Текст книги "Направляй меня нежно"

Глава 3

Когда Дези смогла дышать, а ее затуманенная голова наконец прояснилась, она не знала, что сказать, как повести себя.

Мозг ее пытался осмыслить то, что произошло. Она не могла поверить, что занималась сексом с незнакомцем в общественном месте. И не просто в общественном месте, а на балконе, за дверью которого полным ходом шел благотворительный вечер. Если бы час назад кто-нибудь сказал ей, что она, прижавшись к наружной стене отеля, будет обвивать ногами мужчину, чье имя узнала незадолго до этого, и испытает неведомое доселе наслаждение, она бы… Ну, она бы расхохоталась и назвала этого человека выдумщиком и фантазером.

Но это случилось. И самое любопытное, что она ничуть не сожалеет. К чему сожаления, если ее тело насытилось?

– Ты в порядке? – спросил Ник, прижимаясь губами к ее шее.

– Не знаю, – честно ответила она. – Это было… – Ее голос сорвался.

– Потрясающе, – закончил Ник, целуя ее в ключицу. – Невероятно, неповторимо.

Дези хихикнула. Это был несвойственный ей звук. Она не принадлежала к тем женщинам, которые любят хихикать. Впрочем, она не принадлежала и к тем женщинам, которые встречаются с мужчинами ради секса на одну ночь, да еще в общественном месте.

Ник поднял голову и насмешливо свел брови. Однако выражение его красивых зеленых глаз, едва различимых в темноте, не изменилось.

– Как понимать твои слова? Наш секс не стал для тебя неповторимым?

Он просунул между ними руку и погладил подушечкой большого пальца ее все еще пылающую кожу. Дези выгнулась дугой, вжимаясь в него. Она знала, что Ник ее дразнит, но ничего не могла с собой поделать. Обычно она не позволяла мужчине брать бразды правления в свои руки, но с Ником все было иначе. Ей нравились его чувство юмора, ум, который светился в его глазах, то, с каким уважением, даже благоговейно, он сжимал ее в объятиях, целовал. И, уж конечно, нельзя было сомневаться в том, что Ник – самый неотразимый мужчина, с которым ей когда-либо приходилось встречаться.

– Понимай это так, что мне очень понравилось заниматься с тобой сексом, – проговорила она срывающимся голосом.

– Значит, сексом, да?

Он усилил ласки, и по телу Дези побежали искры. Ник смог вызвать у нее желание. Опять.

– Ник, – прошептала она, кладя ладонь на его шею и откидывая голову назад, к прохладной каменной стене.

– Дези, – дразня ее, произнес он низким голосом.

Дези почувствовала, что он готов продолжить.

– Не играй… – тихо простонала она.

Желание овладело ею быстро и нежданно, словно Ник ни разу не утолял ее голод.

– Я думал, тебе нравится, когда я играю.

Его горячее дыхание опалило кожу, его слова, произнесенные едва слышным шепотом, затронули самую потаенную частичку души.

– Ты понял, что я хотела сказать.

Когда Ник пробормотал какое-то смачное словечко, это только подогрело ее желание. Он приподнял Дези, чтобы затем медленно опустить ее. Он повторил это во второй раз, в третий, продолжая ласкать женщину. На то, чтобы снова оказаться у заветной черты, за которой существует только чистый восторг и ничего более, понадобилось не больше минуты-двух. Но когда Дези была готова пересечь эту черту, Ник застыл.

– Что случилось? – Она заставила подняться отяжелевшие веки. – Почему ты остановился?

– Поехали ко мне домой.

– Что? – Дези настолько далеко зашла, что с трудом вникала в смысл его слов.

– Поехали ко мне домой, – повторил Ник, глубже проникая в ее тело.

Она простонала, не сумев удержаться, и вильнула бедрами, чтобы добиться от него большего. Но он держал ее крепко, не позволяя шевелиться.

– Пожалуйста, – взмолилась Дези. Ее тело сотрясалось, желая избавиться от возрастающего напряжения. – Мне нужно…

Ник прильнул к ее губам в поцелуе, крепком и нежном одновременно.

– Скажи, что ты поедешь со мной, и я вознесу тебя на небеса.

– Подари мне рай, – едва слышно выдохнула Дези, – и, может, я поеду к тебе домой.

Ник рассмеялся, и этот низкий, глубокий смех вызвал дрожь, прокатившуюся по ее спине. Тело Дези словно расплавилось.

– Я хочу тебя в своей постели.

– Тогда ты знаешь, что должен сделать.

– Значит, да?

– Точно не нет.

– Черт, ты мне нравишься, Дези.

– Я очень на это надеюсь, учитывая, как мы провели последние сорок пять минут.

Дези пришлось прикусить язычок, может, поэтому ей удалось справиться с желанием признаться, что он тоже ей нравится. Очень нравится. У нее было немного мужчин – всего двое до Ника, – но ни одному из них не удалось ее рассмешить во время занятий любовью. Дези понятия не имела, как ей этого недоставало.

Ник наклонил голову и лизнул один ее сосок, затем другой.

– Поехали ко мне, – настаивал он.

Дези тем временем превратилась в дрожащий, отчаянно жаждущий удовлетворения комок плоти.

– Я проведу остаток ночи с тобой, показывая, как сильно ты мне нравишься.

Она не хотела уступать, но не потому, что чего-то боялась. Ник очень сильно ей нравился. Но последнее, что сейчас было нужно Дези, – это влюбиться в сексуального, богатого, харизматичного парня, который разобьет ей сердце.

Но все же… все же… как и он, она не была готова завершить это приключение. Не готова была уйти от Ника, от его изумрудных глаз и обаятельной улыбки, остроумия и нежных рук. И уж точно была не готова расстаться с наслаждением, которое он дарил ей.

– Пожалуйста, Дези, – пробормотал он, уткнувшись ей в щеку, и впервые она уловила напряженность в его голосе, почувствовала, как от дрожи сотрясается его крупное тело. – Я хочу тебя.

– О’кей, – уступила Дези, поддаваясь внезапному импульсу и отбрасывая благоразумие.

– О’кей?

– Я поеду к тебе домой.

Ник испытующе взглянул на нее:

– Точно?

– Да. – Она усмехнулась с легким лукавством. – При условии, если я вознесусь на небеса в ближайшие шестьдесят секунд.

Может статься, это будет ее первый – и, скорее всего, единственный – опыт секса на одну ночь, и стоит попытаться извлечь из ситуации максимум.

– Я боялся, что ты никогда не попросишь. – Его улыбка была ослепительной.

Ник наклонился и накрыл ее губы своими. Меньше чем через тридцать секунд он уже заглушал ее крики, когда она утратила связь с реальностью.

Дом у Ника был потрясающий. Даже хуже – идеальный. И был отражением личности владельца. В то время как большинство женщин обеими руками ухватились бы за возможность закрутить роман с шикарным, богатым, идеальным мужчиной, Дези расстроилась, поскольку она не относилась к этому самому большинству.

Было два часа ночи. Она сидела у бара в центре великолепно обставленной кухни Ника (Дези до сих пор не знала его фамилию, да и не хотела знать) и наблюдала, как он жарит блинчики с черникой. Он поинтересовался, что она любит, и она сказала, что блинчики.

– А ты любишь ТВ-шоу? – продолжал расспросы Ник, не отрываясь от плиты.

Дези смотрела на него и чувствовала, что понемногу сходит с ума. На нем были только сильно поношенные джинсы. Мужчина просто не имеет права выглядеть настолько потрясающе вне страниц журнала мод.

И мужчина не должен уметь жарить блинчики, как заправский повар, после трех раундов незабываемого секса. Это против всех законов природы.

– Дези? – Ник бросил на нее быстрый взгляд через плечо.

Она попыталась сделать вид, что не пожирала глазами его идеальную фигуру последние десять минут. Судя по его усмешке, ей это удалось плохо.

Молодая женщина откашлялась и сконцентрировалась на заданном вопросе, чтобы отвлечься от того пугающего факта, что она, похоже, превращается в сексуально озабоченную дамочку.

– Я не смотрю телевизор.

– Неужели? – Ник повернулся и недоверчиво уставился на нее. – Все смотрят.

Дези вздернула бровь:

– Далеко не все.

Ник перечислил несколько популярных шоу, но она покачала головой, и он тяжело вздохнул:

– Ладно. Как насчет твоего любимого фильма? Или ты и фильмы не смотришь?

– Фильмы смотрю. Но не так-то просто выбрать один, как мне кажется. – Дези изо всех сил крепилась, стараясь не улыбнуться при виде его досады.

– Не усложняй.

– Тогда твой любимый фильм?

– «Титаник».

Наступила очередь Дези недоверчиво уставиться на Ника.

– Ты подшучиваешь надо мной?

– Почему? – Ник уже не скрывал недовольства. – Это фантастический фильм. Любовь, страсть, опасность, возбуждение. Что из этого не должно мне нравиться?

– Ну, не знаю. Может, предательство? Попытка самоубийства, попытка убийства, бедность, айсберги, смерть. Не говоря уже о печально известном корабле.

– Ты оригиналка. Тебе кто-нибудь это говорил?

– Нет.

– Ну, тогда позволь мне стать первым. Ты настоящая оригиналка.

– Я реалистка.

Ник фыркнул:

– Ты нигилистка.

Дези хотела было возразить, но передумала. В конце концов, кого она хочет обмануть? Он совершенно прав.

– Просто зови меня Камю, – сказала она, пожимая плечами.

– Это из какого-то фильма? – поинтересовался Ник, наливая тесто на сковороду.

– Ты серьезно? – возмутилась она, следя за ним, как ястреб, и выискивая признаки насмешки.

Однако он бросил на нее взгляд, который иначе как простодушным назвать нельзя. Судя по всему, Ник на самом деле понятия не имел, о чем она говорит.

Хм. Может, не такой уж он и идеальный. Эта мысль привела Дези в необъяснимый восторг.

– Альбер Камю – французский писатель, – спустя секундную паузу объяснила она.

– О. – Ник пожал плечами. – Никогда о нем не слышал.

Эта новость заставила ее расслабиться.

– Ну, в таком случае многие сказали бы, что ты ничего не потерял.

– Но не ты.

– Может быть, да. А может быть, нет.

Ник усмехнулся, ставя перед ней тарелку, полную золотистых, хорошо прожаренных блинчиков.

– Но ты до сих пор так и не назвала свой любимый фильм.

– Я ответила, что не могу выбрать один-единственный. Не всем дано найти поэзию в тонущем корабле.

– Скорее жалость. – Он бросил на Дези лукавый взгляд, который заставил ее насторожиться. – Знаешь, я думаю, ты права. Я тоже не могу выбрать только один фильм. Чем дольше я об этом размышляю, тем больше могу назвать фильмов, которые мне нравятся.

– Вот как? И какие?

– Например, «Посторонний». И…

– Ах ты, паршивец! – перебила его Дези, отломила кусочек блинчика и бросила в него. Разумеется, Ник поймал вкусный снаряд. Ртом. И, похоже, без усилий. – Это самое известное произведение Камю.

– Да? – удивился он, изображая воплощенную невинность. – Я понятия не имел.

Дези пристально смотрела на Ника, пытаясь отыскать следы того, что он водит ее за нос. Совершенно очевидно, Ник лгал, но то, что она не сразу поняла это, было странно. Обычно Дези сразу распознавала вранье – и даже немного гордилась этим. Благодаря этому качеству ей хорошо удавались журналистские расследования. Но это же делало ее отвратительным репортером светской хроники.

То, что Ник так хорошо владеет собой, произвело на нее впечатление. И – одновременно – вызвало сильную нервозность.

Ник указал на ее тарелку:

– Ешь блинчики, пока они не остыли.

– Может, я люблю холодные.

– Да?

Взяв бутылку с кленовым сиропом, Ник полил им блинчики Дези, разрезал один на кусочки, подцепил на вилку и поднес к ее рту.

Несколько секунд он терпеливо ждал, когда она откроет рот. Дези продолжала молча смотреть на него, словно не замечая поднесенного ей кусочка. Ник округлил глаза:

– Мои блинчики не такие вкусные, когда остынут. Поверь мне.

Поверить ему? Это прозвучало настолько нелепо, что Дези едва не рассмеялась. Скорее ад заледенеет, чем она поверит ему. Мистеру Совершенство. Нет, премного благодарна.

И дело не в том, что она не доверяет мужчинам. Доверяет, но не всем. Жизнь снова и снова преподает ей один и тот же суровый урок: нельзя ни на что и ни на кого рассчитывать. Если ей что-нибудь нужно, то полагаться следует прежде всего на себя. Кто-нибудь другой запросто подведет.

Может, это нельзя назвать философией на все случаи жизни, и может, здесь есть капля нигилизма, но это – ее кредо. Дези придерживалась его большую часть своей жизни. Она не извлекла из этого слишком много, но и не нашла повода усомниться.

И все же, помня свои принципы, она – необъяснимо – подалась вперед и позволила Нику положить кусочек блинчика ей в рот. Дези понятия не имела, почему она так поступила, и уж точно не для того, чтобы осчастливить Ника. Совсем не поэтому.

Когда она прожевала и проглотила этот злосчастный кусочек, Ник всучил вилку ей. Неужели только она чувствует, что этой ночью случилось что-то волшебное?

Несомненно. Ник принадлежит к тем мужчинам, которые каждую ночь подцепляют новую женщину на очередной вечеринке. Вполне вероятно, что сегодняшняя ночь – потрясающий секс, увлекательная словесная дуэль и восхитительные блинчики – для него обычная процедура. «Ну и прекрасно», – уговаривала себя Дези, несмотря на сосущее чувство в животе.

Секс на одну ночь был ей чужд, но именно этого она ожидала, именно этого хотела, когда поехала домой к Нику. Но в середине ночи ей стало ясно, что она хочет большего, и это было очень плохо. И не важно, какое наслаждение подарил ей Ник или какое удовольствие она получает, сидя с ним на кухне.

– Значит, вопрос о любимом фильме снимается с повестки дня, – сказал Ник. – Как насчет любимой песни?

– Для чего все эти вопросы?

– А для чего все эти уклончивые ответы? – парировал он.

– Я первая спросила.

– Вообще-то, если подумать, первым был я, задав тебе вопрос о любимой песне. И я по-прежнему жду.

– А у тебя бульдожья хватка, – заметила Дези, прищурившись.

– На худшее, чем обаятельный песик, я не согласен. – Ник подошел к холодильнику, вытащил бутылку шампанского и апельсиновый сок. – К тому же сильный, уверенный в себе и… быть может, сексуальный?

Он взглянул на Дези, играя бровями, и ей понадобилась вся ее выдержка, чтобы не прыснуть от смеха.

– Сексуальный? Хм… Может быть. Хотя я вообще-то думала – скромный.

– Это само собой разумеющееся. Скромность – то качество, которое весь мир ассоциирует с профессионалами, работающими с общественностью.

– Так вот где ты работаешь? – Дези обрадовалась, когда перед ней чуть-чуть приоткрылась дверь, ведущая в его настоящую жизнь. – В отделе по связям с общественностью?

Ник пожал плечами:

– Можно и так сказать.

– Это не ответ.

Он изобразил удивление, ставя перед ней «Мимозу»[1]1
  «Мимоза» – коктейль, приготовленный из равных частей шампанского (или другого игристого вина) и охлажденного сока цитрусовых. (Здесь и далее примеч. пер.)


[Закрыть]:

– Считаешь, что ты единственная, кому позволено уклоняться от ответов?

В этот раз Дези рассмеялась, потому что просто не смогла удержаться. Ник в самом деле был не обыкновенно обаятельным и интересным мужчиной.

Она взяла бокал, который он поставил перед ней, и сделала большой глоток. Ник воспользовался этим и схватил со стойки ее смартфон.

– Что ты делаешь? – воскликнула Дези, когда он начал нажимать на клавиши.

– Вношу номер своего телефона, чтобы ты могла позвонить мне в любое время, когда захочешь.

– Почему ты думаешь, что я захочу тебе позвонить после того, как эта ночь закончится?

Ник взглянул на нее с выражением, которое, как предположила Дези, означало у него полнейшее непонимание.

– Почему ты не захочешь позвонить?

– Мы собираемся провести остаток ночи, задавая друг другу вопросы, на которые не хотим отвечать?

– Не знаю. А мы собираемся?

Дези округлила глаза, но не успела ничего сказать. Зазвонил телефон Ника, который он оставил рядом с плитой. Ник даже не шевельнулся.

– Ты не собираешься ответить на звонок? – поинтересовалась Дези.

Как репортеру ей было интересно, кто звонит ему в два тридцать ночи. Но, главное, Ник стоял к ней слишком близко. Они не касались друг друга, однако Дези ощущала жар, исходящий от его тела, и это путало ее мысли.

– Это я, звоню себе с твоего телефона. Теперь у меня есть твой номер. – Ник смотрел ей в глаза, и в этом взгляде, в голосе было что-то, наводящее Дези на мысль, что дело не только в десяти цифрах телефонного номера.

Неожиданно ей пришлось приложить все свои силы, чтобы не сжаться в комок.

Дези не нравилось это чувство так же, как и чувство собственной беззащитности. Проницательный Ник увидел больше, чем она собиралась ему показать. Поэтому она поступила так, как всегда поступала в таких случаях, – ринулась в атаку.

– Что, если я не планировала давать тебе свой номер?

Ник приподнял бровь:

– Ты против того, чтобы он у меня был?

– Я спрашиваю не об этом!

– Именно об этом.

– Нет, я… – Дези оборвала себя. – Ты тот еще тип! Тебе это известно?

– Мне говорили это раз или два. – Он помедлил, затем произнес: – У меня есть предложение.

– Э, нет, спасибо. – Она попыталась встать, но Ник заставил ее снова опуститься на стул.

– Ты даже не выслушала меня.

– Ну, когда парень говорит такие слова девушке, которую едва знает, дело обычно заканчивается тем, что она оказывается в цепях где-нибудь в подвале, в то время как он делает лекала, чтобы по ним скроить себе одежду из ее кожи.

– Ого! – протянул Ник. – Ты настолько подозрительна?

– Я смотрела «Молчание ягнят». И знаю, как это бывает.

– Похоже, что нет. Иначе ты не поехала бы ко мне, – резонно заметил он. – К тому же, увы, у меня нет подвала. И наручников нет. И никакой психопатологии тоже. К тому же я совершенно не умею шить. Так что ты, с большой долей вероятности, находишься в безопасности.

– Позволь мне самой судить об этом. – Дези разглядывала его с деланым подозрением. – Ну, что ты хочешь мне предложить?

– Я хочу сохранить твой номер, хотя ты не пришла от этого в восторг. Обещаю не звонить тебе, пока ты первая не позвонишь мне. Идет?

– Что, если я никогда не позвоню?

– Я буду очень расстроен, но обещаю, что не буду надоедать тебе звонками и домогаться тебя по телефону? Ну, согласна?

Зачем сжигать мосты?

– Идет, – кивнула она.

– Отлично. – Ник очаровательно улыбнулся, а затем потер шею рукой.

Глаза Дези невольно устремились к его впечатляющему прессу над поясом низко сидящих джинсов и хорошо развитой грудной клетке. Она стиснула зубы и второй раз за ночь пустила слюнки.

Должно быть, она не слишком в этом преуспела, потому что Ник усмехнулся и спросил:

– Видишь что-нибудь, что тебе нравится?

– Мне нравишься ты. – Слова сорвались с языка прежде, чем Дези успела его прикусить. Ее рука сама собой поднялась и зажала рот, но было поздно. Она произнесла вслух то, что думала.

Впрочем, судя по виду Ника, его не испугало это признание. Он выглядел довольным, словно Дези только что преподнесла ему подарок. Или вознесла его на вершину наслаждения.

«Что не так уж плохо», – подумала молодая женщина. Ведь он сделал то же самое для нее.

Ник сократил и без того небольшое расстояние между ними до минимума. Он развернул стул Дези, чтобы видеть ее лицо, и придвинулся еще ближе, встав между ее ногами.

– Ты мне тоже нравишься, – сказал он, целуя ее сначала в лоб, затем в щеку и напоследок в губы.

– Да? – Она запрокинула голову, чтобы он мог провести губами по ее шее.

– Да. И раз уж мы установили, что наши симпатии взаимны… – Он протянул руки к пуговицам мужской рубашки, которая была ей слишком велика. Дези почувствовала, как затуманивается ее сознание, когда он расстегнул две пуговицы, а затем нежно провел костяшками пальцев по полушариям ее грудей. – Думаю, нам стоит вернуться в спальню, чтобы убедительно продемонстрировать друг другу эти симпатии.

– Убедительно? – Дези старалась говорить спокойно, хотя ее тело словно наэлектризовалось. – Значит, вот как сейчас это называется?

Ник рассмеялся.

– Прости. Знаю, звучит не очень романтично, но у меня напрочь вышибает мозги, стоит мне до тебя дотронуться.

Дези была очарована его признанием, хотя и не хотела ему поддаваться. Однако она намеревалась сохранить легкость в их отношениях, у которых не могло быть продолжения, а потому заявила:

– Мне не важно, что у тебя перестают работать мозги, главное, чтобы другие твои органы продолжали функционировать.

Ник вздернул бровь:

– Они работают как часы, если хочешь знать.

– Да ну? – Она провела рукой по его мускулистой груди. – Докажи!

Его глаза потемнели. Он ухватил Дези за бедра и потянул ее к себе. Она оказалась на краешке стула, а ее лоно – прямо напротив кончика его восставшей плоти.

– Этого доказательства тебе достаточно? – прошептал Ник, обдавая ее ухо горячим дыханием.

– Пока не знаю. Но, думаю, мне понадобится более убедительная демонстрация. – Дези выгнулась дугой, с наслаждением слыша его стон, который он и не думал сдерживать.

– Значит, более убедительная демонстрация? – Ник поднял ее, словно она ничего не весила.

Второй раз за ночь Дези обвила его ногами и руками.

Она прильнула к Нику, пока он нес ее в спальню.

– «Ты мне нужен сегодня ночью», – прошептала она.

– Ты мне тоже нужна, – ответил он, опуская ее на кровать.

Дези рассмеялась:

– Это моя любимая песня.

В его глазах что-то мелькнуло – что-то волшебное и пугающее одновременно. И – о! – такое возбуждающее. В следующую секунду Ник целовал ее с всепоглощающей страстью, с отчаянием, которое тут же нашло отклик в ней.

– А у тебя какая любимая песня? – сумела выдавить, задыхаясь, Дези, когда он закончил расстегивать пуговицы на ее рубашке, одаряя поцелуем каждый кусочек обнажающейся кожи. Мысли вихрем крутились у нее в голове, но тело уже подчиняло себе мозг. Тем не менее она ждала ответа.

– Я думал, это очевидно. – Она почувствовала, как губы Ника, прижавшиеся к ее животу, растягиваются в улыбке. – «Чудесный вечер» Эрика Клэптона.