Текст книги "DiscoТлен: комната совместной эйфории"

– Примерно 7—8 метров у взрослой особи! – сходу ответила Чаки. – Не смотрите на меня так. Да я интересовалась серийными убийцами, и один из них рассказал, что ради ответа на этот вопрос вспорол брюхо какой-то проститутке, размотал кишки, а потом уложил обратно, зашил и пытался оживить. Кажется, он был под наркотой.

– Рука-лицо! – отшутился Чиз.

Как вы уже поняли, поболтать здесь было трое любителей – Чиз, Мэри и Чаки. Разговаривать они любили совершенно о разном, общих тем у них было мало. Но они отлично дополняли друг друга. Наверное, поэтому, прекрасно зная, любили и ненавидели, мирились и ссорились.

Мэри считала, что этот модник слишком все упрощает, циничен и равнодушен, а Чаки безвкусно одевается. Чиз же, наоборот, считал, что все эти умозаключения его подружки – мудацкие рассуждение без толку, а Чаки не любил за слишком вульгарное поведение и высокое самомнение. А что про Чиза? Две девушки знали, что он может быть серьезным, но порой уж слишком глубоко прячет истинного себя за маской. С масками вообще стоит быть аккуратнее – они врастают в лицо.

– Так… теперь моя очередь говорить! – подняв руку, как первоклассник за партой, взял слово Стэтхэм. – На днях мы уже сгоняли с Чизом до коттеджа. Там все ОК. Завезли пожрать, бухла и…

– И проверили трахадромчики! – не смог не добавить его друг.

– Интересно, с кем это вы их проверили? – засмеялась Крис. – Или друг с другом? Признавайтесь. Сегодня такая ночь, что самое время сделать coming out.

– Еще одна со своим странным чувством юмора. Скоро приедет такси. Ехать нам не ближний свет, поэтому… Держите.

Чиз вывалил банку малинового снюса на стол.

– Рекомендую. Малиновый. Бьет в голову самое-то. Ехать нужно на расслабоне. Мы не так часто собираемся все вместе. У нас такой город, что тут проще скучать в одиночку. Предлагаю всем заткнуться, и пусть каждый займется чем хочет. Лично я жуть как люблю дорогу. Есть в ней что-то такое… не знаю… смотришь и думаешь, а вернешься ли ты домой и что есть твой дом на данный момент.

– Пфф… тленно… даже для тебя, старина!

– О, а вот и такси. У нас 2 минуты ожидания. И не забудь свою коробку. Уверен, ты ее заказала в секс-шопе «Медовый пряник».

Как это обычно бывает с вызовом такси через мобильные приложения в Большом Городе, таксист, увидев дальний заказ, тут же встал за поворотом и отписался: «Извините, поехать не могу у меня прокол колеса. Отмените, пожалуйста, заказ».

Чиз выругался несколько раз и спешно, согревая паром изо рта руки, нажал кнопку нового заказа.

– Черт-черт-черт. Ждать еще около 11 минут. С ума можно сойти за это время. Я специально, мать его, заказал минивэн, чтобы в него влезли наши задницы… с твоей коробкой, Мэри. Водила должен был понимать, что мы едем не до соседней улицы. Тупой город тупых людей.

– Не знаю… ну пойдемте обратно в бар. Возьмем еще по бутылочке в дорогу. Надеюсь, наш новый taxi-man будет не против типа малолеток с бухлом, – разведя руки в стороны, предложила Чаки.

– Да, годно! Идите, я догоню. Перекурю тут. Может, встречу кого из знакомых…

И слова оказались пророческими. Не успела компания разделиться, как к Чизу подошел бородатый толстяк в черной шапке и куртке-пальто ниже колен, в которой он больше походил на церковного служителя в черной рясе с колпаком.

Вид у толстяка был удручающий. Торчащий живот, мутные уставшие глаза и замызганные белые кроссовки – собственно все, как можно описать этого персонажа. Установить его точный возраст не представляется возможным, ибо под бородой может оказаться все что угодно: и инфантильная личность 30 лет и подросток, принимающий гормональные препараты для густоты своей легковоспламеняющейся растительности на лице.

– Скилл, черт подери, ха! – обрадовался приятелю Чиз. – Вот чувствовал, что сегодня кого-то тут встречу. Ты пришел надрать кому-нибудь задницу в PacMan?

– Да-да! – нервно ответил парень. – Мне достали и LoLка, и DOTA. Уже несколько суток не сплю и постоянно думаю о том, что пора установить новый рекорд в «Желтом Короле». Ты не мог бы мне занять немного кэша, чтобы я купил себе бутылочку сидра?.. Иначе мне не дадут подойти к этому гребанному аппарату с желтым хищным уродом. Помнишь, я его чуть было не разбил.

– Мля, у меня почти все на безнале, но… Ща… Стопэ! А вот… есть. Держи. Сможешь купить себе две. Только уговор, первую ты открываешь до, а вторую после победы.

– Идет! – пожав руки и обнявшись, согласился бородатый Скилл. Он жадно смял купюру и отправил ее в нагрудный карман своей куртки-рясы. – Как сам?

– Да вроде все норм! Не знаю. Живу, кайфую и постепенно саморазрушаюсь. Чем тут еще заняться, когда со всех сторон давят стены, подземка, люди, всеобщий оптимизм и амбициозность. Знаешь, все чего-то хотят… к чему-то стремятся… А мне кажется, что скоро БАЦ, и ничего не будет: может, война, может, этот вирус по нам пройдется.

– Ну даешь, завязывай с такими мыслями. Как Крис? Она у тебя, братишка, красотка! – толстяк мялся из стороны в сторону, пытаясь быстрее задать ряд стереотипных вопросов и отправиться поглощать ягодки в PacMan. Если бы я мутил с такой, то…

– Беги давай к своему прожорливому другу. Я уже вижу, как твои зрачки налились желтым цветом! – хлопнув по плечу и жестом отпуская товарища, улыбнулся и подмигнул Чиз. – Напиши, какой рекорд поставишь.

– Черт, ты прав, братишка! Все… все… я его сделаю!

Бездыханное тело малоизвестного стримера Скилла обнаружили в собственной квартире спустя четверо суток только благодаря трупному запаху, просачивающемуся сквозь вентиляцию к соседям. Эту вонь тяжело с чем-либо спутать.

«Кто у нас тут умер?» – перешептывались соседи и жильцы подъезда. Мало кто вообще знал, что за человек проживает в этой «пахнущей» квартире, и уж тем более, куда он мог неожиданно подеваться.

Вызванные на улицу Чехова наряд полиции и бригада скорой помощи обнаружили уже изрядно разложившийся труп мужчины, сидящий за персональным компьютером в окружении пустых бутылок из-под кока-колы, коробок от пиццы и прочего фастфуда.

Скилла бы нашли раньше, если бы в тот вечер он все-таки решил запустить свой стрим и умер в прямом эфире, разматывая кого-нибудь в «Tanks» или «CraftMind». Но в тот роковой вечер, раздосадованный, что он не смог побить собственный рекорд в PacMan, он решил изолироваться от всякого внимания и выбрал офлайновую «Guild of Warriors and Mages».

Игрушка вызывала в нем не меньший взрыв эмоций и отключение от реальности. Погружение на максимум. Поэтому, просидев за ней порядка 28 часов, Скилл умер от инсульта, уткнувшись головой в клавиатуру, левой рукой держа кусок Пепперони, на которой уже засохла копченная колбаса, а правой – компьютерную мышь от компании «NextTime». Мышку он купил на одной из распродаж в Интернете. Это смогли установить следователи, копаясь в ПК парня, заодно просматривая эксклюзивное порно, подписка на которое еще действовала.

Трупный запах не выветривался еще неделю. Весь подъезд был обрызган освежителями воздуха и туалетной водой разных мастей. Кто-то не пожалел даже нескольких пшиков 1834 men by Christian, но в итоге гремучая смесь ароматов получилась еще более невыносимой, чем то, что источал Скилл последние часы присутствия на Земле.

2. Апельсиновый джус

Шумная компания запрыгнула в такси. Минивен, сигналя и мигая толпящейся на парковке молодежи, которую в этой темноте можно было ненароком переехать, тронулся в путь.

На переднем сидении рядом с водителем расположилась Мэри со своей таинственной коробкой, в салоне – вся остальная бравая команда. Ребята старались говорить тише, еще не зная, в каком настроении находится их шофер. Оно как бывает, садишься в такси, готовый излить всю свою душу незнакомцу, а там за рулем реально психически ненормальный. Ему самому бы оказать помощь, накачать седативом, отрезвить, прокапать… А бывает иначе. Ты вроде уставший и поникший, а «Шумахер» полон сил, настроения и болтает без устали обо всем: о политике, о нравах, об экономике в стране, погоде, пробках и так далее.

Выезд из города. Огней все меньше, здания ниже, скорость больше. Своя романтика, ведь не зря говорят, что приключения и путешествия начинаются с той секунды, когда ты вынес чемодан за порог дома и повернул ключ дверного замка. Все, теперь ты в пути и уже мыслишь новыми горизонтами. Дорога – это не всегда добраться до конца пути, но чтобы ехать.

Дальше от мегаполиса – чувства свободы больше. Уже не давят на сознание высотки и снующие хмурые люди, уже нет мыслей о том, какие дела нужно сделать, какие отложить на задний план, какие вовсе послать к черту и забыть. Телефонные звонки теряют свои силу, контакты в записной книжке смартфона растворяются в небытие. Есть только ты, твои спутники и трасса. И порой хочется, чтобы она была вечной, с остановками только на перекур и пополнить запасы кофе иль чая в термосе.

Где-то на полпути, уже на приличном расстоянии от города и в тот миг, когда водитель переключил с ближнего на дальний свет фар, вдалеке показался сидящий на трассе человек.

– Смотрите… смотрите же! – нарушила гробовую тишину Мэри. – Это что? Человек там что ли?

– Вижу! – спокойным тоном сказал водитель. – Да, человек. Мужчина. Остановимся?

– Конечно, вдруг ему нужна помощь! – постукивая первыми фалангами пальцев по своей загадочной коробке и прильнув к лобовому стеклу, воскликнула девушка.

Экстренно сбросив скорость, такси припарковалось у обочины.

– Что за остановка? – подойдя к таксисту, спросил Чиз, а потом сам увидел странно сидящего на пятой точке парня в черной куртке и черных спортивных штанах. Одна его нога была подогнута под себя, другая босая вытянута. Он то и дело махал руками и кажется…

– Тихо… Он сам с собой говорит что ли?!

– Может, больной?!

– Не знаю…

– Кто пойдет посмотреть?

– Блин, мне страшно…

– И мне…

– Нахрен тогда мы вообще остановились. Мэри, это опять ты. Если мы тут все сыкло, то на кой из себя корчить героев. Уж лучше признаться, что наш самый сильный конек – ноги, и быстрее на них удрать.

– А я спрашивал, делать остановку или нет! Ребята, хватит паниковать.

– Может, это местный пранк?!

– Пранк в этой дыре? Думаешь, тут знают такое слово?

Почти одновременно двери минивэна открылись и все, включая таксиста, стали приближаться к необычному персонажу, устроившему свой собственный «пикник на обочине».

Позади него далеко-далеко в ночи мерцали огни промышленной зоны соседнего гетто. Парень что-то неразборчивое бубнил себе под нос. В каком он находился состоянии, было непонятно – голову и лицо скрывал капюшон с тремя белыми полосками-отражателями.

– По-любому фейк… откуда у такого деньги на брендовые шмотки… три полоски, да ну на… не верю! – ухмыльнулся Чиз, пустив в небо облако густого сладкого дыма из своего вэйпа.

– Эй, чувак с тобой все нормально? – первым обратился к нему Стэтхэм, нагнувшись и заглянув в лицо.

– Какой там… нормально… спрашивает он… не видишь, я тут заминирован, – вполне внятно ответил бедняга.

Компания вздрогнула.

– Чо, блядь? Заминирован? – подойдя ближе, переспросил Чиз.

– Да-да. Смотри. От этой ноги, которой я придавил свой кроссовок, к другой идет растяжка. Страшная мина-лягушка. Подниму ноги, она прыгнет и взорвется на уровне лица! – вполне осознанно и понятно говорил он.

– Пфф… приплыли, – выдохнула Крис. – И тут мы встретили местного под химией.

– Блин, блин… пацаны, девчонки, это… ну блин помогите мне как-нибудь. Тут никто не останавливается, а я уже ноги не чувствую. Совсем замерзну.

– Или взорвешься, черт возьми! – засмеялся таксист, доставая сигарету из пачки.

– И мы вот всю дорогу не курили, потому что вы не курите в тачке? – хлопнул его по плечу Чиз.

– Так вы и не спрашивали. А вообще, да. И ваши вэйпы тоже лучше не смолить. Потом смывай со стекол этот глицерин или как его – жидкость для мытья рук. Редкостная дрянь так-то, порой эти дешевые жирные смеси въедаются в обивку так, что ничем не убрать.

– Так у меня и сиги есть.

– Вы тут разговоры говорить будете? Что с этим делать? – показав на наркомана, нога которого уже реально была каких-то неестественных цветов, спросила Мэри.

Парень снял капюшон. Картина не из приятных. Люди вокруг нас. Они там… Даже в бездне им нужна помощь.

Наркоман был обдолбан «дизайнерскими наркотиками». Черные круги под глазами напоминали два затмения солнца, кожа на лице была в язвах, губы покрыты герпесом, передние зубы изломанные, стертые, в кариесе. Тощий, высохший, с впавшими щеками. Даже некоторые бомжи выглядят здоровее. В свете галогеновых фар он вообще отдавал каким-то синюшно-трупным оттенком.

– Это… пацаны… а есть закурить… перед смертью. Я тут долго уже не просижу. Чувствую, скоро мина рванет, вы бы отошли. Не хочу, чтобы вас за… зац… зацепило, блядь.

Таксист подкурил ему сигарету и протянул фильтром вперед.

– От души, мужик!

И тут Чиза осенило.

– Слушай, бро, а давай мы твой кроссовок на трос и к бамперу. Водила резко дернет. Под тобой мина не успеет взорваться. Я такое в каком-то сериале смотрел про Чечню. Там так чувака спасли.

– В натуре не заденет?

– Не знаю… не знаю! – поймал игру таксист. – Пятьдесят на пятьдесят. Фифти-фифти.

– Придурки… вот придурки же! – взяв вэйп у парня, сетовала Чаки, глубоко затягиваясь и выпуская дым с запахом апельсина. – Нет бы просто проехать… теперь мерзни тут, а? Вот нафига эти приключения. Мы можем хоть раз нормально отдохнуть, а не…

– А если ты в такой ситуации окажешься? Переберешь с химозой и вляпаешься в мину на своей родной улице Жуковского. Там этих мин и растяжек знаешь сколько… В каждом втором почтовом ящике… Ой, кому я рассказываю! Ты давай не налегай на мой «Апельсиновый Джус». У тебя есть свой с вонючей смородиной и льдом. Не для тебя я эту баночку ждал два месяца с маркета. У нас в дыре такого нет. Да и бабок на нее ушло. Пришлось вторую жижу взять в киоске. Ее прямо влом парить после такой бомбы будет!

Нервы у Крис не выдерживали. Она вообще была комнатной девочкой, которая предпочитала теплые бары и клубы прогулкам по улице даже в легкую августовскую прохладу. Вечные диеты, то веганство, то вовсе питание одной лишь солнечной энергией приводили ее к тому, что даже плед, взятый у барной гардеробщицы, дабы выйти в июльский вечерок перекурить и не быть продутой, вызывали в ней жуткое чувство холода и раздражительность.

– Мы будем что-то делать или?

– Слушай, а если мы просто хорошенько пнем твой кроссовок. Гляди-ка, мина вроде старая, может, и не взорвется. Тем более вон как ты елозишь… была бы качественной, то уже давно бы тебя разорвало к чертям! – издевался над «заминированным» Чиз. – Это точно какой-то фэйк, чтобы просто нас всех попугать.

– Не знаю… ааа… не знаю… страшно ппц как. Ну давай… Не замерзать же тут! И так, скорее всего, ногу он отморозил уже сильно. Под кайфом – не чувствует.

– Сейчас, надо хорошо прицелиться! – сделав глубокую затяжку и выпустив облако, сказал парень.

– Ты бы это… не курил так много своей сладкой дряни, а то промажешь, а меня потом кто похоронит-то. Я детдомовский, сейчас еще и квартиру черные риелторы отожмут и все! – совершенно осознанно, словно и не было никакого наркотического угара, говорил встреченный компанией незнакомец на трассе.

Не дослушав, Чиз, хорошенько размахнувшись, ударил по кроссовку, словно футболист по мячу во время пенальти. Обувь подлетела вверх, раскинув шнурки в разные стороны, пролетела вперед пару метров и с хлюпаньем угодила в лужу.

От всей картины смеха не было только у пострадавшего и Мэри. Он вовсе перевернулся на живот, закрыл голову руками и трясся от страха.

– Да живой ты, живой! Не взорвалась она! – едва сдерживая приступ смеха, говорил таксист.

– Че в натуре? Бля, живой… Живой я! Фуф, мля, кому расскажи не поверят, что можно под такой миной и живым остаться. Как там у этого малого с дредами из нашего детства было… Ну… Про Бога-то… А вот… «Бог есть, вне сомнения. Ты знаешь сам, что он внутри тебя!» – на эмоциях зачитав рэпчик, встал на одну ногу наркоман. – Короче, спасибо от души в натуре! Я это… полетел что ли…

И попрыгал за своим мокрым и грязным кроссовком.

– Все, короче, поехали. Я уже промерзла до ниток. И хватит, правда, Чизи дымить. Мне уже приторно от твоего мандаринового…

– Апельсинового джуса! – поправил Крис ее бойфренд. – Едем, едем. Приключения продолжаются!

Пока дамы рассаживались по своим местам, а водитель, присев на корточки, проверял переднее левое колесо своего авто, что-то при этом цокая и шепча себе под нос, парни зависли на улице.

– Ну что ты на него так смотришь? Ну нарк и нарк… – держа за рукав Стэтхэма, пытался переключить внимание товарища Чиз. – Постебали и хватит. Поехали! Все, хватит тут тусить.

– Ща! – только и сказал молчаливый, но вспыльчивый приятель и быстрыми шагами направился в ту сторону, куда упал кроссовок.

– Включите дальний свет, пожалуйста! – обратилась Мэри к таксисту, почувствовав что-то неладное и…

В ту секунду, как галогеновые фары проникли своими лучами в темноту, а Чиз чуть ли не в салон авто выпустил дым, в спину сидящего на корточках наркомана, завязывающего шнурки, последовал мощный толчок ногой от Джейсона. Естественно, что от такого удара и без того угашенный человек плюхнулся в лужу с громким «бульк» и забарахтался, словно утопающий.

– Камень, кинутый в тихий пруд, всхлипнет так, как тебя зовут! – процитировал Марину Цветаеву таксист.

– Вот же придурок! – заругалась Мэри. – И это мои друзья…

– Видели, как он распластался! Ха-ха-ха! Мой мужчина лучший! – обрадовалась Чаки.

– Будет знать… как в следующий раз упарываться! Достали эти химики уже! – чувствуя себя победителем, возвращаясь к машине, сам себе говорил Стэтхэм. – Ударил бы сильнее, да проклятая судорога. Нужно пропить витамины!

– И что это было? А если бы он башкой об камень и труп?

– Да к черту все! Поехали!

Такси тронулось с места, оставляя после себя «апельсиновый аромат», мокрые кроссовки и несуществующую мину-галлюцинацию вместе с сидящим на обочине наркоманом.

В разгар новогодних каникул на Аптеку №17 на улице Гeте было совершенно разбойное нападение. Девушка-фармацевт успела нажать тревожную кнопку на брелке, но была зверски зарезана одним из нападавших. Им оказался ранее привлекаемый за кражи Гражданин N., более известный в районе под кличкой «Нарик».

По горячим следам сотрудникам ГБР и подоспевшему наряду полиции удалось выйти на след преступника. В момент задержания он оказал сопротивление и был ранен выстрелом в живот. Ранение оказалось несовместимо с жизнью, и нападавший скончался в карете скорой медицинской помощи.

Как стало известно следователям, уже около месяца Гражданин N. слонялся по улицам, рассказывая каждому встречному про потерянную квартиру, большие долги и мучительную ломку.

Аптечная касса в ту ночь была практически пуста. Выжившая очевидец событий, женщина-провизор и старшая смены, сказала, что они едва находили мелочь на сдачу. «Мы уже хотели звонить руководителю сети, чтобы нам дали хоть каких-то денег на размен, а тут забежал он и начал махать ножом! Я перепугалась, а она… Может, подумала, что пьяный… Я не видела, сколько раз он ее ударил. Господи, какой ужас. У нее же маленький ребенок остался. Она не так давно с декрета только вернулась, фотографии малыша мне показывала! Понимаете, она просто в зале раскладывала новые тонометры, поэтому оказалась рядом с ним. Да вы сами камеры посмотрите, что меня об этом расспрашиваете!»

Спустя 10 дней полное видео с убийством девушки было слито кем-то из сотрудников полиции во все известные социальные сети. Интернет-зеваки стали излагать свои версии произошедших событий: «бывший убивает шлюху за измену», «она заразила СПИДОМ его брата», «Жесть смотреть всем» и даже «он убил фармацевта за пачку парацетамола и гематоген».

3. Профессор из НИИ им. Ленца

Дорога, какой бы она не была, всегда делится на разговоры и молчание, периодически сменяющие друг друга. На одних поворотах мысль бьет ключом, словно ты выпил пару чашек эспрессо, на других – настоящая пустыня внутри твоего ума. Дайте воды… дайте тень спрятаться… дайте ночь.

Сюда еще можно добавить ненужные разговоры и нежеланное тягостное молчание. Так бывает всегда. Вроде еще хочется что-то обсудить, но уже нет сил… вроде уже сложно молчать, но еще не хочется говорить. Вот и глазеешь по сторонам, коснувшись горячим лбом холодного стекла. Закроешь глаза – тут же кочка, откроешь – снова хочется спать; уснул – затекла спина, проснулся – дрожь и вечная пустота. А боль? Боль неизбежна – страданий можно избежать!

– Если сейчас мы не заговорим, то я сойду с ума! – не выдержала Крис. – Чизи, ну давай… ты же всегда можешь подкинуть тему… давай… проснись… проснись!

– Может, что-нибудь спросим у нашего водителя? – шепотом предложила Чаки. – Едет такой серьезный, даже радио слушает едва слышно. Он там не спит…

– Пусть рулит! Вам не угодишь. То бесят те, кто только и треплется о политике, то… Залипните в соцсетях. Уверен, что ваши любимые блогеры уже что-нибудь запостили! – подкидывал варианты времяпрепровождения Стэтхэм. Я вот жду результаты одного футбольного матча. Надеюсь, что сегодня ребята надерут задницу этим девчонкам.

Чаки наматывала локон своих рыжих волос на нос, Крис постоянно доставала телефон, надеясь поймать стабильный Интернет, чтобы отправить в блог «сторку».

– Блин, давай грузись… пфф, когда они сделают нормальный загрузчик stories. Бесит! Бесит! Бесит! Ааа, знала бы что так будет, то купила бы себе лютого снотворного и вырубилась бы!

– Ага, щас! Так я тебя прямо бы и понес из тачки до коттеджа! – приоткрыв один глаз, надменно сказал Чиз. – Тоже мне королева под седативами! Чтобы грустить и скучать, нужны мозги. Идиотам всегда есть тема словить веселье. Тебя просто парит сидеть на одном месте. Ха-ха-ха!

В салоне раздался смех. Крис несколько раз с силой втащила своему парню по ляжке.

– Как вам удается не спать? Находиться в постоянном внимании дело не из легких? – неожиданно поинтересовалась у таксиста Мэри.

– А? – не сразу поняв, что обращаются к нему, вздрогнул таксист.

– Я говорю, как вам удается не спать?

– На самом деле просто. Я давно выключил сам механизм засыпания. Спать мне хочется, но я не поворачиваю некий ключ зажигания мира снов в своем сознании. Просто не даю себе права уснуть. Сон – привычка. Мы просто привыкли, что ближе к 12-ти часам ночи у нас не остается дел, или дела настолько скучные и однообразные, что мозг автоматически клонит в сон. А я эту схему оборвал.

– Это как?

– Те, кто знаком с продолжительной бессонницей, меня поймут. Дело не в том, что они якобы не хотят спать, они просто разучились засыпать. Не могут перейти тот самый мост между явью и сном! – разговорился водитель. – Так и я. Я хочу спать. Но в силу привычки, работы и образа жизни научился блокировать это чувство.

– Но ведь это вредно для здоровья? На LifeHacker’e я читала, что сон ночью – залог долголетия?

– Долголетия?! Пфф, вот это последнее о чем я думаю. Реальность и тот акварельный мир глянцевых страниц, что нам с вами рисуют повсеместно, отличаются друг от друга, как огонь и вода…

– То есть вы никогда не просыпали работу? – перебила вопросом таксиста Мэри.

– Большой Город учит не опаздывать: ни на сделки, ни на встречи, ни на свидание, ни на собственные похороны. Он хочет превратиться из Big City в маленький городок, где даже размеренно и с зевотой ты все успеваешь, ты всегда в потоке. Это чистилище, в котором нам нужно проходить ряд испытаний перед освобождением души и финальной комнатой совместной эйфории. Не самая радостная перспектива для новорожденных, но игра продолжается. Медленно, но верно, и вы втягиваетесь в ее правила… Молодежь! А правила одинаковые для всех эпох, возрастов, слоев населения: «До нас нет дела всему дну и уж тем более небесам, надпись на стенах: «Помогай себе сам»!

Мэри покачала из стороны в сторону. Вот такого монолога она точно не ожидала сегодня услышать.

– Я смотрю, вы просто самый позитивный человек в мире, которого я встречала… – сыронизировала Мэри, зажмурившись от яркого света приближающегося «дальнобоя».

– Другого себя и не помню. Когда ты едешь своей дорогой, а малейшее дрожание руки может вынести тебя на встречную полосу – под колеса вот такой вот фуры, то невольно формируется определенное отношение к жизни и… – фура с грохотом пронеслась, отчего такси немного качнуло в сторону. – К жизни и смерти! – закончил свое предложение водитель. – Когда-то я был примерно такой же как вы… мог и алкашу затрещину отвесить и с мужиком, годящимся мне в отцы, подерзить, даже кулаками помахаться. Мир, казалось, могу перевернуть, сломать его хребет об свои колени, перепрыгнуть яму, выйти сухим из воды… Да хоть что – все было авантюрой и приключением, бравадой, фарсом, пижонством. Главное, чтобы музыка внутри играла… кровь кипела… трезвый ты или пьяный… стиляга ты или шпана. Но на каждое поколение свой кризис экзистенциализма. Вроде во всем подстраховался, а он тебе пощечину с другой стороны… вроде есть, кому спину прикрыть от ножа, а в лоб летит пуля.

Девушка внимательно слушала мужчину, который рыскал по карманам в поисках сигареты. Нашел, не спросив разрешения, закурил, пустив облако дыма в приоткрытое окно, куда залетали капли снега, вперемешку с дождем.

– Но музыка пропала. Или я стал тугой на слух. Вроде бы и играет, но как-то уже не так…

– У вас что-то случилось в жизни? Трагедия?

– Скорее, трагедия в себе, чем в семье. И коль я символически стал терять слух и музыку, то начал присматриваться к знакам. А они повсюду, хоть сдавайся в психиатрическую лечебницу. Вот, к примеру, за 100—200 метров до встречи с этим наркоманом мы проехали речку «Кома»… не знаю ударение на «о» или «а», но суть ясна.

– Просто совпадение! Как говорят фрейдисты, иногда сигара – просто сигара.

– Не знаю, говорил он это или нет, но, как нам известно, сам он не выдержал мук рака горла из-за курения тех самых просто сигар. Эвтаназия. В общем-то, с рекой один из примеров, вы только измените угол зрения.

В ту же секунду свет от фар попал на огромный баннер, на котором выцветала прошлогодняя новогодняя реклама с английскими «Merry Christmas». Прочитав свое собственное имя, Мэри вжалась в пассажирское кресло и на всякий случай проверила ремень безопасности.

– Да вы не волнуйтесь. Знаки не всегда предупреждают нас только об опасности, Мэри! – неожиданно обратился к девушке водитель по имени, поняв, что именно оно было написано на баннере. – Иногда они спасают. Да, редко, но бывает! Наверняка не раз слышали, читали, видели про тех, кто выжил в автокатастрофах только благодаря тому, что его остановил какой-нибудь заголовок в газете. Что-то типа «Не садись!» или там «Хватит летать!»…

Девушка немного улыбнулась. Она вообще была против этой загородной поездки, но и без того будучи не то чтобы белой вороной, а «какой-то странной» в компании, решила не отказываться.

– Так можно развить в себе паранойю, если постоянно думать о предупреждающих знаках, спасающих символах, красных таблетках, надписях на стенах – сойти с ума в городе!

– А разве город не сходит с ума? Нас проглотил огромный синий кит, который давно выбросился на берег, и мы догниваем вместе с ним, внутри него же находясь! В темноте, в одиночестве, в безнадежности! – обгоняя тихоходный грузовик с ржавым кунгом, ответил мужчина.

– Теперь мне захотелось закурить… вот честно, закурить! Интересно, в такси есть такая галочка при вызове заказа, чтобы к тебе приехал таксист с повышенным количеством тлена в крови.

– Ха-ха-ха! Сочту это за комплимент…

– Вы когда-нибудь летали? – Нет, я нырял. – Я не про небо… – Да и я не про море совсем.

– Мы так и будем говорить сериальными диалогами и загадками? Расскажите про себя! – не могла успокоиться заинтригованная Мэри.

Но только молчание. Только дорога, мокрый снег, работающие дворники и скользкое покрытие асфальта в осенней распутице. Ребята внутри авто уже давно перетерли все основные волнующие их темы, обменялись фруктовыми жвачками, обсудили вред курения вэйпа, местные шоурумы, блогеров.

– Мда и правда, это испытание – просто сидеть без дела три часа, – не мог найти себе занятие Чиз.

– А представляешь, если бы тебе на лоб капала холодная вода?! – ткнув себя пальцем несколько раз в центр лба, спросил Стэтхем. – Вот сюда… кап… кап… холодная… кап… кап.

– Опять ты про какую-то жесть, Джейс!

– Да ладно вам, – оставила Крис Чаки. – Пусть рассказывает.

– Ну в сети я видел, как два чувака зарубились и решили проверить старую пытку – ну эту… когда ты привязан, а тебе на лоб методично капает холодная капля. Говорят, жесть, хуже, чем…

– Чем серпом по яйцам! – махнув рукой, словно в его руках было то самое оружие, сказал Чиз.

– Ну да… как серпом. Короче блогеры скинулись, кажется по 50 или 70 кусков, и запустили стрим.

Своего парня перебила Чаки:

– Я потом гуглила, что это в основном использовали в Азии. Вначале человек приходил в состояние беспокойства, пытаясь отчаянно вырваться с оков, затем медленно цепенел, проваливаясь в беспамятство… Прикиньте, как каждый удар капли казался ударом молота, падающим на голову, бьющим прямо по мозгу. Вскоре обезумевший узник был готов признаться в любом преступлении. Если пытка продолжалась достаточно долго, то человек сходил с ума и даже умирал.

– Мне показалось или сейчас мне это сказала «Алиса» из поисковика. Ты как это, мать его, запомнила! – удивилась Крис.

– Так что с блогерами-то?

– Да ничего. Один выдержал 30 минут, второй еще покорчился минут десять и тоже сдался. Оба сказали, что это просто невыносимая тема.

– Ты вообще, бро, к чему это начал?!

– К тому, что если тебе тяжело сидеть на месте, то представь, что тебе на башку капает капля… а потом представь, что ее убрали – сразу станет легче.

– Ха-ха-ха! – компания засмеялась. – Годный метод борьбы со всеми стрессами и напрягами. Просто, есть капля – нет капли. Ха, и нахер всю психологию, таблетки и медитации. Есть капля – нет капли… нет капли – есть капля. Мука и ее быстрое решение!

– Вы чего там? Очнулись?!. Молчали-молчали! – повернув голову так, что аж хрустнула шея, и заглянув в салон авто, спросила Мэри.

– Может, кто-то хочет сделать остановку?! – следом спросил таксист. – Через десяток километров будет придорожное кафе, можно выпить кофе и немного взбодриться.

– О май гад! Как же я ненавижу кафе в таких злачных местах. Такое ощущение, что все дерьмо мира специально собирают, свозят именно в них и выливают из ведер в туалеты! – закатив глаза, принялась возмущаться Крис.

– Стоп-стоп-стоп! У вас в женских сортирах тоже воняет? Я думал, там пахнет цветами и духами принцесс, – засмеялся Чиз.