Текст книги "Повелительница стали"

Глава 8

Следующая партия оружия занимает немного больше времени.

Наряду с мечами Равис требует копья и боевые молоты для некоторых высокопоставленных членов своей армии, которые попросили конкретное оружие, соответствующее их вкусам. Хоть это и неправильно, разнообразие поднимает мне настроение.

Когда приходит время колдовать над оружием, у меня все еще нет плана побега. Однако у меня есть мысли по поводу магии. Равис сказал, что мне нужно сделать больше, и я решила, что лучшая стратегия здесь – это защитная магия. Невыносимо думать о том, что мое оружие увеличит смертоносность армии, стремящейся к мировому господству.

Но я ведь могу сделать так, что людей Рависа будет немного труднее убить.

Это лучше, не так ли? В некотором смысле я спасаю жизни.

Даже если я защищаю не тех людей.

Один за другим я беру мечи и думаю о том, что они могли бы делать. И снова мои мысли возвращаются к моей сестре. Она совсем не похожа на меня. Она сильная и умная, и, если с ней случается что-то плохое, она сразу же оправляется от этого.

Я помню, как сын губернатора настроил всех в школе против нее. Как он издевался над ней и заставил ее друзей отвернуться от нее. Конечно, сначала она была расстроена, но потом, как всегда, преисполнилась решимости жить своей жизнью так, как она сама того хотела.

Вынырнув из собственных воспоминаний, я чувствую, как магия нагревает мои пальцы там, где я касаюсь металла. Я поворачиваюсь к Элани и жестом прошу ее взять оружие, протягивая его ей за лезвие. Она сжимает рукоять и ждет указаний.

Я ничего ей не говорю. Вместо этого хватаю немагический меч и замахиваюсь на нее, выбивая оружие из ее пальцев. Элани отскакивает назад, как будто боится, что я проткну ее насквозь теперь, когда она безоружна, а я нет. Стражники по бокам кузницы прыгают вперед.

Но в тот момент, когда ее меч падает на землю, рукоять возвращается в ее руку, хотя она отступила от того места, где уронила его. Стражники замирают, а Элани смотрит на меч, будто сбитая с толку тем, откуда он взялся.

Я выбиваю оружие из ее пальцев во второй раз, и меч повторяет то же самое. Ударяется о землю и отскакивает обратно к ней в руку.

Не дожидаясь комментариев, я приступаю к следующему мечу. И следующему. И следующему. Элани что-то бормочет какому-то стражнику позади меня, но я пытаюсь выбросить все это из головы. Я не смогу работать, если буду переживать из-за окружающих людей. Есть только я и меч, я и следующий меч.

Краем глаза я замечаю движение Келлина, и я поражена, что все еще могу так хорошо осознавать его присутствие, когда мое внимание сосредоточено совсем на другом.

Наконец я беру один из боевых молотов, ощущаю его могучий вес в руках и думаю о том, чего я хочу от раскаленной стали.

– Покажи мне, – требует голос.

Сосредоточившись, я не услышала приближения принца, и он так сильно напугал меня, что я подпрыгнула от неожиданности. Моя концентрация была полностью разрушена.

Равис закатывает глаза.

– Не будь такой рассеянной, кузнец. Ты поранишься.

Он снова обращает свое внимание на Элани, которая показывает ему, как работают новые мечи. Она дает ему клинок, говорит, чтобы он едва за него держался, затем просит Стракса выбить меч у него из пальцев. Когда оружие возвращается в его руку, Равис ухмыляется.

Но мне все равно, чем занят принц. Я в ужасе смотрю на боевой молот, который держу в руках.

Он заколдован.

Но принц прервал меня, когда я пыталась наполнить его силой.

– А что насчет молота?

Голос Рависа доносится до меня словно издалека:

– Он тоже движется сам по себе?

Я моргаю один раз, поднимаю глаза на принца.

– Ну? – спрашивает он.

– Я не знаю, – бормочу я.

– Ты не знаешь? – спрашивает он, в его тоне появляется нотка раздражения.

– Вы напугали меня, пока я работала, и теперь он заколдован.

Равис вздыхает:

– Леди кузнец, поверь, испытание моего терпения – это не та игра, в которую тебе стоило бы играть. Изан, возьми молот и посмотри, на что он способен.

Один из самых крупных мужчин, которых я когда-либо видела, отделяется от личной охраны принца и подходит ко мне. Мясистая рука тянется к молоту, и я скорее роняю, чем вкладываю оружие в гигантскую ладонь. Изан переворачивает его, осматривая работу. Он проходит примерно двадцать ярдов от кузниц, а затем делает пробный взмах в воздухе.

Когда ничего не происходит, он пожимает плечами, а затем подходит к одному из этих высоких, колючих растений. Изан вращает молотом, направляя его прямо к стволу. Растение разлетается на миллион кусочков и осыпается на землю дождем из пыли.

От этого зрелища у меня внутри все сжимается, и в голове становится совершенно пусто.

Кузницы замолкают в ожидании команды Рависа.

– Еще раз.

Его человек находит другое растение, ударяет по нему молотом. Результат тот же. Растение распадается на такие крошечные кусочки, что их нельзя описать иначе как пыль, которая затем покрывает землю.

Лицо принца расплывается в широкой улыбке.

– Я думаю, что с кактусов хватит. У нас в подземельях есть несколько предателей. Давайте проверим, что будет с ними.

Принц и его свита уходят, даже не взглянув на меня. Мой взгляд останавливается на кучах того, что отсюда выглядит как зеленый пепел. Дует легкий ветерок и, перемешивая остатки, уносит верхний слой.

Я падаю на колени и безотрывно смотрю туда, желая, чтобы пепел снова собрался воедино в то, чем он когда-то был. Жду, когда закончится этот кошмар, который стал моей новой жизнью.

– Просыпайся, просыпайся, просыпайся, – шепчу я себе.

Но это все очень, очень реально.

Я только что сделала что-то, что одним взмахом превратит человека в пыль. В моем сознании возникают лица людей, которых я люблю. Они распадаются на кусочки и осыпаются на землю пеплом.

Я опасна.

Мой взгляд опускается на руки, покрытые свежими мозолями.

Эти руки оказались вынуждены убивать. Вынуждены создавать оружие, предназначенное для убийства.

Была ли я изначально создана для смерти? Я всегда хотела лишь помогать людям. Наслаждаться процессом создания. Хотела чувствовать себя ближе к матери, используя способность, которая досталась мне от нее.

Но кажется, что все, что я когда-либо делала, лишь наносит людям вред.

Я разрушила наши жизни в Лирасу, а затем подвергла мир опасности, создав Клинок Тайн. А теперь я занимаюсь массовым производством оружия, предназначенного для мирового господства.

Я теряю самообладание, впадаю в истерику, смеясь и рыдая. Обхватываю себя руками, как будто могу стать меньше, сильно сжаться, пока не исчезну.

Почему я существую? Какой смысл создавать что-то, что будет использоваться только для разрушения?

Словно издалека я слышу, как кто-то кричит «Отпустите меня!», а затем раздаются звуки драки.

– Отпустите его, – говорит кто-то еще. Элани. – Только в этот раз.

Меня обхватывают теплые руки, и я позволяю им сделать это, думая, что, может быть, они смогут спрятать меня от всего мира.

Я чувствую губы у своего уха.

– Зива, все в порядке. Это не твоя вина. Ни в чем из этого нет твоей вины, ты меня слышишь?

Голос Келлина – как бальзам на душу, хотя мне не нравится, что это так, потому что я не должна жаждать от него утешения. Я должна была забыть его по миллиону причин. Потому что он спас меня, а не Темру. Потому что он собирался пожертвовать собой. Он предал мое доверие, выдав мои способности Равису. Он заставил меня заботиться о нем так сильно, что мне пришлось подвергнуть опасности весь остальной мир.

Келлин, может, и все, что у меня сейчас есть, но это не значит, что я должна вот так на него полагаться. Мы больше не вместе. Мне нужно быть сильной самой по себе.

Я отталкиваю Келлина, отряхиваю одежду и выхожу в центр кузницы. Я беру из печи следующее нагретое оружие и возвращаюсь к работе по заклинанию мечей.

Я здесь. Я сосредоточена и контролирую свою магию.

Эти мысли кажутся неправдоподобными, но я должна цепляться за них.

* * *

Несколько дней спустя мы заканчиваем работу раньше обычного. Элани выводит меня из кузницы, стражники следуют за нами.

– Что происходит? – спрашиваю я.

– Сегодня вечером у тебя будет перерыв.

– Правда? – спрашиваю я, наслаждаясь мыслью о времени, которое я смогу провести в одиночестве.

– Да, мы идем на вечеринку! Разве это не здорово?

Я чувствую, как мое лицо вытягивается.

– Почему принц хочет, чтобы я присутствовала на вечеринке?

И, что еще более важно, как я могу этого избежать?

– Ты должна встретиться с некоторыми влиятельными людьми этой Территории. Они замечательные. Просто подожди.

Мне плохо. Как будто я недостаточно страдала от того, что делала оружие для Рависа. Теперь он ждет от меня общения.

В последний раз, когда я была на вечеринке, я оскорбила сына хозяина, и прием был завершен. Я была публично опозорена и унижена, и с тех пор все в моей жизни стало только хуже.

– Это плохая идея, – говорю я.

– Чепуха, – отвечает Элани.

В моей комнате меня ждет много дам, готовых к ужасным пыткам. Они моют меня, одевают, наносят макияж, приглаживают волосы горячими утюжками. Они выщипывают волосы у меня со лба, щиплют меня за щеки и запихивают меня в какое-то чудовищное платье. Оно тугое. Слишком тесное, чтобы двигаться, хотя на юбке есть разрез, который слишком сильно обнажает мою правую ногу. У верха нет ни рукавов, ни бретелек, – наверное, это чтобы демонстрировать мои руки, – и я не могу понять, какое колдовство удерживает эту мерзкую штуку от падения с моей груди и демонстрации еще большей части моего тела всем окружающим. Платье блестит серебристым цветом, от которого у меня болят глаза, если я смотрю на него слишком долго. Мои помощницы рисуют закрученные узоры на моих обнаженных плечах и возле глаз. Я чихаю от россыпи сверкающих блесток, которые осыпаются на мою кожу.

Я хочу быть в кузнице, или в подземельях, или где-нибудь еще.

Когда Элани приходит за мной, она лучезарно улыбается:

– Ты такая красивая!

Она одета в красное платье с короткими рукавами и юбкой, которая на самом деле недостаточно длинная, чтобы вообще называться таковой. Мне не нравится, как одеваются на этой Территории. Вся одежда слишком сильно оголяет тело. Я знаю, что это вынужденная мера из-за местного климата, но все же. Это еще одна вещь, которая заставляет меня чувствовать себя здесь не в своей тарелке.

Стражники сопровождают нас в тронный зал, полный украшений, которых раньше там не было. Все поверхности покрыты сверкающими камнями. Они не похожи на то, что я когда-либо видела. Большинство из них округлые, с грубыми серыми или коричневыми поверхностями, но все они разбиты посередине, открывая красивые мерцающие огни внутри.

– Они называются жеодами, – объясняет Элани. – Наша Территория богата ими, и в этой комнате можно найти все известные виды.

Множество пурпурных, белых и кремовых цветов подмигивают мне из открытых каменных сердцевин. Некоторые из них – красные и черные, гладкие, почти как стекло.

– Обсидиан, – говорит Элани, как будто это должно что-то значить для меня.

Люди едва ли не более элегантны, чем камни. Весь зал наполнен разодетыми вельможами. Многие девушки одеты примерно так же, как я. Видимо, это последний писк моды.

Я стараюсь ни с кем не встречаться взглядом, пытаюсь освоиться в новом месте.

В углу расположились музыканты. Музыка тихая и медленная, и гости раскачиваются в такт мелодии. Равис сидит на возвышении, на его голове красуется украшенная драгоценными камнями корона. Такие же камни украшают кинжал, висящий у него на боку. В целом его образ похож на тот, в котором я застала его при нашей первой встрече. На нем надет еще один сюртук, который, как я начинаю подозревать, носил покойный король, – этот изготовлен из тонкого шелка с эполетами, усыпанными мерцающими драгоценными камнями. Дворяне проходят перед ним один за другим, а затем присоединяются к толпе уже танцующих людей.

Стражники ведут меня вверх по ступеням помоста, туда, где рядом с троном принца стоят два деревянных стула. Элани садится по правую руку от него, а мне достается место слева.

Здесь все кажется неправильным. Мне не нравится сидеть выше остальных в зале. Выставлять себя на всеобщее обозрение. Это привлекает внимание гостей, и как мне притвориться, что нахожусь в пустой комнате, если на меня обращены взгляды стольких людей?

Прежде чем я успеваю полностью поддаться панике, ко мне наклоняется принц Равис.

– Южные двери.

Я понятия не имею, в каком направлении находится что-либо в этом замке, но я смотрю на разные двери и наконец замечаю то, на что Равис, должно быть, обращает мое внимание.

Келлин.

Мне требуется мгновение, чтобы его узнать, потому что у него на голове красуется большая шляпа моряка. Должно быть, она нужна для того, чтобы скрыть бинты. Она выполнена из высококлассной черной кожи. Он одет не хуже, чем остальные гости. Красная шелковая туника. Мерцающие легкие брюки. Сапоги с серебряными пряжками. И поверх всего этого – капитанский мундир с серебряными пуговицами по бокам. Равис, должно быть, выдает его за какого-то иностранного вельможу.

Келлину наверняка жарко под всеми этими слоями ткани.

Его сопровождают две дамы, по одной с каждой стороны, и на обеих из них чуть меньше одежды, чем на мне.

От всех этих зрелищ и запахов у меня сводит живот, но при виде Келлина и этих женщин меня охватывает новое чувство.

Что-то горячее и злое.

Глаза Келлина встречаются с моими, как будто чувствуя мой взгляд. На таком расстоянии невозможно сказать наверняка, но я думаю, что он замечает мое платье и мою близость к Равису.

Я пристально смотрю на него. Он пристально смотрит на меня.

– Произведи сегодня хорошее впечатление, и ему не причинят никакого вреда, – говорит Равис.

И тогда я понимаю, что эти женщины не придворные. Очевидно, что нет. Они стражницы. Я вижу их мечи в ножнах у бедер. Я замечаю, как ровно они держатся, как поворачивают головы, оглядывая помещение.

И еще больше стражников выстроилось вдоль стен поблизости. Чуть что, они готовы наброситься.

Келлин здесь в качестве стимула для меня вести себя прилично.

Когда следующая группа дворян достигает помоста, Равис тепло приветствует их:

– Лорк и Вания! Друзья мои, добро пожаловать на мою вечеринку.

– Принц Равис. – Мужчина, Лорк, кивает.

– Мой принц, – вторит ему жена.

От близости такого большого количества людей меня пробивает дрожь, и я хочу, чтобы этот стул поглотил меня целиком.

– Развлекитесь сегодня вечером! – говорит Равис. – Как двое моих самых преданных соратников, я надеюсь, вы сочтете сегодняшнее веселье устроенным в вашу честь.

Лорк переносит вес на другую ногу.

– Насчет этого, принц… Боюсь, что мы не можем больше вас финансировать. Уверен, вы поймете, учитывая, что мы пожертвовали больше, чем кто-либо другой, и до сих пор не получили никакой награды.

Вания берет мужа за руку, предлагая ему свою молчаливую поддержку. Они оба смотрят на принца без страха.

Равис замирает. Он так тих, что я не могу сказать, дышит ли он.

– Это очень печальная новость, – произносит принц спустя мгновение. – Сейчас, когда мы так близки к объединению Чадры.

– Много мечей еще не означает, что мы получим много земли, принц, – говорит Лорк. – Или рабов для работы на этой земле. Я поговорил с другими представителями высшей знати. Они также склонны прекратить спонсорство. Мы не сможем долго содержать собственный персонал и домашние хозяйства, если продолжим отдавать вам все, что у нас есть.

– И, – добавляет Вания, – если вы будете устраивать подобные роскошные вечеринки, не приближающие нас к цели.

– Вечеринка, герцогиня, финансировалась короной, – стиснув зубы, произносит Равис. – Золото от моих сторонников идет лишь на армию. Мужчинам нужно есть. Мечи нужно точить. Вы должны это понимать.

– Боюсь, все, что я видел, – это много разговоров и никаких действий.

– Никаких действий? Что ж, позвольте мне представить вам моего нового работника. Зива, расскажи герцогу и герцогине, чем ты занимаешься.

У меня пересыхает во рту. Невидимая рука сжимает сердце у меня в груди. Я едва могу сосредоточиться на том, что сказал принц, – настолько сильна моя паника.

Дворяне поворачиваются ко мне, и это чувство лишь усиливается.

– Зива, – повторяет Равис, в его голосе отчетливо слышится угроза.

– Я… я делаю оружие.

Мой голос – не более чем писк.

– Вы наняли нового кузнеца, – говорит невпечатленная Вания. – Ну же, принц. Опять одни слова и никаких действий. Это не помогает делу.

Равис пристально смотрит на меня, и только тогда я понимаю, какую важную информацию упустила.

– Магия!

Я выпаливаю это слишком громко. Возьми себя в руки, Зива.

– Я делаю магическое оружие.

Герцог и герцогиня некоторое время молчат. Затем Лорк смотрит на Элани и снова поворачивается ко мне.

– Магическое оружие? – повторяет он.

– Да.

– Что оно делает?

Мои ладони начинают потеть. Здесь слишком жарко, но я все равно хочу надеть на себя побольше ткани, чтобы прикрыться.

– Хм, всякие вещи, –    отвечаю я. – Для принца я делала мечи, которые нельзя сломать и которые никогда не нужно затачивать. Я также сделала клинки, которые немедленно возвращаются в руку владельца, если его обезоружить.

Я ломаю голову в поисках каких-нибудь других безопасных деталей. Равис знает о моих молотах и мече Келлина, поэтому я упоминаю и о них.

Дворяне смотрят на меня с подозрением, как будто думают, что это просто трюк, придуманный Рависом, чтобы обмануть этих идиотов и заставить дать ему больше денег.

Чувствую, как взгляд Рависа впивается мне в затылок, и понимаю, что, если быстро что-нибудь не придумаю, он причинит Келлину вред.

Я кричу единственное, что приходит мне в голову:

– Стракс!

Из-за помоста вперед выходит начальник охраны принца.

– Покажи им, на что способен твой меч.

Стракс смотрит на принца. Когда Равис кивает в знак согласия, Стракс останавливает музыку, велит людям расступиться и выставляет вперед несколько стражников.

Пока он сражается с семью мужчинами одновременно, я рассказываю:

– Следите за тем, как оружие слегка смещается в направлении, в котором должен двигаться Стракс. Оно уводит его от опасности.

Раньше я испытывала сильную гордость, когда видела, как Келлин использует свой меч. Но, видя его в руках нашего врага, я не испытываю ничего, кроме сожаления.

Я не могу сделать это снова.

Когда демонстрация закончена, Равис с гордостью заявляет:

– Теперь вы понимаете, почему сроки были несколько отложены. Я намерен сделать наших людей непобедимыми в бою, прежде чем мы начнем штурмовать Территории одну за другой. Теперь у нас есть десятки магических клинков, и еще множество на подходе. Теперь, когда победа обеспечена, вам стоит лишь увеличить свою поддержку.

– Хм, – размышляет герцог.

– Когда мы планируем выступать? – спрашивает Вания.

– Через три месяца, – отвечает Равис.

– Приносим вам наши извинения за то, что мы когда-либо сомневались в вас, – виновато произносит Лорк. – Это просто невероятно.

– И, возможно, я попрошу кузнеца изготовить оружие для вашего дома.

– Это было бы очень великодушно.

– Пусть королевство гордится, – говорит мне Вания перед тем, как они уходят.

А потом подходит еще одна группа придворных, и Равис заставляет меня повторить все это заново.

Кажется, что примерно на пятый раз произносить слова становится немного легче, но я чувствую, как моя энергия иссякает. Каждый новый набор дворян словно отнимает ее у меня.

Я буквально завоевываю Равису их доверие. Заручаюсь их поддержкой, гарантирую ему больше финансирования. Вдобавок ко всему, я создаю оружие, которое поможет захватить всю Чадру.

Я делаю за него всю эту чертову работу.

В одиночку обрекаю всю Чадру на гибель.

Никогда не думала, что обладаю такой силой.

В поле зрения появляется дурацкая шляпа моряка. У Келлина в руке стакан, и он, кажется, делает все возможное, чтобы очаровать стражниц по обе стороны от него. Они смеются над тем, что он говорит, но не ослабляют хватки на его руках. Ему так просто и без особых усилий удается расположить к себе людей. Он, вероятно, ищет лазейки, чтобы вытащить нас отсюда. Как он это делает? Я еле соображаю, потому что вокруг меня слишком много раздражителей.

Когда начинается новая песня, Равис уходит, приглашая одну из придворных дам на танец. Кто-то приглашает Элани, и она тоже уходит. Я начинаю паниковать, потому что меня обступают придворные, но мои охранники разворачивают их прежде, чем те успевают добраться до меня. Похоже, никому не позволено разговаривать со мной без присутствия Рависа.

Слава Сестрам.

Я закрываю глаза и массирую виски. Прошли недели, наполненные работой со сталью и магией. Я чувствую, как моя душа с каждым днем понемногу изнашивается, и я просто хочу, чтобы все это прекратилось.

Но я не понимаю, как мы можем сбежать. Единственный способ выбраться из этого положения – действовать тайно. Нам нужно улизнуть незамеченными. За нами не должно быть погони. В распоряжении Рависа слишком много людей, и если нас найдут, то наверняка схватят.

Может быть, я могла бы создать оружие, которое сделает нас невидимыми?

Но как мне это сделать, если я постоянно нахожусь под охраной, и любое новое оружие, которое я создаю, попадает прямиком к Равису? И даже если мне удастся закончить оружие и приготовиться к побегу, стоит мне начать размахивать оружием, как охранники перережут Келлину горло прежде, чем я смогу до него добраться.

Мне нужно сделать что-то, что не убивает. Что-то, что не навредит Келлину, если он попадет под перекрестный огонь.

В моей голове начинают вращаться шестеренки.

Равис хотел, чтобы я произвела впечатление на этих вельмож. Интересно, что случится, если они узнают, что я внезапно исчезла…