Текст книги "Halo. Потоп"

Основные силы обычно высаживались на снабженных орудиями штурмовых шлюпках, но те были слишком медлительны и становились хорошей мишенью для установок ПВО. Поэтому в ККОН и решили потратить деньги и время, необходимые для разработки второго способа перебросить войска через атмосферу: ОПМ – одноместный посадочный модуль.

Управляемые компьютером системы ПВО могли сбить часть таких капсул, но те были достаточно малы, да и каждое попадание приводило к гибели только одного десантника, а не дюжины.

Была лишь одна проблема. Когда выгорала керамическая обшивка, покрывавшая ОПМ, воздух внутри капсулы становился немыслимо горячим, а иногда раскалялся до фатальных температур. По этой причине солдат УВОД и называли «адскими ныряльщиками». Запись в отряды производилась исключительно на добровольной основе, и решиться на такое могли только отпетые сорвиголовы.

Маккей оставалась на центральной дорожке до тех пор, пока все члены ее команды не заняли свои места. Она знала, что в итоге у нее самой остается на шестьдесят секунд меньше, чтобы приготовиться к запуску, и стремительно заскочила в свой ОПМ, как только закрылся последний люк.

Едва она оказалась внутри, руки лейтенанта запорхали с неразличимой для глаза скоростью. Она застегнула ремни безопасности, запустила проверку основных систем, отключила ряд предохранителей, активировала свой торпедный аппарат и стала наблюдать за крошечным экраном, встроенным в стенку перед ее глазами. Компьютер, управляющий орудиями «Столпа осени», уже заканчивал расчеты той силы, с которой необходимо было отстрелить капсулы, чтобы ОПМ вошли в атмосферу под нужным углом. Лейтенанту оставалось только терпеть и молиться, чтобы керамическое покрытие продержалось до открытия парашютов, а еще – стараться не вспоминать о том, насколько хрупким было на самом деле ее укрытие.

Офицер как раз успела зафиксировать сапоги и взглянуть на циферблат, ведущий обратный отсчет, чтобы увидеть, как единица сменяется нулем.

Капсула, набирая скорость, промчалась по пусковой трубе и устремилась к миру-кольцу. Желудок лейтенанта подступил к горлу, а сердце бешено заколотилось.

Кто-то воткнул крошечный диск в проигрыватель, нажал на кнопку, и на частоте отряда зазвучал пафосный и лихой гимн «адских ныряльщиков». В уставе было ясно сказано, что нецелевое использование коммуникаций ККОН – это плохо, и даже очень плохо, но Маккей понимала, что в данный момент солдат поступил правильно, и сам Сильва согласился бы с ней, поскольку все равно командная частота хранила безмолвие. Музыка грохотала в ее ушах, когда ОПМ затряслись, входя в верхние слои атмосферы, и десантники – вперед ногами – помчались к поверхности кольца.

Палуба вновь заходила ходуном, когда очередной удар настиг «Столп осени». Продолжало бушевать и сражение внутри корабля. Мастер-Чиф уже практически добрался до своей цели и готовился со всех ног припустить к спасательной шлюпке, но именно в эту секунду его окликнула Кортана:

– Сзади!

Джон-117 почувствовал, как сгусток плазмы ударил его прямо между закрытыми доспехами лопатками, покатился от полученного толчка и тут же вновь вскочил на ноги. Резко развернувшись лицом к противнику, он увидел ворчуна, спрыгнувшего с инженерных мостков, проложенных под потолком. Миниатюрный чужак стоял, широко расставив ноги, а в его руках накапливал заряд плазменный пистолет. Мастер-Чиф настиг его в три прыжка, повалил на палубу ударом приклада и добил короткой очередью. Пистолет ворчуна разрядил накопленный заряд в потолок. Капли расплавленного металла зашипели на щитах спартанца.

Бронебойные пули разорвали дыхательный аппарат чужака, и вверх ударила струя метана, заставившая тело твари закружиться волчком.

Еще трое ворчунов спрыгнули сверху и повисли на плечах Мастера-Чифа. Это было бы даже смешно, не обрати спартанец внимания на то, что одно из существ пытается отстегнуть его шлем, а второй чужак сжимает в лапе активированную плазменную гранату, – мелкие ублюдки собирались забросить ее внутрь его доспехов.

Он пригнул плечи и встряхнулся, словно мокрая собака.

Ворчуны разлетелись во все стороны, а Мастер-Чиф прикончил их точно выверенными выстрелами, прежде чем снова повернуться к спасательным шлюпкам.

– Быстрее! – подстегивала его Кортана. – Бежим!

И спартанец побежал, но в ту же секунду люк начал закрываться. Рядом с ним споткнулся десантник, торопившийся покинуть корабль, и Мастер-Чиф подхватил солдата, забросив того внутрь шлюпки.

Внутри их встретила небольшая группа матросов, успевших забраться на борт раньше.

– Думаю, самое время отчаливать, – невозмутимо произнесла Кортана, когда крейсер затрепетал после очередного взрыва.

Мастер-Чиф повернулся к люку и подождал, пока тот полностью закроется и загорится красная лампа, информирующая о том, что шлюз загерметизирован.

– Поехали.

Пилот запустил двигатели, и спасательная шлюпка с ревом устремилась прочь от судна, балансируя на огненном вихре. Мимо с ошеломительной скоростью промчался борт «Столпа осени», подсвеченный разрывами плазменных ракет ковенантов. Через несколько секунд шлюпка отошла от корабля на достаточное расстояние и повернула к кольцу.

Мастер-Чиф отключил внешние динамики и обратился к Кортане напрямую:

– Есть какие-нибудь мысли о том, что это такое?

– Нет, – призналась Кортана. – Но мне удалось кое-что извлечь из военной сети ковенантов. Они называют эту штуковину Ореолом. Она обладает для них некоторой религиозной ценностью. Во всем остальном твои предположения окажутся ничем не хуже моих. – Кортана помедлила, и спартанец ощутил, что она посмеивается над ним. – Ну, во всяком случае, незначительно хуже.

– Ореол, – повторил Джон-117. – Похоже, на какое-то время это место станет нам домом.

Спасательная шлюпка была слишком мала, чтобы на ней мог уместиться сверхсветовой двигатель Шоу-Фудзикавы, поэтому у них не оставалось иного выбора, кроме как приземлиться на кольце. Когда их суденышко падало сквозь черноту космоса, не было слышно ни радостных криков, ни поздравлений. Им пока удавалось выжить, но удача в любой миг могла их оставить, так что праздновать было нечего.

– Полный отстой, а не служба, – выругался один из десантников, и никто не стал ему возражать.

Роули и ее спутники неожиданно остановились, повернулись к врагам и обрушили на них всю мощь своего оружия, состоявшего из двух пистолетов, штурмовой винтовки и плазменного ружья, которое один из пилотов сумел подобрать на бегу. Небогатый арсенал, но его хватило, чтобы сбить с ног трех шакалов и заставить всех остальных чужаков убраться подобру-поздорову. Череп последнего упавшего чужака Роули размозжила ударом сапога.

Торопясь оказаться на борту своих кораблей, отряд нырнул в закрывшийся за их спинами люк взлетной палубы и бросился к «пеликанам». Кувалда нашла свою «птичку» и, возблагодарив Бога, что та не получила повреждений, побежала к трапу. Как и всегда, бак был давно заправлен, орудия заряжены, а машина готова к полету. Второй пилот, Фрай, занял свое место рядом с Роули, а в заднем отсеке разместился бригадир Каллен.

Как только она оказалась в кокпите, Роули пристегнулась, провела ускоренный вариант предполетной подготовки и запустила двигатели. Остальные корабли присоединились к дружному, успокаивающему гулу. Распахнулись створки внешнего люка, и взрывная декомпрессия выбросила в космос все незакрепленные предметы, оставленные на взлетной палубе.

Еще несколько мгновений, и крейсер вошел в верхние слои атмосферы, а это значило, что можно взлетать, но сделать это требовалось как можно скорее. Благодаря трению вокруг корабля уже начала формироваться стена пламени.

– Проклятье! – воскликнул Фрай, указывая куда-то. – Ты только посмотри!

Роули перевела взгляд и увидела шлюпку ковенантов, залетающую в отсек через огненную завесу. У них почти не оставалось времени на то, чтобы покинуть «тонущее судно». И надо же было ублюдку встать на пути прямо сейчас.

Чертыхнувшись, пилот откинула крышку предохранителя с пульта управления семидесятимиллиметровым пулеметом «пеликана». Корабль затрясло в такт работе орудия, и в броне противника образовались пробоины. Один из зарядов задел нечто важное в механизме вражеской шлюпки, и та завиляла, потеряла управление и врезалась в борт «Столпа осени».

– Порядок, – произнесла Кувалда на частоте своего звена. – Пора спуститься и познакомиться с нашими радушными хозяевами. До встречи на земле. Конец связи.

Она выключила передатчик и добавила шепотом:

– Удачи.

Десантные корабли один за другим покидали стыковочный отсек, выполняли соответствующие маневры и пикировали к нависающему над ними кольцу. Роули приходилось прилагать все свои силы, чтобы справиться со штурвалом, когда ее судно врезалось в атмосферу. На приборной панели зажглись лампы, предупреждающие о перегреве. Вокруг «пеликана» от трения выросло огненное облако. Кончики коротких, словно обрезанных крыльев машины начали пылать от жара.

– Боже, босс, – сказал Фрай, постукивая зубами от непрекращающейся тряски, – я начинаю думать, что эта затея была не из лучших.

Роули внесла поправки в курс, пытаясь сгладить угол снижения, и оглянулась на него.

– Если есть идея получше, – крикнула она, – озвучь ее на следующей планерке.

– Так точно, мэм, – кивнул он.

– А пока что, – добавила она, – заткнись и не мешай мне вести эту хреновину.

«Пеликан» угодил в воздушную яму, камнем устремился вниз и вновь выправился. Корабль дергался будто одержимый, а Роули гневно рычала, сражаясь со штурвалом и укладывая свою «птичку» на нужный курс к поверхности кольца.

Прошло пятнадцать минут с того момента, как ковенанты предприняли хорошо организованную попытку штурма командной палубы, но защитникам вновь удалось отбросить их назад. Постепенно сражение начинало затихать, и уже поступали доклады о том, что часть чужаков покидает корабль на своих абордажных шлюпках.

Было не вполне ясно, что послужило тому поводом: то ли ковенанты понесли слишком большие потери, то ли осознали, что крейсер в любой момент может развалиться на части. Впрочем, причина не имела значения. Куда важнее было то, что помещения, прилегающие к мостику, удалось зачистить, а это означало, что Киз и его люди могут спокойно работать, не опасаясь получить заряд в спину. По крайней мере сейчас.

Их следующей задачей было провести «Столп осени» через атмосферу. Не самый легкий труд, особенно если учесть, что крейсер, как и все корабли подобных размеров, строился в расчете на работу в условиях невесомости и не предназначался для посадки на планету.

Но Киз верил, что это возможно. Теперь ему предстояло направить «Столп осени» к кольцу, вручную запустить составленную Кортаной программу и покинуть судно на одной из последних спасательных шлюпок. Конечно, крейсер мог приземлиться именно так, как было запланировано, а мог и не приземлиться. В любом случае капитан не сомневался: за посадкой лучше будет наблюдать с безопасного расстояния.

Поворачиваясь к навигационному дисплею, по которому бежали строчки данных, Киз краем глаза заметил какое-то движение. Он обернулся и увидел, что пульт управления основным корабельным орудием покрыт легкой рябью, словно воздух в раскаленной пустыне. Капитан потер глаза, а когда посмотрел на пульт снова – наваждение исчезло.

Нахмурившись, Киз вновь повернулся к навигационному дисплею и начал запускать процессы, вынуждающие «Столп осени» выполнить задачу, для которой тот предназначался менее всего: посадку на твердую почву.

Исна ’Нозолей задержал дыхание. Человек посмотрел ему прямо в глаза, но ничем не выказал тревоги и отвернулся. Но это не удивляло элита, ведь его действия были основаны на опыте предшествующих поколений и всех накопленных ими знаниях.

Камуфляж в сочетании с его собственным умением передвигаться незаметно оказался невероятно эффективным. С того момента, как Исна ’Нозолей оказался на борту, он побывал уже и в моторном отсеке, и в центре управления огнем, а теперь прибыл на мостик. Стоя возле вентиляционной решетки, элит продумывал план дальнейших действий.

Корабельный ИИ был либо спрятан, либо уничтожен, в этом сомнений не возникало. Впрочем, на борту все еще оставался представитель командного состава, а значит, операция имела шансы на успех.

’Нозолей пребывал в уверенности, что человек по имени Кыызз, учитывая то, как к нему обращались остальные, занимал пост капитана. Очень ценная добыча.

Но как захватить этого человека? Очевидно, что добровольно тот в плен не сдастся, а его помощники вооружены. ’Нозолея пристрелили бы сразу же, как только он отключил бы камуфляж. Поодиночке люди были слабы, но, собравшись в стаи, представляли опасность. И как известно, животные становятся вдвойне опасными, если оказываются на краю гибели.

Нет, ключом к победе было терпение, а это означало, что элиту придется подождать. Из холодной вентиляционной трубы вырывался пар, который слегка искажала рябь, но никто, похоже, не замечал его.

– Хорошо, – произнес Киз, – давайте попытаемся посадить его… Носовые турбины на старт… Запускайте!

Включились носовые турбины, замедляющие падение корабля. «Столп осени» на секунду покачнулся, сражаясь с полем притяжения кольца, и вновь лег на правильный курс.

Поправки были внесены Кортаной, а точнее, той небольшой частичкой, которую она оставила от себя. Двигатели «Столпа осени» включались на промежутки столь малые, что их гул казался отдельными нотами в общей мелодии. Самонастраивающаяся подпрограмма отслеживала многочисленные переменные, обрабатывала потоки информации и принимала тысячи решений каждую секунду.

Если до того многострадальный крейсер просто трясло, то после входа в атмосферу все судно заходило ходуном, а по палубе начали перекатываться незакрепленные предметы.

– Все, мы проводили его сколько смогли, – провозгласил Киз. – Сдавайте все задачи и управление подружке Кортаны, нам пора уносить свои задницы с этой посудины.

Под дружный хор голосов «Так точно, сэр!» весь экипаж в последний раз окинул взглядом корабль, который так старался спасти, проверил оружие и только тогда поспешил к выходу. Сражение стихло, но это не значило, что все ковенанты оставили судно.

Внутренне подобравшись, ’Нозолей следил за людьми. Он дождался, пока последний из них покинет помещение, и пошел следом. План начал вызревать в его голове. Затея была дерзкой, точнее, возмутительно наглой, но, как предположил воин, так даже больше шансов на успех.

До спасательной шлюпки, оставленной для персонала командного мостика, идти было недалеко. Охраняли ее шесть десантников, и трое из них уже погибли. Их тела оттащили к стене и сложили в ряд.

– Смирно! – прокричал капрал.

– Вольно, – произнес Киз и продолжил, указав на люк: – Спасибо, что дождался, сынок. Соболезную, ты потерял товарищей.

Капрал кивнул. Должно быть, в момент нападения он находился не на дежурстве – половина его лица осталась невыбритой.

– Благодарю вас, сэр. Ребята прихватили с собой с дюжину ублюдков.

Киз покачал головой. Три жизни в обмен на двенадцать. Звучало неплохо, но был ли обмен достойным на самом деле? И сколько же солдат бросили сюда ковенанты? И сколько врагов должен был убить каждый человек? Капитан постарался отбросить эти мысли и ткнул большим пальцем в сторону открывшегося люка:

– Все в шлюпку! На полусогнутых!

Выжившие люди устремились в спасательный челнок, и ’Нозолей последовал за ними, хотя ему и трудно было в столь тесном помещении избегать столкновений с этим человеческим скотом. Немного свободного места обнаружилось между передней стеной и поручнями, которые становились полезными, когда шлюпка покидала поле искусственной гравитации, созданное большим кораблем. Элит рассчитывал дождаться приземления челнока, а затем найти возможность отбить Кыызза от остальных и взять его в плен. А пока ему оставалось только тихо стоять и не давать себя обнаружить.

Пассажиры закончили пристегиваться, и спасательная шлюпка покинула стыковочный отсек, устремившись к миру-кольцу. Через несколько секунд включились двигатели, и крошечное судно, перестав раскачиваться, легло на заранее просчитанный курс к поверхности.

Киз занял кресло в третьем ряду позади пилота. Капитан хмуро оглядывался, словно что-то потерял. Так продолжалось, пока шлюпка не покинула крейсер. Тогда он наклонился к сидящему перед ним десантнику:

– Слушай, капрал…

– Да, сэр? – Десантник крайне устал, но все же сумел каким-то образом изобразить внимание, хотя и был надежно пристегнут к противоперегрузочному креслу.

– Дай-ка мне свой пистолет, сынок.

Выражение, появившееся на лице военного, явственно говорило: последнее, что ему хотелось бы сейчас делать, так это расставаться с одним из своих стволов, и особенно при угрозе ближнего боя. Но капитан есть капитан, поэтому выбора не оставалось. Он все еще пытался произнести «Слушаюсь, сэр», когда почувствовал, как командир выхватывает из его кобуры пистолет M6D.

«Не пробьет ли одна из двенадцатимиллиметровых пуль относительно тонкий борт спасательной шлюпки? – задумался Киз. – Не погибнут ли все в результате разгерметизации?»

Этого он не знал, но был уверен: один из этих сукиных сынов ковенантов, пробравшийся на корабль, точно сдохнет. Капитан вскинул пистолет, прицелился в самый центр странной мерцающей дымки и нажал на спусковой крючок.

Прежде чем его настигла первая пуля, элит успел заметить какое-то движение, сообразить, что бежать некуда, и потянуться к своему оружию.

M6D обладал сильной отдачей, и ствол его начал постепенно подниматься, поэтому третий заряд ударил ’Нозолея точно в прорезь шлема, разметав его мозги и избавив от тирании реального мира.

Когда стих грохот последнего выстрела, камуфляжное поле вышло из строя и прямо в воздухе вдруг возник элит. Тело чужака парило, отлетая к задней стене. Тысячи крошечных шариков крови сопровождали ошметки его мозга на пути к корме шлюпки.

Лейтенант Хикова пригнулась, уклоняясь от одного из сапог чужака, грозившего ударить ее по голове. С безразличным видом женщина отпихнула от себя труп. Все остальные пассажиры были слишком удивлены, чтобы хоть что-то произнести или сделать.

Капитан спокойно выбил разряженную обойму, извлек последний заряд из патронника и протянул пистолет ошеломленному капралу.

– Благодарю, – произнес Киз. – Отличное оружие. Не забудь его перезарядить.

Часть II
Ореол

Глава вторая

Время с начала высадки: 00:03:24

(по часам майора Сильвы) /

Командирский ОПМ, десантирование на Гало.

В соответствии со стандартными протоколами ККОН модуль майора Антонио Сильвы включил ускорители, входя в атмосферу мира-кольца. Причин тому было много, и одной из них являлось укоренившееся мнение, будто офицеры должны вести людей, а не следовать за ними и должны с радостью исполнять все, что приказано их солдатам, а также подвергать себя тому же уровню опасности.

Впрочем, существовали и другие основания для введения таких правил. Начать хотя бы с того, что, как только сапоги десантников коснутся земли, кто-то должен собрать отряд, выдать ему задачи и цели. Как свидетельствовал опыт, от того, насколько хорошо себя проявят «адские ныряльщики» в самый первый, также именуемый золотым, час, зависит успех всей операции. Особенно значение УВОД возрастало сейчас, когда десантники направлялись к поверхности враждебного мира без предварительной разведки, инструктажа, виртуальных симуляций и привычной подгонки обмундирования под условия планеты. Для того на командирскую капсулу и была установлена аппаратура, серьезно отличавшая ее от остальных «яиц». В том числе в модуль встроили высокомощную оптическую систему и управляющий ею ИИ.

Данный кибернетический разум симулировал мужскую личность и носил имя Уэлсли в честь герцога Веллингтона, да и характер имел соответствующий. Пусть его возможности значительно уступали таким сложным ИИ, как Кортана, зато они всецело были заточены на военные цели, что делало Уэлсли несколько узколобым, но крайне полезным в бою.

ОПМ яростно затрясло и закрутило, а температура внутри поднялась до девяноста восьми градусов. По лицу Сильвы струями сбегал пот.

– Итак, – продолжал свой монолог ИИ, и его голос вливался в голову офицера через наушники, – основываясь на полученных из космоса показаниях телеметрии и проведенном мной анализе, должен сказать, что лучше всего для ваших нужд подойдет структура, помеченная HS2604. – Интонации в голосе ИИ сменились, отмечая переход на режим общения. – Как вам идея назвать ее Гавилгур, в честь крепости, покоренной мной в Индии?

– Спасибо, – Сильва стиснул зубы, когда капсула перевернулась во второй раз, – но нет. Во-первых, ты не покорял никаких крепостей, это сделал Веллингтон. Во-вторых, в тысяча восемьсот третьем году еще не существовало компьютеров. И еще: мои солдаты просто не смогут выговорить слово «Гавилгур». Обозначение «база Альфа» более чем подойдет.

ИИ издал звук, имитирующий человеческий вздох сожаления.

– Что ж, хорошо. Как я уже и говорил, база Альфа расположена на самой вершине этой скалы.

На выпуклом экранчике в шести дюймах от носа майора задрожало изображение, сменяясь видом широкой, похожей на колонну каменной структуры с плоской вершиной. Возле одного из краев площадки виднелись какие-то строения с покатыми крышами.

Это все, что Сильве удалось увидеть, прежде чем с ОПМ начала сползать внешняя обшивка, обнажая посадочную клеть, защищавшую майора и его вещи. Одежда офицера затрепетала в потоках холодного ветра. Через мгновение открылся похожий на крыло парашют. Сильва скривился, когда падение замедлилось рывком, от которого захрустели кости. Ремни бзопасности впились в плечи и грудь.

Уэлсли отправил управляющий сигнал другим «адским ныряльщикам». Остальные капсулы развернулись в указанном направлении, нацелились на командирский ОПМ и последовали за ним в атмосферу. Точнее говоря, все, кроме Мэри Постли, услышавшей треск разрывающегося парашюта. Отвратительное ощущение свободного падения продолжалось всего несколько секунд, а затем развернулся запасной парашют. На панели перед лицом солдата зажглась красная лампочка. Вопли девушки раздавались на второй частоте, пока Сильва не отключил ее. Он закрыл глаза. Все «адские ныряльщики» боялись такой гибели, хотя и не рассказывали об этом. Скоро где-то там внизу Постли найдет себе могилу в поверхности Ореола.

Сильва почувствовал, как выправляется полет его ОПМ, и вновь поглядел на скалу. Она была достаточно высокой, чтобы предоставить хороший обзор тем, кто захватит ее. Отвесные же утесы вынуждали врага либо нападать с воздуха, либо медленно продвигаться по узким тропам. К тому же строения, расположенные на вершине, должны были обеспечить солдат надежным укрытием.

– На вид неплохо. Спасибо.

– Не за что, – самодовольным тоном ответил Уэлсли. – Есть только одна малюсенькая проблема.

– Какая еще? – Сильве приходилось кричать, поскольку с ОПМ полностью сорвало обшивку и ветер теперь хлестал по лицу.

– Так уж вышло, что эту территорию уже оккупировали ковенанты, – спокойно ответил ИИ. – Так что если мы хотим взять ее, то придется сделать это силой.

Время с начала высадки: 00:02:51 (по часам Джона-117) / Спасательная шлюпка Лима-Фокстрот-Альфа-43, вынужденная посадка на Ореоле.

Мастер-Чиф наблюдал за тем, как перед ним разворачивается мир-кольцо, когда пилот провел шлюпку мимо внешнего серебристого края и бросил ее к внутренней стороне, прежде чем положить крошечное суденышко на заранее просчитанный курс, который должен был завершиться приземлением в странном мире. Спартанец посмотрел вперед и увидел перед собой горы, холмы и равнину, выгибавшуюся наверх вместе с кольцом и исчезавшую из виду где-то над его головой. Зрелище одновременно было красивым, странным и сбивающим с толку.

Вскоре весь обзор закрыла стремительно приближающаяся земля. Мастер-Чиф так и не понял, что стало тому виной: вражеский обстрел, поломка двигателей или неожиданно возникшее препятствие. Важна была не причина, но результат.

Пилот успел только прокричать: «Мы падаем слишком быстро!» – когда шлюпка налетела на что-то твердое и палуба ушла у спартанца из-под ног. Боль пронзила его голову, когда он ударился шлемом о переборку, а затем все погрузилось во тьму…

– Чиф… Чиф… Ты меня слышишь? – звучал в его ушах голос Кортаны.

Спартанец открыл глаза и увидел, что лежит прямо на осветительных панелях, вмонтированных в потолок шлюпки. Они мерцали и искрили.

– Да, я тебя слышу, – ответил он. – И незачем так орать.

– Уверен? – ехидно поинтересовалась Кортана. – Тогда, может быть, ты выразишь свое недовольство ковенантам? Наше падение спровоцировало серьезный шум на радиоволне, так что, полагаю, кортеж уже выехал на торжественную встречу.

Мастер-Чиф заставил себя подняться и уже собирался ответить соответствующим образом, когда увидел тела. От столкновения шлюпку разорвало пополам, изувечив всех не защищенных броней людей. Кроме него, никому не удалось пережить крушение.

Но сейчас он не мог задерживаться и впадать в тоску. Во всяком случае, если собирался и далее оставаться в живых и защищать Кортану от попадания в лапы врагов.

Спартанец поспешил набрать столько боеприпасов и гранат, сколько мог унести. Он как раз покончил с этим занятием, когда Кортана подала сигнал тревоги:

– Предупреждаю, я фиксирую приближение нескольких десантных кораблей ковенантов. Советую укрыться в холмах. Если повезет, чужаки решат, что все, кто был на борту, погибли в аварии.

– Принято.

Задумка Кортаны была не лишена смысла. Спартанец огляделся, чтобы понять, не исходит ли откуда-нибудь угроза, и побежал к мосту, переброшенному через каньон. Конструкция эта оказалась без перил и была возведена из странного блестящего металла. Под мостом с широкого утеса обрушивался ревущий водопад.

Весь остальной мир терялся где-то над головой. Вокруг возвышались огромные, обточенные ветром серые валуны и росли рощицы хвойных деревьев, напомнивших воину о лесе, где он тренировался на Пределе.

Впрочем, имелись и серьезные отличия: кольцо, уходящее вверх на горизонте; тени, по-другому ложащиеся на землю; свежий, чистый воздух, поступающий в фильтры шлема.

Этот мир потрясал своей красотой и в то же самое время был смертельно опасен.

– Тревога! Десантный корабль ковенантов на подлете. – Голос Кортаны был спокойным, но в нем сквозила настойчивость.

Ее «пророчество» вскоре подтвердилось, когда противоположную сторону моста накрыла тень и раздался рев корабельных двигателей. Сомнений в том, что спартанца засекли, не оставалось, и ему пришлось срочно продумывать план дальнейших действий.

Перебежав через мост, он увидел удобный валун слева от себя и устремился к нему в поисках укрытия. При этом Джон-117 прошел по самому краю обрыва, не обращая внимания на разверзшуюся внизу пропасть. Осторожно ступая, он обошел огромный камень и спрятался за ним там, где валун касался скалы. Теперь прижавшийся спиной к стене спартанец обрел возможность обороняться.

Сверившись с датчиком движения, он увидел, что две «банши» находятся уже практически над его головой. Из машин чужаков горделиво выступали плазменное орудие и сопла пулеметов. Хотя «банши» и не были особенно маневренными, они тем не менее представляли опасность, и в особенности – для пехоты.

При поддержке с воздуха ворчуны и элиты, выпрыгивавшие из вилкообразных десантных кораблей, становились серьезной угрозой.

Спартанец поднял оружие и прицелился в ближайшую «банши». Сосредоточившись на том, чтобы не открыть огонь слишком рано, он дождался, пока машина подойдет на достаточное расстояние, и нажал на спусковой крючок. Первый штурмовик шел прямо на Джона-117, так что держать врага в прицеле было относительно просто. Пули вышибали искры, отскакивая от «банши», а показания счетчика патронов стремительно уменьшались.

Наконец одному из бронебойных зарядов удалось проложить себе путь сквозь фюзеляж машины, и та вздрогнула и вильнула в сторону, оставляя за собой дымный след. Но Мастер-Чиф был не в том положении, чтобы порадоваться такому результату, поскольку со стороны солнца на него, поливая землю огнем плазменного орудия, надвигалась вторая «банши». Показания энергетического щита пошли на убыль, а затем зажглись красным цветом. В динамиках шлема запищал сигнал тревоги.

Джон-117 открыл ответный огонь. Израсходовав магазин, он без промедления высвободил его и заменил свежим.

Пригнувшись, он вновь принялся выглядывать цели в небе и заметил возвращающуюся первую машину. Заставив себя успокоиться, спартанец приготовился к следующему раунду. Он позволил вражескому штурмовику приблизиться, чуть привстал и вновь нажал на спусковой крючок. «Банши» ковенантов влетела прямо в шквал пуль, запылала и врезалась в скалу.

Второй штурмовик все еще был где-то рядом, лениво наматывая круги, но теперь спартанцу было чем заняться и кроме того, чтобы пытаться его подбить. На детекторе движения возникло с полдюжины красных точек. Каждая из них отмечала потенциального врага, и почти все они сейчас заходили со спины.

Мастер-Чиф подождал, пока его щиты полностью зарядятся, развернулся, запрыгнул на валун и быстро окинул окрестности взглядом. Десантный корабль ковенантов высадил на противоположной стороне каньона несколько ворчунов, и те сейчас были заняты изучением обломков спасательной шлюпки.

Но это было не все. Еще одна группа ворчунов, находившаяся на его берегу, приближалась слева, прячась за деревьями. Впрочем, они были еще достаточно далеко, чтобы дать ему несколько секунд на подготовку.

Пускай у него не было излюбленной снайперской винтовки S2AM, идеально подходящей для подобной ситуации, но у спартанца оставался подаренный капитаном Кизом пистолет. Модель M6D включала в себя оптический прицел с двукратным увеличением и в руках профессионала вполне годилась, чтобы уложить противника с приличного расстояния.

Мастер-Чиф извлек пистолет из кобуры, повернулся к группе, собравшейся возле обломков шлюпки, и взял в прицел ближайшего ворчуна. Несмотря на то что этот отряд не представлял непосредственной угрозы прямо сейчас, чужаки на противоположной стороне каньона находились в очень удобной позиции, чтобы зайти ему в спину, а значит, с ними следовало разобраться в первую очередь. Прозвучало семь выстрелов, и семь ворчунов повалились на землю.

Удовлетворившись тем, что на правом фланге стало относительно безопасно, спартанец перезарядил пистолет и переключил свое внимание на вражеских солдат, выходящих из рощи. Этот отряд был теперь ближе, намного ближе и уже открывал огонь. Первой мишенью Мастер-Чиф избрал самого дальнего чужака, чтобы быть уверенным – он сможет разобраться с остальными, даже если те решат спасаться бегством.