Текст книги "Желание"

Глава 10
Крис

В номере я бросаю на тумбочку карточку-ключ, снимаю пиджак и падаю в кресло. У меня раскалывается голова, потому что я остался без обеда, а голос хриплый, ведь пришлось весь день говорить.

Я обнаружил, что мой начальник Джим еще тот мерзавец. В нем живут два человека: с первым я познакомился во время многочисленных собеседований перед устройством на должность, а второй появляется перед менеджерами по продажам, когда те, по его мнению, плохо работают. На днях я видел, как он разнес в пух и прах подчиненного в конференц-зале на глазах у многочисленных коллег. Джим высокомерный, вспыльчивый и грубый. Мне совершенно не в радость работать на такого человека. Допусти я малейшую оплошность, и вместо первого Джима передо мной мгновенно предстанет второй. Само собой, я очень счастлив, что у меня есть работа, поэтому мне не нравятся сами эти мысли, и я уж точно никогда не поделюсь ими. Даже с Клер.

В этой компании я уже два месяца и довел до конца каждую сделку, которую мне поручали. Я часами вбиваю информацию в электронные таблицы, чтобы было свидетельство всему, что я делаю, но этого все равно недостаточно. Как только я достигну своей цели, все изменится. Станет лучше. Я работаю за двоих, поскольку кризис заставил компании затянуть пояса. Разумеется, я все понимаю, и уж лучше я буду здесь, в этом номере отеля в Денвере, на работе, чем без нее. Мне бы хотелось иметь работу и проводить время с семьей, но, к сожалению, так не получилось.

Я ослабляю галстук, включаю ноутбук и приступаю к делам.

Глава 11
Клер

В День независимости я захожу к Элизе и застаю ее на кухне, говорящей по телефону. Подруга указывает на холодильник. Там стоит графин с охлажденным чаем, я беру из шкафчика стакан и наполняю его. Делаю глоток. Чай просто ледяной, с нотками лимона, все как я люблю.

– Клер! – Наконец Элиза вешает трубку и обращается ко мне. – Ты отлично выглядишь.

Она оценивающе смотрит на мой белый топ, струящуюся белую юбку до колен и босоножки. Как только я встречусь с детьми, на одежде сразу появятся грязные и липкие отпечатки рук, но пока мой наряд девственно чист. Сегодня днем я ходила в парикмахерскую подровнять кончики, теперь мои волосы сияют, спускаясь до талии. Широкополая шляпа с мягкими полями и серебряные браслеты дополняют наряд.

– Спасибо, – говорю я. – Мне хотелось какого-то разнообразия.

Наверняка завтра я по-прежнему буду в шортах и майке, но я уже давно никуда не наряжалась, почему бы и нет?

Делаю еще глоток чая и сажусь на барный стул. Наши дети, как всегда, участвуют в ежегодном параде в День независимости: Джош и Трэвис с их отрядом бойскаутов, а Джордан – от танцевальной студии. Поскольку Крис в праздник не работает, они со Скипом вызвались отвезти детей на парад, затем пройти с ними все шествие, а с нами встретиться по окончании. Все массовые развлечения устраиваются в парке, в самом конце маршрута, по которому движется парад. Дети с радостью ждут возможности прокатиться на колесе обозрения и других аттракционах.

Элиза берет из шкафчика стакан, достает из холодильника открытую бутылку «Совиньон блан», наливает себе немного и отпивает.

– Ты делала тест? – спрашиваю я, когда она опускается на барный стул рядом со мной.

– Не было нужды, – качает подруга головой. – Месячные пришли на день раньше.

Нет никаких медицинских показаний, по которым Элиза не могла бы забеременеть, так что каждый месяц она не оставляет надежд. Подруга решительно настроена завести еще одного ребенка, перепробовала уже все: от зачатия в пробирке до акупунктуры и медитации. Скип пытается убедить жену не поддаваться панике, он уже несколько раз намекал, что, может, таков Божий замысел и у них и так уже полная семья. Но Элиза остается глуха к его словам. Если ей удастся забеременеть, то неважно, как она говорит, будет ли это мальчик или девочка, главное, чтобы ребенок был здоровым. Однако ее желание родить дочку чуть ли не осязаемо, его буквально можно потрогать.

Мы приканчиваем напитки и отправляемся в парк, ставим стулья в переднем ряду, в самом конце парадного шествия, чтобы сразу же забрать детей после окончания марша. Жара сегодня терпимая, на небе ни облачка. Идеальная погода для парада.

Пока ничего интересного не происходит. На пледе вместе с матерью сидят двое малышей и машут флажками, мимо проходит группа девочек лет десяти-двенадцати, их щеки разрисованы красными, белыми и синими звездами. До нас доносится грохочущая музыка, идущая от каруселей, и запах свежего попкорна.

Двое полицейских прислонились к патрульной машине и разговаривают. Один из них, высокий и темноволосый, кажется мне знакомым.

– Помнишь, я говорила тебе про полицейского, который остановил меня в прошлом месяце за сломанную фару? – обращаюсь я к Элизе.

– Про невероятно симпатичного полицейского? – уточняет она.

– Да. Я почти уверена, что это он, возле машины. Брюнет.

От яркого солнца Элиза ставит ладонь козырьком, прикрывая глаза, и смотрит в сторону патрульных.

– Ничего себе, ты не шутила. Он очень привлекательный.

– Знаю. Могу представить, сколько непристойных предложений он получает за рабочий день.

– Уверена, его уже ничем не удивишь.

Может, я ошибаюсь, но мне показалось, что темноволосый полицейский смотрит в нашу сторону. Даже слегка щурится, будто пытается разглядеть лица.

– С кем ты общалась, когда звонила в полицейский участок по поводу дорожных знаков ограничения скорости? – спрашивает Элиза.

– Не знаю. Наверное, с диспетчером.

Я позвонила в полицейский участок после того, как мы с Бриджет во время утренней прогулки натолкнулись на мчащуюся машину. Мы еле успели отскочить на тротуар, когда мимо на всей скорости пронесся автомобиль, совершенно нас ошарашив.

– Черт тебя дери! – завопила Бриджет. – Сбрось обороты!

Сидящий за рулем подросток показал ей средний палец, и мы ответили тем же, размахивая обеими руками для пущего эффекта.

– Да уж, – усмехнулась Бриджет. – Показали мы ему. – Она закатила глаза, осознавая нелепость и неэффективность наших действий. – Вот когда на улице собьют ребенка, все перестанут смеяться.

Мрачная перспектива.

– Я сказала Элизе, что здесь нужен знак ограничения скорости, – проговорила я. – Позвоню и узнаю, что можно сделать.

– В районе, где живет моя сестра, такой есть, – ответила Бриджет. – Говорит, что это помогло.

Я позвонила в полицейский участок и узнала, что мы не единственные, кому понадобился такой знак. Видимо, спрос на них был больше того, что полиция могла выделить, поэтому нас поставили на очередь. Неизвестно, сколько пройдет времени, пока мы получим этот знак.

– Как думаешь, а если нам поговорить с кем-то напрямую? – спросила Элиза, указывая в сторону полицейских. – Объяснить, какой серьезной стала ситуация с превышением скорости. Может, они смогли бы слегка поторопить нашу очередь.

– Возможно, – ответила я. – За спрос денег не берут.

Я следую за Элизой к месту, где стоят патрульные. Они тотчас же замолкают. Брюнет улыбается: несомненно, это тот самый, кто останавливал меня.

– Добрый день. – Элиза протягивает руку. – Я Элиза Сэйджер.

– Дэниел Раш, – отвечает он на рукопожатие.

– А это моя соседка Клер Кэнтон, – представляет меня Элиза.

– Приятно познакомиться, – пожимаю я его руку.

Офицер, стоящий рядом с Дэниелом, на вид пенсионного возраста, с невыразительными чертами лица и жидкими рыжеватыми волосами. Его кожа усеяна конопушками, а может, это старческие пигментные пятна.

– А это офицер Эрик Спиннер, – говорит Дэниел.

– Рад познакомиться, – говорит полицейский, пожимая нам руки.

До нас долетают громкие выкрики, и оба офицера поворачивают голову в сторону группы шумных подростков. Пара ребят обменивается оскорблениями, от их выражений я даже вздрагиваю. Дэниел замолкает, прислушиваясь к ним, а затем делает шаг вперед.

– Я разберусь, – останавливает его офицер Спиннер и сам направляется к компании.

– Возможно, вы меня не помните, – говорю я, – вы остановили меня около месяца назад за перегоревшую фару.

– Я вас помню, – кивает Дэниел. – Вы позаботились о своей машине?

– Да.

– Хорошо, – улыбается он.

– У нас есть вопрос, и мы подумали, вы могли бы нам помочь.

– Спрашивайте. В чем проблема?

– Мы живем в Рокленд-Хиллз, и на нашей улице явно пренебрегают скоростным режимом. Я позвонила в полицию, и нас поставили на очередь на получение знака по ограничению скорости. Вы не знаете, сколько времени обычно занимает эта процедура?

– Сколько вы уже ждете? – спрашивает Дэниел.

– Не очень долго, – признаюсь я. – Недели две. Мне просто любопытно, сколько обычно занимает эта процедура.

– По-разному, – отвечает он. Затем открывает дверцу машины, нагибается и достает визитку и ручку. – Какой у вас адрес? Посмотрим, что я могу сделать.

– Вы серьезно? Было бы здорово. Спасибо.

Я диктую ему свой адрес, он записывает и кладет визитку в карман.

– Не беспокойтесь, – говорит он.

Полицейский внимательно окидывает толпу взглядом слева направо, однако тело его совершенно расслаблено. Он стоит, непринужденно прислонившись к машине.

У Элизы звонит телефон, и она достает его из кармана.

– Это Скип, – говорит она и отходит на несколько шагов, чтобы ответить. – Я сейчас вернусь.

Мы с офицером остаемся наедине. Испытывая неловкость, я начинаю с ним прощаться.

– Вы здешняя? – вдруг спрашивает он.

– Да. А вы?

– Оверленд-Парк.

– Округ Шони-Мишн?

– Я учился в Западном. – Дэниел кивает.

– А я в Восточном.

– Выпуск какого года?

– Девяносто четвертый, – отвечаю я.

– Мой девяносто первый.

Значит, ему тридцать семь лет. Вновь между нами неловкая пауза. Никто не произносит ни слова, однако, когда Дэниел улыбается, меня пробирает дрожь, будто он своим присутствием вырабатывает электричество. Странное ощущение, ведь раньше я не реагировала на мужчин в форме. Мои ноги сами двигаются вперед на пару шагов.

– Мне нравится ваша шляпа, – говорит Дэниел.

– Спасибо. – Я понимаю, что пялюсь на него, и тут же отвожу взгляд. – Как вам работается на параде?

Может, это какое-то разнообразие среди его обычных обязанностей.

– Прекрасно. Пока все относительно спокойно, но позже начнется самое веселье, – говорит он. – Возможность попраздновать и теплая погода открывают в людях худшие стороны. Злоупотребление алкоголем. Как всегда, потом будет всплеск домашнего насилия.

– Это ужасно, – отвечаю я, думая о возможных драках в семьях, свидетелями чего станут дети. Звуки праздничного шествия приближаются. – Надеюсь, я вас не задерживаю, – произношу я, вдруг к своему стыду осознав, что отвлекаю полицейского от работы.

– Конечно нет, – улыбается он и качает головой.

Возвращается Элиза:

– Скип сказал, они будут здесь через пару минут.

– Ваши дети участвуют в параде? – спрашивает Дэниел.

– Да, – говорю я. – Наши сыновья от бойскаутов, а моя дочь от танцевальной студии. Они с нетерпением ждали этого.

– Сколько им лет? – интересуется он.

– Джордан семь лет, а Джошу девять. Сыну Элизы, Трэвису, десять.

Краем глаза я замечаю приближающееся шествие. Слышу звуки оркестра, громкий звон тарелок и отдаленный шум уймы ликующих детей. Элиза машет Дэниелу рукой.

– Приятно было познакомиться, – говорит она.

– Мне тоже.

– Пора идти, – подаю я голос.

– Был рад встрече, Клер.

– И я. Спасибо за помощь со знаком.

– Не за что, – отвечает Дэниел. – Хорошего дня.

Мы с Элизой возвращаемся на свои места. Спустя несколько минут к нам присоединяются Крис, Скип и дети, и вскоре я уже слушаю их оживленные рассказы о параде, переключая все свое внимание на Джоша, Джордан и Трэвиса. Теперь им хочется пойти на фестиваль в – парке, и они без умолку твердят об этом. Советуем им набраться терпения, ведь через минуту мы туда отправимся. Крис складывает мой стул и еще один, который я принесла для него, теперь мы готовы перейти на другое место. Я забираю плед и небольшую сумку-холодильник с пивом, водой и шампанским.

– Давай я понесу, – берет у меня сумку Крис.

– Как все прошло у детей? – спрашиваю я.

– Под конец они очень устали, но в целом отлично повеселились.

– Хорошо.

Пару секунд муж внимательно смотрит на меня.

– Ты сегодня принарядилась, – говорит он.

Я опускаю взгляд на свою одежду и замечаю, что кто-то из детей успел испачкать меня чем-то синим и липким. Тру пятно рукой, но лучше не становится.

– Немного, – отвечаю я.

Крису нравятся юбки. Когда мы стали встречаться, я только их и носила, особенно после того как он сказал, что мне они очень идут.

– Хорошо выглядишь, – улыбается мне муж.

– Спасибо, – улыбаюсь я в ответ.

Уже и не помню, когда он в последний раз делал мне комплимент.

Крис направляется в парк, пытаясь успеть за детьми, которые постоянно убегают вперед, и я следую за ним.

Мы покупаем праздничные браслеты, и дети становятся в очередь на каждый аттракцион, несмотря на мои призывы быть осторожнее. Джордан садится между Джошем и Трэвисом и радостно машет мне рукой, поднимаясь на колесе обозрения. Я улыбаюсь при виде ее счастливого личика. Когда колесо опускается, мы идем за детьми к следующей карусели. После первого забега по аттракционам Джордан просит нарисовать на ее лице маску тигра, Джош и Трэвис в это время едят сосиски, запивая свежим лимонадом. Дочка освобождается, и я покупаю ей сладкой ваты, а позже смеюсь, когда та прилипает к ее усам.

– Не стирай, – говорит Джордан, беспокоясь, что я смажу рисунок.

После дети прыгают в самом большом надувном замке, который я когда-либо видела, и, к счастью, никого не тошнит. Около девяти вечера мы находим зеленую полянку и располагаемся на ней: четверо взрослых сидят в рядок на стульях, а дети – на пледе перед нами. В ночном небе вспыхивают первые салюты, толпа ревет.

Дэниел, наверное, где-то рядом, думаю я. Прислонился к своей патрульной машине и смотрит на фейерверк.

И конечно же, следит за порядком.

По возвращении домой я отправляю детей спать. К вечеру они все потные и грязные, им бы не мешало принять душ, но они так сильно устали, что можно повременить до утра. К тому же сегодня Джордан ни за что не расстанется с маской тигра. Несмотря на поздний час, Крис садится на диван и включает ноутбук.

– Будешь работать? – спрашиваю я.

– Нужно пораньше заняться этими отчетами. – Он поднимает на меня взгляд.

Его желание проявить себя перед начальством не знает границ. Понимаю, он хочет доказать, что многого стоит, и тем самым стать незаменимым для компании. Я многие годы приспосабливаюсь к его одержимости работой, мне пора уже привыкнуть, но я не могу. Когда мы были помоложе и только поженились, я не сильно обращала на это внимание. Крис не пропадал в барах, как мужья многих моих подруг (или, еще хуже, в стриптиз-клубах), и я гордилась тем, что он не поглядывает на других женщин и мне не надо беспокоиться о том, где он был.

Но тогда я не скучала по нему так сильно, ведь мы проводили довольно много времени вместе, всему предпочитая общество друг друга. Я терпеливо ждала мужа с работы, а когда он приходил часов в восемь-девять, а иногда и в десять и развязывал галстук, я разогревала ужин. После мы занимались любовью и обычно не ложились спать раньше полуночи. Меня переполняла энергия, свойственная двадцатилетней девушке, и я еще не научилась дорожить сном так, как после рождения Джоша и Джордан.

Мы решили завести детей всего через полгода после свадьбы. Забеременев, я проводила то время, что Крис был на работе, благоустраивая одну из трех спален нашего уютного семейного гнездышка для детской. Меня волновало лишь, какой цвет выбрать для стен, и остановилась я на нейтральном бледно-зеленом, поскольку мы не хотели знать пол ребенка до рождения. Мы подобрали мебель, а Крис за один вечер собрал кроватку, пока я развешивала всю одежду, которую заранее постирала. Помню, как подносила каждую вещичку к носу, вдыхая запах чистоты и свежести. В ящиках лежали крошечные носочки и детские комбинезоны, а в книжном шкафу находились все любимые мною с детства произведения, включая полную коллекцию Доктора Сьюза[6]6
   Теодор Сьюз Гейзель (Доктор Сьюз) – американский детский писатель и мультипликатор.


[Закрыть].

Когда родился Джош, я отдалась материнству с таким энтузиазмом, что сама удивлялась. Весь прочий мир потускнел. А когда закончился мой декретный отпуск, я подала заявление на увольнение и решила стать фрилансером, чтобы работать на дому. Я кормила малыша грудью, поэтому Крис почти не знал забот, он лишь следил, чтобы сиденье в машине было правильно зафиксировано и не кончались запасы подгузников. Несколько месяцев я провела с Джошем в детской, сидя с ним в кресле-качалке, а ночные кормления превратились в мое любимое занятие. Поначалу это утомляло, но позже я стала получать ни с чем не сравнимое удовольствие от приглушенного сияния ночника, абсолютной тишины и размеренного дыхания сынишки.

Как-то вечером Крис вернулся с работы и остановился в дверном проеме, глядя, как я кормлю Джоша.

– Тебе что-нибудь нужно? – поинтересовался муж.

– Нет, – ответила я, даже не поднимая глаз. – Мне ничего больше не нужно.

Крис мог работать столько, сколько ему хотелось, ведь я относилась к тем женам – и матерям, у которых все в доме под контролем. А когда на свет появилась Джордан, я предалась материнским обязанностям с той же одержимостью, с какой заботилась о ее брате, прилагая вдвое больше усилий, чтобы уделять внимание обоим детям. Если Крис и чувствовал себя обделенным, то не показывал этого.

Когда Джордан начала спать одна, я периодически просыпалась и в тишине нашей комнаты прислушивалась, не доносится ли из детской плач или другой шум. Убедившись, что оба ребенка спят, я будила Криса, и мы по-быстрому занимались любовью. Он всегда был очень отзывчив, а секс посреди ночи стал моим способом хоть как-то компенсировать то внимание, которого я лишила мужа в первые годы материнства. Но к долгу это не имело никакого отношения, я действительно нуждалась в близости, интимной связи с Крисом, как, впрочем, и он. А может, и больше.

Уложив детей спать, я спускаюсь на первый этаж. Крис, зажав во рту ручку, перебирает пачку бумаг. И хотя муж уже долгое время не спал в нашей общей кровати, я все же говорю:

– Приходи наверх, когда закончишь. – Явного отказа я не смогу вытерпеть, поэтому добавляю: – Я лишь хочу, чтобы ты лежал рядом со мной. Пожалуйста.

Ненавижу себя за эту мольбу в голосе.

Крис переводит на меня взгляд и вынимает изо рта ручку. Я вижу, как ему не терпится вернуться к работе, однако его лицо смягчается.

– Хорошо, – говорит он. – Дай мне еще полчаса.

Но утром я просыпаюсь в одиночестве, а когда спускаюсь сварить кофе, то застаю Криса на диване – муж уснул в обнимку с бумагами и ноутбуком.

Глава 12
Крис

Я просыпаюсь от какого-то движения на кухне. Слышу, как открывается раздвижная дверь и Клер что-то тихо говорит Такеру. Льется вода, я представляю, как жена наполняет кофейник и готовит завтрак. Я по-прежнему в шортах и футболке, в которых ходил на парад. Несколько раз моргаю, чтобы проснуться. Накануне я что-то забыл сделать. Пищит ноутбук, сообщая о новом письме, и я вижу разбросанные по полу документы. Вспоминаю вдруг о просьбе Клер и о выражении ее лица, когда она позвала меня наверх.

Вот черт!

Она такая терпеливая. Намного более, чем был бы я на ее месте. А я не смог сделать то единственное, о чем она просила. Но, честно говоря, это мое упущение – лишь капля в море проблем.

Мне понадобится уйма времени, чтобы загладить свою вину перед Клер. И не только за прошлую ночь, но и за весь год.

Я обязательно это сделаю, лишь бы она еще немного подождала.

Глава 13
Дэниел

Останавливаюсь возле стола полицейского, занимающегося общественными вопросами, включая выдачу знаков на ограничение скорости. Я не очень хорошо его знаю, но, кажется, он неплохой парень.

– Чем помочь? – спрашивает он.

– Можешь проверить списки? Одна моя знакомая стоит в очереди на получение знака ограничения скорости. Ее зовут Клер Кэнтон.

Он стучит по клавишам, я жду. После парада я залез в телефонный справочник в Интернете и нашел в том районе лишь одного человека с такой фамилией – Кристофера. Очевидно, это ее муж. Когда закончилось шествие, я видел, как Клер разговаривала с высоким светловолосым мужчиной. Еще одна причина, по которой нет смысла думать о ней.

Но я ничего не могу с собой поделать.

Она действительно очень похожа на Джесси. А ее волосы… Когда я остановил Клер, то они мне не слишком запомнились, но на парад она пришла с распущенными прямыми волосами, как обычно носила Джесси. Но вот губы у Клер совсем другие… На самом деле у нее роскошные губы. Полные, но не похоже, чтобы она их искусственно увеличила. Когда она говорит, невозможно оторвать от них взгляд.

Полицейский выводит на экран список и пролистывает имена.

– Прошло довольно много времени. Она почти в самом низу.

– Ты не мог бы продвинуть ее в очереди?

– Конечно, – пожимает он плечами. – Насколько?

– На самый верх.

Парень изгибает бровь, но я остаюсь спокойным.

– Твоя подруга?

Даже не знаю, как назвать Клер. Мы ведь едва знакомы.

– Ага, – киваю я.

– Сделано, – отвечает офицер. – Она получит знак через пару дней.

– Спасибо, – говорю я. – Я перед тобой в долгу.

– Надеюсь, она того стоит, – смеется парень.