Текст книги "Завещание ассасина. Эпизоды первый и второй"

– Думаю да. Оба могут говорить и отвечать… Но вот смогут ли рассказать нам всё, – слегка удивившись осведомлённости Булата, с сомнением ответил Дин Ло.

– Я бы всё таки попытался… Кажется их зовут – Умар и Вэнь?

– Да, уважаемый, – Юсуф, сделав приглашающий жест и направился к раненным, которых устроили недалеко под навесом.

Приблизившись, ассасин присел на песок и заговорил, обращаясь к обоим:

– Итак, господа, зовут меня Булат. Я – мамлюк, бывший капитан Стражи Его Величества мелика Египта. У меня много военных навыков, в том числе и таких, которые позволяли с небольшим отрядом перемещаться по тылам вражеских армий, находить нужные сведения, устранять врагов и предателей, и при этом оставаться в живых. А поскольку сейчас ваши старшие обратились ко мне за помощью, мне нужно знать во всех подробностях: как, где, когда и что с вами произошло? Говорить лучше по очереди, – потом, обернувшись к Дину Ло, попросил, – А вы, господин Ло, не могли бы помочь племяннику и переместить его чуть подальше отсюда, дабы своими разговорами мы не докучали ему, и он смог пока отдохнуть? Устройте его поудобней, и возвращайтесь. Всё о чём нам поведает Умар, мы должны услышать вместе.

Когда все собрались, Умар начал свой рассказ:

– Да, простит меня Всевышний и ты, отец! О твоём предостережении не приближаться к горе мне рассказал Вэнь, но позднее, когда всё уже произошло… Конечно, ты, и меня прежде предупреждал об этом проклятом святилище, и я до сих пор не понимаю, как Вэню и Ю удалось меня уговорить… Это всё Ю Лань… Этой юной пэри, разве можно в чём-то отказать? Возможно ли, не поддаться её обаянию?…

Всё казалось обычной прогулкой. Я был вооружён саблей и кинжалом, Вэнь взял с собой какой-то посох, Ю порхала впереди как яркая бабочка… То заметит ящерицу на камне, то, реющего в небе грифа, и всё её приводило в восторг. Всё было хорошо! Так мы подошли к скале. И тут меня кое-что насторожило: на обширной площадке перед входом в пещеру я заметил, довольно свежие следы пребывания людей. Были отпечатки лошадиных копыт, оттиски ступней, просыпанные в нескольких местах зёрна овса… Следы довольно свежие, может день, может два… Но потом, подумав, что всё это мог оставить, недавно прошедший в этих местах караван, я успокоился. Поэтому особо и не возражал, когда Вэнь предложил осмотреть пещеру.

Умар попытался чуть изменить положение тела и невольно застонал от боли. Юсуф заботливо помог ему устроиться поудобнее, и юноша продолжил своё повествование:

– Проход в пещеру оказался довольно просторным. Коридор делал несколько поворотов, но поскольку, не было боковых ответвлений, мы спокойно продвигались вперёд. Первым шёл я, за мной Ю, замыкал процессию Вэнь. Так мы вышли в небольшую, явно созданную природой залу. Непонятно, но откуда—то сверху падал слабый свет. В пещере было пусто. Ни людей, ни следов их пребывания… Конечно все мы почувствовали разочарование. Проклятое людьми капище злого бога и никаких намёков, или признаков на ужасы, царившие в этом месте в давние времена… Осматривая пещеру Ю прошла немного вглубь и отдалилась от нас. Как раз в этот момент, как будто, из под земли, появились вооружённые люди, много людей. Не говоря ни слова, они накинулись на нас. Я едва успел выхватить саблю, взял и кинжал – предстояло биться не с одним противником. Моя спина, чуть ли ни сама прижалась к стене, чтобы избежать нападения сзади. Так мы оказались разделены. Краем глаза я увидел, как оттеснили, и напали на Ю. Также окружили Вэня. Хрупкая девушка, применяя какие—то невероятные акробатические приёмы, билась с нападающими, как молодая львица со стаей гиеновых собак. Вэнь вертел своей палкой и перед собой, и над собой, и даже вокруг себя, при этом умудрялся разбивать атакующим головы и ломать кости. Ко мне бросились четверо или пятеро. Некоторое время мне удавалось успешно отбиваться и сдерживать их натиск. Но они нападали подвое, и одному удалось ранить меня в правый бок – в отместку я успел рассечь ему живот. Я чувствовал, как кровь пропитала мою одежду, правая рука почти перестала действовать, я уставал… Кажется мне удалось кому—то пронзить кинжалом грудь… Это последнее, что я помню из этого боя… Потом я потерял сознание…

Юноша замолчал, выпил немного воды, задумался на мгновение, как бы собираясь с мыслями, и вновь заговорил:

– Что было после я помню очень смутно… Кажется меня куда—то волокли… Потом связали и вроде подвесили за ноги, головой вниз… До сих пор не пойму, то ли я сам это помню, то ли всё это мне рассказал Вэнь, только позже… Вообщем привёл меня в чувство Вэнь. Он склонился надо мной и протянул мне флягу с водой. Я слегка приподнялся и увидел тело охранника с кляпом во рту, который «в отключке», связанный по рукам и ногам, валялся невдалеке. Причём, руки и ноги были связаны даже за спиной между собой: получился этакий «бублик» из человеческого тела… Думаю – ему было очень неудобно, но так ему и надо, – тут Умар слегка улыбнулся, – Когда я спросил про Ю, Вэнь сказал, что во время боя видел как её сбили с ног и стали связывать, она точно была жива и продолжала сопротивляться. Но в этой пещере её нет, и он не знает где она. Через мгновение, когда я вновь попытался что-то спросить, он резко закрыл мне ладонью рот, другой рукой коснулся своего уха. Действительно, хоть в моей голове и шумело, но я отчётливо расслышал негромкий звук, приближающихся к нам, тяжелых шагов. Вэнь одним прыжком, тихим как поступь кошки, оказался возле довольно узкого входа в пещеру и прижался спиной к стене. Когда огромный парень попытался протиснуть своё грузное тело и просунул внутрь голову, Вэнь нанёс ему страшный, быстрый удар снизу вверх ногой прямо в торчащую из прохода голову. Разбойник только хрюкнул, в голове у него что—то хрустнуло и, по-моему, даже звякнуло. Он рухнул сразу, на том же самом месте, где стоял, и не распластался на полу, только потому, что застрял в проходе. Вэнь попытался втащить тело поверженного врага внутрь, но у него не получилось. Тогда я пришёл ему на помощь, и вместе нам с большим трудом это удалось. Было невыносимо тяжёло, как будто мы тащили тушу носорога. Чтобы не упасть, я прислонился спиной к стене и чуть не потерял сознание. Через минуту мне стало лучше, а Вэнь к этому моменту уже успел спеленать разбойника по рукам и ногам. Не знаю для чего, но каждый из этих негодяев, таскал с собой по мотку прочной верёвки. Может это реквизит для каких-то обрядов, а может для горной подготовки. Вэнь сказал, что нужно срочно выбираться, добраться до лагеря, всё сообщить дяде, потом с его помощью найти и освободить Ю Лань. Следовало признать, что нам двоим, это всё равно было не по силам, тем более без оружия. Два кинжала нейтрализованных охранников не в счёт. Так мы и сделали. Идти было трудно, но Вэнь помогал. Пройдя по проходу и не встретив никого, мы сумели выбраться. Этот был другой вход. Не тот, через который мы попали в пещеру. Снаружи он был практически незаметным, закрытым от взора огромным камнем. Определившись на местности, мы поспешили в лагерь. Нас никто не преследовал, и мы быстро добрались до оазиса…

К повествованию Умара Вэню удалось добавить несколько существенных штрихов. После их пленения, молодых людей действительно связали по рукам и ногам. Потом подняли и подвесили к какой—то балке вниз головой, как освежёванных животных. Видя их полную беспомощность, разбойники оставили двух охранников и ушли. Вэнь дождался, пока один из охранников задремал, а другой вышел. Используя свои акробатические способности, он не без труда, смог подтянуться к своим ногам. Затёкшими, связанными руками, сумел освободить ступни от верёвок и рухнул вниз. Сгруппировавшись при падении, он сделал всё очень тихо, но при этом повредил левую руку. Прислушался. Услышав сопение охранника, успокоился. Зубами развязал руки и растёр ноги. Приблизился к спящему охраннику и нажал пальцами на специальные точки на шее спящего, тем самым, углубив его сон, насколько это возможно. Потом тщательно связал его и заткнул рот. Кинжалом охранника перерезал верёвки Умара, аккуратно спустил его вниз и полностью освободил от пут. Забрал воду у разбойника и после нескольких попыток привёл Умара в чувство…

В низких широтах темнеет рано. Наступило часов восемь вечера, когда Булат, Юсуф и Дин выслушав Вэня, отошли немного в сторону, чтобы определиться в своих дальнейших действиях. Ассасин заговорил первым:

– Ну, что ж, господа, мне кажется – мы получили исчерпывающие сведения о произошедшем. Тем не менее, остаются два важных вопроса, на которые пока ответов нет. Где Ю Лань и кто наш противник?

– Думаю, что это отряд, каких—то разбойников, или работорговцев, рыскающих по караванным путям в поисках наживы, – предположил Юсуф, – видимо, они использовали пещеру в качестве базы, а наши неожиданно побеспокоили их.

– Непохоже! Разбойники обычно устраивают засады и нападают на караваны в дороге, или на стоянках… А тут, какие—то тайные пещеры, замаскированные ходы, да ещё в месте древнего капища жрецов—убийц. И ещё одно противоречие: все трое молодых людей были ими захвачены… сейчас у них Ю Лань… Почему же мы до сей поры не получили требование о выкупе? – высказал сомнение Дин.

– Да, знаем мы не всё и нам необходимо, предпринять шаги, чтобы узнать больше, – сказал Булат, – Я пройдусь по окрестностям вокруг оазиса, а вам придётся быть начеку и держать оборону. Кроме того, господа, как только я уйду, надо сымитировать что-то вроде суматохи сборов, как бы перед уходом каравана: пусть побегают туда и обратно слуги, пошумит начальство… Со стороны всё должно выглядеть так, что караван собирается в скорую дорогу.

– Хорошо, Булат-бей, я всё организую. Только объясните для чего? – спросил Юсуф.

– Это на случай, если за нами наблюдают. Противник должен быть убеждён, что караван скоро отправится в дорогу, и никто не собирается искать пропавшую девушку. Возможно, тогда они будут не столь бдительны, и у нас будет некое преимущество, – объяснил Булат, – И ещё, вот эликсир египетских врачей для Умара и Вэня. Примут его и уже через час молодые люди смогут стать в строй. Беспокоиться – не надо, это просто травы.

Мамлюк протянул Юсуфу и Дину по небольшому флакону, повернулся и двинулся за территорию лагеря в направлении, противоположном дороге к святилищу.

Булат, словно призрачная тень скользил между барханами вокруг оазиса, внимательно приглядываясь к возвышенностям, удобным для наблюдения и выискивая вражеских соглядатаев. Он не сомневался в их присутствии потому, что чувствовал, что уже некоторое время за караваном наблюдают. Со стороны лагеря послышалось оживление, и тут же он заметил две нечёткие человеческие фигуры в темных, похожих на балахоны, одеждах. Они устроились на одном из барханов, и один не сводил глаз с оазиса. Как и предполагал ассасин – точка наблюдения, ближайшая удобная в направлении тропинки на гору. Булат немного обогнул наблюдателей в сторону капища и, используя свои способности, попытался услышать их разговор. Говорили на фарси. Булат знал фарси – ассасин вообще должен знать много языков: нет страны от Японии до Португалии, где бы смогла благополучно укрыться цель, обозначенная орденом. К тому же, в каждой из этих стран ассасин должен был походить на местного жителя, выполняя одно из основных правил кредо – «Будь невидим, даже если ты на виду, стань неприметным посреди толпы»:

– Видишь, Акбар, эти неверные собаки уже собираются. Точно тебе говорю, никого они искать не будут. Ты, когда-нибудь слышал, чтобы жадные до наживы торгаши бросились на поиски отставших от каравана, – сказал разбойник, наблюдающий за событиями в оазисе.

– Да, ты прав, брат. Они просто пытаются быстрее удрать.

– Вернись в храм и расскажи Ахмед-беку, что караван снимается и готовится в дорогу. Пусть он порадует Верховного. Тогда может и нам кое-что перепадёт за хорошую весть.

– Я мигом, Хасан.

Акбар поднялся во весь рост и спокойно зашагал по тропе в сторону святилища. Он преодолел небольшой подъём и уже начал спускаться, когда прямо перед ним, словно призрачный дух, вдруг возникла фигура ассасина. Разбойник, было открыл рот, но мощный удар в живот позволил ему только негромко клацнуть зубами. Издать, требуемый в этой ситуации, тревожный клич у него явно не вышло. А когда его тело согнулось пополам, Акбар в полной мере своим собственным затылком прочувствовал силу второй затрещины. Его мироощущение внезапно погасло, он начисто потерял всякую связь с реальностью и, как сброшенный с телеги мешок кулем свалился на землю.

Булат немного оттащил разбойника с тропы, воспользовавшись его же верёвкой, тщательно связал, заткнул рот и словно неумолимый рок бесшумно двинулся к первому наблюдателю. Приблизившись вплотную, к лежащему на животе разбойнику, он слегка наклонился над ним и негромко спросил:

– Ну и чем мы так сильно интересуемся?

Хасан вздрогнул от неожиданности, слегка развернулся в сторону говорившего, увидел стоящего над ним воина и завертел глазами в поисках выхода, а его правая рука инстинктивно потянулась к кинжалу.

– Даже не думай! – спокойно произнёс мамлюк, обнажая меч, – если ты ещё раз пошевелишь хоть одним членом своего тела, будь это даже волос на твоей голове, то умрёшь быстрее, чем гаснет, падающая с неба звезда.

– Да, что вы, добрый господин! Я ничего такого и не думал… Ничем не хотел навредить вам… Понимаете, я просто отстал от своего каравана, остался совсем один и увидев лагерь, пытался убедится, что в оазисе добрые люди, а не шайка разбойников, – быстро затараторил Хасан.

– Ну и как, убедился?

– Да, да! Я вижу, что в лагере мирный караван, а люди – правоверные мусульмане.

– Так говоришь, что в одиночку отстал от своего каравана?

– Так точно, господин! Один, я остался совсем один: без воды, без еды…

– И давно ты так?

– Третьи сутки пошли, добрый господин!

– А по тебе не скажешь, что ты голодал. И фляга у тебя на поясе говорит о том, что вода у тебя все-таки есть.

– Простите, добрый господин. Я просто очень берёг воду. Да и осталось всего пару глотков.

– Можешь, спокойно напиться, источник рядом. Пей, я тебе говорю, – тоном, не терпящим возражений, приказал Булат.

Глаза разбойника снова забегали, но деваться было некуда: он снял фляжку с пояса и сделал несколько больших глотков. Булат забрал у Хасана сосуд, чтобы определиться с количеством содержимого, и заметил:

– А ведь вода ещё осталась?

– Я очень её берёг, добрый господин! – продолжал врать разбойник.

– Скажи мне своё имя, страдалец! – как бы, проникаясь к нему сочувствием, попросил Булат.

– Талиб! Меня зовут Талиб, мой господин!

– Талиб говоришь? – переспросил ассасин.

– Точно так, господин!

– Ответь мне тогда, Талиб: того увальня, которого ты называл Акбаром и который тебя величал Хасаном, ты, что за человека не считаешь? Может это твой вьючный ослик или верный конь?

– Акбар? Какой Акбар? – заёрзал в мыслях Хасан, тем не менее, стараясь оставаться неподвижным, как ему велели.

– Да, «брат» твой – Акбар, который валяется связанным, метрах в пятнадцати отсюда, рядом с тропой к святилищу.

Хасан полностью сник и со стороны казался подавленным окончательно. Он попытался, что-то ответить, но в итоге просто пару раз шлёпнул губами, не произнеся ни слова. Всё это время он пытался «заговорить зубы» чужаку в надежде, что скоро прибудет подмога, а теперь понял, что помощи ему не дождаться и растерялся окончательно.

– Давай-ка, импровизатор, поднимайся. Кинжал вытащи двумя пальцами и брось в песок. Пошли! Сейчас ты поможешь своему «брату» и отбуксируешь его в оазис, где вас ожидает тёплый приём, еда, вода, а возможно и наше радушие.

Хасан понуро побрёл впереди ассасина в сторону горы. Взгромоздил на себя бесчувственное тело товарища и под присмотром Булата потащил свою поклажу, но уже в обратном направлении – в расположение лагеря.

Когда два разбойника под конвоем Булата добрались до оазиса, все, побросав свои дела, с любопытством стали приближаться к ним, но, услышав окрик Юсуфа, вернулись к своим обязанностям. Остались Юсуф, Мурад, Джафар и Дин. Устроили пленников в одном из строений, в дальней части оазиса, чтобы остальные караванщики не стали свидетелями того, что там могло произойти.

– Господа, вот эти двое вели наблюдение за нашим лагерем. Они члены шайки, похитившей Ю Лань. Их следует допросить, узнать всё, что знают они, – сказал Булат и. обратившись к караван—баши, попросил, – Прошу Вас, Юсуф-ага, распорядитесь, чтобы обоих напоили, а второго накрепко связали. Также нужны двое караульных… Пока же, господа, попробуем обсудить, то, что мне удалось узнать.

Разговор происходил в стороне. Когда все подошли, Булат заговорил:

– Из разговора лазутчиков я узнал следующее: ими командует некий Ахмед-бек, который отчитывается перед кем-то, кого эти двое называли Верховным… По видимому – они персы, поскольку общаются между собой на фарси. Их база в святилище. О том, что девушка захвачена, они знают, но тему про то, где её держат и зачем она им нужна, эти двое друг с другом не обсуждали. Их интересовало – что мы намерены предпринять. Наживка с имитацией отъезда сработала – старший по имени Хасан послал второго, которого звал Акбаром с докладом к Ахмед-беку. Они посчитали, что мы напуганы, девушку искать не будем, а просто снимемся со стоянки и уйдём. Когда Акбар направился к святилищу, я его нейтрализовал. Потом задержал и второго, – мамлюк сделал небольшую паузу и добавил, – Уже десять часов вечера. Много времени девушка у них. От того, как нам удастся разговорить этих двоих, зависит жизнь Ю Лань. Я постараюсь узнать у них всё, что знают они и даже то, что они успели забыть. У меня есть в этом опыт. От вас, господа, мне потребуется понимание и помощь. Юсуф-ага и господин Ло, я попрошу вас остаться, а на вас Джафар-ага и Мурад-ага пока ложится задача руководства охраной лагеря.

Купцы с пониманием отреагировали на просьбу и направились к своим людям. Юсуф, Дин и Булат подошли к пленникам, за которыми уже присматривали Саид и Селим. Оба разбойника были накрепко связаны. Акбар, видимо, недавно пришёл в себя и в недоумении озирался по сторонам. Кляп из его рта вытащили. Обоих напоили и немного накормили. Так, что всё было готово к разговору. Не успели старшие подойти, как Хасан затараторил, обращаясь к Булату:

– Добрый господин! Вы, точно нас с кем-то перепутали. Мы не грабители, не разбойники… Мы простые воры. Решили немного поживиться, поэтому и присматривали за лагерем. Чтобы в удобный момент стащить что-нибудь.

Ассасин, понимая, что Хасан снова пытается обмануть, тем не менее, спросил:

– И давно вы этим промышляете?

– Давно, добрый господин, много лет.

– И ты тоже закоренелый вор? – Булат спросил Акбара.

– Да, да, господин. Мы вместе много лет, и всё воруем, воруем…

Ассасин сделал вид, что внимательно осматривает их обоих, а потом произнёс:

– Так значит вы оба воры!? Но поскольку я не вижу ни отрезанных у вас ушей, или отрубленных кистей рук, похоже, вы ребята опытные и ни разу к служителям закона не попадали? Так?

– Да, так, господин, – ответили оба одновременно, не понимая, к чему он клонит.

– Ну что ж, я вполне удовлетворён вашей искренностью и похвальной честностью, – сказал Булат пленникам, а потом, повернувшись к караульным, попросил, – Селим, вы, не мог ли бы принести, что-нибудь вроде колоды, для рубки мяса?

Селим, молча кивнул, и отправился на поиски. Пленники насторожились. Но, ассасин, не оставляя их в недоумении, стал объяснять:

– Как капитан стражи, в присутствии этих уважаемых господ, которых я призываю в свидетели, – тут он указал на Юсуфа, Дина и Саида, – тщательно допросив вас, убедившись в ваших многочисленных преступлениях и в вашей неисправимости, согласно законам шариата и Османской империи приговариваю каждого из вас к отрезанию правого уха, отрубанию правой кисти и отсечению головы! И не беспокойтесь, как только Селим доставит необходимый реквизит, я с чистой совестью, собственноручно приведу приговор в исполнение. Ну, а пока, чтобы не терять попусту время, предлагаю отрезать у приговорённых уши.

Когда до разбойников дошёл смысл, только, что сказанного, они поняли, как сами себя заманили в ловушку, и с ужасом смотрели на своего судью и палача в одном лице. Тем временем, Селим, приволок солидный деревянный брус, напоминающий плаху. Увидев деревянную колоду, Акбар завопил во весь голос:

– Это Хасан и Ахмед-бек. Никакой я не вор. Я бывший солдат. Мне предложили работу, и я согласился. Я не вор, клянусь именем Пророка…

– Ну, не удивительно ли? Как быстро слово истиной веры обращает кяфира – язычника в правоверного? – заметил Булат.

– Никакой я не язычник… Я – мусульманин, шиит. Это остальные – безумцы. Поклоняются какому—то древнему богу, которого называют Ариманом. Свою секту называют – «Восхождение Аримана». Друг друга называют братьями… Вот я и повёлся… У меня ведь нет семьи… А тут, все тебе: брат, брат… – оправдывался Акбар.

– Сейчас же замолчи, несчастный. Своей болтовнёй ты навлечешь на нас неисчислимые беды и проклятия, – второй разбойник попытался остановить излияния Акбара.

Тогда Булат попросил караульных, указывая на Хасана:

– Чтобы нам не мешали, прошу вас, господа, отволоките этот экземпляр подальше в сторону и составьте ему компанию.

Когда Акбар остался один, ассасин, глядя ему прямо в глаза немигающим взором, вполне способным загипнотизировать, тихим голосом произнёс:

– А теперь ты расскажешь нам всё, что знаешь об этой секте: кто старший, сколько вас, откуда вы, а самое главное – где захваченная девушка и что с ней? Предупреждаю в последний раз, если ты хоть чуточку соврёшь, а я это наверняка пойму! Я без всяких колебаний приведу приговор в исполнение!

Сильно напуганный разбойник не стал испытывать терпение караванщиков и сразу заговорил:

– Вы не сомневайтесь, добрые господа, я всё расскажу. Поверьте, я сам не рад, что угодил в эту компанию сумасшедших. Вообщем, встретился я с ними, вернее, с Хасаном в Багдаде. Мы вместе когда-то были солдатами шахской армии. Я был совсем без денег и перебивался случайными заработками на одном из багдадских базаров. Пытался заработать на дорогу в мой родной Исфахан.

– Не надо нам рассказывать про свою тяжёлую жизнь, – перебил его Булат, – сделаем так: я спрашиваю – ты отвечаешь! Тебе всё понятно, – Акбар согласно кивнул.

– Что с девушкой и где она?

– Думаю с ней пока всё в порядке. Где она я точно не знаю, думаю, её держат в каком-то помещении подземного храма. Ахмед-бек дал указание спрятать её и очень беречь. Она нужна Верховному магу для какой-то религиозной церемонии.

– Что за церемония и когда она состоится? – спросил Дин Ло.

– Я точно не знаю. Но слышал, что-то о празднике весны, который завтра отмечают адепты Ормузда – бога огня. Ормузд и Ариман – два противоборствующих бога в этой религии. Ормузд – владыка огня и света, Ариман – хранитель тьмы и хозяин подземного мира. Так вот, говорили о крови девственницы, которой надо окропить алтарь Аримана перед рассветом, накануне праздника весны. Думаю, ничего хорошего для вашей девушки эта церемония не предвещает, – казалось сожаление Акбара вполне искренним.

– Как попасть в большую пещеру и сколько там воинов? – попытался уточнить ассасин.

– Двадцать, то есть уже пятнадцать послушников—охранников таких как я, и тринадцать магов-жрецов вместе с Верховным… А в большую пещеру есть проход из первой пещеры у подножия скалы. Там какой—то механизм открывает проход. Я не знаю как. Знает только старший – Ахмед-бек. Жрецы тоже знают.

– Так двадцать или пятнадцать человек?

– Было двадцать, но когда мы пытались взять ваших – четверо погибли, а пятый умер от ран.

– Вы все – персы? – поинтересовался Юсуф.

– В основном, но есть и турки, и арабы, и ассирийцы.

– Думаю, пока хватит, – подытожил ассасин, посмотрев на остальных. Никто не возражал.

Саид и Селим, остались присматривать за пленниками, а старшие отошли в сторону и стали держать совет.

– Я благодарен вам, Булат-бей, – заговорил Дин Ло, – вашими стараниями мы узнали достаточно, чтобы попытаться вытащить мою племянницу. Благодарение Будде, после вашего эликсира, Вэнь чувствует себя лучше и окажет мне необходимую помощь. Думаю, вдвоём мы справимся, и выручим Ю Лань. Понимаете господа – тут дело семейное, тем более Джафар-ага обещал снабдить нас оружием.

– Уважаемый, господин Ло, я сделал то, что должно. Поверьте, я уважаю ваше право и никоим образом не хотел бы вмешиваться не в своё дело, – заметил Булат, – но не могли бы вы изложить свой план. Быть может, наши советы смогли бы облегчить вам выполнение столь трудной задачи.

– Я был бы вам обязан, но хотел бы, чтобы к этому обсуждению допустили и моего племянника Вэня, – ответил Дин.

– В таком случае, может, и Джафара-агу позовём? – предложил караван—баши.

Когда все собрались Дин Ло начал разговор:

– Поверьте, господа, у меня большой опыт и специальная военная подготовка. Я был гвардейцем императора и охранял «Запретный город» – его главную резиденцию. Многому я научил и своих племянников – это и рукопашные единоборства, и владение многими видами оружия – от дротиков до копий и мечей. Также я обучил их искусству китайской медицины. Всё это я говорю, чтобы не выглядеть в ваших глазах недалёким авантюристом, не способным оценить степень опасности. Теперь, что касается плана. Вэнь знает дорогу. Сначала мы обследуем пещеру, где их держали с Умаром, быть может, там тоже есть вход. Если нет, оправимся к пещере у подножия. Будут караульные – мы их устраним. Потом осмотрим пещеру, и думаю вход, всё—таки, найдём. Попав внутрь, отыщем Ю Лань и уйдём. Поверьте, всех кто станет на нашем пути – мы уничтожим, без всякого сожаления.

– Смелый план, – отметил Юсуф, – но, по-моему, немного безрассудный. Как бы вы не владели копьем или мечём, там ведь могут оказаться лучники или того хуже – арбалетчики. Вы просто не сможете к ним приблизиться! И потом, может так получиться, что девушка ранена и не сможет передвигаться сама. Её нужно будет нести. В этом случае, ваши шансы на успех упадут вдвое, или даже втрое.

– Я разделяю опасения Юсуфа-аги, – включился в разговор Булат, – всё сказанное очень существенно. Тем не менее, основная слабость плана, я полагаю, не в этом. Ведь замаскированный вход вы можете и не найти, а найдёте, вдруг потребуется специальный ключ!? Поверьте, я знаю, о чём говорю: в подземельях древних строений Египта мне встречались подобные механизмы, и ключи к ним могут быть очень специфичны. Это может быть статуэтка, специальный клинок, медальон и всё, что угодно.

Все молча обдумывали, сказанное ассасином. Обозначенная проблема требовала скорейшего разрешения. И тут Джафар предложил:

– Может ещё раз допросить пленников? Они ведь должны были как-то вернуться: воспользоваться входом, или подать какой-то сигнал? Мне кажется, стоит пригрозить им, тщательнее обыскать – ведь их балахоны могут вам пригодиться.

После небольшого обсуждения все вновь направились к пленникам. Селим и Саид были на посту. Оба пленника были связаны, но во рту Хасана был ещё и кляп. На молчаливый вопрос ассасина Селим, пояснил, что Хасан не переставал ругаться на Акбара, поэтому его, и заставили замолчать. Булат подошёл к Акбару и заговорил:

– Наше знакомство состоялось, когда ты торопился докладывать Ахмед-беку. Как ты должен был с ним связаться?

– Он поставил у входа в пещеру караульных и сам должен был ждать там же, – ответил пленник.

– Ну, а если б его там не оказалось?

– Мне надо было просто немного обождать, и он бы обязательно вышел.

– Хорошо. Ясно. И ещё вопрос: среди вас есть лучники?

– Да. Два лучника. Во избежание новых неожиданностей Ахмед-бек также решил их поставить снаружи для охраны входа.

Булат удовлетворённо кивнул, а потом попросил Селима и Саида: снять с обоих разбойников верхнюю одежду. Когда разоблачали Хасана и вытащили у него кляп, тот сразу начал сыпать проклятиями в адрес Акбара и караванщиков:

– Будьте вы прокляты, неверные собаки. Ничего у вас не получится – Верховный выпотрошит вашу девчонку во славу Аримана… Вам её не спасти, – кричал он.

Тут ассасин резко повернулся в сторону голосившего мерзавца, и угрожающе произнёс:

– Я конечно не имам и не могу провести обряд возвращения этого заблудшего в лоно Ислама, но осуществить анатомическую процедуру, обычно предшествующую этому религиозному акту мне вполне по силам. В виду исключительности обстоятельств, придётся использовать мой походный нож. Ты не беспокойся, Хасан, мой нож – острый как бритва. В этом смысле у нас всё в порядке. Ну, ты уж не обессудь, я ведь не хаким, так, что вполне могу отхватить немного лишнего, чтобы наверняка. Поэтому скажу только один раз, если ты ещё откроешь свой рот без моего разрешения, я с радостью, собственноручно и без всякого сожаления, сделаю то, что сейчас пообещал.

Разбойник немедленно замолчал и опустил голову. Во время своего монолога, ассасин разглядел на шее Хасана странный медальон из белого металла, довольно внушительных размеров. Несмотря на молчаливое возмущение язычника, Булат бесцеремонно снял с его шеи странное украшение и внимательно осмотрел. Увидев замысловатые насечки и зубцы с обратной стороны медальона, он подошёл к Дину Ло и, протянув ему вещицу произнёс:

– Вполне возможно, что это и есть ключ от подземелья!

Трудно описать гамму чувств, сменявших друг друга на лице китайского воина. Он принял дорогой подарок, через мгновение опустил «по швам» руки и склонил голову в сторону ассасина, скупо по—мужски, выражая таким образом, свою искреннюю благодарность.

Переместившись немного в сторону, караванщики продолжили обсуждать план спасения девушки:

– Хвала Всевышнему, господин Ло, теперь есть шанс проникнуть в этот богомерзкий храм и спасти Ю Лань, – сказал Юсуф, – Кроме того, я решил сопровождать вас в этом рискованном предприятии. И не спорьте! Я возьму с собой мой старый лук, и язычникам точно не поздоровится.

– Я был бы безмерно рад такой помощи, – просто ответил Дин.

– Господа, господа, прошу вас, – вступил в разговор Джафар. – а если в ваше отсутствие караван подвергнется нападению? Думаю, не стоит забывать о такой вероятности… Конечно, я вооружил своих слуг и слуг Мурада-аги, но я не военный, я не обладаю должными навыками для такой ситуации.

– Уважаемый Джафар-ага, Умар уже здоров и, думаю, во всём вам поможет. Он обладает необходимыми знаниями, а то, что немного своеволен – это ничего. Поверьте, в сложной обстановке на него можно положиться, – попытался всех успокоить караван-баши.