Текст книги "Любовь – игра для двоих"

Моментально стряхнув с себя остатки сна, Даниэла бросилась за ним вдогонку. Но, не пробежав и нескольких метров, потеряла соскочившую с ноги туфлю.

– Черт, и почему я вчера не застегнула их, когда садилась за руль… – с досадой пробормотала она, сбрасывая с ноги и вторую, чтобы без помех продолжить преследование.

И тут вдруг увидела, как со стороны перекрестка навстречу воришке выскочил молодой парень и, не раздумывая, набросился на него. После нескольких секунд неравной борьбы парень отнял у хлипкого похитителя телефон и победоносно поднял руку вверх, показывая Даниэле, что его действия увенчались успехом. Даниэла, проводив удивленным взглядом удирающего вора, медленно направилась навстречу своему нежданному благодетелю, по мере приближения к нему все явственнее узнавая в нем своего нового знакомого из бара, Этторе Ампьери.

– Что вы здесь делаете? – изумленно поинтересовалась она, замерев на месте. – Как вы сюда попали?

– И это все, что вы можете сказать мне в знак благодарности… – разочарованно протянул Этторе.

– В последнее время мне слишком часто приходится благодарить вас, поэтому я уже не могу подобрать слов, – настороженно разглядывая собеседника, ответила Даниэла.

– Меня вполне бы устроило обычное «спасибо», – адресовав ей великодушную улыбку, проговорил Этторе.

Даниэла ничего не ответила.

Этторе поднес к уху ее мобильный, все еще наигрывающий выбранную ею мелодию.

– Маринелло. «Грешная игра», – с расстановкой объявил он ее название. – Не слишком ли интригующее словосочетание для такого раннего часа? – с любопытством поинтересовался он.

– Не слишком, – угрюмо буркнула Даниэла, забирая у него телефон. – Особенно после ночи, проведенной в автомобиле вместе с пьяной вдрызг подругой, – с мрачной иронией завершила она и пошла обратно к «фиату», подбирая по пути разбросанные по тротуару босоножки.

– Так как же насчет благодарности? – крикнул ей вслед Этторе.

– Спасибо, – коротко бросила Даниэла через плечо.

Этторе весело рассмеялся.

– Нет, вы не поняли… На этот раз я имел в виду не только словесное ее выражение… – догнав Даниэлу, сообщил он.

Даниэла резко обернулась, устремив на назойливого героя испепеляющий взгляд.

– Послушайте, как вас там… Я, конечно, благодарна вам за то, что вы вернули мне мобильный, но…

– Готов поклясться, что вы меня опять не так поняли, – поспешно оборвал ее Этторе. – Я не имел в виду ничего предосудительного. Просто мне вдруг пришла в голову мысль пригласить вас вечером в какое-нибудь кафе… На мой взгляд, эта мысль совершенно безобидна…

– И совершенно бесполезна, – продолжила за него Даниэла, пытаясь вызвать в своей душе злобу к этому внезапно ворвавшемуся в ее жизнь юнцу. – Сегодня вечером я занята. И все последующие вечера тоже!

– Жаль, – искренне огорчился Этторе. – Ну что ж, ничего не поделаешь… Буду надеяться, что мы с вами еще увидимся…

– Уверена, что вашим надеждам не суждено сбыться, – отрезала Даниэла и села в машину, хлопнув дверью.

– Боже мой… Где это мы? – удивленно оглядываясь, поинтересовалась проснувшаяся от стука Лоредана.

– В твоей машине, – недовольно откликнулась Даниэла.

– В машине? – еще больше удивилась она. – А что мы здесь делаем в такую рань?

Даниэла окинула широким жестом переулок.

– Встречаем рассвет, как видишь.

– А почему мы встречаем его здесь?

– Потому что у тебя не хватило физических сил для того, чтобы дойти до квартиры, а у меня моральных, чтобы оставить тебя здесь одну, – терпеливо объяснила Даниэла.

Лоредана подняла глаза к окнам своей квартиры на втором этаже, затем вновь оглядела салон автомобиля, будто видела его впервые.

– Значит, я всю ночь спала здесь, на сиденье… – то ли уточняя, то ли утверждая, проговорила она.

– Скажи еще спасибо, что не в полицейском участке, – с упреком откликнулась Даниэла.

Лоредана изумленно уставилась на нее. Даниэла сокрушенно покачала головой.

– Похоже, ты абсолютно ничего не помнишь… Ладно, интересные подробности вчерашнего вечера я расскажу тебе позже… А сейчас мне срочно нужно домой, чтобы переодеться. В девять я встречаюсь с ректором.

– У тебя свидание с ректором? – адресовав ей умильную улыбку, поинтересовалась Лоредана. – Наконец-то ты нашла достойного тебя мужчину… Теперь ты перестанешь сокрушаться по поводу этого задаваки Джанни…

Даниэла смерила свою подругу подозрительным взглядом.

– Скажи, что ты пила вчера в баре, когда я ушла? – осторожно поинтересовалась она.

Лоредана пожала плечами.

– Не помню…

– Плохо. Иначе в следующий раз я не позволила бы тебе заказывать этот опасный напиток.

– А разве мы вчера были в баре? – наморщив лоб в напрасных попытках что-то припомнить, спросила Лоредана.

Даниэла подняла глаза к крыше автомобиля.

– О боже… – тихо простонала она. – Оказывается, твое самочувствие на данный момент еще хуже, чем я предполагала…

– А что, он тоже был вместе с нами? – продолжила расспросы Лоредана, ткнув указательным пальцем в сторону ветрового стекла.

Даниэла проследила за направлением ее жеста и увидела Этторе, который все еще стоял неподалеку от машины.

– Нет, у него, наверное, была своя компания, – солгала она.

– А почему он смотрит на нас так, как будто мы ему знакомы? – допытывалась Лоредана. – Я его не знаю. А ты?

– Я тоже, – немного помедлив, ответила Даниэла.

2

Побеседовав с ректором об условиях предстоящей работы, Даниэла, тихо напевая задорную песенку из увиденной недавно по телевизору комедии, бодро шагала по длинному коридору. Уже завтра ей придется начать занятия по итальянскому языку и литературе в группе, сформированной из иностранных студентов, и услышав это, она была готова не только петь, но и прыгать от счастья. Ведь она столько лет мечтала об этом: обучать родному для нее языку людей, которые раньше не могли произнести на нем ни слова. Такая работа всегда казалась ей очень увлекательной и интересной. Именно о такой работе она и мечтала, когда уезжала из Италии вместе с Джанни, хотя знала наверняка, что эти мечты не воплотятся в реальность, так как в университете Лугано ей предстояло учить соотечественников. И вот теперь, после стольких испытаний, обрушившихся на нее в последнее время, удача наконец-то улыбнулась ей.

Миновав несколько лестничных пролетов, Даниэла спустилась на первый этаж. Нужно немедленно позвонить Лоредане и поделиться с нею этой радостной новостью, подумала она, доставая из сумочки мобильник. Возможно, тогда она быстрее забудет этот скандальный поход в бар… Хотя она о нем и так мало что помнит, с улыбкой завершила Даниэла свои рассуждения.

Она уже принялась было отыскивать в записной книжке мобильного имя подруги, как вдруг услышала за спиной хриплый мужской голос:

– Ну что ж, коллега, примите мои поздравления. Ваш недавний дебют в качестве преподавателя криминалистики прошел как нельзя более удачно. Студенты просто в восторге от ваших лекций. Думаю, не последнюю роль в этом сыграл имеющийся у вас опыт работы в полиции…

– Возможно, – смущенно откликнулся другой, сразу же показавшийся Даниэле знакомым. – Хотя, я думаю, что вы преувеличиваете мои преподавательские способности, профессор Строцци. Вашего уровня мне не достичь никогда.

Даниэла осторожно обернулась, чтобы получше разглядеть нечаянно подслушанных ею собеседников, и от неожиданности едва не выронила из рук мобильный: в нескольких шагах от нее беседовал с седым старичком… Этторе Ампьери.

Так вот почему тот полицейский согласился отпустить Лоредану, мысленно ахнула Даниэла. Оказывается, этот Ампьери тоже работал в полиции… И, наверное, вместе с ними наблюдал за мной… А потом разыграл спектакль… И продолжил разыгрывать его утром, когда якобы случайно поймал вора… Ну и ну, просто удивительно… Интересно, какое представление он будет разыгрывать сейчас, если вдруг заметит меня?

И в эту минуту, словно отвечая на ее вопрос, Этторе повернулся в ее сторону и, встретившись с ней взглядом, замер от удивления. Профессор продолжал пересказывать лестные отзывы, услышанные им в адрес своего молодого коллеги, а тот машинально кивал головой, не отрывая взгляда от Даниэлы. Наконец профессор умолк и, проследив за направлением его взгляда, понимающе улыбнулся. Пожав Этторе на прощание руку, он степенной походкой направился к выходу, а Этторе подошел к Даниэле.

– Значит, я не зря сомневался в том, что смогу встретить вас в университете Лугано, – с улыбкой проговорил он. – Похоже, вы там даже никогда не были.

– Ну почему же… Была… – возразила Даниэла. – Несколько недель назад, – после небольшой паузы уточнила она.

– Ах, вот оно что… Значит, запланированная мною на ближайшие дни поездка в Швейцарию все равно оказалась бы бесполезной, – по-прежнему с улыбкой констатировал Этторе и, окинув Даниэлу внимательным взглядом, поинтересовался: – Так на каком же факультете вы учитесь?

Даниэла на несколько мгновений растерянно уставилась на дисплей мобильного. Не признаваться же ей, что она тоже преподаватель… После вчерашнего знакомства в баре это как-то несолидно…

– На филологическом, – тихо ответила она вслух.

– Вот как? А я…

– А вы преподаете на юридическом, я это уже слышала, – поспешно оборвала она своего собеседника. – Теперь, когда выяснилось, что мы занимаемся изучением совершенно разных наук, можно с уверенностью сказать, что даже в этом университете увидеться нам будет проблематично…

– Вы так думаете? – поинтересовался Этторе. – Если да, то напрасно. Я ведь вам уже говорил вчера вечером, что для меня нет ничего проблематичного в том, чтобы увидеться с вами.

– И это при том, что у нас с вами такой разный статус? – удивленно вскинула брови Даниэла. – Неужели вы не боитесь пересудов коллег и студентов?

Этторе отрицательно качнул головой.

– Нисколько. Но если их боитесь вы, то мы можем встретиться где-нибудь за пределами этого здания… Надеюсь, я не очень стар в ваших глазах для подобных встреч?

Если бы вы знали мой настоящий возраст, то не стали бы задавать таких вопросов, синьор Ампьери, мысленно ответила Даниэла. Но теперь уже ничего не поделаешь… Теперь уже слишком поздно отказываться от статуса студентки… Хотя юный вид этого новоиспеченного преподавателя тоже сыграл со мной вчера злую шутку… Но интересоваться его настоящим возрастом я все же не буду…

– Нет, вы абсолютно не старый, – окидывая его оценивающим взглядом, – сказала она вслух. – Наоборот, для преподавателя вы очень молоды… Хотя и выглядите сегодня гораздо более серьезным, чем накануне.

Этторе шутливо поклонился в знак благодарности.

– Вы тоже сегодня выглядите более… – Он запнулся, заметив ее настороженный взгляд. – Выглядите более основательно, – успокаивающим тоном продолжил он.

Даниэла мысленно вздохнула с облегчением.

Не хватало еще быть уличенной этим криминалистом во лжи…

– Так как же насчет нашей сегодняшней встречи за пределами университета? – поинтересовался Этторе.

Даниэла сделала протестующий жест.

– Нет-нет, ни в коем случае. Мне вполне хватило вчерашнего похода в бар.

А также «случайных» встреч с отцом Микеле, мысленно добавила она.

Этторе успокаивающе улыбнулся.

– Будем считать, что вчера у вас был неудачный вечер. И компенсируем его сегодняшним, который мы проведем… – Он на мгновенье задумался. – Ну, скажем, во французском кафе «Мадемуазель». Это неподалеку от отеля «Грация». Я буду ждать вас там в половине седьмого…

Даниэла бросила на него вопросительный взгляд.

– И вы думаете, что я приду?

Этторе утвердительно кивнул.

– Думаю, да.

Даниэла иронично улыбнулась.

– Интересно, и что же заставляет вас так думать?

– Не что, а кто, – понизив голос, проговорил Этторе. – А именно, вы сама…

Даниэла вновь устремила на него вопросительный взгляд.

Этторе приблизился к ней вплотную и, еще больше понизив голос, проговорил на ухо:

– Девушка, которая просыпается под мелодию «Грешной игры» и через несколько секунд после этого, не раздумывая, бежит вдогонку за вором, вовсе не так осторожна, как хотела бы казаться окружающим. Можете мне поверить… – Он выдержал выразительную паузу и спросил: – Вы когда-нибудь были в кафе «Мадемуазель»?

– Была, но давно… Несколько лет назад… – сбивчиво проговорила Даниэла, пораженная его умозаключением.

– Значит, я правильно сделал, что пригласил вас именно туда, – удовлетворенно заметил Этторе. – За последние несколько лет там многое изменилось… Итак, я буду ждать вас в половине седьмого. Не опаздывайте. Хорошо?

– Хорошо, – машинально ответила Даниэла, провожая его растерянным взглядом.

И как только он вышел на улицу, ужаснулась. Боже мой, что я натворила! Мало мне было приключений в Швейцарии, я теперь решила продолжить их и в родном городе… Какой кошмар… Если меня увидит с этим парнем хоть кто-нибудь из моих будущих коллег или студентов, новый скандал будет обеспечен… Хотя… какой здесь может быть скандал? – тут же возразила она себе. Это для Этторе я студентка, а на самом деле мы с ним оба преподаватели… Коллеги… Разве мы не можем встретиться и побеседовать за чашкой кофе? Определенно, недавний скандал с семейством Микеле и расставание с Джанни лишили меня рассудка… Я ведь вообще могу не ходить на эту встречу… Этого самоуверенного типа необходимо проучить… Пусть помучается напрасным ожиданием, может, вся спесь с него и сойдет… Все равно мы преподаем на разных факультетах, а значит, наша новая встреча состоится еще не скоро…

Поблагодарив своих слушателей за внимание, которое они искренне проявляли к новым для них правилам произношения и правописания, Даниэла вышла в коридор в сопровождении одного из словенских студентов, общительного, улыбчивого парня по имени Феликс, позабавившего ее на уроке вольным переводом некоторых отрывков из Данте.

– Вы сказали, что несколько лет назад самостоятельно изучали итальянский язык у себя на родине. Должна признать, ваши усилия не пропали даром. Вы, несомненно, достигли определенных успехов, но…

Она вдруг умолкла на полуслове, увидев в нескольких шагах от себя Этторе, который, склонив голову набок, внимательно наблюдал за их беседой.

– Прошу прощения, я совсем забыла об одной важной встрече… Ваш перевод «Божественной комедии» мы обсудим на следующем занятии… – поспешно проговорила она и, улыбнувшись своему ученику на прощание, отошла в сторонку, ожидая дальнейших действий Этторе.

– И не стыдно обманывать? – со снисходительной улыбкой поинтересовался он. – Решили спрятаться от меня в аудитории итальянского языка? – Он кивнул в сторону распахнутой двери с табличкой. – Думали, мне вас здесь не отыскать?

– Я и не собиралась от вас прятаться, – спокойно возразила Даниэла. – Просто у меня здесь были занятия…

– Которые, как я понимаю, уже закончились? – поинтересовался он, заглядывая в аудиторию.

И не дождавшись ее ответа, продолжил:

– Как и мои сегодняшние лекции. А значит, мы вполне можем посетить обделенную вчера вашим вниманием «Мадемуазель».

Даниэла отрицательно качнула головой.

– Нет, я не могу. У меня много дел.

Этторе иронично улыбнулся.

– И, конечно, все они очень важные… Как и то, которое заставило вас убежать из бара, чтобы потом бесцельно слоняться по улицам…

Даниэла бросила на него раздраженный взгляд.

– Мои дела вас не касаются.

– Не спорю, – согласился Этторе. – Но сейчас речь не о вас. Я пришел сюда для того, чтобы поговорить о своем деле, – сделав ударение на предпоследнем слове, заявил он. – Вернее, для того, чтобы попросить вас помочь мне в нем.

Даниэла удивленно вскинула брови.

– Помочь вам? – недоверчиво переспросила она. – И в чем же?

– В прочтении письма, – спокойно ответил Этторе и, опережая ее ироничное замечание, объяснил, приподняв ноутбук, который держал в руках: – Мне прислали его из Базеля, оно на немецком, а я не силен в немецком языке.

– А с чего вы взяли, что в нем сильна я? – поинтересовалась Даниэла.

Этторе окинул ее внимательным взглядом.

– В том, что вы прилежная студентка, сомневаться не приходится. А тот факт, что вы учитесь на филологическом факультете, убеждает меня в ваших обширных познаниях из области иностранных языков… Взять хотя бы вашу беседу с тем парнем… На каком она была языке?

– На словенском, – немного помедлив, ответила Даниэла.

– Вот видите, я в вас не ошибся. Ведь не станете же вы утверждать, будто не знаете других языков, кроме словенского…

– Не стану, – согласилась Даниэла. – Но и переводить ваше письмо я тоже не намерена.

Она направилась было к лестнице, но Этторе преградил ей путь. Состроив укоризненную гримасу, он проговорил:

– Нет, вы определенно не знакомы с правилами вежливости… Уходите, не попрощавшись, да к тому же еще без всяких причин отказав мне в помощи… Придется мне обратиться к вашему преподавателю итальянского языка, чтобы он порекомендовал мне кого-нибудь повежливее… – Этторе махнул рукой в сторону распахнутой двери. – Если я не ошибаюсь, он еще не выходил из аудитории…

Даниэла оглянулась.

Боже мой, оттуда ведь еще не все студенты вышли, в панике подумала она. Если он спросит их о преподавателе, то они, конечно, скажут, что это я…

– Не стоит его беспокоить, он сейчас занят проверкой тестов, – поспешно оборвала она своего собеседника. – Я согласна вам помочь, только не мешайте ему.

Этторе удивленно качнул головой.

– Подумать только… Как вы заботитесь о своем преподавателе… Похвально, похвально… Надеюсь, при случае, мои студенты проявят по отношению ко мне такую же трогательную заботу.

Надеюсь, подобная глупость не придет им в голову, мысленно откликнулась Даниэла.

Этторе сделал глоток крепкого кофе и, с любопытством взглянув на монитор ноутбука, поинтересовался:

– Ну что, вы можете мне рассказать, о чем там пишет Клаус?

Даниэла пожала плечами.

– Да можно сказать, ни о чем… По крайней мере, ни о чем важном. Сообщает, что сейчас у них в Базеле хорошая погода, что в настоящее время он работает над делом о банковских махинациях… – Даниэла немного помедлила, затем, устремив на Этторе пристальный взгляд, продолжила: – А также сообщает о том, что у Барбары все в порядке…

Этторе натянуто улыбнулся.

– Вот как? Значит, у них все хорошо? Ну что ж, это радует…

– А кто такая эта Барбара? Ваша девушка? – спросила Даниэла, по-прежнему не отводя от него пристального взгляда.

– С чего вы взяли? – с наигранным удивлением откликнулся Этторе.

Даниэла развела руками.

– Согласитесь, выглядело бы странно, если бы Клаус решил написать вам о своей девушке…

Этторе замялся.

– Барбара его двоюродная сестра, – наконец объяснил он. – Несколько недель назад я ездил в Базель в командировку и там познакомился с Клаусом, который в свою очередь познакомил меня со своей сестрой… Мы с ней просто знакомые, понимаете?

Даниэла утвердительно кивнула.

– Да, понимаю… И то, что этот Клаус тоже занимается разного рода расследованиями, я тоже поняла. Не могу понять только одного: почему для прочтения его писем вам требуется переводчик? Ведь, если вы познакомились с ним в командировке, то должны хотя бы немного знать немецкий… Ну или хотя бы английский, чтобы общаться с вашим приятелем на доступном вам обоим языке… Иначе, как же вы будете отвечать на его письма?

Этторе беспечно пожал плечами.

– Я пока еще не решил, что мне ему написать… Хотя, думаю, что в первую очередь мне необходимо его поздравить. Ведь он несколько месяцев назад стал владельцем собственного детективного агентства. А что касается языка, то работа отнимает у нас с Клаусом слишком много времени, которого не хватает на то, чтобы делать карьеру полиглотов. Поэтому Клаус, как и я, плохо знает английский, и совсем не знает итальянского. А я, как вы уже догадались, совсем не знаю немецкого…

– Но как же вы общались с ним в Базеле? – удивленно поинтересовалась Даниэла.

– При устном общении нам вполне хватало плохого английского и жестикуляции, – с улыбкой объяснил Этторе. – А вот с письменным, как вы сами понимаете, возникает много сложностей. Одна орфография чего стоит…

Даниэла улыбнулась в ответ.

– Почему бы вам в таком случае не оснастить свой ноутбук электронным переводчиком? Сейчас существует множество подобных программ…

Этторе бросил на нее взгляд, в котором ясно читались возмущение и упрек.

– Разве может электронная программа уловить все нюансы текста, который написал человек? Разве смогла бы она так же лаконично и в то же время полно, как вы, перевести мне это письмо?

Даниэла лукаво улыбнулась.

– Выходит, без меня вам никак не обойтись? – с притворным смирением поинтересовалась она, решив не расспрашивать своего собеседника о причине, по которой он пренебрегает общением со своим приятелем по телефону.

Этторе развел руками.

– Выходит, так, синьорина Ламбретти.

Даниэла немного подумала.

– А почему вы не обратились с просьбой о помощи к своим студентам? – поинтересовалась она. – Ведь наверняка кто-нибудь из них знает немецкий.

Этторе отрицательно покачал головой.

– Даже если и так, они обязательно что-нибудь напутали бы при переводе. Ведь все они слишком увлечены криминалистикой. Им интересно только то, что связано с раскрытием преступлений.

– Вот как? А что же, по-вашему, интересно мне? – с любопытством спросила она. – Немецкий язык?

Этторе устремил на нее задумчивый взгляд.

– Знаете, я бы ответил на ваш вопрос так: в данный момент вы и сами не можете точно определить, что именно вам интересно… А также, кого именно вы хотели бы видеть рядом с собой… – осторожно добавил он.

Даниэла замерла на стуле, изучая невидящим взглядом монитор ноутбука.

А ведь он попал в точку, мысленно заметила она. Вслух же тихо спросила:

– Это вы мне сейчас сказали, как полицейский или как преподаватель университета?

Этторе перевел взгляд на кофейную чашку.

– Как мужчина, – тоже тихо ответил он.

– А те двое, они в вас мирно уживаются? – по-прежнему уставившись в монитор, поинтересовалась Даниэла.

– Полицейский и преподаватель? – уточнил Этторе.

Даниэла утвердительно кивнула.

– По-моему, вполне мирно, – немного подумав, ответил он. – Несмотря на то, что теперь первый вынужден уступить место второму…

Даниэла наконец перевела взгляд на своего собеседника.

– А почему вы вынудили его сделать это? – серьезным тоном спросила она.

Этторе улыбнулся одними глазами.

– Я не вынуждал. Он сам. А после нашей встречи в университете и вовсе сдался. Ведь быть наставником такой очаровательной студентки, как вы, это его давняя мечта, – шутливо добавил он.

Даниэла поспешно отвела взгляд.

– Ну пока что ни одна из ваших личностей моим наставником не является, – рассудительно заметила она.

– В настоящее время да, – согласился Этторе. – Но все еще может измениться… – философским тоном продолжил он.

Даниэла усмехнулась. Боюсь, что вашим смелым планам насчет перемен в моей профессиональной деятельности уже не суждено сбыться, синьор Ампьери, подумала она.

А вслух поинтересовалась:

– А кто из тех двоих пригласил меня в это кафе? Полицейский или преподаватель?

Этторе бросил на нее лукавый взгляд.

– Ну… Они договорились, что будут приглашать вас по очереди. Как вы думаете, кто из них будет сидеть за этим столиком вместе с вами в следующий раз?

Даниэла пожала плечами.

– Пока не знаю.

– В таком случае, чтобы узнать это, вам не остается ничего другого, кроме как принять это приглашение, – широко улыбнувшись, проговорил он. – Тем более что в ближайшие дни мне понадобится ваша помощь в написании ответного письма Клаусу…

Даниэла улыбнулась в ответ.

– Я подумаю над этим приглашением, синьор Ампьери, – тихо проговорила она.

А также над тем, в качестве кого я его приму, мысленно продолжила она. В качестве преподавателя итальянского языка или студентки, прилежно его изучающей…

От остановки, расположенной напротив университета, вновь отъезжал очередной автобус, но Даниэла, не обратив на него внимания, как и на предыдущие, с тоской разглядывала на дисплее мобильного фотографию своего бывшего жениха.

Что же ты наделал, Джанни? – мысленно спрашивала она его. Почему не захотел выслушать меня? Почему позволил уехать? Ведь, если бы тогда ты разрешил мне все объяснить, то сейчас я не терзалась бы мыслями о том, идти ли мне сегодня на встречу с Этторе или нет…

Даниэла осторожно провела кончиками пальцев по дисплею мобильного, словно и в самом деле прикасалась к лицу Джанни.

Представляешь, сегодня утром я снова встретила его в университете, и он предложил мне встретиться с ним в семь часов в том же кафе, мысленно продолжила она свой рассказ, будто Джанни и вправду мог ее слышать. Я сразу же позвонила Лоредане и рассказала ей о знакомстве с Этторе в баре, о своем обмане по поводу студентки, об услуге, которую он оказал нам, вмешавшись в беседу с полицейскими, о мобильнике, отнятом у уличного воришки, а также о неожиданной встрече с ним в университете… Я попросила у нее совета, и она, конечно, попыталась убедить меня, что я должна пойти на эту встречу, сказав, что все эти случайности, произошедшие со мной в последние дни, очень романтичны и о них мечтают миллионы девушек… А еще она сказала, что эта интрижка с Этторе поможет мне забыть тебя… Но я сказала, что не уверена в этом… Что я вряд ли последую ее совету… И вот теперь я в полной растерянности… Я не знаю, что мне делать, устремив на фотографию Джанни умоляющий взгляд, мысленно пожаловалась она… и тут услышала за спиной голос Этторе:

– Можно узнать, что вы так увлеченно разглядываете на дисплее своего мобильного? – поинтересовался он, осторожно положив подбородок ей на плечо. – Наверное, какой-нибудь забавный видеоролик?

Даниэла поспешно отпрянула от него, спрятав телефон за спину.

– Нет, это фотографии, – сухо объяснила она.

– Вот как? И что же такое увлекательное на них запечатлено?

Даниэла неопределенно пожала плечами.

– Разные достопримечательности, архитектурные памятники.

– Находящиеся в славном городе Лугано, надо полагать, – бросив на нее внимательный взгляд, проговорил Этторе.

Даниэла вскинула брови в притворном удивлении.

– Почему вы так решили?

Этторе улыбнулся.

– Просто догадался. Вы ведь говорили мне при первой нашей встрече, что приехали оттуда совсем недавно… А вот я никогда не был в этом городе. Может, позволите взглянуть? – Он протянул руку, но она поспешно спрятала мобильный в сумочку.

– Вы не сможете в них ничего разглядеть… Снимки получились размытыми, – извиняющимся тоном объяснила она.

Этторе понимающе кивнул. Затем огляделся вокруг.

– Знаете, мне вдруг пришла в голову одна интересная мысль… – задумчиво проговорил он. – Почему бы нам вместо того, чтобы целый вечер сидеть в кафе, не посвятить его прогулке по родному Милану? Все равно письмо для Клауса я еще не придумал… А вы наверняка соскучились по знакомым с детства улицам… К тому же я мог бы научить вас делать качественные фотоснимки. Ведь я все-таки учитель. Хотя пока еще и не ваш… – шутливо добавил он.

Побродив немного по улицам, Даниэла и Этторе решили заглянуть в галерею Брера. Полюбовавшись ее многочисленными шедеврами, они остановились возле картины Хайеса, изображающей целующуюся пару, облаченную в средневековые одежды. Некоторое время Этторе, склонив голову набок, заинтересованно разглядывал ее, затем, осторожно оглядевшись вокруг, проговорил, понизив голос:

– По-моему, это изображение вполне достойно того, чтобы сохранить его уменьшенную копию на память.

Даниэла недоуменно уставилась на своего спутника.

– Какую еще копию? Что вы задумали? – с беспокойством спросила она.

– То, что и обещал: научить вас делать качественные фотоснимки, – спокойно объяснил Этторе и, протянув к ней руку, распорядился: – Давайте сюда свой телефон.

Даниэла бросила испуганный взгляд на стоявшего в нескольких метрах от них музейного смотрителя.

– А вы уверены, что здесь можно фотографировать? – прошептала она.

– Не уверен, – тоже шепотом ответил Этторе, проследив за ее взглядом. – Но преодоление запрета всегда придает остроту ощущениям.

– Это что, первая заповедь полицейского? – с улыбкой поинтересовалась Даниэла.

Этторе тоже улыбнулся в ответ.

– Нет, это первая заповедь мужчины, желающего произвести впечатление на отчаянную девушку, – тихо проговорил он, с каждым словом все приближая свои губы к ее переливающимся нежно-розовым блеском губам.

– Отчаянную? – машинально переспросила Даниэла, устремив зачарованный взгляд на своего спутника, и вдруг, резко отстранившись от него, с натянутой улыбкой поинтересовалась: – Это вы меня имеете в виду?

– А что, разве не так?

Даниэла пожала плечами.

– Вообще-то я себя такой никогда не считала…

– А вот я сразу понял, что вы именно такая, – проговорил Этторе. – Еще в ту минуту, когда увидел вас в баре… А уж когда вы бросились босиком на помощь своей подруге, то и вовсе развеяли этим поступком мои последние сомнения… Кстати, а вы часто бываете в том баре?

Даниэла отрицательно качнула головой.

– Если честно, в прошлый раз я была там впервые после возвращения из Швейцарии.

Этторе удивленно вскинул брови.

– Какое удивительное совпадение… Я тоже был там впервые после возвращения из командировки… Кстати сказать, тоже из Швейцарии, хотя и не из Лугано… Вы не находите, что у нас с вами много общего? – немного помедлив, спросил он.

Даниэла бросила на него ироничный взгляд.

– Так уж и много? Всего лишь недавнее пребывание в разных городах одной и той же страны и случайный выбор одного и того же бара… Который, кстати, за меня сделала моя подруга, – добавила она.

– Вот как? В таком случае, можно сказать, что она выбрала не только бар, но и нашу с вами дальнейшую судьбу, – тихо проговорил Этторе.

И, если учесть тот факт, что я никогда не доверила бы этой экстремалке выбрать для меня даже цвет губной помады, то остается только гадать, чем обернется для нас обоих тот судьбоносный поход в бар, подумала про себя Даниэла.

– Но вас, похоже, не радует это обстоятельство? – с тревогой в голосе поинтересовался Этторе.

И не успела Даниэла ему что-либо возразить, как из кармана его пиджака послышалась звонкая трель мобильного.

– Теперь нам уже вряд ли удастся незаметно сделать фотографию картины, – с улыбкой заметила она, показав кивком на встрепенувшегося смотрителя.

– Ничего, через несколько минут его бдительность рассеется, – поспешил успокоить ее Этторе, но, взглянув на дисплей. вдруг заметно смутился и, нажав кнопку ответа, отошел в сторону, еле слышно разговаривая о чем-то со своим собеседником.

Даниэла отвернулась, сделав вид, будто ее внимание всецело занимает понравившаяся им обоим картина. Но через несколько секунд осторожно повернула голову, чтобы украдкой понаблюдать за выражением лица Этторе. И тот, заметив ее взгляд, вновь смутился и поспешно отступил в глубь зала, спрятавшись за прохаживающимися вдоль стен посетителями.

Так я и знала! – с досадой воскликнула про себя Даниэла. Это наверняка звонит та самая Барбара, с которой они, по его словам, «просто знакомые»… Лгун несчастный… Просто знакомые… Подумать только… Да с самого начала было понятно, что он неравнодушен к этой Барбаре… И письмо ему необходимо было прочесть только потому, что в нем говорилось о ней… А я всего лишь исполняла роль переводчика… А теперь всего лишь роль первой попавшейся девушки, оказавшейся поблизости в тот момент, когда ему было особенно тоскливо… Наверняка он поссорился с Барбарой перед отъездом из Базеля, вот и мучился все это время, не решаясь сделать первый шаг к примирению… А теперь, когда она сама позвонила, мое общество ему больше ни к чему… Готова поклясться чем угодно, что он уже проклинает себя за свое скоропалительное решение пригласить меня на прогулку и лихорадочно придумывает какую-нибудь отговорку, чтобы прекратить нашу экскурсию… Что ж, думаю, я поступлю великодушно, если избавлю его от объяснений…