Текст книги "Похититель ее сердца"

Глава 10

Ветер завывал всю ночь, и маленький лесной домик завалило снегом. Сугробы были уже выше подоконников и заглядывали с улицы в дом. У бедного Фергуса II возникли очень большие проблемы с выходом из дома. Он проваливался в снег не просто с головой – сугробы были в несколько раз выше него. Кристиан, вышедший из дома, чтобы проверить, как поживает его конь, очистил для собаки маленькую площадку у крыльца. Ветер становился с каждой минутой сильнее, но ему все-таки удалось пробиться сквозь снег к амбару.

Вернувшись, он отряхнул снег и потер замерзшие руки. Сара, одетая все в то же платье служанки, бегала вокруг стола за Фергусом II, который сжимал в зубах маленькую тряпичную игрушку.

Кристиан снял плащ и кивнул на игрушку.

– Откуда он это взял?

– Я сделала игрушку сегодня утром из остатков шерсти, которую дал мне мистер Фергус, чтобы я могла сшить курточку. – И она продолжила игру с собакой. Когда она бежала вправо, пес бросался влево. – Я сделала игрушку специально для него, – задыхаясь и смеясь, проговорила она. Ее щеки раскраснелись, а улыбка была обворожительной. Сара была так потрясающе красива, что Кристиану пришлось в очередной раз себе напомнить: она помолвлена с другим. Но даже будь она свободна, на него она все равно не обратила бы внимания. Она не взглянула бы на него дважды. И он сконцентрировался на ее признании: дочь лорда сшила игрушку для собаки.

– Вы снова меня удивили, – сказал он и повесил плащ на вешалку.

Сара остановилась. Собака тоже.

– Удивила вас? Что вы имеете в виду?

Кристиан переступил с ноги на ногу.

– Когда вы сообщили мне, что считаетесь первой красавицей лондонского сезона, я решил, что вы… вы…

– Тщеславна? Заносчива? – Она метнулась к собаке, но Фергус II ловко увернулся.

– Я не собирался этого говорить, – проворчал Кристиан и наконец отвернулся от вешалки.

– Но вы намеревались сказать что-то вроде этого. – На этот раз Сара метнулась в другом направлении, но собака разгадала ее маневр.

– Возможно, я имел в виду слово «равнодушная»? – предположил Кристиан.

Сара бросила на Кристиана косой взгляд.

– Вы считаете, что это намного лучше, чем «заносчивая»?

– Я всего лишь удивился, что вы готовите, убираете, чувствуете себя вполне комфортно в платье прислуги и с удовольствием проводите время, мастеря курточки и игрушки для собаки.

Фергус II ловко передвинул игрушку в угол рта и принялся ее жевать.

Сара расправила юбки и вздохнула.

– Во-первых, здесь мне совершенно нечем больше заняться. Во-вторых, у меня никогда не возникало желания кичиться своим положением. Это не моя вина и не моя заслуга, что я дочь графа. Точно так же в том, что Фергус родился собакой, нет ни его вины, ни его заслуги.

Кристиан шутливо поклонился.

– Вы, оказывается, придерживаетесь прогрессивных взглядов, миледи.

– А вы со мной не согласны?

– Напротив, полностью согласен. Просто я немного удивлен тем, что все это говорите мне вы. Хотя, признаюсь честно, я могу быть предвзятым. Первые красавицы сезона последнее время не баловали меня своим вниманием и добротой.

– У вас, похоже, пристрастные представления о знати. Разве ваша подруга Люси не красива?

Кристиан весело фыркнул.

– Никогда не думал об этом. Люси прославилась язвительностью и острым языком. Она отпугнула больше поклонников, чем привлекла, можете мне поверить.

Сара сложила руки на груди и устремила на собеседника испытующий взгляд.

– А что, если я скажу, что вы меня тоже удивили?

Кристиан подошел к камину и теперь грел у огня замерзшие руки.

– Я? Чем?

– Если говорить прямо, я еще никогда не встречала красивого мужчину, который был бы готов признать свои ошибки.

Кристиан от души рассмеялся.

– Тогда вы общались не с теми мужчинами. Все мои друзья, как и я, постоянно указывают друг другу на ошибки. И почти все они более или менее привлекательны.

– Я всего лишь имела в виду, что большинство молодых красивых джентльменов в основном заботятся о своей репутации. Не припомню ни одного, кто честно признался бы, что испытывает трудности с поисками жены.

Кристиан, все еще усмехаясь, покачал головой.

– О, у меня полно трудностей! И я вовсе не боюсь в этом признаться. Как иначе можно исправить положение? Невозможно повлиять на то, что ты не признаешь.

Сара сделала реверанс.

– А вы, оказывается, придерживаетесь прогрессивных взглядов, сэр.

– Рад, что вы это заметили. – Он подошел к столу и отодвинул для нее стул. – Но вернемся к моим трудностям. Что еще вы мне можете посоветовать?

Сара подошла, села и задумалась.

– Давайте посмотрим… Одежду мы уже обсудили… Давайте поговорим о вашей речи.

– Речи? – Кристиан обошел стол и сел напротив нее.

– Да. То, что вы говорите женщине, не менее важно, чем ваше соответствие требованиям и ваш внешний вид.

Кристиан невесело усмехнулся.

– Вы имеете в виду то, что я говорю, когда не заикаюсь?

Сара отмахнулась.

– Я уже начинаю сомневаться, что вы хотя бы раз в жизни заикались.

– Уверяю вас, заикался, и не единожды. – Он отвел глаза.

Поддавшись порыву, Сара потянулась через стол и накрыла его руку своей.

– Скажите мне… почему?

Кристиан глубоко вздохнул. Он хотел убрать руку, но не сделал этого. Ему нравилось ощущать рядом присутствие этой милой леди, ее невинные прикосновения. Он не мог припомнить, когда к нему в последний раз прикасалась женщина, не входящая в круг его друзей. А этой малышке, похоже, действительно не безразличны его проблемы.

Не то чтобы он не знал, почему заикается. Он отлично помнил день, когда все началось. Никогда не сможет его забыть. Но рассказать об этом кому-то? Женщине? Красивой женщине? Нет, никогда. Приняв это решение, Кристиан сразу понял, что сейчас все ей расскажет. Потому что здесь, с Сарой, в своем охотничьем домике он чувствовал себя вовсе не робким заикой, которого знали многие лондонские дамы. Ему было… уютно.

– Пожалуйста, расскажите, – тихо сказала она, все еще держа его за руку и заглядывая ему в глаза.

– Я всегда был робким мальчиком. Не любил разговаривать с незнакомыми людьми. Прятался за мамину юбку. – Он хмыкнул.

А Сара молча улыбнулась.

– Это безумно действовало на нервы моему отцу. Он, как правило, хватал меня за руку, вытаскивал из-за спины матери и требовал, чтобы я разговаривал с тем, к кому мы приехали с визитом.

Сара кивнула.

– Вы, наверное, чувствовали себя ужасно.

– Это было невыносимо. Он орал на меня в присутствии того человека, с которым он желал, чтобы я говорил: «Скажи что-нибудь, парень. Не стой здесь столбом, как глухонемой!»

Сара поморщилась.

– Как неприятно.

– Однажды он встречался с потенциальной гувернанткой для меня. Мне тогда было года четыре, не больше. Моя гувернантка собралась замуж, и ей подыскивали замену. Он велел мне зайти к нему в кабинет. Заглянув туда, я увидел самую красивую женщину, которую мне доводилось видеть в своей короткой жизни. Она сидела за столом напротив отца. Конечно, я редко встречался с посторонними женщинами, но эта выглядела как настоящая богиня. По крайней мере, мне так показалось. – Он невесело усмехнулся.

– Позвольте, я угадаю. Отец потребовал, чтобы вы с ней заговорили. – Сара с очевидной симпатией покачала головой.

– Мой отец сказал: «Вот он, маленький полудурок. Вам придется изрядно потрудиться, чтобы заставить его говорить».

– О нет! – Маленькая рука Сары сжала пальцы Кристиана.

– Да. – Мужчина пожал плечами. – И, конечно же, все стало еще хуже. Отец потребовал, чтобы я зашел. А когда я не двинулся с места, он встал, подошел ко мне и втащил меня в комнату за ухо.

– Мне хочется его ударить! Как можно быть таким недобрым к ребенку?!

– Забавно, что вы это сказали. Потому что именно это он и сделал. Ударил меня.

– Не может быть! – Сара прижала ладони к щекам, ее глаза наполнились слезами.

– Все так и было. И он продолжал хлестать меня по щекам снова и снова, пока я не заговорил.

– О, Кристиан, нет! – По щекам Сары покатились слезы.

– Да. – Он стиснул зубы. Он нечасто позволял себе вспоминать этот инцидент. Именно это воспоминание заставляло его чувствовать, как вокруг него смыкаются стены. Но почему-то здесь, с Сарой, этого ощущения не было.

– В конце концов я заговорил, – произнес Кристиан. – Но то, что я сказал, – а я клянусь, что по сей день не помню, что это было, – вырвалось из моих уст с ужасным заиканием. И отец не уставал смеяться надо мной, называя не только полудурком, но и заикой.

– Не хотелось бы говорить об этом, но теперь я тоже рада, что ваш отец мертв. Даже не могу себе представить встречу с таким ужасным человеком.

– Так все и началось, – сказал Кристиан, покачиваясь на стуле. – С тех пор я стал заикаться. По крайней мере, в присутствии красивых женщин. Иногда в присутствии мужчин тоже, особенно сильных мира сего. Как я уже сказал раньше, наша встреча с вами получилась совсем другой. Вероятно, наставленный на меня меч заставил меня позабыть о дурной привычке.

Сара вытерла слезы платочком.

– Ваш отец был идиотом. И я искренне рада, что наставила на вас меч, если именно это в конечном счете позволило вам чувствовать себя со мной комфортно. И прошу прощения за то, что повела себя неподобающе и назвала вас по имени.

Кристиан ухмыльнулся. Ему отчаянно хотелось вернуть легкость, существовавшую между ними раньше.

– Не беспокойтесь. Я видел, как вы ели бекон, одетая в халат. Уверен, мы переживем, если станем обращаться друг к другу по именам.

Сара рассмеялась.

– Полагаю, вы правы. Можете… можешь называть меня Сарой. Когда мы одни, конечно.

– Прекрасно. – Кристиан лукаво подмигнул. – Итак, Сара, до того как я поделился с тобой этой грустной историей, ты собиралась поговорить о моей речи. Так что же не так с моей речью?

– О, я вовсе не имела в виду твою речь. То есть не то, как ты говоришь, а что.

– Понимаю.

– Возможно, с этим все в порядке, но проверить надо.

– Интересно, как ты собираешься это сделать?

– Ну, скажем… – Она прочистила горло. – Давай представим, что ты на балу и приглашаешь меня танцевать. Мы уже встречались, но только однажды.

Она встала и перешла в угол, где начала беседу с воображаемым собеседником.

Кристиан проводил ее взглядом и озадаченно почесал затылок.

– Что ты делаешь?

Она обернулась.

– Я делаю вид, что беседую с друзьями. Подойди и прерви нас.

Кристиан еще немного покачался на стуле. Он уже понял, что леди Сара – необычная женщина, но если она действительно поможет ему найти подходящую жену, игра стоит свеч. Он встал, выбрал из груды одежды на диване фрак, надел его, одернул и направился к Саре.

– Добрый вечер, леди Сара. Могу я пригласить вас на этот танец?

Она оглянулась на него через плечо и несколько раз моргнула, хлопая длинными ресницами.

– Добрый вечер, мистер Форестер. Вы знакомы с моими подругами, леди Кейт и леди Мэри? – Она указала на воображаемых подруг.

– Нет, но я хотел бы пригласить на танец вас, – продолжил он.

Сара сокрушенно вздохнула, повернулась к нему и уперла руки в бока.

– Ну вот, уже неправильно. Ты проявил удивительную недальновидность.

Кристиан нахмурился.

– Но ты же сама говорила, что леди должна чувствовать себя особенной, отличной от других.

– Да, но со своими лучшими подругами она будет говорить о тебе после танца. Если ты не проявишь к ним внимания, ты им не понравишься, и они о тебе хорошего слова не скажут.

Кристиан ничего не понял.

– Значит, я их тоже должен пригласить танцевать?

– Нет, конечно. Тогда леди, за которой ты пытаешься ухаживать, не будет знать, кто именно тебя интересует.

Кристиан переступил с ноги на ногу.

– Ты хочешь сказать, что для всех вас такие вещи имеют значение? Вы действительно считаете их важными?

Сара невинно заморгала.

– Разумеется. Все это будет иметь значение и для тебя, если только ты потрудишься обратить на это внимание.

– Полагаю, у меня ничего не получится.

– Попробуй еще раз, – предложила она.

Кристиан нахмурился еще сильнее, но подчинился. Он отошел, повернулся, одернул фрак, кашлянул и направился к Саре.

– Добрый вечер, леди Сара, леди Кейт, леди Мэри. Рад видеть вас.

– Добрый вечер, мистер Форестер, – ответила Сара и опять захлопала ресницами.

– Не делай этого.

– Чего?

– Не хлопай на меня ресницами. Это отвлекает.

– Леди, за которой ты ухаживаешь, вполне может тебя отвлекать. На самом деле будет даже лучше, если она тебя отвлечет, иначе ты ее не заметишь и не станешь за ней ухаживать. – И Сара весело рассмеялась. Ее смех, мелодичный, как звон колокольчика, тоже отвлекал.

Кристиан постарался не обращать внимания на смех и аромат лилий и сосредоточиться на уроке хороших манер.

– Надеюсь, ваши прелестные подруги не станут возражать, если я ненадолго украду вас у них? Всего на один танец. Вы сможете обойтись без нее, леди? – И он изящно поклонился воображаемым подругам.

– Да, спасибо, я с удовольствием потанцую, – сказала Сара.

Он предложил ей руку, и они вместе направились к середине комнаты.

– У нас нет музыки, – напомнил он, когда они остановились на открытом пространстве между столом и софой.

– Используй свое воображение. Представь, что оркестр играет вальс. – И она положила руку ему на плечо.

Кристиан скрипнул зубами и закружил ее в такт мелодии, звучавшей только в его голове. Сара, очевидно, знала произведение, потому что начала тихонько напевать именно ту мелодию, о которой он подумал.

– А ты превосходно…

– Я же сказал, что обладаю множеством всяческих бесполезных навыков. Меня начали учить танцевать, когда я еще и ходить толком не умел.

Они некоторое время танцевали, и Кристиан прилагал огромные усилия, чтобы не обращать внимания на исходящий от ее волос аромат лилий и на то, как приятно держать ее в своих объятиях. Он напомнил себе, что должен сосредоточиться на остроумных ответах. Это его главная задача.

– Леди Кейт не так прелестна, как ты, – прошептал он, наклонившись к ее ушку.

Сара шлепнула его по руке воображаемым зонтиком.

– Это ужасно.

– Леди Мэри тоже, – сказал он с дерзкой ухмылкой.

– Вы оскорбляете моих подруг, сэр! – воскликнула она, вздернув подбородок.

Кристиан на мгновение остановился.

– У тебя же нет подруг по имени Мэри и Кейт, не так ли?

– Нет. – Сара подмигнула. – Я их только что придумала.

– Вот и хорошо, – улыбнулся Кристиан. – Не хотелось бы оскорблять реальных дам. Хотя оскорблять вымышленных личностей весьма забавно.

– Вам нравится вечер, мистер Форестер? – спросила Сара, явно желая вернуться к уроку.

– Сейчас, когда я рядом с вами, миледи, вечер стал намного приятнее.

– А вы умеете говорить комплименты девушкам, – заметила она и снова захлопала ресницами.

– Невозможно не говорить комплименты такой очаровательной леди, как вы, – не задумываясь, ответил Кристиан.

– Хм. – Сара остановилась. Кристиан, разумеется, тоже.

– У тебя прекрасно получается, – сказала она.

– Танцевать?

– И это тоже, но я имела в виду речь. Тебе совсем не трудно казаться обворожительным.

Кристиан фыркнул.

– Рад, что ты так думаешь. Мои фразы были достаточно умными?

– Думаю, да.

– Моя речь достаточно привлекательна?

– Вполне.

– Это потому, что мы сейчас здесь, в моем домике в Шотландии. Тут я не чувствую никакой угрозы. У меня нет причин быть застенчивым и чувствовать себя неловко. Когда я попаду в Лондон, все будет по-другому.

– Ну, с этой трудностью очень просто справиться.

– Правда? Как?

– Когда ты будешь в лондонском бальном зале разговаривать с красивой леди, представь себе, что ты здесь, в Шотландии, и разговариваешь со мной.

Кристиан отвел глаза. У него появилось ощущение, что когда придет время, именно это он и будет делать.

Глава 11

К вечеру снегопад прекратился, но сугробы доходили до середины окон, и ветер не стихал, завывая на все лады. Фергус II вернулся с короткой прогулки, полностью сменив цвет с черного на белый. Сара сняла с него красную курточку, чтобы ее высушить, и тщательно вытерла собачку полотенцем. Явно довольный вниманием, пес весело повизгивал.

Кристиан тоже ненадолго вышел из дома – надо было покормить коня. Вернувшись, он улыбнулся.

– Мне очень жаль, что собака и я – ваша единственная компания, миледи.

– Чепуха. Вы оба – отличная компания. На самом деле я как раз думала, как мне хорошо и спокойно. Мне нравится находиться в одной комнате с человеком, для общения с которым не нужны слова. Ты ведь тоже ничего не имеешь против молчания?

– Даже больше, чем следовало бы, – усмехнулся Кристиан.

– Здесь все так не похоже на мою жизнь дома, – сказала Сара. – Папа, мама и Харт все время говорят. В наших домах – городском и деревенском – всегда слышны голоса. Но здесь с тобой я могу расслабиться в тишине и не чувствовать себя одинокой.

– Понимаю, – тихо проговорил Кристиан.

– Я никогда не чувствовала себя так раньше. И ни разу не встречала человека, с которым было бы так приятно разделить молчание.

– Я тоже, – еще тише сказал Кристиан.

– Что? – переспросила Сара.

– Ничего. А как ты относишься к идее поужинать? Лично я умираю с голоду.

На ужин у них было соленое мясо, сыр и вино. После еды Кристиан принес несколько деревяшек, ножи и стамески.

– Что это? – спросила Сара. Она как раз закончила мыть посуду после ужина и вытирала руки.

– Шахматная доска и шахматные фигурки.

– Я догадалась. Но что ты со всем этим делаешь?

– Вырезаю. Правда, редко. Но сегодня я планировал над ними поработать.

Сара подошла и в полном недоумении уставилась на разложенные на столе предметы.

– Ты это сделал сам?

– Да.

– Все это? Фигурки тоже? – Она взяла ладью и принялась ее внимательно со всех сторон рассматривать.

– Да, – подтвердил Кристиан. – Мне всегда нравилось работать с деревом. Я сделал этот стол. И вешалку тоже.

– Из чего это сделано? – спросила Сара. Она положила ладью и провела кончиками пальцев по клетчатой доске.

– Темные фигурки – из вишни, белые – из боярышника.

– Как красиво!

Кристиан почувствовал, что ее восхищение совершенно искреннее.

– Спасибо.

– Все это будет лежать здесь? И никто не увидит?

– У меня здесь не бывает гостей. Я их не люблю. И мне нравится так жить, – ответил Кристиан и, чтобы смягчить резкость, добавил: – Тебя я, разумеется, не имею в виду.

Сара несколько секунд молча рассматривала шахматы, задумчиво наматывая на палец выбившийся из простой прически локон.

– Я люблю играть в шахматы, – вдруг заявила она.

– Правда? – Еще один сюрприз. – А кто тебя научил?

Она подвинула стул и села.

– Папа с бесконечным терпением пытался научить играть Харта. Но тот ненавидел шахматы. Вот я и предложила ему как-то раз перестать мучить Харта и научить играть меня. Он сначала засмеялся, но, когда понял, что я говорю серьезно, решил, что это будет отличная шутка. Харт так и не научился играть. – Она довольно заулыбалась. – Зато я никогда не проигрываю.

– Никогда? – Кристиан присвистнул. – Громкое заявление.

– Да. И это правда.

– Осторожно. А то я начну думать, что ты действительно заносчива.

Сара насупилась.

– Это не заносчивость. Это правда.

Кристиан указал на доску.

– Не сомневаюсь. Покажи мне, на что ты способна.

– С удовольствием. – Она потерла руки в предвкушении.

Примерно в середине игры Кристиан понял, что вот-вот будет разбит наголову. В течение всего последнего часа они с Сарой подтрунивали друг над другом из-за игры. Теперь он решил сменить тему в надежде отвлечь ее внимание.

– Что же дальше? – спросил виконт. – Какой следующий пункт твоего плана в отношении меня?

– Пытаешься отвлечь мое внимание, мистер Форестер? – Сара не отрывала внимательных глаз от доски.

– Конечно, – ухмыльнулся он.

Она помедлила, подняла руки над головой и потянулась. Но при этом продолжала изучать положение фигур на доске.

– Полагаю, теперь мы поговорим о репутации.

– Репутации? – Он скрестил руки на груди. – Что конкретно ты имеешь в виду?

– Ты не знаешь, что такое репутация? Она сродни популярности. Какие о тебе ходят слухи, и все такое.

– Я могу точно сказать, какие обо мне ходят слухи. Абсолютно никаких.

– Совершенно верно. В этом и заключается проблема. Я не устаю повторять Мэг: лучше, чтобы о тебе говорили, чем чтобы тебя игнорировали.

– Это ее утешает? – усмехнулся Кристиан.

– Нет, конечно. Но должна же я сказать ей что-то, поднимающее настроение? Она моя лучшая подруга.

Он рассмеялся.

– Значит, я должен заставить сплетниц говорить о себе?

– Главное, это заставить их говорить то, что надо. Я могу позаботиться о твоей одежде, научить хорошим манерам и подсказать, что лучше всего говорить в той или иной ситуации, но все это не будет стоить ровным счетом ничего, если не распространится слух, что ты востребован.

Кристиан застонал.

– Чудесно! Как же я должен этого добиться?

Сара все так же смотрела на доску.

– Тебе нужно всего лишь, чтобы молодая популярная незамужняя леди рассказала своим молодым популярным незамужним подругам, что ты – находка сезона. Она обязательно должна быть незамужней. Услышав такое от матрон, юные леди разбегутся в стороны. Это все равно, что послушаться мать. Боюсь, что так.

– Это объясняет, почему мои подруги Люси, Кассандра и Джейн не могут мне помочь? – догадался Кристиан.

– Совершенно верно.

– Ты действительно веришь, что это сработает? Распространение слухов среди незамужних леди?

– Конечно. – Сара пожала плечами. – А как, по-твоему, находка сезона становится находкой сезона?

Губы Кристиана дрогнули.

– Ясно, как. Вожделенный титул, большое поместье и много денег.

Сара, наконец, оторвалась от шахматной доски и взглянула ему в глаза.

– Ничего подобного. В прошлом сезоне самым популярным был маркиз – из-за титула, конечно, а в предыдущем – барон Болт, который был не слишком богат, да и высоким титулом похвастать не мог.

Кристиан почесал подбородок. Он так и не сбрил бороду. У него не было камердинера. Да и приспособлений для бритья тоже. Он решил, что леди Саре придется простить ему бородку. Так нередко случается, если неожиданно приезжаешь в охотничий дом.

Он обдумал слова Сары. Она была права. Барон Болт был самой популярной фигурой сезона два года назад. Женщины ходили за ним табуном и вешались ему на шею.

– Я всегда считал, что причиной тому была красота барона. По крайней мере, так думали юные леди.

– Он не красивее тебя, – сказала леди Сара и сделала очередной ход.

– Я бы поблагодарил тебя за комплимент, если бы ты только что не съела моего слона.

– Не стоит благодарности. Обращайся, – ухмыльнулась Сара, зажав слона в кулаке.

Кристиан задумался, глядя на доску.

– Значит, ты считаешь, что дело не в одежде, деньгах и титуле?

Сара оперлась локтями о стол.

– Нет, эти вещи важны, когда их нет, но если они есть, главное – правильные слухи, направленные в нужную сторону.

Кристиан продолжал изучать доску.

– Но ведь это противоречит здравому смыслу.

Сара засмеялась.

– Разве не ты предложил, чтобы я вернулась домой и сообщила, что была с визитом у друзей? Значит, ты должен понимать, как это работает.

Кристиан снова почесал подбородок.

– Да поможет мне Бог. Возможно, ты права. Но кто захочет распространить соответствующий слух? У меня не слишком много знакомых среди незамужних популярных молодых леди. Могу только добавить, что в противном случае у меня не возникло бы теперешней проблемы.

– Что ж, придется тебе попросить о любезности одну из них. Ты когда-нибудь просил кого-нибудь о любезности?

Кристиан уставился на доску.

– Не просил, я права? – Голос Сары звучал недоверчиво.

– Не просил о чем?

– О любезности.

– Какое это имеет отношение к шахматам? – Кристиан сделал глупый ход, подвергнув риску своего коня, и выругался себе под нос.

Сара подняла глаза от доски.

– Но ведь это же нормально.

– Что?

– Просить о любезности. Люди постоянно это делают. Ты, например, оказал мне любезность, позволив остаться здесь.

– А если это не сработает? – тихо спросил он.

– Что не сработает?

– Слухи. Репутация.

– Это просто. – Она снова опустила глаза на доску и легко съела коня. – Если слухи не работают, надо привлечь внимание самой популярной леди общества. Если она тебя заметит, значит, и все другие тоже.

Кристиан покачал головой, удивляясь ее словам.

– Вы, леди, удивительно коварны.

– Нет, мы практичны.

– Вы коварны и злокозненны.

– Вовсе нет.

– Ладно. Есть предположения, кого я могу попросить о подобной любезности?

Сара подняла голову и уставилась на собеседника с откровенным скептицизмом.

– Ты серьезно?

– Вполне.

– Ну нельзя же быть таким несообразительным! – возмутилась Сара. – Молодая незамужняя популярная молодая леди сидит прямо напротив тебя за столом. И, кстати, она задолжала тебе любезность.