, сипит и из его дыры вместо носа капает кровь, смешанная с гноем, я позволил себе удовольствие наблюдать, как он начинает визжать, при виде моего тёрна, которому я разрешил отомстить. Последний аккорд в моей кровавой музыке.

Гибкие ветви с острыми и ядовитыми шипами пронзили тело жирного мерзавца, причиняя тому ещё больше боли. И я насладился его визгом, когда по стеблям полился огненный разряд.

Он кричал от боли. Рваные раны доставляли ему столько страданий, сколько он доставил всем несчастным, замученным им. И даже больше.

Мой разряд взорвал его изнутри.

Одно его глазное яблоко выскочило и теперь свисало из глазницы на кровавых нитях.

Сны могут стать явью…

* * *

Когда пробудился от жестокого, прерывистого сна, в висках у меня стучало, словно при сильнейшем похмелье.

Как и сказал этот мудак Хан – меня перевели в другое место.

Окружали меня не прутья клетки, а безликие серые стены.

Ничем не лучше. Одна камера сменилась на другую.

Приподнял руки и вздохнул – блокираторы были на месте. Это значит, мой тёрн так же сидит в клетке, как и я сам.

Уронил руки и поразился боли, которая сопроводила столь простое движение.

Попытался сесть и от вспыхнувшей боли рухнул на кровать.

Всё тело ныло так, будто каждую мою мышцу оторвали от кости, а на её место засыпали металлическую стружку вкупе с измельчённым стеклом.

Лежал я на кровати и прислушивался к своему телу. Подвигал руками, пальцами, затем кистями. Попытался согнуть в колене одну ногу и застонал. Каждое движение сопровождала невероятная усталость и дикая боль.

Твари!

Я даже не собирался думать и строить догадки, что эти ублюдки со мной делали.

Позволил своему тёрну проползти по всему телу вверх и вниз, проводя детальный критический анализ моего состояния.

Мышечная броня в полном порядке.

Внутренние органы – тоже.

Связки и кости не имели новых повреждений. Застарелые переломы не в счёт.

Кожа была в полном порядке.

Но тогда, что не так?

Чувствовал я себя не просто дерьмово. У меня даже глаза болели.

Наконец, тёрн завершил диагностику, и теперь я знал, в чём дело. Меня накачали каким-то препаратом, уверен, что запрещённым. Этот препарат воздействовал на мои мю-рецепторы, которые ответственны за чувство удовольствия и ослабление болевых сигналов. Одним словом, они взбудоражили мою нервную систему, послав в мозг ложный сигнал о проблемах в организме. И теперь у меня болит абсолютно всё!

Нужно вывести эту дрянь из своего тела, чем тёрн мгновенно и занялся.

И пока он уничтожал отраву, я погрузился в целебный сон. И снилась мне Мия.