Текст книги "Графиня Кэтлин"

Уильям Батлер Йейтс
Графиня Кэтлин

Действующие лица

Шеймас Руа, крестьянин

Мэри, его жена

Тейг, его сын

Айлиль, поэт

Графиня Кэтлин

Уна, ее кормилица

Два демона, переодетых крестьянами

Крестьяне, слуги, ангельские существа

Действие происходит в Ирландии в стародавние времена.

Сцена первая

Комната, в которой горит очаг. Голые темные стены. Сквозь открытую дверь виден лес; деревья нарисованы узорчатыми силуэтами на фоне бледно-золотистого неба. В целом, сцена должна производить эффект иллюстрации в старинном часослове. Мэри, женщина около сорока лет, сидит и что-то мелет на ручной мельнице.

Мэри

 
Что это куры переполошились?
 

Тейг, четырнадцатилетний подросток, входит с кучей торфа, сваливает ее перед очагом.

Тейг

 
В округе голод; люди говорят,
Что мертвецы встают из гроба.
 

Мэри (прислушиваясь)

 
                           Ишь ты,
Как раскудахтались! С чего бы вдруг?
 

Тейг

 
А вот еще похуже: в Таберване
Замечен лопоухий человек,
Махавший, словно нетопырь, ушами.
 

Мэри

 
Куда же твой отец запропастился?
 

Тейг

 
А позапрошлой ночью на погосте
Близ Кэррик-оруса пастух наткнулся
На человека без лица: взамен
Глаз, носа, рта – сплошная маска кожи.
 

Мэри

 
Глянь, не идет ли твой отец.
 

Тейг выглядывает за дверь.

Тейг

 
                        Ой, мама!
 

Мэри

 
Что там такое?
 

Тейг

 
            Там в кустах две птицы –
Или не птицы – трудно разглядеть
За листьями: как совы, но с рогами,
И на меня они глядят с угрозой.
 

Мэри

 
Спаси нас, Матерь Божья!
 

Тейг

 
                      Толку нет
Молиться, говорит отец. Господь
И Матерь Божья дрыхнут и не слышат,
Что целый край, охваченный бедой,
Кричит, как кролик на зубах куницы.
 

Мэри

 
Не богохульствуй, сын. Накличешь горе
На всех – и на меня, и на отца.
Ах, поскорей бы он домой вернулся!
 

Входит Шеймас.

 
Ну, наконец! Ты что так долго делал
В лесу? А я схожу с ума от страха,
Все думаю: что там с тобой стряслось,
Не приключилась ли беда какая…
 

Шеймас

 
Ну, хватит, хватит, перестань кудахтать!
С утра, считай, я исходил весь лес,
Но ничего не смог добыть. Должно быть,
Все барсуки, сурки и даже крысы
От жажды передохли. Только ветер
Свистит в листве.
 

Тейг

 
               Так ужина не будет?
 

Шеймас

 
В конце концов я сел на перекрестке
Среди бродяг, с протянутой рукой.
 

Мэри

 
Ты попрошайничал?
 

Шеймас

 
                 Я попытался.
Но нищие, боясь за свой доход,
Меня прогнали бранью и камнями.
 

Тейг

 
Ты, значит, ничего нам не принес?
 

Шеймас

 
Неужто в доме пусто?
 

Тейг

 
                  Корка хлеба
 

 
Заплесневшего.
 

Мэри

 
             Есть чуть-чуть муки
На новый каравай.
 

Тейг

 
                А дальше что?
 

Мэри

 
Есть курочка.
 

Шеймас

 
           Чтоб этим нищим сдохнуть!
Проклятые!
 

Тейг

 
         Ни хлеба, ни гроша.
 

Шеймас

 
А съестся курочка – что будем делать?
Питаться щавелем и лебедой,
Покуда сами не позеленеем?
 

Мэри

 
Господь, что нас поил-кормил досель,
И впредь накормит нас.
 

Шеймас

 
                   Жди-дожидайся.
Пять раз сегодня я входил в дома
И находил лишь мертвецов на лавках.
 

Мэри

 
Быть может, Он велит нам умереть,
Чтобы не видеть злых гримас от ближних,
Не слышать злобных слов!
 

Снаружи доносится музыка.

 
                      Кто там играет?
 

Шеймас

 
Кто там бренчит на струнах, насмехаясь
Над нашей скудостью?
 

Тейг

 
                   Какой-то малый,
Старуха с ним – и молодая леди.
 

Шеймас

 
Что ей страданья бедняков? Приправа
Из хрена горького к ее обеду.
А ты как думала?
 

Мэри

 
              Помилуй, Боже,
Тех, кто богат! Средь пышных светлых зал,
И жирных блюд на скатертях цветастых
Недолго сытой зачерстветь душой.
А ведь игольное ушко – не шутка!
 

Шеймас

 
Черт их возьми!
 

Тейг

 
             Они идут сюда.
 

Шеймас

 
Скорей садись на лавку, обхвати
Двумя руками голову – вот этак,
Гляди как можно жальче и скули.
 

Мэри

 
Вот ведь беда – прибраться не успела!
 

Входят Кэтлин, Уна и Айлиль.

Кэтлин

 
Спаси нас всех Господь! Мы ищем дом,
Старинный замок с яблоневым садом
И садиком аптечным возле кухни
И клумбами… Он где-то здесь, в лесу.
 

Мэри

 
Мы знаем этот замок, госпожа.
Он спрятан за высокими стенами,
Чтобы тревоги мира не могли
В него проникнуть.
 

Кэтлин

 
                Мы и есть, наверно,
Те самые тревоги – ходим кругом
И все не можем отыскать тот замок.
А я ведь в нем все детство провела.
 

Мэри

 
Так вы – графиня Кэтлин?
 

Кэтлин

 
                       Да. А это –
Моя кормилица и няня, Уна.
Но и она дорогу не найдет.
 

Уна

 
Не то тропинки заросли травой,
Не то с глазами у меня не ладно…
 

Кэтлин

 
А этот юноша, что, верно, знает
Все уголки в лесу, – сегодня днем
Он там бродил среди кустов, беспечно
Насвистывая, – ныне погружен
Так глубоко в отчаянье, что вряд ли
Поможет нам.
 

Мэри

 
            Да тут недалеко!
Я покажу дорожку, по которой
Прислуга замка ходит на базар.
Тут рядом. Но покуда отдохните.
Мои отцы служили вашим предкам
Так долго, госпожа, что было б странно
Вам не найти приют гостеприимный
Под этой кровлей.
 

Кэтлин

 
               Мы вам благодарны
И отдохнуть бы рады, – но темнеет,
И нам пора идти.
 

Шеймас

 
               Уж много дней
Нет ни еды, ни денег в этом доме.
 

Кэтлин

 
Так, значит, голод и сюда добрался –
В тот край, где я мечтала отдохнуть
От бедствий мира? Тщетная надежда!
Змей проползет везде.
 

Дает Шеймасу деньги.

Тейг

 
                   И мне, и мне!
Я только что на этом вот пороге
Упал от голода и полчаса
Валялся как собака!
 

Кэтлин

 
                 Я дала
Всё, что осталось у меня. Взгляните –
Кошель мой пуст. Повсюду на пути
Встречали мы лишь нищих и голодных.
Пришлось раздать все деньги. Забери
И сам кошель с серебряной застежкой,
Продай его, а завтра приходи
В мой замок и получишь вдвое больше.
 

Айлиль начинает что-то наигрывать.

Шеймас (бормочет)

 
Опять брянчанье!
 

Кэтлин

 
               Не хули певца
И пальцы, пробуждающие струны;
Врачи велели мне скорей бежать
От злоб мирских и чем-нибудь развлечься,
Чтоб думы не свели меня в могилу.
 

Шеймас

 
Так что – уж нам и рта раскрыть нельзя,
Молчи, и все тут?
 

Уна

 
               О, моя голубка!
Печали, вычитанные из книг,
Она как будто выстрадала сердцем.
 

Уна, Мэри и Кэтлин уходят. Айлиль с вызовом глядит на Шеймаса.

Айлиль (поет)

 
Будь я влюблен, как твой дурак,
И зол, подобно дураку,
Я знал бы точно, кто мой враг,
И знал, кому разбить башку.
Поосторожнее, молчун,
Безумному не прекословь:
Кто ненавидит звуки струн,
Тот ненавидит и любовь.
 

Щелкает пальцами перед носом Шеймаса.

 
Поосторожнее, молчун!
 

Делает несколько шагов к двери и оборачивается.

 
Дверь крепко-накрепко за мной заприте.
Кто знает, что за бесы там таятся
В потемках; нынче я видал в лесу
Перекликающихся сов рогатых.
 

Уходит, напевая. Входит Мэри.

Шеймас пересчитывает деньги.

Шеймас

 
Вот ведь дурак какой.
 

Тейг

 
                  Он тоже видел
Рогатых сов в лесу. Ох, не к добру!
Дай Бог, чтоб на него несчастье пало.
 

Мэри

 
Вы не сказали госпоже спасибо.
 

Шеймас

 
За что спасибо? За семь медных пенсов?
 

Тейг

 
За кошелечек без монет?
 

Шеймас

 
                       Что толку
От этих денег или вдвое больших,
Когда все дорожает каждый день,
А цены на еду, на хлеб и мясо –
Неслыханные?
 

Мэри

 
             Разве утаила
Она хоть что-то? Все вам отдала.
 

Подходит к двери и хочет ее закрыть.

Шеймас

 
Оставь открытой дверь.
 

Мэри

 
                    Коль господа,
Что столько прочитали-повидали,
Боятся духов, мчащихся по небу
Иль прячущихся в чаще, – беднякам
Подавно надо их бояться.
 

Шеймас

 
                      Вздор!
Оставь засовы. Пусть любой из тех,
Кто мчится в воздухе, как клок тумана,
Или, как крот, крадется под землей,
Заходит в этот дом – я приглашаю.
 

Тейг

 
И денег пусть прихватит!
 

Шеймас

 
                      Я слыхал
О белой птице. Чайка или голубь
Сидит и чешет перья. Кинешь камень –
Раздастся звон, как будто в медь попал,
И улетит задумчивая птица;
Но есть вырыть яму в этом месте,
Найдешь горшок с деньгами.
 

Тейг

 
                        Если трижды
Приснится клад – он, значит, где-то рядом.
 

Шеймас

 
Скорее сдохнешь, чем его найдешь.
 

Тейг

 
Покликать разве их – авось, что выйдет.
Ведь их видали нынче.
 

Мэри

 
                    Кликать бесов?
Из леса бесов хочешь кликать в дом?
 

Шеймас

 
Ах, ты учить? Указывать, кого
Мне звать или не звать? Ну, получай же!
 

Ударяет ее.

 
Чтоб знала, кто хозяин.
 

Тейг

 
                    Позови их.
 

Мэри

 
Спаси нас Небо!
 

Шеймас

 
              Хныкай, сколько влезет.
Тебя не слышат в этом сонном царстве
Вверху; а я покличу – отзовутся.
 

Тейг

 
Они, я слышал, одарили многих.
 

Шеймас (стоя у двери)

 
Кто б ни были вы, странники ночные! –
Когда вы не пришельцы из могил –
С людьми, хотя бы даже с мертвецами,
Я не хочу якшаться, – приходите!
Я вас зову. Присядьте у огня.
Не страшно, коли ваши рот и уши
На брюхе – или сзади конский хвост –
Или все тело перьями покрыто;
Коль есть у вас язык и две руки,
Придите, угоститесь нашей пищей,
Согрейте у огня свои копыта
Озябшие; поговорим о том,
О сём, людишек скверных пересудим
И всех их проклянем до одного!
Куда ж вы делись-то?
 

(Отворачивается от двери.)

 
                  А люди брешут,
Что их, как листьев на дубу, что скачут
Они и у священника по книге…
 

Тейг медленно поднимает руку, указывая на дверь и отступая назад. Шеймас оборачивается, что-то видит и тоже начинает медленно пятиться. Мэри делает то же самое. Человек, одетый как восточный купец, входит, держа в руке маленький коврик. Он разворачивает его и садится, скрестив ноги. Входит еще один человек, одетый сходным образом, и садится, с другой стороны. Все это они проделывают с важностью и не спеша. Усевшись, вынимают деньги из расшитых кошельков, висящих возле пояса, и раскладывают их на ковриках.

Тейг

 
Заговори же с ними.
 

Шеймас

 
                 Сам попробуй.
 

Тейг

 
Не ты ли их позвал?
 

Шеймас (подходя поближе)

 
                 Прошу простить.
Не надо ли чего – уж вы скажите.
Хотя мы люди бедные, но если…
Но если что…
 

Первый купец

 
           Нужда у нас проста.
Мы – путешествующие по миру
Купцы, нам нужен ужин и очаг
И тихий уголок, где можно деньги
Пересчитать в тепле.
 

Шеймас

 
                 А я-то думал…
Неважно, что… Я тут жене сказал:
Мол, я хозяин и могу позвать,
Кого хочу… Но это все – пустое.
Ведь вы – купцы, обычные купцы.
 

Первый купец

 
Мы путешествуем по порученью
Хозяина – Главнейшего купца.
 

Шеймас

 
И ладно. Будь вы те, кого я кликал…
А впрочем – как угодно. Отдыхайте
И ужинайте. Только цены нынче
Такие: было пенни, стало тридцать.
Уж вы не обессудьте.
 

Первый купец

 
                 Наш хозяин
Велит платить столь щедро, чтоб любой,
Кто с нами дело заведет, мог вволю
Пить, есть и веселиться.
 

Шеймас (Мэри)

 
                     Шевелись.
Поди зарежь и выпотроши птицу,
Пока мы с Тейгом разожжем поярче
Очаг и стол накроем для гостей.
 

Мэри

 
Я им не буду стряпать.
 

Шеймас

 
                   Что за шутки!
Не злись! – Она мне хочет отплатить
За оплеуху, что я ей отвесил.
Сейчас, увидите, охолонет.
С тех пор, как в этой край пришла нужда,
Мы цапаемся с ней, как два волчонка.
 

Мэри

 
Я вам не стану стряпать – потому,
Что видела, в каком неладном виде
Вы были там, за дверью.
 

Тейг

 
                     Вот в чем дело!
Из-за того, что брякнул мой отец,
Она считает, господа, что вы –
Из тех, кто не отбрасывает тени.
 

Шеймас

 
Я ей сказал, что мог бы пригласить
Хоть бесов; вот старуха и струхнула.
Но вы – такие ж люди, как и мы.
 

Первый купец

 
Как странно, что в нас могут заподозрить
Лишенных тени духов! Что на свете
Вещественней купца, который вас
Продаст и купит?
 

Мэри

 
              Если вы не бесы
И есть у вас излишек, – помогите
Голодным беднякам.
 

Первый купец

 
                 Мы помогли бы,
Да где найти их?
 

Мэри

 
              Поищите лучше.
 

Первый купец

 
От неразумной милостыни – зло.
 

Мэри

 
Примеривать и взвешивать не худо,
Да только не в такие времена,
Когда беда переполняет чашу
И тянет коромысло вниз.
 

Первый купец

 
                     Но если
Уже мы взвесили и рассудили?
 

Второй купец

 
Пусть каждый принесет нам свой товар,
И он получит цену, о которой
И не мечтал.
 

Мэри

 
          Откуда ж ему взяться,
Товару?
 

Первый купец

 
      Что-то же у вас осталось.
 

Мэри

 
Мы все давно продали – скот и птицу,
Поля и инвентарь.
 

Первый купец

 
               Не всё, однако.
Есть нечто зыбкое – купец рискует,
Приобретая это, – вроде тучки,
Ненужное, которое зовут
Бессмертным в сказках.
 

Шеймас

 
                   Тот товар – душа?
 

Тейг

 
Я уступлю свою – не голодать же
Из-за какой-то тучки!
 

Мэри

 
                  Тейг и Шеймас…
 

Шеймас

 
Что толку в этом зыбком – бедняку?
Бог от щедрот своих послал нам голод,
А бес нам денег даст.
 

Тейг

 
                 И гром не грянет.
 

Первый купец

 
Вот доля каждого.
 

Шеймас хочет взять деньги.

 
               Нет, погоди.
Сперва исполните нам работенку.
 

Шеймас

 
И здесь обман! Как кренделем, поманят
Посулом выкупить товар ненужный –
И тут же запрягут. Известный фокус!
А я попался, как молокосос.
 

Первый купец

 
Тут каждому отдельная цена,
Но плата – после сделанной работы.
 

Тейг

 
Идет.
 

Мэри

 
    О Боже! Что же ты молчишь?
 

Первый купец

 
Вы будете кричать у всех дверей,
На перекрестках и на перепутьях,
Что мы скупаем человечьи души,
Давая столько, что любому хватит
Прожить в довольстве до тех пор, пока
Не стихнет голод. Так по-христиански
Мы делаем.
 

Шеймас

 
          Что толковать! Пошли.
 

Тейг

 
Тут побежишь, когда такие деньги.
 

Второй купец (поднимаясь)

 
Постойте! Чтобы убедить людей,
Слов мало. Вот вам денег на удачу.
 

Бросает на пол мешок с деньгами.

 
Свободно тратьте: наш Хозяин щедр.
 

Тейг останавливается и поднимает деньги. Они с Шеймасом уходят.

Мэри

 
О душегубы! Бог накажет вас!
Он вас иссушит как сухие листья,
Сметенные Судьбой к его вратам.
 

Второй купец

 
Ругайся сколько влезет – Он не слышит.
 

Первый купец

 
Бесчисленных, как листья, нас Хозяин
Наслал на мир губить посев людской,
Как насылают саранчу. Когда же
Он сам придет, когтями раздерет
Луну и звезды бледные погасит.
 

Мэри

 
Бог всемогущ.
 

Второй купец

 
           Надейся на него.
Ты будешь есть щавель и лебеду,
Пока не ослабеешь до того,
Что за порог переползти не сможешь.
Мы поглядим.
 

Мэри падает без чувств.

Первый Купец поднимает свой коврик, переносит к очагу и смотрит на огонь, потирая руки.

 
            Чуть не вцепилась в нас.
Итак, сверните шею этой куре,
Пошарьте там, на полках, нет ли хлеба,
Муку рассыпьте на пол, наколите
На вертел эту птицу и зажарьте.
Хвала Хозяину, все превосходно,
Поужинаем мы и отдохнем,
В золе горячей согревая пятки.
 

Сцена вторая. Перед занавесом

Лес с виднеющимся вдалеке замком. Вся нарисовано плоскими красками, без светотени, на узорчатом или золотом фоне.

Входит принцесса Кэтлин, опираясь на руку Айлиля, следом за ними Уна.

Кэтлин (останавливаясь)

 
У этой медом пахнущей поляны
Должно быть, тоже есть своя легенда?
 

Уна

 
Вот, наконец, и замок!
 

Айлиль

 
                   Говорят,
Что тыщу лет назад жил человек,
Любивший Королеву духов Мэв
И от любви погибший. До сих пор
Она сюда приходит в полнолунье,
Покинув хоровод, – ложится наземь
И стонет, и вздыхает здесь три дня,
Росою слезной окропляя щеки.
 

Кэтлин

 
Так любит до сих пор?
 

Айлиль

 
                   Нет, госпожа,
Пытается его припомнить имя.
 

Кэтлин

 
Прискорбно о любви забыть, и все же –
Разумней было бы заспать печаль
И уж не вспоминать…
 

Уна

 
                 Вот дом ваш, леди!
 

Айлиль

 
Она покоится в гранитном склепе
На ледяной вершине Нокнарей,
Пока ее подруги чутко дремлют,
Качаясь на волнах, – но стоит ей
Позвать, как сразу, радостно взбурлив,
Они на берег прыгнут и пойдут
Плясать под лунном светом до упаду,
И юношей любить самозабвенно,
Отчаянно – и забывать скорей,
Чем полюбили, – и стенать о том,
Стенать и горевать в ночь полнолунья.
 

Кэтлин

 
Не оттого ли жизнь у них долга,
Что память коротка?
Людская память –
Лишь пепел, засыпающий огонь,
Когда он гаснет, – а они живут,
Бессмертно и безудержно пылая.
 

Уна

 
Взгляните, вот он, дом ваш, госпожа!
 

Кэтлин

 
Его мы чуть не минули, болтая.
 

Айлиль

 
Проклятье! Если бы не этот дом,
Явившийся некстати, я узнал бы,
О чем мечтает королева Мэв,
И до сих пор ли бледные плясуньи
Так страстно, кратко любят…
 

Уна

 
                       Обопритесь
Мне на руку; не подобает слушать
Такие речи!
 

Айлиль

 
          Я моложе вас.
Вам подпирать графиню не по силам.
 

Вытаскивает из сумки лютню. Кэтлин, увлекаемая вперед Уной, оборачивается к нему.

 
Сей полый ящик помнит до сих пор
Плясуний босоногих, клики, клятвы…
И все расскажет, стоит попросить.
 

(Поет.)

 
Выше колени!
Думы – долой!
Мчитесь резвее
В пляс круговой!
Но и в безумном
Танце кружась,
Помните тех, кто
Умер за вас.
 

Уна

 
Друзья-то новые милее старых…
 

Айлиль

 
Кудри и юбки
Взвейте свои,
В землю втопчите
Горечь любви!
 

Уна

 
Ах, пустомеля! (Кэтлин.) Обопритесь крепче
Мне на руку: пускай она слаба,
Зато честна и, коли что, сумеет
Грех оттолкнуть. На этих вот руках
Вы засыпали, госпожа моя, –
Беспомощным, как червячок, дитятей.
 

Айлиль

Держитесь-ка вы лучше за меня.

Кэтлин (садясь)

 
Дойду сама – лишь отдохну немного.
 

Айлиль

 
Я думал хоть на пять минут отвлечь
Ее от мыслей о несчастьях мира;
Тебе же нужно было все испортить.
 

Уна

 
Трещи, болтун! Что от тебя услышишь,
Когда ты нехристь?
 

Айлиль

 
                 Глупая старуха!
Ее лишила ты пяти минут
Отрады. Доживи хоть до ста лет,
Мой ноги нищим, лоб отбей в молитве –
Тебе не замолить свой грех пред Небом.
 

Уна

 
Что может знать язычник о грехе?
 

Айлиль

 
О злая женщина!
 

Уна

 
               Давай, похрюкай!
 

Входит дворецкий Кэтлин.

Дворецкий

 
Я, госпожа, не виноват; я запер
Ворота на ночь, – виноват лесник.
Там, у стены есть вяз. Они залезли
На дерево – и в сад.
 

Кэтлин

 
                  Залезли? Кто?
 

Дворецкий

 
Так вы не знаете? Ну, слава Богу!
Я, значит, первый доложу, как есть,
Всю правду. Я боялся, ваша милость,
Что слуги все безбожно переврут.
 

Кэтлин

 
Так что случилось?
 

Дворецкий

 
                Чистое несчастье.
А все лесник: не отрубил ветвей,
Что так удобно налегли на стену,
Вот негодяи и проникли в сад.
 

Кэтлин

 
И здесь нет мира. Расскажи скорей,
Они кого-нибудь убили?
 

Дворецкий

 
                     Что вы! –
Украли только три мешка с капустой.
 

Кэтлин

 
Зачем?
 

Дворецкий

 
      Чтоб с голоду не помереть.
Воруй иль голодай – вот весь их выбор.
 

Кэтлин

 
Один ученый богослов писал,
Что если взял голодный от избытка,
В том нет греха.
 

Уна

 
              Вор без греха! Ну-ну!
Посыпать надо битого стекла
На стену.
 

Кэтлин

 
        Если даже он и грешен,
Но веры не утратил, – Бог простит.
Нет в мире схожих душ; нет ни единой,
Чтобы, проникнувшись любовью Божьей,
Не воспылала ярким светом. Гибель
Пусть даже самой грешной на земле
Души – для Господа невосполнима.
 

Входят Тейг и Шеймас.

Дворецкий

 
Куда вы мчитесь так? Снимите шапки.
Не видите, кто перед вами?
 

Шеймас

 
                        Вижу.
Да дело спешное. Такое дело,
Что лучшей вести люди не слыхали
За тыщу лет.
 

Дворецкий

 
           В чем дело? Молви внятно.
 

Шеймас

 
Такие новости, что мудрено
Не запыхаться.
 

Тейг

 
             За такую весть
Нас будут на руках носить.
 

Шеймас

 
                       Есть штука,
Которую никто не ставит в грош,
Хоть всякий держит при себе. Она-то
Внезапно стала ходовым товаром.
 

Тейг

 
Пустая, как пузырь, надутый ветром!
Как бледные обрезки от ногтей,
Никчемная!
 

Шеймас

 
          Я хохочу при мысли,
Что грязный нищеброд, продав ее,
Поедет дальше в золотой карете!
 

Тейг (хихикая)

 
Есть два купца, что покупают души.
 

Кэтлин

 
О Боже!
 

Тейг

 
       Может, этих душ и нет.
 

Дворецкий

 
Они пьяны или сошли с ума.
 

Тейг

 
Купцы нам дали денег… (Показывает золото.)
 

Шеймас

 
И сказали:
«Идите в мир и объявите всем:
Скупаем души – дорого и спешно!»
 

Кэтлин

 
Отдайте вдвое, вдесятеро больше,
Но возвратите то, что вы отдали.
Я заплачу.
 

Шеймас

 
         Ан нет! По мне, душа –
Коль правду есть она – лишь сторож плоти.
А я желаю петь и веселиться.
 

Тейг

 
Пошли, отец.
 

Уходит.

Кэтлин

 
            Подумай, что грядет!
 

Шеймас

 
И пусть. Скорее я тому доверюсь,
Кто платит, чем тому, кто сыплет голод
И горе из небесного мешка. (Уходит враскачку, крича.)
«Скупаем души, денежки даем!
Горстями сыплем звонкую монету!»
 

Кэтлин (Айлилю)

 
Ступай за ними, приведи их силой
Что хочешь делай, умоляй, грози…
 

Айлиль уходит.

 
Ты, няня, тоже – умоляйте вместе.
 

Уна, которая все время бормотала молитвы, выходит.

 
Дворецкий, сколько денег у меня?
 

Дворецкий

 
Бочонков сто есть золота.
 

Кэтлин

 
                      А в замках,
Коль все продать?
 

Дворецкий

 
                Еще примерно столько.
 

Кэтлин

 
А в пастбищах?
 

Дворецкий

 
              Не менее того.
 

Кэтлин

 
А в рощах и лесах?
 

Дворецкий

 
                 Еще не меньше.
 

Кэтлин

 
Оставь лишь этот замок; остальное
Продай и закупи на эти деньги –
Где хочешь, но скорей, – как можно больше
Коров, овец и кораблей с зерном.
 

Дворецкий

 
Благослови Всевышний вашу милость!
Народ спасете вы.
 

Кэтлин

 
                Поторопись.
 

Дворецкий уходит.

Айлиль и Уна возвращаются.

Кэтлин

 
Вы возвращаетесь одни. В чем дело?
 

Айлиль

 
Один из них нам пригрозил ножом,
Пообещав убить того, кто станет
Его удерживать. Я попытался –
И получил вот это… пустяки!
 

Кэтлин

 
Вас следует перевязать. Отныне
Ни радости, ни горя мне не знать
Отдельного от мира.
 

Уна

 
                  Словно волки,
Они на нас зубами скрежетали!
 

Кэтлин

 
Скорей идемте! Я не успокоюсь,
Пока не превращу свой дом в приют
Всех старых и больных, всех робких сердцем,
Спасающихся от клыка и когтя;
Пусть все, все соберутся здесь, пока
Не лопнут эти стены от натуги
И крыша не обрушится! Отныне
Мое принадлежит уже не мне. (Уходит.)
 

Уна (беря руку Айлиля и перевязывая его рану)

 
Она сыскала, чем себя занять.
Теперь и до тебя, и до меня
Ей дела – как до серых мух, жужжащих
На подоконнике в осенний день.
 

Уходят.