Текст книги "Она в моем сердце"

– Вот это ты зря, – серьезно произнесла Ирина. – От отца он не зависит, материально по крайней мере, а денег у него столько, что может позволить себе жениться по любви. Ты красива, умна, и на чужие деньги тебе плевать. В общем, вы идеальная пара.

– Жаль, что он об этом не догадывается, – заметила я с усмешкой.

– Поможем парню осознать эту простую истину, – смеясь, сказала Людка. – А там, бог даст, и меня пристроишь. И будем мы, девчонки, загорать то в Ницце, то в Майами… чего-то не очень весело, – скроила она забавную мордаху. – Так всю жизнь прозагорать можно…

– Он тебе нравится? – серьезно спросила Ира.

– Мне не нравятся его деньги. Я из-за этого комплексую. А так… пожалуй, да. – Небольшая ложь, так куда проще, чем объяснить истинную причину моего интереса к Алексу.

– Надеюсь, позвонить у него ума хватит, – заметила Людка.

– Давайте сразу договоримся: никакого сватовства, – отрезала я.

– Как скажешь, – пожала Ира плечами. – Ну что? Вы на пляж? А я маме обещала на дачу съездить.

На пляж мы отправились, а ближе к вечеру я позвонила Арсению. Оказалось, несколько дней его не будет в городе, так что наш разговор откладывался.

В понедельник к психологу я не пошла и просто болталась по городу, вроде бы чего-то ожидая. Покопавшись немного в бездонных глубинах своей души, выяснила: я жду, что Алекс себя проявит. Его интерес ко мне, как и мой к нему, далек от досужих фантазий девчонок, но он, безусловно, должен быть. Наше сходство с Виолой не могло не вызвать вопросов. Однако Алекс объявиться не спешил, и я принялась ломать голову, как с ним встретиться. Первый и самый простой способ: позвонить самой. Раздобыть номер его телефона может Ирина. Но вот что я ему скажу при встрече? Вы оставили глубокий след в моей душе? А если дурака не валять и прямо заговорить о Виоле? Тоже не годится. Если у него есть повод что-то скрывать, он заявит: никакой Виолы я знать не знаю. Ну да, я напомнила ему давнюю знакомую, но зовут ее Ольга или Света.

Если бы у меня были доказательства их знакомства с убитой… Это вообще из области фантастики, мне даже фамилия девушки неизвестна, где ж мне знать о ее знакомствах. Вся надежда на Сеньку. Придется терпеливо ждать его возвращения.

Но терпением меня бог обидел, оттого неожиданное предложение Ирины вызвало живейший интерес, несмотря на всю его бредовость. Предложение последовало поздно вечером. Она позвонила, когда я уже собиралась спать.

– Сегодня с Юркой немного поболтали, оказывается, они сейчас заняты подбором сотрудников. Спрашивал, нет ли у меня кого на примете.

– И ты посоветовала меня?

– Я сказала, что подумаю. Отчего бы тебе свое резюме не отправить? Вдруг повезет и тебя пригласят на собеседование? Сделаешь вид, что ты просто заинтересовалась предложением, знать не зная, к кому устраиваешься.

– Шито белыми нитками, – хмыкнула я.

– Ничего подобного, совпадение, не более. Если Алекс тебя интересует…

– Хорошо. Куда резюме отправить?

– Сейчас скину электронный адрес.

Адрес я получила через пять минут, на резюме времени ушло чуть больше. Я указала все свои достоинства, скромно умолчав о недостатках. На него просто обязаны обратить внимание.

Ждать пришлось недолго, мне позвонили уже во вторник, а на среду назначили собеседование. В десять утра я тормозила перед зданием на улице Гороховой. Оно напоминало стеклянный куб, в народе его называли «аквариумом». Нужной вывески возле центральной двери я не обнаружила. Охранник объяснил, куда мне следует пройти, на лифте я поднялась на третий этаж. Возле кабинета 318 ожидали пятеро претендентов, три молодых человека и две девушки. Меня встретили настороженными взглядами.

Дверь кабинета распахнулась, в коридор вышла женщина лет сорока, раскрасневшаяся, явно довольная, и быстро направилась к лифту. В кабинет, робко спросив «можно?», просочилась одна из девушек, сидевших рядом, а я от нечего делать принялась оглядываться.

Обычный офис, стены белые, под ногами плиточный пол. Все выглядит достойно, но без излишеств. А если меня и вправду на работу примут? Зарплату обещают солидную. Деньги, конечно, вещь хорошая, но коллектив оставлять жалко… Эк меня занесло, я, кажется, совсем забыла, зачем сюда пожаловала. Своей очереди пришлось ждать больше часа. Войдя в кабинет, я увидела за столом представительного молодого человека в темном костюме, несмотря на жару. А с чего мы, собственно, взяли, что на собеседовании будет присутствовать сам хозяин фирмы? Выходит, я напрасно теряю время. Это так огорчило, что я мгновенно потеряла интерес к предстоящему разговору, отвечала на вопросы без энтузиазма и ждала момента, когда смогу уйти. Как назло, молодой человек по имени Павел Владимирович оказался дотошным, а потом и вовсе удивил, заговорив на темы весьма далекие от предполагаемой работы. Улыбался все шире и пару раз сделал мне комплимент. А главное, прощаться со мной не спешил. Работу я, скорее всего, получу, но радости от этого не испытываю. Когда я уже решила проститься, не дожидаясь, пока Павел утомится нашей беседой, дверь распахнулась, и в кабинет вошел Алекс. На этот раз он был в джинсах и темной футболке, но выглядел по-прежнему впечатляюще.

– Павел… – начал он, и тут взгляд его переместился в мою сторону. Алекс нахмурился, а Павел поспешно поднялся и заговорил с несколько заискивающей интонацией:

– Вот, девушка пришла к нам на работу устраиваться.

Алекс придвинул стул, сел и сказал резко:

– Она нам не подходит.

Павел моргнул растерянно, рот его приоткрылся, но он, судя по всему, просто не знал, что на это ответить. Терять мне было нечего, и я спросила с насмешкой:

– Потому что очень на нее похожа?

Рот Павла приоткрылся еще шире, выглядел он слегка обалдевшим. То ли его мой тон поразил, то ли слова, смысла которых он не улавливал.

– Выйди, – бросил Алекс, чуть повернув голову в сторону подчиненного. Тот кинулся прочь, едва не уронив стул, и скоренько скрылся за дверью. Алекс положил руки на стол и теперь с преувеличенным вниманием их разглядывал.

– Вы не ответили на вопрос, – сказала я.

Он вскинул голову и усмехнулся:

– Помнится, в ресторане мы перешли на «ты».

– Потенциальному работодателю тыкать не принято.

– Тебе в самом деле нужна работа?

– А зачем я пришла, по-вашему?

– Хороший вопрос. Так зачем ты пришла на самом деле?

– Вы знаете, что Виола погибла? – подумав, спросила я.

– Теперь знаю. Проявил интерес после нашей встречи в ресторане. Удивляюсь, как я мог вас перепутать. Ты… совсем другая, – после некоторой заминки добавил он.

– Вы хорошо знали друг друга?

– Послушай, – он сменил позу, слегка перегнувшись ко мне через стол. – Я не хотел ее видеть, а теперь не хочу о ней слышать.

– Вы…

– Я никогда не стану твоим работодателем, так что смело тыкай.

– Когда ты видел ее в последний раз?

Алекс, присвистнув, покачал головой.

– С чего ты взяла, что я стану отвечать на твои вопросы?

– А следователь их успел задать?

– Мне нечего им сообщить.

– Нечего сообщить или о вашем знакомстве они не догадываются?

– Скрывать его у меня причин нет. Последний раз мы виделись больше года назад. Чтобы тебя не одолевали сомнения, скажу: в момент убийства я был очень далеко отсюда, чему есть подтверждение. Я не горю желанием тратить время на бессмысленные беседы со следователем, ничего о ее жизни за последний год я не знаю. Да и вообще знал о ней немного, только то, что она пожелала мне рассказать. Не уверен, что все в ее словах было правдой. Так вот, бежать сломя голову к следователю я не вижу смысла, но если к нему отправишься ты… ради бога. Уж как-нибудь переживу.

– Я…

– Тебе-то что до всего этого? – зло спросил он.

– Наше сходство…

– На свете полно похожих людей…

– До такой степени похожих, что их можно перепутать? – не сдавалась я.

– Я же сказал, сейчас я удивляюсь, как мог принять тебя за Виолу, решить, что она – это ты.

Может, он и прав. Сегодня на моей физиономии не было косметики, наверное, в этом все дело…

– Я предупредил, что не хочу говорить о ней, а последние десять минут мы только этим и заняты. Если уж нельзя избежать разговоров, я предпочту беседу со следователем. Всего хорошего.

Он поднялся, шагнул к двери и широко распахнул ее. Мне ничего не оставалось, как убраться восвояси.

Я почти бегом бросилась из офиса, стиснув зубы от злости. Ну, и чего я добилась, явившись сюда? Миленький получился разговор. Доверительной беседы не вышло, возможный шантаж он, кстати, с ходу пресек: каюсь, я рассчитывала, что, если он вдруг заартачится, припугну его следователем, а он сам посоветовал к нему отправиться. А что, интересно, я могу ему сказать? Алекс хорошо знал Виолу, свидетельство тому наша встреча в ресторане. Но если он обознался, выходит, не очень хорошо ее знал, но не это скверно, а то, что я, уже полгода зная о нашем сходстве, помалкивала. Не была уверена? Ну, так и он не уверен. Имени девушки Алекс не назвал…

– Сукин сын, – пробормотала я. – Знает, что я к следователю не пойду, а если решусь, неприятностей огребу столько же, сколько и он. Если не больше.

Уже в машине я посидела немного, силясь привести мысли в порядок. Идея явиться в офис совершенно идиотская. Ничего не выяснила, но подставилась. Могла продолжать делать вид, что о Виоле мне ничего не известно. А что бы это дало? Алекс, кстати, не спросил, откуда я знаю ее имя. Ему это просто неинтересно или он располагает информацией, что я была среди тех, кто обнаружил труп? А чего я, собственно, ждала от нашего разговора? Ответ вроде бы прост: я хочу понять, что нас связывает с девушкой. То есть в случайное сходство я не верю? Но иным оно просто быть не может, всех своих родственников я хорошо знаю, а подобное сходство предполагает очень близкое родство. Или сходство лишь предлог, и на самом деле я хочу знать: кто и по какой причине ее убил? Теперь я злилась не столько на Алекса, сколько на себя. Идиотизм чистой воды затевать собственное расследование, а именно этим я, похоже, и собираюсь заняться.

В досаде покачав головой, я завела машину и направилась к дому.

Вечером позвонил Арсений, и на следующее утро мы наконец встретились в кафе, в центре города, недалеко от конторы, где он работал.

– Рад тебя видеть, – сказал мой друг, целуя меня, придвинул мне стул и сам устроился напротив. Приглядываясь ко мне, спросил: – Как отпуск? Уже решила, куда поедешь? Кстати, через неделю могу составить тебе компанию.

– Прекрасная идея, – без энтузиазма кивнула я и поспешила перейти к делу. Как только он услышал о девушке, его хорошее настроение мигом улетучилось.

– Ты опять за свое?

– Да, опять, – твердо сказала я. – Пойми наконец, пока я не узнаю…

– Что ты хочешь знать? – нетерпеливо перебил он.

– По возможности все. Кто она, где жила, чем занималась и почему…

– Ее убили? – невесело усмехнулся Арсений.

– Почему он или они поступили с ней так… не просто убили, а устроили этот жуткий маскарад.

– Потому что убийца – псих.

– Есть подозреваемые?

– Не знаю, – нахмурился он. – После нашего разговора я пытался… короче, как продвигается следствие, очень меня интересовало. Узнать удалось немного. Обычно мой приятель из следственного комитета куда более откровенен, а тут… Возможно, я не прав, но такое впечатление: они что-то скрывают.

– Не хотят слухов, что в городе появился маньяк? Ты хоть фамилию ее смог узнать?

– Да, – едва заметно поморщился Арсений. – Крымова. Виола Крымова, – повторил он.

– А фотографию ее видел?

Вопрос его вроде бы озадачил.

– Ты что, забыла, я видел ее там, в лесу, стоя рядом с тобой…

– Я спрашиваю про фотографию. В лесу ты был не в том состоянии, чтобы обратить внимание на одну странность.

– Какую странность? – опешил он.

– Раздобудь фотографии, и поймешь.

Арсений схватил мою руку, больно сжал.

– Яна, ты меня пугаешь. Объясни немедленно, что ты имеешь в виду?

– Мы с ней фантастически похожи. – «Так похожи, что на днях нас спутали», – едва не брякнула я, но вовремя остановилась. Арсений запросто мог сообщить об этом своему дружку-следователю, сочтя сей факт крайне важным, а я считала это преждевременным.

Он нахмурился и судорожно вздохнул, кадык нервно дернулся.

– Я видел фотографию. Она блондинка и…

– Не смеши. Я могу стать блондинкой через пару часов.

– Возможно, сходство есть… один тип лица… и все такое… да, у меня возникло странное чувство, но… черт… ты поэтому все эти месяцы?.. Но почему ты не сказала сразу?

– Потому что решила – это глюки.

– А сейчас ты думаешь по-другому?

– Раздобудь ее фото, мы проверим, кто из нас прав.

– Давай рассуждать здраво: у тебя нет сестры…

– Уже не знаю.

Он едва не закричал:

– Не знаешь?

– Мои родители поженились, когда маме было тридцать пять лет, а папе сорок. У обоих первый брак, но это ничего не значит.

– У тебя есть сестра, о которой ты не знала? И твои родители молчали?

– Отец мог тоже не знать. Такое сплошь и рядом.

– Мать ты исключаешь?

– Невозможно представить, что она бросила ребенка. Папу я бы тоже исключила. Всегда пребывала в уверенности, что он очень любит мою мать, измены не в его характере. Значит, Виола должна быть старше меня на несколько лет. Или я совсем не знаю своего отца.

– Я тебя прекрасно понимаю, но мы торопимся с выводами. Сходство – это лишь сходство.

– Раздобудь фотографию и узнай о ней все, что можешь.

– Я постараюсь, – кивнул он. – Очень постараюсь.

– И еще. Пообещай, что никому из наших не проболтаешься. Пусть этот разговор останется между нами. Не хватает мне только слаженного хора друзей с дурацкими доводами. Звонков по телефону и прочего.

– Хорошо, – согласился Арсений.

– Это уж точно в твоих силах, – добавила я.

– Я… я знаю, где она жила до того, как все случилось, – подумав, произнес он с некоторой неохотой. – Поселок Лебяжий, Верхняя улица, дом 8.

– Это точно?

– Абсолютно.

– Она жила одна?

– Похоже, что так. Поселок находится…

– После первого курса мы все лето на Лебяжье озеро купаться ездили, – напомнила я.

– Конечно, а я и забыл… – усмехнулся Арсений. – Потом Веркины предки купили дачу в Заводи, и мы переместились туда…

Далее наш разговор потек в ином направлении, но нервозность в моем друге еще чувствовалась. Вряд ли он мне поверил, но сомнения уже появились. Главное, чтоб он помалкивал о нашем разговоре. К чести Арсения, держать язык за зубами он умел.

Поселок Лебяжий здорово изменился с тех пор, когда я была здесь в последний раз. Находился он всего в пятнадцати километрах от города, а с учетом того, что город за последние годы разросся, раздвинув свои границы, вполне мог считаться пригородом. Хотя официально относился к Павловскому району. Кто и когда проводил границы, мне неведомо, но с некоторых пор Лебяжий был на слуху. Он вдруг стал очень популярен среди богатых людей, земля там стоила сумасшедшие деньги, особняки строили соответственные, а вот за газ, свет и прочие блага платили по сельскому тарифу, что многим в областной администрации не давало покоя, так же как и людям простым, которые платили за хрущевку в городе больше, чем хозяева особняков в Лебяжьем. Справедливость пока не восторжествовала, хотя не раз возникал вопрос о том, чтобы перекроить границы и сделать Лебяжий микрорайоном областного центра.

Вопрос возникал и вновь исчезал с повестки дня, злые языки утверждали, что причина тому проста: кое-кто из администрации области и сын губернатора, в частности, имели в Лебяжьем свои дома. Само собой, вовсе не это заставило меня отправиться в поселок. Хотелось взглянуть на дом, где жила Виола, и постараться хоть что-то разузнать о девушке у соседей. Задача усложнялась тем, что сделать это надлежало по возможности не привлекая внимания.

О ее гибели соседи наверняка знали и вряд ли захотят откровенничать, чего доброго, особо сознательные могли и в полицию позвонить. Но подобная перспектива не останавливала. Ощущение такое, будто меня сносит в водоворот событий и ничего уже по большому счету от меня не зависит. Говоря высоким слогом: я повинуюсь своей судьбе.

Свернув с трассы возле указателя «Лебяжий», я по дороге, не широкой, но зато совсем недавно заасфальтированной, поднялась на холм, откуда теперь и обозревала поселок, выйдя из машины.

Справа озеро, чуть левее особняки за высокими заборами, с этого места казалось, что построены они как попало, вразброс. На соседнем пригорке то, что осталось от прежнего поселка, фабрика, которую уже давно закрыли, и цепочка домиков, образующих центральную улицу.

Легкий ветерок принес ощущение прохлады, впрочем, особой жары сегодня не было, градусов двадцать пять, не больше.

Сразу за поселком начинался лес и тянулся, уходя за горизонт. Вдоволь налюбовавшись видом, я вернулась в машину.

Дорога вывела меня к ближайшему особняку, на заборе цифра «27» и название улицы «Нижняя». Надо полагать, их здесь всего две, и, следуя логике, Верхнюю надо искать в старой части поселка. Однако я все-таки прокатилась по Нижней улице, таращась на дворцы за коваными оградами. Классика вперемежку с современными зданиями из стекла и бетона. Встречались и вовсе занятные строения. Лай собак за заборами, и ни одной души. Машин я тоже не встретила. Вероятность, что мне удастся поговорить хоть с кем-то, стремительно скатывалась к нулю. Выходит, Виола девушка не бедная, если могла позволить себе дом в таком месте. Впрочем, выводы делать рано.

В конце концов дорога привела меня в старую часть поселка. Кстати, асфальт здесь же и закончился, что, впрочем, не удивило. «Улица Верхняя», – прочитала я на очередном доме и стала двигаться медленнее. Восьмой дом оказался куда скромнее тех, что я видела раньше. Стоял чуть на отшибе, ближе к лесу. Забор из сетки-рабицы, двухэтажное строение из белого кирпича с четырьмя окнами на фасаде. Справа к дому пристроен гараж. По ту сторону дома угадывался яблоневый сад, а в палисаднике бурно разрослись кусты гортензии. В общем, симпатичный дом, довольно большой, но не огромный. Поражать здесь богатством никого не собирались.

В начале улицы похожие дома, а дальше и вовсе деревянные. Улица в этом месте была односторонняя, то есть здания высились только с правой стороны, слева вдоль склона холма росли высоченные липы. Тут я обратила внимание на табличку, прикрепленную к забору интересующего меня дома. На табличке надпись «Аренда» и номер мобильного. Остановив машину, я с некоторым недоумением смотрела на табличку. Она успела выцвести на солнце, так что неясно, когда она здесь появилась.

Виола собиралась сдать дом в аренду или идея возникла уже после ее гибели? Арсений говорил, у девушки есть родственники, мать он точно упоминал.

Я вышла из машины и прогулялась вдоль забора. Возле соседнего дома никто не появился, то ли не обратили внимания на мой интерес, то ли там вовсе никого нет. Обычно сельские жители куда любопытнее.

Я подошла к калитке восьмого дома, оглядела забор в поисках звонка и, не найдя ничего похожего, громко крикнула, надеясь привлечь к себе внимание:

– Извините, я могу войти?

Тишина. Калитка запиралась на щеколду, и открыть ее труда не составит. Подумав, я так и сделала. Поднялась на крыльцо и позвонила в дверь.

Звонок заливался на все лады, но открывать дверь не торопились. Возле соседнего дома тоже никакого движения.

Прождав минут пять, я вернулась к калитке, прошлась до соседнего дома, потом назад, к своей машине. Соседи просто обязаны обратить на меня внимание, но никто так и не появился.

Заподозрив, что приехала сюда напрасно, я достала мобильный и набрала номер, что значился на объявлении. Возможно, хоть с кем-то удастся поговорить. Женский голос бодро произнес:

– Дом вашей мечты. Слушаю…

Ясно, я имею дело с риелтором. Особого смысла в разговоре с девицей я не видела, вряд ли она что-то знает о прежней хозяйке, но и отступать не хотелось. По крайней мере у меня появится предлог заглянуть к соседям, узнать, как тут живется и все такое. Собственно, что мне мешает сделать это сейчас? Девушка в ответ на мой вопрос бойко выдавала информацию: жилая площадь, площадь участка, количество плодовых деревьев и прочее в том же духе.

– Я сейчас нахожусь в поселке, – смогла-таки произнести я, едва наметилась пауза. – Не могли бы мы…

– Вы хотите осмотреть дом?

– Да, хочу.

– Сможете подождать минут тридцать? Я подъеду…

Я заверила, что подождать могу. Девица отключилась, а я направилась дальше по улице, надеясь на встречу с человеческим существом. Не тут-то было.

Улица сделала резкий поворот вправо. Здесь еще сохранились старые дома, но их век подходил к концу, за ними уже возводили хоромы в несколько этажей, некоторые были почти готовы, другие на начальной стадии, но, судя по всему, к следующему лету ничего от прежнего поселка тут попросту не останется. Сейчас в домах, должно быть, жили строители, слишком неприютно выглядели строения: окна грязные, занавески отсутствуют… увиденное вызвало легкую грусть, меня мало что связывало с этим поселком, и все же… новое уж слишком беззастенчиво теснило старое, и прежний тихий уголок остался лишь в воспоминаниях. Интересно, а лебедей на озере еще можно увидеть? Или о них напоминает только название?

Миновав очередной забор, я замерла, потрясенная открывшимся отсюда видом: озеро и лес, ближе к горизонту приобретавший темно-синий оттенок и сливавшийся с небом. Казалось, там, вдали, плещется море.

На пригорке в сотне метров от меня стоял дом, деревянный, с большой открытой верандой, крышу поддерживали колонны с резными капителями. Широкие ступени лестницы вели к двустворчатым дверям, выкрашенным белой краской. Дом был старый, построенный еще до революции, но выглядел образцово. Лужайку перед домом совсем недавно подстригли.

Забором хозяева от внешнего мира отгораживаться не стали, и это слегка удивило. В стороне от дома баня и бревенчатый сарай. Дорога обрывалась как раз возле крыльца. Слева выложенная плиткой парковка на три машины сейчас пустовала. Жалюзи на окнах опущены.

– Куда ж вы все попрятались? – вздохнула я. Пришлось возвращаться к машине. В поселке, по крайней мере в этой его части, по-прежнему ни души.

Я взглянула на часы, времени до приезда риелтора еще достаточно, и, заметив узкую дорожку, я спустилась чуть ниже по склону. Здесь тоже стоял одноэтажный дом, обшитый вагонкой, вдоль забора заросли сирени. Покосившаяся калитка и тропинка, ведущая к низкому крыльцу. Дом точно не был брошенным, на окошке я видела горшки с цветами, но чувствовалось вокруг какое-то запустение, так бывает, когда в доме доживают свой век одинокие старики. Кстати, они часто не прочь поговорить.

Взглянув в очередной раз на часы, я прикинула: стоит вернуться к машине или попытать счастья здесь? Решила, что если машина риелтора подъедет, я ее непременно услышу, и направилась к калитке. Она оказалась приоткрытой. Вступив на частную территорию, сразу почувствовала чей-то взгляд. Осмотрелась, сделала шаг вперед и едва не вскрикнула. Прямо передо мной стояла женщина с секатором в руках. Появилась она весьма неожиданно, точно из-под земли. На самом деле просто вышла из-за кустов, которые, вероятно, в тот момент и подстригала, странно, что ни звука я при этом не услышала.

На вид ей было лет семьдесят, высокая, худая, на узком, темном от загара лице выделялись глаза, бледно-голубые, точно выцветшие. Я подумала, что глаза ее в действительности должны быть еще светлее, потянулась к солнцезащитным очкам с намерением их снять, чтобы проверить свою догадку, но вовремя опомнилась: если женщина была знакома с Виолой, не стоит ее пугать нашим сходством.

– Здравствуйте, – сказала я и улыбнулась. Женщина стояла, не шевелясь и даже не моргая. Было что-то странное в ее взгляде. «Да она не в себе», – испуганно решила я, отступая на шаг, но все-таки произнесла: – Я хотела спросить… дом, который сдается в аренду…

– Убирайся отсюда, – резко сказала она, шагнув вперед, и почти закричала: – Убирайся!

Я попятилась, а потом побежала и обернулась, лишь оказавшись за калиткой. Женщины на тропинке не было.

Тишина такая, что уши закладывает, и ни души. На мгновенье я усомнилась, а вдруг мне все это привиделось и на самом деле не было никакой тетки с секатором. Я оглядела кусты, надеясь ее обнаружить, но она точно испарилась. В замешательстве я еще некоторое время стояла неподалеку от калитки, пока не услышала звук подъезжающей машины, и со всех ног бросилась по тропинке вверх.

Изрядно запыхавшись, я поднялась к дому Виолы как раз в тот момент, когда рядом затормозил синий «Опель». Его хозяйка, увидев меня, приветливо помахала рукой и вышла из машины.

– Добрый день, – девушка широко улыбнулась, протянула мне руку и представилась: – Анна.

Рукопожатие у нее оказалось по-мужски крепким, хотя девушка старше меня на пару лет, худышка, невысокого роста. Симпатичная, если не считать манеры постоянно улыбаться. Улыбка, точно приклеенная, раздражала, поневоле задаешься вопросом, то ли девица идиотка, то ли я ей идиоткой кажусь.

– Хотите арендовать дом? – затараторила она. – Места лучше, чем здесь, вы не найдете. До города двадцать минут на машине, озеро, лес, прекрасное тихое место, достойные соседи.

– Ожидая вас, я немного прогулялась, – смогла-таки произнести я минут через десять непрерывного монолога. – И никого не встретила, если не считать хозяйку вон того дома, – ткнула я пальцем в дом, стоящий внизу. – Но она, по-моему, не в себе.

– Тут вы можете рассчитывать на то, что отдыхать вам никто не помешает, – радостно закивала девица. – Вы намерены снять дом на лето?

– Да, – кивнула я. – Хочется пожить на природе.

– Уникальное место. Земля здесь на вес золота. Недавно мы продали дом, может быть, вы видели, дальше по улице, желтый с колоннами. – Я кивнула, а Анна продолжила: – Он ушел за пятьсот тысяч долларов.

Я свела глаза у переносицы и не смогла удержаться от язвительности:

– Мои друзья в Майами купили дешевле. – Кстати, это правда.

– Вот-вот, – кивнула девица. – Уникальное место.

Она открыла калитку, и мы направились к дому.

– Давайте сначала осмотрим участок. Прекрасный сад…

Мы обошли дом по периметру, ничего особенного тут не было, но девушка десяток яблонь, беседку и зеленую лужайку описывала с таким энтузиазмом, что я заподозрила у себя слепоту, а еще подумала: Анне стоит сменить профессию, налицо литературный талант и колоссальная фантазия.

– Что скажете? – задала она вопрос несколько неожиданно.

– Мне нравится, – промямлила я и поспешно спросила: – А почему хозяева здесь не живут?

– Они уже два года в Германии. Цены на здешнюю недвижимость растут, и продавать дом они не торопятся.

«Выходит, Виола вовсе не хозяйка дома?» – растерялась я.

– Дом все это время пустовал?

– Только последние полгода.

– Полгода? То есть зимой тут были жильцы? Я думала, дома арендуют только на летнее время.

– В основном, конечно, в летнее время арендуют. Но и для постоянного проживания здесь созданы все условия. Правда, магазин в поселке совсем маленький, но по дороге есть супермаркет. Если вы работаете в городе, очень удобно…

– А предыдущие арендаторы долго тут жили? – не отставала я.

– Кажется, четыре месяца. – Впервые словоохотливость ей изменила, улыбка продолжала украшать лицо девицы, но взгляд она поспешно отвела.

– То есть с сентября по декабрь?

– Да, первого января истек срок аренды.

– Большая семья здесь жила?

– Вы имеете в виду хозяев?

– Нет, арендаторов.

– Честно говоря, не знаю… договор мы заключили с молодой женщиной.

– Вряд ли она жила одна. Странная фантазия поселиться тут в одиночестве да еще осенью.

– Я вас уверяю, в любое время года здесь восхитительно, – вновь затараторила девица. – Чувствуете, какой воздух? Давайте пройдем в дом…

Достав из сумки связку ключей, девушка принялась возиться с замком, а я оглядываться.

– Она с самого начала планировала прожить тут четыре месяца? – спросила я. Анне мой вопрос не понравился, она нахмурила бровки, но сразу же опять заулыбалась.

– Сначала дом сняли на сентябрь, чудесное время, золотая осень… здесь очень живописно. В доме, который недавно продали, жил художник, сам он из Москвы, но практически круглый год находился тут.

– А почему вдруг решил дом продать?

– Он умер, – вздохнула девушка, точно это досадное обстоятельство вызывало у нее чувство неловкости. – Наследники продали дом, потому что им сделали выгодное предложение.

– Еще бы… – буркнула я. – Значит, этот дом сняли на сентябрь?

– Да, а потом продлили аренду еще на три месяца.

Девушка наконец открыла дверь, распахнула ее пошире, предлагая мне пройти, по-прежнему растягивая рот в улыбке, однако брови непроизвольно хмурила.

Передо мной был большой холл, лестница на второй этаж, дверь в просторную кухню открыта, дальше еще три двери. Воздух здесь был спертым, и жара, точно в сауне. Анна бросилась открывать окна, продолжая что-то говорить.

Признаться, я ее не слушала, мое внимание привлекла входная дверь. На ней было три замка и навесная цепочка, этого хозяевам показалось мало, изнутри дверь запиралась на засов, такой бы больше подошел воротам замка.

Я приоткрыла дверь, толстенную, сантиметров десять шириной. Такие запоры я видела впервые, двенадцать металлических стержней, дверь железная, хоть и была обита с двух сторон деревом.

– Хозяева к осаде готовились? – спросила я, когда Анна вновь появилась в холле. Улыбка с ее лица исчезла, она поспешила ее вернуть и торопливо произнесла:

– Уверяю вас, здесь совершенно безопасно. Вам, наверное, известно, кто живет в этом поселке?

– Вы сына губернатора имеете в виду?

– И его тоже…

– Тогда хозяева дома просто параноики, – пожала я плечами.

– Это не хозяева… – девушка тут же пожалела о своих словах, но было поздно.

– Не хозяева? – переспросила я. – А кто?

– Арендатор. Я не хотела вам говорить… в общем, девица, что снимала дом, была явно не в себе. С манией преследования. Через день после того, как заселилась, позвонила нам и попросила разрешения врезать дополнительные замки. Мы считали, замок вполне надежный, но она настаивала. Тогда мы связались с хозяевами, разрешение они дали, так как она все расходы взяла на себя.

– Девушка жила здесь одна?

– Послушайте, у хозяев сейчас проблемы, и они готовы снизить арендную плату, лишь бы покрыть расходы на содержание дома. Нигде дешевле дачи на лето вы не найдете. Такого уровня, я имею в виду, тем более в престижном месте. Все удобства, природный газ, две ванные комнаты, четыре спальни… – Она назвала цену, а я вдруг сказала:

– Мне это подходит. – И сама удивилась своим словам. Я что, спятила? Ухлопать свои кровные на аренду этого дома, вместо того чтобы отдыхать у моря?

На мгновение мне показалось, что Анна бросится мне на шею от счастья, но тут же в ее взгляде появилось сомнение.