Электронная библиотека » Уоррен Мерфи » » онлайн чтение - страница 1

Текст книги "Жизнь или смерть"


  • Текст добавлен: 28 октября 2013, 15:11


Автор книги: Уоррен Мерфи


Жанр: Зарубежные детективы, Зарубежная литература


сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 1 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 3 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Уоррен Мерфи, Ричард Сапир
Жизнь или смерть

Глава 1

Джеймса Буллингсворта посещало мало оригинальных мыслей, но и одной последней оказалось достаточно, чтобы ему в ухо вогнали здоровенное шило, сотни государственных чиновников бросились уносить ноги и попрятались по медвежьим углам, а президент Соединенных Штатов, вздохнув, произнес:

– Ну почему такое всегда происходит именно со мной?

Упомянутая блестящая идея осенила Джеймса Буллингсворта одним прекрасным утром поздней весной, когда он сидел у себя в кабинете в Лиге по благоустройству Флориды, где вот уже в течение двух лет работал так называемым добровольцем – ежедневно с девяти до пяти, кроме субботы и воскресенья. Это место Буллингсворт получил благодаря тому, что не имел обыкновения совать нос в чужие дела, поэтому, прежде чем что-то затевать, ему следовало бы получше вспомнить, как именно он стал этим самым «добровольцем».

Все свершилось в мгновение ока. Президент банка, где работал Буллингсворт, пригласил его к себе в кабинет.

– Буллингсворт, как вы относитесь к усовершенствованию системы управления Майами и округа? – спросил президент.

Буллингсворт считал любое усовершенствование делом достойным.

– А как вы отнесетесь к тому, чтобы посвятить себя добровольной работе в Лиге по благоустройству Флориды?

Буллингсворт ответил, что с радостью принял бы подобное предложение, если бы не опасался, что это повредит его карьере в банке.

– Буллингсворт, считайте, что это и есть успешное продолжение вашей карьеры!

Вот так Джеймс Буллингсворт, известный тем, что никогда не совал нос в чужие дела, стал работать в Лиге, а жалованье ему по-прежнему платил банк. Тем весенним утром ему стоило бы вспомнить, как странно состоялось это назначение, прежде чем придраться к компьютерной распечатке, в которой оказалось слишком много пробелов. Обращаясь к секретарше, молоденькой кубинке с пышным бюстом, он сказал:

– Мисс Карбонал, в этой компьютерной распечатке уйма пробелов. Просто настоящие дыры. Это не более чем случайный набор букв. Мы не можем передать ее в центр в таком виде!

Мисс Карбонал взяла в руки лист зеленоватой бумаги и принялась внимательно его изучать. Буллингсворт тем временем внимательно изучал ее левую грудь. На секретарше опять был просвечивающий лифчик.

– Мы всегда отправляем их в таком виде, – заявила мисс Карбонал.

– Что? – переспросил Буллингсворт.

– Вот уже два года как мы отправляем распечатки в таком виде. Просто вкладываем их в конверты и отсылаем в Канзас-Сити. Я разговаривала с девушками, которые работают в других отделениях Лиги, и у всех то же самое. Может, в Канзас-Сити сидят какие-нибудь психи?

– Дайте посмотреть эту грудь! – властно потребовал Буллингсворт.

– Че? – ошеломленно переспросила мисс Карбонал.

– Распечатку, – быстро поправятся Буллингсворт. – Дайте взглянуть. – Он принялся рассматривать буквы, отделенные друг от друга большими промежутками. – Гм-м-м, – произнес Джеймс Буллингсворт, в прошлом помощник вицепрезидента одного из крупнейших банков Майами. У него в голове уже созрел план.

– Мисс Карбонал, прошу вас предоставить мне все распечатки, которые ушли от нас в Канзас-Сити.

– Зачем это вам?

– Мисс Карбонал, я, кажется, отдал вам распоряжение.

– Будете слишком любопытным – вам не поздоровится. Хотите посмотреть распечатки, идите и сами возьмите.

– Так вы отказываетесь выполнять мое прямое указание, мисс Карбонал?

– Вот именно, мистер Буллингсворт.

– Это все, что я хотел услышать, – с угрозой в голосе произнес Буллингсворт. – Можете идти.

Мисс Карбонал безмятежно выпорхнула из комнаты. Через полчаса, когда Буллингсворт отправился на обеденный перерыв, она окликнула его:

– Мистер Буллингсворт, не раскачивайте нашу общую лодку! Вы хорошо получаете, я хорошо получаю. Мы не задаем вопросов. Что вам еще надо?

Буллингсворт с торжественным выражением лица подошел к ее столу.

– Мисс Карбонал, – изрек он, – работать можно по-разному. Можно работать грамотно, старательно, по-деловому – именно так работают американцы. Это подразумевает доскональное знание предмета, а мы в течение двух лет бездумно и тупо отправляем в центр полупустые распечатки. Надо понимать, что делаешь, милейшая мисс Карбонал!

– Вы хороший человек, мистер Буллингсворт. Послушайте моего совета: не раскачивайте лодку. Договорились?

– Нет, – бросил Буллингсворт.

– Все равно вы не сможете получить остальные распечатки. Ими занимается Генриетта Альварес. Она вводит в компьютер текст, затем проверяет его, а потом уничтожает. Ей так велели. А еще ей велели сообщать о всяком, кто станет задавать вопросы по поводу этих распечаток.

– Вам не понять, что такое американское упорство, мисс Карбонал.

Буллингсворт проявил это качество в тот же вечер, когда все сотрудники Лиги разошлись по домам. Он взломал стол Генриетты Альварес и, как и предполагал, обнаружил там стопку светло-зеленых распечаток толщиной в целый фут.

Посмеявшись над опасениями секретарши, Буллингсворт отнес бумаги к себе в кабинет и принялся внимательно изучать. Прочтя первую строчку каждой распечатки, он заметно воодушевился.

Судя по всему, они были зашифрованы, и он, Джеймс Буллингсворт, сейчас, чтобы немного развлечься, разгадает шифр. Нельзя жить без развлечений, если работа отнимает не более двух часов в день. Просто невероятно, подумал он, что кто-то мог рассчитывать, будто подобные вещи будут долго ускользать от его внимания. Они что там, в Национальной лиге по благоустройству в Канзас-Сити, все дураки?

Шифр оказался совсем простым, не труднее кроссворда. Когда Буллингсворт сложил вместе распечатки за неделю, все пробелы оказались заполненными, и оставалось только понять, в каком порядке следует расставить буквы.

– Зявкат, – написал Буллингсворт и расположил листы в другом порядке. – Ткавзя, – снова написал он и вновь переложил листы. – Взятка, – наконец вышло у него, и Буллингсворт принялся переписывать в блокнот содержание листов. Он трудился всю ночь, а когда закончил, то отбросил листы и прочитал, что получилось.

– Бог мой! – Он даже присвистнул. Увидев через стеклянную дверь кабинета, что мисс Карбонал уже у себя, он поманил ее рукой. – Кармен, вы только взгляните! Посмотрите, до чего я докопался!

Кармен Карбонал заткнула уши и с криком: «Не желаю ничего слышать!» выбежала из кабинета.

Он последовал за ней в приемную.

– Ну же, перестаньте трусить, – сказал он.

– Вы my stupido, – отозвалась она. – Вы очень глупый человек. Сожгите все. Немедленно все сожгите!

– Неужели вам не интересно, чем мы на самом деле занимаемся?

– Нет, – выкрикнула она сквозь рыдания. – Я ничего не желаю знать! И вам тоже не надо было в это лезть. Вы такой тупой. Тупой!

– О, Кармен, – произнес Буллингсворт, ласково обнимая ее за круглые плечи. – Простите! Я немедленно все сожгу, если вам от этого будет лучше.

– Слишком поздно, – сказала она. – Слишком поздно.

– Вовсе нет. Я сожгу все прямо сейчас.

– Слишком поздно.

Буллингсворт торжественно отнес все распечатки в ванную при кабинете и сжег их, отчего помещение наполнилось удушливым смрадом.

– Ну, теперь вы довольны? – спросил он мисс Карбонал.

– Слишком поздно, – ответила она, все еще продолжая рыдать.

– Но ведь я все сжег, – улыбнулся он.

На самом деле Буллингсворт сжег далеко не все. У него сохранились записи, которые, помимо прочего, объяснили ему, почему банк с такой готовностью выплачивал ему жалованье за «добровольную» работу в Лиге по благоустройству Флориды. Еще он узнал, почему так много высших должностных лиц во Флориде неожиданно были привлечены к суду за взяточничество и вымогательство и отчего процессы закончились не в их пользу. Там даже содержались сведения относительно того, каков будет результат предстоящих выборов в местные органы власти и почему.

Внезапно Буллингсворт почувствовал прилив гордости за свою страну, которая гораздо больше делает для борьбы против разложения нации, чем кажется на первый взгляд.

И лишь одна вещь беспокоила его, а именно раздел, где для предполагаемого повышения зарплаты предусматривалось одобрение какого-то Фолкрофта. Что такое этот Фолкрофт? Или кто такой?

Все сотрудники Лиги его уровня получали четырнадцатипроцентную прибавку, и лишь он был вынужден довольствоваться всего двумя с половиной процентами – поправкой на инфляцию. Он решил, что это не должно его волновать, поскольку о подобной несправедливости ему и знать-то не положено.

Он просто выкинет это из головы. И если бы он действительно поступил так, то, скорее всего, продолжал бы спокойно жить, получая свои 2,5 процента поправки на инфляцию.

Но, встретив чуть позже президента Трастовой инвестиционной компании Большого Майами, Буллингсворт переменил решение и поинтересовался, почему это ему выплачивают только два с половиной процента прибавки. Президент, который считал себя специалистом в области производственных и человеческих отношений, с извинениями сообщил ему, что никто из сотрудников Лиги по благоустройству не получил больше.

– Вы уверены? – переспросил Буллингсворт.

– Даю вам слова банкира. Разве я когда-нибудь вам лгал?

И тогда Буллингсворт решил выпить. Мартини. Двойное. Потом еще. И еще одно. А когда пришел домой, то сказал жене, что вышибет из нее душу за один только намек, будто он пьян, после чего заявил, что она была чертовски права и в банке действительно держат его за дурака. Затем сменил пиджак, аккуратно переложил записную книжку во внутренний карман и выскочил из дома с криком, что «еще покажет этим сукиным детям, кто такой Джеймс Буллингсворт».

Сначала он решил обратиться в «Майами Диспэтч», чтобы сообщить все известные ему о Лиге факты. Но тогда его могут уволить. Потом собрался было пойти к президенту банка, но, поразмыслив, передумал. Хотя это и даст ему вожделенную прибавку, но на каком-нибудь этапе президент обязательно ему отомстит.

Единственно правильный план действий открылся ему, только когда он перешел к бурбону. Бурбон обострил его ум, помогая подняться до такой высоты осмысления человеческих отношений, о которой после джина с вермутом не приходилось даже мечтать.

С помощью бурбона он постиг, что в этом мире – каждый за себя. Таков закон джунглей. И он, Джеймс Буллингсворт, был идиотом, полагая, что живет в цивилизованном обществе. Идиотом. Знает ли об этом бармен?

– Боюсь, придется вам больше не наливать, мистер, – сказал бармен.

– Значит, и ты идиот, – с трудом выговорил Буллингсворт. – Остерегайся повелителя джунглей, – предупредил он бармена и вдруг вспомнил одного чиновника из Майами-Бич, который, выступая однажды на устроенном церковной общиной пикнике, заявил, что рад видеть, как молодые люди, вроде Джеймса Буллингсворта, включаются в общественную жизнь. Буллингсворт решил позвонить этому человеку.

– Слушай, приятель, а почему бы нам не поговорить об этом утром? – поинтересовался чиновник.

– А потому, солнышко, что утром тебя может не оказаться дома. Следующее дело, намеченное к слушанию в суде, будет твоим. По обвинению в том, что ты наживался на счетчиках оплачиваемого времени стоянки автомобилей.

– Может, лучше не стоит об этом по телефону? Где мы можем встретиться?

– Я хочу за свою информацию миллион. Чистоганом, приятель, потому что таков закон джунглей.

– Знаешь аллею в Майами-Бич? Если встретиться в самом дальнем конце?

– Знаю ли я аллею? А вот знаешь ли ты, что ваши ребята планируют построить на Ки-Бискейн? Знаю ли я аллею?

– Послушай, парень, встречаемся в конце аллеи, на пляже возле отеля «Ритц». Сможешь через час?

– Да я буду там уже через пятнадцать минут!

– Нет, постарайся, чтобы с тобой ничего не случилось. Похоже, у тебя действительно имеется что-то стоящее.

– Стоящее ровно миллион, – заплетающимся языком договорил Буллингсворт. – Миллион долларов. Он повесил трубку и, проходя мимо стойки, сообщил бармену, что еще вернется, купит этот бар со всеми потрохами и вышвырнет отсюда к чертям собачьим его ирландскую задницу. При этом он помахал перед носом бармена записной книжкой со своими каракулями.

– Вот оно, дружок, все здесь. К черту вышвырну отсюда твою ирландскую задницу! И стану самым страшным политическим тигром в этих политических джунглях. В другой раз ты три раза подумаешь, прежде чем затыкать рот Джеймсу Буллингсворту. Где здесь дверь?

– Вы как раз к ней прислонились, – сообщил бармен.

– Точно, – удивился Буллингсворт и отчалил в теплую, влажную ночь.

Свежий воздух немного прочистил ему мозги, и когда он достиг пляжа, то почти протрезвел. Поддев носком ботинка песок, он глубоко втянул в себя соленый морской воздух. Кажется, он поступил несколько опрометчиво. Он посмотрел на часы. Хорошо бы еще выпить. Это было бы просто отлично! Может, все-таки стоило пойти к президенту банка? Буллингсворт все бы ему объяснил, и они приняли бы взаимоприемлемое решение.

Из открытого окна гостиницы доносился голос Бет Мидлер. Буллингсворт услышал звуки приближающейся моторной лодки. В это время пляж был обычно ярко освещен. И действительно, вокруг горел яркий свет, лишь тот участок аллеи, где стоял Буллингсворт, тонул в темноте. Рядом дышала черная громада океана, и только на горизонте, словно плавучий остров, светился огнями корабль.

И тут раздался шепот:

– Буллингсворт? Это вы?

– Ага. А это вы?

– Да.

– Где вы?

– Не имеет значения. Информация при вас?

– При мне.

– Вы кому-нибудь еще говорили о ней?

Внезапно окончательно протрезвев, Буллингсворт принялся судорожно обдумывать ответ. Если сказать, что знает кто-то еще, получится, будто он задумал шантаж. Хотя что же это такое, как не шантаж?

– А какая разница? – наконец произнес Буллингсворт. – Поговорим об этом в другой раз. Я больше никому не скажу. А мы встретимся завтра.

– Выкладывайте, что там у вас!

– Ничего. Я не захватил с собой.

– А это что за записная книжка?

– Ах, это? Господи, да просто блокнот для заметок. Я всегда ношу его с собой – на всякий случай.

– Дайте посмотреть.

– Нет, – сказал Буллингсворт.

– Надеюсь, вы не хотите, чтобы я взял его силой?

– Но это всего лишь мои заметки! Заметки, которые я сделал.

– Дайте сюда!

– Да тут ничего нет. Правда! Действительно ничего! Послушайте, с минуты на минуту сюда должны приехать мои друзья. До скорой встречи. Лучше увидимся завтра, – лепетал Буллингсворт. – Извините, что побеспокоил такого важного человека в столь поздний час.

– Дай сюда записную книжку, Джеймс. – Человек говорил тихо, но в голосе его звучала угроза. Только сейчас Буллингсворт различил слабый европейский акцент. – Ты горько пожалеешь, если мне придется взять ее самому.

Голос звучал так страшно, что Буллингсворт, как младенец, покорно пошел в темноту.

– Здесь всего лишь заметки, – бормотал он.

– О чем?

На Буллингсворта пахнуло одеколоном с ароматом сирени. Мужчина был ниже его на целый дюйм, но намного плотнее, и в тоне его – или в манере говорить – было что-то властное. Конечно же, это был вовсе не тот чиновник, которого ждал Буллингсворт.

– Просто заметки, – снова повторил Буллингсворт. – На основе компьютерных распечаток в Лиге по благоустройству.

– Кто еще знает о них?

– Никто, – ответил Буллингсворт, сознавая, что спасает своей секретарше жизнь, в то время как его собственной, похоже, вскоре придет конец. Он ощущал себя словно бы зрителем. Он уже знал, что именно произойдет, и ничего не мог поделать, поэтому безучастно, словно со стороны, наблюдал свои предсмертные мгновения. Это было совсем не страшно. Тут присутствовало нечто сильнее страха, просто смиренное осознание неизбежного.

– И даже ваша секретарша, мисс Карбонал?

– Мисс Карбонал, знаете ли, из тех, кто ничего не желает видеть, ничего не желает слышать – просто отсиживает на работе с девяти до пяти, получает жалованье и спокойно идет домой. Кубинцы, они все такие.

– Да, знаю. Итак, распечатки. Что на них?

– В них говорится, что Национальная лига по благоустройству – дутая компания. На самом деле это тайная правительственная организация, которая контролирует деятельность органов местного самоуправления по всей стране и проникает в них.

– Меня интересует Майами-Бич.

– Лига по благоустройству Флориды – тоже всего лишь прикрытие. Она занималась расследованием злоупотреблений в Майами-Бич. Случаев, связанных с вымогательством, азартными играми и тому подобным. И готовила уголовные дела против всех представителей городских властей, собирая свидетельские показания для обвинительного акта.

– Ясно. Что-нибудь еще?

– Нет, ничего. Это все.

– Хочешь работать на нас?

– Конечно, – немедленно согласился Буллингсворт, вдруг начавший мыслить трезво, как никогда.

– Хочешь получить деньги прямо сейчас?

– Нет. Когда вам будет удобно.

– Понятно. А теперь обернись и посмотри на корабль. Там, в океане. Смотри!

Буллингсворт увидел корабль, спокойно плывущий в темноте, поблескивая огнями.

– Я тебе не верю, – произнес человек с тяжелым запахом цветочного одеколона и иностранным акцентом, и Буллингсворт ощутил резкую боль в правом ухе. После этого он уже не видел ничего. Но в безбрежном Ничто, каковым является смерть, скрыта бесконечная мудрость, и в последнее мгновение Буллингсворт осознал, что его убийце предстоит встретиться с силой великой и ужасной, которая сотрет его и его приспешников в порошок, с силой, находящейся в самом центре вселенной. Но это уже не имело никакого значения для Джеймса Буллингсворта, бывшего помощника вице-президента Трастовой инвестиционной компании Большого Майами. Он был мертв. Тело Буллингсворта было обнаружено утром во время уборки пляжа – из уха у него торчала деревянная рукоятка какого-то инструмента.

– О Господи, нет, – выдавил из себя уборщик и решил, что будет действовать спокойно, а не как какая-нибудь истеричка. Он отправится к ближайшему телефону, позвонит в полицию и сообщит все детали происшествия и прочие интересующие их подробности.

Но не успел он сделать и трех шагов по песчаному пляжу, как его решимость хранить спокойствие улетучилась и он избрал альтернативную линию поведения.

– Помогите! А-а-а! Спасите! Покойник! Помогите! Здесь мертвец! Эй, кто-нибудь! Полиция! Помогите!

Уборщик мог бы орать так до хрипоты, но, слава Богу, его крики услыхала пожилая дама в отеле. Увидев из окна своего номера труп, она тут же позвонила в полицию.

– Думаю, потребуется еще и «скорая помощь», – хладнокровно добавила она. – Там, на пляже, с человеком истерика.

Полиция привезла с собой не только «скорую помощь». Вместе с ней явитесь толпы фотографов и репортеров, приехало телевидение. Ночью произошло нечто такое, что придало смерти этого человека особое значение, причем настолько важное, что была созвана пресс-конференция, на которой блестящее открытие Буллингсворта, а именно догадка о том, что федеральное правительство имело план проникнуть в органы местной власти и упечь за решетку ключевых политических деятелей, стала достоянием общественности.

Размахивая блокнотом Буллингсворта перед телекамерами в жарком свете софитов, местный политик средней руки угрожающе говорил о «самом вероломном вмешательстве правительства в дела местной администрации за всю историю страны». Присутствовавшие на пресс-конференции телевизионщики получили двойной гонорар, поскольку им пришлось работать всю ночь.

Глава 2

Его звали Римо, и он намеревался вмешаться в деятельность местных органов власти самым решительным образом. Он хотел заставить их выполнять возложенные на них функции.

Упираясь пальцами ног в расщелины между кирпичами и прижав вымазанные черным руки к шероховатой стене, Римо завис сбоку от окна. Его ноздри вдыхали тяжелый бостонский смрад. От уличного движения стена немного вибрировала, и Римо всем телом чувствовал это. Ему хотелось оказаться сейчас где-нибудь в теплом, солнечном месте, ну хотя бы в Майами-Бич. Но задание привело его в Бостон. А как известно, сначала дело, потом удовольствие.

Если бы какой-нибудь прохожий решил взглянуть вверх, на окна четырнадцатого этажа, он ни за что не смог бы различить человека, вжавшегося в стену: на Римо были черные туфли, черные штаны и черная рубашка, а лицо и руки покрыты черной краской, которую ему дал человек, научивший его тому, что стена дома может служить превосходной лестницей, если уметь правильно ею пользоваться.

Из открытого окна, находящегося на уровне его колена, доносились голоса. Вообще-то окну полагалось быть закрытым, но иначе полицейские агенты не смогли бы выполнить порученной им работы.

– Вы уверены, что я здесь в безопасности? – спросил грубый, резкий голос.

Римо знал, что это Винсент Томалино.

– Конечно. Ведь мы же все время при вас, – ответили ему.

Должно быть, один из полицейских, подумал Римо.

– Хорошо, – произнес Томалино, но в его словах не слышалось уверенности.

– Не хотите перекинуться в картишки? – предложил полицейский.

– Нет, – отозвался Томалино. – А вы уверены, что окно следует держать открытым?

– Ясное дело. Свежий воздух.

– Можно включить кондиционер.

– Слушай, ты, макаронник, не учи нас жить.

Забавно, подумал Римо, что именно полицейские, теснее других связанные с мафией, так легко употребляют слова вроде «макаронника», «итальяшки» и «даго».

У руководства наверняка было на этот счет какое-нибудь досье с психологическим анализом. Похоже, у них там есть досье на любую тему, начиная с незаконных доходов от счетчиков времени стоянки автомобилей в Майами-Бич и кончая бывшими мафиози, которых собираются убрать за то, что они намерены давать показания. Томалино как раз намеревался давать показания. Впрочем, на этот счет существовало несколько мнений. Окружной прокурор заверил газетчиков, что Томалино расколется, но присутствующие сейчас в комнате трое полицейских обещали местному крестному отцу, что этого никогда не произойдет. Но и то, и другое были не более чем частные мнения, ибо в санатории Фолкрофт в Рае, Нью-Йорк, было решено, что Винсент Томалино по прозвищу «Взрывной» не просто заговорит. Он расскажет властям все, что знает, как на духу.

– Я хочу проверить окно, – заявил Томалино.

– Оставайся на месте, – сказал один из агентов. – Вы, двое, следите за ним, а я пока осмотрю крышу.

Римо поднял глаза. Удивительное дело – с крыши, ударившись о стену, свесилась веревка. Затем показалась голова, и веревка начала опускаться, остановившись как раз на уровне колена Римо. Римо услышал, как хлопнула дверь, и понял, что агент отправился на крышу, чтобы заплатить гонорар сразу по исполнении работы.

На краю крыши показалась массивная фигура. Неуклюже ухватившись за веревку руками-бревнами, человек начал тяжело спускаться вниз. Даже с расстояния пяти футов Римо почувствовал, что тот недавно ел мясо. На спине у мужчины был закреплен карабин, из которого можно стрелять одной рукой.

На поясе у него блеснуло что-то металлическое, и, приглядевшись, Римо рассмотрел страховочный трос – человек боялся упасть.

На какое-то время Римо был поглощен мыслью о мясе: вот уже два года, как он не прикасался к бифштексу. О, этот сочный, с хрустящей корочкой бифштекс, этот толстый аппетитный гамбургер или свежеподжаренный ростбиф с соком, сочащимся из розоватой серединки. Даже хот-дог сейчас бы сошел.

Или кусочек бекона, волшебный, божественный кусочек бекона!

Пожиратель мяса коснулся ногой верхней рамы окна, так и не заметив Римо. Потом попытался дотянуться до карабина, и, поскольку это оказалось делом нелегким, Римо решил ему помочь.

– Что-то зацепилось, – сказал Римо и протянул руку, но не за карабином.

Резким движением он отстегнул страховочным трос и, чтобы избежать лишнего шума, проткнул большим пальцем горло пожирателя мяса.

Человек камнем полетел вниз, беспомощно раскинув руки и ноги. Соприкосновение асфальта и тела наемного убийцы сопровождалось приглушенным шлепком.

А Римо поднялся по веревке наверх. Вообще-то она была ему не нужна, но он решил, что целесообразно использовать ее, чтобы навести порядок на крыше.

– Что тут такое? – раздался сверху голос.

Римо узнал голос полицейского, поднявшегося сюда из комнаты Томалино.

– Большой привет, – вежливо произнес Римо, показываясь из-под карниза. – Хочу позаимствовать твою голову на пару минут.

Черные руки мелькнули быстрее молнии. Раздался короткий, тяжелый удар о крышу. Римо удалился через чердачную дверь и сбежал вниз по лестнице.

В заложенной за спину правой руке он держал некий предмет, с которого что-то капало.

Подойдя к номеру Томалино, он постучал.

Дверь открыл один из полицейских.

– Чего тебе? – спросил он.

– Хочу прочесть вам и вашему подопечному проповедь о том, что следует говорить правду и только правду, от чистого сердца. Надеюсь, после нескольких минут беседы вы не сможете не согласиться, что правда – это самое ценное на свете.

– Убирайся отсюда. Мы не нуждаемся в проповедниках.

Дверь начала было закрываться прямо у Римо перед носом, но вдруг что-то встало у нее на пути. Полисмен вновь приоткрыл ее, чтобы затем посильнее захлопнуть, но опять ему что-то помешало. Тогда он решил поглядеть, в чем дело, и увидел, что чокнутый проповедник – весь в черном и с вымазанным черной краской лицом – всего-навсего просунул в щель свой черный палец. Тогда полисмен решил навалиться на дверь всем телом и перебить этот палец к черту. Он совсем уже собрался выполнить свои смелый маневр, но дверь вдруг сильно стукнула его по плечу, и религиозный маньяк настежь распахнул ее, а затем легким движением руки закрыл за собой.

За спиной у проповедника на пол капало что-то красное.

Полисмен потянулся за пистолетом, и ему удалось-таки дотронуться до кобуры. К сожалению, продолжить движение ему не пришлось – кость запястья хрустнула и разорванный нерв отозвался резкой болью. Другой полицейский, моментально оценив обстановку, поспешил поднять руки вверх.

Винсент Томалино по прозвищу Взрывной, коротышка с квадратной фигурой и грубым лицом, запросил пощады:

– Нет-нет, только не это!

– Я здесь не для того, чтобы вас убить, – объяснил ему Римо. – Я пришел помочь вам сделать чистосердечное признание. А теперь все сядьте на кровать.

Присутствующие молча повиновались, и Римо прочел им лекцию, совсем как школьный учитель: объяснил, что такое долг и как держать слово, поведал, что такое присяга на суде, где в недалеком будущем Томалино будет выступать в качестве свидетеля.

– Важнее всего – искренность и чистота помыслов, – сказал Римо. – Полицейский, которого уже нет среди нас, направился на крышу с недобрыми намерениями. Он задумал черное дело, а черное дело исключает чистоту помыслов. Все трое не отрываясь смотрели на красную лужу, растекающуюся у проповедника за спиной.

– Какое именно черное дело? Я вам расскажу. Он собирался заплатить наемному убийце. И вы двое были с ним заодно.

– Ублюдки, – только и сказал Томалино.

– Не судите да не судимы будете, мистер Томалино, поскольку и вы вели переговоры со своим бывшим хозяином, обсуждая, как бы извернуться и утаить правду от суда.

– Нет, что вы, клянусь вам. Никогда!

– Не лгите, – елейным голосом произнес Римо. – Ибо вот что бывает с людьми, которые говорят неправду и отказываются поступать честно, от чистого сердца. – С этими словами Римо достал из-за спины то, что держал в руке, и бросил на колени Томалино.

От неожиданности тот сразу же впал в прострацию – у него отвисла челюсть, и глаза наполнились слезами. Одного полицейского вырвало, другой стал судорожно ловить ртом воздух.

– А вот теперь я должен попросить вас немножко солгать: вы никому не скажете о моем визите. Вы станете исполнять свой долг, господа полицейские, а вы, мистер Томалино, от чистого сердца расскажете на суде обо всем, что вам известно.

Три головы усердно закивали в ответ. Поняв, что его урок хорошо усвоен, Римо вышел из комнаты и закрыл за собой дверь.

Пройдя по коридору, он открыл четвертую дверь слева – она была незаперта, как он и ожидал, – и сразу направился к ванне, наполненной специальным моющим средством. Там он тщательно вымыл руки, ноги и лицо; при этом от щек отвалились куски маски из мягкого пластика, и его черты приобрели свою обычную привлекательность. Потом Римо бросил черные брюки и рубашку в унитаз, и они бесследно растворились в воде. Снизу послышался вой полицейских сирен. Римо спустил из ванны воду и направился к гардеробу, где висел лишь один раз надетый костюм. Он был слегка помят, словно его владелец провел день в конторе. Бросив костюм на кровать, Римо достал из комода белье и носки – точно по размеру, бумажник с документами и деньгами; он обнаружил там даже носовой платок. На всякий случай Римо проверил, чистый ли он. Чего только не придумает начальство, чтобы соблюсти конспирацию.

Римо открыл бумажник и проверил, на месте ли восковые печати. Если бы они оказались сломанными, ему следовало выбросить документы, а в случае проверки сказать, что потерял бумажник, и предложить навести о нем справки в Такоме, штат Вашингтон. Тогда оттуда поступило бы подтверждение, что, мол, да, некий Римо ван Слейтерс является сотрудником фирмы «Басби энд Беркли Тул энд Дай».

Римо вскрыл печати большим пальцем и взглянул на водительские права.

Он был Римо Хорват, а в его личной карточке говорилось, что служит он в благотворительной компании «Джонс, Раймонд, Уинтер и Кляйн».

Он заглянул в шкаф в поисках обуви. Так и есть, усердные службисты опять подкинули ему испанские туфли из цветной кожи.

Одеваясь, он размышлял, какими будут заголовки утренних газет.

ГЕРОЙ-ПОЛИЦЕЙСКИЙ ЖЕРТВУЕТ ЖИЗНЬЮ, ЧТОБЫ СПАСТИ ИНФОРМАТОРА.

Или:

ГЕРОЙ-ПОЛИЦЕЙСКИЙ ПОДВЕРГСЯ НАПАДЕНИЮ МАНЬЯКА.

Или:

ТОМАЛИНО УЦЕЛЕЛ, НО КРОВЬ ПРОЛИЛАСЬ.

Он вышел в коридор, где теперь так и рябило в глазах от мелькания синих мундиров; у многих на погонах красовались нашивки.

– В чем дело, полисмен? Что случилось?

– Оставайтесь в номере. Никому не разрешено покидать здание.

– Простите?

Из номера Томалино, хромая, вышел полицейский со сломанным запястьем.

Римо никогда не мог этого понять, но, по его наблюдениям, люди с любым типом ранения почему-то начинали хромать, когда чувствовали, что за ними наблюдают.

– Мы собираемся всех допросить, – объяснил полицейский чином повыше и посмотрел на раненого. Тот покачал головой, давая понять, что Римо не похож на убийцу.

Тем не менее ему все же задали несколько вопросов. Нет, он ничего не видел и ничего не слышал, и вообще какое право имеет полисмен допрашивать его.

– Сегодня чуть не убили свидетеля. Наш коллега из полиции оказался менее удачлив, – сообщил ведущий допрос полицейский. – Кстати, произошло это в соседнем номере.

– Боже, какой ужас! – воскликнул Римо, а затем, изобразив крайнее возмущение, строго осведомился, какое право имеет полиция держать свидетеля в гостинице, где живут обычные постояльцы, искренне верящие в то, что здесь они в полной безопасности. Для чего же тогда существуют тюрьмы?


Страницы книги >> 1 2 3 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации