Текст книги "Швед"
Автор книги: Татьяна Михаль
Жанр: Триллеры, Боевики
Возрастные ограничения: +18
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
Инга кивнула и проговорила:
– Я не знаю, кто поставщик.
Пожала плечами.
– Хорошо, пойдём, «выпью» в горшок с пальмой ваш кофе. Может, ваша пальма вдруг заговорит? Не поверяла?
Девушка нервно хихикнула.
Мы вернулись в приёмную, я без раздумий выплеснула кофе в вазон с пальмой и поставила чашку на блюдце.
Инга, тем временем, обрабатывала свои раны на руке и заклеивала их пластырем.
Я медитировала на вазу с конфетами и печеньем, не удержалась и спросила:
– Это тоже имеет сюрпризы?
И ткнула в вазу.
Девушка покачала головой.
– Нет. Печенье и конфеты «чистые».
Что ж, отлично. За мои потраченные нервы, заберу себе пару конфет.
Открыла свой рюкзак и, не стесняясь своей наглости, взяла вазу и высыпала всё содержимое в рюкзак.
Инга что-то выронила, кажется, флакон с перекисью. Подняла его и не сказала ни слова на мою дикость.
Я застегнула рюкзак и в этот момент из кабинета выплыла восточная грымза.
Она увидела пустую чашку из-под кофе, довольно улыбнулась. Потом её взгляд упал на пустую вазу и две её идеальные брови удивлённо взметнулись и затерялись в чёрных волосах. Но тётка ничего не сказала.
А я сделала невинное выражение на лице и невинно поинтересовалась:
– Можем ехать?
– Да, мой водитель уже нас ждёт, – пропела довольная змея.
Ну-ну. Похлопала по карману с «СП-117» и отправилась вслед за Анной. Уходя, подмигнула Инге. Девушка к моему удивлению мне улыбнулась и показала большой палец. И это было настоящее. Никакой игры.
Глава 9
ШВЕД
Волнение, что пульсировало по венам моего «гостя», переросло в тревогу.
Он с болезненным отчаянием, жалкой надеждой ждал, пока я обращу на него внимание.
Мужчина в очках глядел на меня и каждые три секунды сглатывал вязкую слюну, мял дрожащими пальцами грязную футболку. Определённо моя персона его нервирует.
Закончив с отчётом Данте, я теперь изучал молодого и явно чем-то больного мужчину, глядя на него из-под полуопущенных ресниц.
Я почти небрежно расположился в кресле, в больше настороженной позе, как у хищника, изучающего пойманную добычу и решающего, следует ли эту дрожащую тварь съесть, или лучше немного поиграть.
– Колесников Артём Павлович, – произнёс вслух имя «гостя».
Этого недоумка в очках, похожего на самого типичного ботаника, привёл ко мне Данте. Не просто привёл, но ещё и отчёт умудрился составить за короткое время.
Кеныч был мёртв.
Данте с парнями осмотрели вдоль и поперёк квартиру старого волка, пока не припёрлись менты, и ушли бы ни с чем, не явись к Кенычу этот самый Колесников.
Явился он не просто так, а чтобы забрать то, что не забрал убийца Кеныча – флешку.
Этот предмет в тот момент уже был в руках моего верного друга Данте.
Флешка лежала передо мной на столе рядом с отчётом. Пока не открывал её. Послушаем, что расскажет этот жалкий тип.
Колесников в ожидании своего безрадостного будущего обливался потом, трясся как от холода, хотя в помещении было тепло, и он явно мечтал и готовился отправиться в обморок. Но этого счастья ему никто не даст.
Через несколько минут после ознакомления с отчётом мои губы изогнулись в холодной улыбке.
– Кто твой хозяин? – задал я главный вопрос.
Мне нужно имя. Имя того, кто убил Кеныча, кто угнал фургон с деньгами моих партнёров. Имя того, кто подписал себе смертный приговор.
От моего голоса мужчина дёрнулся как от удара и в тишине кабинета раздался журчащий звук.
– Сука! – выругался Данте, расположившийся как всегда в своём излюбленном «ушастом» кресле. – Он обмочился!
Колесников судорожно сглотнул и заскулил, задёргал ногами.
Я поморщился, но сказал совершенно не то, что желал услышать «гость»:
– Ты что, язык проглотил?
Мужчина несколько раз открыл и закрыл рот, отчаянно пытаясь подобрать слова. Потом он побледнел, затем побагровел и под моим тяжёлым взглядом, всё-таки выдавил из себя:
– Я ничего не знаю.
На моём лице не дрогнул ни один мускул. Зато Данте рассмеялся и произнёс:
– Колесников, лучше не заливай о своём незнании. Как гласит один из основных правовых принципов: незнание законов не освобождает от ответственности. Это правило было внесено ещё древними римлянами, так как многие преступники пытались уйти от наказания, ссылаясь на то, что просто не ведали, что совершают противозаконные действия. Это актуально и по сей день. Ты замешан в преступлении. Пусть косвенно, но ты виновен. Поэтому, чтобы не удлинять ни нам, ни себе день, начинай отвечать на вопросы Олега Викторовича.
– Спасибо, Данте, – хмыкнул я. – Я уверен, наш любезный гость быстро внемлет твоим словам, когда испытает любимую пытку Малюты Скуратова. Вам известна эта историческая личность?
«Вам» я произнёс насмешливо.
– Н… н-нет… – пробормотал Колесников.
– Малюта Скуратов – русский военный, боярин, руководитель опричнины и помощник Ивана Грозного, – просветил я этого убогого. – Его любимый вид пытки – иглы под ногти. Поверьте, Артём Павлович, как правило, людям сложно пережить даже одну иглу. Так ведь, Данте?
Мой помощник хмыкнул.
– Обычно я только подношу иглу к ногтю, как птенчинки сразу всё вспоминают, – насмешливо ответил Данте. – Скорее всего, этому способствует первоначальная «беседа» с пристрастием – молоток по коленкам. Когда перехожу на следующий этап пытки, у нас с «гостями» сразу же устанавливаются доверительные отношения. Желаешь проверить на себе, Колесников?
Очкарик в подлинном ужасе уставился на меня, каждый его мускул был напряжён.
Пока Колесников собирал мысли в кучу, я потянулся за золотым ножом для писем, взял богато украшенный клинок и начал виртуозно вертеть его между пальцев. Затем остановился и просто покрутил клинок в руке, изучая его так, будто никогда не видел прежде.
Вскоре, мне надоело ждать и я резким, быстрым, отточенным до автоматизма движением запустил золотой нож для писем в своего «гостя».
Нож впился в обивку кресла очень близко к уху Колесникова.
– Итак? – произнёс я невозмутимо, не обращая внимания на выпученные за стёклами очков глаза Колесникова и его раскрытый в беззвучном крике рот.
Мужчина вцепился в подлокотники, и вот-вот вырвет их с кишками на хрен, медленно повернул голову и уставился на рукоять ножа.
– Не в моих правилах повторять дважды, но так и быть, я всё же повторюсь. Кто. Твой. Хозяин? – свой вопрос произнёс едва ли не по слогам, добавив голосу арктического холода. Шутки кончились.
Лицо Колесникова запылало, а затем так внезапно побледнело, что мне показалось, он сейчас реально хлопнется в обморок.
– Данте, дай ему воды.
Мой помощник наполнил стакан водой и протянул его очкарику.
Тот схватил стакан, и половина воды тут же выплеснулась на мой персидский ковёр. Ковёр безбожно испорчен. Но уже плевать, всё равно придётся менять. Это чмо обоссало мой ковёр, и я точно не сдам его в химчистку. Скорее заверну в него труп этого Колесникова и отправлю посылкой его хозяину, как послание.
Едва не откусив стенку стакана, он кое-как выпил оставшуюся воду, и Данте отобрал у него посуду.
Он снова занял своё излюбленное место в «ушастом» кресле и нервно постучал пальцами по подлокотнику. Данте хотелось начать действовать. Этот очкастый мудак своим молчанием уже и мне действовал на нервы.
– Я… скажу… – прошептал он, продолжая трястись, как испуганный заяц в разгар охоты. – Но при одном условии.
Вопросительно изогнул одну бровь. Данте же заржал и выпалил насмешливо:
– Да кто ты такой, чморила, чтобы условия Шведу выдвигать?
Я поднял руку, призывая Данте заткнуться, и обманчиво мягким и участливым тоном поинтересовался:
– Артём, дай угадаю: ты хочешь попросить защиты. Так?
– Д… д-да… – выдохнул он. – Но… не для себя. Для сына. У меня сын. Ему год… И жена ещё… Ес… е-если я сдам босса… Он убьёт их. Я всё скажу, если… защитите сына и жену.
Я сделал вид, что расслабился. Откинулся на спинку кресла, поставил локти на ручки кресла, переплетая пальцы, и опёрся на них подбородком, изучая Колесникова, сидящего передо мной, борясь с истинным желанием перепрыгнуть через стол и вытрясти из этого болвана всю информацию, а затем и его жалкую никчёмную жизнь. Запах страха очкарика подстрекал мой гнев.
В этот же миг вспомнилась мелкая – нежная, перепуганная, юная, невинная. Гнев тут же сошёл на «нет».
Сейчас бы рядом с ней быть, а не решать эти грёбаные вопросы.
– Договорились. Но твоя семья перейдёт под мою защиту только после всей информации. Посмеешь хоть что-то утаить или солгать – наша договорённость сразу утратит силу, и твоя семья перестанет быть моей заботой.
– Как… как я могу вам доверять? – пробормотал он, словно извиняясь. – А если… это вы меня обманете?
– Ты сука не догоняешь, кто перед тобой? – злобно проговорил Данте.
Колесников несколько раз сглотнул.
– Мне нужны… гарантии, – проблеял он.
– Гарантия – это моё слово, Артём, – произнёс я твёрдо-агрессивным тоном.
В глазах Колесникова вспыхнула надежда. Он кусал губы, потом, явно приняв решение, кивнул и, глядя мне в глаза, сказал:
– Я айтишник. Флешка, что оказалась у вас – это все ваши транспортные пути, время выезда из точки «А» и приезда в точку «В». Меня отправили к Кенычу найти и забрать флешку.
Голос Колесникова начал звучать более уверенно, и с каждым новым словом у него пропадал страх, напряжение отпускало. Мужчина понимал – назад дороги нет.
– Среди ваших людей есть гнида, Олег Викторович. Он сливал информацию вашему… другу Кенычу. Он продался за сто тысяч долларов. Кенычу выдали аванс взамен на проверочную информацию – фургон с деньгами, который вы потеряли. Вторая часть денег была ему обещана при передачи флешки с уже полными данными. Это были условия вашего друга.
Данте присвистнул и процедил:
– Кеныч… Кто бы мог подумать?
– Имя твоего хозяина? Имя гниды? – проговорил я жёстко, сжимая руки в кулаки до побелевших костяшек.
Колесников снял очки, протёр линзы краем футболки, водрузил их обратно на переносицу и произнёс надломлено:
– Ханов Борис Харитонович. А кто гнида – я реально не знаю. А вот Ханов… Он владелец зол…
– Можешь не продолжать, – оборвал его. – Я знаю, кто такой Ханов.
– Хан? – выдохнул Данте. – Какого х… ему понадобилось в нашем бизнесе?
Я хрустнул шеей, поднялся с кресла и подошёл к окну. Раздвинул жалюзи и посмотрел на промышленный пейзаж за окном.
Ханов Борис.
Хан.
Конченный ублюдок, каких поискать. Такой же, как и я – амбициозный, жёсткий, опасный.
Он находится в моей весовой категории.
Есть и деньги, есть и связи. Есть сила, ум и хитрость. Нет никакой совести и чести.
В своё время он экспроприировал самые крупные золото– и алмазодобывающие предприятия. Завладел акциями нескольких крупных металлургических заводов, а затем стал единоличным их владельцем.
Уверен, большая часть сырья, как и готовой продукции «уходит» в другие страны. Нелегально, конечно.
Хану явно понадобилась компания для отмывания бабла, которого он насобирал за все эти десятилетия.
Этот хрен не привык обращаться к кому-то и платить за услуги. Он привык отбирать и пользоваться единолично готовым успешным бизнесом.
И Кеныч, и Колесников – это его своеобразное послание, письмо, смс вашу мать…
Хан умён и хитёр. Он бы никогда не подставился так глупо и тупо.
Колесников – пешка. Кеныч – расходный материал.
Мразь конченная.
Но его послание я получил.
Теперь нужно узнать, кто предатель. Какая тварь продала меня и передавала информацию Кенычу?
Это или бухгалтер, или мой айтишник. Ничего, Данте разберётся.
Хмыкнул и, продолжая смотреть в окно, произнёс, обращаясь к своему помощнику:
– Данте, свяжись с Ханом. Назначь с ним встречу в моём баре. Время и дата – как нам удобно.
– Понял, – без расспросов отозвался Данте и тут же спросил: – С этим что? В бетон закатать? Или в реку рыбам скормить?
Колесников от шутки Данте крякнул и взвыл:
– Пожа-алуйста-а… Не убивайте…
– Не стоит портить бетон и травить рыб, – ответил я с улыбкой, поворачиваясь лицом и глядя в полные страха глаза айтишника. – Подержи пока в одном из наших гостевых домиков. Под присмотром. Отпустим после встречи с Ханом.
Глава 10
ЯНА
Место, куда привезла меня Анна Саррэ, совершенно не походило на магазин одежды.
Это было что-то иное, непривычное моему представлению. Пугающее и выбивающее почву из-под земли.
Слишком люксовое, слишком роскошное, слишком далёкое для меня, потому что, чтобы достичь этого уровня нужно пройти все круги Ада.
Я понимаю всеми фибрами своей души, что вот эта роскошь не для меня.
Я – простая детдомовская девчонка, привыкшая к секонд хендам и просто дешёвым маркетам одежды и обуви.
Здесь каждый угол, каждый элемент и декор кричит, точнее, вопит о безумной дороговизне и сумасшедшей недоступной простым смертным роскошной жизни. Даже грёбаная муха, усевшаяся на мраморную стену и чистящая крылья, и то выглядит уместней, чем я.
Я просто ослепла от этого невообразимо красивого, свежего, прохладного места. Сюда явно приходят прикупить очередную шубку или платье жёны олигархов, знаменитости, жёны и любовницы министров, депутатов. В общем, сливки общества тут точно тусуются.
И сама Анна смотрится здесь уместно. Она – да. Я – нет.
Она идёт чуть впереди меня. Уверенная, сильная, гордая. Она знает себе цену. И вся её фигура кричит мне: смотри, девка! Смотри! Тебе не место среди таких как я. Ты – мусор. А вот я – королева.
Я уверена, она специально привезла меня в самое дорогое место, чтобы меня шокировать, выбить из меня дух, лишить смелости. Возможно, по её мнению, выпив СП и дезориентированная этим местечком, я выложу ей всё как на духу?
Только тётка не знает, что ни черта я не выпила.
В машине она молчала и не задавала вопросы. Я уж подумала, она забыла про сыворотку. Инга сказала, что СП действует час.
Доехали мы до места, очень быстро. Каких-то пятнадцать минут и мы уже идём по залу с яркими витринами, откуда смотрят безликие манекены в потрясающей одежде, обуви, украшениях.
Пол этого центра или модного дома, уж не знаю как правильно его обозвать, выложен двухцветной плиткой – чёрной и белой.
Мне неуютно. И вообще как-то стрёмно быть рядом с этой Саррэ.
Анна приводит меня почти в самый дальний отдел, где одежды практически нет. Так стоят пара манекенов и то, не до конца одетые.
Зато небольшое помещение хорошо обставлено: три дивана, несколько столов – журнальный, швейный и письменный; две прямоугольные люстры полностью сотканные из призмовидных кубиков хрусталя и висят на тросах, сверкают и словно бы подмигивают.
Много зеркал.
Есть ширмы, за которыми явно находятся примерочные.
Неужели это ателье?
Но зачем мне в ателье? Анна что решила заказать мне одежду вместо того чтобы купить готовую?
Раскрутить эту мысль мне не удалось.
Вдруг открылось одно из зеркал. Оказалось, что это дверь-зеркало, и из тайной комнаты вышел низкорослый и весь какой-то круглый мужичок в костюме для фриков – оранжевый пиджак, оранжевые брюки, белая в цветочек рубашка, фиолетовый галстук с булавкой явно с бриллиантами, фиолетовые ботинки и причёска… Волосы синие. Но почему-то этот попугайский наряд ему очень даже шёл.
– Аннушка! – пропел этот тип и раскрыл руки для объятий.
– Ник, здравствуй, мой дорогой, – ответила сладким голосом Анна.
Эти двое обнялись, троекратно расцеловались, и синеволосый Ник поинтересовался у старой знакомой:
– Милая моя, чем обязан? Давно ты не посещала мою скромную обитель. Очень давно. Год точно тебя не видел…
– Некогда, Ник, – отмахнулась Анна и сразу перешла к делу. Повернулась ко мне и кивнула на меня: – Вот, привела к тебе птенчика. Нужно «от и до» одеть и обуть. С нуля, Ник.
– Оу, – удивлённо приподнял он чёрные брови.
Подошёл ко мне, обошёл по кругу, приложил пухлые пальцы на подбородок и задумчиво поинтересовался:
– Стиль? Уровень?
– Думаю, ей нужно нечто между романтикой и серьёзной коллекцией. Уровень – люкс.
– Ох, ты меня радуешь, Аннушка, – расплылся мужичок в алчной улыбке. – Милочка, ты попала в надёжные руки. Сейчас позову своих помощниц, и они принесут на примерку все последние коллекции.
Мне его улыбка не понравилась.
– Люкс люксу рознь, – произнесла довольно резко. – И, между прочим, я не милочка. Моё имя – Яна Андреевна.
– Ах, такая молодая, но уже с характером. Милое дитя, как скажешь. Яна Андреевна, так Яна Андреевна, – рассмеялся голубоволосый дядя.
Мне захотелось фыркнуть.
Перевела взгляд на Анну и напомнила этой грымзе:
– И в первую очередь мне нужно купить телефон.
Она сузила глаза, явно скрипнула идеальными зубами, но свой яд оставила при себе и сказала Нику:
– Пусть твои помощницы принесут ещё телефоны на выбор, аксессуары к ним и красивые номера. Пока ты всё организуешь, мы выпьем кофе и немного с Яной по-девичьи поболтаем.
Ага, вот оно – сейчас будет вытягивать из меня информацию.
Коснулась кармана, где я припрятала СП, и про себя усмехнулась. Что ж, я умею сочинять истории.
А ещё попробую ей подлить её же средство и узнать змеиные тайны. Может, что-то полезное для Шведа узнаю.
* * *
Нам принесли кофе в кофейнике. Из его носика подымался тягучий ароматный пар только что приготовленного напитка. Сливки белели в маленьком пузатом кувшинчике. Сахар подали белый и какой-то странный жёлто-рыжий, отчего сразу напомнил мне о козле Ржавом.
Тряхнула головой, прогоняя мысли о бывшем куске дерьма, и сосредоточилась на посуде.
Чашки и блюдца белые, простой, изящной формы, но всё равно что-то есть в них такое, отчего сразу понимаешь, качество – огонь. Высший разряд.
Вазу с десертом тоже принесли. И даже не с конфетами, а пирожными, которые можно назвать произведением искусства, настолько прекрасны они были внешне. Как фарфоровые фигурки белого, розового и нежно голубого цвета. На вкус, наверное, тоже хороши и наверняка, растают во рту, как мороженое. Но что-то у меня не возникло желания даже просто их попробовать.
Офигеть просто. Ещё вчера я голодной псиной бы набросилась на эту вазу и сожрала бы её в один присест не поморщившись. А сейчас сижу, рассуждаю и даже нос ворочу.
А всё из-за Анны. Она меня реально напрягает и нервирует. Одним словом, бесит.
Саррэ разлила кофе по чашкам и спросила меня:
– Сливки? Сахар?
Пожала плечами и кивнула.
Она добавила сливок, а сахар предполагалось взять мне самой.
Я сделала обманный приём: встала с дивана и начала снимать с себя куртку. Незаметно вытащила из кармана ампулу с сывороткой. Прикрывая её курткой и специально неловко вошкаясь, делая вид, что запуталась в рукаве, незаметно отломила горлышко ампулы.
Осталось только влить СП в чашку Саррэ.
Но как бы её отвлечь?
Сжала ампулу в руке, горлышко заткнула большим пальцем, чтоб нужное мне вещество не пролилось раньше времени.
Саррэ уже пригубила свой напиток, и я не придумала ничего лучше, как резко и с силой плюхнуться на диванчик, причинив при этом самой себе боль. Рана дёрнула ногу, и я едва сдержалась, чтобы не зашипеть и не выматериться от души. Зато рука Анна дёрнулась и несколько капель кофе попали ей на платье.
Есть!
– Ой, простите… – произнесла наигранно извиняющимся тоном. – Я такая неловкая…
Тётка бросила на меня безумно злой взгляд, но смолчала. Поднялась с дивана точно королева и отправилась за зеркальную дверь. Наверное, там есть туалет.
Пока она там замывала пятна кофе, я быстро вылила сыворотку ей в чашку.
Потом, чтобы уж точно не прогадать, взяла вторую ампулу, сломала горлышко и вылила СП в кофейник. А то вдруг она решит себе новый кофе налить?
Сунула в карман куртки следы преступления и чуть нервно схватила свою чашку, расплескав по блюдцу капли ароматного напитка, и начала дуть, типа я горячее не пью. В этот момент появилась Анна.
Я выдохнула и изобразила на лице придурковатое выражение.
Саррэ ничего не заподозрила.
Зуб даю, она думает, что я дебилка с ватой вместо мозгов. Это мне на руку. Пусть дальше так и думает.
Она снова опустилась рядом, взяла свою чашку, пригубила кофе, и я едва не расхохоталась, как истинный злодей, но лишь улыбнулась Анне и отметила, что пятна кофе на её платье исчезли. Даже мокрых от воды пятен нет.
Она поймала мой взгляд и невозмутимо произнесла:
– Фен.
А-а-а. Понятно.
– Яна, девочка, пока мы тут с тобой ждём телефоны и одежду, расскажи мне свою историю. Как ты оказалась рядом со Шведом?
Ага, так тебе и разболтала правду.
Но я лишь снова изобразила придурковатость на лице и пропела невинно:
– Это всё из-за моего отца.
– Твоего отца? – удивилась Саррэ и сделала большой глоток кофе. – И что, твой отец какой-то важный человек?
А мне откуда знать? Я своего отца в глаза не видела. Может, и важный он человек. А может, он бомж, алкоголик, наркоман или просто авантюрист? Но если честно, и знать не желаю, кто мой отец и кто моя мать. Выкинули меня? Вот и всё. Нет у меня никого. У меня есть только я сама. Всё.
Но Анне естественно сказала другое. Ей мои кривые мысли вообще не стоит знать.
– Да не то чтобы мой отец очень важный… Просто у него работа сложная, опасная и очень специфическая, – произнесла невинно, поглаживая кончиками пальцев края чашки.
Саррэ заинтересовалась.
– И чем же занимается твой отец? Он – политик? Или командует силовыми структурами?
Я так и вижу в её глазах алчный интерес. Думает, что сейчас разговорит меня и потом сможет использовать полученную инфу для шантажа? Три раза ХА.
Мне хочется заржать, но я делаю печально-одухотворённое лицо и отвечаю на её вопрос:
– Мой отец самый обычный… киллер.
Саррэ в этот момент делала новый глоток кофе и после моих слов поперхнулась и сильно закашлялась.
Не смогла удержаться и от всей души стукнула тётку по хребту.
Откашлявшись, она допила всю чашку и налила себе новую порцию напитка.
Мысленно я начала победный танец.
– Так вышло, что я вынуждена пока побыть под покровительством и защитой Олега Викторовича. И да, как видите, осталась я без всего. Ни трусов, ни носков. Даже телефона нет. Пришлось всё-всё оставить. Так папа велел.
Саррэ явно не ожидала такого финта ушами.
А я что? А я умею истории сочинять.
Пока Анна приводила мысли в порядок и думала, я решила, что СП должна уже начать действовать. Тем более, она вон глотает вторую чашку.
Что ж, теперь я «прощупаю» и «попытаю» тебя, Аннушка Саррэ.
– Ой, а можно узнать? А вас что связывает со Шведом? – с дебильной улыбкой девочки Бэмби поинтересовалась я. – Мне показалось странным, что вы так легко согласились помочь Олегу с моим… вопросом. Вы были с ним… близки?
Она повернула ко мне свою голову. Моргнула раскосыми глазами и вдруг, шумно выдохнув, каким-то надломленным голосом проговорила:
– Да… тебе не показалось. Швед может меня пальцем поманить, и я как верная шавка прибегу. И сделаю всё, что он потребует.
Как интересно.
– Почему? – спросила шёпотом, чтоб не спугнуть её откровенность.
Она сглотнула, дотронулась рукой до своего горла, сжала его и вообще вся изменилась – стала какой-то… сломленной.
– Десять лет уже прошло… – выдавила она из себя.
Я нахмурилась. Мне захотелось влепить ей пощёчину, чтобы говорила дальше, но пришлось сдерживаться. И не зря.
– Я убила его ребёнка. Убила его дочь.
Слова Саррэ доползли до моего сознания самой медленной мать её черепахой. А когда я осознала сказанное, то ощутила странную смесь эмоций, и в голове образовался ворох вопросов.
Внимание! Это не конец книги.
Если начало книги вам понравилось, то полную версию можно приобрести у нашего партнёра - распространителя легального контента. Поддержите автора!Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?