Текст книги "Женщина-рисунок"

– Здравствуйте… – Соня опустилась на стул.

– Что будем есть? Хотя цены тут… – мужчина зашуршал меню. – Совсем люди совесть потеряли!

Соня посмотрела на Александра, как кролик на удава. Она боялась таких мужчин. Каких обычно принято называть «настоящими мужиками». То есть – грубоватых и прямых. Которые привыкли резать правду-матку в глаза.

На Александре был костюм с галстуком, но они смотрелись на нем несколько чужеродно. Особенно на контрасте с усами.

– О, пивасик… Закажем? – оживился Александр. И через мгновение: – Да они что, обалдели? Я пять бутылок за эту цену куплю…

Соня, в новом платье, с тщательно уложенными волосами, сложным макияжем, в итальянских сапожках, которые тесно-тесно обхватывали ей икры, щедро политая новым парфюмом Элеоноры, с шеей, укутанной в речной жемчуг, ощутила тоску. «Не хватало только в обморок упасть!» – испуганно подумала она.

– Давайте уйдем отсюда, – промямлила Соня.

– Это еще почему?

– Ну если вам кажется, что дорого…

– Да что я, нищий, что ли? – возмутился ее новый знакомый. – Я это все потому говорю, что они совсем совесть потеряли – за нашу «Балтику» столько драть… А «Хольстен» у них вообще в два раза дороже! Девушка, ноль пять «Балтики»! И бокал красного для дамы.

– Есть будем? – спросила официантка.

– Орешков мне… А ты что хочешь? – обратился Александр к Соне.

– Ничего. У меня нет аппетита…

– Да ладно! Не люблю я, когда выпендриваются… Принесите ей этот… буррито.

Официантка ушла. Соня молчала.

– Слушай… Короче, я человек серьезный, мне не до сантиментов. Ты привыкай. Работаю прорабом, на стройке. Работа сволочная, устаю как собака… Но жену никогда не обижу. И не обману. Надежный я.

Соня моргнула. Она верила Александру. Настоящий мужик. И, похоже, действительно надежный… Но от этого он не стал нравиться ей больше.

Официантка принесла пиво с вином.

– …Я, когда Людка сказала, что хочет меня с дочкой Элеоноры познакомить, решил сразу отказаться… Знаю я их. И Элеонорку, и Снежанку. Ты уж прости, но они чумички те еще. Одни тряпки на уме. И силикон изо всех дыр лезет. А Людка говорит: «Не, у Элеонорки падчерица еще есть… Она не такая, она другая!» Ты то есть. Ты ведь не тряпичница? Силиконом не увлекаешься? – Александр подозрительно оглядел Соню, сосредоточив особое внимание на ее бюсте. Наверное, хотел определить, экспериментировала ли Соня над собой или нет.

Официантка принесла буррито.

– Это что? – пошевелил усами Александр.

– Это буррито, – с нежностью, проникновенно произнесла официантка.

– Ни фига себе… А выглядит как шаурма.

Официантка вытаращила глаза и попятилась, зачем-то прикрываясь подносом.

– А что я такого сказал?.. – обратился Александр к Соне. – В самом деле, шаурма шаурмой! Назвали иностранным словом и дерут теперь втридорога…

Соня вздохнула.

– Ты готовить умеешь?

– Я? Да, умею, – кивнула Соня обреченно. «Надо бежать отсюда… А как? Без повода вроде как неудобно!»

– Нет ничего лучше домашней пищи, – щелкая орешки, убежденно произнес Александр. – У меня мать пироги пекла… С мясом, картошкой, грибами. Такой запах по дому шел! А тут вроде ресторан, а дихлофосом каким-то несет… – он подозрительно принюхался, опять пошевелив усами.

– Это, наверное, моими духами пахнет.

– Да?! – Александр наклонился к Сониному плечу, вдохнул. – Опаньки… Вот я влип! И правда, твоими духами…

– Это хорошие духи, – убитым голосом произнесла Соня. – Я их Элеоноре подарила на Новый год.

– Дорогие? – с сочувствием произнес ее новый знакомый.

– Не очень. Четыре тысячи рублей.

– Сколько?!

– Четыре тысячи. Но у меня карточка с двадцатипятипроцентной скидкой, так что они мне обошлись в три тысячи, – поспешно добавила Соня.

– Сколько?!.

– А сколько, по-вашему, должны стоить хорошие французские духи?

– Вот именно что – хорошие! А за этот дихлофос я бы и рубля не дал. Я вот до сих пор помню, какие у матери духи были… Ландышем пахли, настоящим живым ландышем! Слушай, если у нас завяжется, я тебе другой парфюм куплю. Приличный.

– Спасибо, – кротко отозвалась Соня. – Вы добрый.

– И, пожалуйста, не штукатурься так, – доверительно произнес Александр. – Я люблю, чтобы все натуральное было. То есть это твое дело – краситься или нет, я тебе просто свое мнение высказываю… Да ешь ты эту шаурму, остынет же она!

Соня взяла в руки вилку.

– У меня друг был… – задумался, вздохнул Александр, глядя Соне в тарелку. – Короче, он в обед шаурму себе купил. Эх…

– И что?

– Умер. Тяжелое отравление. Да ты ешь, ешь, это же и не шаурма у тебя вроде на тарелке… Ежели б он на день раньше в больницу обратился, то его бы спасли. А он, дурень, имодиума наглотался. Мне потом объяснили – когда серьезное отравление, закрепляющих таблеток пить нельзя, надо, чтобы само все вышло… Посидел бы день на унитазе, чего такого! Все бы и вышло – организм сам себя очищает! Ты чего такая бледная, а?

– Н-ничего…

– Людка намекала, что у тебя проблемы со здоровьем. Правда?

– Правда! Да-да, у меня проблемы! – слегка оживилась Соня. – Мне даже инвалидность предлагали!

– И чего – не взяла?

– Нет. А что?..

– А зря! Тут люди сами деньги платят, чтобы им инвалидность дали, а ты отказалась! – возмутился Александр.

Соня уронила вилку.

– Эх ты, недотепа… – кряхтя, Александр полез под стол. – Но ничего, со мной, может быть, оклемаешься… Будем вместе по утрам холодной водой обливаться.

Соня уже примерно все об этом Александре поняла. Нормальный дядька. И вовсе не жадный, как могло показаться на первый взгляд. И общепит правильно ругает! И не бросит, и заботиться готов!

Но он – не ее человек. И она – не его.

В этот момент у Сони зазвонил телефон.

– Алло!

– Сонечка, как? – шепотом спросила Снежана.

– Все хорошо, – деревянным голосом ответила Соня, глядя, как Александр пытается вылезти из-под стола.

– Он тебе понравился?

– Потом поговорим.

– Классный дядька, да?

– Да.

– Ой, мы так с мамой рады… Не то что этот твой черномазый! Еле выгнали…

– Как это? – насторожилась Соня.

– Да был этот твой цыган, в дверь звонил… Мама вышла и сказала, что тебя нет.

– Давно? – спросила Соня.

– Что – давно?

– Давно он заходил?

– Да только что… Но уже ушел, ушел! Так что ты не беспокойся… Все, до встречи. Целую!

Соня нажала на кнопку отбоя. «До дома недалеко. Дорога одна. Если он только что ушел, то я, может быть, успею…»

– Саша!

– А?

– Мне надо бежать. Все, пока! – Соня сорвалась с места. Схватила с вешалки пальто и рысью помчалась вон, не обращая внимания на расспросы Александра.

Иса!

Иса…

Иса, повелитель рыб. Иса, который ликом черен и прекрасен… Иса, ее спаситель.

Соня мчалась по обледенелой дороге, так и не одевшись, зажав пальто под мышкой. Она не чувствовала холода, не боялась поскользнуться.

Темный двор. Подворотня сталинского дома. Переулок. Улица, ведущая к широкому проспекту – там оживленное движение, уже никого не найдешь.

Соня выглядывала машину, в которой мог ехать Иса. Почти добежала до своего дома. Никого.

– Не успела… – разочарованно прошептала она. Натянула на плечи пальто. Потом, в последнем отчаянии, побрела назад, к проспекту.

Здесь надо заметить, что Соня никогда не бегала за мужчинами. Она всегда бегала от них. Даже в период своих редких влюбленностей она не позволяла себе преследовать мужчин, во внимании которых была заинтересована.

Бегать за мужчиной – неприлично. И неправильно, с точки зрения психологии.

Но Иса…

Нет, конечно, Соня не собиралась бегать за ним, просто… Ах, как было бы здорово, если бы ей удалось сегодня встретиться с Исой!

Соня остановилась у подземного перехода. Весь проспект был забит плотным потоком машин (семь вечера, час пик).

– Соня!

Соня вздрогнула, прижав сжатые кулаки к груди. Голос был знакомый.

– Соня!

Дверца одной из машин распахнулась.

Из машины выглядывал улыбающийся, взбудораженный Иса.

– Соня, это чудо, что я тебя нашел… Садись!

Не раздумывая, Соня нырнула в машину. Первым ее желанием было – броситься на шею Исе, но она сдержалась.

И Иса – протянул к ней руки, чтобы обнять, но в последний момент тоже сдержался, лишь скользнул ладонями по ее плечам…

– Я заехал за тобой… А тебя нет!

– А… я знаю, что меня дома нет!

«Господи, что я говорю? Бред какой-то!» – ужаснулась Соня.

– Ты где была? То есть я не то хотел спросить… Как здорово, что мы все-таки встретились! Я только-только отъехал от твоего дома, а тут – пробка на дороге… И ты.

– И я иду…

Тем временем поток машин сдвинулся с места, и Иса тоже нажал на газ.

– Куда мы едем? – удивленно, весело спросила Соня.

– Ко мне.

– К тебе?

– О, не в том смысле… У меня сегодня день рождения! Гости, и все такое… Ты бы не хотела съездить ко мне, на мой день рождения?

– Мы уже едем, – беспечно произнесла Соня.

– Да, но… О, ты согласна! – обрадовался Иса. – Значит, едем, – произнес он уверенно.

– Только у меня подарка нет…

– И не надо! Ты же не знала.

– Сколько тебе лет исполнилось, Иса?

– Тридцать три.

– Тридцать три! Ихтис…

– Что, прости?

– Нет, это я так… – улыбнулась Соня, махнув рукой. Она не собиралась говорить банальностей про этот возраст. Тем более что вчера было Рождество.

Машина замерла перед светофором. Потом снова двинулась вперед – не слишком быстро в плотном потоке. «Приедем поздно. Ночь… Когда же я вернусь? – задумалась Соня. – Не ночью же? Значит, утром. Ну и ладно…»

Подобная беспечность была вовсе не свойственна Соне. Наоборот, она всю жизнь старалась избегать подобных ситуаций. Двусмысленных. Но сейчас ей не хотелось ни о чем думать. Иса пусть думает за нее…

– Я сейчас говорил с твоей мамой и сестрой. Они на меня как будто сердятся?

– Они думают, что ты цыган, – честно сказала Соня. – А цыган все побаиваются…

– А ты что думаешь?

– Не знаю. Ты правда цыган?

– Все спрашивают… Милиция вон постоянно документы проверяет… – улыбнулся Иса, глядя вперед, на дорогу. – Я сам не знаю, кто я. Возможно, действительно цыган.

– Как это? Ты подкидыш? Сирота?

– Я не подкидыш! – он опять улыбнулся, но как-то невесело. – У меня мама была. Русская. А отец… А отец неизвестно кто.

– Да-а?

– То есть мама знала, кто он, они какое-то время вместе жили, но… – Иса замолчал, вцепившись в руль, – но потом он исчез.

– Если не хочешь – не рассказывай! Если тебе тяжело… Я не собираюсь лезть в душу! – горячо запротестовала Соня.

– Тебе интересно?

– Очень!

– Я тебе все о себе расскажу. Хотя история темная, как и цвет моей кожи…

– Очень, очень интересно… – повторила Соня. – Да хоть бы ты и цыган был наполовину – это никак не изменит моего отношения к тебе!

– Меня тетка воспитывала. Сестра матери.

– А мама… умерла?

– Да. Погибла. Мне три года было…

– О господи…

– Из Владивостока тетя с мужем приехали, меня усыновили. У них самих детей не было.

– А… а отец?

– Отца так не нашли.

– Бросил тебя? Сбежал?!

– Наверное… В общем, имя мне оставили, фамилию дали тетину, вернее, дядину – Руденко. И отчество дядино… Гаврилович. По паспорту я, кстати, русский. Прикольно, да?

– Иса Гаврилович Руденко! – повторила Соня. – История, как в кино… А вдруг твой отец – цыганский барон?

– Прям! В жизни все проще… – добродушно произнес Иса. – Хотя, правда, меня сколько раз цыгане за своего принимали…

– А вдруг твой отец появится?

– Здрасте… Называется – не ждали! – усмехнулся Иса. – Нет, Сонечка, это только в сказке так бывает. Я даже не надеюсь, что спустя почти тридцать лет увижу своего отца. Скорее всего, он действительно сбежал от матери. Бродячая кровь…

– Бродяга я… – пропела Соня, очень довольная тем, что ее назвали «Сонечкой». – Да, вот возьмет он, твой отец, и появится вдруг!

– Вряд ли. Я думаю, его уже давно нет в живых. Я тебя познакомлю со своей тетей при случае. Дяди уже давно нет с нами…

«С тетей знакомить собрался… – потрясенно замолчала Соня. – Это что же значит? Это значит, что Иса очень-очень серьезно настроен по отношению ко мне… Все равно что с родной матерью знакомить собрался! А как же Лена?»

Но о Лене спросить было неудобно. Наверное, у этой самой Лены ничего не получилось. И не было между ними ничего, что Соня нафантазировала, – между Исой и Леной.

– Иса… Иса, значит, машину починили? – спохватилась Соня.

– Да, только вчера из сервиса забрал… С тормозами было не в порядке! – Иса пустился в подробный рассказ – как подвели его тормоза, что именно было сломано, разбито в результате аварии, потом опять про тормоза и техосмотр… Соня слушала, кивала головой – она ничегошеньки не понимала в этих автомобильных премудростях. Но слушала Ису с громадным удовольствием. Слушала его голос – как музыку. Смотрела на его профиль – чеканно-прекрасный, на движения губ. Какая разница, о чем он там говорит…

– …в общем, сейчас все в порядке, ты ни о чем не беспокойся, я тебя обратно тоже отвезу, как и в тот раз… Или тебе на работу завтра? Тогда даже лучше – от меня до твоей фабрики рукой подать!

– Иса, новогодние каникулы же! И потом, я работаю дома… – засмеялась Соня, а потом вдруг резко осеклась. Она вспомнила о своей болезни.

Еще секунду назад она была полна жизни, веселилась и радовалась. Умилялась «Сонечке», предложению познакомиться с теткой, загадывала о том, как пройдет день рождения Исы…

– Иса…

– Да, Сонечка?

– Помнишь, ты мне на Новый год сказал, что жизнь прекрасна?

– Помню. И ты не забывай…

– Иса, я тебе поверила. Мне… мне вот с тех самых пор, как я это услышала, очень хорошо стало. Я живу счастливой!

Иса засмеялся, быстро пожал ее руку правой рукой.

– Но я точно знаю, что… – «…что ты со мной никогда не будешь счастливым», – чуть не сорвалось с ее языка. Но она заставила себя остановиться. «Не буду портить сегодняшний праздник!»

– Что?

– Иса, у меня тоже есть тайна. Не страшная и не роковая. Обычная глупая тайна.

– Ты мне ее когда-нибудь расскажешь? – отозвался Иса.

– Да.

– Ну и славно…

…Был уже довольно поздний вечер, когда они въехали в поселок. В доме Исы горел свет, двор тоже был освещен, пахло шашлыком, доносилась музыка, взрывы смеха. Время от времени за домом взлетали вверх фейерверки.

– Что это? – с удивлением спросила Соня.

– Я же говорил – у меня гости.

– Так ты оставил гостей и поехал за мной?

– Да. За тобой.

– А если бы ты меня не нашел?

– Но я же тебя нашел!

– А если бы я не согласилась с тобой поехать?

– Но ты же согласилась! – безмятежно отозвался Иса.

Через пять минут они вошли в дом. Иса помог Соне раздеться. Она поправила волосы перед зеркалом, заколотые в высокую прическу.

– Ты – принцесса… – серьезно произнес Иса. – Красивее девушки я не встречал.

– Спасибо за комплимент…

– Это не комплимент, это правда, – он подал ей руку, и они вошли в комнату.

…Много людей, музыка.

На миг воцарилась тишина.

– Иса!

– Иса, наконец-то…

Шум, гам. Иса знакомил Соню со своими гостями – половины имен Соня не запомнила. Как она поняла, это были те, кто работал на его ферме по разведению рыб.

– Это Соня…

– Соня, это Игорь – это на его машине я тогда тебя отвозил…

– А мы ждем, ждем… Так вот ты какую рыбку золотую ловил целый вечер!

– Соня, это Вадим, это его жена Аня… Гоша, Вадим-второй, Олег, Галина Петровна…

– Ну со мной ты знакома… Помнишь меня? – улыбаясь несколько натянуто, спросила, подойдя, Лена. В этот раз она была в атласной черной блузе с бантом на груди и по-прежнему – в джинсах. Вечная девушка casual…

– Да, помню… Здравствуй, Лена!

– Ребята, давайте за стол…

Сели за стол. Гости были слегка навеселе, поэтому начало было очень бурным, а речи – особенно красноречивыми. Все хвалили Ису, преувеличенно восхищались Соней.

«Господи, да прямо свадьба это, что ли… Чуть ли не «горько» кричат!» – смущаясь, думала Соня.

Потом компания переместилась на задний двор – стали пускать фейерверки уже по полной программе. Потом в ярком лунном свете катались на санках с ледяной горки…

Все было очень мило, трогательно и даже как-то нереально, словно во сне.

Почти все время Иса был рядом с Соней.

Они с ним говорили о какой-то чепухе, все время смеялись. Потом вернулись в дом, Игорь играл на гитаре – он единственный из всей компании не пил.

– Мне рано утром в город… Я за рулем, – то и дело объяснял он.

Как Соня поняла, из всей компании только Игорь не работал на ферме. И еще – лишь Игорь (помимо Исы, конечно) был, что называется, владельцем своего предприятия. Риелторской конторы, кажется…

– «Утро туманное, утро седое…» – баритоном выводил Игорь. За окном расстилалась до горизонта темно-синяя ночь, освещая белое поле, чьи-то следы на снегу… Вдали черной стеной угадывался лес. Именно там Соня свалилась в обморок…

«Утро? Зачем он поет об утре, когда ночь?..» – Соня посмотрела на часы.

Пять утра. Или все-таки – ночи?

«Пять? Как – пять?!» – удивилась Соня. Все сидели тихие, серьезные, рука Исы покоилась на ее талии. А Соня, оказывается, щекой прислонилась к его плечу.

– Все, больше не могу… Ужасно спать хочется! – едва Игорь закончил песню, поднялась Лена. Она глазами старалась не встречаться с Соней.

Остальные тоже стали потихоньку разбредаться.

Иса и Соня остались одни. Наступила тишина.

– Хороший день рождения получился, – сказала Соня. – Жалко, что закончился… Я немножко пьяная, знаешь?

Он улыбнулся, поправил прядь ее волос.

– Ты не боишься меня? – вдруг спросил Иса.

– Нет. Почему ты спрашиваешь?

– Так…

Соня провела ладонью по его щеке:

– Ликом черен и прекрасен…

– Разве я прекрасен?

– Еще как! – убежденно произнесла она. – Если что меня и пугает, так это то, что ты очень красив.

– Ты действительно немножко пьяная! – улыбнулся он. – Какой же я красивый? Красивая – это ты, а я так… Но все равно, спасибо на добром слове!

– Ты не понимаешь! – возмутилась Соня. – Ты… ты со мной не спорь, пожалуйста! Я лучше знаю!

– Ага, то-то твои мама с сестрой от меня шарахались! – засмеялся Иса.

«Ой… Элеонора! Снежана! Они же не знают, что я удрала от этого… прораба!» – мелькнуло у Сони в голове. Но в этот момент Иса наклонился и поцеловал ее. Соня, уже больше не раздумывая, обняла его.

И, прижимаясь к Исе, она ощутила такую искреннюю радость, какую никогда не испытывала раньше. Ни одного «но». Ни тени сомнений. Ничего, что смущало бы ее. Ничего, что могло бы остановить.

Как горячи его ладони.

Жарко, словно в Аравийской пустыне…

И ничего не жалко, да.

А еще эта прозрачная, сумеречная тишина, застывшая между ночью и днем…

Только слышно, как сердце бьется – тара-ра, тара-ра-ра… Но почему сердце бьется в ритме известной симфонии Моцарта?

– Что это? – с трудом оторвавшись от Исы, задыхаясь, прошептала Соня. Но ответ она уже знала. Это ее сотовый посылал ей сигнал от Элеоноры…

– Телефон? – прислушался Иса.

– Да, это мой… Сумочка в коридоре. Боже мой, они опять меня вычислили…

– Это плохо?

– Нет, но…

Иса принес сумочку Сони. Соня дрожащими руками вытащила из нее свой телефон, уже замолкший к этому времени. Нажала на кнопку. На экране выскочила надпись – сто пропущенных звонков. Пятьдесят от Элеоноры, пятьдесят – от Снежаны… Пока в доме шло веселье, телефона никто не слышал, естественно!

– Кошмар… Вот бы в Новый год была такая связь! – с досадой воскликнула Соня.

– Ты их не предупредила?

– Иса, я взрослый человек, я не должна предупреждать их о каждом своем шаге…

– Может, что-то случилось? Позвони им ты.

– Вот еще… – Соня хотела отбросить телефон, но потом вспомнила, что ее родные, собственно, не на пустом месте волнуются. Была бы она, Соня, здорова и не падала бы то и дело в обмороки – они, может, и не контролировали бы каждый ее шаг.

Соня набрала номер Снежаны.

– Алло! – рыдающим голосом немедленно отозвалась Снежана.

– Снежаночка, со мной все в порядке…

– Соня! С тобой-то, может, и все в порядке… А вот у мамы на нервной почве – сердечный приступ! Я «Скорую» вызвала, вот, сижу, жду… Мама, это Соня, она жива-здорова! – рыдающим голосом закричала Снежана в сторону.

Соня с трудом различила в трубке стоны Элеоноры.

– О господи… – с ужасом пробормотала Соня. – У Элечки сердечный приступ?..

– Да! Приезжай скорей, может, еще ее застанешь… застанешь в живых… – рыдания, приступ икоты, гудки отбоя.

Соня положила свой мобильный на колени. Она была ошеломлена и напугана.

– Иса… Иса, мне надо срочно в Москву. С моей мачехой очень плохо.

– Я тебя отвезу.

– Нет, у тебя еще алкоголь из крови не выветрился… Только новой аварии не хватало!

– Я же говорю, тогда тормоза меня подвели… но теперь с тормозами все в порядке! И я совсем не пьяный!

– Нет уж… Ты говорил, Игорь едет в город? Вот пусть он меня и отвезет… – решительно произнесла Соня.

– Я с тобой.

– Иса, умоляю… Я должна сама разобраться со своими родными. Мы встретимся потом. Потом, все потом…

Иса обнял ее.

Последний поцелуй, словно перед долгой разлукой…

* * *

Игорь, ни о чем не спрашивая, согласился подвезти Соню. Ехали быстро, в этот ранний час дорога была пуста.

Игорь – молодой, веселый, раскованный, безупречно вежливый – развлекал в пути Соню светскими разговорами.

Он был из тех мужчин, которые очаровывают девушек своей креативностью. Соня ему нравилась, но явно Игорь своих чувств не показывал. Он просто болтал – о музыке, кино, книгах, клубах, хорошем вине, дальних странах…

Если бы Соня не знала Ису, она, возможно, заинтересовалась бы Игорем.

Но Соня все время думала об Исе. Вернее даже, не думала, а представляла, что было бы, если бы телефон не зазвонил. А было бы все. Все то, о чем она мечтала, начиная с Нового года. А сейчас Соне только и оставалось, что то и дело облизывать пересохшие губы.

«Я влюбилась… Тысячу лет не влюблялась! А тут влюбилась, и с первого взгляда причем! Это клинический случай. Какая я глупая… Я должна думать об Элечке, которая из-за меня, возможно, умирает…»

– …так вот, в турагентстве нас не предупредили, что в горы сейчас идти нельзя – сезон муссонных дождей, то и дело сходят селевые потоки…

Симфония Моцарта… Звонил Сонин телефон.

– Игорь, прости, я отвечу, – Соня прижала мобильник к уху.

– Соня, ты… ты едешь? – все тем же рыдающим голосом произнесла Снежана. – Мы уже в больнице. В кардиологии. Я жду приговора врачей… Я одна в приемном покое. Мне страшно!

– Снежаночка… Ты адрес скажи! Я домой не буду заезжать, я сразу к вам…

Снежана продиктовала адрес.

– Пятая улица Соколиной Горы… Это где? – пробормотала Соня.

– Я подвезу. Там что?

– Там больница. У мачехи плохо с сердцем.

– Вот ты чего так торопилась! – с сочувствием произнес Игорь. – Ничего, обойдется. Сейчас такие врачи! Я с тобой!

– Нет-нет, я сама…

– Соня, я с тобой пойду, – тоном, не допускающим возражений, произнес Игорь. – У меня отец доктором был, я все эти дела изнутри знаю…

– Медицину? – пролепетала Соня.

– Нет, не медицину, а то, какие порядки в больнице, какой к кому подход, к кому надо обращаться и тому подобное…

Далее Игорь рассказывал Соне случаи из медицинской практики своего отца. Все случаи заканчивались полным и окончательным выздоровлением больных. Единственное, что омрачило этот рассказ, – то, что, оказывается, родителей Игоря уже не было в живых.

…В больницу прибыли около восьми утра.

Снежана рыдала в приемном покое. Игорь побежал узнавать – что да как.

– Соня… Соня, мы с мамой всю ночь не спали!

– Снежана, прости! – Соня не выдержала и тоже заревела. – Я эгоистка… Я совершенно о вас не подумала!

– Мы… мы так старались… мы думали, что ты на свидании с Александром…

– Я ходила на свидание, честное слово!

– Он… он потом нам позвонил – где, дескать, искать эту малахольную… тебя то есть… – икала Снежана. – Рассказал, что ты съела шаурму, а потом убежала точно ошпаренная… Он решил, что шаурма на тебя негативно подействовала… жива ли ты…

– Это была не шаурма, – вытерев слезы, возразила Соня. – Это было буррито. И я всего два кусочка съела.

– Буррито? Ну не важно… Мы искали тебя. Столько раз звонили тебе… И мы поняли… что ты опять с этим чудовищем… Потому что если ты пропадаешь, то, значит, – ты с ним! Маме стало плохо, как только она осознала, что ты опять с ним!

– Иса – не чудовище. Он чудесный.

– Он цыган!

– Он не цыган.

– А кто он?

– Да какая разница!

– Соня, ты извращенка!

– Почему это я – извращенка? – возмутилась Соня. – Он мужчина, а я женщина. Это нормально!

Снежана неожиданно успокоилась, достала зеркальце и принялась пудрить нос.

– Соня, а это кто был? – вполне благосклонно спросила сводная сестра. – Ну тот, что тебя привез…

– Это Игорь. Друг Исы.

– Игорь… А почему ты не с Исой, а с Игорем?

– Потому что Игорю по пути было… И я представляю, что было бы, если бы я с Исой тут появилась…

Снежана накрасила губы. Потом произнесла по-военному четко:

– Сонечка, Игорь – экстра-класс. Ты не должна его упустить. Не будь дурой. Я представляю, какой вы будете парой!

Соня схватилась за голову. На счастье, прибежал Игорь вместе с каким-то профессором, и профессор на латыни принялся объяснять, что именно произошло с Элеонорой.

Потом Игорь на понятном языке разъяснил, что это был обычный мышечный спазм. Без всяких последствий для организма.

– Слава богу… – с облегчением вздохнула Соня. Все-таки она чувствовала себя виноватой…

– Спазм? Просто спазм и все? – засомневалась Снежана.

Тут Игорь вступил в беседу с профессором. После небольшой перепалки профессор согласился на дополнительные обследования и ушел.

– Ну все… – довольно произнес Игорь. – Лучше не бывает. После двенадцати вашей маменьке сделают обследование, и тут уж никаких других толкований быть не должно…

– Игорь, спасибо, вы чудо! – произнесла Снежана глубоким грудным голосом, которым она говорила только с мужчинами, и только с теми, которые ей нравились. – Если бы не вы…

Игорь как-то особенно тонко и умно пошутил. Соня его не слушала. Она опять думала об Исе.

– Сонечка, до встречи… – Игорь вдруг взял ее руку и поцеловал.

– Игорь, правда, спасибо вам за все! – спохватилась Соня.

– Я побежал, у меня дела… Соня, надеюсь, мы еще встретимся!

– Да, конечно…

Игорь ушел.

– Он на меня даже не посмотрел, – убитым голосом произнесла Снежана. – Сонька, и как это тебе удается?

– Что?

– Ох, ты знаешь что…

Наконец через два часа пустили к Элеоноре. Элеонора выглядела превосходно. Тем не менее начала речь с обвинений в адрес Исы. И почему Соне не понравился настоящий мужчина Александр?!

Но тут в разговор вмешалась Снежана – она подробнейше рассказала матери об Игоре и то, как Игорь помог им. Элеонора заочно восхитилась Игорем – да-да, надо все переиграть и немедленно заняться потрясающим Игорем, который не идет ни в какое сравнение с пролетарием Александром! А Ису – вообще из головы выкинуть…

Соня делала вид, что внимательно слушает, и клевала носом.

Потом Элеонору забрали для обследования. Прошло еще два часа. Обед. Тихий час. Результаты обследования неожиданно показали, что Элеонору с ее здоровьем можно хоть в космос запускать. Все ликовали.

Потом обнаружилось недоразумение: Элеонору, оказывается, увезли в больницу столь поспешно, что она была практически голой. Буквально – пальто поверх ночнушки. И все.

Снежана поехала домой за вещами. Соня скакала по кабинетам, оформляя выписку.

Ближе к шести приехала Снежана. Элеонора оделась, втроем вышли из больницы, поймали такси. Два часа стояли в пробке.

В восемь были дома.

В качестве отступного Соня пообещала родным, что в следующие выходные поедет с ними в некое тайное место, доступное только избранным, где продают со склада настоящую итальянскую обувь по цене в два раза ниже магазинной.

Совершенно никакая от усталости, Соня вошла в свою квартиру.

Закрыла дверь, разделась. Не заходя в комнаты, долго умывалась. Потом пошла в спальню с одним-единственным желанием – упасть и закрыть глаза.

Не включая свет, сразу же легла. Закрыла глаза и в ту же секунду провалилась в сон. Почему-то воображение нарисовало не приятную картинку, а черный страшный лес. Посреди – болото, покрытое густой ряской… Болото манило к себе и пугало. Соня во сне сделала шаг вперед и провалилась, чувствуя, как ноздри и рот забиваются зеленой противной ряской.

В ту же секунду Соня очнулась – сон длился совсем недолго. В носу стоял все тот же отчетливый болотный запах. Вполне реальный. Соня вдохнула его…

«Затянуло бурой тиной гладь старинного пруда…» Неприятный, совершенно чужеродный запах моментально привел Соню в чувство. Она протянула руку и нащупала рядом что-то холодное, скользкое… и острое. Укол был вполне ощутим.

Соня не закричала только потому, что от страха сдавило горло. Вскочила, включила свет…

На кровати лежала здоровущая рыбина с распоротым брюхом. Огромный зубастый рот… Рыба словно дразнила Соню.

«Жуть! Что это? Откуда?» – подумала Соня. Подняла руку – по пальцам текла капелька крови. Соня укололась об эти зубы.

Так вот почему в комнате пахло тиной! Рыба… Острая морда, вытянутое торпедой туловище в зеленовато-серых пятнах… Не узнать нельзя – щука.

Соня застонала. «Боже… Я сошла с ума!»

Она перевела взгляд на свою руку – царапина на ней была вполне реальной.

И рыба никуда не исчезла…

Кто-то явился в Сонину квартиру и бросил ей на кровать щуку.

Следующая мысль – раз кто-то подбросил ей рыбу в постель, то этот «кто-то» мог вполне оставаться в ее доме. Содрогаясь от ужаса, Соня заглянула под кровать. Никого. Потом в шкаф. Побежала в коридор…

Никого.

Вызвать милицию? «Приезжайте ко мне скорее, у меня в кровати – щука!» Бред. Все – бред.

Соня вспомнила фильм «Крестный отец» – там одному из героев положили в постель отрубленную лошадиную голову. Были и другие фильмы, где героям подбрасывали подобные «сюрпризы» в виде мертвых животных…

Но чтобы в жизни кто-то сделал подобную гадость?..

Ей, Соне…

Сделал тот, у кого были ключи от ее квартиры.

Кто? И зачем?

Например, любимые родственники – Элеонора и Снежана. У них есть ключи от ее квартиры! Взбесились от Сониного непослушания и помчались в соседний супермаркет. Купили там щуку («Завесьте нам вон ту, побольше которая! Да-да, вот эту, пожирнее!») и…

Нет, Элеонора не могла – с ней случился ночью приступ. И вообще, ночью не все магазины работают. Снежана! Вот она – могла. Мстя за мать. Сегодня днем Снежана поехала за вещами, купила по дороге щуку, кинула Соне в постель, предварительно распоров рыбине живот (для пущего устрашения), забрала вещи Элеоноры, вернулась в больницу, потом они все втроем – мачеха, сводная сестра, Соня – поехали домой…

Соня представила Снежану – с накладными ногтями, благоухающую духами, на шпильках, в дубленке любимой расцветки «под зебру», с волной белоснежных кудрей, закрывающих пол-лица, – вот она тащит в вытянутых руках тяжелый пакет со щукой, на кончиках длиннейших накладных ресниц дрожит рыбья чешуя…

Невозможно. Невероятно.

Трепетная Снежана не способна на такие зверства. И, потом, Снежана при всей своей манерности актрисой не являлась. Бросить сестре щуку в постель, а потом ходить как ни в чем не бывало… Нет.