Текст книги "История маленькой русалочки. Сказки тётушки Зи"

История маленькой русалочки
Сказки тётушки Зи
Татьяна Зимина

© Татьяна Зимина, 2022

ISBN 978-5-0059-1151-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1

Не знаю, как вам, а мне давным-давно известно, что в каждой реке, в каждом озере или пруду живут русалки. Да, да, самые настоящие русалки. И у каждой из них, как и у людей, свой характер. Есть русалки злые-презлые. Ох, этим лучше на глаза не попадаться. Заманят, защекочут до смерти. А не защекочут, так напугают. Есть русалки хозяюшки. Эти всё стирают да полощут бельё – и своё, и чужое. Русалки-нянюшки следят, чтобы дети малые не заходили глубоко в реку, не попадали в омут. А русалки-прелестницы целыми днями и вечерами сидят на камушке, причёсываются, красоту наводят, всем понравиться хотят.

В русалочке Ладушке было всего понемногу. И покрасоваться любила, и за детишками последить, а иногда в шутку и напугать могла. Может оттого, что была она совсем молоденькой русалочкой – русалочкой-девочкой.

Ладушка любила всё и всех. Любила реку, лес на берегу, небо над головой, цветы на полянке, птиц в вышине. И никогда ни о чём плохом она не задумывалась, потому что ничего плохого с ней никогда не происходило.

Так проходили день за днём, год за годом.

Но однажды произошло событие, которое заставило девочку-русалочку задуматься, засомневаться. Всё ли хорошо в её жизни? Всё ли правильно?

Как-то вечером она весело резвилась со стайкой окуньков. Эти маленькие пёстрые рыбёшки весь жаркий день отсиживались в зарослях водорослей, а под вечер сами нашли Ладушку и стали заигрывать с ней, путаясь в длинных мягких волосах. Цель игры заключалась в том, чтобы угадать, куда поплывёт водящий. Если водила Ладушка, она выбирала направление, разгонялась и в самый неожиданный момент резко сворачивала. Если стайка окуньков вовремя ловила этот момент и сворачивала вслед за ней, игра продолжалась. Но стоило хоть одной рыбёшке зазеваться и проплыть мимо, всё, русалочка выиграла. Когда это происходило, по всей реке разливался звонкий Ладушкин смех.

Так носилась Ладушка взад-вперёд по реке в сопровождении своих маленьких друзей, когда взгляд её случайно выхватил сидящего на берегу мальчика лет семи. Она остановилась, внимательно вглядываясь в одинокую фигуру. За тем подплыла ближе к берегу. Чтобы мальчик её не заметил, спряталась в камышах и стала наблюдать. Сколько окуньки не дёргали её за колышущиеся на воде пряди, призывая поплавать-порезвиться, русалочка их не замечала. Сама не зная почему, она застыла на месте и всё пыталась понять, что так привлекло её в этом пареньке. Он ничем не отличался от своих сверстников: светлые слегка всклокоченные волосы, веснушки на носу, глаза с прищуром. Она и раньше видела человеческих детей. Чаще всего на речке они плескались, плавали, загорали и при этом болтали, визжали, улюлюкали. Некоторые дети приходили на речку со взрослыми, чтобы помочь им либо постирать-полоскать, либо принести воду для полива огорода. Но никогда она не видела ни одного ребёнка, одиноко сидящим на берегу, так долго и неподвижно. Мальчик будто не замечал происходящего вокруг – ни красоты заходящего солнца, ни загадочных шорохов, ни пения птиц. Он сидел, подогнув под себя ноги и смотрел в воду. Но русалочке почему-то показалось, что и воды-то он не видит, настолько пустым и безучастным был его взгляд.

Наконец Ладушке надоело сидеть без движения, и, чтобы обратить на себя внимание мальчика, она зашелестела сухим камышом. Но парнишка по-прежнему сидел без движения. Вдруг русалочка заметила, будто маленькая росинка скатилась по его щеке и беззвучно упала в воду. Тут он впервые зашевелился, поспешно вытирая вторую такую же, повисшую на кончике носа.

– Эй, ты чего? – не выдержала Ладушка.

Мальчик встрепенулся, посмотрел в заросли камышей и поспешно вскакивая на ноги испуганно спросил:

– Кто здесь?

Русалочка раздвинула камыши, пробираясь ближе. Она сама не знала, как это происходило, но у берега её хвост удивительным образом превращался в обычные человеческие ноги. Вот и теперь она ощутила ступнями илистую, немного скользкую почву и уверенно ступила на берег. Для всех русалок это было обычным делом – на глубине они плавали, как рыбы, по земле ходили, как люди.

Ладушка прошла по мягкой прибрежной траве и грациозно расположилась рядом с парнишкой, поманив его ладошкой, приглашая сесть рядом.

– Ты кто? Ты как? – в недоумении бормотал он, глядя на странную девочку, вышедшую из воды.

– Да я плавала тут неподалёку, – просто ответила Ладушка, – а ты кто?

– Я? Илья.

– А я Ладушка.

– Как это Ладушка? Разве это имя?

– А разве нет? – пожала она плечами и дружелюбно улыбнулась, – я ни с кем не ссорюсь, со всеми лажу. Поэтому я Ладушка.

Илья сел. Замешательство его прошло, и он снова будто ушёл в себя.

– Ну ты опять? – коснулась его руки Ладушка, – Что у тебя случилось-то?

– Ничего не случилось.

– Да нет. Так не бывает. Дети должны радоваться жизни, бегать, суетиться, удивляться всему новому. А ты…

– Что я?

– А ты… Ты что, каждый день с русалками разговариваешь?

– А ты русалка, что ли? – усмехнулся мальчик.

– Ну да, – и Ладушка откинула голову назад, встряхнула длинными русыми волосами и засмеялась звонко-звонко, и этот смех эхом разнёсся дальше по реке.

– Я как будто уже слышал твой смех, – задумчиво отозвался Илья.

Он удивлённо разглядывал девочку, и только сейчас заметил, что она действительно странная. Одета в просторное белое платье похожее на рубашку, босая, волосы длинные-длинные, но не собраны, как у всех знакомых девчонок, а распущенные, кое-где с застрявшими или специально вплетёнными водорослями. Русалочка будто почувствовала, что её разглядывают. Она встала, покружилась на месте, показывая себя, потом спустилась к реке и вошла в воду.

– Куда ты? Уже вечер. Замёрзнешь.

– Ну вот ещё! – фыркнула Ладушка и, оттолкнувшись от берега, нырнула, потом ещё и ещё.

Илья, затаив дыхание, следил за ней. Солнце уже село. В полумраке летнего вечера он с восхищением наблюдал чудесное превращение. Только что рядом с ним сидела обычная девочка, которая, оказавшись в воде, обернулась настоящей русалкой. Сомнений быть не могло, Илья отчётливо видел рыбий хвост. Затем, как ни в чём небывало, она вышла из воды с букетом кувшинок и вновь уселась рядом.

– Это тебе, – протянула она ему один цветок. Остальные положила себе на колени и принялась плести венок.

– Давай поболтаем, – улыбнулась русалочка, – я пока сплету венок, а ты расскажешь мне о своей беде.

Илья не стал спорить. Да, у него действительно была беда. Он вдруг почувствовал, что обязательно кому-то должен всё рассказать. И он рассказал. Русалочке.

Глава 2

Рассказ Ильи очень взволновал Ладушку. Впервые она ощутила доселе незнакомые чувства – грусть, тревогу и даже тоску. Пока мальчик говорил, она будто вспоминала что-то неуловимое, хорошее, но не успев осознать, что именно, снова забывала. Словно невидимый барьер не давал облачку лёгких, прозрачных образов коснуться сердца и мыслей русалочки. Ещё долго после ухода Ильи Ладушка сидела на берегу и грустно смотрела в звёздное небо, а по щекам непрошено катились те странные капельки-росинки, что видела она у своего нового знакомого.

«Что со мной?» – снова и снова задавалась вопросом русалочка. Она всё время пыталась поймать то ощущение, те образы, которые появлялись у неё по мере повествования грустной истории Ильи. Вот-вот, сейчас. Сейчас она всё вспомнит и поймёт. Но внезапно всё исчезало, и она вновь не находила ответа на свой вопрос.

Наконец, вытерев слёзы, Ладушка решила: «Надо найти того, кто поможет мне разобраться во всём». Она вспомнила рассказы своих подружек-русалочек о таинственной жительнице тёмного омута на изгибе реки, старой русалке-ведьме Альдоне. Будто знает она всё на свете, может заглядывать и в прошлое, и в будущее, знает язык животных и птиц и может ответить на любой вопрос, если только захочет. Однако редко кто отваживался обращаться к ней за помощью. Альдона ох как не любила, когда нарушали её уединение. Но русалочке так трудно было ужиться с гнетущей тоской, разрастающейся всё сильнее и сильнее, что она, забыв об осторожности, решила отправиться за советом к старой русалке.

Солнце уже совсем зашло. Наступило время волшебства, когда русалки, выходят из реки, чтобы собраться вместе, под старым мостом, водить хороводы, петь свои русалочьи песни и, если повезёт, подшутить над неосторожным путником в ночи. Ладушка же, напротив, поднялась на ноги, разбежалась, оттолкнулась посильнее от берега и плавно нырнула в воду. Окуньки будто ждали её. Встрепенувшись, вся стайка последовала за своей любимицей, думая, что прерванная игра сейчас продолжится. Но русалочка не обращала на них никакого внимания. Она отплывала всё дальше и дальше от знакомого берега. Вот вдали среди тёмных вод она как будто заметила слабый огонёк. На него и поплыла. Чем ближе к омуту подплывала Ладушка со своими провожатыми, тем ярче становился огонь, а маленькие рыбки всё больше волновались и наконец совсем отстали, предоставляя русалочке в одиночку встретиться с речной ведьмой.

Альдону побаивались все обитатели ближайших водоёмов. Она была стара, ворчлива и взбалмошна. Чтобы никто не нарушал её покоя, Альдона забралась в самый глубокий омут. Тот, кто решался потревожить старуху, рисковал попасть под горячую руку. Поэтому ни рыбы, ни русалки не заплывали так глубоко. Только раки тихо копошились под трухлявой корягой, на которой любила сиживать старая русалка. Они медленно, как во сне перетаскивали откуда-то ракушки перловиц и раскладывали вкруг коряги. Именно из них шёл волшебный свет. Будто светящийся забор поднимались ввысь яркие прямые лучики. Альдона сидела в центре и занималась, как показалось Ладушке, глупым, бесполезным делом. Длинные седые пряди будто змеи развевались вокруг зеленовато-морщинистого лица старой русалки. Она вылавливала их по очереди, расчёсывала причудливым гребнем, после чего они превращались в гладкие локоны. Но стоило выпустить локон из рук, как волосы вновь спутывались. От этого Альдона приходила в ярость, и воды вокруг неё становились не спокойными, они кружили, закручиваясь в зловещую воронку и затягивали в омут всё, что туда попадало.

Ладушка долго наблюдала за занятием старой ведьмы, не решаясь подплыть ближе. Наконец, поборов страх, всего несколько раз взмахнув гибким хвостом, русалочка оказалась прямо перед Альдоной. Та, уловив мутное колебание мельчайших частиц в воде, подняла сердитый взгляд. Неожиданно брови ведьмы удивлённо поднялись вверх, а на губах появилась кривая усмешка, когда её взору предстала хорошенькая девочка-русалочка, протягивающая перед собой венок из кувшинок.

– Ммммм, – проскрипела Альдона, глядя на подношение, – что это вдруг?

– Возьми, Альдона, этот венок. Он поможет немного удержать твои волосы и не позволит им вновь спутаться, – предложила русалочка своё любимое украшение.

– А ты надень мне его сама, если не боишься, – захихикала Альдона.

Несмотря на страх, Ладушка подплыла к старухе ещё ближе и водрузила венок на её седую голову. Водяная воронка немного успокоилась, а серебристые пряди всё так же расплывались, но уже не спутывались, и Альдона удовлетворённо улыбнулась, отчего лицо её стало будто чуточку моложе, а взгляд добрее.

– Давно в подлунном мире не встречала я существа, которое мне хотелось бы поблагодарить за что-то, но тебе русалочка от всей души говорю спасибо, – проскрипела она, – но всё же я не верю, что ты спустилась в эту тьму ради того, чтобы сделать мне приятное. Что нужно тебе от меня, девочка?

– Да, ты права, – виновато опустила голову Ладушка, – я хотела задать тебе вопрос и может быть попросить совета.

– Что ж, раз не побоялась приплыть в мой омут, спрашивай. А отвечать или нет, подумаю.

– Скажи, мне, Альдона, откуда берутся русалки? Что такое «мама», «семья», «любовь»?

Старая русалка усмехнулась:

– Где ж ты слов-то таких наслушалась?

– Недавно я познакомилась с мальчиком. Он очень горевал о том, что потерял свою маму, рассказывал, какая она была замечательная, как любила его, заботилась о нём, какая крепкая и дружная у них была семья. Но потом что-то такое произошло, и она пропала из его жизни.

– Ну что ж, у людей такое часто бывает. От меня-то что нужно тебе?

– После его рассказа, поселилась в моём сердце тоска. Не могу я больше ни играть, ни хороводы водить. Мне почему-то кажется, если я узнаю ответы на мои вопросы, я вспомню что-то очень важное.

– А нужно ли тебе знать это важное? Живи, как живётся.

– И всё же, я бы хотела узнать, что такое «мама», и была ли у меня семья?

Старая русалка вдруг громко расхохоталась. Она всё смеялась и смеялась, отчего даже раки под корягой замерли на месте, а вода ещё больше помутнела. Потом резко замолчала и строго сказала:

– Зачем тебе знать то, что никогда не суждено испытать. Живи спокойно и не задумывайся ни о чём.

От взгляда Альдоны мороз пробежал по коже. Не выдержав, русалочка опустила глаза, но осталась на месте, решив добиться своего, чего бы ей это не стоило.

Но вдруг старая русалка передумала:

– А впрочем, почему бы мне не развлечься немного. Пожалуй, я помогу тебе, но по-своему. А заодно и сама повеселюсь, скучно мне.

Она достала из-под коряги маленькую пузатую бутылочку, обхватила её ладонями, пошептала над ней и протянула русалочке.

– Вот возьми. Одной капли этой воды достаточно, чтобы обратить тебя в того, в кого сама пожелаешь.

– Но как это поможет мне?

– Сама думай, как этим распорядиться, – отмахнулась ведьма, – а мне больше не докучай. Вопросы свои прибереги для тварей лесных да птах пернатых.

Ладушка держала в руках бутылочку с волшебной водой, всё ещё не понимая смысла этого подарка.

– Ну? Чего тебе ещё надо? Или ты чем-то недовольна? – нахмурилась Альдона.

Русалочке вдруг показалось, будто молнии сверкнули из глаз старой русалки. А заметив, как над головой ведьмы начинают закручиваться в лёгком водовороте мелкие частички, витающие в речной воде, Ладушка поспешила покинуть тёмный, неприветливый омут.

Она так испугалась, что сама не заметила, как оказалась на берегу

Глава 3

Ладушка уселась на влажной от утренней росы траве, крепко прижимая к себе бутылочку с волшебной водой, и всё вспоминала старую Альдону. Ну и страху натерпелась она. И всё ради чего? Ради какого-то непонятного снадобья.

Девочка-русалочка так задумалась, что не заметила, как пролетело время и очнулась лишь когда над самым ухом прозвучало:

– Привет, – Ладушка вздрогнула от неожиданности, но увидев знакомого мальчика, облегчённо улыбнулась в ответ.

Она оглянулась вокруг. Солнце было уже высоко. Рядом сидел Илья. В руках он держал большой букет полевых цветов.

– Прости, я испугал тебя, – и протянул цветы Ладушке, – это тебе.

– Ох, какая красота, – Ладушка зарылась лицом в душистое облако, – а запах… – девочка даже глаза закрыла от удовольствия, – мне срочно нужен новый венок на голову. Свой-то я отдала.

И начала рассказ о своих ночных приключениях, ловко сплетая стебельки цветов в крепкий жгут. Хотя виделись они всего второй раз, болтали и делились сокровенным будто старые друзья. Наверное, от того, что в обычной своей жизни были одиноки каждый по-своему.

– Ума не приложу, – сокрушалась русалочка, разглядывая мутноватую жидкость – зачем мне эта вода?

Илья тоже повертел в руках бутылочку, выдернул из горлышка пучок травы и сморщился.

– Фу, тиной пахнет.

Русалочка надела новый венок из колокольчиков, ромашек, васильков и забрала у Ильи пузырёк.

– Осторожно, не пролей. Я пока не поняла, но думаю, что не зря Альдона дала мне это снадобье. Просто нужно как следует подумать, вспомнить каждое её слово, и всё встанет на свои места.

– Дааааа, – протянул Илья, – надо подумать.

И они задумались. Тишину нарушил мальчик. Он растянулся на мягкой траве, запрокинув руки за голову и мечтательно заговорил:

– А здорово было бы превратиться в кого-нибудь. Это так интересно. У них, у животных, наверное, и язык свой есть, как-то ведь они понимают друг друга.

– А ведь и Альдона мне сказала, «Вопросы свои прибереги для тварей лесных да птах пернатых», – задумчиво проговорила она.

– Точно! – подскочил Илья, – вот зачем тебе нужна волшебная вода. Чтобы ты могла задать свои вопросы всем, кого встретишь. А можно и мне с тобой?

– Нет, Илья, прости. Это я существо сказочного невидимого мира, со мной точно ничего не случится. А ты обычный человек. Не могу поручиться, что вода тебе не навредит.

– Ну что ж, – грустно вздохнул мальчик, – тогда я подожду тебя здесь, а ты, когда будешь расспрашивать о себе, спроси и про мою маму. Вдруг кто-нибудь знает, что случилось с моей мамой, куда она подевалась?

Русалочка кивнула и задумалась.

– Начну, пожалуй, с тех, с кем давно знакома.

Илья глазом не успел моргнуть, а Ладушка уже отложила в сторону оставшиеся на коленях цветы, поднялась на ноги и слегка оросила голову из флакончика. В один миг девочки не стало, а в воду плюхнулась маленькая рыбка и пропала в глубине в окружении всё тех же окуньков. Лишь венок из полевых цветов остался лежать на берегу.

Глава 4

Опомнилась Ладушка уже в воде. Но что такое? Почему всё вокруг такое непривычно огромное? И кто всё время галдит вокруг неё и зовёт на разные голоса.

– Ладушка!

– Привет, Ладушка!

– Плыви за нами, Ладушка!

– Поиграем, Ладушка!

Русалочка хотела зажать уши руками, чтобы не слышать этого гомона, но не смогла. Рук-то у неё теперь нет. Она стала оглядывать себя со всех сторон и, наконец, поняла. Русалочки больше нет, есть маленькая пёстрая рыбка. Её желание сбылось.

– Поиграем, поиграем, – сновали вокруг неё окуньки.

– Нет-нет, не до игры мне. Я только хочу спросить у вас, знаете ли вы, что такое мама? Может, расскажете?

– Мы знаем, знаем, конечно, знаем, – загалдели окуньки, – мама – это защита, это надёжность. Она оберегала и защищала нас, когда мы были икринками.

– А можно ли прожить без мамы? – не унималась Ладушка.

– Нет, нет, мама – это жизнь, – галдели окуньки, – давай поиграем.

– Нет, – отвечала Ладушка, – не могу. Мне ещё многое нужно узнать. А вы случайно не знакомы с мальчиком, Илюшей, что приходит на реку всегда один.

– Знаем, знаем, мы часто видим его на берегу. Он наблюдает за нами сквозь воду, когда мы играем на мелководье.

– У него пропала мама. Может, вы слышали или видели, где она и что с ней случилось?

– Нет, нет, этого мы не знаем.

– Мы не видели. Давай поиграем!

– Снова вы за своё. Видно, толку мне от вас не добиться. Спасибо, но того, что я узнала от вас, мне недостаточно. Придётся спросить ещё кого-нибудь.

И русалочка поплыла к берегу, где ждал её Илья. Как только на берег выпрыгнула пёстрая рыбка, он, не теряя времени обрызгал её водой из флакончика, и в тот же миг она обернулась девочкой.

– Ну что, Ладушка, ты узнала всё, что хотела?

– Да что могут знать маленькие рыбёшки, которые дальше нашей реки никуда не заплывали? – махнула рукой Ладушка, – я, пожалуй, расспрошу лесных зверей.

Один миг – и рядом с Ильёй сидит рыжая белка. Мальчик только диву давался, как быстро Ладушка меняет своё обличье. Белочка прыгнула Илье на плечо, пощекотала его хвостом и пропала в густой листве растущего рядом дерева.

На этот раз Ладушка уже была готова к тому, что вместо ног и рук у нее появятся когтистые крепкие лапки. Стоило ей посильней оттолкнуться ими, взмахнуть пушистым хвостом, и она могла преодолеть любую высоту и любое расстояние. Так с ветки на ветку добралась белочка-русалочка до той части леса, где можно было встретить и белок, и зайцев, и лис.

– Смотри, смотри – незнакомая белочка! – услышала Ладушка и замерла, оглядываясь по сторонам.

Наконец заметила на соседнем дереве дупло, а в дупле маленькие бельчата.

– Вот вы-то мне и нужны, – обрадовалась Ладушка, – а ну-ка расскажите, есть ли у вас мама, и зачем она вам нужна?

– Ой, ой, смешная белочка, – запищали бельчата, – как же без мамы? Без мамы мы погибнем. Она кормит нас молочком, согревает своим теплом, заботится о нас. Она нас очень-очень любит.

Тут и белка-мама подскочила. Загородила собой дупло, защищая своих деток от незваной гостьи:

– Конечно люблю и никому в обиду не дам.

– Любишь? – погрустнела Ладушка, – вот и Илья говорил, что мама его очень любила, а что это значит?.. – она пожала плечиками.

– Любить значит заботиться и оберегать от невзгод, – объяснила мама-белка, с удивлением глядя на незнакомку, – а кто такой Илья?

– У меня есть знакомый мальчик. У него случилось несчастье – его мама пропала.

– Ааааа, – протянула белка, – это тот, что так часто ходит на реку и подолгу сидит там один?

– Да, – подтвердила Ладушка, – я обещала ему помочь, найти его маму. Может, вы слышали что-нибудь о ней?

– Если бы она появилась в нашем лесу, я бы знала. Но здесь её не было.

– Ну что ж, поищу в другом месте. Спасибо тебе, добрая белка.

И Ладушка поскакала туда, где ждал её Илья.

И вот, рыжая белочка прыгнула в центр своего веночка. Мальчик быстро обрызгал её волшебной водой, и вместо рыжего хвостатого зверька уже сидит рядом русоволосая девочка.

– Ну что, Ладушка? Какие новости?

– Грустно мне, Илюша, – вздохнула девочка-русалочка, – наверное, не так уж плохо иметь маму и чувствовать её любовь. Жаль, что я об этом ничего не знаю.

Илье вдруг стало жалко русалочку, захотелось пожалеть, и он стал гладить её по золотистым волосам, приговаривая:

– Ничего, Ладушка, а вдруг и твоя мама найдётся.

Тут русалочка оживилась:

– Ты знаешь Илюша, когда белка рассказывала о любви к своим бельчатам, я будто что-то вспомнила. Будто и у меня были родители, и меня любили и оберегали.

Илюше не хотелось прерывать Ладушку, но он всё же спросил:

– А про мою маму белка ничего не слышала?

– Нет, не слышала, – и бодро добавила, – значит, будем искать дальше.

И вот, сидела на берегу девочка – две капли на голову, и в небо взвилась юркая ласточка. Илья вскочил на ноги, приложил ладонь ко лбу, защищая глаза от солнца, и с восхищением наблюдал за удаляющейся чёрной точкой.

У Ладушки сердце замерло от ощущения высоты. Как, оказывается, здорово уметь летать. Сначала она, привыкая к новым ощущениям, сделала несколько кругов над знакомой полянкой, где стоял Илья. Когда же почувствовала уверенность в крыльях, выбрала нужное направление. Теперь Ладушка направлялась подальше от леса, в деревню.

А вот и дом с ласточкиным гнездом под крышей, из которого выглядывали серые пушистые желторотики и без перерыва галдели:

– Есть хотим. Есть хотим. Жучка. Мошку. Есть. Есть.

К гнезду то и дело подлетали то одна ласточка, то другая, что-то неся в клюве. Как только это что-то исчезало во рту птенца, проворная чёрная птичка молниеносно взмывала в небо за новой добычей.

«Как же я узнаю что-то, если они совсем не сидят на месте?» – подумала Ладушка. Она долго наблюдала, как птицы кормили своих птенцов и даже не замечали её. Но вот солнце стало клониться к закату, и ласточки стали устраиваться на краю своего гнезда рядом с птенцами.

– Ну что, отдохнём? – спрашивала ласточка-мама.

– Отдохнём, – отвечал папа, – а утром снова за дело.

– Эхе-хе-хе-хе, – послышался снизу хриплый голос, – вот, Тимофей, смотри, птица, а всё, как у людей – семья…

Ладушка опустила голову вниз и увидела сидящих на крылечке двух дедушек. Тот, что так внимательно наблюдал за семейством ласточек, был чем-то похож на Илюшу. Такие же светлые взъерошенные волосы и веснушки, только с бородой. «Уж не Илюшин ли дедушка?» – подумала Ладушка и стала прислушиваться к разговору, вдруг услышит что-нибудь полезное. Тот, которого звали Тимофеем, одобрительно закивал:

– Даааа…

– А наш Илюха, так мается. Год уже как матери у него не стало, – пригорюнился дед Василий (именно так звали Илюшиного дедушку), – и отца, как назло, в командировку послали. А я что? Разве заменю родителей? Человеку нужна семья…

– Даааа, – снова протянул дед Тимофей.

Они посидели ещё немного, тихо переговариваясь о дневных заботах, а когда вдруг тучка закрыла половину неба, хозяин дома поднялся со ступенек:

– Пойдём-ка, Тимофей, под крышу, как бы дождь не начался. Да и Илюшка скоро прибежит, надо что-нибудь к ужину сотворить.

И мужчины, кряхтя и переговариваясь, зашли в дом.

– Что же это такое – семья? – задумалась Ладушка.

– Странная, странная какая, – защебетали, вдруг заметив её, ласточки, – семья – это опора на всю жизнь. Вот мы уверены друг в друге, одному плохо – другой поддержит, поможет, накормит и обогреет. Как же без семьи? Без семьи никуда.

– Ооох… – протянула Ладушка, – наверное, вы правы. А я совсем одна, и нет у меня опоры.

– Как же, как же так вышло, что у тебя нет семьи?

– Сама не знаю, – вновь послышался Ладушкин вздох, – иногда мне кажется, я забыла что-то очень-очень важное, и если вспомню это что-то, то вспомню и свою семью. Но у меня никак не получается.

– Бедная. Бедная, – защебетали ласточки, – чем помочь тебе, чем?

– Вы уже помогли, – ответила русалочка, – от вас я узнала, что такое семья. Но вот Илюша… Он-то всегда знал и помнил это, а теперь очень тоскует по своей маме. Может быть, вы знаете куда она подевалась?

– Нет, нет, не знаем, – ответили ласточки, – нам некогда, некогда. Мы все в делах, все в делах. Прощай, прощай.

Ласточки стали устраиваться на ночлег, показывая незваной гостье, что больше им сказать нечего, и Ладушка, взмахнув крыльями, заторопилась на берег реки, где ждал её Илья.

Мальчуган, увидев издали знакомую ласточку, вскочил от нетерпения на ноги, и как только птичка уселась на траву, обрызгал её волшебной водой. И вот уже сидит на полянке девочка-русалочка. Но что с ней? Нет уже той искорки в глазах, с которой в начале дня она бралась за дело, плечи опущены, руки как увядшие стебельки лежат на коленях.

– Ну что, Ладушка, узнала что-нибудь новое?

– Сегодня я узнала много нового. Я узнала, что такое материнская любовь, что такое семья, и нужно ли всё это вообще, – тут Ладушка словно ожила на миг, ухватив Илью за руку, – и я также поняла, что всё это нужно. Очень нужно. И мне, и тебе. А ещё я поняла, как одинока моя жизнь, – русалочка всё больше грустнела.

– А о моей маме ничего не узнала? – с трепетом спросил мальчик.

– Нет, – русалочка виновато опустила голову, – может, зря мы всё это затеяли, и старая ведьма Альдона просто пошутила надо мной, дав этот бесполезный подарок?

– А что же теперь делать дальше? – спросил мальчик.

– Ты, Илья, иди домой. Дедушка любит тебя и ждёт, – улыбнулась русалочка, – а мне видно придётся ещё раз наведаться к старой русалке.

– Ладушка, ты рассказывала, как страшно тебе было плыть к ней. Позволь мне воспользоваться волшебной водой и поплыть с тобой, – Илья потянулся к заветной бутылочке, – вместе мы сумеем убедить её помочь нам.

Русалочка в страхе схватила пузырёк и со всего размаху забросила подальше в реку. В это время туча заволокла уже всё небо, подул сильный ветер, а в воздухе запахло дождём.

– Дедушка ждёт тебя, и волнуется, – русалочка поднялась на ноги и шагнула к воде, – иди домой. Я справлюсь. А завтра всё тебе расскажу.