Текст книги "Все укрепрайоны и оборонительные линии Второй Мировой"

Более глубоко проработанные и обоснованные формы укрепленных районов были выдвинуты военным инженером Кюльманом, который достаточно глубоко изучил по этому вопросу имевшуюся в то время научную литературу и, прежде всего труды генерала Петена. Кроме того, были взяты в учет результаты работы специальных комиссий 1922–1923 годов и 1925–1926 годов. И если первая комиссия только изучала проблему в целом, то вторая уже конкретно работала над составлением проекта укреплений.

Непосредственно к работам по укреплению границ приступили в 1929 году. Всеми работами руководила особая комиссия, подчинявшаяся военному министру Франции Мажино, имя которого и получила линия укреплений.

Каждый укрепленный район представлял собой непрерывный фронт большого протяжения, образуемый системой мелких долговременных построек. Фланги укрепленных районов должны обеспечиватся глубокими загибами, естественными препятствиями или зонами заграждений. Протяжение укрепленных районов линии Мажино достигало 150 километров, что соответствовало фронту обороны армии. В основном на укрепленные районы этой линии возлагалась задача: совместно с частями прикрытия и авиацией прикрыть сосредоточение и развертывание армий.

Французские военные специалисты считали, что оборона укрепленного района должна быть непрерывной. По характеру и силе развития укреплений они различали укрепленные районы, укрепленные сектора и оборонительные участки. При этом наиболее тщательно к обороне подготавливались укрепленные районы, укрепленные сектора – несколько слабее, в виде укрепленных полос, и, наконец, оборонительные участки могли быть только подготовлены к укреплению в военное время.

Схематический разрез основных оборонительных линий Мажино

Укрепленные районы состояли из ряда укрепленных полос глубиной до 10 километров. По переднему и тыльному краям основной оборонительной полосы, имеющей в глубину 4–5 километров и занимаемой полками первого эшелона, должны были строиться только «промежуточные укрепления». Они обычно представляли собой крупный бетонный массив треугольной формы, обращенный основанием в сторону противника. На вооружении промежуточного укрепления средней силы могло находиться до 15 пулеметов и до 7 орудий. Из них один пулемет и одно орудие должны были располагаться на поверхности массива в куполах и вращающихся башнях, решая задачи самообороны. Остальные огневые средства должны были находиться в казематах, расположенных на флангах уступами, из расчета, что в каждую сторону ведут огонь по 3 орудия и по 6 пулеметов. Правда, реально сила и вооружение промежуточных укреплений зависели от их тактического назначения и от характера прилегающей местности.

По требованиям французского руководства толщина покрытия оборонительного сооружения укрепленного района, предохраняющая от одного попадания 155-мм снаряда, должна была быть порядка 0,8 метра, от 210-мм снаряда – метр от 380-мм – 1,5 метра и от 420-мм – 1,75 метра. Поэтому промежуточные укрепления имели стены и покрытия толщиной до 3 метров, что должно было обеспечить их живучесть даже при попадании двух снарядов 420-мм гаубицы (коэффициент безопасности-2).

Само укрепление было глубоко опущено в землю и имело несколько этажей, как правило, три. В верхнем этаже находилась главная галерея, обслуживающая башни, казематы, наблюдательный пункт и т. д. Средний этаж промежуточного укрепления был занят кухнями, кладовыми, машинами, а также там размещалась часть боеприпасов. В нижнем этаже находились жилые казематы, цистерны с водой и топливом, пороховые погреба.

Казематы линии Мажино

В зависимости от назначения и вооружения размеры такого укрепления колебались от 75 до 100 метров по фронту и от 40 до 50 метров в глубину. Его гарнизон имел численность до 40 человек. По подсчетам советских военных специалистов, стоимость возведения такого укрепления колебалась от 500 тыс. до 1 млн рублей.

Промежуточные укрепления располагались по переднему и тыльному краям основной оборонительной полосы в шахматном порядке, на интервалах 4–5 километров. Каждое укрепление было связано с тылом на глубину до 1–2 километров подземной галереей и окружено рвом, обстреливаемым из кофров за контрэскарпом. В интервалах между промежуточными укреплениями были расположены пулеметные точки (казематы) в несколько рядов.

Казематы линии Мажино

Каждая огневая точка (каземат) была вооружена 2–4 пулеметами, стреляющими в стороны. Как правило, они располагались на обратных скатах, укрыты от взоров противника. Толщина стен и покрытия такой точки была в пределах 1,75 метра, что обеспечивало ее живучесть при попадании одного снаряда калибра 420 мм. Размеры точки на 4 пулемета – по фронту – 25 метров и в глубину – 10 метров; полукапонира на 2 пулемета – по фронту – 13 метров и в глубину – 10 метров. Как правило, каждая точка была двухэтажной. Советские специалисты подсчитали, что стоимость такого полукапонира может составлять 75 тыс. рублей, а капонира – 150 тыс. рублей.

В общем, промежуточные укрепления и казематы образовывали оборонительную полосу глубиной 4–5 километров. При этом никаких особых центров сопротивления и опорных пунктов не создавалось. Но при этом требовалось, чтобы структура огня была минимально четырехслойная.

В тылу главной полосы обороны укрепленного района располагалась тяжелая артиллерия, которая должны была находиться на железнодорожной установке. Для ее передвижения была проложена специальная узкоколейная железная дорога. За счет этого общая глубина главной полосы обороны могла быть увеличена до 10 километров.

На второстепенных направлениях обороны создавались так называемые укрепленные сектора, в пределах которых устраивались укрепленные полосы. Каждая укрепленная полоса состояла из одной линии промежуточных укреплений и казематов между ними. Промежуточные укрепления связывались с тылом подземными галереями длиной до 2 километров.

В тылу линии бетонных сооружений, на расстоянии в 1 километр, устраивалась полевая оборонительная полоса, подготавливаемая войсками в военное время. В мирное время там оборудовались только убежища для личного состава вместимостью примерно на полуроту пехоты. Для оборудования полевой полосы все материалы были заготовлены в мирное время.

Костяк полевой полосы состоял из ряда малых железобетонных блокгаузов и полукапониров для пулеметов размером в среднем 5х5 метра. Правда, эта позиция должна была оборудоваться войсками уже в военное время. Весь необходимый инструмент, средства механизации работ и материалы должны были возиться в специальных армейских инженерных парках, которые и должны были доставить их войскам к месту работ.

В промежутках между укрепленными районами и для обеспечения их флангов создавались зоны заграждений, разрушений и затоплений. Для ускорения затопления в этих зонах были заблаговременно созданы пруды с запасом воды.

Для обороны важнейших опорных пунктов в границах укрепленных районов были созданы так называемые ансамбли – специальная группа сооружений. В пределах «ансамбля» на поверхности земли располагались: пулеметы в башне и бомбометы для обороны входа в «ансамбль»; пулеметные башни, пулеметные и орудийные капониры и полукапониры; противотанковые орудия в башнях, пулеметные батареи на обратных скатах.

Опорный пункт линии Мажино (ансамбль)

Под землей в «ансамбле» были оборудованы склады боеприпасов, жилье для гарнизона и все обслуживающие помещения. Эти помещения располагались на различных уровнях, образуя уступы. Общая глубина «ансамбля» доходила до 30 метров. Все его сооружения были соединены сетью подземных галерей, а входы в «ансамбль» тщательно замаскированы. Для затруднения распространения противника, проникшего в «ансамбль», при входе и в глубине была устроена сеть броневых дверей, закрывающихся автоматически. Общая площадь «ансамбля» доходила до 1 кв. километра.

Сама линия Мажино состояла из нескольких укрепленных районов. Наиболее прочным из них был Лотарингский, или Мецский, укрепленный район, занимавший по фронту 120 километров. Передний край его был удален от границы на 10–15 километров.

Особо прочным и совершенным фортификационным сооружением Лотарингского укрепленного района является «ансамбль» Хакенберг, расположенный восточнее Диденгофена. В северный сектор Лотарингского укрепленного района входили укрепления бывшей германской малой крепости Диденгофен, или Тионвиль. Переправа через реку Маас контролировалась бывшей крепостью Мец, расположенной на правом берегу. Сами укрепления крепости Мец составляли вторую линию обороны этого укрепленного района, прикрывающего важнейший промышленный район Бриэ.

На участке границы между реками Саар и Рейн находился Эльзасский укрепленный район, имевший по фронту 80 километров и глубину до 20 километров. Он был развит несколько слабее Лотарингского укрепленного района и включал в себя «ансамбли» Хохвальд и Бич. В остальном структура Эльзасского УР не отличалась существенно от форм Лотарингского УРа.

Между Эльзасским и Лотарингским укрепленными районами была расположена зона затоплений и заграждений, по фронту 30 и в глубину до 50 километров. Наличие на этой территории большого количества рек, озер, каналов и болот значительно облегчало устройство наводнений. Вода собиралась в особые бассейны, из которых посредством шлюзов могла быть использована для затопления.

На участке франко-германской границы от Швейцарии до Карлсруэ линия строилась из расчета, что река Рейн представляет серьезную преграду для форсирования ее войсками. Кроме того, параллельно Рейну проходил Рейнско-Ролский канал шириной 120 метров и глубиной до 6 метров. За каналом, также параллельно Рейну, протекала река Илль, имеющая много рукавов и мелей. Западнее перечисленных преград находился горный массив Вогезы, все проходы в котором были преграждены группами укреплений. С востока подходы к Рейну также были прикрыты горным массивом Шварцвальд. Для обороны Рейна вдоль его берега в шахматном порядке были построены блокгаузы. На основании всего этого французские военные специалисты считали, что участок французской границы от Карлсруэ до Швейцарии труднодоступен для наступления крупных войсковых масс противника.

Восточная граница Бельгии была прикрыта мелкими укреплениями. В глубине на линии Невшато – Льеж была подготовлена оборонительная полоса, а крепости Льеж, Намюр и Антверпен модернизированы. По каналу Альберта были устроены блокгаузы, фланкирующие препятствия, которые должны были защитить реку от удара со стороны Голландии. На франко-бельгийской границе в Арденнах были устроены заграждения, а участок от Мобежа до Лилля прикрыт мелкими укреплениями. Но в целом бельгийская граница была подготовлена к обороне весьма слабо.

На границе Франции с Италией все горные проходы были закрыты группами укреплений.

Таким образом, французские военные специалисты считали, что их страна достаточно надежно защищена с помощью укреплений линии Мажино со стороны Германии, Люксембурга и отчасти со стороны Бельгии. Прикрытие северо-восточной границы объяснялось тем, что именно с этой стороны немецкие войска нанесли удар по Франции во время Первой мировой войны. При этом самые мощные укрепленные районы были возведены на границе с Германией и Люксембургом.

Слабым местом линии Мажино была система противотанковых препятствий. По взглядам того времени считалось, что на танкоопасных направлениях необходимо иметь до 5 километров различных противотанковых препятствий на каждый километр фронта обороны. Их основу должны были составлять противотанковые рвы глубиной до 3 метров, которые намечалось иметь перед «ансамблями» и перед всеми крупными промежуточными укреплениями. Эти рвы должны были простреливаться огнем скорострельных пушек, которые устанавливались в специальных кофрах. Для самообороны кофров на них устанавливались пулеметные башни. Огонь этих пулеметов также должен был воспрещать подход к рву саперов и пехоты противника с целью устройства в них проходов. С фронта противотанковые рвы должны были прикрываться широкой полосой противопехотных препятствий.

Бронированные колпаки линии Мажино

Однако из-за их высокой стоимости таких противотанковых рвов было мало. Вместо них на ряде направлений линии Мажино были устроены препятствия более легкого типа. Они представляли собой закопанные в землю и наклоненные в сторону противника рельсы, выстроенные в 5 рядов. Общая ширина такой полосы препятствий достигала 4 метров. Считалось, что она станет серьезным препятствием на пути не только легких, но и тяжелых танков противника.

Против пехоты были устроены препятствия в виде проволочной сети на деревянных или железных кольях, по которой при необходимости мог быть пропущен электрический ток.

Вторым недостатком линии Мажино была практически полная необеспеченность левого фланга Лотарингского укрепленного района, несмотря на то что именно он был предназначен для прикрытия богатейшего Восточного промышленного района Франции. Кроме того, практически не был прикрыт и Северный промышленный район страны (Лилль – Мобеж).

В качестве третьего недостатка линии Мажино можно считать отсутствие ее оперативной глубины, заблаговременно подготовленной укреплениями. Определенную глубину имел участок этой линии, примыкавшей к реке Рейн. В то же время Лотарингский и особенно Эльзасский укрепленные районы подготовленной в оперативном отношении глубины не имели. Правда, французские военные специалисты считали, что глубину Лотарингского укрепленного района могут составить укрепления старой германской крепости Мец в случае занятия ее войсками и усилением артиллерией.

Первая проверка боевой готовности линии Мажино состоялась в марте 1936 года, когда германская армия заняла демилитаризованную рейнскую зону. Тогда укрепленные районы были заняты полным составом гарнизонов (по мирному времени в них была только одна треть личного состава) и приведены в полную боевую готовность.

Для полевого заполнения непосредственно к границе были выдвинуты части прикрытия в составе шести пехотных дивизий (11, 13, 14, 42, 43 и 2-я североафриканская), которые заняли полосы, протяженность фронта которых достигала 30 километров. При этом полки занимали участки шириной до 10 километров, а батальонные районы имели фронт шириной до 5 километров и глубиной до 2 километров. Примечательно, что эти войска не только несли охрану, но также занимались и совершенствованием линии укреплений, прежде всего объектов полевого заполнения и второй линии обороны, которая намечалась на глубине 20–30 километров. Туда же были выдвинуты артиллерийские полки резерва Главного командования, которые заняли огневые позиции. Но тогда, как известно, немецкие войска не стали нарушать границу Франции.

Это произошло четырьмя годами позже. И на этот раз, как и в 1914 году, германское командование, не желавшее испытывать прочность основных укрепленных районов линии Мажино, расположенных на восточной границе Франции, приняло решение первый удар нанести по территории Бельгии. Немецкий фельдмаршал Э. фон Манштейн в своих мемуарах пишет, что идея наступления на западе в обход линии Мажино целиком принадлежала А. Гитлеру. Он отмечает: «Гитлер заранее установил, как должна была осуществляться наступательная операция: в обход линии Мажино, через Бельгию и Голландию. Командующему сухопутными силами оставалось только технически осуществить эту операцию, по поводу которой его мнение не было выслушано и в отношении решительного успеха которой он, во всяком случае осенью 1939 года, придерживался отрицательного мнения».

Железобетонный колпак линии Мажино

Франция, Англия и Бельгия готовились к отражению этого удара. Англо-французское союзное командование пришло к общему мнению о необходимости встретить наступление немецких войск возможно дальше к востоку, чтобы не пустить их в глубь Франции, прежде всего в угольные бассейны, расположенные на франко-бельгийской границе, а также к побережью Северного моря. В связи с этим союзники приняли решение с началом военных действий выдвинуть сильную группировку англо-французских войск на территории Бельгии и Голландии. Далее, соединившись с армиями этих стран, союзные войска должны были организовать совместную оборону приграничных районов Бельгии и Голландии вдоль реки Диль и южнее. В результате этого предполагалось создать сплошной фронт обороны, который должен был стать продолжением линии Мажино. Этот план получил кодовое название «план Дил». В неприступности же самой линии Мажино французское командование не сомневалось.

В соответствии с «планом Дил» к маю 1940 года союзное командование произвело развертывание сил. Французская армия развернула 106 дивизий, из них 3 танковые, 3 легкие механизированные и 5 кавалерийских. Кроме того, в распоряжении французского командования имелось еще 40 отдельных танковых батальонов, которые придавались пехотным дивизиям. Англия направила во Францию экспедиционные силы в составе 15 дивизий. Бельгийская армия развернула 20 дивизий, голландская – 12 дивизий, и за счет польской эмиграции еще две дивизии. Всего на границе с Германией союзники имели 155 дивизий, 4 тыс. танков и 2,7 тыс. самолетов.

Для наступления на Бельгию, Голландию и Францию немецкое командование развернуло 135 дивизий, в том числе 10 танковых и 4 моторизованные. В составе этих сил насчитывалось 2580 танков, их прикрытие с воздуха должны были обеспечить 3800 самолетов.

Таким образом, союзники превосходили немцев по всем показателям. Кроме того, оборона их войск опиралась на систему долговременных оборонительных сооружений. Несмотря на это, немецкие войска, начав наступление 10 мая, практически сразу же смогли добиться значительных успехов.

В частности, форт Льежа – Эбен-Эмаль – был захвачен следующим образом. Перед рассветом 10 мая с аэродрома, расположенного западнее Кёльна, отправился к форту немецкий десантный батальон на планерах, буксируемых бомбардировщиками. Личный состав этого батальона в течение нескольких месяцев готовился к штурму этого укрепления на специальном полигоне, точно воспроизводившем укрепления форта. Оснащение батальона составляли автоматы, ручные пулеметы, граната, мины и кумулятивные заряды.

На удалении 3–4 километров от форта планеры отцепились от буксировщиков и бесшумно в предутреннем тумане спланировали на форт, гарнизон которого спал. Внезапность атаки обеспечила успех. Главные укрепления форта в течение часа были взорваны с помощью кумулятивных зарядов и захвачены. Гарнизон форта, поднятый по тревоге, не смог оказать сопротивления. В последующем десантники содействовали переправе через Маас 4-й немецкой танковой дивизии, которая сразу же устремилась по направлению к Брюсселю.

Голландская армия не смогла сдержать наступление немецких войск. Ее главная оборонительная позиция сравнительно легко была прорвана, и 9-я немецкая танковая дивизия 18-й армии уже 12 мая овладела районом Бреда, в 50 километрах от Роттердама, а 14 мая заняла и сам Роттердам. После этого голландское правительство бежало в Лондон, и голландская армия капитулировала.

В результате успешного форсирования реки Маас и канала Альберта соединения 6-й немецкой армии начали быстро продвигаться в глубь бельгийской территории. В то же время союзники утром 10 мая, как только им стало известно о вторжении немецких войск в Бельгию, начали выдвижение на позицию, проходившую вдоль реки Дил. В это же время танковая группа генерала Э. фон Клейста вступила на территорию Люксембурга. Арденны же, вопреки расчетам французского и английского командования, не стали серьезным препятствием для быстрого продвижения всех родов немецких войск, оснащенных средствами инженерного обеспечения. По шоссейным дорогам Арденнских гор, почти не встречая сопротивления, немецкая танковая группировка продвинулась в течение трех суток на 100–130 километров и к утру 13 мая вышла в район реки Маас к Седану.

Операция закончилась 27 июня 1940 года выходом немецких войск к проливу Па-де-Кале и поражением союзных войск. В результате ее проведения Голландия и Бельгия капитулировали, английская армия была эвакуирована с континента, потеряв 62 тыс. человек и 23 тыс. орудий. Французы в ходе этой операции потеряли около 20 пехотных дивизий, в связи с чем боеспособность их армии значительно снизилась. Потери немцев в этой операции были незначительные.

По поводу результатов первой операции немецких войск в Бельгии позже Э. фон Манштейн в своей книге «Потерянные победы» писал: «Если в действительности в 1940 году благодаря умелым действиям группы армий «Б» противник был в Бельгии опрокинут на широком фронте и бельгийская и голландская армии были вынуждены к капитуляции, то этот результат (отдавая при этом дань и немецкому командованию, и ударной силе наших танковых соединений) все же никак нельзя назвать следствием заранее спланированной операции, исход которой был предрешен. Лучшее руководство войсками в лагере наших противников могло бы не допустить такого исхода»[1]1
  Манштейн Э. Потерянные победы. – С. 106.


[Закрыть].

Так получилось, что после окончания первой фазы немецкого наступления оба противника снова противостояли друг другу на сплошном фронте вдоль линии Мажино до Кариньяна и далее вдоль Эн и Нижней Соммы, и немцы снова должны были штурмовать этот фронт. Но теперь перед основными силами противника были только отдельные форты и заставы, а также полоса заграждений, слабо развитая в инженерном отношении, за которым стояли остатки деморализованной французской армии.

Второй этап операции на Западе начался 5-го и завершился уже 18 июня 1940 года. К тому времени на север с линии Мажино была переброшена часть войск, которые вместе с отошедшими с Бельгии и выдвинутыми из резерва французскими войсками составили 3-ю группу армий (6, 7 и 10-я). 2-я группа армий (2-я и 4-я) по-прежнему обороняли линию Мажино, опасаясь удара противника с востока.

Для наступления на Францию немецкое командование сосредоточило группировку из 124 дивизий. В то же время немецкая армия «Ц» продолжала стоять против линии Мажино, создавая угрозу ее прорыва.

Утром 5 июня на правом крыле германо-французского фронта начала наступление группа армий генерала Э. фон Клейста. Она провела оборону французов восточнее города Абвиль и пробила 30-километровую брешь во фронте обороны 10-й французской армии.

9 июня начала наступление группа армий «А», нанося главный удар на Реймс. Там 11 июня в сражение были введены главные силы танковой группы генерала Гудериана. Французская оборона была прорвана, и немецкие войска заняли Реймс.

Огневая точка на два пулемета линии Мажино

12 июня французское командование, по существу, уже отказалось от попыток оказать какое-либо сопротивление продвижению немецких войск в глубь страны, и был без боя сдан Париж. Насмерть перепуганное французское правительство 22 июня поспешило заключить с Германией перемирие.

Э. фон Манштейн писал: «И если вторая фаза наступления германской армий в такой короткий срок привела к полной капитуляции противника, то лишь потому, что он не смог занять достаточными силами оборону на сплошном фронте от швейцарской границы до моря, понеся такие большие потери в Северной Бельгии. Вторая причина заключалась в том, что боевому духу французской армии уже был нанесен решительный удар. Не приходится уже говорить о том, что противник не располагал войсками, равноценными немецким оперативным танковым соединениям»[2]2
  Манштейн Э. Утерянные победы. – С. 131–132.


[Закрыть].

Таким образом, кампания, проведенная немецкими войсками в Бельгии, Голландии и Северной Франции и продолжавшаяся всего 40 дней, завершилась полным поражением союзников. Расчеты французского командования на линию Мажино себя не оправдали – немецкие войска отказались от штурма ее укрепленных районов, обойдя их с северо-запада.

В то же время французские войска, находившиеся во время всей операции на линии Мажино, были связаны войсками немецкой группы армий «Ц», которой командовал генерал-полковник Р. фон Лееб. Но этого немцам показалось мало, и они хотели доказать несостоятельность французов и в отношении линии Мажино. Поэтому 15–17 июня 1940 года, уже после занятия Парижа, германские войска обрушились на рейнский фронт силами семи дивизий 7-й армии, оснащенных большим количеством переправочно-десантных средств на участке между Страсбургом и Неф-Бризахом (15 километров южнее Маркольмсхайма). Целью этой операции, получившей кодовое название «Медведь», было опровержение выражения «Рейн есть непреодолимая натуральная граница». На отдельных участках наступления немцы имели семикратное превосходство в силах и средствах. Часть гарнизонов долговременных оборонительных сооружений погибла, другая часть сдалась в плен[3]3
  Техника и вооружение. № 7. 2010. – С. 29.


[Закрыть].

Таким образом, генерал Р. фон Лееб успешно выполнил поставленную перед ним задачу. Это выдвинуло его в ряд видных немецких военачальников, а 19 июля 1940 года он был удостоен высшего воинского звания Третьего рейха – стал генерал-фельдмаршалом.