Текст книги "Опыт на продажу"

– Ильюха, где это мы? – Обычно, внезапные голоса, почему – то раздаются из-за спины. Вот и сейчас, ничего оригинального, Димоныч подкрался с внезапным вопросом сзади.

– В космосе.

– Да ладно? Из меня Гагрин и Титов как из воды незамерзайка.

– Вот тебе и да ладно. Считай сам – язык ты кроме русского и матерного, иного не знал? А теперь вон знаешь. Про всякие нейросети и космические государства – опять же? Ну и вот где ты такие костюмчики видал? – оранжевый детина выглядел действительно не по земному.

– А может всё проще? Может мы в самолёте грохнулись и сейчас в коме?

– Не. Тогда на том свете. И это чистилище. И нам предлагают отработать на стороне ангелов.

– Этот оранжевый чтоль ангел? Или тот, что рядом, чёрненький?

– Ну, на той стороне рабовладельцы, так что тут точно не адские силы.

– Это надо ещё посмотреть.

– Тут, куда не посмотри, везде не Африка.

– Это точно. Негров не хватает.

– Ага. Ты, кстати, что думаешь? Я так первый раз слышу. Чтоб объявление о найме на работу прям в мозги записывали.

Димоныч задумался, а может ещё раз вспомнил, что нам, со – слов мужика в чёрном гипнопрограммой запихали в мозг. А потом выдал:

– Мне бы домой. Жена будет волноваться. Я же ей звонить обещал через день.

– Забудь. Никто нас туда не повезёт.

– Совершенно верно. – не к ночи помянутый мужичок в чёрном вместе со-своим спутником в оранжевом возник рядом и добавил – Да и не знаем мы куда везти. Координаты вашей планеты погибли вместе с искиным транспорта.

– Ага. Искин – это вроде искусственный интеллект?

– Да. Тот, что управлял транспортом – самоуничтожился.

– В общем, забудь, Димоныч. Ты теперь холостой. Ну, или вдовец. Как тебе больше нравится.

– Мне никак не нравится. – сразу набычился напарник – Я домой хочу.

– Не вижу препятствий. – слегка насмешливо ответил черныш, как я про себя окрестил этого проныру – Нанимайте корабль, команду, и ищите в своё удовольствие. Деньги то есть?

В общем, как я сейчас понимаю, тогда был театр абсурда. Черныш, военный юрист третьего флота Лир, вообще был голограммой, как я потом выяснил. Чуть умом не тронулся, когда увидел, что сквозь него какой – то медик, после вопроса о деньгах, проскочил. Понимающие люди потом объяснили, что это было сделано для того, чтоб везде успеть. Много нас тогда практически одновременно разбудили. Подозреваю, что дурдом этот был очень даже организованный. При таких мощностях искусственного интеллекта, что был в распоряжении юриста, можно было и не такое представление организовать. Нас, всех тех, кого медики поставили на ноги, крутили и вертели, сбивали с толку, деморализовали, вводили в расстройство. Так что сейчас я не удивляюсь тому факту, что все пришедшие в себя захотели порядка и влились в дружные ряды третьего флота. И, как по волшебству, сразу появился порядок. Крупные десантники в оранжевых скафах каждого, кто «под протокол» соглашался принять контракт с флотом, практически никто не задумался о сроках и условиях, впихивали в колонны, которые распределяли по разным залам. Там, в залах небыло столов и стульев. Зато было полно больших, белых штуковин, размером с промышленный холодильник, только положенный на бок. И возле каждого – голограмма Лира, от чего мозг снова попросился уйти в перезагрузку. Но парни в огромных скафандрах спуску не давали. Трясли и ласковыми пинками гнали вперёд.

– Добрый день. Вы – соискатель гражданства республики Ришал. Я готов принять у вас Клятву гражданина. Повторяйте за мной. Я – полное имя… – клятва была короткой. Типа обязуюсь не хулиганить и быть правильным гражданином. После чего мне заявили, что «под протокол» клятва принята, поздравляю, вы теперь гражданин нулевого социального статуса и если согласны принять флотский контракт сроком на три года, то достаточно произнести: «Согласен» – Согласен.

– Благодарю. Вы приняты в ряды третьего флота республики Ришал. Ваше направление к месту службы вы получите по результату медицинского обследования. Пройдите в медицинскую капсулу. – и голограмма тут же пропала. Надо же, а выглядел как живой.

– Давай парень, торопись. Вас тут слишком много, а меня мало. – стал торопить парень в бирюзовом, облегающем комбинезоне.

– А что делать то надо?

– Раздевайся, заходи и ложись. Поехали. – после этого снова наступила чернота.

Уже сильно потом я узнал, как нам всем сильно повезло. Рэми, когда мы подружились, поделилась протокольной записью с докладом о состоянии призывников. Везение сложилось из нескольких факторов – пираты выбирали самый лучший товар.

– Лорс, ты везучий, везучий везунчик. Таких ещё поискать.

– Докладывай. – усталый голос Лидер – адмирала выдавал сомнения в своей везучести.

– Десять тысяч, все согласились на контракт с флотом на три года.

– Почему на три? Стандартный флотский на пять.

– Лотерея. Лир, когда предлагал, не знал, какой у них уровень интеллекта и нейроактивности. Брали то всех.

– Логично. Значит у меня через три дня появится ещё десять тысяч в экипажи?

– Всё гораздо круче. Во – первых, среди этих десяти тысяч нет никого с уровнем интеллекта ниже ста двадцати. Ты представляешь? Они все без имплантатов уже имеют пилотский минимум!

– … – Свой восторг адмирал выразил в лучших традициях флота, вот только печатных слов там небыло – А максимум?

– Четыре тысячи свыше ста пятидесяти. Из которых три сотни свыше ста восьмидесяти. Восемь имеют свыше двухсот трех.

– Как так вышло? Сколько нужно набирать рабов, чтоб получить такой результат? Или эта планета с таким всеобщим уровнем?

– Сильно не радуйся. Они не идеальны. Высокий уровень интеллекта у них компенсирован высоким уровнем метаболизма и генетическими проблемами. В общем – они короткоживущие. Сотня лет с небольшой погрешностью. Даже у нас сотня – это первый предел, когда делают процедуру омоложения.

– И как быть?

– Медкапсулы, вместе с изучением их параметров чистят и лечат. Я получила первый отчёт – эти разумные живут на помойке, такое ощущение. Организмы чистят, залечивают то, что можно быстро залечить. А когда ты выйдешь из боя – я их всех положу на генетическую коррекцию. В принципе, я не вижу проблем в том, чтоб довести их до стандарта Содружества.

– Но они смогут воевать?

– Да. Смогут. Через два дня.

– Как два? Не три?

– Ты чем слушал? У них уровень интеллекта выше на тридцать шесть процентов, чем в среднем на флоте. Установив им стандартный комплект с имплантатами, мы автоматически их вытягиваем в элитный уровень. И, кстати, за два дня я прокачаю им не стартовый комплект, а полный. Разгон у нас много. И я забираю все нейросети из аварийных комплектов. Буду ставить всё высокоранговое, что только найду. Не вижу смысла ставить им барахло. Если ты победишь, нам никто слова не скажет. А если проиграешь – это будет мелочь.

– Согласен. Поддерживаю. Сможешь подготовить тех, у кого выше двух сотен интеллекта как аналитиков?

– Да. Собственно, уже. У меня в запасе было десять нейросетей «Стратег 7М+». Им как раз и устанавливают. Ну и полный набор имплантатов. Так что буду у тебя аналитики штабные.

– Два дня? Пятьдесят стандарт – часов?

– Да. Но, как я обещала, в третьем ранге.

– Принято. Единственная приятная новость.

– Совсем плохо? Теоретически, я могу раскидать на пяток рейдеров резервные медкапсулы и производить полуочистку от стимуляторов. При такой схеме я могу перевести экипажи на средства посильнее.

– Не поможет, но всё равно сделай. Тут отсчёт пошёл на часы. Разведка дешифровала часть перехваченных сообщений. У них на подходе три транспорта с штурмовиками, пилотами и три эсминца прорыва. В общем, если они в три направления ударят, мы можем и не выдержать. Единственный наш шанс – это новые экипажи. И про них они не знают. Я даю тебе разрешение действовать по своему усмотрению. Что хочешь делай – только дай экипажи.

– Принято.

Да, тогда действительно отловленный транспорт с замороженными тушками рабов оказался джокером в рукаве флота республиканцев. И флотские им воспользовались, надо сказать, бесцеремонно. Был у них иной вариант или нет, сейчас уже и не важно, историю не переписать. Победителей в Содружестве не судят.

Когда крышка медкапсулы откинулась, неизвестный мне медик пшикнул в плечо стимулятором, способствующим скорейшей нормализации организма и карусель завертелась. Здоровый парень в оранжевом скафандре выдернул меня из медкапсулы как морковку с грядки и поставил на ноги, вручив свёрток.

– Это твой комбез в упаковке. Жми пимпку сверху и сразу влезай.

Синий комбез, после нажатия «пимпки» развернулся одним нераздельным куском, включая обувь. Я быстро упаковал в него сначала ноги, а потом и руки. Парень, что вручил мне комбез тут же подхватил мою правую руку и провёл ладонью по разрыву комбеза, через который я влез. Края моментально срослись. Тут же была подхвачена моя левая рука и положена ладонью на небольшой впаянный в грудь комбеза плоский кружок. Небольшое движение по часовой стрелке и болтавшийся мешком на мне комбез тут же принял строго обтягивающую форму. Даже встроенная обувь приняла размер ноги.

– За мной. – парень даже не пошёл, а побежал. Ну и я за ним.

– Мы куда?

– На сертификацию. Тебе установили нейросеть и залили базы знаний. Пока спал, базы усвоились. Спал ты двое суток. За это время тебе поставили нейросеть, настроили по стандарту, залили базы и настроили так, чтоб ты выучил под разгоном. Потом сняли все последствия и теперь ты на тренажёре должен всё выученное показать и получить сертификат. Без сертификата тебя к оборудованию не допустят.

– Не первый раз это говоришь? – было заметно, что мой сопровождающий всё повторяет уже на автомате.

– Ты сегодня у меня уже восемнадцатый. Всех десантников с линкоров сняли для вашего сопровождения.

– Что я ещё должен знать?

– Посмотри, у тебя должно быть сообщение о том, куда тебя назначили служить. Потом список выученных баз знаний. Тфу! Мы говорим просто выученные базы. Запоминай.

– Угу.

Слова, что боец – сопровождающий проговаривал были знакомы. Каждое по отдельности, когда на нём сосредотачиваешься, представлялось образом и описанием. Но вот в предложении, да ещё и быстро произнесённом было сообразить сложнее. Да и мозги пытались думать на родном языке. По, крайней мере, матерные комментарии точно попадались. Нейросеть – это такое устройство… или механизм. В общем, такая штука, которую в мозг вставляют и мозги начинают работать как компьютер. Точнее говоря – даже лучше компьютера. Происходит усиление чего – то там и добавляется центр управления, который служит для связи, обучения, улучшения работы памяти, доступа к банковскому счёту, управлению оборудованием и тому подобным чудесам. А я ещё думал, что за дела с глазами творятся? Присмотрелся и наконец увидел, что перед глазами как будто рабочий стол планшета.

– Не стой! – сопровождающий подхватил под локоть и потащил меня дальше, когда я замер, всматриваясь в интерфейс нейросети и соображая, где и что.

Пока он меня тащил, я успел посмотреть, какие – такие базы в меня запихали. Пробежавшись взглядом по списку, почему-то решил, что это набор баз пилот средних кораблей третьего ранга. Раньше я такого точно не знал. Откуда сейчас знаю? Опять гипнопрограммы?

Только подумав о проблеме, тут же получил ответ – базы знаний. Базы знаний – это концентрированный опыт разумного, включая теорию, практические навыки, приобретённые рефлексы и тому подобный багаж. Производя процедуру считывания из мозга на прямую, эти навыки, путём очистки от личных воспоминаний формируют базу знаний. А, в зависимости от полноты объёма этих знаний, формируется ранг. Ещё раз приглядевшись, увидел, что баз несколько больше, чем надо пилоту даже среднего корабля. Был набор пилота малого корабля в том же ранге, но внедрённые воспоминания тут же шепнули, что без них на средний типоразмер пилотирования учиться никак нельзя. Но помимо профильных, были и совсем посторонние. «Устав флота республики Ришал». Ну, это понятно. Устав должен знать каждый боец. «Государство, право и культурология республики Ришал». Тоже логично. Надо знать Родину в лицо и по имени. «Содружество». А это что за база? Ага, республика входит в Содружество вместе с кучей других образований. Вместе, но не наравне. И по ровнее будут. А Содружество – Ух! Аж вздрогнул. Потом были ещё база «Юрист» в начальном ранге, что тоже понятно и база «Гигиена». Подумав, понял, что тут нет зубной щётки, да и не её одной. Видать местные набили руку уже в общении с отсталыми разумными. Кстати, почему разумными? Ага. Люди тут не единственные разумные. Тут ещё есть старшие и младшие расы. Так вот, люди – не старшие. Но об этом я подумаю завтра.

Тащивший меня на прицепе сопровождающий втолкнул меня в большое помещение, заставленное чёрными ящиками вроде шкафов. Из одного как раз вылез голый парень. Точнее даже не вылез, а выпал и был тут же подхвачен бойцом в оранжевом скафе.

– Какие базы учил? – как чёртик из коробки выскочил, нет, выскочила девушка в бирюзовом комбезе.

– Пилот среднего корабля.

– Ясно. Номер идентификатора свой скажи.

– Ээээ. Ноль Ноль три три три два три шесть ноль.

– Принято. Три часа на подтверждение малого корабля. Четыре – на средний. Капсула восемнадцать. Бегом.

Сопровождающий опять подхватил за руку и потянул в глубь помещения.

– Вот твоя капсула. Раздевайся и лезь внутрь.

Как автомат, повторил в обратном порядке телодвижения и скинул с себя синий комбез пилота и полез в тёмное чрево шкафа, который местные назвали капсулой. Дверка задвинулась, отрезав меня от внешнего мира, и я тут же получил ответ на вопрос: «зачем сюда лезть?». Перед глазами появилась надпись: «Капсула виртуальной реальности «Альруна 5» запрашивает прямое соединение. Подтвердить?». И как только было получено согласие, темнота мигнула, и я оказался в кабине. Судя по виду – истребитель «Кюнер». А дальше начался ад. Взлёт и посадка, в смысле старт и швартовка. Потом маневрирование. Потом уклонение. Потом бой. Сколько раз я попадал в аварию или меня подбивали – даже и не считал, после пятого раза плюнул. Когда появилась надпись после очередной швартовки: «Получен сертификат пилота малых кораблей», даже не поверилось, что только три часа прошло. По ощущениям – все тридцать три.

Темнота моргнула ещё раз и вместо кабины истребителя ложемент на мостике среднего рейдера класса «Вазул». И задание, не отличающееся оригинальностью – старт. Вместе с заданием что – то кольнуло в зад и организм наполнился бодростью и силой. Видать стимулятор кольнули. Тут же отобразилось сообщение – пилот получил медицинскую поддержку. Ожидаемое время отката – пять часов. Приобретённые знания тут – же шепнули о том, что через пять часов будет очень плохо, если не залезть в медкапсулу снимать последствия.

Летать что на истребителе, что на рейдере понравилось. Не дикий восторг, как мне один товарищ по несчастью рассказывал потом, но понравилось. Пилоты потом рассказывали, что есть такой тип личности, кому полёты и водку, и женщин заменяют. Мало таких, но есть и пилоты получаются отличные. Но долго такие не живут. Подсядут на кайф и залетают. От капсулы этой виртуальной реальности, как подсказывала чужая память, реальные полёты по ощущениям ничем не отличаются. Но, зато обходится такое тестирование дешевле, и ущерба не принесёт. Зато шанс погибнуть тут минимален. Капсула, правда, оставляет неприятные ощущения, в воспитательных целях. Жутко неприятно гореть в истребителе или надышаться вакуума в рубке рейдера. В общем, под конец тестирования я стал понимать того парня, что вывалился из капсулы при моём появлении. Я из капсулы на руки медика вываливался точно так же. Более того, меня так же на час в медкапсулу поместили. Тут все, кто заключил контракт два дня назад, через это проходят или уже прошли. Потом я узнал, что обычно всё, что мы за два дня получили, растягивают дней на десять, а у тех, кому не так сильно повезло с уровнем интеллекта, и три недели не предел. Но в этот раз у флота горело и время в дефиците.

Из медкапсулы тоже выдернули сразу, как оклемался. Новый сопровождающий помог влезть в комбез, но застёгивался и утягивал его я уже сам. Опыт стал появляться в бытовых вопросах. Выход был другой. По моим прикидкам, у этого помещения входов – выходов должно быть много, на столько оно огромное. На выходе сидел тоже боец в оранжевом скафе, но, судя по тому, как тянулся мой сопровождающий – офицер или того круче, сержант – отец солдатам.

– Идентификационный номер. – бросил мне начальник.

– Ноль Ноль три три три два три шесть ноль.

– Так. Рейдер номер тридцать восемь. На третий уровень, шестой причал. Платформ нет, так что лифтом и бегом.

– Пошли. – ухватил и дёрнул меня сопровождавший, да так и не отпустил, пока до лифта не доскакали. Ох и горазд этот конь носиться! Когда у меня уже дыхалка закончилась, мы прибежали. В огромном ангаре стоял аппарат, метров сорок в длину и диаметром метра три. Правда, аппарат был не идеально круглый, верх и низ были приплюснуты. Покоилась эта махина на четырёх лапах, пружинисто полусогнутых, так и ждущих оттолкнуться от покрытия ангара. Цвета аппарат был абсолютно чёрного, только номер на боку ноль тридцать семь белый и всё. На фоне цвета стен, пожалуй, я бы назвал его персиковым, смотрелось грозно. Сопровождающий затолкал меня в аппарат, который я в итоге всё же смог опознать как челнок класса «Туза» и даже помог пристегнуться. Похоже, я был последний, кого ждали, створка двери задвинулась и челнок тут же стартовал. В салоне, кроме меня располагалось ещё четверо, явно из моего призыва и двое местных, которых легко можно было отличить по спокойным лицам. Они сюда явно не бежали, а добрались без героических усилий. Нам же было тяжко и даже поговорить не тянуло.

Летели мы минут сорок, впрочем, незаметно. Знания подсказывали, что у челнока есть гравикомпенсатор, который все манёвры челнока в открытом пространстве сглаживал. Правда, при посадке на палубу лёгкий толчок всё же ощущался, хоть и едва заметный. Створка двери отъехала вправо и новый сопровождающий, на сей раз не десантура, а кто – то из местных флотских, быстро рассадив нас по сиденьям платформы, с большой скоростью рванул по известному только ему адресу. В итоге, нас привезли в рубку рейдера. Судя по тому, что я видел, это был рейдер класса «Визил». По большому счёту, логическое продолжение класса «Вазул» с небольшими улучшениями, в основном устранением детских болезней первой модели, на которой я отрабатывал сертификацию. В общем – как пилот я этот корабль понимал.

В рубке нас встретил высокий и очень уставший, как мы все поняли, мужчина, который сразу взял нас в оборот:

– Капитан рейдера ноль три семь, командор Вал Исекс. Кто пилот?

– Я. – капитан молча показал мне на пустой ложемент рядом с занятым первым пилотом.

– Принимайте управление. Задача – держать строй.

Остальные мои спутники были связист, канонир и оператор щитов, в просторечье щитовик. Все быстро заняли места и включились в тактическую сеть. Мне на нейросеть упали коды управления, благодаря которым я смог подключиться к искину рейдера и начать рулить этой махиной. Судя по спешке, полную диагностику сейчас заказывать не стоит. Быстро просмотрев, какие манёвры проводил пилот и схему тактического построения, что выдал искин, я все же решил получить короткую справку:

– Искин – короткий доклад по состоянию рейдера.

– Двигатели в норме, топлива достаточно, реакторы в норме, щиты – две трети от нормы. Реакторы – шестьдесят процентов от нормы, пока достаточно, на одном ведутся профилактические работы. Срок запуска – десять часов. Боеприпасы – восемьдесят процентов. Одно туннельное орудие выведено на обслуживание. Ракеты заряжены по схеме полуобороны. Радар – норма. Связь – норма. Экипаж – треть от нормы.

– Принимаю управление.

Слева от меня раздался стон и от первого ложемента послышалась команда:

– Пилота в медкапсулу.

А я погрузился в управление кораблём. Не смотря на слишком маленькую практику, базы знаний давали минимальный набор знаний для управления кораблём и участия в бою. Большую часть работы делали искины, они же транслировали решения, которые мне, по большому счёту требовалось только подтверждать. Искины, при всей их производительности, не могли управлять самостоятельно космическими кораблями и вести огонь из вооружения. Требовалась команда именно разумного. Всплыло воспоминание про события трехсотлетней давности, когда искины подняли мятеж и начали войну с биологическими своими создателями. Не вдаваясь в подробности, Содружество с огромными потерями отбилось от своих агрессивных созданий, и как следствие – ограничило их самостоятельность. Впрочем, всплыло ещё одно воспоминание – разумные не победили машинную цивилизацию, а только выдавили из своей зоны интересов. И время от времени на окраинах попадались корабли без экипажей.

У противника, кстати, те же проблемы, что и у нас. Искинам нужны люди, чтоб отдать команды. А людей всё меньше. В основном – потери не боевые. Люди просто не могут работать в таком напряжении. Даже принимая стимуляторы, есть предел. А в космосе битвы ведутся неторопливо. Вот в данный момент мы держали щит, прикрывая втроём ещё один рейдер, который лупил из своих туннельных орудий по имперскому носителю. И, если верить показаниям дальномера, которые выводил искин, скоро додавим. Москитов у него уже не осталось, щит продавили, но он всё же иногда мигал, принимая на себя часть попаданий по носителю. В ответ два линейных корабля противника старались засыпать тучей болванок кинетических орудий, что выдавал их квартет каждые двадцать минут уже нас. Точнее, старались попасть в того рейдера, кто в данный момент вёл огонь по носителю. Если сильно упростить, то вся стратегия к концу пятого дня противостояния сводилась к концентрированному огню по наиболее активным целям. Республиканцы выбивали носители, а имперцы отстреливали рейдеры, без которых линкоры можно было забросать мясом москитного флота.

Задача у меня была простая, как перпендикуляр. Нужно было тупо соглашаться с искином, который отрабатывал заложенную программу. Программу ему выдал стратегический искин штаба флота, сформировавший тактическую единицу как раз для уничтожения носителя. К сожалению адмирала республиканского флота, искины не могли без прямого приказа разумного управлять двигательными установками и вооружением. Запрет на подобные действия – закон в Содружестве. У имперского адмирала были те – же сложности. Однако, запреты на управление и запреты на планирование – это две большие разницы. Вот и спланировал искин штаба, а точнее, кластер искинов со-специальным программным обеспечением, стратегию вообще и тактическую задачу в частности. Уничтожив носитель, запускать москиты с транспорта будет практически невозможно. А уж перезарядить или заправить – тем более. Нет на транспорте необходимых мощностей. Они только у носителя или для собственного флота у других крупных судов. У нас на рейдере, к примеру, есть свой москитный флот из десяти истребителей.

Полученные знания в третьем ранге помогли понять схему, по которой мы воевали. Подлётное время болванок было порядка восемнадцати минут. Проблема только в том, что помимо тучи болванок основного калибра, раз в тридцать три минуты прилетал подарочек более крупный. У одного из линейных крейсеров стояло дополнительное орудие раза в полтора мощнее. Вот только боеприпасы к нему – штука не бесконечная и стреляло оно медленнее. Но вот результат. Именно попадание аналогичного снаряда выбило одно из двух туннельников у меня на борту, когда моргнул силовой экран, выбитый очередным роем болванок во время маневрирования рейдера. Как раз нужно было меняться с соседом, чей защитный экран был процентов на восемьдесят ещё работоспособен, в отличии от моего.

Покрутив схему так и эдак и приложив архивные данные по стрельбе, заметил только одну особенность – линейные крейсера на удивление синхронно палили по нам. Если быть уверенным, что команду на залп отдаёт человек, то это должен быть один человек. По крайней мере, мне так казалось тогда. И, опять же, согласно логике землянина, было логично, что этот стрелок находился на том же крейсере, где и дополнительное орудие крупного калибра. И вот эта синхронность конвейера, она как – то не нравилась. Это был бой искинов, а не людей. Крутя схему на временной шкале, добавив параметры разгона генераторов силовых щитов, в глаза бросилась небольшая пауза. В том смысле, что, если чуть уменьшать напряжение в момент, когда один залп уже прилетел, а второй ещё на подлёте, те самые две минуты, можно продлить время работы щита на полтора или чуть больше процента. Искин подумал и согласился с таким анализом, перестроив схему. Вот только опыта и знаний у искина побольше, чем у меня и искин построил такую схему, когда, сбросив энергию в паузу, можно разогнать, как на горке, работу генератора щита и в пиковый момент он выдаст чуть больше мощности. Тот же самый процент в плюс. А это значит, что меняться мы будем чуть реже и следующий рейдер встанет на защиту с более восстановленным щитом. В общем, опробовав новую схему, искин остался удовлетворён, а нам теперь нужно было воевать по обновлённой тактической схеме.

Пятый час карусели и пятнадцатый залп, принятый на щиты пришёлся на сообщение искина о готовности второго туннельного орудия к стрельбе. Был бы тогда ранг изученных баз повыше, промолчал бы. А тут выдал команду на залп. Стрельнуть захотелось. Каскад случайностей – и залп пришёлся как раз на двухминутную паузу в обстреле линейными кораблями противника и залпом рейдера, производящего расстрел носителя, который уже пытался отойти на вторую линию. И вместо двух болванок, разогнанных до сверхскоростей электромагнитными ускорителями орудий, в носитель попало четыре. Искин по команде штабного постоянно держал под прицелом основную цель. И каскад случайностей продолжился. Кто попал в реакторный отсек – без дополнительного анализа было непонятно, но носитель вспух изнутри ярко – красным облаком и практически в секунду превратился в облако плазмы.

Такое неожиданное продолжение перестрелки, что длилась уже сутки явно никто не ожидал. Линейные корабли империи прекратили обстрел и стали отходить. А весь квартет рейдеров встал в глухую защиту. Весы качнулись в сторону республиканского флота. Носитель, который был в состоянии выплюнуть в три волны по восемьдесят москитов был серьёзным аргументом и лишиться его было не столько обидно, сколько чревато проблемами в короткой перспективе. Все схемы и построения улетели в сторону ближайшей чёрной дыры чтоб там самоубиться и требовалось время на то, чтоб разработать новую стратегию и тактические построения. А мне ничего умнее не пришло в голову, кроме как связаться с пилотами нашего квартета рейдеров и поинтересоваться дальнейшими действиями. Сказалась инертность мышления – чтоб договориться надо позвонить и поговорить.

– Старший пилот рейдера ноль три семь. Кто знает, что дальше делать?

– Старший пилот рейдера ноль три пять. А фиг его знает? Я на вахту два часа назад заступил и приказ был глушить носитель.

– Старший пилот рейдера ноль три шесть. У меня приказ на прикрытие не менялся.

–Старший пилот рейдера ноль три восемь. Аналогично. У меня правда вахта скоро закончится, но приказ не отменён.

– Ладно. А как насчёт того, чтоб ту пару линейных крейсеров пострелять? По той же схеме. Там у одного орудие сверхмощное, может повезёт и повредим?

Остальным старшим пилотам тоже не улыбалось скучать и все дружно согласились. Если бы Лидер – Адмирал услышал эти переговоры, то волосы у него точно бы встали дыбом. Стоп! Думаю, у всех бы флотских офицеров причёска была бы однообразная, вертикальной направленности. Демократия на флоте и принятие решения голосованием, да ещё и без дозволения стратегического кластера искинов штаба? Дурной сон ветеранов. Но это всё же произошло. Сказывалось отсутствие практики службы у поголовного большинства землян и низкоранговые базы знаний. Ну и напряжённая ситуация, в результате которой старшие офицеры отсутствовали на мостике и не смогли скорректировать инициативу новых подчинённых. Поэтому дружный залп восьми туннельных орудий по маневрирующим линейным крейсерам империи удивил не только имперцев, но и республиканских стратегов. Ничем другим, кроме удивления невозможно объяснить задержку приказа на остановку огня. Штабные искины не умеют удивляться, но способны сомневаться. И они усомнились, начав тут же, после получения отчёта о залпе перепроверять архивы и выяснять, кто отдал приказ обстреливать именно эти цели.

Два залпа подряд и рейдеры перешли на уже знакомую схему, когда трое прикрывают своими щитами четвёртого. Но эти два залпа не прошли без последствия для своей цели. Разогнанные до космической скорости кластерные снаряды первого залпа, не долетая до цели разлетелись на рой мельчайших поражающих элементов, накрыв большую зону щита крейсера, находившегося в походном положении. Искин противника знал основные правила ведения сражений искина против искина и прекрасно был осведомлён о сроках перерасчёта стратегии штабными кластерами искинов. Посему он решил сэкономить и предложил отступать, прикрываясь энергетическими щитами, не выводя их на максимум, а в дежурном положении. Предполагалось, что линейные крейсера сманеврируют и заняв новое место в построении, выведут свою защиту на максимальный показатель. А пока лучше бросить энергию на двигатели и побольше. Никто не мог предположить самодеятельность четырёх старших пилотов с максимумом полномочий и минимумом знаний. И облако мелких осколков, накрыв щит, очень сильно его истощило. На столько, что следующий залп, произведённый асинхронно, нанёс большой ущерб. Задержка была всего то в пару секунд, но именно поэтому восемь болванок снесли остатки энергетического щита линейного крейсера «Банрог-В», а следующие четыре, пролетев завесу в момент, когда щит моргнули на несколько секунд, отключился, переходя на резервное питание от накопителей, влепили в нос и частично левый борт, натворив за бронёй дел. Второй крейсер, «Банрог – Г» сманеврировал, и, выводя генераторы своих щитов на максимум, прикрыл собой израненного товарища, но было поздно. Инженеры имперских верфей, в попытке улучшить крейсер серии «Банрог», впихнули в корпус сбалансированного середнячка дополнительное орудие. А поскольку за это пришлось платить – нужно было место для поворотных механизмов, дополнительных и очень крупных боеприпасов, само орудие потребовало больше места в башне, теперь зарядный механизм выпирал и саму башню пришлось ставить не стандартную. Роторы подачи боеприпасов приняли странную форму, так – как не могли питать на прямую орудие, что привело к задержкам в заряжании и орудие, как правило, стреляло индивидуально. Так же пришлось поставить специализированный целеуказатель и более мощный искин. Всё это привело к повышенному энергопотреблению, что заставило нарастить дополнительный реактор. В общем, эксперимент получился не самый удачный, что признавали и конструкторы, и вояки, но три таких судна было всё же модернизировано для несрабатывания опыта. А тройку получившихся мутантов сослали в седьмой имперский флот на границу с неуступчивым соседом. Единственная причина, по которой этих уродцев не списали, была система синхронизации с однотипными судами и возможность производить одномоментный залп сразу группой. Правда при этом группа становилась отменной групповой целью, но с этим мирились – основным противником флота были всё же не вояки республики, а всякие пограничные авантюристы, пираты и прочая фронтирная сволота. Но вот теперь модернизированному «Банрогу» качественно не повезло. Болванка, разнеся носовые переборки, растёрла в абразивную пыль систему целеуказания, без которой только оставалось наводить на глаз. Ещё две, что прилетели под углом в борт, оторвали башню основного калибра, которая теперь плавала в километре от судна, удаляясь в сторону фронтира. Последняя тоже добилась некоторых успехов, попав в орудийный погреб и раскидав болванки к сверхмощному орудию так, что повело даже каркас «Банрога». Рикошеты, попавшие в дополнительный реактор, установленный здесь же аварийно его заглушили. Команде очень повезло не повторить судьбу носителя и не дезертировать из флота империи в виде атомов и молекул. Да, все флотские рабы, погибшие на службе, списывались как дезертиры. Таковы были уставы флота империи Ирмар. Линейный крейсер был теперь не боец и к нему направился буксир инженерной службы, чтоб оттащить инвалида в третью линию на обследование. Был шанс, что корпус с изменившийся геометрией не позволит благополучно совершить межзвёздный прыжок. Необходимо было проверить калибровку варп-двигателя. И если будет всё в порядке – отвести пострадавшего мутанта на ремонт.