Текст книги "Грядет глобальное похолодание"

Ю. Б. Харитон и сотрудники начали проектировать бомбу с эквивалентом несколько миллиардов тонн тротила, назвав её «возмездие». Одной такой бомбы хватило бы для уничтожения цивилизации. Н. С. Хрущев, высоко оценив инициативу, все же прекратил эти работы.

Так постепенно установился паритет в вооруженных силах между СССР и США, хотя нам в силу более низкой производительности труда он обходился дороже. Высокопоставленные ученые из ВПК часто замечали: некие силы, стоящие выше правительств СССР и США, специально этот паритет поддерживают. Эти силы передали нам американские чертежи атомной бомбы, они продолжали действовать потом. В обеих странах ВПК работало эффективно. Однако, если появлялась научная идея, дающая крупное преимущество одной из сторон, немедленно вмешивалась сила, которая эти работы останавливала. Лучше всего об этом мог бы рассказать Вернадский-младший, но его никто не спрашивал. Речь, понятно, шла о централизованном руководстве мировым банковским капиталом. Впрочем, эту тему, выходящую за рамки тематики книги, пока закроем.

Несмотря на зло, существующее в мире, человечество идет вперед по пути прогресса. Путь этот преодолевается медленнее, чем хотелось. Чем более мощным оружием овладевает человечество, тем больше защитных механизмов срабатывает у биосферы. Атомная бомба употреблялась лишь два раза, и жертв от неё было меньше, чем от обычных вооружений. Водородная бомба никогда не применялась на практике, и есть надежда, что не будет применена впредь. В этом – одно из проявлений законов ноосферы, о которых размышлял Вернадский.

Наука развивается, и сегодня мы не можем однозначно принять каждое слово в трудах Вернадского.

Например, он пишет о практически полной неизменности биосферы в течение полутора миллиардов лет. Это, безусловно, не так.

Полтора миллиарда лет назад биосфера была лишь в воде, где господствуют несколько иные экологические законы, чем на суше. Да и масса водной биосферы намного меньше, чем наземной. Но дело не в частных положениях учения, а в его общем смысле. И этот общий смысл, безусловно, справедлив.

Вернадский говорил, что ученый должен сочетать решение прикладных задач с интересом к фундаментальным проблемам науки. Эффективность подобного сочетания он доказал собственной биографией. Вернадский сделал все, что мог, чтобы спасти страну от краха 1917 года. Усилия были тщетными. Позже философ Н. А. Бердяев издал во Франции книгу, в которой пытался свались всю вину за Октябрьскую революцию на русскую интеллигенцию. Вопрос, конечно, в том, кого называть интеллигенцией. Была интеллигенция и Интеллигенция. С одной стороны были недоучки, прикрывающие свою недееспособность высокими словами. В этом социальном слое нашло опору большевистское правительство – одно из наименее культурных в истории, где почти никто не имел образования. Даже диплом о высшем образовании Ленина, якобы полученный экстерном в Петербургском университете, до сих пор не найден. С другой стороны была истинная Интеллигенция, представленная Вернадскими, Сикорским, Менделеевым, Павловым и иными истинными учеными и патриотами России.

После краха страны В. И. Вернадский с семьей перебрался в Париж, где устроился работать профессором в Сорбонне. В Париже он занялся фундаментальными проблемами естествознания. На некоторые мысли его натолкнули французские ученые – Евгений ле Руа и Тейяр де Шарден. Ле Руа впервые ввел понятие «ноосфера» – сфера разума. Тейяр де Шарден был человеком неординарным. Сначала он нес службу католическим священником. Когда его выгнали с работы, он устроился автогонщиком. Когда выгнали оттуда – он принялся на заработанные автогонками деньги издавать труды по антропологии, самый известный из которых – «Феномен человека».

Теорию ноосферы не создали ни Руа, ни Шарден, ни Вернадский. Однако русскому ученому удалось продвинуться дальше французских друзей и сформулировать основные законы существования биосферы до того момента, когда деятельность человека не станет для неё определяющей. В ХХ веке этот момент не наступил даже после такого торжества идей Вернадского, как овладение атомной энергией, и в ближайшие годы не наступит.

Вернадский писал, что человечество в ХХ веке стало геологической силой. Однако он нигде не указывал, что эта сила значительна и сопоставима с силами абиотическими. Центральная мысль ученого состоит в том, что биосфера предельно устойчива, её структура и размеры не могут быть изменены практически никакими воздействиями. Впоследствии, зацепившись за высказывание Вернадского о человечестве как геологической силе, ему пытались приписать авторство абсурдной гипотезы 70-х годов о глобальном экологическом кризисе.

Свои соображения о законах развития биосферы Вернадский изложил в книге, вышедшей в Париже на французском языке, которая так и называлась – «Биосфера». Книга эта практически не повлияла на развитие западной мысли, игнорировалась. Ныне это – библиографическая редкость.

Тем временем правительство молодой Советской республики пригласило Вернадского обратно. Сын остался на Западе, впоследствии перебрался из Франции в Америку. А для Владимира Ивановича наступил период сочетания организационной работы по воссозданию советского военно-промышленного комплекса, включая атомный проект и работы над философскими вопросами законов развития биосферы.

5 февраля 1928 года уже немолодой, но еще полный сил Вернадский выступил с докладом, посвященным несекретной стороне своей работы, на заседании Ленинградского общества естествоиспытателей. С этого момента фундаментальные идеи ученого стали активно входить в отечественную биологическую науку, и с этого же момента ведет начало современная глобальная экология.

Вот основные тезисы этого доклада, который можно назвать историческим.

Первое положение состоит в том, что биологический вид должен иметь не только биологическое, но и геохимическое определение. Биогеохимия в основном опирается на чисто количественные показатели – средний вес отдельных организмов и их совокупностей, средний элементарный химический состав и отвечающая ему средняя геохимическая энергия, то есть способность жизни к перемещению, иначе – миграция химических элементов в среде обитания. Количество атомов и объем организма – видовой признак. Такое определение вида не отрицает, а дополняет традиционное биологическое. Понятие геохимика «живое однородное вещество» и биолога «вид» – тождественны, но выражены по-разному.

Второе принципиальное положение Вернадского – об относительной стабильности биосферы. Биосфера в основных чертах неизменна в течение всего геологического времени, по крайней мере, полтора миллиарда лет. Такое её состояние выражается во множестве отвечающих ей явлений, в том числе и биогеохимических. Это не отрицает эволюции и замены одних видов другими. Но биогеохимические проявления жизни остаются неизменными. Стабильны количество видов, распределения их по размерам, по экологическим нишам, по глобальным биогеохимическим функциям.

Отсюда следует третье принципиальное положение теории. Геохимическая неизменность биосферы сочетается с непрерывным эволюционным изменением форм жизни. Изменяемость и предельная устойчивость – две стороны существования биосферы.

Четвертое положение заключается в том, что эффект жизни имеет интегральную характеристику – биогенную миграцию химических элементов биосферы. Законы формулируются так.

1. Биогенная миграция химических элементов в биосфере стремится к максимальному своему проявлению.

2. Эволюция видов, приводящая к созданию форм жизни, устойчивых в биосфере, должна идти в направлении, увеличивающем проявление биогенной миграции атомов в биосфере.

И, наконец, очень простая формулировка, объединяющая эти законы, или третий закон:

3. Сумма жизни стремится к максимуму.

Мечтают ли молодожены о потомстве, политик – о неограниченной власти, коммерсант – о богатстве, артист – о всемирной славе – во всем этом проявляются фундаментальные законы биосферы, согласно которым биогенная миграция стремится к своему максимальному проявлению.

Центральная мысль Вернадского – неизменность, стабильность и предельная надежность биосферы, делающая невозможными какие бы то ни было экологические кризисы.

В работах 30-х годов Вернадский уже делал осторожные предположения, что масса биосферы может немного возрастать за счет освоения организмами в ходе эволюции новых экологических ниш.

Положение Вернадского о неизменности основных характеристик биосферы часто подвергается критике. Действительно, абсолютно точно оно доказано быть не может. Однако, скорее всего, оно справедливо. Подтверждений за последние годы найдено несколько. Одно из них – состав воздуха, сохранившегося от былых биосфер. Такой воздух изучался из линз, замерзших в вековых льдах, в полостях, образованных магмами былых извержений вулканов, в янтаре. Соотношение между кислородом и углекислым газом отражает интенсивность самого важного экологического процесса – фотосинтеза. Он отражает массу растений, на которые приходится 99,2 % вещества биосферы. Согласно современным данным, соотношение между кислородом и углекислым газом в атмосфере на протяжении миллионов лет не менялось, что подтверждает положения Вернадского.

Говоря о глобальных проблемах экологии, нельзя не упомянуть существенные дополнения к учению Вернадского, которые сделал в 30-х годах другой гений русской науки – Георгий Францевич Гаузе (1910–1983). В 1934 году в возрасте 24 лет он издал книгу, которая наряду с учением Вернадского заложила основу современной экологии. Творение Гаузе называлось «Борьба за существование». Эта работа была издана в Америке на английском языке (The struggle for existance, New York, Academy Press, 1934). В России она не издана до сих пор. В дальнейшем Гаузе занимался изучением антибиотиков. Он разработал методы получения первых антибиотиков в СССР. В самом упрощенном виде экологические идеи Гаузе можно изложить следующим образом.

В одной экологической нише может обитать только один вид (хотя сам Георгий Францевич отнюдь не настаивал ни на своем авторстве этого положения, ни на его абсолютности).

Вид заполняет сколь угодно большую экологическую нишу со скоростью геометрической прогрессии до исчерпания ресурсов.

Ни один вид, ни одна популяция не может размножаться длительное время по одному и тому же закону.

Рано или поздно любой вид и любая популяция стабилизирует свою численность.

В определенный момент времени любой вид начинает сокращать численность.

Положения эти можно считать не только экологическими, но и общефилософскими. С книгой Гаузе связан еще один эпизод, имевший историческое значение. Была написана глава о приложении найденных законов к динамике народонаселения. Советскому ученому впервые удалось показать лженаучную сущность идей Мальтуса о неизбежном перенаселении и демографическом кризисе.

Гаузе предсказал сокращение прироста населения Земли в 50-х годах ХХ века и стабилизацию на уровне 9–10 миллиардов в 20-х годах будущего века. Первое – уже свершившийся факт, второе подтверждается работами большинства демографов конца века. Беда в том, что Гаузе, как и Вернадский, творил в условиях сталинской России. Общественные дисциплины, игнорируя естественные науки, давали жесткую схему прошлой и будущей истории, отступать от которой было опасно. Опасаясь репрессий, Гаузе в последний момент перед публикацией попросил снять из книги главу о демографических процессах.

Работа Гаузе за границей оказалась более известна, чем труды Вернадского (хотя работы обоих великих ученых во многом перекликались). Увы, библия экологов всего мира, созданная Гаузе, не содержала обоснованной критики мальтузианства. Этот факт плюс игнорирование работ Вернадского позволили Римскому клубу (социально-демографическому центру мирового финансового капитала, основанному на средства фонда Рокфеллера) с 70-х годов начать разрабатывать и внедрять в общественное сознание доктрины об экологическом кризисе, перенаселении, истощении ресурсов и т. д. В эту же линию попало и представление о глобальном потеплении, вызванном деятельностью человека. Отсюда следовала допустимость программ по сокращению деторождения в России и других странах, сознательно организованное обнищание государств, бандитские войны наподобие той, что США учинили в Югославии и в Ираке.

Давно умершего Вернадского и его последователей, которые могли бы дать отпор антигуманным учениям, старались и стараются не допускать до рычагов влияния на общественное мнение.

Итак, в биографии и учении Вернадского переплелись три важнейших предмета – биосфера, ноосфера и оружие массового уничтожения. Это триединство дает нам взгляд, с помощью которого рассмотрение климатических проблем может оказаться плодотворным.

Теоретические положения Вернадского хорошо описывают реакцию биосферы на изменения климата. Приспособиться можно почти к любому климатическому катаклизму. В жаркие периоды расцветают теплолюбивые организмы. Холодостойкие уходят на экологическую периферию. Соответственно, имеет место и обратное. Организмы, любящие холод, цветут и размножаются со скоростью геометрической прогрессии в холодные периоды существования нашей планеты. Динозавры повсеместно плодились в жаркие периоды, млекопитающие – в более холодные. Амфибии становились хозяевами планеты, когда климат был влажным. Крокодилы и ящерицы прекрасно чувствовали себя в тропическом климате.

Важнейшее положение учения Вернадского – «всюдность», как он говорил, жизни. Количество возможностей приспособления и адаптаций неизмеримо велико. Поэтому и в самые жаркие, и в самые холодные периоды природа находит возможность приспособиться, сохранить необходимое биологическое разнообразие. Жизнь неплохо чувствует себя в самом жарком климате. Широко известно, насколько богата природа тропиков. Отсутствие влаги может быть лимитирующим фактором, но даже при самом минимальном количестве воды жизнь находит возможность существовать. Во всяком случае, даже в Сахаре есть пусть небогатые, но достаточно устойчивые экологические системы. В период оледенений жизнь, конечно, отступает, но до известных пределов. Возможности приспособления к холоду тоже достаточно велики.

Лёд, покрывающий в холодное время водоемы, – это не просто мертвая вода, ставшая твердым телом. Во льдах Арктики естествоиспытатели находят несчетное множество микроорганизмов – главным образом одноклеточных водорослей. Вот что пишет почетный полярник СССР И. А. Мельников:

«Первым обратил внимание на существование водорослей во льдах немецкий ученый К. Эренберг в середине ХIХ века. Затем диатомовые водоросли в арктических льдах неоднократно наблюдали: А. Нордшельд во время плаваний на ''Веге'' Северо-Восточным путем (1878–1880), Ф. Нансен в период знаменитого дрейфа на ''Фраме'' через Центральный Арктический бассейн (1893–1896), русский ботаник И. В. Палибин, принимавший участие в походе ледокола ''Ермак'' летом 1901 года по северной части Баренцевого моря. В последующих работах исследователи Арктики и Антарктиды также находили одноклеточных водорослей в толще льда».

Если арктическая ледовая флора была обнаружена еще в конце прошлого века, то в существование криофильной – холодолюбивой – фауны долгое время не верили даже исследователи, находившие в толще льда морских беспозвоночных. Вплоть до 60-х годов прошлого столетия не удавалось выяснить, откуда эта фауна берется, поскольку наблюдать за нижней поверхностью льда с помощью имеющейся техники было невозможно. Только с использованием акваланга удалось узнать о судьбе ледовой флоры. Во время водолазных погружений сначала в Антарктиде, потом в Арктике в 1967–1980 годах под различными типами льдов были обнаружены многочисленные беспозвоночные животные, обитающие на границе раздела вода-лед. Оказалось, что в рацион этих животных прямо или косвенно входят одноклеточные водоросли, развивающиеся у льда.

И только после этих исследований появились основания рассматривать обитателей ледовой толщи как сообщество организмов, для которых лед играет роль субстрата.

Живой лед свойствен не только полярным, но и нашим широтам. В течение многих лет ледяную жизнь Волжского бассейна изучали сотрудники Института биологии внутренних вод Академии наук СССР (Борок Ярославской области). Вот что пишет доктор биологических наук И. К. Ривьер:

«Пока не образовались толстые снежные наносы, препятствующие проникновению света, под самой кромкой льда вегетируют планктонные водоросли, размножаются бесцветные простейшие – жгутиконосцы. Здесь же начинают размножаться, достигая к концу зимы большой численности, коловратки. Подледные скопления этих животных мы обнаруживали, как правило, по всему зимнему водоему, а к февралю-марту они занимали уже и толщу воды, распространяясь до 3–4-метровой глубины. Зимние коловратки – это особые холодолюбивые виды, не встречающиеся летом в активном состоянии. Особо много их в Байкале, Ладожском, Онежском озерах».

Итак, жизнь при температуре замороженного льда реально существует, и она может быть активной даже при отрицательных температурах. Когда она снижается до –10…–20 °C жизнь переходит в пассивную форму – анабиоз. Под анабиозом понимают временное состояние организма, при котором жизненные процессы настолько замедленны, что почти полностью отсутствуют видимые проявления жизни. При наступлении благоприятных условий организмы в полной мере возвращаются к жизни.

Можно рискнуть смоделировать самую страшную экологическую катастрофу, которая только может случиться. Вдруг погаснет Солнце – источник жизни на Земле. Ясно, что в этой ситуации поверхность планеты скуют льды, и жизнь как бы исчезнет. Но не до конца.

Прекратится основной процесс, обеспечивающий существование биосферы, – фотосинтез, то есть образование растениями за счет солнечной энергии органических веществ из неорганических. Но природа и здесь сохранила предохранитель.

Великий русский микробиолог С. Н. Виноградский (1856–1953) открыл еще один важнейший природный процесс – хемосинтез, то есть образование микроорганизмами органических веществ без солнца, за счет энергии химического распада. Такие организмы существуют в недрах Земли, в глубоких шахтах, на дне океана. Если погаснет Солнце, в недрах еще сохранится глубинное тепло, и организмы-хемосинтетики создадут свою биосферу. Можно предположить, что даже подобная «суперкатастрофа» не уничтожит биосферу.

Человечество в ХХ веке, как учил Вернадский, стало геологической силой. Впрочем, пока меньшей, чем силы природные.

Но по мере увеличения сил человеческих в соответствии с законами ноосферы будут активизироваться механизмы, контролирующие эти силы и стоящие выше воли отдельных, даже самых влиятельных людей.

Так, в соответствии с учением В. Вернадского, благодаря множественным адаптациям и возможности решения экологических задач сохраняется стабильная биосфера во все периоды существования Земли.

Часть 2. От мифов – к истине

Глава 1. Экологические мифы

Мы уже рассмотрели экологию в понимании ученых XIX века.

Теперь, основываясь на философии Чижевского и Вернадского, поговорим о современном видении этой науки.

Экология – наука о взаимоотношении организмов с окружающей средой. Поэтому экологию можно рассматривать не как частную дисциплину, а как мировоззренческую науку, основанную на философском подходе, тесно связанную с комплексом гуманитарных и естественных наук.

Слово «экология» происходит от греческих корней. «Ойкос» – дом, «логос» – наука. Все вместе – наука о доме. Более строго экологию можно определить как область знаний, изучающую взаимоотношение организмов с окружающей средой. При этом в понятие «окружающая среда» входят элементы неживой, живой и искусственной, созданной человеческим трудом природы.

Еще одно определение экологии – наука о биологических системах надвидового уровня. Традиционно экология рассматривалась как часть биологии. Однако в последние годы экология настолько обогатилась методами других наук – физики, химии, математики, экономики и, разумеется, философии, что ее уже нельзя рассматривать только как часть биологии. Одна из функций экологии в современном познании состоит в том, что она играет роль связующего звена между естественными и общественными науками. Экология – теоретическая основа охраны природы и рационального природопользования.

Экология включает много областей знаний, существующих как самостоятельные науки. Назовем важнейшие из них. Общая экология изучает наиболее фундаментальные закономерности взаимоотношений организмов со средой обитания.

● Глобальная экология изучает органический мир в целом.

● Аутэкология изучает экологию отдельных особей и видов.

● Факториальная экология изучает факторы внешней среды.

● Синэкология – экология биологических сообществ.

● Биогеоценология – экология крупных экологических систем.

● Историческая экология изучает развитие экологических систем в большие промежутки времени.

● К ней примыкает палеоэкология, объединяющая методы палеонтологии и общей экологии. Палеоэкология позволяет восстановить не только облик былых биосфер, но и климат прошлого.

Существуют специальные разделы экологии, изучающие взаимоотношения с окружающей средой конкретных групп живых организмов. Это – экология растений, животных. Возможна и более дробная классификация экологических наук по классам животных и растений (экология насекомых и т. д.), по отдельным родам и видам (экология полевки, слона, бегемота и т. д.). Взаимоотношения человека с окружающей средой изучает экология человека. В свою очередь она делится на биоэкологию и социоэкологию человека.

Под ноосферной экологией мы будем понимать науку, изучающую взаимодействие социально-биологических систем с окружающей средой. В частности, в ведение этого раздела науки попадает животрепещущий вопрос – как климат влияет на человечество и его историю и как человечество влияет на климат?