Текст книги "Парадокс параллельных прямых. Книга вторая"

3

– …я всегда считал, что путешествия во времени в принципе невозможны.

– Почему? – занятая своими мыслями, автоматически возразила Этьена, – временное пространство, как и любое другое, имеет свои законы, следовательно, им можно манипулировать. Положение объекта относительно вертикальной временной оси является постоянной величиной только в трехмерной системе координат, но стоит развернуть трехмерное пространство до четырехмерного…

– Математика Лобачевского?

– Что?

– Был такой математик. Студент-физик в одной пьесе всё твердил что-то типа того, что – Жан наморщил лоб, – в трехмерном пространстве параллельные прямые могут не только пересекаться, но и накладываться друг на друга, «После чего, – вспомнил Доре, – лихо опрокидывал партнершу на кровать… идиотская была роль… и пьеса не лучше…»

– Любопытно… – заинтересовалась Этьена, – да… что-то похожее. Он рассматривал единое трехмерное пространство или соприкосновение под разными углами отдельных двухмерных?

«Насчет соприкосновения, – хмыкнул про себя мужчина, – в самое яблочко…»

– Откуда я знаю! Я – актер, а не математик. У меня и в школе выше тройки никогда не было… Что ты собираешься делать?

– Не знаю, – нервно передернулась Этьена, – раньше я никогда не сталкивалась…

Заметив, что девушка дрожит, Жан хотел обнять, но вместо этого только коснулся плеча и сразу убрал руку.

– Ты можешь найти его хозяина?

– Как? Я даже не знаю, к какому временному периоду он относится. Первые контакты с атаварами произошли около двух тысяч лет назад…

– То есть, – тут же уточнил Жан, – в первом…

– В шестьдесят первом, – тоже уточнила Этьена, – если считать от восемьдесят четверного.

– Ясно, – обескураженно крякнул мужчина, – его можно как-то сбить со следа?

– Практически, нет… – Этьена не выдержала и встала, – если только на время… – размышляя вслух она машинально заходила по капсуле: четыре шага вперед, поворот, четыре назад, – но он всё равно будет искать, пока не найдет.

– А если тебе… – он запнулся и привычным жестом отбросил с лица мешающие волосы, – уйти в какое-нибудь другое время?

– Едва ли это поможет, – приостановилась Этьена, – атавары способны распознавать запах своих жертв даже через многие годы после их ухода. Наверное, так он меня и нашел.

– Н-да… А если его перекупить?

– Исключено, – отмахнулась Этьена, – у них очень жесткий кодекс чести. Атавары никогда не нарушают заключенного контракта… даже в случае гибели охотника контракт не аннулируется, а передается другому исполнителю. Именно поэтому их услуги так дорого стоят… – она до хруста сжала пальцы, – я не имела права привлекать его внимание к тебе.

– Сейчас это уже не важно.

– Важно, потому, что теперь атавара будет охотиться и за тобой, – она опять нервно хрустнула пальцами, – это очень мстительные твари. У них сильнее чувства мести только ненависть к глайтам.

– Кто это?

– Враги, – не стала вдаваться в подробности Этьена.

– Веселенькая же у вас жизнь, – без энтузиазма протянул Доре.

– У вас тоже не соскучишься, – нахмурилась Этьена, отчего поперек лба прорезались тонкие горизонтальные трещинки, – но я должна была предвидеть…

– Что? – криво усмехнулся Доре, – что неизвестно кто захочет тебя убить?.. А ты можешь предвидеть?

– Нет.

– Тогда считай, что тебе повезло… и мне тоже.

– Нет, – девушка упрямо качнула головой.

– Глупо.

Этьена молча зыркнула на него глазами, наткнулась на спокойный взгляд, помедлила и отвернулась.

– Что происходит с контрактом, если наниматель погибает?

– Смерть ничего не меняет…

– Ты что-то говорила о вулканах…

– Теоретически существует возможность уничтожить атавару, растворив его в другом, более мощном источнике энергии… Но я блефовала. Земных вулканов ему только для подзарядки хватит.

– Ладно, – согласился мужчина, – ты ещё говорила о разрыве контракта.

– В случае гибели исполнителя наниматель имеет право либо передать контракт другому, либо разорвать, не выплачивая Совету неустойки… – Этьена замерла, затем медленно развернулась, – ты хочешь заставить нанимателя разорвать контракт?

– Да. Такое возможно?

Вместо ответа она опять закружилась по капсуле.

«Этот сундук ещё и растяжной, – отрешенно отметил Доре, наблюдая, как, сообразно её движению, изменилась конфигурация помещения, – был бы бабой, грохнулся бы в обморок, и все дела… – краем глаза он поймал своё отражение в окне, присмотрелся и невесело хмыкнул, – хорош, нечего сказать. Влюбился неизвестно в кого, связался с… черт его не знает, с чем связался… свихнуться можно… хотя, свихиваться, пожалуй, уже поздновато…»

Наблюдая за пыльным носком женской туфли, чертившей невидимые дуги на идеально чистом светло-сером полу, мужчина попытался сосредоточиться на каком-то неясном ощущении, бродившем по самому краешку его сознания. Что-то похожее на знание… нет, воспоминание… то ли игра света на волосах… то ли наклон головы…

«Черт!» – так и не доискавшись причины, резко мотнул головой Доре.

– Если атавара охотился за тобой ради информации, то почему он собирался тебя убить? – вспомнив висящую над обрывом фигуру, вдруг сообразил он.

– Он не собирался, – отрицательно качнула головой Этьена, – просто хотел поиграть перед захватом. Они это любят.

– А если нет? – продолжал наседать на неё Доре.

– Тогда мы не доехали бы до капсулы. Он уничтожил бы нас обоих вместе с машиной.

– Так, ладно, – сбавил обороты Доре, – пусть так. А если попытаться узнать имя заказчика? Должен же он как-то проявить себя? – он встал рядом с Этьеной и оперся руками о стол, – ты говорила, что атавара не может сам пройти через камеру…

– … капсулу, – машинально поправила Этьена.

– Не важно. Если так, то где-то поблизости должен быть тот, кто его через неё проносит.

– Пожалуй… – согласилась Этьена, – но тогда его охраняет атавара.

– Патовая ситуация, – протянул Доре.

– Не скажи, – вдруг встрепенулась Этьена, – если их разделить, то…

– Как? – поднял на неё глаза мужчина, – отправить малыша поиграть в песочек?

– Нет. Заправиться, – широко улыбнулась Этьена.

– Что? – поднял брови Доре.

– Он теряет много энергии на преобразования. Ну, – видя, что Жан не понимает, попыталась объяснить Этьена, – он может трансформироваться. Чтобы пройти через капсулу, он становится энергией, которую его хозяин проносит в специальном контейнере. Потом преобразуется в материю или в… ну, в общем, в что-то среднее. При этом он тратит очень много энергии. Поэтому ему надо заряжаться. Здесь, на Земле, ещё нет достаточно мощных искусственных источников. Поэтому ему придется напитаться от естественных, например, от действующего вулкана. А это процесс очень медленный.

– Ты хочешь сказать, – сообразил Доре, – что пока он будет заряжаться, его хозяин будет сидеть и ждать…

– …или искать меня, если я случайно окажусь в этом же временном периоде, – подтвердила Этьена, – подожди…

Она придвинулась вплотную к столу и положила правую руку на разноцветный рисунок на столешнице.

4

Черное окно вдруг посерело, словно время за ним уже изменилось.

– Что это? – замер за её спиной мужчина.

– Центр управления капсулой. Мы называем его Мозгом, – плавно водя рукой по рисунку, отчего серая поверхность окна зарябила, как посталенное напопа озеро, объяснила Этьена.

– Он может думать? – недоверчиво уточнил Доре.

– Нет. Он только хранит и обрабатывает информацию, – покрывая экран серией чисел, объяснила Этьена, – как очень большая библиотека…

– …и очень умный библиотекарь, – закончил за неё Доре.

– Да, – согласилась Этьена, – что-то похожее появится на Земле уже к концу второго тысячеления…

– То есть, уже сейчас? – переварив услышанное, уточнил Доре.

– Может быть, – не отрываясь от экрана, согласилась она, – или немного позже.

В центре экрана появился огромный земной глобус.

– Ого! – тоже придвинулся к экрану Доре, – хорошо нарисовано! Но, – присмотревшись, усмехнулся он, – только неправильно. Очертания материков не соответствуют…

– Они соответствуют, – занятая своим, отмахнулась Этьена, – точнее, будут соответствовать… можно попытаться устроить ловушку… У вас очень суматошное тысячелетие, особенно вторая половина. Отслеживая объект, приходится прыгать чуть ли не через каждые сто лет, потом я часто возвращалась для перепроверки… – пока по бокам глобуса с бешенной скоростью мелькали какие-то цифры, попыталась объяснить она.

– То есть, основательно запутала следы… да, подходящее место для засады, – Доре попытался проанализировать ситуацию, – каких действий они от тебя ждут?

– Скорее всего, паники. Либо я побегу обратно домой, либо забьюсь подальше в прошлое. Домой мне нельзя.

– А как насчёт меня?

– Никак. Ты, – девушка замялась, – не можешь попасть сюда.

– Но я всё-таки попал?

– Да.

Мужчина вопросительно прищурился, но Этьена уткнула взгляд в экран.

– Вот! Смотри! – вдруг подскочила она, – видишь?

– Да! – восхищенно выдохнул мужчина.

Очертания глобуса стали меняться. Как в кино, когда увеличивают скорость прокрутки киноленты. Казалось, что вся его поверхность течет и шевелится. Как будто дышит!

Постепенно контуры материков зафиксировались в уже привычных Жану размерах. Затем в нескольких точках, разбросанных по всему глобусу, замигали красные искорки.

– Извержения в Исландии, на Алеутских островах, в Италии, на Камчатке, в Индонезии. Вот! – она приподнялась и ткнула пальцем в район Малайзийских островов.

– Что это? – стараясь рассмотреть карту, чуть не ткнулся носом в экран Доре.

– Извержение крепнейшего стратовулкана. Выделившейся при этом энергии должно хватить на подзарядку…

– Ты серьезно? – не поверил Доре.

– Конечно. Хотя извержение на Алеутских островах ему тоже может понравится… они оба начнутся в конце октября… нам надо укрыться…

– У меня есть друзья в Нормандии, – предложил Доре, – держат ресторан и гостиницу в Сен-Мишеле…

– …в прошлом, – перебила его Этьена.

– Ты хочешь сказать, – перебил её Доре, – что я тоже могу?…

– Да, – подтвердила Этьена, – естественно, можешь.

– Естественно?! – так и подскочил он, – это тебе что, в соседнее кафе сбегать!?.. С ума сойти!.. Может, я уже сошел и всё это мне в бреду мнится… ну, и видок у меня, – наткнувшись на свое отражение в экране, вдруг заявил он, – ты уверена, что я точно не свихнулся?

– Да… Ради этого они обязательно разделятся! – с воодушевлением подтвердила Этьена, – а пока атавара будет заправляться, я разберусь с его хозяином, – посерьезнев, спокойно завершила она.

– Ты уверена?

– Да. Я подстрахуюсь и справлюсь.

– А если нет? – уставился на неё Жан, – если… джокер в рукаве! – вдруг сообразил он.

– Да, – подтвердила Этьена, – в случае неудачи я успею перенести нас ко входу в капсулу и мы сбежим прежде, чем он опомнится.

– У тебя явно изменилось настроение, – наблюдая за ней, заметил Доре, – и в лучшую сторону.

– Потому что я собираюсь прищучить этого мерзавца, – сузила глаза Этьена, – и, ты сам сказал, что у меня есть джокер.

– Ладно… – немного успокоившись, положил ладони на спинку её кресла Доре, – значит, если мы действительно не свихнулись, то вместе нас нигде не ждут… Черт, они же… – вдруг сообразил он, – могут вернуться в наше прошлое! В наш вчерашний день и…

– Не могут, – мотнула головой Этьена, – все, кто прошли через капсулу, экранированы. Мы можем пересечься только в нашем общем настоящем.

– Уже лучше…

«Пора учиться дышать по-лягушачьи, с интервалом минут в десять», – сообразив, что опять он надолго задержал дыхание, невесело подколол себя Доре.

– Куда махнем? – с наигранной беспечностью спросил он.

– Сначала просто попрыгаем, – предложила Этьена, – никто не знает, что я могу телепортироваться. И мы, – задорно засмеялпась она, – этим воспользуемся. Мы будем выходить из одной капсулы, телепортироваться к другой и сразу, как только засечем атавару, уходить. Мы заставим его тратить много энергии и, кроме того, взбесим и его, и его хозяина. А когда хозяин поймет, что его гончий пес почти разряжен и готов разорвать меня в клочья, то он вынужнет будет либо запереть его, либо отправить на дозарядку. При любом раскладе, он будет один. И тогда мы устроим засаду.

– Отлично! – подтвердил Доре, – а если он не справитсяс и собачка, действительно, разорвет нас в клочья?

– Справится, – убежденно произнесла Этьена.

– Ты – сумасшедшая, – так же убежденно произнес Доре.

– Может быть, – засмеялась Этьена, – но они этого не знают. Ну, что, – глядя ему в глаза, предложила она, – сыграем?

5

Человек привыкает ко всему. Первый поезд, первый телефонный аппарат, первый… Неважно. Всё однажды было первым. Но острота новизны проходит, человек в очередной раз приспосабливается, и…

– Значит, – разглядывая рисунок цветовых пятен на пульте, не удержался от подколки Доре, – ты не любитель абстрактной живописи.

– Почему? – в тон ему подхватила Этьена, – мне очень нравятся нейронные свето-звуковые абстракции. Но их ещё не придумали.

– Ага, ты язвишь, потому что радуешься, – глубокомысленно изрек Доре, – что после всего вышеизложенного я ещё не откинул копыта? Сознайся, что наверняка боялась чего-то подобного?

– Да, – честно подтвердила Этьен, – очень боялась.

– Но я оказался крепким орешком. Хотя, после той твоей телепортации и после твоих фокусов в катакомбах… как тебе это удалось?

– Что именно? – по-деловому уточнила Этьена.

– Перенос.

– А что ты во время него почувствовал?

– Я почувствовал, – с полной серьезностью объяснил Доре, – что подавился Нотр-Дамом, а Тур Эйфель чуть не проколола мне печень. Знешь, если и впредь будет что-то похожее, то я лучше буду догонять тебя пешочком.

– Извини, – тут же посерьезнела Этьена, – я не думала, что будет так ужасно.

– Да, ладно, – беспечно отмахнулся мужчина, – учитывая, что в противном случае нас бы наверняка пристрелили, всё пошло просто великолепно. Если честно, то я ещё никогда ничего подобного не испытывал.

– Я тоже.

– Почему? – удивился он.

– Раньше у меня никогда не получалось, – призналась Этьена, – до этого я даже одну себя переместить не могла.

– Так у тебя был дебют? – изумленно поднял брови Доре.

– Ну, что-то типа этого, – подтвердила она.

– В таком случае, поздравляю, – Жан прижал правую ладонь к сердцу и склонил голову, – у тебя здорово получилось.

– Спасибо, – покраснела Этьена.

Теперь им обоим стало ощутимо легче.

– Нас здесь не накроют? – уже хозяйским взглядом обвел помещение капсулы Доре.

– Нет. Находящуюся во временном дрейфе капсулу засечь невозможно. Даже тот, кто войдет следом, но отдельно, – пояснила Этьена, – попадет уже в другое пространство.

– Действует по принципу кабины лифта?

– Да…. Нет… – наморщила лоб Этьена, – не совсем. Капсула – одна. Она находится сразу во всех точках. Внутри временного континиума перемещается не она, а мы. Попав сюда, мы… выпадаем из трехмерного пространства реального исторического времени в четырехмерное реального…

– Стоп!.. – схватившись за висок, резко остановил её Доре, – всё!..на сегодня с меня хватит! Антракт…

Этьена облегченно вздохнула.

– В этой богадельне, – закончив растирать висок, Жан недоверчиво оглядел гладкие стены капсулы, – пьют что-нибудь вкуснее давешней дряни?

Девушка встала с кресла.

– Садись.

– А это просто кресло? – непроизвольно крепче вцепившись в край кушетки, уточнил мужчина, – или тоже…

– Тоже, – подтвердила Этьена, – но сейчас оно достаточно безопасно.

«Дурак, – почувствовав в её голосе иронию, взъярился на себя Доре, – веду себя, как капризная барышня», – он разжал пальцы и, не давая себе опомниться, перебросил своё тело в кресло и замер, подсознательно всё равно ожидая какого-то подвоха с его стороны.

Но ничего не произошло.

Кресло, как и любое другое, только слегка промялось под его тяжестью.

«Ничего такого, – немного успокоился мужчина, – кресло как кресло».

Жесткое на вид сиденье оказалось неожиданно удобным. Короткий ворс ткани приятно льнул к пальцам.

«Похоже на замшу, – осторожно проведя ладонью по подлокотнику, попытался определить он, – или бархат».

Дав мужчине освоиться, Этьена подтолкнула его левую руку к небольшой выпуклости на подлокотнике.

– Положи сюда руку.

– И что?…

– Просто положи.

– Под твою ответственность, – опуская руку, предупредил он, – и что теперь?

– Ты знаешь.

– Я… черт! Я действительно знаю! – Жан потянулся к столу и замер, не донеся руку до его поверхности.

– Смелее, – подбодрила его Этьена.

«Эх, была-небыла,» – он опустил руку и коснулся нескольких цветовых пятен.

В гладкой поверхности стены между креслом и кушеткой открылась небольшая ниша, откуда выплыл заставленный посудой поднос.

– Класс! Полный отпад… – Жан откинулся назад, но спинка кресла тоже откинулась, превратившись в узкое ложе, из изголовья которого в последний момент выскочила маленькая жесткая подушечка, – Черт! Что оно делает?! – крепко зажатый в тесном пространстве между подлокотниками, заорал мужчина, – какого!.. – он замер и заворожено уставился на выползаюшую из подлокотника трубку.

– Убери! – вцепившись в его руку, также заорала Этьена, – руку убери!.. Слышишь?

На конце трубки блеснул тонкий волосок иглы.

– Подними руку! – она резко рубанула ребром ладони по мышцам.

Его пальцы разжались.

Спинка кресла тут же подскочила вверх, подушечка исчезла. Игла всосалась обратно в трубку, а трубка – в ткань подлокотника.

Почувствовав свободу, Жан пулей вылетел из кресла.

– Что это за?… – сдавленным от испуга голосом зашипел он.

– Снотворное, – стерильным, как кипяченое молоко, тоном объяснила Этьена.

– Зачем? – изумился Доре, – оно что, свихнулось?

– Нет, Мозг просто выполнил твою команду.

– Мою?…

– Ну да, твою мысленную команду, – она не удержалась и придушенно хрюкнула, – ты подумал, он исполнил. Ты же об этом думал?

– Я не просил вкалывать мне!.. я только… черт… – Доре озадаченно уставился на неё, – это же не команда, это… – машинально растирая место удара, он с ненавистью посмотрел на кресло, – эта дрянь меня чуть не усыпила!..

– По-видимому, ты подумал о чем-то, что Мозг расценил как желание уснуть.

– Уснуть! Он что, шуток не понимает? А если бы я… – вовремя прикусил язык мужчина.

«Хорошо, что я подумал именно это, – мысленно договорил он, – иначе этот придурок меня бы кастрировал»!

– С ментальным управлением всегда так… – старательно глядя мимо него, начала Этьена, – такая-то посторонняя мысль, и… – она хрюкнула и уткнулась лицом в кушетку.

Жан возмущенно сверкнул на неё глазами, отвернулся, поймал своё отражение на экране, присмотрелся и тоже фыркнул.

– Ладно, – когда приступ смеха прошел, уже спокойным тоном проговорил он, – я, кажется, понял. В следующий раз буду вовремя убирать руку. Только какого… – он непроизвольно отдернул руку от спинки кушетки, – почему оно выполняет мои команды?

Этьена опять пересела в кресло.

– Это, – положила правую руку на столешницу, – пульт управления капсулой. С его помощью Мозгом можно управлять вручную, а можно, – её левая рука легла на выпуклость в подлокотнике, – телепатически в аварийном режиме.

– Любой может? – поинтересовался Жан.

– Не совсем… – замялась Этьена, – капсулы запрограммированы на каждого сотрудника корпуса времени персонально. Никто другой не может сюда попасть.

– Стоп, – Доре сел на кушетку и развернул её вместе с креслом лицом к себе, – а всё-таки, как сюда попал я?

– Ну… – под пристальным взглядом темно-голубых глаз ей стало очень неудобно сидеть, – барьер поставлен только против любой формы разума…

– видя, что он ещё не понял, она завозилась, скосила глаза в сторону и осторожно добавила, – в общем, мне пришлось тебя отключить.

– Отключить?!.. – озадаченно повторил Доре, – треснуть по голове, что ли?

– Нет, ты что! – испугалась Этьена, – только нажать вот сюда, – коснувшись кожи на своей шее, объяснила она, – это безопасно и безболезненно.

– Насчет последнего я бы… – протянул Доре.

– Голова у тебя болела не от этого.

– Слушай, – Жан подтянул в себе кресло, положил руки на подлокотники и всей массой навис над Этьеной, – какой номер ты ещё отколола?

– Настроила на тебя управление капсулой. Иначе при выходе во время капсула бы тебя уничтожила.

– Та-а-ак, – озадаченно уставился на неё Доре.

– У меня не было другого выхода, – виноватым голосом начала оправдываться Этьена, – если бы ты остался там, то атавара бы тебя уничтожил, а выйти отсюда без создания матрицы невозможно… Мне пришлось рискнуть… В конечном итоге, всё прошло вполне нормально…

– Но я… – попытался переварить услышанное Доре, – это всё ещё я?

– Конечно! – порывисто сжала его руку Этьена, – в тебе абсолютно ничего не изменилось. Я только ввела тебя в базу данных.

– Тогда ладно, – успокоившись, Жан опустил глаза и впервые почувствовал тепло её руки, всё ещё лежащей на его запястье.

– Тебе незачем учиться независимому управлению, – продолжала говорить Этьена, – это займет слишком много времени. Проще использовать телепатический канал. Он рассчитан на экстремальные ситуации, когда человек не способен работать самостоятельно. Тебе надо, – вдруг смутившись, сжала пальцы Этьена, – только положить на левый подлокотник руку и четко сформулировать задачу. Центр сам решит, что надо делать.

– Понятно… – отводя глаза, соскользнул взглядом на торчащий из стены столик Доре, – это съедобно?

– Вполне, – обрадовавшись возможности переменить тему разговора, Этьена потянула на себя столик и сняла крышки с тарелок.

– Здесь всё такое растяжное? – открыв неплотно закупоренный графин, Жан недоверчиво понюхал пробку.

– Да.

– Забавно. Это можно пить?

– Вполне. Может быть, это немного непривычно на вкус, но абсолютно безопасно. Подбирая меню, Мозг всегда учитывает все химико-биологические особенности заказчика.

– Ладно, пусть учитывает, – чувствуя, что на сегодня с него, действительно, хватит, устало согласился мужчина.