Текст книги "Японское экономическое чудо"

1.3.2. МИТИ и индустриальная политика

В послевоенные годы у японской элиты было немало споров и дискуссий о дальнешем пути развития экономики страны. Рассматривались разные модели развития и, в первую очередь, навязываемая американскими оккупационными властями классическая модель, в соответствии с которой Японии было необходимо встать на путь открытого демократичного «свободного рынка», где компании должны были соперничать в открытой конкуренции. Это обосновывалось, в том числе, рикардианской доктриной о сравнительных преимуществах, согласно которой у Японии в тот момент имелись возможности использовать свои преимущества дешевой рабочей силы и развивать трудоемкие отрасли экономики.

Однако, в конце концов, выиграли другие – сторонники управляемой экономики, которые утверждали, что ставку надо делать не на текущие преимущества, а формировать эти преимущества самим через методы ускоренного и управляемого развития, как это было успешно реализовано в эпоху Мэйдзи и в предвоенную эпоху, а также было подтверждено успешным зарубежным опытом Германии конца XIX века и СССР периода индустриализации. В центре этих идей были государственники из МИТИ – Министерства промышленности и внешней торговли (MITI – Ministry of International Trade and Industry).

Чиновики МИТИ имели очень обширный опыт по управлению экономикой страны в условиях военного времени и всеобщей мобилизации ресурсов для стратегических целей. В военное время МИТИ носило название Министерства снабжения и отвечало за централизованное распределение ресурсов страны для военных целей. До 1943 же года это министерство было «более гражданским» и называлось Министерством коммерции и промышленности. Многие чиновники военного времени этого министерства, как отмечено выше, так и остались на своих местах после окончания войны, на что оккупационным властям США пришлось «закрыть глаза», учитывая новые обстоятельства необходимости взращивания сильного союзника для противостояния коммунизму в Азии. И американцам пришлось принять не только факт сохранения на местах чиновников военного времени, но даже принять их прежние, практически военные методы управления экономикой страны в новое время.

Чиновники МИТИ были убеждены, что если следовать догмам западной классической экономической мыли, то Японии, где после войны было изобилие дешевой рабочей силы, следовало бы сосредоточиться исключительно на трудоемких производствах, например, на сельском хозяйстве, производстве игрушек или обуви. Вместо этого же, под «дирижерской палочкой» МИТИ, Япония начала активно осваивать более серьезные технологические промышленные производства с высокой добавленной стоимостью, создавать отрасли с высококвалифицированными рабочими. На первом этапе как локомотивы были выбраны судостроение, тяжелая промышленность, химическое производство и автомобилестроение. Эти отрасли требовали не просто много капиталовложений, но и, что было немаловажно, строительства множества больших и взаимосвязанных друг с другом предприятий, нового оборудования и технологий. МИТИ же организовало целую систему государственной поддержки этих отраслей экономики, начиная от законодательных, и заканчивая подключением финансового стимулирования со стороны Министерства финансов и Банка Японии.

Сам феномен японского экономического чуда во многом стал заслугой этой «дирижерской палочки» МИТИ, которая стала известна как «индустриальная политика МИТИ», став предметом множества исследований зарубежными экономистами. Одним из самых известных фундаментальных исследований на этот счет явилась книга американского профессора Чалмерса Джонсона под названием «МИТИ и японское чудо: развитие индустриальной политики в 1925—75 годах»122122
  Johnson, Chalmers. MITI and the Japanese Miracle: The Growth of Industrial Policy, 1925—1975. 1982.


[Закрыть]. А в 1993 году «дирижерскую» роль МИТИ в реализации японского экономического чуда признал даже Всемирный банк, опубликовав отчет о роли государства в быстром экономическом развитии восточноазиатских стран123123
  World Bank. The East Asian Miracle: Economic Growth and Public Policy. Main Report, A World Bank Policy Research Report. Washington DC, 1993.


[Закрыть].

Одной из главных особенностей индустриальной политики МИТИ было определение целей, создание неких образов будущего, к которому все должны были стремиться. В данном случае, МИТИ определило для Японии образ не «второсортной» сельскохозяйственной страны, а мощной индустриальной державы, какой Япония уже становилась в эпоху Мэйдзи. Этот образ, какой развитой должна стать экономика Японии и какими мощными должны стать японские компании активно продвигался, распространялся в обществе, став, фактически, неким японским аналогом индикативного экономического планирования124124
  Ozaki, 1984. С. 55.


[Закрыть]. И именно такой образ будущего позволил МИТИ постепенно реализовать свою индустриальную политику в устойчивой манере, осуществляя долгосрочное планирование для достижения высоких целей.

Индустриальная политика МИТИ обычно состояла из трех этапов. На первом этапе было определение нужного вектора развития через прогнозирование будущего мирового спроса и трендов мирового технологического развития. Для этого организовывались официальные и неофициальные форумы для сбора и обмена информацией. На втором этапе определелялись отрасли и направления, которые требовали особого внимания со стороны МИТИ, прорабатывались меры поддержки и стимулирования, включая государственные субсидии, налоговые льготы, дешевые долгосрочные кредиты, а также прочие, в том числе непрямые, меры поддержки, например, по маркетинговому продвижению. И на третьем этапе уже непосредственно выделялась финансовая помощь, и осуществлялись проработанные на втором этапе меры поддержки и стимулирования125125
  Okazaki и Okuno-Fujiwara, 1999. С. 11.


[Закрыть].

Иногда политика МИТИ включала в себя жесткое регулирование в целях координации общего рынка. Например, после нефтяного кризиса 1973 года, который сильно ударил по промышленному производству Японии, был принят закон о нормализации спроса и предложения на нефть. Этот закон позволил МИТИ активно регулировать распределение нефтяных ресурсов между крупными и средними промышленными предприятиями, которые должны были отчитываться перед МИТИ о своих объемах потребления и давать планы потребления на предстоящие месяцы. При этом МИТИ могло давать указания и менять планы промышленников в соответствии со своей индустриальной политикой стимулирования важных отраслей экономики и регулирования конкуренции126126
  Carpenter, 2015. С. 55.


[Закрыть].

МИТИ не только координировало всю систему индустриальной политики Японии, но и пыталось адаптировать японские компании к мировым рынкам. Оно обеспечивало компании необходимой информацией и знаниями о новых тенденциях и новых технологиях.

Очень важной концепцией МИТИ было взращивание отечественных крупных компаний, чтобы они могли наравне конкурировать с большими западными корпорациями – транснациональными «акулами» международного бизнеса. Если классическая западная экономическая мысль гласила о том, что бизнес должен развиваться сам, без поддержки со стороны государства, то МИТИ понимало, что вначале поддержка нужна, особенно учитывая неравные стартовые позиции и сложившиеся преимущества западных (американских) корпораций. Если сранивать со школой, то дети не могут в классе научиться сами по себе, если их оставить наедине с собой. Для более гармоничного развития в классе необходим учитель, который подскажет, что изучать и как, будет проверять задания и следить за дисциплиной, чтобы дети не передрались между собой. А особо одаренных учеников такой учитель будет рекомендовать к участию в олимпиадах уже на межшкольном уровне. Примерно так воспринимало свою роль МИТИ, стремясь взрастить японские компании для международной конкурентной борьбы в технологической сфере.

В этих целях МИТИ стремилось устранить излишнюю конкуренцию и у себя дома, считая ее избыточной и препятствующей надлежащему функционированию взращиваемых отраслей и компаний. Например, в 1965—66 годах МИТИ, в целях устранения избыточной конкуренции, рекомендовало компании Sumitomo Metals временно снизить объемы производства, что должно было оптимизировать показатели выпуска в металлургической отрасли в целом127127
  Ozaki, 1984. С. 63—64.


[Закрыть]. Помимо этого, МИТИ постоянно продвигало идею слияния между компаниями для создания крупных игроков, которые могли бы стать значимыми большими корпорациями для глобального рынка, и с которыми можно было бы легче работать дома.

МИТИ создало, наверное, самую оптимальную модель взращивания отечественных отраслей и крупных компаний. Сначала оно стимулировало конкуренцию, обещая щедрые долгосрочные инвестиции лучшим и многообещающим компаниям, а затем поддерживало их заказами и иными различными мерами, стремясь взрастить крупного экспортера технологической продукции. Лучшими же и многообещающими были те компании, которые представляли МИТИ самые перспективные бизнес-планы, в которых устаналивались не быстрые прибыли в качестве главных целей, а завоевание долей рынка в своей отрасли, инвестиции в новые технологии, долгосрочное развитие128128
  Okazaki и Okuno-Fujiwara, 1999. С. 12.


[Закрыть].

Это стало некой формой управляемой конкуренции, которая регулировалась со стороны государства (МИТИ), и чьи корни, опять же, росли из экономической системы военного времени. Единственной разницей было лишь то, что теперь у японских компаний стояли не военно-мобилизационные цели, а цели завоевания мировых товарных рынков. И достигалось это теперь не военными методами, а мерами финансового и иного стимулирования.

Очень важную роль МИТИ отводило бизнес-ассоциациям, которые должны были играть ключевую роль в связке между государством и бизнесом. Бизнес-ассоциации должны были помогать МИТИ доводить нужную информацию от государства к компаниям, проводить общие собрания для постоянной координации компаний отрасли, стандартизировать трудовые и иные правоотношения, организовывать новые научно-технологические исследования, обобщать информацию, а также иным образом способствовать развитию своих отраслей и компаний отрасли.

Сами же японские компании всегда стремились иметь дружеские отношения с МИТИ. Многие старались открыть свой главный офис недалеко от офиса МИТИ в центре Токио, чтобы иметь возможность чаще встречаться с его чиновниками. Даже старшие руководители компаний при встрече очень почтительно кланялись сотрудникам МИТИ, даже если были намного их старше129129
  Yergin и Stanislaw, 1998. С. 145—146.


[Закрыть]. От благосклонности МИТИ многое зависело. МИТИ могло помочь с субсидиями, в том числе на экспорт, государственными закупками, кредитными гарантиями, субсидиями на проведение научно-исследовательских разработок и многим другим еще130130
  Krauss, 1984. С. 92.


[Закрыть].

Очень важная роль отводилась научно-исследовательским разработкам, от которых, как считалось, в существенной степени зависит конкурентоспособность японских компаний в будущем. Исследования о взаимосвязи между научно-исследовательскими разработками и ростом экспорта в США показывали прямую корреляцию и взаимосвязь. Отслеживая это, японцы так же стремились усиливать те отрасли, в которых роль новых знаний и новых технологий была особенно важной, так же полагаясь на интенсивные научно-исследовательские разработки в целях увеличения экспорта товаров с высокой добавленной стоимостью131131
  Castley, 1997. С. 47.


[Закрыть]. Это тоже было важной частью индустриальной политики МИТИ.

Так, уже к началу 1970-х годов Япония по уровню своего научно-технического потенциала начала превосходить многие западноевропейские страны и постепенно переходить ко второй фазе своей индустриальной реструктуризации – переходу к высокотехнологичной экономике. МИТИ поставило задачу переориентироваться с количественных показателей на качество и сконцентрироваться на сложных производствах, требующих более наукоемкого подхода с усилением фактора научно-технологических разработок132132
  Там же. С. 46.


[Закрыть]. Новыми целями японских компаний стали завоевания мировых рынков автомобилестроения и мотоциклов, радиоприемников и телевизоров, медицинского оборудования и станков с числовым программным управлением, новых химических продуктов и синтетических материалов. Позднее сюда присоединились компьютеры и офисная аппаратура, цифровые фотоаппараты, видеокамеры и телевизоры с жидкокристаллическими экранами133133
  Институт востоковедения РАН, 2011. С. 186.


[Закрыть].

Например, в сфере сверхбыстрых интегральных схем VHSIC (Very High Speed Integrated Circuits), как только эта технология была изобретена в США, японские компании при поддержке МИТИ, уловив потенциал развития этой технологии, стали усиленно инвестировать в эту область. И, если рост инвестиций в США в этой области достиг 110% между 1978 и 1981 годами, то размер японских инвестиций достиг 210%134134
  Ross, 1991. С. 73.


[Закрыть]. Это, конечно же, давало свои плоды, и японские компании успешно занимали лидерские позиции на мировых высокотехнологичных рынках при мощной государственной поддержке.

Нефтяной кризис 1973 года стал катализатором перехода МИТИ к поддержке новых высокотехнологичных отраслей экономики, где уже активно развивались такие компании, как Hitachi, NEC, Fujitsu и Toshiba.

Первые японские компьютеры и другая высокотехнологичная продукция, очевидно, уступала по качеству зарубежным, особенно американским, аналогам, и многие японские потребители предпочитали западные технологичные товары, например, американские компьютеры IBM. В этой связи МИТИ пыталось поддержать и искусственно взрастить отечественных производителей, хорошо понимая, что необходимо преодолеть период низкокачественного производства: дать своим производителям время, чтобы те научились и получили опыт – чтобы «созрели». Со своей стороны японские компании, как например Toyota, так же это хорошо понимали и стремились постоянно улучшать свое качество, внедряя новые управленческие методики, о которых подробнее расписано в разделе 2.3.2 ниже.

Хотя в 1970-х годах МИТИ после долгих оттягиваний и разрешило американской IBM зайти на японский рынок, тем не менее, на импортные компьютеры был наложен тариф в 25%, а МИТИ усиленно продвигало политику «покупай японское» через различные меры стимулирования. Показатели импорта упали с 90% в 1950-х годах до 40% в 1960-х135135
  Carpenter, 2015. С. 57.


[Закрыть]. МИТИ усиленно искало разные возможности поддержать отечественное высокотехнологичное производство, чтобы не уступить свой рынок американскому гиганту IBM. Одной из таких мер стала поддержка Fujitsu в 1970-х годах, которая начала производить совместимые с IBM устройства, что дало сильный толчок развитию отечественных компьютерных технологий. В результате, уже через несколько лет японские компании стали покупать японские компьютеры, а Fujitsu превратилась в одного из лидеров мирового производства промышленной робототехники с числовым программным управлением, взрастив для этого бренд Fanuc136136
  Мамытов У. «Fanuc и начало японской робототехники». Elkel.org, 2019.


[Закрыть].

Благодаря такой индустриальной политике МИТИ план удвоения доходов, поставленный премьер-министром Хаято Икедой в 1960 году, в соответствии с которым Япония через 10 лет должна была выйти на уровень 7% роста в год вышла на 10% в год уже через 7 лет137137
  Ozaki, 1984. С. 56.


[Закрыть].

При этом немаловажно отметить, что такая активная роль государства в капиталистических странах не была исключительно японским явлением. Страны Западной Европы – Франция, ФРГ, Италия, Швеция и другие также очень сильно пользовались государственной поддержкой138138
  Мамытов, 2020.


[Закрыть]. Если же привести данные по США по роли государства и его активности в экономике, то данные за 1981 год выглядят следующим образом139139
  Johnson, 1984. С. 11—12.


[Закрыть]:

То есть, США и другие западные страны все время обвиняли Японию в слишком активном вмешательстве государства в экономику, при этом роль государства в Японии, как показывают данные выше, была существенно ниже, чем в США. Возможно, проблема для США и других западных стран была больше в том, что государство в Японии действовало намного эффективнее. Это подтверждается еще одним показателем – уровень расходов Японии на проведение различных научно-исследовательских разработок составлял всего лишь 25% от уровня расходов в США140140
  Институт востоковедения РАН, 2011. С. 186.


[Закрыть] (то есть США тратили в 4 раза больше), однако при этом именно японские товары завоевывали США и другие страны, показывая лучшее качество и технологичность.

1.3.3. Денежно-кредитное стимулирование

Немецкий экономист Ричард Вернер утверждает, что довоенная (а затем и послевоенная) денежно-кредитная политика Японии очень напоминает довоенную германскую, чем и объясняет высокую эффективность японской монетарно-фискальной политики всего этого периода. Вернер приводит факт, что как раз в то время, когда Германия реализовала свои уникальные денежно-кредитные механизмы стимулирования своего инфраструктурного и военно-промышленного комплекса, Япония направила в Германию для изучения ее опыта нескольких своих представителей, среди которых был представитель Банка Японии по имени Хисато Ичимада141141
  Werner, 2003. С. 54.


[Закрыть]. Позднее Хисато Ичимада стал главой Банка Японии (в 1946—54 годах), а затем «прыгнул» выше – стал министром финансов (в 1954—56 годах и в 1957—58 годах). Во время своего второго срока министром финансов он работал с премьер-министром Нобосуке Киши (упомянут выше), который был одним из ключевых чиновников военного времени и затем продолжал мобилизационную экономическую политику в самый бурный период роста экономики Японии.

Именно знания Хисато Ичимады, который наблюдал в Германии переход от гиперинфляции в 1923 году к периоду роста в 1930-х годах, очень пригодились японскому центробанку в обуздании послевоенной инфляции и выводу экономики страны на траекторию развития. Хисато Ичимада очень восхищался гением Ялмара Шахта, главы Рейхсбанка Германии, который смог выстроить новую финансовую систему стимулирования немецкой промышленности в предвоенный период.

Вообще, Германия накопила очень богатый опыт как теоретического описания природы денег, так и практического применения денежных и денежносуррогатных инструментов для стимулирования промышленной экономики, особенно в кризисные довоенные и послевоенные годы. Этот опыт основывается на изучении денежных реформ Джона Лоу во Франции в начале XVIII века, изучении Фридрихом Листом политики Александра Гамильтона конца XVIII века, а также трудов немецких теоретиков Адама Мюллера и Георга Кнуппа, чьими идеями был вдохновлен сам Джон Мейнард Кейнс когда писал свой труд о теории занятости, процента и денег в 1936 году142142
  Werner, 2003. С. 289.


[Закрыть]. Особенно интересным в этой связи был практический опыт Германии по использованию денежных суррогатов в условиях ограничения выпуска денег – посредством векселей MEFO, что позволило довоенной Германии простимулировать мощное промышленное производство военной и полувоенной продукции в середине 1930-х годов.

Ичимада детально изучил политику кредитного контроля Ялмара Шахта и считал, что модель Германии очень хорошо подходит и для Японии. Шахта Ичимада считал «идеальным главой центрального банка»143143
  Там же. С. 292.


[Закрыть]. Они были знакомы. После войны, когда Ичимада стал главой Банка Японии, Ялмар Шахт даже навещал его в Токио144144
  Там же. С. 57.


[Закрыть].

Уже в Банке Японии в 1942 году Ичимада возглавил Бюро аудита, которое следило за тем, на что направляются кредиты, в какие отрасли и каким отдельным предприятиям. Этот момент, как он и изучал у Шахта в Германии, как раз и был ключевым – главным критерием успешности кредитного стимулирования экономики был показатель «продуктивности целей кредитования»145145
  Там же.


[Закрыть]. То есть, если кредитная политика центрального банка была направлена на стимулирование потребления или выкуп каких-то активов, то никаких новых товаров не создавалось, и это могло привести к инфляции. Если же кредитная политика центробанка была направлена на создание новых товаров, а еще лучше на создание новых промышленно-технологических производств, то это считалось авансированием роста, которое наоборот даже требовало монетизации, и это вместо инфляции вело к росту экономики. Ичимада очень хорошо понимал эти тонкости, которые уже прошли свое испытание в довоенной Германии.

В 1942 году Япония приняла новый закон о Банке Японии, который должен был полностью подчинить свои цели задачам правительства. До этого, в 1932 году был принят закон о предотвращении утечки капитала, а в 1933 году закон о контроле иностранных валют. Теперь система контроля над валютно-денежной системой Японии в руках государства была практически абсолютной. Закон 1942 года определял, что главной целью функционирования центрального банка Японии являлась исключительно поддержка в реализации политики и планов правительства Японии, чем в тот момент была полная мобилизация ресурсов для увеличения производства военного предназначения146146
  Werner, 2003. С. 54.


[Закрыть].

Будучи центром контроля за кредитованием экономики, Банк Японии превратился в один из ключевых субъектов системы управления мобилизационной экономикой страны. Как до войны, так и после эта система была выстроена иерархично сверху вниз: на первом этапе органы планирования обозначали производственные потребности, затем определялись основные исполнители этих производственных программ (заводы и поставщики сырья), а затем включалась банковская система во главе с Банком Японии для обеспечения должного финансирования этих программ. Таким образом, система определяла приоритетность отраслей, которые получали финансирование и государственную поддержку. Иные источники финансирования, особенно рынок капитала и корпоративные выпуски ценных бумаг как в США, были предельно затруднены и практически не действовали147147
  Там же. С. 55; Shin, 1996. С. 100.


[Закрыть].

В военное время получатели финансирования и государственной поддержки были разделены на три категории148148
  Там же. С. 55. Указанные категории схожи и сравнимы с аналогичной классификацией в довоенном СССР, где так же производители были разделены на производящие товары категории А – средств производства, и Б – потребительских товаров, что было неслучайно.


[Закрыть]:

– Предприятия, производящие и поставляющие критически важные товары военного назначения, включая военную технику и боеприпасы.

– Предприятия средней важности, чьи товары были необходимыми, но не срочными. Перечень мог решаться отдельно при каждом собрании планировщиков.

– Предприятия, производящие товары потребительского назначения для внутренних нужд, а также товаров, считавшихся «роскошью».

На практике львиная доля финансирования уходила предприятиям из категории «А», которые стали стратегическими компаниями. Многие производители гражданских товаров перепрофилировались на продукцию военного назначения. Например, производитель пианино Yamaha быстро перепрофилировался и стал производить пропеллеры для самолетов, что позволило компании не просто «остаться на плаву», но и дало большой опыт в приспосабливаемости к изменениям. Позднее, с этим опытом Yamaha, которая специализировалась на музыкальных инструментах, стала успешным производителем мотоциклов (подробнее в части 2 книги, в главе об истории компании Yamaha).

Система управления финансированием в продуктивные направления была оптимизирована настолько хорошо, что и после войны она была сохранена. После войны на своих местах остались не только многие чиновники, но и остались многие компании, которые теперь просто перепрофилировались на выпуск новой продукции мирного времени. Это означало, что остались старые наработанные связи между государственными заказчиками, компаниями и финансирующими их банками. В целом осталась большая наработанная экосистема спроса и предложения, и от нее было нецелесообразно отказываться, надо было лишь адаптировать ее под иные цели. И этими целями стал экспорт, под который снова завертелась система кредитного стимулирования все того же Банка Японии.

Вернер отмечает, что если бы Япония пошла по пути «свободного рынка», как ей и навязывали США и другие западные страны, то такого бурного роста технологичной промышленности попросту бы не произошло. Одновременное функционирование множества малых и средних предпринимателей, особенно в потребительском секторе, а также изобилие дешевой рабочей силы в послевоенный период стимулировало бы переток свободной банковской системой существенной части капитала и в другие отрасли экономики. Например, в эти годы разрушенный Токио усиленно строился, и сектор недвижимости мог оттянуть на себя существенную часть капитала, возможно, стимулируя спекулятивный рост этого сектора, как это часто бывает в период роста отрасли при свободном рынке. Таким образом, отмечает Вернер, успешное развитие технологичной промышленности Японии в послевоенные годы стало возможным, главным образом, благодаря системе контроля над кредитом со стороны государства. Роль главного штаба здесь сыграли МИТИ и Банк Японии под руководством Министерства финансов страны149149
  Werner, 2003. С. 56.


[Закрыть].

«Оконное управление»

Из-за стимулов Корейской войны, а также благодаря мощной системе государственного управления экономикой, уже в середине 1950-х годов Япония вышла на двузначные показатели темпов экономического развития. Потребность в инвестициях начала расти соответствующе, и роль банковского кредитования со стороны Банка Японии приобрела ключевой характер. Именно в этот момент, по мнению Вернера, в японской экономике начала формироваться уникальная и специфическая система распределения ресурсов под названием «оконное управление»150150
  Там же. С. 62.


[Закрыть].

Сначала команда самого главы Банка Японии Хисато Ичимады определяла количественный уровень, сколько займов может выдать банковская система в предстоящий расчетный период. Здесь принимались во внимание, прежде всего, макроэкономические расчеты и экономическая статистика, высчитывались производственные показатели по отраслям и общие темпы роста, закладывались прогнозы. Затем, на втором этапе проводились встречи в отдельности с каждым банком, у которых запрашивались детальные планы кредитования, вплоть до названий предприятий, которым банки планировали выделить крупные займы. Банк Японии тут же часто корректировал эти планы банков, приводя их в соответствие со своими планами кредитования на предстоящий период. Причем, как отмечал заместитель Ичимады того времени Тошихико Йошино, с которым проводил интервью Вернер, корректировались как количественные показатели кредитных квот, так и направления приоритетного кредитования. То есть Банк Японии, в координации с МИТИ как описано выше, выделял не просто отрасли, а уже даже конкретные предприятия, которые должны были получить деньги в первую очередь для реализации государственных планов промышленно-технологического развития. И из-за того, что такие встречи с банками проводились на индивидуальной основе, как будто банки обращались в окошки за консультацией, такая методика управления получила название «оконного управления»151151
  На англ. «window guidance», на японском «мадогучи шидоу», хотя первоначально термин носил название «кинъю но рётеки тосей» – количественный денежный контроль.


[Закрыть].

«Оконное управление» стало уникальной фишкой японской системы монетарно-фискального управления экономикой. Оно было удобно и самим банкам, которые получали кредитные квоты от Банка Японии, так как таким образом гарантировалась стабильность получения ресурсов от центробанка, а также укреплялись двусторонние связи и неформальные доверительные отношения (что очень важно в японском бизнесе). Это также соответствовало общеизвестным государственным целям развития, и банки чувствовали свою непосредственную сопричастность успехам реального производственного сектора экономики страны.

Однако «оконное управление» не совсем соответствовало общим принципам «открытого демократического» управления экономикой и финансами, которые продвигались Западом. К тому же эта система не могла нравиться всем, так как выделяла приоритетные сектора экономики и приоритетные предприятия, кому и доставались средства. Поэтому Банк Японии и власти страны нередко публично обещали, что будут реформировать эту модель финансирования. Тем не менее, как минимум до 1970-х годов эта модель была признана самым эффективным инструментом монетарно-фискальной политики Банка Японии, а остальные механизмы лишь служили инструментами поддержки этого механизма. Чтобы сместить внимание, Банк Японии в своих информационных источниках стал больше уделять внимание таким инструментам, как процентные ставки, а также операциям на открытом рынке152152
  Werner, 2003. С. 70.


[Закрыть].

Таким образом, в 1950-е и 1960-е годы темпы роста японской экономики измерялись двузначными цифрами. В одном только 1959 году рост составил 17%. Если в 1960 году ВВП Японии равнялось 71,6 триллионам йен, то в 1970 году он стал составлять 188,3 триллиона йен, то есть рост превысил 2,5 раза. К 1970 году Япония обогнала ФРГ в своем экономическом развитиии и стала второй в мире экономикой после США153153
  Werner, 2003. С. 73.


[Закрыть]. А в 1988 году Япония даже обогнала США по показателям доходов на душу населения, так в Японии он составил 23 382 доллара, в США 19 813 долларов, в ФРГ 19 741 доллар, во Франции 16 962 доллара, а в Великобритании 14 658 долларов США154154
  Davies, 2002. С. 592—93, со ссылкой на Institute of Social and Economic Affairs, Statistical Abstract, Tokyo, October 1991, С. 12.


[Закрыть].