Текст книги "Уроки любви"

Тия Дивайн
Уроки любви

Глава 1

– Хантер Девлин что?! – Лесли повернулась и окинула взглядом редактора.

– Что слышала! – сказала Натали Балтер, не переступая порога. – Стыдно быть не в курсе.

– Повтори еще раз, – попросила Лесли, роняя руки на колени.

Опять Хантер! Все время Хантер! Вездесущий Хантер, купающийся в свете юпитеров, как цветок в лучах солнца.

– Вообрази банджи-джампинг в прямой трансляции. Этот тип прыгает и приземляется на колени Кейти Курик.

– Боже мой! – прошептала Лесли, качая головой. – А я все прозевала! Зато Девлин не зевает.

– Ты не находишь, что его выходка заслуживает комментария «от Лесли Гордон»?

– Это ему даром не пройдет, – бросила Лесли, прикидывая возможности, и глаза ее засверкали. – Как еще он отличился?

– Журнал «Фэшн форвард» назвал его самым стильным мужчиной года.

– Дай дух перевести, – взмолилась Лесли. – К чему этот тип ни прикоснется, все обращается в золото, а теперь еще и это! Хоть убей, не пойму, как ему удается.

– Ну-у… Может, тебе представится шанс это выяснить.

– Мне и без того известно про Хантера Девлина больше, чем нужно.

– То же, что известно всем и каждому: наилучшие частные учебные заведения, самый престижный колледж. Из которого он, кстати сказать, вылетел. Он вылетел, а ты нет. Он нажил деньги, а ты еще и диплом.

– В самом деле, все можно свести к этому, – согласилась Лесли.

Однако это была далеко не вся правда и, если уж на то пошло, не совсем правда. Можно было высказаться еще и таким образом: Девлин был тогда богат, популярен, самоуверен, притягателен, а она – всего лишь девчонка, каких много, с деньгами и лишними килограммами, никому не нужная, по-своему неглупая, но если и острая на язык, то чтобы отпугивать народ. Что касается одежды, она умела разве что незатейливо прикрыть свою наготу.

Вспомнив те дни, Лесли содрогнулась. Что такое она была? Властный, деспотичный педант, вплоть до минуты, когда Хантер поставил ее на место. Для этого ему понадобилась всего одна разносная статья в школьной газете.

Статья, изменившая всю жизнь Лесли.

О, она знала Хантера Девлина, еще как! Знала его от начала времен – по крайней мере так казалось. Они учились в одних и тех же частных школах, которые он обожал, а она ненавидела, потому что оказывалась там по милости вдовствующего отца, в прошлом генерала армии, с которым не имела ничего общего. Хантер, напротив, строил жизнь по собственному выбору. Он и в детстве не был ничем обделен: объехал весь свет с любящими родителями, познал массу приключений и никакой рутины.

В школе у них нашлись общие друзья, но не было общих интересов. До последнего времени так все и оставалось.

Колонка комментариев принесла Лесли известность, а ответные выпады Хантера возвели в разряд скороспелых светил. Они были вечно заняты в той или иной словесной битве, оттачивали друг на друге хлесткий юмор, обменивались факсами и записками через Интернет, соревнуясь в бойкости языка. Если им поначалу случалось сталкиваться в обществе, Лесли с презрением наблюдала, как женщины слетаются на него, словно мухи на мед.

Хантер Девлин был из тех, кому от рождения дано все: внешность, богатство, уверенность в себе, прочные семейные узы. Ну и конечно, любовь.

Лесли никогда не думала о Хантере хотя бы в отдаленной связи с любовью, да и вообще с чувствами, быстро сообразив, что такого не заарканишь. Проще было оставаться приятелями. Это давало возможность разделять каждый его триумф, оставаясь на безопасном расстоянии, и не мешало глумиться над ним, что приносило больше удовлетворения, чем что бы то ни было, со дня получения диплома экономиста в Чикагском государственном университете. Лесли была любимицей публики, ее взлет, стремительный и на первый взгляд внезапный, наделе был результатом тщательно подготовленной кампании по превращению из полного нуля в знаменитость.

Что нужно, чтобы стать знаменитостью?

Стройная фигура. Лесли сбросила тридцать фунтов.

Белокурая шевелюра. Она обесцветила волосы.

Скандальные взгляды. Она практиковала их упорно, как фанатик практикует свою религию.

Она оповещала о них мир, рассылая статьи в любой мало-мальски перспективный журнал или газету.

Помимо этих трех факторов, требовались удача и умение правильно выбрать время. Занятно, однако отношение к Лесли переменилось именно с обретением белокурой шевелюры. Ее замечали, с ней заговаривали, ей улыбались, ей поверяли секреты, из которых можно было сделать статью.

И Лесли ее сделала. Появившаяся в «Таймс» статья вызвала такую бурю читательского интереса, что Лесли быстро пошла в гору. Ее коньком стала критика. Она оспаривала все и вся, безмерно этим наслаждаясь. Делалось это так: она знакомилась с общепринятым взглядом на предмет, собирала информацию, разносила авторитетное мнение в пух и прах, а потом со стороны злорадно наблюдала за яростной полемикой.

Многие не выносили ее. Люди склонны держаться общепринятых мнений и не желают подножек, в особенности от блондинки с интеллектом. Но чем больше народу не выносило ее, тем больше ловило каждое слово. Ей предложили вести комментаторскую колонку в солидном журнале. Полгода спустя весь город говорил только о Лесли Гордон. Воскресное политическое ток-шоу предложило ей эксклюзивное интервью в прямом эфире. В конце концов, она оказалась еще и ведущим комментатором этого шоу, а впереди маячил час на кабельном телевидении.

Если рассудить, Хантер появился очень кстати. Тот, кто всеми силами рвется в свет юпитеров, заслуживает хорошей порки «от Лесли Гордон».

– Я пошлю ему факс, – задумчиво произнесла Лесли. – Может, что и наклюнется. Оставлю его на десерт, так, на пару строк. Целой колонки он не заслуживает.

– А почему не целую колонку? – подзадорила Натали.

– Чего ради? Трюки – не моя сфера интересов.

– Девлин – спонсор грядущего аукциона холостяков. Ну, ты знаешь, «Самоцветы и прах», который шутники называют «Женишки и денежки». Благотворительность с помощью свиданий. Он и сам собирается выйти на подиум. Каков шанс!

Эта короткая тирада стимулировала воображение, и перед мысленным взором Лесли прошло не менее десяти сценариев.

– Ты же не думаешь, что я…

Она вдруг сбилась с мысли. В самом деле, это шанс! Понимающая усмешка Натали только подстегнула фантазию. Однако не в привычках Лесли было сгоряча бросаться в авантюру.

– Сколько? – прямо спросила она.

– Как? – с невинным видом осведомилась Натали. – Разве тебе не достаточно славы?

– Наверняка ты уже прикидывала цифры. – Лесли выразительно протянула руку ладонью вверх. – Мне нужен день в салоне красоты и туалет под стать мужчине, за которого я буду торговаться. Ну и конечно, денежки, потому что этот женишок обойдется дорого.

– Так ты согласна?

Лесли была более чем согласна и потому вдруг впала во вполне понятную панику. Они с Хантером не встречались годы (переписка не в счет). Он мог видеть ее разве что в ток-шоу, проходившем в шесть утра. Вряд ли он вставал так рано. Впрочем, кто знает? Она не была близко знакома с хантерами девлинами этого мира.

«Вот и познакомишься поближе», – ехидно сказала Лесли самой себе, подавив все сомнения, и приняла решительный вид.

– Итак, сколько?

– За хорошую статью – сколько запросишь. Все, чего жаждет твое ненасытное сердечко. Пришли счет, и мы оплатим.

– Редактор с воображением. Обожаю! – пробормотала Лесли. – Ну-с, приступим. Как, бишь, его назвали? Стильным? «Т» здесь явно лишнее.

Она напечатала: «Назван самым сильным мужчиной года? В смысле жеребцом года?» И злорадно отправила послание.

Хантер Девлин не считал себя выдающейся личностью, ни в каком смысле. Он был просто делец, бизнесмен, для которого всякое однообразие губительно, так как душит инициативу. Жить по общепринятым правилам он не умел и нисколько не стыдился этого. Хантер шел по жизни так, как ему нравилось, – беспорядочной весело и, оглядываясь назад, не видел в прошлом ни одного скучного дня.

Где бы ни бывал, везде чувствовал себя дома. Ребенком он имел все, о чем только можно пожелать. Родители Хантера были людьми легкими на подъем, влюбленными в путешествия и обожавшими единственного сына. Они дали ему столько внимания и заботы, что детство его было сплошной чередой радости и новых впечатлений. Он получал любую забаву, о которой только успевал помыслить. Самые лучшие и дорогие учебные заведения открывали перед ним двери. Благодаря легкому характеру у него было много друзей, он не знал боли потерь и одиночества. К услугам Хантера был солидный семейный капитал, который он мог тратить или вкладывать и преумножать. Он достигал всего, чего хотел, и это никогда ему не надоедало.

Удачные предприятия сделали его миллиардером. Хантер вкладывал средства, руководствуясь интуицией, в разные сферы, но риск почти всегда оправдывался. Так он стал совладельцем киностудии, нескольких издательских домов, ресторанов и театров, ему принадлежало около десятка мелких газет, Дом моды в Нью-Йорке, пара галерей и даже фирма по производству зонтов.

Такие опасные капиталовложения увлекали его, и было любопытно, чем закончится очередная рискованная затея. Он организовал несколько выставок для художников-дебютантов, многие из которых получили признание, и Хантеру достались лавры первооткрывателя новых талантов. У него были друзья и должники повсюду, и благодаря налаженным связям он прочно держался на плаву.

То, что его назвали «Светским львом года», «Самым стильным мужчиной сезона» и отнесли к десяти самым успешным людям планеты, вскружило голову. Всеобщее признание чуть не довело его до звездной болезни.

И поэтому он был благодарен своей старой знакомой – Лесли Гордон, ее едким комментариям по факсу и почте, которые время от времени получал из Нью-Йорка и которые не давали ему стать обычным светским снобом. Каждая ее записка была полна иронии, порой обидной, а порой бесшабашно-веселой, и Хантер смеялся, прочитав новое послание.

Он радовался ее успехам, хотя и не всегда успевал за ними следить. Даже стал просматривать ее колонку в «Ситискейп», появлявшуюся раз в месяц.

Записки Лесли отличались краткостью, полные тонкой насмешки, зачастую они приходили в трудные моменты его жизни и, как ничто другое, поднимали дух.

Вот и сегодня Хантер получил одну такую. Он нетерпеливо вытянул факс, пробежал его глазами и рассмеялся. Подумав пару минут, он быстро напечатал ответ:

«Думаешь, теперь племенные кобылы будут толпами рваться ко мне в стойло?»

И с довольной усмешкой отправил свое послание Лесли.

Господи, ну как она позволила себя уговорить? Лесли в очередной раз пробежала глазами список дел и покупок. Да ей никогда всего этого не успеть! Для того чтобы появиться на приеме такого масштаба, недостаточно просто хорошо выглядеть – нужно блистать!

Она снова заглянула в план, составленный наспех, но все равно бесконечно длинный. Как много мелочей! И так мало осталось времени.

Прежде всего – платье. Лесли напряженно размышляла, постукивая по губам кончиком карандаша. Платье… Длинное, изящное, подчеркнуто элегантное, с глубоким вырезом – да, это именно то, что нужно!

Тут даже раздумывать не о чем. Что-то закрытое и прямое будет хорошо подчеркивать ее формы, подумала Лесли, водя карандашом в блокноте. Но сзади непременно должен быть вырез. Глубокий. Просто до неприличия глубокий. Точно, таким он и будет, ее наряд!

Вот черт, но претенциозное платье требует стильной прически! Лесли обернулась к зеркалу и придирчиво осмотрела свои волосы. Никуда не годится! Придется идти в салон. Волосы как раз отросли настолько, что уложить их было невозможно никакими силами. Значит, нужна стрижка.

Вот черт! Ну что за глупая идея с этим приемом! Осталось всего две недели. И при этом куча работы – просто непочатый край: ее колонка, еще проклятое интервью и отчет. Впереди столько дел, а она ввязалась в дурацкую авантюру!

Ладно, пускай! В конце концов, ей только что выдали аванс за предстоящее интервью – сказочно щедрый по стандартам «Ситискейпа». Большая часть денег отложена на торги – она просто обязана перебить все ставки. Остается не так уж много: что-то около пяти сотен. Лесли очень надеялась, что этого хватит на платье и прическу.

Придется забыть о новой помаде и чудесной кофточке из соседнего бутика, а также о новых масках из минералов Мертвого моря, которые она собиралась заказать. И все из-за какого-то приема! Просто невероятно, что она позволила себя уговорить!

– Натали, – произнесла Лесли в телефонную трубку, – это дурацкая затея. За две недели я не успею подготовиться!

– Конечно, успеешь, – ответила та с осуждением. – Подумаешь, какая проблема! Возьми отгул. Или сделай подборку на тысячу слов вместо двух. Ничего страшного не случится. Возьми себя в руки, соберись. Или у тебя проблемы посерьезнее?

– Да нет, ничего такого, – неохотно откликнулась Лесли.

– Вот и славненько. Давай-давай, не дергайся. Куда же подевалась расчетливая и спокойная Лесли Гордон, которую я знаю? Ты ведешь себя словно школьница перед первым свиданием.

В точку! Именно так. Первое свидание… Хантер Девлин – воплощение женских чаяний. Она дергается именно из-за него! «Господи, Лесли, ты, острая на язычок и не слишком привлекательная девчонка из средней школы, – как ты могла докатиться до этого?»

Удастся ли ей выиграть свидание с Хантером? Или, точнее будет сказать, «купить»?

Только теперь, после слов Натали, Лесли поняла, что боится встретить Хантера Девлина лицом к лицу. Насколько проще было посылать ему смешные записки, сидя у себя в офисе. Этот обмен колкостями вошел у них в привычку, такая дружеская перепалка была несложной и приятной. Лесли не могла видеть его глаз, когда он получает очередное письмо, и поэтому с легкостью поддевала его.

Она только что отослала Хантеру факс. На сей раз обмен любезностями затянулся – так много они раньше не писали друг другу.

«Кобылки и в прошлом выстраивались в очередь. Или у тебя глаза зашорены?»

Лесли всегда была остра на язык и писала статьи легко и с увлечением. Записки получались смешными и необидными. Она была богиней пера…

Но в жизни все складывалось иначе. Она не встречала Хантера много лет. В передачах и на фотографиях, которые часто появлялись в прессе и на телевидении, он был по-прежнему неотразим и обаятелен. О нем невозможно было забыть, а помнить – тяжело и обидно.

Разве ей место рядом с таким мужчиной? Он жил в другом мире, играя и развлекаясь, и мог принадлежать только удивительной женщине, разумеется, богатой и красивой. А Лесли? Чем ей увлечь Хантера? Своим блестящим умом? Но разве ее интеллект заинтересует его на первом свидании, которое она собирается купить? Он оценит только ее заурядную, хоть и привлекательную (благодаря многим усилиям) внешность.

Ну и ладно. Вдруг все получится не так уж плохо? Нельзя раскисать раньше, чем все произойдет. Она может и не выиграть свидание, в конце концов. И вообще при чем тут внешность, если главная ее цель – добиться интервью? Никаких вложений – разумеется, эмоциональных, – и проигрыш не принесет разочарования. Лесли вновь углубилась в список, уже более уверенная в себе и своих силах.

– Итак, что мне требуется… это ерунда, это – тоже… хотя… и с этим справимся!

Натали верит в нее, и Лесли не разочарует ее. Да и себя заодно. Она не так уж рисковала. Купив свидание с Хантером Девлином, она сможет потом выкинуть его из головы.

Глава 2

Платье… Господи, ну почему так трудно решиться?

Последние пару часов она провела в мучительных поисках подходящего платья. Натали, согласившаяся составить ей компанию, давно не скрывала своего раздражения. Наконец она просто не выдержала:

– Все! Я отказываюсь проводить весь день в этих дурацких магазинах. По-моему, ты вкладываешь в проект слишком много сил. В твоих метаниях есть что-то нездоровое!

Лесли уставилась на спутницу, словно прозрев. А ведь она права! Натали, один из лучших редакторов журнала, просто не умела приукрашивать и говорила то, что думает. В этом она была похожа на Лесли. К тому же она была ее лучшей подругой, и ее мнению можно было доверять.

– Ты абсолютно права! – Лесли подняла обе руки вверх в подтверждение своих слов. – Я сдаюсь. Все, что я делаю с самого утра, – это нарушаю основное правило, которое установила для себя уже давно.

– Конечно, права. Я всегда права, ты же знаешь, – довольно ухмыльнулась подруга. – Твоя истерия не станет залогом того, что журнал получит интервью. – Затем Натали с любопытством спросила: – А что это за правило такое?

– Никаких вложений. Я имею в виду эмоциональных. Позволь, я тебе кое-что поясню насчет Хантера.

– Боже! – взмолилась Натали. – Твоими стараниями я уже знаю о нем больше, чем хотела бы знать.

– Так позволь, я освежу твою память. Вернее, свою, чтобы покончить с «нездоровыми» метаниями, как ты их назвала. Итак… Хантер Девлин – просто рок для меня. Во всем, что с ним связано, есть что-то мистическое. Он настолько удачлив, что любое его начинание обречено на успех. Мне кажется, даже на месте ассенизаторских установок он может вырастить розовый сад! Как ему это удается?! Хантер – очень искренний человек, а таким людям обычно не везет в бизнесе. Но даже это правило не действует в его случае. Он ни капельки не изменился: все такой же потрясающе красивый и элегантный. Со дня окончания школы я слышу о нем по телевидению и радио, газетные заметки просто не позволяют мне забыть о нем, и это стало наваждением. – Лесли сделала паузу, раздумывая. – Поэтому… я даже не знаю, на что надеюсь, когда мечусь здесь в поисках сногсшибательного наряда! Если я выиграю на торгах, Хантер все равно не сможет отказаться от свидания со мной, ведь так?

– Именно. Ты можешь одеться даже в рубище и посыпать голову пеплом, и все равно это ничего не изменит.

– Правильно! – весело воскликнула Лесли с облегчением, которого на самом деле не чувствовала. – Хотя рубище, да еще в сочетании с пеплом, – это как-то слишком. Или, ты думаешь, мне пойдет?

– Ты говорила, что Хантер – очень воспитанный мужчина…

– Н-да, – хмыкнула Лесли, – прямо-таки рыцарь без страха и упрека!

– Итак, он, благородный и милосердный дон, откажет тебе в свидании в благотворительных целях?

– Не посмеет! – засмеялась Лесли.

– Все должно пройти как по маслу, – заключила Натали.

– Я на это очень рассчитываю.

– А потому, дорогуша, ты можешь надеть любую одежду, даже самый заношенный наряд из своего запаса, можешь выглядеть пугалом огородным – это не сыграет никакой роли, верно? Не мудрствуй и займись покупками. Постарайся не опозорить наш журнал на приеме – купи что-нибудь приличное. Но не трать слишком много – деньги все-таки казенные. – Натали подмигнула.

– Уговорила. Срочно покупаю!

– Лучше черное, – посоветовала Натали, окинув Лесли оценивающим взглядом. – Можно коричневое, но не стоит. Кстати, золотой тебе тоже идет, но слишком бросается в глаза. Вот исходя из этого и действуй! Я очень прошу тебя, не затягивай с этим, иначе я просто взорвусь прямо в этом приличном бутике, и тебе будет стыдно. Я уже начинаю жалеть, что предложила тебе взять у Хантера интервью.

Лесли, перебиравшая вешалки, обернулась к Натали и улыбнулась благодарно:

– Спасибо за поддержку! Никто, кроме тебя, не привел бы меня так быстро в чувство. Уверяю, ты не пожалеешь, что поставила на меня.

– Очень на это надеюсь, – недоверчиво протянула Натали. – Не подведи меня.

* * *

– Напоминаю, что в эти выходные вас ждут на приеме, сэр, – сообщил секретарь, протягивая приглашение.

В понедельник Хантер вновь вернулся к делам. Настроение у него было не самое радужное, потому что неделя предстояла тяжелая.

– Совсем забыл об этом. Спасибо за напоминание, Артур, у меня вылетело из головы. – Он улыбнулся ободряюще, понимая, что срываться на секретаре не слишком честно.

– И аукцион. – Тот понурил голову.

Аукцион? Хантер покопался в памяти, но на ум ничего не пришло. Он не помнил, чтобы собирался что-то покупать на торгах.

– Какой аукцион?

– На приеме, сэр, – пробормотал Артур.

– Что? На приеме? Боюсь, не совсем понимаю, о чем речь…

– Ну… вы подтвердили свое участие еще год назад, – пролепетал секретарь. Не то чтобы он боялся Хантера, но ему было известно, как никому другому, насколько тот ценил свое время и как ему не нравилось заниматься тем, что ему не по душе. – Средства от торгов должны пойти на благотворительные цели. Аукцион «Самоцветы и прах». Была выбрана группа неженатых мужчин для аукциона холостяков… а женщины будут делать ставки, чтобы купить свидание… – торопливо добавил Артур.

– Ах вот оно что, – произнес Хантер. – И что, покупать будут всех скопом?

– Нет, сэр, по одному.

– Понятно. – Хантер помрачнел. – Ты хочешь сказать, что я – один из этих счастливчиков?

– Да, сэр, – пискнул секретарь, чувствуя, что Хантер взбешен не на шутку.

– Значит, меня собираются продать, верно?

– Да, сэр, – почти прошептал Артур.

– Угу, – буркнул Хантер, еле сдерживая нарастающий гнев. Больше всего он ненавидел скучные светские мероприятия, но предстоящее казалось ему беспросветной глупостью.

– Вы дали согласие еще год назад, – напомнил секретарь.

– И что с того? – сузил глаза Хантер.

– Ну… видите ли… список участников был утвержден на прошлой неделе. И вам пришло приглашение. Вашего отказа никак не ждут, сэр.

– Отвратительная новость! Ничего нельзя отменить? – сухо спросил Хантер.

– Боюсь, что уже поздно, сэр, – вздохнул Артур. – По сводкам, продажи магазинов одежды, преимущественно торгующих женским платьем, выросли на десять процентов – небывалый подъем. И все это благодаря предстоящему приему.

– Ага, и, значит, я несу ответственность за то, чтобы этот чертов прием не провалился. Проклятие! – Хантер раскрыл ежедневник. Напротив субботы карандашом было отмечено печальное событие. Значит, он действительно дал согласие на эту глупость, но когда это произошло? «Отель «Плаза», семь вечера»… хм…

Да это просто издевательство! Молоденькие дебютантки, едва вышедшие в свет, постараются блеснуть и быть замеченными. А Хантер падет жертвой этого нудного мероприятия! Как мог он согласиться на подобную авантюру?

Хантер взял со стола открытку. Вот оно, его имя, витиеватыми буквами выведенное под официальным приглашением. В списке были и другие имена, не менее известные. Он раздраженно отложил открытку. Похоже, выбора у него не было.

– Проверь, чтобы прислали мой смокинг, Артур! Господи, какая скукота!

Хантер уже около года не надевал парадный костюм. Как им вообще пришло в голову пригласить его – ведь он всегда сторонился светских вечеринок!

Впрочем, жалеть уже поздно. Все согласовано и утверждено, и придется тащиться на прием, общаться со скучными толстосумами и знаменитыми снобами, а также выставлять себя напоказ, чтобы какая-нибудь смазливая дебютантка могла привлечь к себе внимание за его счет.

Хантер тяжело вздохнул. Что делать? Ведь он всегда был хозяином своего слова.

Господи, благослови тех, кто придумал такую полезную вещь, как шиньон!

Лесли придирчиво изучала свое отражение в зеркале. Незнакомка, чья голова была украшена чудесными белыми кудряшками, улыбалась ей. На лице был воздушный макияж, а глаза, в обрамлении густых ресниц, светились волшебным светом.

Благослови, Боже, и тех, кто знает, как правильно накладывать косметику!

Лесли не узнавала себя. На душе было легко и весело, хотелось петь.

Пальцы чуть дрожали, когда она снимала целлофановую обертку с нового платья, развешенного на двери в ванную.

– Ищите и обрящете! – восхищенно покачала она головой. То, что ей удалось купить, резко поднимало ее шансы. По крайней мере теперь она будет выглядеть не хуже богатых соперниц на предстоящем аукционе. Да что там – она будет блистать!

Лесли нашла это платье в бутике «Блумингдейла», в отделе распродаж. Стоило оно запредельно, но какая-то придирчивая клиентка обнаружила, что один из боковых швов был не слишком прочным и немного расходился, поэтому удивительную вещицу продавали с невероятно большой скидкой. Устранить недостаток оказалось делом нескольких минут, и наряд превратил Лесли в красавицу. Никогда прежде у нее не было такого потрясающего платья!

Спереди – полностью закрытое, с высоким горлом, сзади – стянутое тяжелой золотой цепью, спускавшейся по открытой спине струйками из более тонких звеньев. Весила эта вещь, должно быть, несколько килограммов благодаря тяжелой мерцающей ткани и украшениям. Но если бы оно весило даже тонну, Лесли готова была надеть его. Она купила платье сразу, опасаясь, что ее интерес привлечет других покупателей.

Совсем скоро должна была подойти Натали, обещавшая помочь облачиться в новый наряд. Лесли погладила шелковую комбинацию, струившуюся по бедрам. Со спины она тоже была глубоко вырезанной, а грудь украшали мелкие стразы, рассыпанные по кружеву. Девушка чувствовала себя счастливой!

Звонок в дверь оторвал ее от зеркала.

– Открыто! – крикнула она в прихожую.

Натали стремительно ворвалась в спальню, на ходу сбрасывая туфли.

– Ну-ка, покажи, на что ты потратила выделенные мной деньги. Надеюсь, ты меня не разочаруешь!

– Любуйся! – засмеялась в ответ Лесли.

– Вот это да! – Натали беспомощно развела руками. – Ого! Ты меня просто потрясла! – Она коснулась переливающейся ткани. – А оно не слишком тяжелое?

– Я же предупреждала, что мне потребуется помощь.

– Становись на колени, а я буду тебя одевать.

– Как скажете, мэм, – улыбнулась Лесли. – Красивое, правда?

– Убийственное! Давай-давай, становись на колени, – засмеялась Натали. – Я не вижу молнии, где она?

– А ее там и нет.

– Да? – Глаза Натали округлились. – Как же его натягивают – как чулок? Ладно, просовывай голову, а я как-нибудь постараюсь протащить тебя через него.

– Только осторожнее, – взмолилась Лесли.

– Да знаю я, – отмахнулась подруга. – Мы же не хотим повредить твою чудесную прическу. Кстати, здорово получилось!

– Мне тоже так кажется, – довольно улыбнулась Лесли, осторожно влезая в платье. – Так, давай, я просуну руки, а ты тяни за подол.

Натали потянула вниз, и платье скользнуло по плечам и бедрам Лесли, сев, словно влитое.

Переливающаяся ткань так выгодно подчеркивала формы девушки, словно было сшито на заказ. Струящиеся цепочки щекотали обнаженную кожу.

– Господь милосердный! – протянула Натали. Вид у нее был потрясенный. – Да это просто божественно!

– Хочешь сказать, что это я божественна? – довольно улыбнулась Лесли. – А я-то рассчитывала, что буду в нем выглядеть вполне земной женщиной. Как это говорится? Из плоти и крови.

– Земной? Ха! Да к тебе прикоснуться страшно. В этом наряде ты кажешься роковой женщиной!

– Неужели я потрясла тебя до такой степени?

– Да…

Лесли обернулась к зеркалу и застыла, удивленная.

– Неужели это я? Поверить не могу! – На нее смотрела загадочным взглядом красивая, знающая себе цену женщина.

Такой она никогда не была – уверенной и отстраненной. Она не узнавала даже черты своего лица! Многие годы Лесли пыталась довести внешность до возможного совершенства – покрасила волосы и изменила прическу, сбросила вес и поддерживала форму, посещая спортзал и занимаясь теннисом. Все, чего она добилась, – стала типичной смазливой блондинкой – не более, и утешалась тем, что у нее острый и незаурядный ум.

Но такой она не представляла себя даже в самых смелых мечтах! Подчеркнутая элегантность, чувственный изгиб бедер, высокая соблазнительная грудь…

– Да я же… нет, лучше промолчу! – Она повернулась боком и оглядела обнаженную спину, по которой струились золотые цепочки.

Натали, очнувшись, стала осматривать подругу.

– Кажется, теперь у тебя все получится. Будешь выглядеть так, что даже мистер Совершенство не сравнится с тобой в элегантности.

– Похоже, я купила сегодня счастливый билет. – Лесли продолжала неотрывно разглядывать свое отражение. Неужели ее кожа всегда имела такой удивительный светящийся оттенок? А глаза, сияли они когда-нибудь ярче? Неужели все дело в новом наряде, или виновато ее возбужденное состояние? Лесли Гордон никогда не была такой! Или все-таки была? Может, просто не подозревала об этом?

– Ладно, времени осталось не так уж много, – засуетилась Натали. Она вытащила из коробки, стоявшей у двери, изящные босоножки на тончайших ремешках. – Ого! Вот это шпилька! Какие красивые! Такой высокий каблук!

– Думаю, сантиметров десять, не меньше, – улыбнулась Лесли.

– Постой, где ты их купила? – Ее подруга бросила взгляд на картонную коробку. – Боже, это же безумно дорого! Ты с ума сошла!

– Да, но эти туфельки стоят того, согласись, – возразила Лесли, весьма довольная произведенным впечатлением.

– Если ты сломаешь шпильку, я тебя убью, – мрачно буркнула Натали. – Эти босоножки – собственность журнала, не забывай.

– Договорились, дам поносить.

– Так-так, а вот и сумочка. Слушай, это просто безобразие. Если не ошибаюсь, такая штучка стоит сотен пять, если не тысячу.

– А вот и нет! Просто хорошая подделка. Попалась?

– Надо же, – Натали придирчиво осмотрела кожаную сумочку, – ни за что бы не догадалась… Уже шесть, а тебе еще через весь город добираться. Кстати, что там насчет украшений?

Лесли открыла маленькую бархатную коробочку и вынула изящный браслетик и совсем крошечные серьги.

– Золушка почти готова к первому балу. Главное – не потерять счет времени и ускользнуть от принца раньше, чем превращусь в обыкновенную журналистку в дешевом поношенном офисном костюме, – засмеялась Лесли.

– Ага, – сказала Натали, – серьги великолепные. Не терпится увидеть счет.

– Уверяю, меня страшно мучила совесть за туфли, поэтому я сильно ограничила себя в выборе украшений. Это всего лишь бижутерия. Кроме того, игра стоит свеч, Хантер – человек очень придирчивый.

– Держу пари, теперь он не отвертится. Ты его просто наповал сразишь. Ладно, тебе пора. Ваш лимузин, о, прошу прощения, ваша карета подана. Можете отправляться в замок, – подмигнула Натали и протяжно вздохнула, окинув Лесли взглядом. – Меня гложет зависть!

– Как считаешь, я неплохо выгляжу? – Лесли почувствовала волнение при мысли, что скоро появится на приеме.

– Хороша, как никогда, – заверила Натали. – Я, пожалуй, прокачусь с тобой и удостоверюсь, что ты благополучно добралась.

Подъездная аллея была залита светом софитов. Все здесь сверкало и переливалось – с первого взгляда было понятно, что на прием потрачено немало средств. Яркие прожектора освещали вход отеля, увешанный сотнями маленьких лампочек.

Чуть поодаль теснились десятки фургонов, принадлежащих представителям прессы. Постоянно мелькали фотовспышки, почти ослепляя белым светом. К подъезду подкатывали все новые и новые лимузины, привозившие приглашенных. За оградой полицейский кордон пытался сдержать шумную толпу зевак и охотников за знаменитостями. Прием вызвал такой живой интерес столичной публики, что пришлось огородить всю Пятую авеню и Пятьдесят девятую улицу.