Текст книги "Свадьба, свадьба… Традиции, обряды, сценарии"

В старину венчание называли «Судом Божьим». В этом обряде видели акт сочетание молодых людей навеки. При этом все надежды, связанные с новым браком, обращались к Богу, который был единственным, кто знал, какой будет семейная жизнь супружеской пары. На божественный, а значит, непонятный человеку характер свадьбы указывают и названия вступающих в брак людей. Так, слова «суженный» и «суженная» происходят от «судьбы». А «невеста» означает «неведомая, неизвестная»: именно в таком качестве предстает до свадьбы девушка пред своим женихом.

Все в день венчания было символичным, все имело значение! Возьмем хотя бы погоду. Считалось, что если на свадебный поезд обрушатся снег или дождь, то молодые будут богато жить. При этом метель была нежелательна, так как она "выдует" все богатство. Погожий солнечный день на венчание указывал на то, что молодые будут жить "красно, но бедно". Вихрь с пылью считались "не к добру".

Венчание происходило обычно вечером. Но уже с самого раннего утра подружки невесты и ее крестная мать начинали снаряжать виновницу торжества к венцу: умывали, накрашивали, одевали в венчальное платье и навешивали на нее как можно больше украшений. В воду для умывания обязательно клали серебро. Считалось, что серебряная вода защитит невесту от сглаза, а также придаст ей больше красоты и здоровья. Оставшуюся после умывания воду считали магической: ее разбрызгивали над подружками невесты, чтобы они скорее вышли замуж. В некоторых регионах невесту умывали вином. После обряда умывания невесту усаживали на мех в святой угол, под иконы. Подружки рассаживались по лавкам и пели свадебные песни. В ожидании свадебного поезда невеста угощала подружек пряниками, леденцами, орехами и исполняла прощальные песни. Все это время ей полагалось быть грустной, так как существовало поверье, если невеста мало плачет перед свадьбой, то будет много плакать после нее. Невесте необходимо было "выплакать все слезы заранее".

В то же самое время в парадно убранной комнате дома невесты ставили столы, укрывали их брачными скатертями и заставляли столовыми приборами. Во все четыре угла комнаты ставили по одной иконе. На возвышении готовили место для жениха и невесты: клали бархатные или золотные изголовья и покрывали их соболями. Над местом для жениха и невесты прибивали икону. Перед ним ставили стол, накрытый тремя скатертями, с солонкой и калачом.

Когда все приготовления к приему свадебного поезда жениха были завершены, на голову невесте возлагали венец – символ девичества – и торжественно вели ее в парадное помещение. Впереди невесты шли женщины-плясицы, которые сопровождали шествие плясками и песнями. За ними следовали каравайники, которые несли на полках, обшитых богатыми материями, караваи. На караваях лежали золотые монеты. За каравайниками тянулись свечники с венчальной свечой невесты и фонарщики с фонарями для свечей. Надо сказать, что венчальная свеча была очень массивной, поэтому ее несли сразу два свечника. На свечу были надеты серебряные или позолоченные обручи и бархатные или атласные кошельки. Рядом с венчальной свечой несли обручальные кольца и особую богоявленскую (водокрещенную) свечу, от которой зажигались венчальные свечи. За слугами шел дружко невесты и нес большую металлическую посудину с собольими и беличьими мехами, шитыми золотом платками, деньгами и хмелем. Чуть впереди невесты шли два человека, которые следили за тем, чтобы ей никто не перешел дорогу. За ними выступала сама невеста с бумажным платком или простым полотенцем на лице. Ее вели под руки две свахи. За невестой шествовали сидячие боярыни, две из которых держали в руках блюда. На одном блюде находились кика (головной убор замужней женщины), гребешок и чарка с медом, разбавленным водой или вином. На другом блюде лежали отрезы ткани и полотенца для гостей. Большую посудину, которую нес дружко невесты, и блюдо с полотенцами ставили на стол перед местом для новобрачных. Невесту сажали на место для новобрачных. Рядом с ней опускался на сиденье старший брат или какой-нибудь юный родственник мужского пола. Каравайники, свечники и фонарщики останавливались по обе стороны от невесты. Подле невесты также становился особый свадебный чин – держальник, в задачу которого входило обмахивать новобрачных пучком соболей. Все гости со стороны невесты рассаживались по своим местам, согласно их свадебному чину.

Параллельно шли своим чередом приготовления в доме жениха. Одетого к венчанию жениха благословляли и наделяли деньгами. При этом родители с образами в руках подходили к сыну. Тот кланялся им в ноги, целовал образа и получал родительское благословение. Между тем на дворе жениха собирался свадебный поезд. Приятели жениха подносили ему символические подарки, выражавшие пожелания сытной и безбедной семейной жизни.

Отправление свадебного поезда сопровождалось магическими обрядами и заклинаниями против нечистой силы. Сваха в вывернутой мехом наружу шубе ходила по двору и осыпала людей и коней смесью хмеля и овса ("осыпалом"). За ней следовал сват, который поливал коней брагой. При этом сват старался огреть сваху кнутом. Таким манером свах и сваха отпугивали враждебные силы от свадебного поезда жениха. Непосредственно перед отправлением тысяцкий обходил свадебный поезд и кропил людей и лошадей святой водой. В пути свадебный поезд поджидали всевозможные преграды: то завал из бревен, то натянутые через дорогу веревки, то "посты" из односельчан, требовавших деньги и выпивку. Чтобы преодолеть очередную преграду, необходимо было заплатить выкуп. Проезд без выкупа считался неприличным. Размер выкупа зависел от финансовых возможностей жениха, но главным образом от умения торговаться. Торги входили в обязанность тысяцкого и, как правило, заканчивались на заранее приготовленном полуштофе.

Перед воротами дома невесты первым выходил из повозки тысяцкий, который расчищал дорогу жениху. Тысяцкий останавливался около входной двери и бил кнутом сначала о верхнюю притолоку, затем о порог и, наконец, по боковым сторонам дверного проема. После этого он входил в избу, молился Богу, кланялся всем присутствующим и объявлял о цели своего прихода. Иногда свадебный поезд жениха подъезжал к закрытым воротам дома невесты. Поезжане стучали дубинками в ворота, но родные невесты не спешили их впускать на двор. Тогда тысяцкий подходил к окну, где ему сообщали, что жених должен пройти ряд испытаний (например, отгадать несколько загадок или заплатить откупную), чтобы заполучить свою невесту. После многочисленных переговоров и денежных выплат тысяцкий подносил родне невесты пирог, вино и деньги, – и свадебный поезд, наконец, впускали в избу, где в ожидании томилась невеста.

Первыми заходили каравайники с караваями, свечники с венчальной свечой жениха и фонарщики. За ними следовали священник с крестом, бояре и, наконец, сам жених с тысяцким под руку. Завершали процессию остальные поезжане. В избе тысяцкий должен был выкупить места для всех участников свадебного поезда, после чего он подходил к месту, где сидела невеста. Место подле невесты, занятое ее старшим братом (или другим родственником), также обязан был выкупить тысяцкий. Старший брат требовал от тысяцкого платы за все выпитое и съеденное невестой за годы жизни в родительском доме. Тысяцкий вынимал из кошелька копейку, на что брат возражал, что копейки недостаточно. Торг продолжался до тех пор, пока тысяцкий не предлагал 5, а то и 10 копеек. В результате брат выходил из-за стола и уступал свое место рядом с невестой жениху.

В некоторых местностях невесту приводили в помещение, где уже собрался свадебный поезд жениха, только после уговоров тысяцкого. Выход невесты осуществлялся в игровой форме. Первыми перед женихом появлялись две подружки невесты, которые спрашивали: "Двоим идти или третью вести?" Гости требовали "вести третью", после чего подружки выводили невесту с закрытым лицом. При этом за невестой заметали пол лиственными вениками, чтобы избежать дурного сглаза. При первой встрече с женихом невеста старалась ущипнуть его или дернуть за край одежды, чтобы быть главной в семье.

Когда гости рассаживались за столом, начинали разносить яства. Перед праздничной трапезой священник прочитывал "Отче наш" и молитву покровения главы. После этого сваха подходила к родителям невесты и просила благословения крутить и чесать невесту. Родители давали благословение. Свечники зажигали от богоявленской свечи венчальные свечи. Сваха снимала с невесты покрывало и венец, который сохранялся невестой в память об утраченном девичестве. В это время к свахе приближалась боярыня с блюдом, на котором лежали кика, гребень и миска с разведенным медом. Сваха погружала гребень в мед, расчесывала им невесту, скручивала ее волосы и надевала на голову кику. После этого сваха накрывала голову невесты покрывалом. Во время обряда укручивания свечники держали между женихом и невестой большой кусок тафты с нашитым крестом таким образом, чтобы жених и его поезжане не могли видеть лица невесты. И в городе, и особенно в деревне обряд укручивания сопровождался свадебными песнями. По окончанию обряда свахе подносили блюдо с осыпалом, которым она осыпала жениха и невесту.

Между тем тысяцкий подходил к родителям невесты и просил благословения, после чего разрезал каравай, стоящий перед женихом и невестой, на мелкие кусочки и клал их вместе со множеством ширинок (полотенец и отрезов ткани) на большое блюдо. Блюдо тысяцкий передавал своему помощнику, который раздавал куски каравая и ширинки гостям. Сам тысяцкий принимал из рук невесты богато вышитый убрус (полотенце) и подносил его жениху. Сваха продолжала беспорядочно одаривать всех присутствовавших на свадьбе осыпалом.

Когда на столе появлялось третье блюдо, сваха подходила к родителям невесты и просила благословения везти молодых в церковь. Все гости вставали, родители невесты брали в руки образа в богатых окладах. Новобрачные кланялись священнику и принимали его благословение. Родители невесты брали дочь за руку и торжественно передавали ее жениху. После этого отец ударял невесту плетью со словами: "По этим ударам ты, дочь, знаешь власть отца. Теперь эта власть переходит в другие руки. Вместо меня за послушание тебя будет учить этой плетью муж!". Отец невесты передавал плеть жениху, который в свою очередь произносил, закладывая плеть за кушак: "Я не думаю иметь в ней нужды, но беру ее и буду беречь как подарок". Во время этого обряда гости начинали потихоньку выходить во двор, где перед крыльцом стояло множество подводов и оседланных лошадей. Родители молодых оставались у себя дома и на церковном венчании не присутствовали. Мать жениха была озабочена приготовлением свадебного застолья, которое устраивали после венчания в доме жениха.

Чтобы защитить молодых от порчи, при выходе из избы перед ними ставили решето с овсом, в которое каждый из них должен был наступить одной ногой. В порог втыкали горящую лучину, через которую необходимо было перешагнуть. На пороге жених и невеста отвешивали три земных поклона, получая родительское благословение. Путь от дома до свадебного поезда перед новобрачными выстилали кусками материи. На венчание жених и невеста ехали порознь: невеста – в повозке (зимой – на санях), жених – на коне. Две свахи, женихова и невестина, вели новобрачную под руки к повозке, убранной атласом и коврами. Лицо невесты "во избежание сглаза" было закрыто белым покрывалом. В повозке на бархатной подушке уже восседал некто, у которого необходимо было выкупить место. Невеста садилась в повозку вместе с двумя другими свахами, которые над ней держали соболей. Конь жениха также был занят посторонним человеком. При появлении жениха человек слезал с коня, уступая место новобрачному, и шел пешком. Жених трогался первым и должен был прибыть к церкви раньше невесты. В пути строго следили, чтобы между конем жениха и повозкой невесты никто не прошел. В некоторых регионах центральной России жених ехал к венчанию с шумом, песнями и шутками, так чтобы видела вся деревня; а невеста добиралась тихо и незаметно. В южных регионах молодые нередко ехали в одной повозке. В любом случае, даже новобрачные из самых бедных семей добирались до церкви верхом или в повозке, но никогда пешком. На пути свадебного поезда односельчане устраивали препятствия, от которых нужно было откупиться.

При приближении свадебного поезда к церкви начинали звонить колокола. Колокольный звон оговаривали и оплачивали заранее, также как и церковное пение. Когда женились дети из богатых семей, церемония венчания представляла собой незабываемое по красоте и широте размаха зрелище, на которое собиралось все население близлежащих деревень.

У церкви жених и невеста сходились вместе. Жених брал невесту за руку, трижды обводил вокруг себя и дергал за косу, после чего молодые направлялись в церковь. При этом свахи обращали внимание на то, кто первым возьмется за ручку церковной двери: тот и будет верховодить в семейной жизни. Во время прохода жениха и невесты по церкви дорогу разметали веником. Под ноги молодым расстилали полотно и бросали деньги, чтобы жизнь была богатая. Место перед аналоем устилали кусками материи (холстиной), а сверху бросали соболиные меха. Жених и невеста подходили к аналою и вставали на холстину: жених – слева, невеста – справа. Гости обращали внимание на то, кто из молодых ранее другого наступит на подножку перед аналоем, а затем – и на холстину. Пока молодые находились внутри храма, ясельничий с помощниками стерег коня жениха и повозку невесты, строго следя за тем, чтобы между ними не прошла ни одна живая душа.

Первым делом священник спрашивал у молодых, нет ли какого-либо препятствия для брака, и согласны ли молодые вступить в брак. Затем он надевал жениху и невесте обручальные кольца, которыми они троекратно обменивались. Если во время обмена обручальное кольцо падало, то, считалось, что житье молодой пары будет худым. Священник благословлял молодоженов и трижды обводил их вокруг аналоя. На протяжении всего венчания жених и невеста держали в руках зажженные венчальные свечки. При этом считалось, что кто выше держит свечку, тот и будет главой в доме. Погасшая венчальная свеча предрекала скорую смерть тому, в чьих руках она погасла. В конце церковного обряда обе венчальных свечи старались задуть одновременно, чтобы жить дружно и умереть вместе. Огарки от венчальных свечей сохранялись и зажигались при первых родах молодой, чтобы облегчить их.

По завершению обряда венчания с невесты снимали покрывало. Священник читал новобрачным нравоучение: наставлял их ходить в церковь, слушать своих духовников, соблюдать посты и церковные праздники, почитать родителей, подавать милостыню, а мужу повелевал учить жену палкой. Затем он брал молодую жену за руку и вручал ее мужу с приказом поцеловаться. Иногда новобрачная в знак повиновения припадала к ногам супруга и касалась челом его сапога. В знак будущего покровительства и защиты супруг покрывал жену полой своего одеяния. После этого священник протягивал новобрачным деревянную чарку с вином, от которого они по очереди отпивали 3 глотка. Муж допивал остатки вина и бросал чашу на пол. Существовало поверье, кто из молодоженов быстрее наступит на чашу, тот будет главой семьи. При выходе из церкви сваха осыпала молодоженов семенами льна и конопли. Гости старались ухватить молодую жену за рукав, делая вид, что хотят разлучить ее с новоявленным супругом. Та же все теснее прижималась к мужу. Между тем тысяцкий посылал дружку к родителям новобрачных с вестью о свершившемся венчании. Но сначала тысяцкий разрезал свадебный каравай, и священник отсылал его отцам новобрачных как залог будущего единства и родственной привязанности.

В церковной сторожке или позже в доме супруга над новобрачной совершали обряд окручивания. Молодой жене заплетали 2 косы, как символ замужнего положения (в противовес девичьему статусу, ассоциировавшемуся с одной косой). Косы делали две свахи, женихова и невестина. Считалось, чья сваха быстрее заплетет косу, того пола будет первый ребенок: если сваха жениха – тогда мальчик, если сваха невесты – то девочка. Косы укладывали вокруг головы и сверху надевали головной убор замужней женщины (кичку, кокошник, очипок, жуток или фальшонку). На голову новобрачной из бедной семьи накидывали обычный платок, который завязывали определенным образом – по-бабьи. Обряд окручивания знаменовал переход девушки в положение замужней женщины.

Между тем приятели жениха угощали священника и служителей церкви привезенными дарами. Обычно это были куски отварного мяса, пироги и вино.

После венчания свадебный поезд с шумом объезжал всю деревню, непременно проезжая по центральной улице и посещая "святые места" (часовни, монастыри, источники), после чего молодожены отправлялись в дом мужа. Если венчание происходило днем, то новобрачные разъезжались по домам вплоть до самого вечера, когда жена отправлялась на праздничный пир в дом своего супруга.

Родители жениха (или одна свекровь в сопровождении нескольких женщин) выходили встречать свадебный поезд к околице. Завидев его издалека, женщины затягивали песню. У ворот дома гости и родственники новобрачного стреляли из ружей и раскладывали огонь, через который должны были пройти молодожены. Дорогу к дому перед молодоженами разметали вениками и застилали холстами. Во время шествия жениха и невесту забрасывали "осыпалом" и деньгами, которые потом собирали и отдавали молодым. Отец мужа встречал новобрачных с иконкой, а мать – с хлебом-солью в руках. Хлеб разламывали над головами новобрачных на 2 половинки. Каждый из супругов должен был хранить свою половинку хлеба до конца жизни. Родители жениха благословляли молодых, а те в ответ кланялись родителям в ноги. Считалось, если молодожены поклонились одновременно, значит, жить они будут дружно. После этого новоиспеченную пару трижды обводили вокруг праздничного стола, чтобы "облегчить привыкание молодой хозяйки к новому месту". Тысяцкий усаживал молодых за свадебный стол на лавку, покрытую шубой, вывернутой мехом наружу. Мать мужа снимала ухватом или сковородником с молодой жены фату ("вскрывала молодую"), здоровалась с ней и подносила подарки. И тут начинался свадебный пир.

Свадебный пир был неотъемлемой частью свадебного ритуала русского народа. Его готовили всем селом, и о нем потом долго вспоминали, как о важном общественном событии. Отсутствие свадебного застолья публично осуждалось, поэтому даже бедные семьи старались изыскать средства, чтобы приготовить достойный стол.

Первый стол назывался «свадебным». Молодые за ним ничего не ели и не пили, а только принимали поздравления, хотя им то и дело подносили различные яства. Когда гостям выносили третье блюдо – жареного лебедя (гуся, индейку), перед новобрачными ставили жареную курицу. Тысяцкий заворачивал курицу во вторую скатерть (из трех, постеленных на столе перед новобрачными) и просил у родителей мужа, чтобы они благословили «вести молодых опочивать». После этого тысяцкий уносил символическую курицу в сенник, где было приготовлено брачное ложе. За ним следовали каравайники и свечники, которые ставили свечи в кадку с пшеницей у изголовья брачной постели. Следом в сенник уводили самих новобрачных. При этом отец жениха провожал их у двери парадного помещения, где был накрыт свадебный стол; а мать в вывернутой наизнанку шубе и с осыпалом в руках встречала их у дверей сенника.

В некоторых регионах в ожидании родственников невесты, за которым заранее посылались дружки, проводили обряд, называвшийся «покойник». Доброволец, изображавший покойника, ложился на лавку, и его накрывали простыней. Плакальщицы начинали голосить над покойником. Данный обряд исполнялся для того, чтобы молодожены любили друг друга до гробовой доски.

С уходом молодоженов свадебный пир нисколько не утихал: накрывали второй стол – «горный», к которому подъезжали родственники и гости со стороны невесты. Вновь прибывших встречали у крыльца водкой. Первыми входили сваты невесты, которые спрашивали о похищенной дочери, всем своим видом изображая гнев и негодование. Родственники жениха признавались в воровстве, после чего молодых торжественно выводили к гостям. Новобрачная одаривала родственников мужа подарками, при этом она кланялась, обнимала и целовала их. Новобрачных усаживали за стол и ставили возле них две бутылки вина, связанных красной или розовой лентой. Эти бутылки молодым полагалось унести с собой, когда они отправятся почивать.

Горный стол сопровождался торжественными поздравительными величаниями и веселыми песнями, которые нередко исполняли специально приглашенные "вели-чалки". Величали не только новобрачных, но и всех присутствующих по очереди. Первый застольный тост провозглашал сват. В конце горного стола разрезали свадебный кулич. Тысяцкий разносил куски кулича на подносе по всем гостям. Молодожены падали в ноги родителям с просьбой благословить их на брачное ложе. После этого тысяцкий и сваха в сопровождении шума и музыки отводили молодых обратно в сенник.