Текст книги "Я сама"

  Запись подходила к концу. Я допила вторую чашку кофе, отметив про себя, что интервью нашего генерального этому телеканалу нельзя назвать удачей. Снимки выстроенных объектов надо было показать частями в процессе доклада, а не кучей в начале интервью. Смотреть их в таком количестве было также утомительно, как и слушать затянувшийся разговор.

   Наконец, ведущий, почуяв приближающееся завершение этой тягомутины, игриво спросил шефа, не боится ли он конкурентов.

– Нет, – ответил шеф и вдруг добавил,

– Конкурента мы закатаем в асфальт.

   Ведущий хихикнул, ему это показалось остроумным. И на этой оптимистической ноте запись телепередачи закончилась.

   Я некоторое время продолжала сидеть перед монитором, обдумывая ситуацию. Дело в том, что я не представляю пресс-службу нашего холдинга и не осуществляю связи с общественностью. Я – сотрудник службы безопасности, анализирую все виды информации только с этой точки зрения.

   Если бы давешний ведущий потрудился собрать информацию о сотрудниках нашего холдинга, ему бы не пришел в голову вопрос о конкурентах. Дети, жены, любовницы, близкие друзья влиятельных людей, были обеспечены не только высокими окладами, но и приятной работой в соответствии с наклонностями, бесплатной парковкой, мигалкой при необходимости и другими житейскими благами. С такой командой на борту наш Ковчег уверенно двигался вперед, минуя бури, рифы, мели и айсберги. Мы не просто выигрывали конкурсы, конкурсы организовывались под нас. Собственно, сами городские программы составлялись с учетом наших интересов.

   Однако, хотя и неявно для общественности, ситуация начала меняться и "катать в асфальт" нам все-таки было кого. Наш кадровый подход не является эксклюзивом. Отдавить нам пятки были готовы, по меньшей мере, две девелоперские компании, а одна из них, АО " Минэстро", имея в команде бывшего заместителя мэра, уже дышала в спину. И это при том, что мы вбухали уйму средств в развертывание строительства крупнейшего в Европе геронтологического центра, конкурс на который должен состояться через неделю. Отобрать у нас проект на этой стадии было бы нечестно и достойно кары.

   Приняв решение, я скинула на флешку конец интервью, закрыла кабинет и отправилась наверх, к заместителю генерального Эмме Львовне.

   Все наше офисное здание оборудовано в современном стиле, но зона руководства – просто жесткий хай-тек. Это не позволяет расслабиться и отлично мобилизует мозги. Окна во всю стену с нарезкой узких черных переплетов вызывают ассоциации с фантастическими блокбастерами. Города за ними не видно, только небо. Это оттого, что снаружи устроена небольшая прогулочная или смотровая площадка. Секретарша Светлана дружелюбно улыбнулась мне.

– Привет, Оль. У тебя срочно? Можешь подождать? Она уже заканчивает.

   Я согласно кивнула и вышла через прозрачную дверь на воздух. Обожаю вид города с высоты. Простор меня всегда завораживает, возникает почти непреодолимое желание в нем раствориться.

   Мудрая кадровая политика руководства холдинга имеет существенный недостаток, люди, которые являются реальными специалистами, работают с чудовищной перегрузкой, как говорится " за себя и за того парня". Эмма Львовна, моя родная сестра и жена нашего генерального директора, организует их работу, поэтому просто удача, если удастся вклиниться к ней между совещаниями. Как только начали выходить первые участники, я сразу пролезла в кабинет.

   Увидев меня, Эмма решительно отстранила толпящихся вокруг мужиков:

– Извините. Совещание закончено. У кого есть необходимость – звоните в конце дня.

   Кабинет быстро опустел. Ласково обняв меня и поцеловав в щеку, Эмма предупредила:

– У тебя пять минут.

   Я открыла ноутбук на ее столе, вставила флешку.

– Это с сегодняшней трансляции.

   Наш шеф, Николай Ритберг, выбирал себе жену, как в старину выбирали хозяйку в дом. Эмма умница, помимо высшего образования имеет аттестат МБА. Она умеет мгновенно схватить суть и принять нестандартное решение, неправдоподобно ответственная и позитивная. Не красавица, это у нас семейное, но как говорится, что-то в ней есть. Впрочем, в последнее время Эмма заметно похорошела. Николай сам довольно безликий, да и рост подкачал. Но у них счастливый брак. Николай обожает жену, а Эмма обожает свою работу, все эти совещания, переговоры, деловые звонки. Собственно, она и является руководителем холдинга, принадлежащего ее мужу.

– Ничего не понимаю, что это с ним, – пробормотала растерянно Эмма: – Чушь, по-моему, но попроси Степана Никаноровича какое-то время мониторить криминальную ситуацию, на всякий случай.

   Степан Никанорович – мой непосредственный начальник, полковник в отставке. Сам он из внешней разведки, но поразительным образом имеет крепкие связи абсолютно во всех извилистых закоулках правоохранительной системы. Я считаю большой жизненной удачей работать рядом с этим незаурядным человеком. Выглядит он деликатным интеллигентом, но упаси вас Боже попасть к нему в разработку. Когда он "мониторит криминальную ситуацию", доклад об обстановке в городе у него бывает полнее, чем у министра.

– Полная чушь! – практически согласился с Эммой Олег Никанорович и проворчал: – Зря ты ей голову забиваешь.

   И добавил неохотно:

– Мысль, она материальна, от повторений только укрепляется.

   Труп обнаружился через три дня во вторник. Выловили его, обезображенного, из реки, но достаточно быстро определили, что начал плавание он уже изрядно обгорелым покойником c огнестрельным ранением легкого. Спецслужбы «Минэстро» прикинули его параметры на своего исчезнувшего шефа и по ДНК родственников определили, что это он и есть. Матвей Разгуляев, красавец, плэйбой, эпатажный светский лев, божий любимчик в коммерческих делах.

   Следственные действия начали разворачиваться вихреобразно. По времени нахождения в воде и скорости течения вычислили место, где труп бросили в реку. Неподалеку велись дорожные работы. Нашли производителя работ. Он вынужден был признаться, что практически все работники интересующей следователей смены разбежались. Причина ему неизвестна, ничего не украдено. Добившись от прораба уточнения понятия "практически" выяснили, что двое таджиков обязались закончить ремонт крыши у него на даче. Когда два наряда полиции примчались к прорабу на дачу, наполовину непокрытая крыша кирпичного домика убедительно показала тщету дальнейших поисков.

   Тогда в городе была проведена масштабная спецоперация, в результате которой удалось выловить пять незадачливых дорожных рабочих с криминального участка. Все они оказались нелегальными мигрантами. Их допросили с пристрастием и получили следующую картину.

   Поздним вечером бригада таджиков проводила асфальтирование предполагаемой автомобильной стоянки. Самосвал с раскаленным асфальтом подрулил к месту выгрузки, когда вдали показался фургончик с проблесковым полицейским сигналом. Будучи все как один нелегалами, рабочие быстро смекнули, что в такой фургончик можно упаковать их всех. Они не стали дожидаться встречи с правоохранительными органами, а быстренько скрылись в бытовку, прихватив с собой собрата – водителя грузовика. Бытовка находилась за крутым поворотом дороги и не была видна со стороны стоянки. Больше часа они тихо сидели в темной запертой изнутри бытовке, потом осторожно вернулись на рабочее место. Здесь все было спокойно. Зачем-то полиция вывалила кучу асфальта из самосвала, но аккурат туда, куда следовало. Гроза прошла, пуля просвистела мимо, рабочие принялись раскидывать еще горячую смесь граблями. То, что они обнаружили под кучей, лучше не описывать, вонь от горелого мяса перебивала запах асфальта. Преодолев первый шок, рабочие приняли единственно правильное в их положении решение. Погрузили труп в самосвал, свалили его в реку, а сами тоже свалили кто куда.

   Степан Никанорович пересказывал мне события таким неодобрительным тоном, как будто подозревал, что это я закатала несчастного в асфальт.

– Слава Богу, – воскликнула я, – что полиция не смотрит рекламные интервью! Представляю, что бы они подумали!

– Они не смотрят. Но кто-то позаботился, чтобы именно это они увидели. Начальнику управления анонимно был послан диск с записью. Полицейс

...

конец ознакомительного фрагмента