Текст книги "Момент истины"

7

Прыжковый корабль Эриданской Лёгкой Кавалерии «Геттисберг»

Надирная прыжковая точка системы Киттери

Марка Капеллы

Федеративное Содружество

20 января 3062 г.

– Генерал, мы готовы к стыковке.

Голос пилота челнока отвлек внимание Эда Эймиса от компьютера, в который он настолько погрузился, что ответил не сразу. После этих месяцев проволочек, они, наконец, начнут свою миссию, подумал он.

Эймис посмотрел сквозь толстое усиленное стекло обзорного экрана транспортного челнока КR-61. Очертания огромного «Геттисберга» появились перед крошечным, с дельтовидными крыльями челноком, он был собственным кораблем Эриданcкой Лёгкой Кавалерии. «Г-берг», как его часто называли, был прыжковый корабль типа «Монолит». «Монолиты» были самыми большими транспортными кораблями из всех прыжковых кораблей. Три четверти километра длиной и массой более четырехсот тысяч тонн, он был способен доставить девять дропшипов и шесть маленьких транспортов на огромное расстояние через преисподнюю гиперпространства.

Такие корабли были просто необходимы для межзвездных путешествий. Прыжковые корабли с их огромными двигателями Керни-Футиды, могли буквально разрывать дыру в пространстве космоса и переносить себя и своих пассажиров сквозь разлом бытия в ничто гиперпространства, на расстояние целых тридцать световых лет. Одним из недостатков такого вида путешествий было то, что двигатели Керни-Футиды прыжкового корабля были настолько огромными, что межзвездному кораблю было непрактично приземляться на поверхность планеты. Для посадки на планету прыжковый корабль должен нести с собой малые внутрисистемные транспортные средства – такие как КR-61.

В основном, путешествие между прыжковым кораблем и поверхностью планеты осуществляет дропшип. Дропшипы по размеру различаются от массивного 52000-тонного гражданского грузовоза типа «Мамонт», до 1400-тонного атакующего корабля типа «Эвенджер», применяемого большинством Государств-Наследников в своих аэрокосмических силах. Они были основным средством перемещения людей и оборудования между поверхностью земли и прыжковыми кораблями, терпеливо висящими в надирной или зенитной прыжковой точке, накапливая энергию для прыжка. Жаль, но, поскольку большинство коммерческих транспортов прибывают или отправляются только из точек космоса над «южным» или «северным» полюсом звезды системы, то путешествие от поверхности планеты до прыжкового корабля занимает около десяти дней, а иногда и больше.

Эймис закрыл жидкокристаллический экран своего портативного компьютера и посмотрел на пилота челнока. Он знал, уоррент-офицер Джер был одним из лучших офицеров в транспортном подразделении Эриданской Лёгкой Кавалерии и Эймис восхищался такими профессионалами своего дела. Если Джер и почувствовал внимание своего командира к своей работе, то никак этого не показал. Он направил челнок прямо в открытый отсек для малых аппаратов, находящийся на правом борту «Геттисберга», в кормовой части пятой палубы.

Вытянув шею, Эймис посмотрел через обзорный экран челнока, мельком заметив слабую вспышку света, которая была намного больше и ярче чем просто свет от звезд окружающих челнок. По месту, где была вспышка, Эймис предположил, что это должен быть «Форрест», прыжковый корабль типа «Стар Лорд». «Цирцея», корабль типа «Инвейдер», третий в флотилии, которая доставит Эриданскую Лёгкую Кавалерию на Милос, находился в нескольких тысячах километрах от стыковочного отсека «Геттисберга». На трёх прыгунах было достаточно места, чтобы разместить восемнадцать дропшипов, которых было более чем достаточно для транспортировки двух неполных полков, взятых им на Милос.

В тот момент, когда КР-61 входил в ангар «Геттисберга», Эймис почувствовал тревогу. Он и до этого летал на челноках, но в этот раз он впервые был в кабине пилота небольшого космического корабля во время стыковки. В течение краткого мгновения казалось, что правое крыло челнока заденет обшивку прыжкового корабля, но уоррент-офицер Джер небольшим прикосновением ручки управления направил небольшой, с дельтовидными крыльями корабль в стыковочный док. Челнок опустился в стыковочную люльку лишь с небольшим толчком, что было и неудивительно, если учесть что корабль и его носитель находились в состоянии невесомости. Искусственная гравитация, не считая вызванной центробежной силой, или ускорением, всё ещё была из разряда научной фантастики.

Ещё до того, как удерживающие захваты сомкнулись на фюзеляже КR-61, Эймис расстегнул сковывающий ремень безопасности и оттолкнулся от своего кресла в направлении к главному шлюзу космического корабля, находящийся в корме. Только небольшие мощные магниты, встроенные в подошву его ботинок, позволяли ему нормально идти в условиях невесомости. Такую обувь носили все офицеры и экипаж космического транспортного подразделения Лёгкой Кавалерии, а также большинство полевых офицеров бригады. Эймис был не до конца уверен, как ботинки знают, когда цепляться, а когда отпускать. Он только знал, что они работают.

Как только он направился вдоль узкого прохода небольшого космического корабля, он почувствовал подошвами своих ботинок слабую вибрацию от сильного удара, прокатившейся по обшивке КR-61. Несколькими мгновениями позже из корабельного интеркома раздался голос уоррент-офицера Джера.

– Всему экипажу корабля и пассажирам. Стыковочный отсек сейчас герметически закрыт и давление выровнено. Вы можете спуститься с корабля. – Звук закрывающихся створок ангара позади челнока и мощных высокоскоростных насосов, создающих нормальное атмосферное давление, заполнил похожий на пещеру отсек. Пилот продолжил: – И спасибо, что вы воспользовались космолиниями Лёгкой Кавалерии.

Эймис фыркнул и нажал кнопку контроля люка. С пронзительным звуком люк соскользнул, открыв его взору небольшой комитет по встрече, направляющийся к кораблю через палубу ангара.

Во главе процессии шел невысокий, коренастый мужчина с густой жёлтой гривой волос и короткой бородкой такого же цвета. На плечах его униформы цвета хаки и серого можно было различить знаки отличия контр-адмирала Звёздной Лиги – одиночная серебряная звёздочка. Никто в Лёгкой Кавалерии не называл адмирала Дэвида Наталя по званию, принятому в военно-космических силах Звёздной Лиги. Для всех эриданцев он был просто капитаном.

За его спиной шли еще четверо. Трое были одеты в униформу офицеров СОЗЛ. Четвёртый был одет в сержантскую униформу с золотыми звёздами мастера-сержанта на погонах. Только один человек носил это звание, и это был не кто иной, как полковой старшина Стивен Янг. Эмблема скачущего серебряного скакуна на чёрном фоне, пришитая на левом плече его кителя, означала его принадлежность к командной роте Эймиса.

– Гутен таг, герр генерал, – произнес нараспев высокий, мускулистый мужчина, чьи волосы были светлее, чем у капитана Наталя, – Добро пожаловать на борт.

– Добрый день, Отто, – ответил Эймис на приветствие подчиненного. Затем, остановившись, он вскинул свою правую руку к виску, ладонью наружу, в официальном салюте, принятом в Эриданской Лёгкой Кавалерии. – Капитан, я официально прошу разрешения взойти на борт корабля.

– Заходите, генерал, – ответил Наталь, отдавая ответный салют, – Разрешение дано.

– Спасибо, – улыбнулся Эймис, – Рад снова оказаться на борту, Дэйв.

– Я тоже рад вас видеть, сэр. Мы будем готовы прыгнуть через пятнадцать минут. Мы только что свернули парус.

– Отлично, – он обратился, повернувшись, к самому молодому из встречающих офицеров: – Капитан Николс…

– Майор Николс, – поправил его Наталь.

– Вы правы, капитан. Майор Николс. – исправился Эймис, делая ударение на звании. Это было традицией; повышать в звании всех полевых капитанов, пусть и формально, на время, пока они находились на корабле. На любом корабле мог быть только один капитан, и на этом им был Дэвид Наталь. – Каково состояние бригады?

– Сэр, – ответил Николс, – У нас в наличии: 151-й полк Лёгкой Кавалерии и 19-й Кавалерийский, благополучно размещенные на борту «Геттисберга», «Форреста» и «Цирцеи». Все подразделения размещены и их имущество погружено. Бригада готова прыгнуть.

– Отлично, майор, – сказал Эймис, – Капитан Наталь, мы прыгнем, как только вы будете готовы.

– Так точно, сэр, – ответил Наталь, кивнув головой, – Итак, генерал, если вы проследуете за мной, я покажу вам капитанский мостик.

– Черт побери, Дэйв, хватит обращаться со мной, как будто я кровожадный Звёздный Лорд, – проворчал Эймис, – Я был на борту «Г-берга» почти столько же, сколько и ты. И я знаю дорогу к капитанскому мостику. И хватит этих формальностей, а? Только потому, что кто-то нацепил мне золотые звёзды на погоны, я не стал хуже чем был раньше. Я по-прежнему тот самый парень, которого ты обчистил в покер ночью, накануне отправления на Хантресс.

– Так точно, сэр, – ответил Наталь. Он возглавил процессию, направившуюся через ангар малых космических кораблей к центральному ядру прыжкового корабля и лифтовым шахтам.

Следуя за капитаном «Геттисберга», Эймис почувствовал, как будто он теряет частичку души. Он отлично понимал, что он не может быть тем же самым человеком, который когда-то командовал 21-й ударным полком. Сейчас он был командиром бригады, командным генералом, «боссом» Эриданской Лёгкой Кавалерии. Близкие, почти семейные отношения между командирами и их подчиненными было традицией в ЭЛК.

Но Эймис знал, что как командир бригады, он должен держаться на определенной дистанции от подчиненных ему людей. Он не мог связывать себя с ними тесными связями, особенно когда он отлично понимал, что однажды он прикажет идти в битву, в которой многие из них погибнут или будут искалечены. Отстраненность была необходима генералу, если он хотел возглавить боевую часть и не потерять рассудок.

Лифт остановился, и двери лифта с шипением разъехались, открыв команду капитанского мостика звездного корабля, готовящую корабль к прыжку. Слабый гул голосов разносился в маленьком, клауфостробически замкнутом пространстве. Эймису было даровано право посетить некоторые из больших военных кораблей нового флота Звездной Лиги, и все, даже меньшие по размеру корветы и патрульные корабли, могли похвастаться более просторной контрольной палубой, чем у прыжкового корабля типа «Монолит».

– Внимание! Командующий генерал на палубе! Капитан на палубе! – выкрикнул помощник главного корабельного старшины, находящийся на своем посту у лифтовой шахты.

– Достаточно, – Наталь прервал главного корабельного старшину, прежде чем он закончил доклад. Эймис знал, что никто из команды мостика не обратит внимания на прибывшего капитана корабля и командира бригады. Громкий доклад и прерывание Наталя было устоявшейся военно-космической традицией.

– Капитан, – доложил лейтенант Джеймс Вилк, старший помощник капитана «Геттисберга», – Солнечный парус свернут и уложен в отсек. Мы ожидаем полную готовность прыжковых двигателей через пять минут. «Форрест» и «Цирцея» докладывают, что их двигатели полностью заряжены и они готовы к прыжку.

– Отлично, лейтенант, – отреагировал Наталь, после чего он начал энергично отдавать серию команд, которые мало что говорили Эймису.

Да, похоже, ему потребуется освоить и еще кое-что – действия на звездном корабле. Прежде он даже и не подозревал, сколь это сложно, когда генерал Уинстон занималась этим.

Оставив Наталя следить за заключительными приготовлениями перед прыжком, Эймис медленно пересек палубу, пристально вглядываясь на плоскую проекцию системы Киттери. Хотя он и мог прочитать надписи на дисплее, но ему было далеко до трехмерных голотанков, которые обычно устанавливают на командном мостике военных кораблей. К сожалению, такие устройства были громоздкими и дорогими. Только одни контрольные компьютеры занимали целый угол главного вычислительного отсека корабля.

Плоский экран показывал больше дюжины прыжковых кораблей и два военных корабля, притаившихся над солнцем Киттери. Прыжковые корабли отображались синими ромбиками, а военные корабли – клиновидной иконкой. Туда и сюда по дисплею перемещались челноки, дропшипы и аэрокосмические истребители, отображаемые как продолговатое U или маленький кинжал, в зависимости от типа космического корабля. Эймис с тоской посмотрел на маленькую клиновидную иконку, обозначающую «Мелиссу» – крейсер типа «Авалон», и всем сердцем пожелал, чтобы этот мощный военный корабль сопровождал их.

В чем дело? спросил сам себя Эймис. Ведь предполагается, что это будет легкое задание. Почему ты хочешь, чтобы военный корабль отправился с тобой на задание?

Возможно, потому, что у тебя старое недоверие к лёгким заданиям, ответил он сам себе. Вся его тревога о предстоящей операции сводилась к одной мысли: Все это выглядит слишком легко.

– Генерал? – позвал Наталь, с все еще официальным тоном в голосе, – Все посты докладывают о готовности к прыжку.

– Хорошо, капитан, – ответил Эймис, – Давайте двигаться.

– Отлично, сэр. – Наталь повернулся лицом к команде капитанского мостика.

– Всем постам, готовность к прыжку. Навигатор, введите курс в компьютер.

– Курс и пункт назначения проложены и загружены, сэр.

– Инженер, подать энергию на К-Ф двигатели, – отдал команду Наталь.

– Двигатели Керни-Футиды полностью заряжены и исправны, капитан.

– Генерал, все системы в порядке и корабль готов к прыжку, – доложил Наталь.

Эймис в ответ кивнул, давая разрешение на прыжок.

– Хорошо, инженер, приготовиться совершить прыжок, – оживленно сказал Наталь. – Включить предупреждающий сигнал.

Громкий клаксон прозвучал трижды, его эхо пробежало по всему кораблю.

– Активировать инициатор поля и совершить прыжок.

– Инициатор активирован, – выкрикнул главный инженер «Геттисберга». – Прыжок через пять, четыре, три, два, один… Прыжок!

Эдвину Эймису неожиданно показалось, что космос перевернулся под прямым углом к нему, как только искусственная сетка из энергетических квантов окутала «Геттисберг». Это было похоже на то, что в реальной материи открылась дыра, и огромный прыжковый корабль проскочил сквозь нее. Он перестал адекватно воспринимать своим разумом и чувствами свет, цвет и звук.

Потом дезорентированность после гиперпространственного прыжка неожиданно исчезла, как будто в лицо спящего человека вылили ведро ледяной воды, пассажиры и команда «Геттисберга» избавились от вызывающих тошноту эффектов гиперпространственного путешествия. Эффекты от неестественного процесса мгновенного переноса на тридцать световых лет варьировались от легкой тошноты до мучительных судорог и ослепляющей головной боли. К счастью, Эймис казался иммунным к этим отвратительным эффектам от прыжка.

Первым в себя пришел капитан Наталь.

– Боевая готовность! – выкрикнул он. Опытный экипаж капитанского мостика «Геттисберга» начал лихорадочно работать.

– Капитан, все посты приведены в боевую готовность, – выкрикнул исполнительный офицер. – Все герметичные двери закрыты и запечатаны. Все пилоны АКИ заняли свои места и готовы к пуску. Аварийные команды на местах согласно штатному расписанию.

– Отлично, офицер наблюдения, доложить обо всех контактах.

– Сэр, я зафиксировала восемь контактов в системе, – доложила коренастая женщина, находящаяся за пультом управления сенсорами. – Два из них – это «Форрест» и «Цирцея», остальные шесть неизвестны, возможно, враждебные.

– Позвольте мне взглянуть.

Эймис посмотрел на плоский экран дисплея за секунду до того, как на нем вспыхнули шесть маленьких иконок, перемещающиеся по экрану в соответствии с данными, полученными центральным компьютером Геттисберга, четыре отобразились маленькими кинжалообразными значками, что соответствовало аэрокосмическим истребителям. Один отобразился длинным, узким значком U, что соответствовало дропшипу или челноку.

А вот последняя иконка вызвала у Эдвина Эймиса озноб. Это был красный клин, означавший неизвестный военный корабль.

8

Прыжковый корабль Эриданской Лёгкой Кавалерии «Геттисберг»

Зенитная прыжковая точка системы Милос

Сообщество Синь Шен

Капелланская Конфедерация

20 января 3062 г.

– Капитан, компьютерный анализ показал, что контакт «Сьерра-6» может быть военным кораблем, – выкрикнула офицер наблюдения, – Тип неизвестен. Расчетная масса корабля соответствует дестройеру, возможно враждебному.

– Черт возьми! – выругался Наталь. – Что с дестройером?

– Сейчас ничего, сэр… Стоп! Он запускает двигатели. Он запустил свои маневровые двигатели и приближается к нам. Я думаю, что он хочет сблизиться с нами и вступить в бой.

Её слова были сродни смертному приговору для трех невооруженных транспортных прыжковых кораблей Эриданской Лёгкой Кавалерии. Совершив гиперпространственный прыжок, они очутились в смертельном капкане. Двигателям звездного корабля хватает накопленной энергии только для одного гиперпространственного прыжка. После прыжка парус, фактически огромный накопитель солнечной энергии, разворачивается, накапливая необходимый заряд энергии для двигателей Керни-Футиды для следующего прыжка. Процесс может занять до девяти дней. Чтобы преодолеть этот «синдром наседки», многие прыжковые корабли были модифицированы – стандартные батареи были заменены на литиево-ионные, которые позволяли сделать два прыжка подряд. Но ни один капитан не был уверен в литиевых батареях или подвергать деликатные прыжковые двигатели дополнительной нагрузке, каторые вызывали двойные прыжки, если только не приходилось выбирать: или двойной прыжок, или потеря корабля от действий врага. Стандартные двигатели транспортного прыжкового корабля были настолько маломощны, что использовать их для бегства от военного корабля в обычном пространстве, не имело смысла. Маневровые двигатели прыжкового корабля были предназначены для перемещения в позицию подзарядки, но не для бегства от более мощного и быстрого боевого корабля.

«Цирцея», как судно типа «Инвейдер», несла пару пушек-проекторов частиц, но это оружие было небольшого радиуса действия, годное только для защиты от одиночных истребителей. В военный корабль «Цирцея» могла с таким же успехом кидаться бумажными шариками.

– Капитан, они вызывают нас.

Наталь ткнул большим пальцем в центральный обзорный экран капитанского мостика.

– Соединяйте.

Офицер-связист корабля переключил несколько тумблеров. На большой серой панели высветилось двухмерное изображение молодого человека с каменным выражением лица, одетого в тёмно-оливковую зеленую униформу военно-космического офицера Капелланской Конфедерации. Его миндалевидные глаза выражали презрение.

– Я кун-сан-вэй Туллио Кар, командир военного корабля конфедерации «Элиас Цзюн», обращаюсь к прыжковым кораблям, только что вторгнувшимся в систему Милос. Вы нарушили границу карантинной зоны Капелланской Конфедерации. Вы должны немедленно покинуть эту систему или будете уничтожены.

– Кун-сан-вэй Кар, я генерал-лейтенант Эдвин Эймис, Эриданская Лёгкая Кавалерия, Силы Обороны Звёздной Лиги. – Как командир экспедиционного корпуса Лёгкой Кавалерии, он должен был говорить от имени его подчиненных. – СОЗЛ приказали моей бригаде прибыть сюда. Мы действуем в соответствии с приказами СОЗЛ и не уйдем.

– Сейчас это не имеет никого значения, генерал, – выплюнул Кар, – Канцлер Сунь-Цзы Ляо заявил что сент-ивский конфликт – исключительно проблема Капеллы. Это внутренние дела Конфедерации. У Звёздной Лиги здесь нет жизненно важных интересов. Ваше присутствие нежелательно и незаконно. Вы должны немедленно удалиться.

– Кун-сан-вэй… – начал Эймис, злость нарастала в его голосе.

– Капитан! – завопил офицер отвечающий за сенсоры, – Сенсоры зафиксировали, что капелланец включил свои системы вооружения. Я полагаю, что он пытается нацелить на нас свои противокорабельные ракеты!

– Кун-сан-вэй Кар, наведение ракет на невооруженный транспортный прыжковый корабль может быть расценено как нарушение Аресских Соглашений, – прорычал Эймис.

– Покиньте систему или я буду вынужден запустить эти ракеты.

– Капитан Наталь… – Эймис бросил взгляд на командира «Геттисберга» через весь капитанский мостик. Лицо Наталя было мертвенно-бледно, его глаза горели. Капелланец угрожал открыть огонь не просто по транспортному кораблю СОЗЛ, выполняющему приказ командования. Он угрожал открыть огонь по его кораблю.

– Капитан Наталь!

– Что?

Эймис дернул головой к экрану, где ожидал Кар. Наталь понял намек Эймиса и резко провел большим пальцем поперек горла, дав знак связисту отключить звук в передаваемом с мостика сигнале.

– Что ты думаешь? – отрывисто прошептал Эймис.

– Что я думаю? Лично я думаю, что особого выбора у нас нет. – Наталь был вне себя как от сложившейся ситуации, так и от его неспособности эффективно справиться с нею. – Да, мы можем попытаться запустить АКИ или отстыковать наши дропшипы, но этот дестройер превратит нас в хлам прежде, чем мы успеем сбросить даже половину из них. Даже если бы у нас было снаружи достаточно АКИ, чтобы прикончить дестройер, сомневаюсь, что мы дожили бы до победы.

– Да, изменчиво лицо войны! – хмыкнул Эймис. – Я знаю, что Сунь-вынь приказал не открывать огонь по невооруженным транспортным кораблям, но держу пари, что это было для публики, а негласно он отдал приказ открывать огонь по любому кораблю.

– Дай звук, – обратился Эймис к связисту.

– Хорошо, кун-сан-вэй Кар, вы победили. Мы выпрыгнем из системы, сразу, как только сможем. Наши корабли не оснащены литиевыми батареями, так что нам надо перезарядить наши двигатели. Вы можете предоставить нам время на перезарядку?

– Да, генерал, канцлер милостив, – ответил Кар, ухмыляясь. – Вы можете перезарядить ваши двигатели и выпрыгнуть с миром. Вам предоставляется восемь стандартных дней. Этого более чем достаточно, чтобы произвести перезарядку.

Затем его голос стал жестким.

– Но вам запрещается отстыковка дропшипов или выпускать патрули истребителей прикрытия. Также вам запрещается сканирование системы какими-либо активными или пассивными сенсорами. Если вы попытаетесь нарушить эти предписания, я буду рассматривать это как враждебные действия против Капелланской Конфедерации, и использую все свои наличные средства для уничтожения вашего небольшого флота.

Эймис подал сигнал офицеру, отвечающему за связь, разъединить связь и выругался в потемневший экран.

– Ты, капелланский стервятник, не надо меня тыкать носом в дерьмо!

– Ну, генерал, что будем делать? – устало спросил Наталь.

– Сейчас мы развернем парус, перезарядим двигатели и выпрыгнем из системы, в точности так, как он нам приказал.

– Угу, – в голосе Наталя слышались равно нотки недоверия и гнева.

– Послушай Дэйв, лично я с удовольствием бы сорвал его блеф. Черт, год назад, я возможно, и приказал тебе рискнуть. Но сейчас? Я отвечаю за жизни целой бригады. Мы не можем позволить себе пойти на такой риск.

Ты должен это знать и сам. Ты был при Трафальгаре и на Хантрессе. Ты знаешь, что прыжковый корабль не имеет ни единого шанса выстоять против военного корабля. И даже если Кар решит придерживаться правила не причинять вреда прыгунам, сомневаюсь, что он будет так же сдерживаться против наших дропшипов. В любом случае, мы будем уничтожены, раньше, чем приступим к нашей миссии.

– Так что, ты хочешь сдаться? – тон Наталя говорил о том, что он не верит, что говорит с тем самым Эдвином Эймисом, которого он знал когда-то – упрямого командира 21-го ударного полка.

– Ну… отчасти, – ответил Эймис с хитрой усмешкой. – Мы развернем наши паруса и начнем зарядку, в точности как хочет этот стервятник. Сейчас он сказал, никаких сканирований. Узнает ли он, если мы начнем сканирование?

Мрачное выражение лица Наталя немного прояснилось.

– Активное сканирование, такое, как радар? Почти наверняка. Но пассивное? Насколько я знаю, нет ни одного способа засечь пассивное сканирование.

– Отлично, капитан, используйте каждый пассивный сканер, который есть в наличии. Я хочу, чтобы вы записывали все, от магнитных аномалий до утренних радионовостей. Этот капелланский стервятник сможет заставить нас в этот раз уйти, но мы вернемся, и я хочу собрать всю информацию, которую только сможем.