Текст книги "Квадратура круга. Пьесы (сборник)"

Шура. Это Достоевский, Анатолий Эсперович.

Экипажев. Разве? Фу, черт! До того мухи за тринадцать лет засидели, что неизвестно, где кончается Достоевский и где начинается Белинский. Мерси! Но мы еще повоюем с хамом, черт возьми! Теперь нас двое – я и Ананасов. Нас с Ананасовым голыми руками не возьмешь. Скорее! Где мой старый верный боевой сюртук? К Ананасову! К Ананасову! Где это?.. (Вынимает адрес.) Рогожская застава. Эк ведь куда порядочного человека большевики загнали… А впрочем, район весьма фешенебельный. Не правда ли, Ангина Павловна? Третий Песочный переулок… Спасибо, что не четвертый… Дом номер три А. Все-таки А, а не Б. И то хорошо… Четвертый корпус, третий подъезд, квартира номер семьдесят… Эх, Николай Николаевич, Николай Николаевич… Бедная, бедная русская интеллигенция… Но! Терпенье! Терпенье! Мы еще увидим небо в алмазах, не так ли, Ангина Павловна? Ах, извините. У вас руки заняты. Мы еще высоко держим знамя… Она еще взойдет, заря, заря пленительного счастья… Чем ночь черней, тем ярче звезды…

Артамонова. Анатолий Эсперович! Скажите правду. Это вы плюнули в кастрюлю?

Экипажев. Что вы этим хотите сказать?

Артамонова. Я вас спрашиваю: это вы плюнули в наш борщ?

Экипажев. Какая гадость!

Артамонова. Я знаю. Это вы плюнули.

Экипажев. Клянусь честью – не я!

Артамонова. Нет, вы!

Экипажев. Откуда вы знаете?

Шура (заглядывает в кастрюлю). Слюна желтая. Во всей квартире только у вас у одного слюна табачная. Не будь я гадом.

Занавес.

Действие третье

Вечер того же дня. Квартира Парасюков в новом кооперативном доме. Открыт балкон. Внизу гулянье, может быть музыка. Парасюки переселились сюда дня три тому назад. Есть книги и портреты. Дверь в ванную. Еще очень светло.

Явление I

Парасюки: мать и дедушка.

Мать. Вот тебе чистое белье.

Дедушка. Не буду купаться.

Мать. Здравствуйте! Это что за новости?

Дедушка. Не буду купаться в ванне. Освободи.

Мать. Как это – не буду? За милую душу выкупаешься.

Дедушка. Я не граф, чтоб в ваннах купаться. Я лучше на балкончике посижу, музыку послушаю. А в ваннах пускай графы купаются. Освободи!

Явление II

Из ванной выходит отец. Он в синем холщовом халате, мокрый, причесывается.

Отец. Битте-дритте! Хар-рошая штука – душ после работы. Кто его выдумал? Я б этому человеку непременно поставил большой памятник на самом видном месте. Факт.

Мать. А он не хочет купаться.

Отец. Кто не хочет купаться?

Мать. Дедушка.

Отец. Срам какой!

Дедушка. Я не граф!

Мать. Заладил!

Отец. Ну, многоуважаемый Иван Сидорович, хоть ты мне и папаша, хоть ты и не граф, а придется, кажется, к тебе применить революционное насилие. Иди в ванну!

Дедушка. Увольте! Освободите!

Отец. Хватай-ка его, мать, за руки, а я его возьму за ноги.

Дедушка. Не щекотите меня! Ну вас! Не щекотите! Я не граф!

Отец. В два счета!

Дедушка. Но пойду!

Отец. Иди!

Дедушка. Не пойду. Ну вас!.. Пустите!.. Грех вам!..

Мать. Снимай портки!

Отец. Живо!

Дедушка. Не сниму!

Мать. Ты что же, всю нашу фамилию осрамить хочешь? Знаешь, какого человека мы к себе в гости ждем? И ты хочешь перед этим интеллигентным родственником появиться такой неумытой хрюшкой?

Дедушка. Хоть собакой назови! Не пойду!

Отец. Иди, иди. Раз-два, и готово! (Водворяет дедушку в ванную комнату.) Битте-дритте! Смотри хорошенько мойся. Не жалей горячей воды! Наша!

Явление III

Входит Парасюк.

Парасюк (в дверях). Привет родителям.

Мать. Поаккуратнее в дверях, поаккуратнее. В заливного судака ногами не влезь.

Парасюк. Не влезу. Что за шум, а драки нету?

Отец. Дедушку купаем.

Парасюк. Великое национальное событие. Шум на всю лестницу! Агнесса не приходила?

Отец. Не приходила.

Мать. Ну, что, самого пригласил?

Парасюк. Пригласил.

Мать. Придет?

Парасюк. Придет.

Мать. Сам?

Парасюк. Сам.

Мать. Сегодня?

Парасюк. Сегодня.

Мать. Когда?

Парасюк. Сейчас.

Мать (отцу). Слышишь? Сейчас сам придет. А ты в халате, как арестант. Ступай хоть в пиджак переоденься.

Отец. Погоди. Что ж он из себя за человек?

Парасюк. Увидишь.

Отец. Интеллигент?

Парасюк. Вроде.

Мать. Профессор?

Парасюк. Вроде.

Мать. Ну тебя. Заладил. (Отцу.) Слышишь? Профессор! Галстук надень.

Отец. Надену.

Дедушка выглядывает из ванной.

Стой! Ты куда?

Явление IV

Выходит дедушка из ванной.

Дедушка. В баню пойду, а в ванну не пойду!

Парасюк. Брысь!

Дедушка. Неужто так-таки и придется на старости лет в ванне купаться?

Парасюк. Определенно!

Дедушка. Я ж не граф. Ну, дети нынче пошли! Ну, внучки нынче пошли! Наказанье! (Скрывается.)

Отец уходит переодеваться.

Явление V

Без дедушки.

Мать. Ванечка, у меня в духовом шкафу пироги с груздями. Товарищ Экипажев любит пироги с груздями?

Парасюк. Любит.

Мать. Очень приятно. А заливного судака кушает?

Парасюк. Кушает, кушает. Он у нас все кушает.

Мать. Сразу видать образованного человека. (Вытаскивает и ставит на подоконник фикус.)

Явление VI

Входит разодетый отец.

Отец. Н-да. Давненько я собираюсь с настоящим культурным, образованным человеком вплотную потолковать. Стой! Откуда фикус? Я ж сказал, чтоб эту дрянь на новую квартиру не перевозить. Сырость только от них.

Мать. Один, один!

Отец. Тьфу! Н-да. Интеллигенция – она сила! Ого-го!

Мать. А не заробеешь?

Отец. Чего мне робеть? Кой в чем и мы подковались. Эх, мать моя, старушка моя дорогая, жизнь-то какая разворачивается вокруг… (Обнимает ее в дверях балкона.)

Парасюк. Она и он, луна, балкон. Я давно подозревал, что у меня родители Ромео и Джульетта.

Мать. Родной матери такие слова. Бандит!

Звонок.

Парасюк. Идет профессор.

Мать. Голубчики! Профессор! А я-то! На что похожа! Отвори, Ванечка! (Убегает.)

Отец. Идет! Идет! (Мечется, натыкается на другой фикус.) Стой! Опять фикус! А, ч-черт!

Явление VII

Входят торжественный Экипажев и Парасюк, открывший ему дверь.

Мать (из-за двери). В дверях поаккуратней. В заливное не влезьте. (Скрывается.)

Экипажев. Не беспокойтесь, не беспокойтесь. Я бочком.

Отец. Пожалуйте, милости просим.

Парасюк. Ну вот. Знакомьтесь. Гражданин Экипажев. Гражданин Пара… цыц! Гражданин… мой отец.

Экипажев. Очень приятно, очень приятно!

Отец. Очень приятно, очень приятно.

Парасюк. Историческая встреча. (Уходит к себе в комнату.)

Экипажев. Я давно с вами мечтал познакомиться.

Отец. И я, знаете, мечтал. И я-с.

Экипажев. И вот, на старости лет… На склоне дней… Два, так сказать, обломка… Извините, не в силах сдержать слез. При таких исключительных обстоятельствах… Так сказать, соединенные родственными узами… Гименея…

Отец. Вот именно! В самую точку! Именно – родственными… Как это вы хорошо выразили, товарищ Экипажев! Вроде как бы смычка с интеллигенцией.

Экипажев. Именно, именно… Смычка интеллигенции… прекрасно сказано. Исторический момент… Две молодых поросли русского либерализма – моя нежная дочь и ваш превосходный сын… соединились, так сказать…

Отец. Дочка ваша действительно молодец. Такая умница, такая работящая, бедовая девушка.

Экипажев. Мерси! Мерси! И ваш замечательный сын тоже. Такой молодой, и уже академик… Это, знаете, что-нибудь да стоит. Но, впрочем, вполне понятно. Происхождение-с. У такого отца, как вы, не может быть другого сына. Не может!

Отец. Самый обыкновенный отец.

Экипажев. Нет-с! Нет-с! Необыкновенный! Я уважаю вашу скромность, но позвольте вам сказать, что необыкновенный! Я давно, давно слежу за вашими блестящими судебными процессами.

Отец. Да чего там! Обыкновенные показательные процессы. Приходится и обвинять, приходится и защищать… Завком выдвигает. Неудобно отказываться.

Экипажев. Еще бы! Еще бы. Я давно за вами слежу по газетам. Ваши портреты…

Отец. Ну, один раз, действительно… В «Рабочей Москве»… И то узнать нельзя. Какая-то клякса вместо физиономии.

Экипажев. Да, да. В «Русском слове», в «Новом времени», поистинно…

Отец. Разве и за границей было?

Экипажев. Еще бы, еще бы! Ах, вы, скромник! Везде! В Париже!.. В Баден-Бадене! Однако у вас прелестная квартирка. Я никогда не думал, что в таком районе может быть… этакая бомбоньерка.

Отец. Два дня, как переехали.

Экипажев. Прелестно, прелестно! Все так культурно, интеллигентно, масса света, зелени… фикусы… очаровательные фикусы… книги, гравюры… Да-с… Вот что отличает настоящего культурного человека от какого-нибудь парвеню и хама. Книги-с. Когда, я вас спрашиваю, когда наконец наш темный, невежественный, хамский народ начнет читать книги? «Эх, эх, придет ли времечко, придет ли… – гм… – желанное, когда мужик не Блюхера и не милорда глупого, Белинского и Гоголя с базара понесет…»

Отец. Гоголь есть. Пять томов. Старенький, но в переплете. А Белинский госиздатовский… Но, к сожалению, без переплета. Все никак не соберусь. Общественная работа заедает.

Экипажев. И меня, знаете, общественная работа тоже ужасно заедает.

Отец. Зато Шекспиром могу похвастаться. Брокгауза и Ефрона издание. На книжном базаре выиграл. Не знаю только, как перевод. Говорят, Шекспира переводить трудно очень. Вы не знаете?

Экипажев. Трудновато. Трудновато.

Отец. Вы ведь небось основательно изучили иностранные языки. В особенности английский?

Экипажев. Английский язык? Да. Я знаю. Гм. Мад ин Энгланд. Впрочем, отсутствие практики. Духовная интеллигенция поставлена в такие ужасные условия.

Явление VIII

Входит переодевшаяся мать.

Мать. Да что ты, ей-богу, вцепился в профессора. Извините, товарищ профессор, он не понимает никакого обращения с интеллигентным человеком. Пожалуйте на балкончик закусить, чайку попить. Под музыку. Милости просим.

Отец. Это моя половина.

Экипажев. Очень приятно. Мадам. (Пытается поцеловать ей руку.)

Мать. Да что вы! Да ей-богу! Да вы меня конфузите. Не надо!

Экипажев. Нет-с, надо. Именно надо! Такую прелестную ручку нельзя не поцеловать. Пароль допер!

Мать. Ох, честное слово!..

Экипажев. Нет, уж позвольте! Мадам, я очарован вашим супругом, вашим сыном, вашей квартирой, всем вашим милым, милым старым интеллигентным домом.

Явление IX

Дедушка выскакивает из ванной в одних подштанниках, с намыленным лицом.

Дедушка. Глаза щиплет… Намылился, а кранта не могу найти… Ироды!

Мать. Зарезал…

Отец. Это наш дедушка.

Дедушка. Промойте глаза, черти… Кранта не могу найти. Ох!

Мать. Иди. Ступай. Ах, зарезал! Извините. Сейчас, сейчас.

Дедушка. Я, знатца, намылил физиономию, а кранта и не могу найти… Ой, щиплет… Ироды…

Мать. Иди, иди… Срам! (Уводит деда.)

Явление X

Без дедушки и матери.

Отец. С непривычки, знаете. Что поделаешь! Старик. И то два часа бились, покуда заставили его в ванну сесть. Простите.

Экипажев. Ну, что вы, что вы! Такой милый, своеобразный старичок. Вылитый Лев Толстой. Кстати, о Льве Толстом. У меня, знаете, тоже домашняя библиотека.

Отец. Ну, ваша библиотека! Разве с вами потягаешься? Надо полагать, огромная библиотека!

Экипажев. Порядочная, порядочная. Не так, впрочем, велика, как хорошо подобрана. Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона… И еще кое-что…

Отец. А Брокгауз не устарел?

Экипажев. О нет! Я берегу свои книги. Что осталось нам, кроме книг? Не так ли? Весь Брокгауз как новенький. Только пяти томов не хватает.

Отец. А у нас «Малая советская». Нынче предпоследний том принесли. «Техническая» тоже. Надо, знаете, держаться в курсе…

Экипажев (видя на стене портрет). Это кто, Помяловский?

Явление XI

Входит Парасюк из своей комнаты.

Парасюк. Энгельс.

Экипажев. Энгельс? Разве? А я почему-то представлял его себе бритым. Удивительно напоминает Помяловского… И Добролюбова… А этот, с бородкой… Некрасов?

Отец. Дзержинский.

Экипажев. Дзержинский! Ой! А похож, знаете. Я даже сразу спутал. Вижу, что-то знакомое.

Парасюк. Вы не туда смотрите. Это Белинский.

Экипажев. Ах, у вас Белинский? У нас тоже Белинский… То есть Достоевский. А это?

Парасюк. Блок.

Экипажев. Какой Блок? Член Третьей Государственной думы? Я помню, там был один блок. Кажется, националистов и октябристов.

Парасюк. Это поэт Александр Блок.

Экипажев. Ах, поэт. Я очень люблю поэтов.

Парасюк. «Двенадцать» написал.

Экипажев. Да, да. Я знаю: двенадцать томов. Читал, как же, читал. Все двенадцать прочитал. Прелестно.

Явление XII

Входит мать.

Мать. Извините, насилу отмыла старика.

Звонок.

Иду, иду. (Идет отворять.)

Явление XIII

Входит Ананасов, за ним мать.

Ананасов. Фу-ты, чер-рт! В какую-то мерзость ногой вступил.

Мать. Ах! В заливного судака.

Экипажев (про себя в ужасе). Парасюк!

Ананасов (ласково). Ах, вы тут?

Экипажев. Извините, господа, позвольте вам… мой зять…

Ананасов. Это совершенно лишнее.

Мать. Милости просим.

Экипажев. Ты что же это, братец, а? Следишь за мной? Преследуешь меня по пятам, как сыщик?

Ананасов. А вы думали, что от меня так легко отделаться? Дудки-с! Спрашиваю вас в последний раз: отдадите вы мне бриллианты или не отдадите?

Экипажев. Да как ты осмелился, любезнейший, врываться в чужой интеллигентный дом?

Ананасов. Отдадите или не отдадите?

Экипажев (Парасюку). Вот-с. Я вам говорил. Что же теперь прикажете с ним делать?

Ананасов (шипя). Милостивый государь, за такие фокусы публично бьют по морде.

Экипажев. Голубчик! Ради бога! Где угодно, но только не здесь. Не в этом интеллигентном доме… Это недоразумение! Уверяю тебя! Никаких бриллиантов нет.

Ананасов. Как нет? А где же они?

Экипажев. Их… их украли.

Ананасов (ласково). Ах, их украли? Кто же их украл?

Экипажев. Кто?.. Гм… Вы знаете, господа, в моем доме живут посторонние люди. Я принужден временно отдавать часть своей площади, гм, кондукторше Ключиковой. Антр ну суа дит, я вполне уверен, что это Ключикова.

Ананасов (еще ласковей). Ах, Ключикова?

Экипажев. Только, ради бога, братец, не делай из этого историю.

Ананасов (вкрадчиво, задыхаясь). Ах, Ключикова?

Явление XIV

Входит Шура с фикусом.

Экипажев. Вот-с!

Все молчат.

Шура. С новосельем! Я вам цветочек принесла. Еще раз здравствуйте! А Мишка сейчас придет. Он тут невдалеке стоит. Какая квартирка миленькая!

Все молчат.

Об чем речь?

Все молчат.

Ананасов. Гражданка Ключикова. Вчера у гражданина Экипажева пропала одна ценная вещь, хранившаяся в комоде. Вы об этом ничего не знаете?

Шура. Понятия не представляю.

Ананасов. Ты взяла бриллианты?

Шура. Честное, благородное слово, Анатолий Эсперович! Чтоб у меня руки отсохли!

Экипажев. Не знаю, милая, не знаю. К нему обращайся. Я, так сказать, отстраняюсь.

Ананасов. Воровка!

Шура. Я? Воровка? Да что ж это делается? Господи… Миша… Где же Миша?.. Товарищи… Скажите же… Подтвердите… Я не воровка… Ох, Мишечка… (Плачет.)

Ананасов. Не реви, не реви! Говори, куда серьги?.. Где серьги?

Шура. Серьги?.. Дамские серьги?.. Погодите. Я давеча подобрала на полу одну бумажку на серьги… Где это? Ах, боже мой… Да где ж этот проклятый документ?..

Экипажев. Какой… документ?

Шура (ищет). Вроде квитанции. Ах ты, черт… Вот… (Нашла.)

Ананасов. А!

Экипажев. Шура, я запрещаю вам! Слышите?

Шура. А идите вы к чертовой матери!

Экипажев. Шурочка, ну я прошу вас…

Ананасов. А-а-а!

Шура. Не смейте до меня прикасаться, старый гад, а то я как двину в ухо фикусом!

Экипажев. Вы видите, господин Белинский… то есть Дзержинский. Мерси!

Мать. Шурка! Не разоряйся! Тут не трамвай!

Отец. Постой, мать. Дай-ка, Шура. (Берет квитанцию.)

Экипажев (отцу). Миль пардон. На два слова. Ан де.

Шура. Читайте! Пусть все слышат!

Экипажев (Эжену). Голубчик… на два слова… тет-а-тет.

Ананасов. Да вы что, издеваетесь надо мной? Читайте!

Явление XV

Те же и дедушка, он выходит из ванной.

Дедушка. Здравствуйте, Анатолий Эсперович. Не признали? А я у вашего покойного папаши в дворниках состоял. У них, у Экипажевых, на Коровьем валу домик свой был. Вы тогда еще такой лихой молодой человек были… Ох, лихой студентик… ох, лихой!

Экипажев. Иван! Ты как сюда попал?

Дедушка. Прямо из ванны и попал. Очень просто. Душ принимал.

Отец. Домик на Коровьем валу?

Экипажев. А как же! Помилуйте! Весьма порядочный домик, – двадцать пять квартир. Отобрали-с… Экспроприировали-с.

Отец. Эге!

Явление XVI

Без дедушки.

Ананасов. Ну, читайте же, читайте!

Шура. Читайте! А ну вас всех!

Экипажев. Пардон. Мне пора. Общий поклон. По-английски.

Ананасов. Нет, зачем же по-английски? Пусть лучше будет по-русски. (Шепотом.) Будьте любезны атанде – или в рыло!

Шура. Куда? Поперек двери лягу!

Явление XVII

Входит Калерия.

Отец. Тише… (Читает.) «Магазином Госторга уплачено гражданину Экипажеву…»

Экипажев. Это не я.

Отец. «…Экипажеву А.Э….»

Экипажев. А.Э. – то я.

Отец. «…за дамские серьги четыре тысячи пятьсот рублей».

Экипажев. Ах да, действительно. Теперь помню. Как раз перед самым весенним дерби.

Калерия. Я так и предчувствовала!..

Шура. Ну, что ему теперь сделать? В морду плюнуть?

Ананасов. Что же это в конце концов значит, многоуважаемый товарищ, объясните!

Экипажев. Господа! Вы должны понять и простить. В минуту жизни трудную. Интеллигенцию так жали, так жали…

Калерия. Но ведь я служила. Я всегда служила… Я отдавала тебе все жалованье до копейки.

Экипажев. На сохранение, на сохранение. Кроме того, господа, у меня могли быть слабости. Маленькие человеческие слабости… При изнурительном умственном труде… Бега освежают… Это так естественно… У… гм… Наполеона тоже были слабости… таково свойство высокоинтеллигентных индивидуумов… Я даже как-то об этом писал в одной из своих философических брошюр.

Явление XVIII

Входит дедушка с брошюрой.

Дедушка. Вот она, брошюрка-то. Книжечка. Вы мне ее тогда еще подарили. Для народного просвещения. Она у меня всегда в сундучке. Вот-с.

Парасюк (берет брошюру, читает). «Несколько интимных мыслей по вопросу об однополой любви в Древней Греции, с иллюстрациями, сочинение доктора эстетики А.Э. Экипажева». Пустячок – философическая брошюрка!.. Гм…

Отец. Да уж… Что и говорить… Не Герцен…

Дедушка. В особенности картинки… (Фыркает.)

Калерия. Ты проиграл мое приданое на бегах! В тотализатор! Ты погубил мою жизнь… Мне тридцать пять лет! Тридцать пять лет! Кто меня возьмет? Ты мне больше не отец! Я ненавижу тебя! Доктор эстетики! Плюю на тебя! Ненавижу!

Экипажев. А я как раз собирался передать тебе знамя.

Ананасов. Заявляю публично, что вы стерва! Я тебе сейчас буду бить морду! (Бросается на Экипажева.)

Драка.

Мать. Ай, срам какой! Два образованных человека из-за приданого друг друга по мордам хлещут.

Драка, все их разнимают, валятся фикусы, посуда. Погром.

Милиция! Милиция!

Парасюк. Ну, ну! Без драки тут! Это вам не Коровий вал, и не купеческая свадьба, и не Древняя Греция.

Явление XIX

Входит Агнесса.

Агнесса. Что за базар?

Экипажев. Вот-с. Полюбуйся на своего хама. Пенсне мне разбил! Нет, каков гусь! Парасюк!

Начиная отсюда, сцена идет в четком, но очень замедленном темпе. После каждой реплики короткая пауза.

Агнесса. Где Парасюк?

Экипажев (показывая на Ананасова). Вот Парасюк.

Агнесса. Он – Парасюк?

Ананасов. Кто – Парасюк?

Экипажев. Ты – Парасюк.

Ананасов. Я – Парасюк?

Калерия. Эжен!

Экипажев. Кто – Эжен?

Ананасов. Я – Эжен.

Экипажев. Ты – Эжен?

Калерия. Он – Эжен.

Экипажев. Парасюк – Эжен?

Агнесса. Парасюк – не Эжен.

Экипажев. Эжен – Парасюк?

Калерия. Эжен – не Парасюк.

Ананасов. Эжен – Ананасов.

Экипажев. Кто – Ананасов?

Калерия. Он – Ананасов.

Экипажев (на Парасюка). Ананасов – он?

Ананасов. Ананасов – я.

Экипажев. Ананасов – вы?

Агнесса. Он – Ананасов.

Экипажев. Вы – Ананасов?

Ананасов. Я – Ананасов.

Экипажев. Позвольте… А кто же тогда Парасюк?

Агнесса. Парасюк – он.

Экипажев. Он – Парасюк?

Калерия. Парасюк – он.

Экипажев. Вы – Парасюк?

Парасюк. Я – Парасюк.

Экипажев. Позвольте. Значит – тот Парасюк, а этот – не Парасюк?

Дедушка. Да нет жа! Тот – не Парасюк, а этот – Парасюк.

Экипажев. А каким же образом тогда этот Парасюк попал в квартиру присяжного поверенного Ананасова?

Мать. Кто присяжный поверенный Ананасов?

Экипажев. Он присяжный поверенный Ананасов.

Мать. Присяжный поверенный Ананасов – он?

Экипажев. Он присяжный поверенный Ананасов.

Отец. Кто?

Экипажев. Вы.

Отец. Я?

Экипажев. Да.

Отец. Нет.

Экипажев. Как нет? А кто же вы, если не присяжный поверенный Ананасов?

Отец. Иван Иванович Парасюк.

Экипажев. Парасюк?

Отец. Парасюк. А это старуха моя, Ванина мама, Елизавета Осиповна.

Экипажев. Парасюк?

Мать. Парасюк. А это дедушка, Иван Ивановича родитель.

Экипажев. Парасюк?

Дедушка. Парасюк.

Экипажев. А я и не знал, что твоя фамилия Парасюк. Парасюк – родственник – дворник… У-у-у-у-у!

Отец. Еще Агнесса Анатолиевна, Ванина супруга.

Агнесса (вызывающе). Парасюк! Ну, крест! Ты мне больше не отец!

Экипажев. Я тебя еще раньше проклял. Позвольте! Что же это делается! Все Парасюки, один я не Парасюк. Мерси! Господа… Подождите… У меня что-то не того… У меня душа как у Гамлета… она разорвана на две части… Великая, сложная душа русской интеллигенции… С одной стороны – Парасюк, но не Эжен, а с другой стороны – Эжен, но не Парасюк. Извините, я схожу с ума. Парасюк! О-о-о! В глазах рябит от Парасюков! (Отцу.) Да что же это ты себе позволяешь, любезнейший? А? (Невменяемо.) Ну, как харчи? Как одежа, обужа? Портянки часто меняешь? Ноги моешь? (Запутался.) То есть что я такое говорю… наоборот… весьма польщен. Старые обломки русского либерализма! (Кричит.) Парасюки! У-у-у! (Скандалит.)

Мать. Милиция! Милиция!

Явление XX

Входит Миша.

Миша (в форме). Кто скандалит? А ну-ка!

Экипажев. Миша! Милиционер! Сын – милиционер! Ты осмелился? Я тебя проклинаю! Экипажевы никогда не служили в милиции!

Миша. Да я больше не Экипажев.

Экипажев. Как не Экипажев? А кто же ты?

Миша. Я теперь Ключиков.

Экипажев. Ключиков?

Миша. Ключиков. Мы сегодня как раз с Шуркой в загсе регистрировались…

Экипажев. Как? С кондукторшей? Мой сын? С кондукторшей! У-у-у!

Миша. И я принял ее фамилию. Очень просто. А Экипажев – это для нас чересчур шикарная фамилия.

Шура. Хотя и транспортная.

Экипажев. У-у-у! У меня нет больше сына! Мне окончательно некому передать знамя! Вот до чего довели великую русскую интеллигенцию! Затравили!

Отец. Насчет интеллигенции это вы, положим, бросьте.

Экипажев. Дочь – Парасюк, сын – Ключиков… О-о! Миллион терзаний! Миллион терзаний, как сказал покойный Репин!

Парасюк. Не говорил этого Репин.

Экипажев. Ну, значит, он был неразговорчивый… как сказал…

Отец. Но пугайте. Грамотные.

Явление XXI

Вбегают 1-й и 2-й жильцы и Артамонова.

1-й жилец. Анатолий Эсперович! Мы вас по всему городу ищем! Все жильцы очень нервничают. Что вы с нами делаете?

2-й жилец. Ключ! Ключ! Вы забрали с собой ключ!

Артамонова. Муж моей дочери, мой зять, инженер Белье…

Экипажев. Который раз?

Артамонова. В третий раз! Анатолий Эсперович! В виде исключения! Как инженеру!

Экипажев. Никаких исключений!

1-й жилец. Да что за счеты, когда вся квартира просто с ума сходит!

2-й жилец. Ключ, ключ, черт вас дери!

Экипажев. На руки – никому. Ни-ко-му!

2-й жилец. Да вы просто псих! Ключ! Я уполномочен жильцами!

1-й жилец. Инженер Белье…

Экипажев. Чихал я на Белье! (Кричит.) Никому на руки, ни-ко-му!

Миша. Гражданин Экипажев, попрошу вас не хулиганить. Гражданин Ананасов! На улице додеретесь. Попрошу посторонних очистить помещение! (Свист.) Пожалуйте в отделение. (Берет Экипажева за шиворот.) Пожалуйте, гражданин!

Шура. Граждане! Вагон не резиновый! Сойдите с площадки!

Экипажев. Поздравляю вас, господа. Родной сын!

Миша. Бывший, папаша, бывший.

Экипажев. Родного отца!

Миша. Бывшего, папаша, бывшего. (Оттесняет Экипажева к двери.)

Дедушка. Уф! От таких делов я взопрел!

За окном фейерверк, прожектора. Пауза. Живая картина.

Давно чтой-то я в ванне не купался. Пойти, что ли, душ принять?

Музыка играет марш.

Занавес.

1930