Текст книги "Зелёные и серые"

2

Нести девочку не пришлось. К тому времени, когда они добрались до дома, она брела, пошатываясь, как пьяная, опираясь на них обоих. Ночного портье нигде не было видно, и Роджер поддержал ее, пока Кэролайн вытаскивала ключи и возилась с замком.

Лифт оказался пустым, так же как и коридор, ведущий к их квартире на шестом этаже. Кэролайн открыла дверь, и Роджер втащил девочку за порог.

– Нет – в спальню, – пропыхтела Кэролайн, когда Роджер двинулся в гостиную. – Там ей будет удобнее.

– Ладно, – буркнул Роджер, меняя направление.

Добравшись до спальни, они уложили девочку на кровать.

Когда Кэролайн подоткнула стеганое одеяло, чтобы укрыть ей ноги, та уже спала. Поправляя пальто, Роджер невзначай коснулся пальцами ее плеча. Материал платья был странным на ощупь, нечто вроде смеси шелка и атласа.

– Такая молоденькая, – прошептала Кэролайн.

– Сколько ей, по-твоему? – спросил Роджер. – Мне показалось, лет пятнадцать.

– О нет – не больше двенадцати, – ответила Кэролайн. – Может, даже одиннадцать.

– Гм, – произнес Роджер, всматриваясь в лицо девочки. Он всегда путался с возрастом.

Но сколько бы ей ни было лет, в ней явно было что-то экзотическое. Волосы совершенно черные, кожа темно-оливковая средиземноморского типа, и какие-то странные, не типичные ни для одной расы разрез глаз и рисунок губ. Он не успел увидеть ее глаза перед тем, как она уснула, но готов был поспорить, что они такие же черные, как и волосы.

– Лучше зажечь свет в спальне, – сказала Кэролайн. – Вдруг она испугается, проснувшись в незнакомом месте в темноте.

Роджер кивнул и щелкнул выключателем, и они оба вышли на цыпочках, закрыв за собой дверь.

– Что ты об этом думаешь? – спросила Кэролайн, снимая пальто.

– Я думаю, что надо вызвать полицейских, пусть они с этим и разбираются, – сказал Роджер и направился на кухню к телефону, с отвращением оттягивая рубашку на груди.

Войдя с холодного вечернего воздуха в домашнее тепло, он весь вспотел, и рубашка неприятно липла к коже.

– Запри, пожалуйста, дверь на засов и навесь цепочку. И проверь балконную дверь.

Оператор службы «911» ответила с обнадеживающей быстротой. Он объяснил ситуацию, дал адрес и получил уверения, что патрульная машина будет у них очень скоро.

Когда он вернулся, Кэролайн вышагивала по гостиной взад-вперед.

– Все заперто? – спросил он.

– Я не проверила дверь из спальни на балкон, – сказала она. – Не хотела ее будить. Но помню, что утром ручка от швабры была вставлена в направляющую.

– Я тоже помню, – подтвердил Роджер.

Подойдя к дивану, он подвинул одну из подушек и сел.

– Ты бы тоже присела. Придется подождать.

– Наверное. – Она подошла к одному из двух стульев, стоящих перед диваном. Но едва сев тут же снова вскочила. – Нет, не могу.

– Сядь, – настойчиво повторил Роджер, ища какой-нибудь способ отвлечь ее. – Я хочу тебе кое-что показать.

Кэролайн неохотно села опять, и он достал пистолет, который дал ему грабитель.

– Ты ведь раньше ходила с отцом в тир? Не кажется он тебе слишком легким?

Она взяла пистолет, и брови ее поползли вверх.

– Чересчур легкий. – Кэролайн взвешивала оружие на руке. – Это игрушка?

– Ты меня спрашиваешь? Не может это быть какой-нибудь особый пластиковый пистолет?

– Не знаю, – сказала Кэролайн. – Выглядит как стандартный кольт сорок пятого калибра девятьсот одиннадцатого года.

Внимательно осматривая пистолет, она увидела пятнышко крови, и глаза ее расширились.

– Это?..

– Сомневаюсь, что томатный сок, – произнес Роджер. – Ты можешь еще что-нибудь сказать о пистолете? Мне совсем не хочется рассказывать полицейским, что на меня напали игрушечные бандиты.

– Так, затвор работает. – Кэролайн оттянула и отпустила верхнюю часть пистолета; Роджер видел, что так делают в кино. – Обычно у игрушечных он неподвижен.

Она повозилась с рукояткой.

– А вот обойма, похоже, приклеена намертво, – добавила она.

– Значит, он без пуль? – предположил Роджер.

– Не знаю. – Кэролайн снова оттянула затвор и заглянула внутрь. – Внутри что-то похожее на патрон. Но…

Она отпустила затвор и снова оттянула.

– Но если патрон настоящий, то должен выбрасываться, когда я так делаю. Или его заклинило, или он ненастоящий.

– А можно сказать наверняка?

– Хочешь, чтобы я попробовала нажать на спуск?

Роджер фыркнул.

– Нет, спасибо. Так что же это такое?

– Не знаю, – повторила Кэролайн, возвращая пистолет. – Затвор действует, а выбрасыватель – нет. Предохранитель работает, но не работает защелка обоймы. Вроде в стволе патрон, а извлечь его не получается. Он будто сделан так, чтобы был похож на настоящий, но только до определенной степени.

– В смысле, как киношная бутафория?

– Может, только зачем столько хлопот с изготовлением бутафорского пистолета, который действует только наполовину? – заметила она. – Почему просто не использовать настоящий, заряженный холостыми? Какой в этом смысл?

– Да. – Роджер покрутил пистолет. – Кстати, о смысле – что ты думаешь о наряде девочки?

– Несколько выпадает из нью-йоркского стиля, – сказала Кэролайн. – Напоминает костюмы, которые носят исполнители средневековой музыки.

– Я имею в виду материал, – пояснил Роджер. – Что это?

– Я не обратила внимания, – ответила Кэролайн. – Хотя блестит, как шелк.

– Но на ощупь он не похож на шелк. Слишком гладкий.

– Ну, тогда не знаю, – сказала Кэролайн. – Может, какая-нибудь новая ткань.

Из прихожей раздался звонок.

– Вот и они. – Роджер встал. – Быстрее, чем я думал.

– Погоди, – вдруг вскочила Кэролайн, схватив его за руку. – Откуда мы знаем, что это полиция?

Роджер остановился как вкопанный, его снова прошиб озноб.

– Оставайся здесь.

Он опустил пистолет в карман и прошел мимо входной двери в кухню.

Он вынул из подставки разделочный нож и вернулся к двери.

Звонок повторился.

Двое мужчин, которых он увидел через глазок, несомненно, выглядели как полицейские.

– Кто там? – спросил он.

– Полиция, – послышался приглушенный голос. – Это вы звонили по поводу найденной девочки?

Роджер крепко сжал нож.

– Я сейчас открою дверь, – сказал он, проверяя, на месте ли цепочка. – Но хочу посмотреть ваше удостоверение.

Он приоткрыл щелку, ожидая, что массивная дверь затрещит, когда мужчины попытаются выломать ее. Вместо этого рука с полицейским значком и удостоверением осторожно просунулась в щель.

Роджер с минуту разглядывал карточку, сознавая, что понятия не имеет, как выглядит настоящее полицейское удостоверение. Но ведь вызвал их он, оставалось только надеяться, что они настоящие.

– Спасибо, – произнес Роджер. – Подождите, я сниму цепочку.

Рука убралась, и он закрыл дверь. В шаге справа была полка для безделушек Кэролайн; торопливо засунув нож за глазурованную тарелку, он снял цепочку и открыл дверь.

Двое полицейских выглядели так, будто вышли со съемочной площадки телевизионного сериала: один – умудренный опытом дородный белый средних лет, другой – молоденький латиноамериканец, очевидно, только что поступивший на службу.

– Я офицер Керн, – представился старший, задержавшись на мгновение взглядом на Кэролайн и быстро оглядывая комнату позади нее. – Это офицер Эрнандес. Вы сообщили, что нашли пропавшую девочку?

– Да, – сказал Роджер. – По крайней мере, мы предполагаем, что она пропала. Мы наткнулись на грабителя в переулке на Сто десятой улице…

– На самом деле он оказался не грабителем, – вставила Кэролайн. – Он хотел, чтобы мы забрали ее и…

– Тихо! – перебил Роджер, услышав позади какой-то глухой стук. – Что это было?

– Это – что? – напряженно спросила Кэролайн.

– Я ничего не слышал, – сказал Керн.

– Что-то стукнуло, – решительно сказал Роджер, направляясь к спальне. – Будто кого-то ударили по голове.

Ему казалось, что он двигается быстро, однако оба полицейских оказались у двери спальни впереди него.

– Оставайтесь здесь, – приказал Керн, уже держа пистолет наготове.

Повернув ручку, он резко толкнул дверь. Эрнандес тут же нырнул вперед и влево. Керн рванулся за ним направо. Свет по-прежнему горел, и от двери Роджер ясно увидел на пустой кровати смятое пальто.

Девочка исчезла.

– Балкон! – дрожащим голосом воскликнула Кэролайн, показывая через плечо Роджера на раздвижную дверь. – Кто-то вынул ручку от швабры.

– И задвижка открыта, – мрачно сказал Роджер. – Ее утащили туда!

Керн что-то буркнул, и оба полицейских бросились к раздвижной двери. Эрнандес первым, он дернул дверь в сторону и исчез на балконе, за ним старший товарищ. Стиснув зубы, Роджер двинулся вперед; холодный воздух ударил ему в грудь, как прибой в конце июня на Кони-Айленд. Он нырнул через проем…

И чуть не уткнулся в спину Керна.

– Что тут? – резко остановившись, спросил он.

Оба полицейских стояли, оглядываясь по сторонам. Балкон был пуст.

Роджер огляделся еще раз. Не считая его самого, двух полисменов и двух тяжелых керамических кадок с торчащими из них апельсиновыми деревьями Кэролайн, балкон был совершенно пуст.

Внезапно включился балконный свет, заставив всех вздрогнуть.

– Где она? – встревоженно спросила Кэролайн, высунув голову на балкон.

– Хороший вопрос, – с подозрением произнес Керн. – Может, у вас есть на него и хороший ответ?

– Но она не могла уйти, – возразила Кэролайн, оглядываясь. – Она была там, в спальне. Где еще она может быть?

– Во всяком случае, не здесь. – Керн убрал пистолет в кобуру и оглядел отвесную стену. – А чтобы допрыгнуть до соседнего балкона, слишком далеко.

– Вниз она спуститься не могла, – добавил Эрнандес, заглядывая вниз через гладкую стенку балкона.

Вывернув голову, он взглянул на балкон над ними.

– И залезть наверх тоже. Можно взобраться та перилам, но не по таким ровным стенам.

– Но она же была здесь, – настаивала Кэролайн. – Она должна быть здесь.

– Ладно, хорошо, – проворчал Керн. – Давай, Эрнандес. Как положено.

В течение следующих пятнадцати минут они методически осматривали квартиру, заглядывая всюду, где могла спрятаться хотя бы собачка чау-чау. В конце концов, так и ничего не нашли.

– Весело было с вами, ребята, – сказал Керн, направляясь к выходу. – В следующий раз, когда захочется кого-нибудь подурачить, не трогайте полицию, ладно?

– Ясно, – проворчал Роджер. – Спасибо, что приехали.

Он выпустил полицейских, наглухо запер дверь и навесил цепочку. Кэролайн снова вышла на балкон, оглядываясь, словно все еще ожидала увидеть девочку, спрятавшуюся в уголке. Устало вздохнув, он прошел через комнату и присоединился к жене.

– Не понимаю, – сказала она, когда Роджер встал рядом. – Она ведь была тут. Ну не приснилось же нам?

– Если так, то и это приснилось тоже, – ответил Роджер, доставая пистолет из кармана.

– Пистолет! – ахнула Кэролайн, чуть не хватаясь за него. – Скорее, позови их. Это же доказательство!

– Доказательство чего? – раздраженно возразил Роджер. – Игрушечный пистолет? Ничего это не докажет.

– Но… – Кэролайн снова погрузилась в свои мысли. – Ты прав, – уже спокойно сказала она. – Но куда же она все-таки делась?

– Не знаю, – признался Роджер, оглядывая балкон. – Остается надеяться… Ладно, не важно.

– Что тот, кто пытался ее задушить, не вернулся и не довершил дело?

Завывания ветра почти заглушали голос Кэролайн.

– Да. – Роджер глубоко вдохнул холодный северный воздух.

В этом году зима действительно пришла рано.

– Пойдем, – произнес он, не зная, что еще сказать. – Давай ложиться спать.

3

В ту ночь они спали плохо. Во всяком случае, Кэролайн плохо спала, и наутро по натянутому, односложному диалогу с мужем догадалась, что и Роджер тоже.

Но, по крайней мере, до спора о пьесе не дошло. Это было уже кое-что.

Обычно октябрь – спокойный месяц на рынке недвижимости, и нынешний год не стал исключением. От летней сдачи внаем остались лишь воспоминания и счета, семьи с маленькими детьми погрузились в новый учебный год, а до рождественских скидок, побуждающих молодые пары к размышлениям о кооперативной квартирке с прелестным видом из окна, оставалось целых два месяца.

Это давало Кэролайн массу времени поразмышлять о событиях предыдущего вечера. Поразмышлять и попытаться потеребить узелки этой загадки в надежде хоть немного их распутать.

Но все ее попытки ни к чему не привели. Она просмотрела местные газеты и новостные сайты Интернета, ища рассказы о насилии в городе, которые могли быть как-то связаны с синяками на шее у девочки, но не нашла ничего, что объединяло бы такие преступления с Описанием ее внешности. Человек, оставивший пятно крови на странном пистолете, похоже, также бесследно растворился во тьме. Она провела несколько часов на телефоне, разговаривая с бюро, занимающимся пропавшими без вести, но и там не получила сведений ни о девочке, ни о мужчине.

В тот день она совсем не общалась с Роджером. Иногда он звонил во время обеда, но сегодня она так увлеклась поиском в Интернете, что даже не заметила, что уже половина второго, пока смена, обедающая в полпервого, не вернулась в контору. Целый час после этого Кэролайн мучилась сомнениями, стоит ли звонить самой, и оставшуюся часть дня провела как на иголках, размышляя, лучше или хуже будет, если она его побеспокоит.

Вернувшись вечером домой, она с изрядным облегчением обнаружила, что Роджер не только не сердится, но и уже готовит ужин.

– Привет, милая. – Роджер рассеянно поцеловал ее. – Как прошел день?

– Медленно, – ответила Кэролайн, вешая пальто и возвращаясь на кухню. – А у тебя?

– Тоже. – Он открыл банку с помидорами. – Судья Васко слег с гриппом, так что аргументы по спорному контракту, которые я готовил для Билла, не потребуются как минимум неделю. А Сэм и Карлетон в дебрях корпоративного Делавэра охмуряют каких-то важных клиентов.

– По крайней мере, тебя не гоняют, как обычно, – заметила она.

– Что весьма кстати, учитывая, сколько времени я провел, звоня в бюро, – немного недовольно сказал он. – Оказалось, что у них в записях нет никого, кто соответствовал бы описанию девочки.

– Знаю. – Кэролайн глянула в открытую поваренную книгу и достала из холодильника кусок чеддера. – По мужчине у них тоже ничего нет.

Роджер поднял взгляд; по лицу его пробежала тень удивления и, кажется, даже уважения.

– Ты тоже туда звонила?

Она кивнула.

– Я также проверила сайты новостей, чтобы узнать, нет ли чего-нибудь, что может быть связано с синяками у нее на шее. Но ничего не нашлось.

Он хмыкнул.

– В обед я доехал на метро до Сто третьей улицы и прошел наш вчерашний маршрут в обратном направлении, – сказал он. – Я не смог попасть в переулок – калитка была закрыта, – но ничего необычного не заметил.

Кэролайн выбрала нож и стала резать сыр.

– Будто и не было ничего.

– Да уж, – согласился Роджер. – Хотя кое-что интересное я все же узнал. Похоже, прошлым вечером было крупное аварийное отключение энергии на Морнингсайд-Хайтс. В западной части, у Риверсайд-парка.

– Насколько большое? – нахмурилась Кэролайн.

– Келли говорит, что вокруг его дома на Сто пятнадцатой все было темно. – Он помолчал. – Во всяком случае, после мощной вспышки.

– Вспышки?

– Да, – сказал Роджер. – Он сказал – все фонари, будто разом взорвались.

– А что говорят энергетики?

– Обычная демагогия, – сказал Роджер. – Превышение нагрузки, перегрузка кабелей, белки перегрызли, а может, виновата стройка на Бродвее.

– Ты думаешь, это может быть как-то связано с нашим случаем? – спросила Кэролайн.

– Хотелось бы, – сказал Роджер. – Но есть три проблемы. Во-первых, это не похоже на то, что мы видели, так что не ясно, какая тут связь. Во-вторых, отключение на Морнингсайд случилось почти за час до того, как начали капризничать наши фонари. И в-третьих, остается непонятным, почему отключился свет на улице, а в домах остался.

Кэролайн поморщилась.

– Значит, мы вернулись в исходное положение, – сказала она. – У нас есть дикая история без единого доказательства. Кроме пистолета, – поправилась она. – Куда ты его дел?

– Сунул вчера в ящик для хлама, – сказал он. – Под твой вязаный коврик.

Она вспомнила, что уже год не прикасалась к рукоделию, и слегка покраснела. Надо или снова заняться своим хобби, или избавиться от этих вещей.

– Все это напоминает истории о привидениях у костра, – сказала она. – Ты когда-нибудь рассказывал такие?

– Не-а, – сказал Роджер. – Но если она привидение, то весьма тяжелое.

– О, они бывают весьма внушительными, – заверила Кэролайн. – Помню одну историю о парне, который познакомился с девушкой на танцах в университете и одолжил ей свитер по дороге домой.

– Кэролайн…

– В общем, – продолжала она, не обращая внимания на мужа, – на следующий день, когда он пришел к дому, до которого проводил ее…

– Кэролайн! – резко произнес Роджер.

Вздрогнув, она умолкла, непроизвольно сжавшись. Что она такого сейчас сказала?

Роджер смотрел в пустоту; шея его внезапно напряглась.

– Слушай, – тихо сказал он.

Кэролайн наморщила лоб, затаив дыхание и напрягая слух.

И тут она услышала. Тихое постукивание, исходящее со стороны гостиной.

Такой звук, будто кто-то барабанит костяшками пальцев по стеклу.

– Думаю, – голос Роджера звучал неестественно небрежно, – что мы не одни.

Он направился к гостиной. Кэролайн взглянула на нож, который держала в руке, затем положила его рядом с сыром и пошла следом.

Войдя, она увидела, что Роджер неподвижно стоит посреди комнаты, вперив взор в балконную дверь. Там, на балконе, тонким силуэтом на фоне темнеющего неба и огней города, стояла и смотрела на них та самая девочка, одетая в ту же лоскутную тунику и трико.

Глубоко вдохнув и с шумом выдохнув, Роджер прошел через комнату, вынул палку из направляющей и открыл дверь.

Девочка слегка поклонилась.

– Можно войти? – спросила она. Голос был низкий, гортанный, с каким-то неуловимым акцентом.

– Конечно. – Роджер отступил в сторону. – Если ты не хочешь провести всю ночь на улице вместе с деревьями.

Кэролайн показалось, что в этот момент девочка внимательно взглянула на Роджера. Но, поколебавшись лишь мгновение, вошла.

– Спасибо, – сказала она. – И спасибо, что помогли мне прошлой ночью.

– Как же иначе? – произнесла Кэролайн, заставляя себя сдвинуться с места и подходя ближе, пока Роджер запирал дверь на защелку. – Полагаю, мы до сих пор не познакомились, как следует, – добавила она. – Меня зовут Кэролайн Уиттиер. Это мой муж – Роджер.

– Здравствуйте. – Девочка снова кивнула. – Меня зовут Меланта Гр…

Она запнулась. «Гр?»

– Грин? – рискнула предположить Кэролайн, глядя на зелено-серый рисунок ее туники.

Девочка на мгновение поджала губы.

– Да, – призналась она.

– Меланта Грин, – повторила Кэролайн. Подумав, она решила, что это симпатичное сочетание чего-то экзотического и обыденного.

– Хорошее имя. Сколько тебе лет?

– Двенадцать, – сказала Меланта. – В следующем году в мае будет тринадцать.

– Уверена, ты с нетерпением ждешь весны, – заметила Кэролайн. – У тебя есть семья?

Девочка мельком взглянула через плечо на Роджера.

– Я очень голодна, – сказала она. – У вас нет чего-нибудь поесть?

Стало быть, семья не является желанной темой для разговора. Интересно.

– Конечно. – Кэролайн взяла ее за руку и пошла на кухню.

Рука была прохладной, но совсем не такой холодной, как если бы Меланта просидела на балконе целый день.

– Запеканка еще не готова, но я найду, чем тебя угостить. Ты любишь сыр?

– Козий сыр? – с надеждой спросила Меланта, когда они вошли на кухню.

– Извини, – раздался сзади голос Роджера. – Всего лишь обычный традиционный чеддер.

– Ничего, – сказала Меланта, жадно глядя на сыр, пока Кэролайн усаживала ее за один из двух стульев, стоящих у небольшого кухонного стола.

– Можешь начать с этого. – Кэролайн поставила перед ней тарелку с уже нарезанным сыром. – Хочешь молока или сока? У нас есть апельсиновый и яблочный.

Девочка взяла один из ломтей сыра еще до того, как тарелка коснулась стола.

– Яблочного можно?

– Конечно. – Кэролайн достала из шкафа стакан и повернулась к холодильнику.

Ей потребовалось обойти Роджера, который неожиданно направился к столу.

– Скажи, почему ты ушла вчера вечером? – спросила она, доставая бутылку сока.

– У вас есть хлеб? – спросила Меланта.

– Конечно, – сказал Роджер.

Он устроился на месте, где Кэролайн до этого резала сыр, спиной к столешнице, лицом к девочке. Не спуская с нее глаз, он выдвинул хлебный ящик и вынул пакет с булочками.

– Почему же ты ушла? – спросил он, передавая ей пакет.

Меланта на долю секунды подняла взгляд. Роджер улыбнулся – Кэролайн видела, что это натянутая улыбка, но все-таки улыбка.

– Я испугалась, – ответила она, глядя на стол и откручивая проволочку от горловины пакета. – Я услышала голоса.

– Это была всего лишь полиция, – сказал Роджер. – Они пришли, чтобы помочь.

– На тебя кто-то напал, – сказала Кэролайн, подходя со стаканом сока к столу. – Ты помнишь это? Кто-то пытался…

Она умолкла, взглянув на шею Меланты. Ужасные черные синяки, которые были у нее на горле прошлой ночью, теперь стали едва заметны.

– Кто-то пытался тебя задушить, – медленно продолжала Кэролайн, осторожно касаясь горла девочки кончиками пальцев.

Меланта отстранилась.

– Я знаю, – сказала она.

– Кто это сделал? – спросил Роджер. – Человек с пистолетом?

– Нет, – твердо ответила она. – Он… хотел мне помочь.

– Тогда кто? – настаивал Роджер. Меланта вздрогнула.

– Не знаю.

Роджер перевел взгляд на Кэролайн. «Лжет», – ясно говорило выражение его лица.

– А твоя семья? – спросила Кэролайн, решив попытаться еще раз. – Можем мы с кем-то связаться, чтобы сообщить, что с тобой все в порядке?

Девочку передернуло.

– Нет, – сказала она, жадно откусывая булочку и сразу же большой кусок сыра.

Кэролайн взглянула на Роджера. Он едва заметно пожал плечами; Кэролайн неохотно кивнула в знак согласия. Что бы ни было известно девочке, говорить об этом она явно не готова.

Они молча наблюдали, как Меланта доела оставшийся сыр и еще две булочки.

– Было очень вкусно, – сказала Меланта, осушая стакан сока. – Спасибо.

– Пожалуйста, – ответила Кэролайн. – Ты понимаешь, что мы хотим тебе помочь?

Меланта уставилась в пустую тарелку.

– Да, – сказала она.

– Тогда расскажи нам, что случилось, – попросила Кэролайн. – Можешь доверять нам.

Меланта все еще смотрела в тарелку, но Кэролайн видела, что ее губы неуверенно дрогнули. Как будто она пыталась что-то сказать или собиралась заплакать.

– Ну что, Меланта?

– Потому что, если ты не расскажешь, – добавил Роджер, – нам снова придется вызвать полицию.

Это, вероятно, было самое худшее, что он мог сказать. Тонкие плечики Меланты внезапно напряглись, и она опять полностью замкнулась.

– Я очень устала, – сказала она вдруг совершенно безжизненным голосом.

Стена отчуждения между ними возникла снова.

– Могу я где-нибудь немного полежать?

– Конечно, – сказала Кэролайн, бросая на Роджера расстроенный взгляд.

В его глазах отразилось удивление. Очевидно, он даже не понял, что натворил.

– Тебе лучше на диване или на кровати?

– На диване, – ответила Меланта, слегка покачнувшись, когда вставала. – Нет, все нормально – я сама дойду, – добавила она, увидев, что Кэролайн шагнула к ней. – Спасибо.

Она вышла из кухни. Через минуту Кэролайн услышала слабый, но недвусмысленный звук – скрип пружин, осевших под весом тела.

– Ну, ты даешь! – сдерживая голос, накинулась она на Роджера. – Тебе не приходило в голову, что, может, именно полиции она и боится?

– И что? – так же тихо возразил Роджер. – Ты хочешь подсластить пилюлю или объяснить ей реальную ситуацию? Раз она не хочет помощи от нас, ей придется пойти в полицию. Если ты только не хочешь выбросить ее обратно на улицу.

– Роджер, она напугана, – терпеливо произнесла Кэролайн. – И то, как ты давишь на нее, никак не поможет.

– Возможно, – повернувшись, сказал Роджер и взял в руку нож, которым Кэролайн резала сыр. – Но не думаю, что было очень умно оставлять вот это у нее на виду.

– Да это нелепо, – убежденно сказала Кэролайн. Однако, взглянув на нож, почувствовала, как по спине побежали мурашки.

– Угрожают-то ей.

– Отчаявшиеся люди совершают отчаянные поступки, – напомнил Роджер, кладя нож на стол. – Слушай, я знаю, как тебя развозит, когда дело касается обиженных…

– Так нечестно.

– …но факт состоит в том, что мы ничегошеньки о ней не знаем, – невзирая на протест, продолжал Роджер. – И даже если сама девочка не представляет угрозы, то может поставить нас в опасное положение самим фактом пребывания здесь.

Он махнул рукой в сторону гостиной.

– Если, например, тот, кто начал дело, решит прийти и закончить его.

Кэролайн покачала головой.

– Я думаю, это связано с ее семьей, – сказала она. – Домашнее насилие; вероятно, отец или отчим.

Роджер нахмурился.

– С чего ты взяла?

– Помнишь, как она глянула на тебя, когда я в первый раз спросила ее о семье? – спросила Кэролайн. – Она нервничает в твоем присутствии.

– Интересная теория, – пробормотал Роджер. – Проблема в том, что она смотрела не на меня.

Тут нахмурилась Кэролайн.

– Ты уверен?

– Совершенно, – ответил он. – Потому что сначала я подумал то же, что и ты. На самом деле она проверяла, запер ли я дверь, а затем быстро осмотрела сам балкон.

– Балкон?

Роджер пожал плечами.

– Она же появилась оттуда. Если смогла она, почему не может кто-то другой? И не забудь о нашем хрипатом друге с таким удобным регулятором света в кармане. Если это случай семейного насилия, то мы имеем дело с весьма странной семьей.

– Ты прав, – вздохнув, призналась Кэролайн. – Что же нам делать?

– Интересный вопрос, – произнес Роджер, проводя пальцем по ручке ножа. – Мы не можем никого вызвать: ни полицию, ни охрану семьи и детства. Девчонка просто снова исчезнет. И выгнать ее тоже нельзя, не среди ночи же.

– Значит, она остается? – спросила Кэролайн.

– По крайней мере, на ночь, – сказал он без всякого энтузиазма. – Может, завтра она будет поразговорчивее.

– А если нет?

Роджер шумно вздохнул.

– Будем все же надеяться, что да.

Ужин в тот вечер был спокойным, но несколько напряженным, во всяком случае, для Роджера. Все шло хорошо, пока он обсуждал с Кэролайн подробности ее рабочего дня или недавний политический скандал на севере штата. Но все его словесные кульбиты встретили у Меланты не больше энтузиазма, чем прошлогодние предвыборные обещания у избирателей. Возможно, Кэролайн права – девочка действительно боится его.

Кэролайн преуспела несколько больше. Она сумела вовлечь Меланту в разговор о ее увлечениях, любимой еде и музыкальных пристрастиях. Первые вращались вокруг рисования и садоводства, вторые включали греческую и марокканскую кухню и любые морепродукты, третьи влекли ее мысли к современным поп-дивам, о большинстве из которых Роджер никогда не слышал.

Но все попытки перевести разговор на события предыдущего вечера приводили либо к молчанию, либо к быстрой перемене темы.

Все же девочка была вполне вежлива, а ее манеры за столом выдавали приличное воспитание. Она также поспешила похвалить безыскусную запеканку из макарон, сыра и помидоров, которую Роджер с Кэролайн дружно забраковали.

Все это, разумеется, совершенно не означало, что она не могла зарезать их ночью. Загружая тарелки в посудомоечную машину, Роджер решил забрать острые ножи в спальню, перед тем как лечь спать.

Атмосфера немного оживилась, когда они убрали со стола и перешли в гостиную. Кэролайн достала колоду карт, и Меланта сразу с энтузиазмом включилась в игру; впервые она действительно стала похожа на двенадцатилетнюю девочку.

Но странности продолжались. Для некоторых карточных комбинаций она употребляла необычные выражения, иногда издавая восклицания на иностранном языке, который Роджер не мог определить. К тому же, после того как они переиграли карточный репертуар Кэролайн, Меланта научила их новой игре, о которой супруги никогда не слышали.

Но с каким бы энтузиазмом Меланта ни сражалась в карты, она все еще явно была заторможена. В девять часов, когда они заметили, что глаза у нее слипаются, Кэролайн прекратила игру.

– Пора спать, Меланта, – сказала она, собрав карты и складывая их обратно в футляр. – Нам надо рано вставать на работу, и тебе, похоже, хороший сон тоже не повредит.

– Да. – Меланта замялась. – Я… может, я лучше… мне, наверное, надо идти.

– Ничего подобного, – твердо сказала Кэролайн, встала и принялась убирать подушки с дивана. – Дай-ка я пойду, возьму простыню, одеяла и подушку, и мы уложим тебя прямо тут.

– Если только ты не хочешь, чтобы мы тебя куда-нибудь отвели, – предложил Роджер. – У тебя есть какая-то семья, куда ты можешь пойти?

Меланта опустила глаза; безмятежный ребенок вдруг исчез.

– Нет, – ответила она. – Не… нет.

– Тогда решено, – жизнерадостно сказала Кэролайн, словно даже и не заметила неловкую перемену темы. – Давайся принесу постельное белье и найду тебе зубную щетку.

Спустя пятнадцать минут они уложили девочку на диване. Роджер убедился, что балконная дверь заперта и что ручка от швабры на месте, и задернул занавески.

– Все в полном порядке, – объявил он, и Кэролайн погасила свет. – Спи спокойно.

– Спокойной ночи, – сказала Меланта уже сонным голосом.

Кэролайн направилась в спальню. Роджер перепроверил замки на входной двери и последовал за ней.

– Она напугана и от кого-то скрывается, – сказала Кэролайн, доставая из-под подушки ночную сорочку. – Я все же думаю, что это как-то связано с семьей.

– Кажется, ты права, – согласился Роджер, расстегивая рубашку. – Я только не уверен, что ее обижают в семье. Если не считать синяков на шее, она выглядит здоровой и ухоженной.

– На первый взгляд – да. – Кэролайн села на край кровати и скинула туфли.

Роджер видел, что она устала – гораздо больше, чем обычно к половине десятого в четверг. Происшествие с Мелантой явно подействовало на нее угнетающе.

– Кстати, о синяках, – добавила она. – Ты заметил, что они почти исчезли?

– Да, заметил, – сказал Роджер. – Может, на ней быстро заживает?

– Не знаю, – вздохнула Кэролайн, надевая сорочку. – И что нам теперь делать?

– Сдаюсь, – признался он. – Все, что я могу предложить, – это снова позвонить утром в полицию.

– Она не захотела встретиться с ними вчера вечером, – напомнила Кэролайн, поморщившись, когда тело ее коснулось холодных простыней. – Сомневаюсь, что она захочет встретиться с ними завтра.

– Тогда она должна рассказать нам, что происходит, – твердо сказал Роджер. – Или она расскажет нам, или полиции.

– Или снова проделает фокус с исчезновением.

– Может быть, утром она будет доверять нам чуть больше, – сказал Роджер, забираясь в постель рядом с Кэролайн. – Приятных снов.

– Тебе тоже. – Она повернулась, чтобы поцеловать его.

Он выключил ночник и устроился под ватным одеялом, дрожа на холодных простынях. По крайней мере, Кэролайн, кажется, простила его, если сегодня он что-то сделал не так. Это был долгий день, и он ужасно устал. Но сон упрямо не шел к нему. Он тихо лежал рядом с Кэролайн, слушая ее ровное дыхание, и смотрел на край балконной двери, где свет города пробивался из-за темной портьеры. Снова и снова он прокручивал в голове происшествие в переулке, пытаясь вспомнить каждое слово, которое сказал таинственный мужчина, каждый оттенок его голоса, мимику, каждую необычную деталь или событие, произошедшее до или после того, как он сунул в руку Роджеру пистолет. Но клубок загадок никак не распутывался.