Текст книги "Желание"

Глава 14
Клер

После пяти месяцев безработицы Крис понял, что проблема так легко не решается. Он часами сидел в кабинете, повиснув на телефоне, и дни напролет отсылал резюме в разные компании. У него сохранились контакты четырех рекрутеров, но только один из них регулярно перезванивал. Крис все больше отдалялся от меня и очень отрывисто отвечал на вопросы. Сон и вовсе покинул мужа, я просыпалась посреди ночи и находила его в кабинете, наполненном зловеще-синим сиянием ноутбука.

– Ты как? – обычно спрашивала я.

– В порядке, – отвечал он. – Ложись спать.

Меня тут же охватывала тревога, я вспоминала женщину с занятий по йоге, чей муж потерял работу. Нашел ли он новое место? В нынешней ситуации Крис не знал, где применить свои навыки. Наши роли, столь четкие в прошлом, теперь находились в постоянном движении, и муж, скорее всего, не понимал, как с этим справиться.

В середине прошлого августа, когда приближался учебный год, Джошу и Джордан понадобилась новая одежда. Они выросли почти из всех вещей, а то, что подходило по размеру, уже потеряло вид. Из-за особой любви Джоша к футболу все его джинсы были порваны на коленях, а Джордан имела привычку портить вещи пятнами от фломастеров. Беспокоясь о нашем бюджете, я избегала магазинов, где обычно покупала одежду, решив, что пришло время экономить. Может, вещи моих детей будут не из эксклюзивной коллекции, но хотя бы без дыр и пятен. Джоша и Джордан вообще мало волновало, где я покупаю им одежду, а я была рада тому, что они не обращали внимания на модные тренды, это время еще не пришло.

Вместо торгового центра мы отправились в «Ти Джей Макс». В отделе одежды для девочек Джордан нашла себе юбку в розово-черную клетку и белую блузку с горловиной, отделанной таким же клетчатым рисунком.

– Мамочка, можно, я пойду в этом в школу в первый день? – спросила дочка.

– Конечно, милая, – ответила я, проверяя размер и кладя вещи в корзину. – Очень красиво.

В начале учебного года обычно еще тепло, поэтому не нужно покупать колготки в тон, и Джордан смогла бы надеть этот наряд с симпатичными балетками. Дочка выбрала еще несколько вещей в своих любимых стилях и расцветках, а Джош в это время нервно вертелся из стороны в сторону.

– Сейчас мы выберем одежду и тебе, – сказала я.

– Хорошо, – ответил он.

Сын явно заскучал и стал ворчать, что в магазине нет спортивных товаров, ведь тогда бы он уговорил меня купить ему новый футбольный или баскетбольный мяч. Когда мы наконец дошли до отдела для мальчиков, я сама выбрала ему одежду, поскольку он не выразил никаких предпочтений. Сыну все равно, что носить, и это меня радовало.

В первый школьный день, после особенного завтрака с беконом и булочками с корицей, я поставила детей на фоне камина и сделала несколько фотографий.

– Я хочу, чтобы папочка видел, как мы садимся в школьный автобус, – сказала Джордан.

– Он обязательно придет, – заверила ее я.

Однако, взглянув на запертые двери кабинета, я подумала, действительно ли Крис будет с нами, как все предыдущие годы. И облегченно выдохнула, когда через пять минут дверь отворилась. Под глазами Криса пролегли темные круги. Спал ли он вообще? Шорты на нем почти висели. Надо проследить, чтобы он нормально питался.

Когда настало время отправляться, дети надели на плечи новые рюкзаки – тоже из «Ти Джей Макса» – и последовали за мной на улицу. Крис неспешно шел позади.

Бриджет и Элиза уже стояли на остановке, вооружившись фотоаппаратами. Сэм и Скип, в строгих брюках и рубашках, были словно не в своей тарелке. Казалось, они ждут не дождутся, когда смогут уйти на работу. Это лишь формальность, на остановке они не появятся до следующего года. Через минуту к нам присоединились Джастин и Джулия. В глаза сразу же бросились ее непомерно широкие очки, а ведь день стоял пасмурный, и в них не было никакой необходимости.

– Тяжелая ночь? – спросила я.

– Я просто устала, – ответила Джулия. – Поздно легла спать.

Четверо сыновей Бриджет были с ног до головы облачены в спортивную одежду «Найк». Я поморщилась при мысли о стоимости одной лишь обуви, однако ни разу не слышала, чтобы подруга жаловалась на безденежье. Сэм работал в брокерской фирме фондовой биржи и специализировался на торговле опционами, что очень походило на азартную игру, только на деньги других людей. Это было рискованным занятием и в более спокойные времена, так что я недоумевала, как он ведет дела в сложившейся экономической ситуации. Когда кто-нибудь упоминает кризис или переживает за счет в банке, Бриджет всегда отвечает:

– Со всем разбирается Сэм, я лишь покупаю одежду, обувь и другие вещи.

– Где ты купила такой замечательный наряд для Джордан? – спросила Элиза.

– В «Ти Джей Максе», – ответила я, делая глоток кофе.

– Она такая красавица, – добавила Элиза. – И Джош тоже замечательно выглядит.

– Да, они оба чудесные, – согласилась Бриджет.

После прощальных поцелуев и объятий дети забрались в автобус, а мы помахали им рукой, наблюдая, как они заворачивают за угол и скрываются из виду. Наши мужья разошлись, а я еще на несколько минут задержалась с Элизой и Бриджет, болтая о том, чем мы хотели заняться с начала учебного года.

Когда я вернулась в дом, Крис стоял возле окна гостиной. При моем появлении муж медленно повернулся.

– Теперь мы можем позволить себе лишь магазины сниженных цен? – спросил он, не смотря мне в глаза.

– А что плохого в «Ти Джей Максе»? Одежда детей выглядит столь же симпатично, как и вещи, купленные в «Гимбори» или «Гэп», но потратила я намного меньше. Мы по-прежнему восстанавливаемся после кризиса. Все сокращают свои траты, а если и нет, то стоило бы. Нам не нужно ничего никому доказывать. – Я сделала пару шагов навстречу мужу, но он отвернулся. – Ситуация такова, что твоего выходного пособия и моих заработков не хватит, чтобы вечность держаться на плаву. Я лишь стараюсь поступать осмотрительно. И все.

– Клер, поверь мне. Никто не знает о нашей ситуации лучше меня. Именно я несу на плечах весь груз ответственности.

– Но это не только твоя ответственность. Она и моя тоже.

– Это не так, – ответил он.

Затем Крис ушел к себе в кабинет и закрыл дверь.

Самое душераздирающее зрелище за все годы нашего брака – видеть, как угасает свет моего «золотого мальчика».

Глава 15
Клер

Прибираю на кухне после ужина, как вдруг раздается звонок в дверь. Я уже покормила детей и даже успела сбегать в душ. Зачесанные назад волосы еще влажные, на лице ни капли макияжа, а под стареньким розовым халатом, с которым я не могу расстаться, ничего больше нет. Совсем не хочется открывать дверь в таком виде. Почему гости не могут прийти, когда я выгляжу нормально? Я смотрю в окно на задний двор. Джош и Джордан играют с детьми Бриджет и, кажется, отлично проводят время, поэтому я решаю никого из них не звать. В дверь снова звонят. Возможно, это соседский ребенок или какой-нибудь продавец, поэтому я иду открывать сама, чтобы поскорее отправить их прочь. Но, распахнув дверь, совершенно неожиданно обнаруживаю на пороге Дэниела Раша в полицейской форме. Ошарашенная, я тут же сильнее затягиваю пояс халата.

– Привет, – заикаясь, выговариваю я.

– Привет, – с улыбкой отвечает он. – Я лишь хотел сказать, что привезли ваш знак ограничения скорости.

– Уже?

Видимо, правы те, кто говорят: важно не что ты знаешь, а кого. Прошло меньше недели с нашего разговора на параде в День независимости. Сколько усилий, интересно, ему пришлось приложить, чтобы так продвинуть нас по очереди?

На улице припаркованы две патрульные машины. Мой взгляд скользит мимо Дэниела и замирает на офицере, который снимает знак с фургона и устанавливает в нужное место. Не знаю, как следует себя вести в такой ситуации, как-то грубо просто сказать «спасибо» и закрыть дверь, особенно после того, как Дэниел похлопотал за нас. Но я больше не могу стоять перед ним в халате. Все это ужасно неловко, будто сцена из «Отчаянных домохозяек». Я открываю дверь шире и приглашаю его внутрь:

– Заходите.

Он переступает порог.

– Вы не могли бы подождать меня минутку? – спрашиваю я.

– Конечно, – кивает он.

Я бегу наверх и, добравшись до спальни, скидываю халат. После уборки на кухне я собиралась облачиться в пижаму, но сейчас роюсь в корзине с чистым бельем и нахожу какую-то майку и шорты. Надеваю трусики, затем наспех натягиваю вещи и спускаюсь. Дэниел терпеливо ждет в прихожей. Вдруг с ужасом понимаю, что забыла бюстгальтер, поэтому приходится слегка ссутулиться. Вообще-то, грудь у меня небольшая, я могу обойтись и без белья, а внутри топа есть специальная вставка, однако я переживаю из-за кондиционера. Понятия не имею, что происходит с моими сосками, а посмотреть на них не решаюсь. Тревога лишь возрастает, когда Дэниел опускает взгляд на мою грудь. Я поворачиваюсь, думая, чем бы прикрыться, но вижу лишь толстовку Джордан с изображением феи Динь-Динь – слишком уж маленького размера, и висит она на ручке гардероба рядом с входной дверью. Вдруг я понимаю, что внимание Дэниела привлекла вовсе не моя грудь, а жетон с регистрационным номером для вызова «скорой помощи». На параде его скрывала футболка, но в топе или купальнике он у всех на виду. Я, вообще-то, не обращаю на него внимания, все мои родные и друзья уже привыкли.

– Не знаю, как отблагодарить вас за помощь насчет знака, – говорю я. – Я действительно очень ценю ваше участие, как и мои соседи.

– Никаких проблем.

– Хотите что-нибудь выпить? Чай со льдом или колу?

– Нет, спасибо, – отвечает он все с той же улыбкой. Затем указывает на мое лицо: – Кажется, вы сегодня загорели.

– Да, – говорю я. – Даже чересчур.

Я обратила внимание на свои розовые щеки, еще когда вышла из душа. Первым делом я намазала солнцезащитным кремом детей, а про себя забыла. Нужно быть осторожнее, иначе моя кожа к сорока годам станет похожа на сапожную.

– Мы провели весь день в бассейне.

– Наслаждаетесь летом?

– Да. Я работаю на дому, у меня гибкий график, поэтому остается время и на веселье.

– И чем вы занимаетесь? – спрашивает Дэниел.

– Я графический дизайнер. Фрилансер, – уточняю я. – Выполняю разные проекты.

– И вам это нравится?

– Да, очень. Здорово выбирать самой, над чем работать.

– Сейчас мы обсуждаем новый дизайн логотипа для полицейского участка. Шеф спросил о наших идеях, но мы не блещем творческим мышлением. – Дэниел достает из кармана визитку и передает мне. – Вот наш нынешний логотип. Начальство хочет что-нибудь похожее, но более современное. Я слышал, что на этот небольшой проект собираются выделить средства, чтобы кого-нибудь нанять. Пришлите мне ваши расценки, мой электронный адрес на визитке. Я могу замолвить за вас словечко, если вы заинтересуетесь.

– Отличная мысль, – говорю я.

Иду к сумочке и достаю свою визитку, затем передаю Дэниелу:

– На моем сайте вы найдете рекомендации и отзывы.

– Спасибо, – говорит он, принимая визитку.

Дверь на кухне отъезжает в сторону.

– Мам? – кричит сын.

– Джош, я здесь! – кричу в ответ.

Он идет на мой голос, но, увидев Дэниела, они с Гриффином замирают на месте.

– Мы не нарочно, – говорит Джош.

– Это была идея Гейджа, – добавляет Гриффин.

– И что вы натворили? – спрашиваю я.

– Не знаю, – заикаясь, произносит Джош.

– Это вышло случайно, – вновь добавляет Гриффин, становясь бледным как привидение.

– Офицер Раш, у вас ведь есть в участке детектор лжи? – Я поворачиваюсь к Дэниелу.

– Да, мэм, – отвечает Дэниел. – Только скажите, если захотите избавиться от этих ребят.

Я многозначительно смотрю на Джоша и Гриффина, выражение их лиц тут же меняется, плечи опускаются.

– Так что вы собирались мне сказать?

– Мы гонялись за Джордан с горсткой червей. Она сказала, что нас за это арестуют. – Сын показывает на Дэниела. – И посмотри!

Дэниел поджимает губы, стараясь не рассмеяться. Я же не упускаю возможности преподать детям урок:

– Тогда вам лучше пойти и извиниться, пока я не передала вас в руки полиции.

Мальчишки мигом вылетают из комнаты, хлопая дверью.

– Отлично сработано, – говорит Дэниел.

– Стараюсь, – с улыбкой отвечаю я. – Мальчишки постоянно ей докучают. Конечно, она может за себя постоять, но в этот раз они сами напросились.

Рация Дэниела пищит, он увеличивает звук и слушает сообщение.

– Тяжелый вечер? – спрашиваю я.

– Не очень. – Он вновь убирает звук. – Даже довольно скучный. Так что это хоть какое-то разнообразие. Мне, кажется, пора.

– Хорошо. Еще раз спасибо за знак. Я очень вам благодарна.

– Не за что.

Дэниел следует за мной до парадной двери, и мы выходим на улицу, где значительно теплее. Он останавливается на крыльце.

– Напишите мне, – говорит Дэниел. – Насчет логотипа.

– Конечно.

– Хорошего вечера, Клер, – улыбается он.

Почему-то от этой улыбки я сразу же краснею. Чувствую, как горят мои щеки, а появившийся от солнца румянец становится ярче. Надеюсь, Дэниел этого не заметит.

– И вам тоже, Дэниел.

Гляжу ему вслед. Он идет по тротуару, забирается в машину и уезжает.

Глава 16
Клер

К Рождеству Крис сидел без работы уже восемь месяцев. Мы потратили последние деньги из его выходного пособия на подарки для родственников и детей, решив воздержаться от поздравлений друг другу, к тому же – каждый из нас заверял, что ему ничего не нужно. Мы не часто делали экстравагантные сюрпризы, поэтому нам не пришлось что-то кардинально менять, однако Крис, – казалось, слегка расстроился. Он всегда попадал с подарками в самую точку и никогда не забывал про мой день рождения или памятные для нас даты.

Когда закончилось выходное пособие, нашим единственным источником дохода стали сбережения и те деньги, что Крис получал по безработице, правда, изначально он даже не хотел писать заявление.

– Но тебе это положено, – напомнила ему я.

Он терпеть не мог каждый месяц заполнять бумаги, а еще больше ему не нравилось отправлять резюме на должности, которые он явно перерос, только для того, чтобы показать, что он пытается найти работу. Но сложнее всего ему было принять то, что даже эти анкеты никто не читал и не рассматривал его кандидатуру.

Как-то снежным январским днем я зашла к нему в кабинет с тарелкой супа и бутербродами. Омлет, что я приготовила мужу на завтрак четыре часа назад, по-прежнему стоял на столе нетронутым.

– Крис, ты не позавтракал.

– Я не голоден. – Муж даже не оторвался от экрана компьютера.

Он помассировал виски, будто я принесла ему головную боль.

– Но ты не можешь совсем отказаться от еды, – возразила я.

Крис вздохнул и отодвинул кресло от стола.

– Я же сказал, что не голоден. – Я попыталась что-то возразить, но Крис оборвал меня: – Знаешь что, Клер? Оставь меня в покое, это все, что мне нужно! – прокричал он. – Прекрати спрашивать, как у меня дела, сплю ли я, ем ли. Хватит уже.

Так он еще никогда со мной не обращался, но выражение его лица напугало меня даже больше повышенного тона или сказанных слов: на нем я увидела абсолютное отчаяние. Голубые глаза мужа совсем померкли, белки покраснели. Мне хотелось обнять его, сказать что-нибудь утешительное, чтобы ему стало лучше. Однако Крису это было не нужно, я лишь усугубляла ситуацию. На мои глаза навернулись слезы.

– Хорошо, – ответила я. – Я оставлю тебя в покое.

И вот я перестала окутывать мужа своей заботой, спрашивать, как он чувствует себя и могу ли я что-нибудь для него сделать. Он еще сильнее замкнулся, практически перестал со мной разговаривать. В скором времени я делилась своими новостями уже не с ним, а с Элизой или Бриджет, и даже иногда с Джулией. Я больше не искала в Крисе собеседника, которому могла доверить все свои тайны. Как и любовника. Меня беспокоило то, что он нашел новый способ справляться с возникающими нуждами. Весь мой мир будто перевернулся с ног на голову, но совершенно иначе, чем его собственный. Перед Крисом стояла четкая цель – найти работу, а после все проблемы будут решены. Но тем временем я совершенно не знала, что делать со своими тревогами.

Наша семейная жизнь очень изменилась, прогнувшись под тяжестью проблем. Единственным выходом было приспособиться, пока все окончательно не рухнуло. Защитная реакция на короткий срок, а вот будущее выглядело неутешительно.

Однако нам удалось сохранить семью.

* * *

Однажды зимним днем, особенно одиноким и безотрадным, я отправилась за поддержкой к родителям. Когда мы с детьми вошли на кухню, мама стояла возле плиты. Снимая пальто, я вдохнула аромат тыквенного хлеба. Мое настроение тут же улучшилось: здесь пахло моим детством. Сегодня мне очень хотелось, чтобы поухаживали за мной.

– Какой приятный сюрприз, – радостно сказала мама, когда дети со всех ног бросились к ней. – Вы пришли очень вовремя. Я как раз собиралась замесить тесто для шоколадного печенья, пока готовится хлеб.

– Помочь тебе, бабуль? – спросила Джордан, прыгая возле нее.

– Я тоже могу помочь, – сказал Джош, локтем отталкивая сестру.

– Джош, – повысила я голос, – извинись перед сестрой. Вы оба можете помочь бабушке.

– Извини, – пробормотал он.

Мама достала большую белую миску, ту самую, в которой всегда замешивала тесто для печенья. Затем велела детям помыть руки и принялась выкладывать на столешницу необходимые ингредиенты.

– Где папа? – спросила я.

Мама включила свет в духовке и заглянула внутрь – проверить, как там хлеб.

– В подвале, – ответила она. – Возится с железной дорогой.

Я заметила нотку раздражения в ее голосе, а значит, отец за что-то в опале.

– Ведите себя хорошо, – сказала я детям. – И не драться. Я схожу вниз и посмотрю, что делает дедушка.

– Скажи, что мы придем, как только закончим с печеньем! – крикнул Джош.

Сын любил поезда не меньше моего отца.

Я открыла дверь в подвал и спустилась по лестнице. При звуке шагов отец тут же обернулся:

– Клер!

Папа улыбнулся мне так, как мог только он, и распахнул объятия. Я подошла к нему, и он крепко прижал меня к себе:

– Что привело тебя к нам? Крис и дети с тобой?

– Дети наверху, помогают маме с печеньем. Крис дома. – Когда мы уезжали, дверь в его кабинет была закрыта, поэтому я не сказала папе, чем он занимается, да я и сама не знала. – Как дела с железной дорогой?

– Я работаю над игровой площадкой. Детям понравится.

Через три недели после выхода на пенсию отец решил, что ему нужно чем-то заняться.

– Я схожу с ума от безделья, – сказал он маме.

– Это меня он сводит с ума, – поделилась со мной мама. – Ему приспичило найти какое-то занятие, вот он и путается под ногами весь день.

Отец решил проблему, полностью погрузившись в мир моделей поездов, и теперь его коллекция занимала половину подвала. Большую часть времени он тратил на саму железную дорогу, а не на поезда. Он установил ее на огромной платформе и провел изогнутый путь, украшенный деревьями и кустами, небольшими постройками и домами. Там был даже замерзший пруд с миниатюрным катком. Джордан эта деталь нравилась больше всего. Я подошла посмотреть. Папа был прав: детям понравятся крошечные качели и горки, а еще столик для пикника.

– А что здесь? – спросила я, указывая на груду рельс, которые вели в никуда.

– Изменю направление, чтобы дорога шла обратно, – пробормотал он. – Наверное, разверну ее.

Я села на старый клетчатый диван. Книжные полки вдоль соседней стены до сих пор хранили вещи из моей юности, включая футбольные награды и фотографию из старшего класса школы. Мама сберегла все грамоты и призы, которые я когда-либо получала, и они стояли в ряд в своих стареньких рамках размером восемь на десять. Ностальгия успокаивала, но и слегка смущала меня. Вся комната была словно гигантская временная капсула. Крису нравилось спускаться сюда и поддразнивать меня насчет святилища, которое устроили в мою честь родители. А все из-за того, что я их единственный ребенок.

– Что нового, медвежонок? – спросил меня папа.

– Ничего. Ждем весны.

По его лицу я поняла, что он мне не поверил ни на минуту. Папа подошел к дивану и сел возле меня, протирая очки краем фланелевой рубашки.

– Ты расскажешь папе, что тебя тревожит на самом деле?

Его прямолинейность меня удивила. От мамы я ожидала подобных вопросов и уже успела ответить на некоторые после того, как Крис потерял работу, но от отца я такого еще не слышала.

– Пап, я не могу до него достучаться. Мы не разговариваем, и он не позволяет помочь ему.

Мои глаза заволокло слезами, может, потому, что все наконец было сказано вслух, а может, из-за того, что мой брак рушился и мне ужасно хотелось, чтобы папа разобрался с проблемами, так же как чинил раньше мой велосипед, когда рвалась цепь, или менял масло в машине, когда я села за руль. Я знала, что это совершенно нелепо, теперь я взрослая женщина, мать двоих детей. Не стоило ждать, что он решит мои проблемы.

– Клер, сейчас у Криса тяжелый период в жизни. – Папа говорил ласковым голосом, но его слова задели меня за живое. Даже отец не считался с моими чувствами. Он заметил выражение моего лица. – Не обижайся, родная. Тебе с детьми тоже тяжко приходится. Я знаю. Никому из вас не легко. Но мужчина лишь хочет позаботиться о семье, неважно, способны ли вы сами о себе позаботиться или нет. Просто все вышло из-под его контроля. Он не знает, что делать.

– Но со мной он об этом не говорит. А когда я пытаюсь, он закрывается от меня.

– Он слышит все, что ты ему говоришь. Клер, он просто пока не может тебе ответить. Не опускай руки. Он нуждается в тебе больше, чем когда-либо.

Я кивнула, смахивая со щек слезы.

– Возможно, все ухудшится перед тем, как стать лучше, – добавил отец. – Тебе нужно об этом помнить. – Папа положил ладони мне на плечи и посмотрел в глаза. – Конечно, я понимаю, что твое терпение на исходе. Когда решишь, что все, тогда все. Но не бойся говорить ему. Ты же не боксерская груша, чтобы безмолвно принимать удары.

– Ах, папа. Крис никогда не поднимет на меня руку.

– Я знаю. Но слова могут ранить не меньше. – Отец привлек меня к себе и обнял.

На лестнице послышался топот, и через секунду Джош и Джордан ворвались в подвал – повидаться с дедушкой и посмотреть на железную дорогу. Дети обняли его, и когда он показал им все новшества, я решила пойти наверх.

– Бабушка сказала, чтобы мы тоже поднимались побыстрее, – сказал Джош. – Тыквенный хлеб уже готов.

Они с сестрой тут же помчались вверх по лестнице, покинув комнату не менее стремительно, чем ворвались сюда. Я двинулась следом:

– Идешь, пап?

Он поднял крошечные качели и поместил на игровую площадку, слегка толкнул их, глядя, как они покачиваются взад-вперед.

– Наверное. Я тут уже и так давно прячусь.

– Почему ты прячешься?

Отец прокашлялся:

– Твоя мать хочет поговорить о задержке с осмотром предстательной железы, а я не хочу.

Несмотря на свое состояние, я улыбнулась и покачала головой:

– Но ты все-таки сходишь провериться?

– Да, – фыркнул отец, поднимая руки.

– Я люблю тебя, папа.

– Я тоже люблю тебя, милая.