Текст книги "А почему бы и нет… «Снежный романс»"

Валерий Дудаков
А почему бы и нет… «Снежный романс»

Внуку посвящается

 
Ты юн, а я еще не стар,
И как законное наследство,
Чтоб долго вспоминалось детство,
Дарю стихи тебе, Захар.
 

© Дудаков В. А., 2013

Утро в Платанас

 
За дальней грядой рассветало,
Плыл шторма последний надрыв,
И море песок покрывало,
Всласть мокрые губы вонзив.
 
 
Так в древность на остров являлся
Посланник любви Гименей,
С ним солнца зрачок разгорался
В густом оперенье теней.
 
 
Луч звонко резвился на волнах,
Скакал сквозь теснины прорыв,
Так к высям стремится подсолнух,
Макушку на свет обнажив.
 
 
Под звуки собачьего лая
Автобусы тронулись в путь,
Крикливая сизая стая
Вилась под застрехой заснуть.
 
 
Вкруг благостный мир, непорочный,
Светилась и грелась земля,
Охраной прозрачной и прочной
Сверкала небес кисея.
 

21/07/12 Крит, «Леоники»

Стоны голубей

 
Ухают голуби, ухают.
Словно веков недошедшими слухами
С нами делиться хотят,
Словно парящими древними духами
В душу, как тени, летят.
 
 
Красные крыши прожарены солнцами
В желтых строеньях глухих,
Что же кричите вы здесь под оконцами
Днем и в печалях ночных?
 
 
Падают каплями, мерными стуками,
С тверди фронтонов и стен,
И растекаются гулкими звуками
В тонких строеньях антенн.
 
 
Края, наверно, не сыщите лучшего,
Солнце искрит по волнам,
Чем же вы, горлицы, птицы заблудшие,
Сны всё ж тревожите нам?
 
 
Кружат их стоны назойливой мухою,
Слышатся нотой одной,
Ухают голуби, тягостно ухают,
Плачут по доле иной.
 

22/07/12 Платанас, «Леоники»

Буря

 
Закружил горизонт синеву,
Глубь кипит расторопной волною,
То ли в снах, то ли вновь наяву,
Гул грядет в темной дымке стеною.
 
 
И в опасный войдя поворот,
Шлет безумье от края до края,
Если щепке какой повезет,
Доконает пучина морская.
 
 
Солнце в черную даль унеслось,
С громогласными бурями спелось,
Все дождями слилось и спилось,
Коли всласть бушевать захотелось.
 
 
Словно конь закусив удила,
Скачут гребни в цепи белоснежной,
Вот со стоном волна обвила
Острый мыс в белой гальке прибрежной.
 
 
Там, где в море вонзается мол,
Где не спрячется смелая птица,
Неприкаянный путник забрел,
С мрачной бурей готов породниться.
 
 
Надышаться ветрами сполна,
Шум прибоя отчаянно слушать,
Ну а если и сбрендить с ума,
То продать черту сердце и душу.
 

23/07/12 Платанас, «Леоники»

Утро в отеле

 
Дымком пахнуло сигаретным,
Благую негу утра смыв,
Вдали корабль едва заметным
Блеснул пятном, сквозь синь проплыв.
 
 
За серебристой дымкой скалы
С восходом спрятали луну,
Лениво листьев опахало
Чуть гнули пальмы в вышину.
 
 
В кустах запрятались цикады,
Чтоб день руладами томить,
И лишь вечерняя прохлада
Их стрекот сможет усмирить.
 
 
Такое утро часть подарка,
Какой не чаешь от судьбы,
И пусть слегка сегодня жарко,
Прохладой дышит гладь воды.
 
 
На небе не единой тучки
Наш быт – он скромен так и прост,
И радует улыбка внучки,
Не тяготит жены вопрос,
 
 
Не гложет скука от безделья,
Хоть я к такому не привык,
Но вдруг встревожит, как с похмелья,
Гортанный голубиный крик.
 

27/07/12 Крит, «Леоники»

Фест

 
Заросшего хребта выглаживая спину,
Ножом срезал асфальт за слоем снова слой,
И с ревом в вышину стремящейся машины
Въезжали мы на холм в глухой палящий зной.
 
 
Вокруг смыкая цепь долин синели горы,
Тянулись чередой к прозрачной вышине,
И как очаг с огнем камней пылали створы
Строений, что взгрудились прочно на холме.
 
 
Как будто темных птиц бесчисленная стая
Слетела с гор глухих из всех окрестных мест,
И абрисом немым на скалах возникая
В останках проявлялся зримый древний Фест.
 
 
Здесь высился дворец, по очертаньям сложным
Представить нелегко, как встал на верх горы,
Как будто великан, сердясь неосторожно,
Сгрудил вкруг валуны для каменной игры.
 
 
Пылает солнца диск назойливо и властно,
Затягивая в дым свет неба голубой,
И птицы тень найти пытаются напрасно
На соснах в пиках игл, расплавленных смолой.
 
 
Приветна рощ и нив манящая прохлада
В заплатах золотых распаханных полей,
Немолчен шум стрекоз и резкий скрип цикады
На солнечной жаре в игре густых теней.
 
 
Смеркался свет земной,
            стремясь к вершинам дальним,
И солнечный закат разлился за горой,
Лишь ветер выдувал прощально и печально:
Все бренно на земле, но вечен мир живой.
 

31/07/12 Фест, «Леоники»

Лондон после Олимпиады

 
Нескорая осень ветрами дра́знится,
Сквозь август сентябрь заглянул в лицо,
И тенью большой минувшего праздника
Кружит «миллениума» кольцо.
 
 
Разъехались толпы по разным странам,
Разбежались, к делам возвратясь привычным,
И теперь непонятным кажется, странным
Недавнее внимание к наградам и отличьям.
 
 
Город затих, он словно вымер,
На улицах ни души одной,
Неба тяжелого низкое вымя
Дождь готово доить проливной.
 
 
Скоро пройдёт карнавал в Ноттинг Хилле,
Превращая Лондон в приют иностранцев,
Четыре миллиона загорланят или
Извиваться будут в бесовских танцах.
 
 
Из афроазиатской выбираясь преисподней,
Свистя, прихлопывая, приплясывая ногами,
Они, как когда-то овцы господни,
Покой английский сожрут с потрохами.
 
 
А пока разомлевшие от скуки и лени,
Они будто праздные бояре тут,
И бродят в автобусах чёрные тени,
Ямайские ритмы наяривают.
 

16/08/2012 Лондон

Вид из окна в Сент-Квентин

 
Каштан ажурный выткал лист
На шёлке неба голубого,
Нет мира, кажется, иного,
Чтоб был прозрачен так и чист.
 
 
На окнах паутины нить,
В неё свернулся вьюн засохший.
Не слышно соек заполошных,
Им, видно, некуда спешить.
 
 
И ровный ряд кирпичных стен
Вкруг выстроился нотным станом,
В нём согласованно и странно
Запела вертикаль антенн.
 
 
Гудков раздастся первый звук,
Отпев ушедший день вчерашний,
И молоко наполнит чашу
Из добрых материнских рук.
 
 
В душе так ценим мы не зря
Целебный ясный отблеск света,
Последнее веселье лета
Пред томной грустью сентября.
 

18/08/2012 Лондон

Первые дни осени

 
Затуманились ветви берёз,
Загрустили о лете прошедшем,
Под дождём, к нам внезапно забредшем,
Мокнет луг, что травою зарос.
 
 
И белёсых небес пустота
Так и тянет для призрачных странствий,
Погрузиться в безмолвье пространства
И запрятаться в нём на века.
 
 
Ловит влагой воздушный покров
Бесприютные тени как в сети,
Облака, словно малые дети,
Стайкой прячутся в кромке лесов.
 
 
Вот и август покойно отцвёл,
Полыхнув золотыми шарами,
Осторожно пробравшись дворами,
К нам сентябрь с прохладой забрёл.
 

03/09/12 «Золотые ключи»

Памяти Дмитрия Плавинского

 
В ярком свете чуть теплятся свечи,
Хор на клиросе скрыт за стеной,
Вот лежишь ты, цветами рассвечен,
Упокоясь от жизни земной.
 
 
Что ж, работал так рьяно и зримо,
На износ, как состав под откос,
Крест, что в многих являлся картинах,
Ты по жизни незримо пронёс.
 
 
И, в себя непреклонно поверив,
Не просил ты даров от судьбы,
Снегирёв, и Немухин, и Зверев
Были дружбой с тобою горды.
 
 
Не боялся отчаянной драки,
Посылая и в Бога и в мать,
Но прослыть на Руси забиякой —
Эка невидаль, можно сказать.
 
 
И, не каясь в земных прегрешеньях,
Пусть с похмелья дрожала рука,
Тонкий штрих рисовал с наслажденьем
То, в чём тлела и грелась душа.
 
 
Как на камне узор африканцев
Сохранился за тысячу лет,
Так кружит, словно в сказочном танце,
Бесприютной «Собаки» скелет.
 
 
Всех восторгов и «охи» и «ахи»
Телеграмм не опишет строка,
Ведь узоры твоей «Черепахи»
Расползлись сквозь миры и века.
 
 
Снов-офортов твоих отпечаток
В чутких душах оставил свой след,
Прославляя число и порядок,
Создавая Вселенной макет.
 
 
Проступают виденья из пыли,
Словно древнего времени срез,
Азиатские степи взрастили
К миру вечному твой интерес.
 
 
И Америка грешного сына
Приняла из российских глубин.
Не сложилось. Простая причина:
Знать страдальной России ты сын.
 
 
Так художник от века до века
От земли оторваться не мог,
Где так трудно жилось человеку,
Да поможет нам вера и Бог.
 
 
Но Восток может с Западом слиться,
Если выверить всё до конца,
Ведь граница с былой «заграницей»
Вдоль проходит сквозь наши сердца.
 
 
Нас от века учили: «Поверьте,
В новой жизни всё свет, чистота,
Не коснётся души после смерти
Человеческая суета».
 
 
И, земную юдоль завершая,
Ты отрёкся от будних забот.
Всё прощая и всё понимая,
Мудрый «славься» тебе пропоёт.
 

05/09/12

Сентябрь в Загорянке

 
Краснеет виноград на тверди кирпича,
Узором без плодов, лишь лист его упругий
Рассвечен пламенем. Две тучки, как подруги,
Сквозь призрачный просвет вниз свесились с небес,
Чуть шепчутся. Вот взмыл к макушке свода
Прозрачный самолёт. Нет тише время года.
И сторожит наш дом, прямая как отвес,
Сосны тугой янтарная свеча,
В прохладе осени на ощупь горяча,
Вобрав стволом тепло костров палёных на долгий срок вперёд.
А лес уж полыхнул пожаром клёнов,
Но вдоль тропинок бровкою зелёной,
Улитка хрупкий домик свой несёт,
И бережно почтительный народ
Её обходит – не задеть бедняжку,
И так ей нелегко с сей ношей тяжкой
Ползти из сил неведомо куда.
Застыла на траве прозрачная вода
Жемчужной каплей, словно ландыш в мае,
И весело хвостом распушенным играя,
Несётся по дороге резвый пёс.
А сколько слёз, невидимых теням,
Смолой стекают с высвеченных елей
По чешуе и трещинам к корням.
Прохладней ночи с каждою неделей
И сокращают срок грядущим дням.
Так ворожит нечаянной забавой
Мятущийся по осени сентябрь.
Но, время в нём застынет иногда,
И можно лишь гадать, как скоро холода.
 

16/09/2012 Загорянка

К закату осени

 
Уняв тепло до новых вёсен,
Нырнуло солнце в листьев схрон,
Гортанный крик шальных ворон
Застыл в высоких кронах сосен.
 
 
Узором, вскольз приметным зренью,
В верхушках обнажился лес,
В высоком кружеве небес
Застыло света отраженье.
 
 
Кленовым золотом покрыло
Дорожки близь стволов берёз,
Последний всполох поздних роз
В седую зелень заманило
 
 
Чуть видная издалека,
Всё явственней при приближенье,
Дрожала церковь отражением
В прозрачном блюдце озерка.
 
 
Так грусть по лету льнёт из снов,
До боли, головокруженья,
Предчувствуя зимы явленье,
Грядущих близких холодов.
 

30/09/2012 Загорянка

Жёлтый октябрь

 
Стучит тревожно дождь по влажной крыше.
Свистит в застрехах, средь ветвей нагих,
Заблудший ветер, вкруг берёз простывших,
Взъерошив гребень клёнов золотых.
 
 
В порывистом слепом прикосновенье
Коснулся алых губ нагих рябин,
Так звонко предвещая приближенье
Грядущих непокорных хладных зим.
 
 
Внезапно за лесной промокшей далью
Раздастся резко грома дальний звук,
Как вестника крадущейся печали,
Прошедших вёсен, минувших разлук.
 
 
До новых встреч сокрыт в густом тумане
Тепла и света осторожный луч.
Застынут звуки. Тенью по поляне
Скользнёт клубясь ненастье низких туч.
 

07/10/2012 Загорянка

Внуку

 
Ты прожил первый день, малыш,
Возможно, трудный самый,
И в сладких снах слега сопишь,
Теплом согретый мамы.
 
 
Любовью нашей создан был
Твой образ в день творенья,
И миг урочный наступил
Счастливого рожденья.
 
 
В ночной тиши на пятый час
Пришёл, забот не зная,
Согрел октябрь солнцем нас,
Улыбкой жизнь встречая.
 
 
Тебя уж скоро наречём
Мы именем достойным,
И в мире светлом ты рождён,
Надёжном и спокойном.
 
 
Хоть быт бывает к нам суров
С годами, кто не знает,
Пусть светлый праздничный Покров
Тебя оберегает.
 

14/10/2012 Загорянка

Так зреет осень

 
Так зреет осень. Нас прельстив плодами,
Она ажурный выткала ковёр,
Цепь туч под голубыми небесами
Сияет жемчугом,
Весь золотом покрылся старый двор.
Как гобелен торжественно и строго,
Зависло пёстрое узорочье берёз.
Покров пришёл и пробует мороз
Посеребрить полянку – недотрогу,
Рассыпать по траве мерцающую скань,
Под утро видную, когда встаёшь в такую рань
На загорянской нашей тёплой даче.
Рассвет ещё под утро солнце прячет
И лёгкий пар с дыханьем вверх идёт.
Ещё не встал заспавшийся народ,
Так тихо, не слыхать ничьих шагов,
Лишь эхо чуть доносится гудков
Пронёсшейся, как вихрь, электрички.
Но, вот уже вспорхнули две синички
На яблонь задремавшие стволы.
Запахло сытным завтраком и дымом
Костров осенних. Но, без солнца стынут
И индевеют иглы на сосне.
Вот светится чуть видимо во тьме
Гортензий порыжелое соцветье,
Напоминая о прошедшем лете,
Осенних ветрах, происках зимы,
Слизавшей краску голубых гортензий
Морозными ночами октября.
Но ярок цвет рябин и роз, чтоб зря
Не выставлять немыслимых претензий
К проказам к нам идущих холодов.
В траву упал последний из плодов
Антоновки. Бредёт ноябрь, значит,
И скачет по дорожке красный мячик,
И солнца хладный шар встаёт из снов.
 

15/10/2012 Загорянка-Москва

Новогодняя – непраздничная

 
В снежном небе к заутрене смолк перезвон,
Звёзды светят на праздничных ёлках,
Так призывны звонки, но, молчит телефон,
Засыпают усталые тёлки.
 
 
Чашу горькую эту всю выпив до дна,
Всё ж взахлёб погуляли на воле,
Хоть позора и много, да слава одна —
Проститутская горькая доля.
 
 
Так готовы всегда предоставить для нас
Всем доступное плоти веселье,
Да цена всё равно двести долларов в час,
А продлят – можно даже дешевле.
 
 
И в гостинице тошной всю ночь напролёт,
С простынями с несвежим налётом,
Унесёт в запределье её самолёт,
С постоянно поддатым пилотом.
 
 
Но пускай фраерок ей не гонит понты,
Что увидел вчера в «камасутре».
Вновь с нахальной усмешкою смотрят менты,
Как садишься ты в тачку под утро.
 
 
В раз осудят ханжи, застыдят дураки,
Обругают прохожие злые,
Уж какие, позвольте, теперь рысаки,
Лишь такси да бомбилы косые.
 
 
Пусть привратник превратно её не поймёт,
Годы катятся так безвозвратно,
Ведь у каждой медали другой оборот,
К жизни «той» не вернутся обратно.
 
 
Без похмелья трещит голова с бодуна,
И помада размазана нервно,
После плотских утех затихает страна,
К жизни трезвой готовясь наверно.
 
 
А под Курском, в деревне, дочурка живёт,
Дожидается маминой ласки,
Верит в сказку, но только наш знает народ —
Эта жизнь не похожа на сказку.
 
 
И не вспомнят потом их ничьи имена,
Подзабудутся «крошки» и «киски»,
Лишь последним укором звучат имена
В поминальных церковных записках.
 

Глас оттуда

 
В неурочный час,
Когда в сумерках тени ложатся,
Я услышал глас,
Тот, с которым не смог разобраться.
 
 
То ли ангелы,
То ли черти чуть слышно шептались,
Вроде – плакали,
Вроде – смехом беззвучно смеялись.
 
 
Лёгким посвистом,
В роще стылой звенели натужно,
Прямо досыта
Хором пели так слаженно-дружно.
 
 
В раз прийти беде,
Коли вдруг ты поймёшь так превратно,
И решать судьбе,
Счастью быть или горе придёт безвозвратно.
 
 
Знать, не чаяли,
В радость или в беду нам встречаться,
Так печалились,
В эти дни, когда время бездумно смеяться.
 

16/10/2012 Москва – Лондон

Первый снег

 
Взглянул под утро на окно —
Так не стекле капель застыла
Жемчужной сеткой ноября.
Да, впрочем, строго говоря,
Давно пора уж наступила
Стелить погоде полотно
Из белоснежного покрова.
«Покров» прошёл уже давно,
Не будь, зима, пока сурова,
И сквозь замёрзшее окно
Пусть глянет солнце. Стает снова
С травы небесное зерно —
Сребристый иней. Распогодит,
И лёгкий синий день приходит,
Но, жёлтым листьям суждено
Чернеть до времени иного,
И расторопный старожил
Сгребёт лопатой заскорузлой,
Что этим летом он растил,
И поместит в кадушке грузной,
Иных причин себе не чая,
Для нужд грядущих урожая.
Какой из окон чудный вид,
Вдруг выпал снег, нежнее пуха,
Прилежно чутко слышит ухо,
Но, замер божий мир. Молчит.
 

28/10/2012 Загорянка

Раннее утро в Загорянке

 
Белые заплаты,
Снежные следы,
Спят сараи сладко,
В тишине – сады.
 
 
Вымокли тропинки,
Выцвел бурелом,
Выгибает спинку
Провод за углом.
 
 
Чёрный грай вороний
В кронах приумолк,
Ветер, ветку тронув,
Раскачать не смог.
 
 
Гулко электричка
Тянет на подъём,
Снежная косичка
Вьёт за ней позём.
 
 
С ближних схронов стужа
Выдула тепло,
Слёзы льёт белужьи
Дождик на стекло.
 
 
Тёмный абрис веток
Чертит неба твердь,
День немного света
Нам пошлёт и впредь.
 

03/11/2012 Загорянка

К рассвету на даче

 
Семь часов – разве время для сна?
Зелень лап протянула сосна
К окнам дома, затянутым сеткой
Влажных капель дождя. С ближней ветки
Серебристой прозрачной капели
Слышен стук. От недели к неделе
Холодает, и чертится круг
Тех прогулок вдвоём. В самом деле,
Это время печалей, разлук.
Что за дни, слепотой надоели,
Просыпаешься по утру вдруг,
А оно непрозрачно, тоскливо,
Серый неба клочок сиротливо
Озаботит, как чей-то недуг
Прорывается странной болезнью.
Всё ж, поверим, насколько полезней
Белый снег, если выпадет вдруг.
Красных ягод на снежном покрове
Неумелой позёмкой не скроет
До суровых ноябрьских вьюг.
Мы проснулись и миг пробужденья
Чуть продлит чудеса сновиденья,
Близко руки впотьмах сплетены,
Это главное наше везенье,
В этом верная наша удача,
И сквозь окна неясно на даче
Только хрупкие ветви видны
В кронах чёрных и белых берёз.
Светлый день приворожит мороз,
Коли будет вдруг солнечно, ясно.
Так с «Казанской» к «Матрёне» негласно,
По поверьям, слагает зима
Поступь вьюг. Может, будет ненастно,
Коль внезапно придёт к нам сама,
Чтоб тепло очага мы ценили,
Чтобы долго и верно любили,
Чтобы помнили ночи без сна.
 

04/11/2012 Загорянка

Садовый романс

 
Окутан сад осеннею прохладой,
Взлетает к небу призрачный дымок,
Поникший куст сирени вдоль ограды
Свернув листы, в дождливом дне промок.
 
 
Под влагой лапы елей тяжелеют,
Сложив к стволам мохнатых крыльев ряд,
В осенних снах гортензии жалеют,
Что блага лета не вернуть назад.
 
 
Так, дожидаясь зимнего финала,
Окрас их смыла проседь снежных туч,
Где неба синь в соцветье застывала
И затевал игру полдневный луч.
 
 
Рассыпал листья рододендрон южный,
Вкруг сочных стеблей остов обнажив,
И ниткою серебряно-жемчужной
Застыл узор на ветках хрупких слив.
 
 
На колких стеблях ярких роз не стало,
Теперь уж им до лета не цвести,
И можжевельник редким опахалом
Шлёт бузине прощальное «прости».
 
 
Плывут в саду чуть слышимые звуки,
Под ветром осторожный перебор,
Деревья, травы, как перед разлукой,
Вступают в тихий, тайный разговор.
 
 
Покроет скоро снежная перина
Замолкший сад. Придёт белым-бела
Зима, и он на срок безмерно длинный
Прильнёт ко снам до нового тепла.
05/11/2012 Загорянка
 

Слёзный романс

 
Настойчиво капель стучала в окон просинь,
Ноябрь посылал прощальное «прости»,
Последние листы с ветвей слагала осень,
Чтоб золотой покров как в дар преподнести.
 
 
Примятая трава в дождях склонялась наземь,
Надолго прилегла, свернулась на бочок,
На весь притихший мир смотрел усталым глазом
И призрачно мерцал небес слепой зрачок.
 
 
Закутались кусты в преддверье зимних бедствий,
Вновь порыжелый лес покорно засыпал,
И не было вокруг иных причин и следствий,
Лишь осени тоска, что холод навевал.
 
 
Чуть вольный ветер спал, играя простодушно,
В уснувших облаках – предвестье близких зим,
И твой печальный взгляд, покорный и послушный,
Мне мнился, как во сне, неблизким и чужим.
 

06/11/2012 Москва

Оттепель

 
Лёгкая позёмка в ближний лес ушла,
Чтоб согреться в листьях, спрятавшись в валежник,
А в саду заглохшем липа расцвела,
Белыми цветами иль покровом снежным.
 
 
Вдоль проталин жёлтых тени залегли,
Плачутся сугробы, холод призывая,
Вьётся над тропинкой лёгкий пар земли,
Край травы подмёрзшей светом ублажая.
 
 
Ягоды рябины светятся теплом,
Их до сладкой боли подморозил иней,
Вкруг сосна светится розовым стволом,
Плечи накрывая шалью хвойно-синей.
 
 
Поседел и выцвел редкий частокол,
Льдинки в мелких лужах светятся узором,
Вишни ствол подкрасил цвет янтарных смол,
Наст сырой и влажный с россыпью сосновой.
 
 
Низкий купол неба плакаться устал,
Синие просветы пряча осторожно,
Кто бы это думал, кто бы раньше знал,
Что такой погоде радоваться можно
 

08/11/2012 Загорянка – «Золотые ключи»

По поводу дня, когда Захару исполнился месяц

 
Когда к пробужденью ещё не готов,
Рассвет за окном лишь мерещится смутно,
Ты всё ж сторожишь, выплывая из снов,
Миг утра, сверяя часы поминутно.
 
 
Здесь прихоть погоды и тяготы дня,
Желанья, надежды, внезапные встречи,
Всё то, что обычно волнует меня,
Заботы дневные, дела человечьи.
 
 
Улыбки друзей – нет проверенней средств,
Дороже подарков к иным юбилеям,
И смех столь родных и столь близких существ,
Всех внуков и внучек, что няньчим – лелеем.
 
 
В них наших судеб замыкается круг,
И мудрость к нам поздно пришедшего знанья,
В них радость объятий и горечь разлук,
И суетной жизни мирской оправданье.
 
 
Прожить сотни лет никому не дано,
Но, мир сей покинуть душа не готова,
Что ж, в детях и внуках судьбой суждено,
Чтоб мы повторялись в них снова и снова.
 

Зеленоградские фантомы

 
Сухие, как дека скрипичная, доски,
Звучали, на ветра посвист дрожа,
Кружили небес отражения плоские,
Будто срезанные лезвием острого ножа.
(Здесь – в Спасское из Ямайки
К дяде приехал Майков.)
 
 
Кралась разноголосица, скрипя, повизгивая,
Плыла чердачным пустым завершеньем,
И мелкий дождь, дранку облизывая,
Ерошил верхушек лип оперенья.
(И вот на зелёной лужайке
Поэт поселился Майков.)
 
 
Изба-пятистенка, как крепость в осаде,
Седыми бревнами сжималась до боли,
Кусты боязливо жались к ограде,
Как будто их ветер чужой неволил.
(Рассказывал детской стайке
Страшные байки Майков.)
 
 
Шоссе вдоль забора скрипело шинами,
Пары выдыхая сизо-бензиновые,
И резко гудели шальные машины,
Фарами светя оранжево-анилиновыми.
(Друзьям кричал «Догоняй-ка»
В майке весёлый Майков.)
 
 
Запруда стальная холодела, ёжась,
В зелень погружаясь застывшей воды,
Поток водяной, дуновеньем тревожась,
Сеткой ряби косой заметал следы.
(Здесь на своей таратайке
Поэт заблудился, Майков.)
 
 
Труба взвилась в лагере пионерском,
Отряды сзывая на перекличку,
И малопристойным казалось и дерзким,
Участвовать в этом с обычной привычкой.
(С девицей играл на лужайке
В недетские игры Майков.)
 
 
С людьми разделяя боль состраданья,
В кронах тревожно каркали во́роны,
И было единственным верным желаньем
Бежать от этого прочь на все стороны
(На фото кто – угадай-ка.
Поэт лирический – Майков.)
 

14/11/2012 Москва