Текст книги "Обоюдоострый меч"

И в самом деле, вдали слышался топот копыт. Прекрасно! Если битва проиграна, надо позаботиться, чтобы Дарина тоже лишилась своей добычи.

Отбросив всякое беспокойство о собственной безопасности, Эрельвар обрушил на Демора яростный удар. Под градом безрассудных с виду ударов кайморда внезапно оказался вынужден перейти в оборону. Заставив скакуна Демора попятиться на пару шагов, Эрельвар поднял своего коня на дыбы, решив поглядеть, не потеряет ли Сновидец свою ценность в глазах Владычицы, если ему размозжить череп.

И в тот самый миг, когда лошадь готова была обрушить копыта на лежащего в беспамятстве иноземца, шум боя перекрыл звук рога. Узнав этот рог, Эрельвар отчаянно рванул лошадь вправо, заставив ее самую малость промахнуться мимо чужака.

– Это не твое войско, Демор! – крикнул он. – А мое! Неужто ты не слышишь рогов, Ужасающий владыка? – И погнал коня к кайморде, но скакун Демора уже поднимался в воздух, заодно унося сидящего на крупе Хиргорта.

– На сей раз твоя взяла, владыка Эрельвар, – бросил Демор напоследок, – но при следующей встрече верх будет за мной. – С этими словами Демор развернул скакуна и скрылся сквозь прореху в небе.

Эрельвар обратил взгляд с опустевших небес к приближающейся кавалерии Глориен.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Впереди река, вдоль которой отряд шел последние пару дней, разделилась на два рукава. А посередине развилки высился отвесный утес, возносящийся над степью на полсотни футов с лишним, и ни один холм не мог соперничать с этой единственной приметной вехой местности.

Тридцатифутовая стена, венчающая утес, – выстроенная почти над самым обрывом, – производила почти столь же внушительное впечатление. С северной стороны никаких ворот не было, зато на северо-востоке в стене виднелись массивные ворота, от которых к земле шел длинный узкий мост. Подальше виднелся второй мост через противоположный рукав реки, казавшийся издали тоненькой каменной ленточкой.

Проезжая вдоль северо-восточной стороны утеса, Стив разглядел, что стеной обнесена вся вершина, и негромко присвистнул: окружность стены никак не меньше мили.

В конце концов отряд подъехал к мосту – узкому каменному сооружению без перил, почти в четверть мили длиной, а шириной едва дотягивающему до захолустной двухполосной дороги. Очевидно, утес отрезан рекой от суши со всех сторон.

Всадники двинулись по мосту колонной по двое. Футах в пятнадцати под ними вода с журчанием огибала каменные устои, а зубчатая стена сторожевой башни ворот высилась над мостом более чем на три десятка футов. Подъезжая к ней, Стив пришел в восторг, открыв, что последние двадцать или тридцать футов перекрывает подъемный мост.

Колонна въехала в распахнутые ворота. Массивный деревянный мост ненадолго заглушил цокот копыт. Как только последние всадники проехали сквозь арку сторожевой башни, за их спинами тут же начала опускаться стальная решетка. В узких бойницах, прорезающих обе стены сторожевой башни, что-то мелькало – наверняка лучники.

Сразу за сторожевой башней тоннель разветвлялся. Стив последовал за остальными направо, попутно разглядывая тусклые немигающие светильники, изредка встречающиеся на стенах. Может, какие-нибудь химические источники света?

Цокот копыт гулко разносился в тесном пространстве коридора. В обеих его стенах виднелись бойницы – темные, в отличие от бойниц сторожевой башни. Интересно, сколько же нужно воинов, чтобы занять все боевые посты?

Проехав еще одни ворота, они оказались в большом восьмиугольном зале. Прямо напротив, более чем в сотне футов впереди, виднелся другой туннель, тоже ведущий в зал. Слева оказались массивные двустворчатые ворота, обрамленные зубчатой стеной, по которой расхаживали стражники. От пола до их карниза было футов двадцать, а до сводчатого потолка – еще столько же.

Стив озирался, разинув рот, пока лошадь везла его через этот чудовищный зал, смахивающий на пещеру. Теперь понятно, где строители взяли камень на постройку мостов и этой громадной, многомильной стены на вершине скалы. Неужели все это сделано вручную?

«Это всего лишь сон», – напомнил он себе, чувствуя себя в подобном окружении совсем козявкой. Проехав через ворота, отряд оказался в круто поднимающемся тоннеле. Сквозь отверстие выхода почти в двухстах футах впереди струился солнечный свет. Выехав на плоскую вершину скалы, Стив огляделся, жмурясь от яркого солнца.

Они оказались на широкой площади, окруженной зубчатыми стенами. На севере обнаружились еще одни ворота. Отряд поехал к этим воротам, медленно распахивающимся перед ним.

За воротами оказалась лишь голая, продуваемая всеми ветрами вершина утеса. Малочисленные чахлые деревца, каким-то чудом укоренившиеся на голой скале, спорили за пространство с большими грудами камней. После великолепия подземных сооружений этот унылый пейзаж действовал несколько угнетающе.

Рабочие хлопотали вокруг гор щебня, как муравьи на муравейниках. Впереди, между грудами камня, замаячил небольшой замок, обнесенный очередной стеной. Строители этой твердыни явно страдали манией преследования.

Роящаяся у замковых ворот толпа расступилась, пропуская отряд. За воротами обнаружился целый палаточный городок: парусиновые шатры и хибарки обступили замок, гордо высившийся над ними.

Вернее было бы назвать эту постройку крепостью: маленьким замок делало лишь расстояние, вблизи же он оказался просто циклопическим. Окружала его внутренняя стена футов тридцати высотой. Сам оплот возносился над ней на следующий десяток футов, а его башни – еще на двадцать.

Они въехали в замковый двор. Вдоль стены стояли конюшни и прочие деревянные постройки. Как только отряд спешился, подбежавшие мальчики увели коней прочь. Едва ступив на землю, Стив вынужден был прислониться к лошадиному боку, потому что ноги подкашивались от усталости. Но проблема была не только в ногах; наверное, теперь он добрый месяц не сможет сидеть по-человечески.

Выпрямившись, Стив потащился вслед за остальными в замок. Быть может, тут ему дадут комнату с настоящей кроватью, а если повезет, то еще и с ванной. А еще бы лучше в следующий раз проснуться уже не здесь. Бросив взгляд на небо, словно ища там что-то, Стив вошел в замок.

Раздав последним пажам поручения, Эрельвар отослал их. Этот форсированный марш утомил отряд. Нужно дать людям помыться и поесть, прежде чем приступать к новым делам.

Региры уже разошлись по квартирам, чтобы помыться; остались только Терон, Артемас и Морфаил. Бросив взгляд через плечо, Эрельвар обнаружил, что чужеземец отыскал ближайшую скамью и тяжело повалился на нее.

– Морфаил! – окликнул Эрельвар.

– Слушаю, владыка.

– Займись нашим гостем и позаботься, чтобы ему приготовили ванну и постель.

– Сию минуту.

– Поставь к дверям его комнаты стражника. Пусть меня известят в ту же минуту, когда он пробудится.

– Вряд ли это будет раньше утра, – улыбнулся Морфаил. Эрельвар тоже ответил ему мимолетной улыбкой:

– Если не позже. Сам же доложись мне, как только омоешься.

– Слушаю, владыка. – Морфаил помог чужеземцу встать и удалился вместе с ним.

– Терон, – продолжал Эрельвар, – чуть позже мне бы хотелось посовещаться с вами и магом Артемасом, если можно.

– Разумеется, – откликнулся Терон.

– Хорошо. Я пришлю пажа, когда буду готов.

– Мы будем ждать вашего призыва.

Эрельвар отправился в собственные покои, заранее жалея то время, которое ему понадобится, чтобы оправиться от тягот странствия, ведь впереди столько дел…

Рано утром Стива разбудил яркий солнечный свет. Если этот дурак, сосед по комнате, опять оставил окно открытым, придется его убить. Стив раздраженно повернулся на бок и уткнулся лицом в подушку, но перышко защекотало ему нос, разбудив окончательно.

Какое еще перышко?! У него отродясь не было перьевой подушки! Стив сел, потирая нос.

И обнаружил, что над кроватью имеется балдахин, а возле каменной стены напротив постели выстроен большой камин. Неужели все тот же сон? Стиву смутно вспомнилось, как он принял ванну и заполз на просторную кровать, но настолько умаялся, что плохо соображал.

Да не может такого быть! Не может человек утомиться, уснуть и проснуться в одном и том же треклятом сне! Спрыгнув с кровати, Стив подбежал к закрытому ставнями окну. Нет, он таки докопается, что тут к чему, чтоб им пусто было!

Стоя в коридоре, Морфаил беседовал со стражниками, стоящими на посту возле комнаты чужеземца. Час был еще ранний; Эрельвар пока не вызывал его, так что первым делом нынче утром Морфаил вспомнил о чужеземце.

Как ни поверни, Эрельвар поручил заботу о госте Морфаилу, так что…

Внезапно из комнаты донесся вопль отчаянной боли. Морфаил не задумываясь пронесся через коридор и ворвался в комнату, прежде чем напуганные стражники успели среагировать.

Чужестранец стоял у открытого окна, крепко сжимая голову ладонями и вопя, словно сами Двенадцать терзали его. Ринувшись через комнату, Морфаил схватил чужеземца за запястья и прижал руки к бокам.

Тот заметался, словно в припадке. Охватив чужеземца медвежьими объятиями, Морфаил повалил его на пол. За окном не было ничего такого, что могло вызвать у чужеземца подобную реакцию. Может, он лунатик?

– Ты в безопасности! – перекрикивал Морфаил вопли бедолаги. – Ты в безопасности! Пробудись, друг мой, ты в безопасности!

Мало-помалу вопли стихли, сменившись порывистыми всхлипами. Морфаил неустанно твердил свое заклятие, все тише по мере того, как приступ проходил. Оглянувшись, Морфаил увидел массу любопытствующих, столпившихся в двери. Двое стражников, зная службу, не позволили никому переступить порог.

– Закройте дверь! – распорядился Морфаил. – А также известите владыку Эрельвара, что наш гость проснулся.

К моменту прихода Эрельвара чужеземец успокоился окончательно. Сидя на единственном в этой комнате стуле, он понемногу потягивал вино из кубка, принесенного по приказу Морфаила. Сам же Морфаил стоял у открытого окна, праздно наблюдая за суетой рабочих во дворе.

Услышав, что дверь открылась, он обернулся к Эрельвару, вошедшему в компании Терона и Артемаса. Чужестранец поднял на них глаза и тут же снова уткнулся взглядом в кубок, пробормотав нечто невразумительное.

– Как он себя чувствует? – осведомился Терон.

– Лучше, – ответил Морфаил. – Я полагал, что вино его успокоит.

– И много ли оного вы ему дали? – поинтересовался Артемас.

– Всего лишь кубок, да и тот еще не допит.

– Хорошо. Ведите.

Не успел Морфаил спросить зачем, как Артемас вышел. Молодой регир взглянул на Эрельвара, но тот лишь кивнул. Беззвучно вздохнув, Морфаил жестом пригласил чужестранца следовать за ним.

Морфаила ничуть не удивило, когда чародей повел их в башню, которую занимал вместе со своим учеником. Середина круглой комнаты была расчищена, так что избыток вещей стал еще более явным. Столы, заставленные ретортами и перегонными кубами, заваленные огромными, переплетенными в кожу фолиантами, были сдвинуты к стенам, чтобы освободить место для двух концентрических кругов, нарисованных цветными мелками. А в их центре стояло небольшое жесткое кресло с высокой спинкой.

– Усадите его туда, – велел Артемас. Морфаил отвел чужеземца к креслу, устремив в спину Артемасу вопросительный взгляд. Сегодня чародей держался даже более воинственно, нежели обыкновенно, если таковое вообще возможно.

Чужеземца происходящее насторожило, и Морфаил не винил его за это: ему и самому было не слишком уютно в присутствии магии. Однако все это явно делалось с одобрения Эрельвара. Похлопав чужеземца по руке, Морфаил постарался подарить ему обнадеживающую улыбку.

Артемас вручил чужеземцу кубок с каким-то дурно пахнущим пойлом. Морфаил с улыбкой смотрел, как тот пьет содержимое. Судя по выражению лица чужака, вкус питья оказался еще хуже запаха.

– Что это затевается? – осведомился молодой регир.

– Некогда растолковывать, – отрезал Артемас. – Пожалуйста, храните молчание.

Морфаил не без удивления приподнял брови. Неужели Артемас в самом деле сказал «пожалуйста»? Значит, дело куда серьезнее, чем он предполагал.

Артемас заговорил, и знаки в меловых кругах засветились. Морфаил пятился, пока не уперся спиной в стоящий не на месте рабочий стол. Стоит надеяться, чужеземца не скрутит очередной приступ, пока Артемас священнодействует.

Хотя, пожалуй, вряд ли. Должно быть, зелье было снотворным – чужеземец уже клевал носом. Артемас продолжал говорить, делая пассы руками, и вокруг головы чужеземца возник светящийся ореол.

Вокруг головы чародея тоже начал формироваться ореол, а затем от одного ореола к другому потянулись тоненькие световые язычки. Морфаил бочком двинулся вдоль стола, чтобы оказаться подальше от этой пары.

Неизвестно, долго ли продолжался ритуал. Казалось, прошел не один час, когда Артемас наконец отошел от круга и рухнул в заранее приготовленное кресло. Фелинор тут же поднес ему кубок вина. Приняв его дрожащей рукой, чародей сделал изрядный глоток.

– В добром ли он здравии? – поинтересовался Морфаил.

– Да, – ответил Артемас, вернув кубок Фелинору. – Верните его в палаты.

– Вернуть?.. Как?

– Я бы рекомендовал отнести.

На сей раз Морфаил не потрудился скрыть вздох, взваливая бесчувственного чужеземца на плечо. Потом, еще раз бросив на Артемаса угрюмый взгляд, двинулся к комнате чужака.

Уже во второй раз Стив пробудился в кровати с балдахином и с тяжким вздохом откинулся на подушку. Неужто этот сон никогда не кончится?

– Как вы себя чувствуете? – спросил кто-то.

– Ужасно, – сказал Стив чистую правду: его мутило, а в висках пульсировала мучительная боль. Черт, да он ведь выпил не так уж много вина!

– Через минуту вам полегчает.

Стив вдруг стремительно сел, устремив взгляд в направлении голоса. Рядом с кроватью стоял мужчина, которого Стив окрестил Соней.

– Вы говорите по-английски?! – поразился Стив.

– Совершенно верно. А на каком языке я говорю сейчас?

– На нимранском? Но как? – только после вопроса Сони Стив вдруг осознал, что чародей говорил на другом языке.

– Магия, – лаконично пояснил Соня. – Вы можете говорить на нем?

– Certe, – с улыбкой отозвался Стив.

– Отлично. Тогда я оставлю вас на попечении Морфаила. Кстати, Морфаил говорит по-ольвийски, каковым языком вы тоже должны владеть. До свидания.

– Эй, минутой…

Но Соня, невзирая на протесты Стива, распахнул дверь и удалился. Сразу же после его ухода на пороге показался Белый Рыцарь.

– Маг Артемас сказал, что теперь вы можете говорить? – поинтересовался он, закрывая за собой дверь.

– Наверное, да. – Чародей был прав. Стив говорил по-ольвийски так же свободно, как на родном языке. – Должно быть, вы и есть Морфаил.

– Так точно. А вы?..

– Стив. Стив Уилкинсон. И лучше перейдем на «ты». – Стив протянул Морфаилу руку. Тот ответил рукопожатием и улыбнулся.

– Это сильно упрощает дело.

– Надеюсь. Где я, черт побери, нахожусь?

– В Кворине, крепости владыки Эрельвара, на южной оконечности Кровавых Равнин между Ольванором и Умбрией. Это что-нибудь разъясняет?

– Вообще-то нет. Но все равно спасибо.

– Был рад услужить. А теперь тебе следует одеться и приготовиться к встрече с владыкой Эрельваром. Странные одеяния, в которых ты прибыл, находятся в гардеробе.

– А, спасибо.

– Я буду ждать тебя в коридоре.

Стив торопливо оделся, не желая заставлять Морфаила и этого владыку Эрельвара ждать. Быть может, теперь, когда люди смогут понимать его слова, этот сон обретет хоть какой-то смысл.

Терон наблюдал, как Эрельвар расхаживает туда-сюда по залу совета. Подобное нетерпение совершенно не в его духе. Тревога Эрельвара вывела из равновесия даже Фелинора. Артемас, разумеется, хранит свою обычную невозмутимость. Похоже, его покой не способно поколебать ничто на свете.

– Почему вам так не терпится потолковать с чужеземцем? – поинтересовался Терон.

– У меня имеются определенные… подозрения.

– То есть?..

– Я бы предпочел пока удержать их при себе. Они, пожалуй, чересчур прихотливы, чтобы их лелеять. И все же…

Эрельвара перебил резкий стук в дверь. Терон нахмурился. Какие это подозрения могут иметься у Эрельвара в отношении чужеземца?

– Мой господин, – произнес Морфаил, входя в зал, – позвольте представить вам Стива Уилкинсона.

– Итак, у нашего таинственного благодетеля имеется имя, – заметил Эрельвар. – Прошу садиться, господин Уилкинсон.

– Благодарю, ваша светлость, – отозвался Уилкинсон. Очевидно, Морфаил по пути успел его проинструктировать.

Терон внимательно разглядывал чужеземца, усаживающегося за стол совета. Судя по манере, с какой он сложил руки и навалился на стол, он чувствует себя не в своей тарелке. Не исключено, что Эрельвар проникся подозрениями не без оснований. От внимания Терона не ускользнуло, что Морфаил занял позицию у дверей.

– Я Эрельвар, – продолжал Эрельвар, – барон Кворинский, Это – принц Терон Бальтазар, жрец Линдры и двоюродный брат Солона Бальтазара, регента-императора Солона Бальтазара Валидусского. С магом Артемасом вы уже знакомы.

– Да, – согласился Стив. Во время процедуры знакомства Терон улыбнулся и слегка кивнул. Артемас даже не шелохнулся, но Терон знал, что исполнение заклинания, о котором просил Эрельвар, требует от чародея полнейшей сосредоточенности.

– Итак, господин Уилкинсон, – произнес Эрельвар, – кто же вы есть такой по сути?

– Ну-у, я студент Нью-Йоркского университета. Вот и все.

– А-а, – отметил Терон, – молодой ученый.

Это объясняет некоторые особенности его поведения. Почти любой сын богача, пошедший в школяры, вел бы себя примерно так же, как Уилкинсон.

– А откуда вы взяли оружие, которое было при вас, когда вы прибыли? – осведомился Эрельвар.

– Это… охотничье оружие моего отца.

– Охотничье?! – Эрельвара эта мысль шокировала почти столь же сильно, как и Терона.

– И на кого же вы охотитесь с таким оружием? – поинтересовался Терон.

– На уток.

– На уток, – эхом откликнулся Терон. От утки подобное оружие оставит разве что горстку окровавленных перьев. Он бросил взгляд на Артемаса, и тот украдкой кивнул ему. Похоже, заявление Уилкинсона потрясло даже чародея. Впрочем, иначе и быть не может.

– Это не важно, – наконец обронил Эрельвар. – Знаете ли вы, почему кайморды желали пленить вас?

Этот вопрос заставил Уилкинсона слегка побледнеть. Уставившись в стол, юноша судорожно тряхнул головой. И снова Артемас подтвердил правдивость его ответа.

– А почему владыка Демор назвал вас Сновидцем? Уилкинсон удивленно охнул в один голос с Тероном. Так вот в чем состояли подозрения Эрельвара! Терон взглянул на чужеземца более пристально…

– Отвечайте, – холодно бросил Эрельвар.

– Я… то есть… не знаю.

– Он лжет, – безо всякой нужды сообщил Артемас. Эрельвар лишь с прищуром воззрился на Уилкинсона, в свою очередь устремившего сердитый взгляд на Артемаса.

Наконец Уилкинсон уткнулся взглядом в свои сцепленные руки, пробормотав:

– Просто сумасшествие.

Когда же он поднял глаза вновь, в них светился неприкрытый вызов. Казалось, совершенно другой человек на равных встретился взглядом с Эрельваром.

– Ладно уж, – заявил он. – Может, именно это мне и надо сделать, если на то пошло. Я студент Нью-Йоркского университета. Вчера я пошел на занятия доктора Энгельмана и вызвался добровольно выступить подопытным в его экспериментах со сном. Когда я пришел сегодня вечером, он предупредил меня, что у меня могут возникнуть весьма яркие сновидения и что это в порядке вещей. Вот. Все это только треклятый сон.

Эрельвар опешил. Гнев его сменился крайним недоумением, и он растерянно поглядел на Артемаса. Терон и Фелинор поступили точно так же.

– Он говорит правду, – признался Артемас с таким видом, будто его подвела собственная магия.

– Нет, – возразил Терон. – Он говорит не правду, а то, во что верит.

– Это и есть правда, – запротестовал Уилкинсон. – Все это ненастоящее. А какая мне разница? Вы ведь тоже ненастоящие. Я хочу лишь проснуться, и чтобы все это кончилось. – Он уронил голову на скрещенные на столе руки и разрыдался.

Теперь ясно, чем объясняется его утренний припадок, подумал Герон. Он проснулся и обнаружил, что пребывает все в том же «сне», который длится уже седмицу. Потянувшись через стол, ТеРон взял юношу за локоть.

– Уилкинсон… Стив, послушайте меня. Тот поднял залитое слезами лицо.

– Это не сон, – промолвил Терон. – Должно быть, этот… эксперимент пошел как-то не так. Волшебство Артемаса каким-то образом вырвало вас из дома, но все окружающее вполне реально.

– Никакого волшебства нет и быть не может, – огрызнулся Стив.

– Что?! – переспросил Артемас.

– Никакого волшебства нет и быть не может.

– Я понимаю, что вам трудно признать это, – сказал Терон, – но надо, ради сохранения вашего же здравого рассудка.

Уилкинсон пробормотал что-то на своем родном языке, не глядя на Терона и покачивая головой. Терон вопросительно взглянул на Артемаса.

– Он сказал: «Замечательно, теперь мою душу подвергают рассмотрению в моем собственном сне», – пояснил Артемас. – Боюсь, перевод весьма приблизительный.

Терон вздохнул.

– Я предлагаю позволить господину Уилкинсону вернуться в свои покои или куда он пожелает. Рекомендую от дальнейших расспросов воздержаться.

– Согласен, – поддержал Эрельвар. – Полагаю, мы услышали все, что он может сказать нам. Морфаил, сопроводи нашего гостя в его покои.

– Слушаю, мой господин.

– Нет, – возразил Терон. – Эрельвар, позвольте ему идти, куда он сам пожелает.

– А вы уверены, что это разумно при подобном состоянии рассудка?

– По-моему, это необходимо, если при нем будет сопровождающий.

– Ладно. Морфаил?

– Понял. Стив?

– Точно, – подал голос Стив. – Тебе придется сопровождать чокнутого повсюду.

Терон проводил взглядом Морфаила и Уилкинсона, удалившихся из зала совета. Чуть позже можно будет найти благовидный предлог, чтобы навестить его.

– Итак, теперь по моему дворцу бродит сумасшедший, – заметил Эрельвар.

– Нет, – не согласился Терон. – По крайней мере, пока не сумасшедший. Как ты считаешь, Артемас?

Артемас смотрел на дверь, только что закрывшуюся за Уилкинсоном, не обращая внимания на беседу Терона и Эрельвара.

– Это объясняет многие вопросы, над которыми я ломал голову, – сообщил чародей.

– То есть?

– Ну, призыв, посланный мной, не должен был призвать существо материальное. Однако, если дух его блуждал во сне…

– То его тело осталось на месте? Значит, его сочтут мертвым?

– Нет, скорее всего, тело умрет не сразу. Если о нем будут хорошо заботиться, оно может прожить весьма долго, не менее двух месяцев.

– Сможет ли он вернуться? – поинтересовался Эрельвар.

– Если его здесь убьют, возможно, он и вернется, но потрясение погубит его. Особенно если другое тело ослабеет.

– Если Сновидец – он, – проронил Эрельвар, – то мы обречены.

– Он самый и есть, – сказал Терон.

– Откуда у вас такая уверенность?

– Разве вы не Паладин Мортоса – «Десница Смерти»? Разве вы не «извлекли» его в Пылающих Холмах?

– При нем нет меча.

– Сомневаюсь, что пророчество уж настолько буквально, владыка Эрельвар.

– Несомненно. И что же нам с ним делать? Дарина уже продемонстрировала свое желание заполучить его, и, по вашим же настояниям, я не могу запереть его и приставить охрану.

– У меня имеется предложение, каковое вряд ли придется вам по вкусу.

– Слушаю.

– Свяжите его присягой.

– Что?! Сделать этого… безумца собственным фелга? А с чего вы взяли, что он вообще согласится?

– Может, и не согласится. Но если согласится, это решит часть ваших проблем. Вам легче будет диктовать ему, где находиться, да вдобавок вы сможете научить его стоять за себя. Видят каниры, ему это крайне надобно.

Эрельвар на добрую минуту погрузился в молчание. Терон спокойно ждал, пока барон обдумает его совет.

– Хорошо, – наконец сказал Эрельвар. – Не вижу основательного резона, возбраняющего поступить подобным образом, хотя это и может меня прикончить.

– Я видел, как вы обучаете своих людей, Эрельвар, – улыбнулся Терон. – Скорее, это вы убьете его. Хотя у меня имеются некие предложения и на сей счет…

Стив озирал равнину. С крепостной стены ему были видны три реки, втекающие в Кворин. Морфаил сообщил их названия: с севера – река Абсентиан, на востоке – Пенный Гребень, а на западе – Лирмен, сиречь Каменная Песнь. По словам Морфаила, в Кворине эти три реки сливаются, образуя Терпкую Лозу, несущую свои воды на юг и окружающую Кворин водой.

Равнина, по которой шел отряд, была сухой и безжизненной, зато сразу к югу от реки высился густой лес, являя разительный контраст со степью. Морфаил растолковал, что это отчасти объясняется опустошительными набегами галдов и горечью Абсентиана.

– Вон там находится Умбрия, – указал он на восток. – А на западе лежит Ольванор, моя родина.

– А где Валидус? – поинтересовался Стив.

– Валидус – столица Регентства. Он расположен юго-восточнее Ольванора.

– Значит, Терону пришлось добираться сюда через Ольванор?

– Нет, – возразил Морфаил. – Ни один нимранин не смеет переступить рубежи Ольванора. Терону нужно будет проплыть кораблем вниз по Терпкой Лозе, а затем – по морю до Регентства.

– Почему это?

– Регентство занимает землю, некогда принадлежавшую Ольванору. Империя вероломно завоевала ее в давние-предавние времена. Когда же народ Терона восстал и откололся от Империи, он занял эту землю.

– А Империя еще существует?

– О да. И время от времени пытается отобрать эту землю у Регентства. Она лежит южнее Регентства, по ту сторону Внутреннего моря от Ольванора.

– Понял. А когда прибудут короли, про которых ты толковал?

– Не скоро, если вообще прибудут. Король Ботвильф еще не получил послания Эрельвара, а король Арвен будет дожидаться вестей об ответе Ботвильфа, прежде чем ответить. Так что прибудут они не ранее, нежели через две недели.

Стив обернулся, чтобы снова обозреть равнину, отчасти удивившись, что она по-прежнему на своем месте. Это сновидение весьма последовательно. Затем бросил мимолетный взгляд в небо.

– Пожалуй, я бы вернулся в замок. – Ему вдруг остро захотелось оказаться под крышей.

– Как пожелаешь.

Как только они вошли в центральную часть замка, к Морфаилу подбежал паж. Они перекинулись несколькими словами, но слишком тихо, и Стив не слышал, о чем речь. Кивнув пажу, Морфаил обернулся к Стиву.

– Владыка Эрельвар хочет видеть тебя.

– О, великолепно!

Эрельвар находился в своем кабинете, одну стену которого занимали книжные полки, а у противоположной располагалась небольшая софа, два удобных с виду кресла и камин. Пол покрывал большой круглый ковер.

Сам Эрельвар сидел за огромным, пустым письменным столом. Перед столом стоял еще один стул. Если бы не каменные стены и масляные лампы, кабинет выглядел бы вполне современно.

– Бумажная работа, а? – произнес Стив.

Эрельвар удивленно поглядел на него.

– Как всегда. Морфаил, оставь нас.

– Слушаю, мой господин.

Стив проводил взглядом Морфаила, удалившегося без малейших колебаний. Этот ольв стал здесь его ближайшим другом…

– Садитесь, – пригласил Эрельвар, и Стив послушно сел.

– У меня есть предложение к вам, – продолжал Эрельвар, глядя в стол.

– Предложение?

Что такого Эрельвар может предложить?

– Да. Я много думал об этом и решил предложить, чтобы вы присягнули мне в качестве одного из моих фелга.

Стив нахмурился. Это ольвийское слово означает «присягнувший воин». Не очень-то заманчивое предложение.

– Я… что-то я не очень понимаю…

– Вы будете носить мой штандарт, на бранном поле заботиться о моем коне и, главное, будете учиться искусству регира.

Стив тут же мысленно перевел слово «регир» как «конный воин» или «воин-всадник». Если он правильно понял, владыка Эрельвар предлагает ему стать кем-то вроде местного эквивалента эсквайра, а со временем удостоиться производства в рыцари. Ни слово «эсквайр», ни слово «рыцарь» не может быть точно переведено ни на один из языков, которым его обучили, однако…

– Я стану учеником регира, – промолвил Стив скорее с вопросительной интонацией, чем в качестве утверждения.

– В точности так. Пребывание в качестве одного из моих личных фелга означает также и некоторое положение.

– А почему я?

– Хотите верьте, хотите нет, но вы играете для нас некую важную роль.

– Морфаил упоминал о каком-то пророчестве.

– Да, – кивнул Эрельвар. – В наших интересах позаботиться, чтобы вы могли постоять за себя. Став моим фелга, вы также получите некоторые преимущества.

– Понимаю.

– Но имейте в виду, что, приняв предложение, вы присягаете мне. Ослушаетесь – и вправду пожалеете, что это не сон.

– Э-э… Не знаю.

– Я не желаю, чтобы вы пролеживали себе бока у меня в замке и обрастали жиром за мой счет. Вам придется заняться тут чем-нибудь полезным. Сие предложение несет вам массу преимуществ.

Поразмыслив с минуту, Стив, наконец, сказал:

– Ладно, я согласен.

– Отлично. Пришли ко мне Морфаила и подожди за дверью. Встав со стула, Стив повернулся к двери.

– Уилкинсон! – рявкнул Эрельвар. Стив резко обернулся к нему.

– Ч-что? В чем дело?

Эрельвар опалил его взором.

– Когда я отдаю приказание, то ожидаю услышать в ответ «Слушаю, мой господин». Ты не можешь просто повернуться и уйти.

Сглотнув подкативший под горло ком, Стив пролепетал:

– С-слушаю, мой господин.

– Хорошо. А теперь пришли ко мне Морфаила.

– С-слушаю, мой господин.

Эрельвар проводил его взглядом. Первым делом надо велеть Морфаилу научить этого юношу приличным манерам. Учеба намечается не из легких.