Текст книги "Исповедь волка с Уолл-стрит. История легендарного трейдера"

* * *

Июнь 1997 года

Где-то в июне 1997 года Стефани вызывает меня в свой кабинет. Думаю, я вляпался. Она выглядит очень сурово, как будто произошло что-то плохое. Стефани говорит мне сесть и закрывает дверь. Я знаю, что я сделал. Возможно, меня уволят. Недавно в «Морган Стенли» начались проблемы с мышами. Мы получили несколько электронных писем с напоминанием о том, чтобы мы не оставляли еду на своих рабочих столах ночью. Моя соседка по столу Мишель до ужаса боится мышей. И вот на прошлой неделе, когда она ушла на обед, я залез под ее стол. Там было слишком тесно, поэтому мне пришлось открыть черную металлическую дверку под столешницей, чтобы заползти в пространство, где мы прячем наши компьютеры и все телефонные провода. Я еле уместился. Когда Мишель вернулась с обеда, она сняла туфли. Я так и знал. Идеальный розовый педикюр. Могу поспорить, в выходные она носит сексуальные вещи и открытые босоножки на высоких каблуках. И вот я начал имитировать мышиные укусы большим и указательным пальцами. Это был самый громкий крик, который я когда-либо слышал. Она отскочила от стола. Ее обед взлетел в воздух. Наверняка именно поэтому Стефани вызвала меня к себе в кабинет. Наверняка все слышали этот вопль. Глаза моего босса мечут молнии. Стефани поднимает телефонную трубку и набирает номер. «Привет, Джон, я просто хочу подтвердить то, о чем мы с тобой говорили», – говорит она.

Мне не нравится, как это звучит. Но, как только она кладет трубку, серьезное выражение превращается в большую сияющую улыбку. «Я хочу, чтобы ты организовал вечеринку», – говорит она. Спустя секунду я осознаю, что никуда не вляпался. Тем временем Стефани начинает мне рассказывать, что уровень боевого духа у нас на этаже слишком низкий. И, очевидно, департамент выделяет три «штуки», чтобы этот дух поднять.

«Я согласен», – отвечаю я ей. Я знаю, как закатить крутую вечеринку. Я специализировался на этом в университете. Дойдя до своего стола, я понимаю, что Стефани, должно быть, разговаривала по телефону с Джоном Страусом. Он возглавляет департамент, он – босс босса моего босса, самая верхушка нашей «пищевой цепочки». Не думаю, что он хотя бы знает мое имя. Я восхищаюсь им. Он как генерал, но способен стоять на линии огня. Он – семейный человек с ценностями. Седые волосы намекают на его возраст и придают ему значительный вид.

Я нашел бар на углу Тридцать седьмой улицы и Третьей авеню. В нем узкая комната с длинной деревянной барной стойкой, музыкальным аппаратом, а по стенам – неотделанный кирпич. В заведении, на самом деле, нет ничего особенного, кроме огромного заднего двора бара. После одной поездки туда, двух телефонных звонков и отправленных по электронной почте трех писем вечер запланирован. И теперь я должен сделать все, чтобы обеспечить вечеринке успех. Я знаю, что и Стефани, и Джон Страус собираются прийти. Не хочу выглядеть полным неудачником в глазах двух самых важных людей в офисе. У меня появляется план. Я звоню своему университетскому другу Крису Арене, который переехал в Нью-Йорк раньше меня. Он работает на НБА[35]35
  НБА (англ. N. B. A., National Basketball Association) – мужская профессиональная баскетбольная лига Северной Америки, в частности США и Канады.


[Закрыть] в их главном офисе в центре города. У него там есть компьютерная программа, которую я хочу использовать. Крис встречает меня у бокового входа в собор Святого Патрика на Пятой авеню; его офис – через дорогу. Пока мы идем через лобби и заходим в лифт, я объясняю ему свою идею – написать новостную брошюру. В кабинете Криса я сажусь за его компьютер, смотря на пустой экран. Я люблю пустой экран. Все, что я хочу сделать, – заполнить его.

Единственная цель моей новостной брошюры – заинтересовать людей вечеринкой, но я также хотел бы, чтобы читать ее было весело. Информация о том, где и когда вечеринка состоится, кто на нее приглашен и какова главная тема, занимает всю первую страницу. Я добавляю иллюстрации: несколько бутылок модного шампанского и летающий серпантин, а также оглавление. Я знаю, что не могу рассказать своим коллегам ничего о работе, чего они бы уже не знали. Это должно выглядеть бесхитростно, как подсвеченный выход из супермаркета. Просто, как разговор у кулера с водой. Когда я понял это, истории начали буквально сыпаться из моей головы. Я озаглавливаю первую: Итак… Ты хочешь стать порнозвездой? Спустя восемь часов, которые пролетели незаметно, я заканчиваю последнюю свою заметку. Все, что осталось, – дать моей новостной рассылке имя. Я пишу «Лента Терни» крупным жирным шрифтом на самом верху страницы.

Я решил подождать до вторника, чтобы раздать брошюры. Думаю, мои коллеги должны получить их незадолго до вечеринки, тогда они не забудут о ней. В то утро я проснулся на 30 минут раньше обычного, чтобы добраться до офиса и сделать двести пятьдесят копий «Ленты Терни». Я должен напечатать их на продолговатых листах бумаги, чтобы брошюры выглядели как настоящая новостная рассылка или небольшие газеты. Я попросил парня в почтовой комнате показать мне, как это сделать. Я решил, что обед – лучшее время, чтобы распространить их, потому что я не хочу, чтобы брошюры затерялись в утренних сводках и запросах от клиентов.

В полдень я смотрю на пачку брошюр и начинаю размышлять, не совершил ли я огромную ошибку. Есть, по крайней мере, пятьдесят процентов вероятности того, что шутка удастся. Но что, если никто не будет смеяться? Когда я встаю, мое беспокойство только увеличивается. Было бы достаточно тяжело распространить даже результаты моего исследования. Наверняка и в этом случае мне не удалось бы избежать ехидных комментариев и критики. Но новостная брошюра с офисными сплетнями? О чем я только думал?

Передо мной растянулся открытый офис длиной в городской квартал. И хотя большинство брокеров и ассистентов все еще работают, разговаривая по телефону или с усердием изучая компьютерные мониторы, на столах появились первые признаки обеденного перерыва: картонные коробки с едой на вынос, салаты и бутерброды из кафетерия. Я глубоко вздыхаю и начинаю свой путь. Я раздаю копии «Ленты Терни» по одной. Останавливаюсь у каждого стола. С ассистентами по продажам получается легко, потому что я их всех знаю. Брокеры настроены чуть более скептично. Видимо, они думают, что это какая-то официальная информация от «Морган Стенли» о запуске нашего нового продукта или что-то в этом духе. Но по мере того, как я раздаю брошюры, уверенности во мне прибавляется. Я говорю себе, что мне уже плевать. Я делаю это.

Примерно в это время я слышу первый смешок позади себя. Я поворачиваюсь и вижу ассистента, который высоко держит новостную брошюру, показывая на одну из статей своему коллеге. Я смотрю и убеждаюсь, что они оба улыбаются. И потом я слышу, как кто-то хихикает. Еще один смешок раздается через несколько шагов от меня. Потом подходит брокер и спрашивает у меня копию.

Раздав копии всем брокерам, ассистентам, ребятам из операционной команды и портфельным менеджерам, я иду к стеклянным офисам, где сидят управляющие директора. Я на цыпочках вхожу по очереди в каждый офис, вежливо улыбаюсь и оставляю брошюру на столе. Потом я добираюсь до самого большого углового кабинета на всем этаже и вхожу внутрь. Слава богу, он пуст. Я не уверен, хватило ли бы у меня мужества передать копию самому Джону Страусу, если бы он был там. Я оставляю брошюру у него на столе и пулей вылетаю из кабинета.

Пока я иду обратно к своему столу, я осматриваюсь по сторонам, и, кажется, все читают мою брошюру и смеются. В тот день очень многие ассистенты и брокеры подошли ко мне, чтобы поздравить. Что еще лучше, практически все очень заинтересовались вечеринкой. «Лента Терни» определенно стала хитом.

Чуть позже я слышу знакомый голос недалеко от меня: «Где Терни? Где стол Терни?» У Джона Страуса закатаны рукава, а его красный галстук болтается туда-сюда, пока босс приближается ко мне большими шагами. Несмотря на то что расстояние до меня все еще большое, я вижу, что у него в руках копия «Ленты Терни». Я быстро поворачиваюсь к своему компьютеру. Босс идет ко мне. Я хватаю одну из моих ручек и начинаю катать ее между ладоней. Кошусь на компьютерный экран и делаю вид, будто провожу какие-то серьезные математические вычисления в голове. Затем слышу голос прямо за спиной. «Терни? – спрашивает Страус. Я поворачиваюсь и приветствую его. Я чувствую, что сотни глаз со всех сторон устремлены на меня. – Ты когда-нибудь думал заняться чем-нибудь, кроме продажи акций и облигаций? – спрашивает он. На секунду я задумываюсь, комплимент это или оскорбление. Я пожимаю плечами и смотрю на него в упор, ожидая оглашения своего приговора. Именно тогда на лице Страуса появляется широкая улыбка. – Это великолепно», – говорит он. И эта улыбка куда ценнее, чем любой годовой бонус, который я когда-либо получал.

На вечеринку пришло очень много людей. Успех оглушительный. В один момент Джон Страус подходит ко мне и кладет руку на мое плечо. Он обнимает меня. «Ну, Терни, расскажи, откуда ты?» – спрашивает он. Я вижу сквозь толпу, как Стефани улыбается. В тот момент ко мне приходит осознание. Я сделал свой первый шаг к серьезному успеху.

Глава 4

Спустя два года я все еще работаю ассистентом по продажам в «Морган», и мое резюме буквально «горит» у меня в руках. Мне нужен какой-то шаг навстречу успеху. Прошло уже пять лет с тех пор, как я впервые сидел в конференц-комнате, слушая Стефани, и я все еще работаю ассистентом.

«Я больше не могу работать для своей группы, – говорю я Стефани. – Мне нужно делать что-то еще». Я потерял всякую надежду стать трейдером в «Морган». Она вталкивает меня в свой кабинет и закрывает дверь. В ее кабинете нет ничего, что указывало бы на наличие у нее жизни за пределами офиса – нет фото с каникул, снимков семьи или мужа. Фото Стефани с О. Джеем исчезло после ТВ-трансляции того, как за ним[36]36
  Американский футболист О. Джей Симпсон был обвинен в убийстве своей жены Николь Браун-Симпсон и ее приятеля Рональда Голдмана. Полиция объявила его в розыск; Симпсон попытался скрыться, но полиция устроила погоню, которая транслировалась по телевидению. Позднее он был задержан в доме своей матери и взят под стражу.


[Закрыть] гналась полиция. Стефани провела двадцать пять лет в «Морган», и большую часть этого времени ее жизнь заключалась в управлении ассистентской программой. Я смотрю в ее глаза и вижу в них сомнения. С одной стороны, она не может представить, почему кто-то мог бы захотеть работать в другом месте. Но здесь есть еще кое-что. И хотя у меня нет этому доказательств, кажется, то, что я увидел, – свидетельство ее желания сбежать самой. Она быстро пишет что-то на листке бумаги и передает его мне. Долю секунды мы оба держим этот листок.

«Не говори никому, что я делаю это для тебя», – говорит она, когда наконец отпускает бумагу. И хотя я не могу знать наверняка, готов поспорить, что она раньше никогда и ни для кого такого не делала. На бумаге – имена контактных лиц в торговых залах фирм «Братья Леман» и «Меррил Линч».

Оба собеседования проходят хорошо. Но очевидно, что меня не собираются нанимать, они просто отдают дань уважения Стефани. Я возвращаюсь на свой этаж после второй встречи. Кладу папку с моими резюме на пустой стол. Стефани разрешила мне вернуться к «плавающему» графику, чтобы освободить время для собеседований. Но сегодня мне не к кому присоединиться для работы. Затем звонит телефон. Только Стефани и администратор знают, что я сейчас за этим столом. Наверняка ошиблись номером. Я непринужденно отвечаю на звонок. «Тащи свою задницу сюда сейчас же», – говорит женский голос на другом конце провода. Точно, ошиблись номером. Я собираюсь сказать что-то умное или вообще положить трубку, когда слышу: «Терни, я серьезно, иди сюда сейчас же», – говорит она. И тут я понял. Это Керин.

Керин покинула «Морган» год назад, чтобы присоединиться к только что основанному хедж-фонду под названием «Галеон Групп». Я почти не общался с ней после этого. По слухам, у нее все хорошо. Дейв Слейн помог ей попасть в «Галеон Групп», а через несколько месяцев сам перешел туда. Лиз, которая работала со всеми нами в «Морган», а затем сделала серьезный прорыв в «Леман», видела меня сегодня на интервью. Она позвонила Керин и сказала, что я ищу работу. Я ничего не знаю о «Галеон Групп» и совсем мало о хедж-фондах в целом. Мне даже не известно, в чем заключается работа. Я спрашиваю, могу ли прийти завтра.

«Хорошо, – говорит она. – Приходи сюда завтра в обед». Она называет адрес и обещает позвонить мне сегодня вечером, чтобы рассказать все, что мне нужно знать для этого собеседования.

Я не знаю, почему Керин подумала обо мне, когда в «Галеон» открылась вакансия. Мы с ней ни разу не виделись с ее последнего дня работы в «Морган». Она со всеми прощалась, когда я подошел к ней, улыбнулся и поздравил. Потом я решил изобразить из себя шустрого парня и предложил поцеловать ее в качестве прощального подарка. Она ответила: «Конечно». И именно тогда, когда сорок коллег с Уолл-стрит смотрели на нас, я почувствовал, что мое мужество тает. Я не смог этого сделать. Может, поэтому я ей и понравился, поэтому она и позвонила мне первому насчет работы. На Уолл-стрит полно эгоизма и хвастовства. А во мне она увидела что-то настоящее, как в парне, который постеснялся позвать симпатичную девушку на выпускной в старших классах.

Спустя несколько дней после собеседования в «Галеон» в моей четырехкомнатной квартире в типичной высотке на Западной Шестьдесят седьмой улице раздается телефонный звонок. К тому моменту я прожил там уже пару лет. Телефон звонит снова. Но сейчас понедельник, недавно закончился обед, дома нет никого, чтобы поднять трубку. Телефон стоит на стуле, который выглядит как гигантская человеческая рука, где ладонь – это сиденье, а пальцы – спинка. Телефон продолжает звонить. Стул окружен современной мебелью: диван, кресла, столы и лампы. Есть стол для фусбола[37]37
  Фусбол – настольный футбол.


[Закрыть] и домашний бар. В квартире полно мусора, оставшегося после выходных: много пустых пивных бутылок и упаковка от пиццы. Мои соседи и я живем в образцовом общежитии «Поттери Барн».[38]38
  «Поттери Барн» (англ. Pottery Barn) – американская сеть магазинов эксклюзивной мебели, декора и аксессуаров для дома.


[Закрыть] Звонки прекращаются, и на телефоне включается голосовая почта: «Никто не может подойти к телефону в данный момент, но мы бы хотели знать, что вы звонили… Если вы звонили Терни, нажмите один; если Джейсону – нажмите два; если Джейми – нажмите три; если Итану – нажмите 4, а если вы звонили Джонни, то… извините, но кнопок больше нет».

Придя домой, я прослушиваю свои сообщения. «Привет, Терни, это Жанин из «Галеон Групп», – раздается веселый голос. – Мы хотели бы предложить тебе позицию трейдера. Пожалуйста, перезвони мне, чтобы мы могли договориться о времени, когда ты придешь и подпишешь рабочий договор». Позже Жанин призналась, что почти передумала предлагать мне эту позицию, услышав, сколько у меня соседей. Как она может воспринимать меня всерьез? «Добро пожаловать на покупающую сторону», – отвечает ее голосовая почта.

Глава 5

Так что такое сторона покупателя? Я, на самом деле, не знаю разницу между покупающей стороной и продающей, но скоро все понимаю. Попытаюсь пояснить, используя библейские термины. Старый Завет. Если вы – на покупающей стороне, то вы въезжаете на рынок с повозкой, набитой золотом фараона, получив от него задание купить лучшие продукты, которые только сможете найти. Фараон наградит вас за удачные покупки. Итак, несмотря на то что с фараоном у вас отношения хозяина-подчиненного, деньги фараона – не ваши, и все, что вы можете потерять, – это свой возможный заработок. А заработать вы можете много, если осуществите хорошую закупку. Итак, в следующий раз при въезде на рынок у вашей повозки могут быть колесные диски под заказ или встроенный GPS-навигатор. Но не только у вас есть золото. Поэтому надо быть готовым ко всему. Рынок под открытым небом гудит. Если вы на продающей стороне, то вы – один из многих торговцев, который хочет заполучить клиента. Каждый продавец хочет выторговать самую высокую цену за свои товары и избавиться от того хлама, который у него имеется. Они хотят получить самые высокие доходы. Соревнование между торговцами за ваше внимание очень интенсивно. Вы нужны им. Некоторые предложат вам прогулки на лодке вниз по течению Нила с несколькими любовницами, или склеп в пирамиде, или выходные в Месопотамии с изрядным количеством хорошего лотоса.[39]39
  Лотос – водное растение семейства кувшинковые; цветки и листья голубого лотоса могут использоваться в качестве наркотического средства.


[Закрыть] Не важно. Но многие из них – лжецы; и, если вы купите дерьмовый товар или заплатите слишком много, возможно, фараон не позволит вам в следующий раз везти повозку. Или, что еще хуже, вам придется снова стать торговцем. Если я покупаю скот у парня, который отвез меня вниз по течению Нила в четверг вечером, и я смогу продать этот же самый скот с выгодой для себя парню, с которым я поеду в пятницу в Месопотамию, тогда я сделаю это. Поэтому, в некотором смысле, вы нуждаетесь в покупающей стороне ничуть не меньше, чем она в вас. На Уолл-стрит покупающая сторона может покупать или продавать, она – клиент. Продающая сторона продает информацию, исследования и посреднические услуги.

В самых простых словах, покупающая сторона – клиент. А продающая сторона клиентов любит.

Глава 6

Радж Ражаратнам, Гэри Розенбах, Кришен Сад и четвертый парень по имени Ари Аржавалингам (который работал на Западном берегу) основали «Галеон» в 1997 году. Они все – выходцы из «Нидхэм и компания», небольшого инвестиционного банка, где действия Раджа, особенно в области торговли технологическими акциями, приносили фирме много денег. А для себя он зарабатывал гораздо больше – в десять раз больше, чем для фирмы. Когда один из партнеров фирмы Джордж Нидхэм узнал об этом, он сказал Раджу, Гэри и другим, что они больше не могут торговать, используя свои персональные торговые счета. Именно тогда они вчетвером уволились из «Нидхэм», чтобы основать «Галеон Групп». И момент оказался как нельзя более удачным. Он совпал и с технологическим бумом, и с появлением хедж-фондов. И тем не менее им пришлось буквально когтями вырывать ресурсы, но сейчас, в 1999 году, в паруса «Галеон» дует благоприятный финансовый ветер.

В день, когда я подписывал свой контракт, я познакомился с большей частью руководящего состава «Галеон», включая Кришена, Гэри и Раджа, который разговаривал по телефону, когда меня ему второй раз представляли. Мы уже встречались с ним буквально на мгновение, когда я проходил собеседование. Крупный мужчина с темной кожей, в толстых очках и с усами, он улыбается и крепко жмет мне руку, придерживая плечом телефонную трубку. Щель между передними зубами придает ему дружелюбный вид. Но я-то знаю, что место, на которое я заступаю, только недавно освободилось. Его занимала девушка – как мне сказали, она была привлекательна, умна и агрессивна. Имелась только одна проблема. Она накапливала убыточные сделки и не заносила информацию о них в систему. В кодексе поведения «Галеон» это приравнивалось к воровству. Когда она не смогла это больше скрывать и правда раскрылась, ее тут же уволили. Никто не врет и не крадет у Раджа.

Следующий, с кем я знакомлюсь, – Кришен. Он управляет портфелем медицинских акций. У меня заняло год, чтобы понять, что во многих отношениях Кришен – это альтер эго Раджа. Радж родом со Шри-Ланки, а Кришен вырос в Мумбае, Индия. Тонкий, с приятными чертами лица и с кожей цвета корицы, он прекрасно умеет себя держать. Кажется, Кришен нравится всем, особенно инвесторам. Про его навыки привлечения капитала говорят, что Кришен принадлежит к тому типу людей, которые, войдя в комнату с третьеклассниками, выйдут из нее с их деньгами на обед. Он пожимает мою руку и с безупречной улыбкой говорит, что они рады принять меня в свою команду. Пока все идет хорошо. Все вполне вежливы и, похоже, рады, что я к ним присоединился.

Затем меня еще раз представляют Гэри в отделе торговых операций. Ему около сорока, его каштановые волосы уже начинают седеть, на нем тенниска и выцветшие, чересчур обтягивающие джинсы. Его главная отличительная черта – манера говорить в нос. Он улыбается и встает, чтобы пожать мне руку. «Добро пожаловать в компанию, – говорит он. Затем осматривает меня с ног до головы и самодовольно ухмыляется. – Сто пятьдесят кусков, так?»

«Да, именно столько», – говорю я.

Именно Розенбах проводил со мной собеседование, и один из вопросов был о том, сколько я зарабатываю в «Морган Стенли». Я назвал ему цифру в сто пятьдесят тысяч. Я тогда зарабатывал всего около тридцати пяти тысяч, потому что покинул свою группу в отделе услуг частным клиентам и снова был «плавающим» работником.

Он усмехается и говорит мне, что я вру, но что он восхищается моей смелостью. Он или знает правду, или блефует. В любом случае от его слов я чувствую себя смущенно. Затем он начинает описывать мои обязанности, говоря те слова, которые я буду бесконечно слышать в первые полгода работы в «Галеон»: никогда не позволяй телефону издать больше одного звонка. Получи отчет. Внеси информацию о сделке в систему. Ответь на телефон. Получи отчет. Внеси информацию о сделке в систему. И снова, снова, снова. Суммируй все операции в конце дня. Убедись в правильности направления сделки (покупка/продажа), количества акций, цены, размера комиссии и торгового счета. Утром удостоверься, что нет расхождений. Ошибок допускать нельзя. Наконец, закончив, он смотрит мне прямо в глаза: «Каждый день ожидай, что тебя уволят, – говорит он. – Если тебя не уволили, значит, у тебя был хороший день».

Ужас начинается каждое утро еще в душе. Устрашающие мысли следуют одна за другой, как удары в солнечное сплетение. Все ли я правильно занес вчера в систему? Сделал ли я все, что велел Гэри прошлым вечером? Каждое утро я иду на работу с комком в животе. Каждый день – одно и то же.

Я первым пришел в офис. Единственное освещение – от мониторов компьютеров, которые не выключили вчера, и теперь на них плавают картинки в режиме энергосохранения. Я включаю свет. Мой новый офис огромен, как дилерский центр. На этаже множество маленьких кабинетов для аналитиков. Половина помещений пуста, но, подозреваю, мы собираемся расширяться. (После моего первого лета там мы переехали на этаж ниже, где гораздо больше места. По мере того как растут наши активы, все остальное тоже растет.) Отдел торговых операций находится дальше всех наших кабинетов, кроме кабинета Раджа. Он устроен как буква Т. Длинный стол стоит вдоль задней стены, где сидят Гэри и Керин. Перпендикулярно ему размещается еще один более широкий стол, и на каждой стороне сидят по три трейдера. Мое место посередине.

Я усаживаюсь и начинаю проверять наши продажи с предыдущего дня. Мне нужно убедиться, что не было сделано ошибок. У меня плохое предчувствие, но со мной так каждый день. Это все равно что таскать с собой шар для боулинга весом в пять с половиной килограммов. Мама всегда говорила мне, что позволительно делать ошибки, но она никогда не работала в хедж-фонде. И хотя я уже в стрессе, это время – самая спокойная часть дня. Нет хаоса. И нет начальства.

И все равно я нервничаю. Помимо проверки ошибок, я также должен заказать завтрак для боссов и всех трейдеров и разложить его на столах к тому моменту, когда все придут на работу. Они, похоже, считают, что если я не смогу идеально заказать и подать еду, то как я смогу делать миллионные заказы на продажу и покупку? Если я заказываю для кого-то неправильный завтрак, это вызывает больше гнева, чем потеря денег. Чего они не понимают – это того, что я могу заказать хрустящий бекон, но сам я его не готовлю. Я, можно сказать, подружился с девушкой-испанкой из магазина. Периодически просто захожу, чтобы сказать привет. «Cómo estás, mi nombre es Turney, me gusta esquiar».[40]40
  Перевод с исп.: «Как дела, меня зовут Терни, я люблю кататься на лыжах».


[Закрыть] Она смеется над моей дикцией. Но не думаю, что она полностью понимает серьезность ситуации, в которой я нахожусь. Бекон не всегда приготовлен должным образом.

Спустя двадцать минут коллеги потихоньку начинают прибывать. Входят они через дверь, всегда в одном и том же порядке, сначала трейдеры. Керин приходит первой. Каждый день одно и то же: она несет чашку кофе, непрочитанную газету и думает о какой-то личной проблеме с прошлого вечера, например о трубе, которую прорвало в ее квартире, или о пришельце, который пытался ее похитить. Я не смог бы выдумать и половины тех историй, которые происходят с ней, и все они, кроме случая с пришельцем, похожи на правду. У нее сумасшедшая жизнь. Тодд-о приходит следующим. Я понятия не имею, почему они так его называют – его фамилия Харрисон. Красивый, с темными волосами и глазами, он на 100 % выглядит как трейдер по опционам высшего разряда, на чье звание претендует. «Галеон» переманил его из «Морган Стенли». Он сидит слева от меня, и его первые слова всегда одни и те же: «Вот блин!» Я знаю, что последует за ними. Каждая его история начинается одинаково. В ней обязательно будут лимузин, телочка, которая впилась в Тодда-о своими когтями, и животный секс в его квартире. Надеюсь, что хотя бы в половине случаев, о которых он рассказывает, он и правда занимается сексом. Но я не знаю, почему он старается впечатлить меня.

Затем приходит Дейв Слейн, мой защитник. Он приходит сразу после тренажерного зала. Если бы я не знал этого, то предположил бы, что у него под его футболкой специально подложенные подплечники. Он уже знает все, что происходит на рынке, до того, как приходит в офис. Я чувствую себя в безопасности, когда Дейв сидит справа от меня. Я знаю, что меня в любую минуту могут уволить, но в нем я вижу своего потенциального защитника. Когда Гэри задает мне вопрос, на который я не знаю ответа, Дейв обычно шепотом подсказывает мне его.

И еще у нас есть Руби, который выглядит как лысый Брюс Уиллис. Его настоящее имя Крейг. Он носит облегающие джинсы от модных дизайнеров и рубашки с открытым воротом. Если бы у «Аберкромби и Фитч»[41]41
  «Аберкромби и Фитч» (англ. Abercrombie & Fitch) – американский производитель одежды.


[Закрыть] была коллекция для сорокалетних, Руби стал бы их самым рьяным покупателем. Что интересно, я не знаю, почему Руби здесь и чем он вообще занимается. Он сидит в отделе торговых операций, но, насколько я знаю, не работает в нашей фирме. Руби – нечто среднее между сбежавшим подростком, подобранным на автобусной остановке, и ребенком, которого курирует фонд «Свежий воздух».[42]42
  Фонд «Свежий воздух» – американская некоммерческая организация, которая на бесплатной основе направляет детей из малообеспеченных семей, проживающих в г. Нью-Йорк, на отдых в загородные лагеря.


[Закрыть] Раньше он был вышибалой в каком-то клубе типа «Одеон», или «Разбитые сердца», или в одном из заведений поколения 1980-х годов в духе фильма «Яркие огни, большой город».[43]43
  «Яркие огни, большой город» – американский художественный фильм 1988 года, снятый режиссером Джеймсом Бриджесом. Действие фильма происходит в 1980-е годы.


[Закрыть] По тому, как он осматривает людей, которые входят в офис, иногда кажется, что он все еще считает себя вышибалой или телохранителем. Руби в отличной форме. Он, как Дейв и Гэри, одержим тренажерным залом. Но за все время работы в «Галеон» я так и не смог его разгадать.

Предпоследним приходит Гэри. Радж, главный босс, конечно, приходит последним. Но его прибытие, несмотря на его неуклюжее тело и загорелую кожу, блекнет по сравнению с тем, как приходит Гэри. Радж выглядит лучезарно, будто королева красоты по прилете домой – кажется, что его дорога усыпана лепестками роз. Когда входит Гэри, офис наполняется чувством страха. На нем тенниска Гринвичского загородного клуба и джинсы. Первое, что он делает, – уменьшает температуру воздуха на кондиционере. Он любит, когда в помещении на несколько градусов ниже комфортной температуры. Никогда не знаешь, что услышишь от него. Сегодня он говорит Керин «Доброе утро» и спрашивает, почему она не позвонила ему, чтобы сообщить, на каком уровне торгуется AMD.[44]44
  AMD – это так называемый ти́кер – краткое название в биржевой информации котируемых инструментов (акций, облигаций, индексов). Используется для того, чтобы постоянно не печатать в сводках полное наименование.


[Закрыть] Винтики начинают вращаться в его голове еще до того, как он открывает глаза утром. Я не видел упоминание об AMD на ленте информации о сделках, поэтому не знал, что об этой компании появились какие-то новости. Я опускаю голову и надеюсь, что он меня не заметит. И молюсь, что правильно выполнил его заказ на завтрак.

Но сегодня день будет особенным. Чашка с фруктами и йогурт Гэри устроили, но на моем терминале «Голдман Сакс» показывает, что мы купили 100 000 акций компании «АйБиЭм» вчера. Я зарегистрировал продажу. Это проблема. Это огромная проблема. Я немедленно нажимаю кнопку «Голдман» и уточняю подробности у нашего трейдера по продажам Джона. Он подтверждает, что это была покупка.

«Ты уверен?»

«Да», – говорит он. Он торговал с Гэри. И есть два варианта, почему это произошло: Гэри случайно сказал мне, что это была продажа, когда на самом деле это была покупка, или же он сказал мне, что это была покупка, а я случайно вбил продажу. В любом случае виноват буду я. Ухудшает ситуацию то, что Гэри, Дейв и Радж опирались на неправильную информацию, принимая решения о покупке/продаже. Мы начали день, имея 100 тысяч акций компании «АйБиЭм». Если бы я внес информацию о тех 100 тысячах, которые, как говорит Гэри, он купил, у нас бы было 200 тысяч акций в «длинной» позиции.[45]45
  «Длинные» позиции – покупая ценные бумаги, клиент открывает «длинную» позицию, Long. Целью такой операции является игра на повышение и стремление впоследствии продать бумаги дороже.


[Закрыть] Вместо этого в нашем портфолио написано, что мы «флэт».[46]46
  Флэт – состояние счета трейдера, когда по этому счету нет ни одной открытой сделки.


[Закрыть] Акции «АйБиЭм» торгуются на уровне 130 долларов за штуку. Моя ошибка, если я ее действительно совершил, грозит фирме потерей двадцати шести миллионов долларов. Вероятнее всего, «АйБиЭм» не уйдет в ноль, но крупная флуктуация[47]47
  Флуктуация – изменение рыночной цены.


[Закрыть] на рынке может обернуться для «Галеон» серьезными убытками.

Мой стол находится в нескольких метрах от стола Гэри, но я принял решение встать и подойти к нему. Всем остальным не обязательно слышать то, что я хочу ему сказать. Гэри на телефоне, делая три вещи одновременно, но я его перебиваю. Он видит выражение ужаса на моем лице и понимает, что что-то не так. Он кладет телефонную трубку себе на плечо и смотрит на меня с презрением.

«Что ты испортил на этот раз?» – Гэри никогда не упустит возможности унизить меня. Он – девятилетний мальчишка, а я – паук, чьи лапки он с удовольствием отрывает одну за одной.

У меня нет выбора. Я должен сказать ему об ошибке.

«Мне просто нужно знать, купил ты акции «АйБиЭм» у «Голдман» вчера или продал». Моя последняя надежда: может, это «Голдман» неправильно исполнил сделку.

«Я купил их, – говорит он. – Ты знаешь это, я тебе прокричал». Мой желудок начинает сжиматься от страха. Это нехорошо. Совсем нехорошо.

«Прости, видимо, я неправильно расслышал или неправильно внес информацию», – говорю я.

«То есть ты, блин, хочешь сказать, что у нас сто тысяч акций «АйБиЭм» в «длинной» позиции?»

«Вообще, две сотни», – говорю я. Он смотрит на фьючерсы, чтобы понять, как откроется рынок. В прошлый раз, когда я проверял, цена немного опустилась. Он спрашивает Керин, доступны ли акции «АйБиЭм». Она быстро впечатывает это в компьютер и сочувственно смотрит на меня. Она работала с ним последние два года, но по какой-то причине может контролировать его лучше, чем большинство.

«Сейчас доступны буквально пару тысяч, – говорит она, – но я уверена, что смогу найти кого-нибудь, кто «покроет» меня на вчерашнем закрытии». Другими словами, она просто позвонит какому-нибудь брокеру и скажет ему поставить 200 тысяч акций «АйБиЭм» на ленту, и он возьмет на себя этот риск. Она пытается помочь мне, но Гэри все равно весь багровый от злости. Он начинает кричать о том, насколько я некомпетентен. Он орет Раджу, что мы снимаем позицию «АйБиЭм», а потом то же самое Дейву. Ему не нужно снова кричать, но ему нравится унижать меня. Я поворачиваюсь, чтобы пойти обратно к своему столу.