Текст книги "В смирении желать невозможного"

Валерий Александрович Дудаков
В смирении желать невозможного

Марине – единственной, любимой

 
Не раз спасала ты меня,
Твое небесное терпенье,
Где взять поэту вдохновенье?
Лишь возле вечного огня.
Не зря любила ты меня,
Зачтется в срок твое смиренье.
 

Лоренцо Коста. Святая Анна. Начало XVI в.

Благодарение

 
Спасибо за ту любовь,
Что я ожидать не мог,
Она возвращалась вновь,
Забыв расставаний срок.
 
 
Венчальный огонь свечей
В душе вечно светит пусть,
За радость нагих ночей,
И тихую утра грусть.
 
 
За мудрый и нежный взгляд,
Смиряющий иногда,
Добра неразменный клад,
Хранимый тобой всегда.
 
 
За горечь лихих разлук,
За радость так жданных встреч,
Кольцо твоих тёплых рук,
Семью, что смогла сберечь.
 
 
За дом и уютный сад,
Где неба – голубизна,
Дороже мирских наград
Для нас его тишина.
 
 
За прочный уютный быт,
Где скуки невязок слой,
За стих, что во мне звучит,
И вспомнился вновь с тобой.
 

К рассвету на даче

 
Семь часов – разве время для сна?
Зелень лап протянула сосна
К окнам дома, затянутым сеткой
Лёгких капель дождя. С ближней ветки
Серебристой прозрачной капели
Слышен стук. От недели к неделе
Холодает, и чертится круг
Тех прогулок вдвоём. В самом деле,
Это время печалей, разлук.
Что за дни, слепотой надоели,
Просыпаешься по утру вдруг,
А оно непрозрачно, тоскливо,
Серый неба клочок сиротливо
Озаботит, как чей-то недуг,
Прорывается странной болезнью,
Всё ж, поверим, насколько полезней
Белый снег, если выпадет вдруг.
Красных ягод на снежном покрове
Неумелой позёмкой не скроет
До суровых ноябрьских вьюг.
Мы проснулись и миг пробужденья
Чуть продлит чудеса сновиденья,
Тесно руки впотьмах сплетены,
Это главное наше везенье,
В этом верная наша удача,
И сквозь окна неясно на даче
Только хрупкие ветви видны
В кронах чёрных и белых берёз.
Светлый день приворожит мороз,
Коли будет вдруг солнечно, ясно.
Так с «Казанской» к «Матрёне» негласно,
По поверьям, слагает зима
Поступь вьюг. Может, будет ненастно,
Коль внезапно придёт к нам сама,
Чтоб тепло очага мы ценили,
Чтобы долго и верно любили,
Чтобы помнили ночи без сна.
 

Прикончен год

 
Прикончен год, размолот дней черед,
В зазубринах душа, устала воля,
Не в радость жизнь, предчувствие гнетет,
Кружит бедой, сдавив виски до боли.
 
 
Душою пуст, хотя завяз в делах,
Я – старый дом, где голуби на крыше
И странное зверье на этажах,
А в глубине подвала бродят крысы.
 
 
Все возятся, роятся и пыхтят,
По темным тайникам ползут, по нишам,
Впотьмах уснувших птиц загрызть хотят,
Кричу во снах. Но кто меня услышит?
 
 
И зимний бред сменяет летний сон:
Под снегом поле в клочьях побурелых,
Чуть слышен погребальный дальний звон,
Нечеткий ряд друзей в накидках белых.
 
 
На снег ложится тень от фонаря,
Крюк в потолке, петля, лекарства склянка…
В мой старый дом, все двери отворя,
Друзья бредут бедой попасть на пьянку.
 
 
Скорей захлопнуть дверь, забить забор,
Снег дом занес, стволы деревьев голых,
Пусть в забытьи заснет замерзший двор,
Как и душа заснет до весен новых.
 
 
Раскрою дверь и выйду на крыльцо,
По крысоловкам темень глухо бьется,
И криком птиц нестройное кольцо
И мне и дому звонко отзовется.
 

Сентиментальная прогулка

 
Звучит позёмке вслед январь щемящей нотой,
В безлюдной белизне такая благодать,
И просто и легко бродить по снежным тропам,
Да и без лишних слов друг друга понимать.
 
 
Что ж, это дар судьбы любить и быть любимым,
Печалиться, страдать, стать близким и родным,
Пусть светит всем любовь,
                                 как звёзды пилигримам,
Благую весть послав избранникам своим.
 
 
Её не объяснить значеньем слов туманных,
Её не подменить, её не обмануть,
От искры двух сердец зажжётся свет желанный,
В житейской темноте проложит верный путь.
 
 
Не так прямы судьбы далёкие дороги,
Сбиваемся порой мы с праведных путей,
Но Высший есть один и вместо судей строгих
Укажет верный путь, что проще и честней.
 
 
И сколько не бродить, печалясь, мне по свету,
Не сетую на жизнь и не хочу иной,
Любовь не оценить разменною монетой,
Одна она дана и богом и судьбой.
 

Here comes the sun

 
Пусть вновь восходит солнце столь прекрасно,
Но я грущу по времени опять,
Ушедшем безнадёжно, это ясно,
И потому так нелегко понять
Всю простоту любви и человечность.
О, как же жить с улыбкой прежних дней,
Без этих тихих помыслов о ней,
Что душу мне в тревоге стерегут?
Мелодий, что призывно так зовут
Из времени исчезнувшем, прошедшем,
Но в музыке вновь воплотившим вечность?
Когда плетётся звуков этих нить,
Нанизанных на слов простые смыслы,
Так тонко, так неосторожно близко –
В глубь тихую хотелось бы заплыть
И затаиться призраком на дне.
Душа так стонет, ноет так во тьме,
И тешится надеждами без славы,
Вновь что-то просыпается во мне –
Какие же стихи, о, Боже правый,
Рождаются в прохладной глубине.
Так сумрачно, что трудно и дышать,
И в песнях, что звучат, проснулся снова
Смысл музыки, и мы давно готовы
Слова и ноты сердцем всем принять.
 

Романс для Марины

 
Был ужин при свечах, крахмальные салфетки,
Неспешный разговор, бокалов перезвон,
Склонялись под дождем в тяжелых каплях ветки
И плачем о былом стучали за окном.
 
 
Играя в языки, немецкий и английский,
О разном рассуждал, но думал об одном:
Чтоб твой печальный взгляд, такой родной и близкий
Был снова оживлен беседой и вином.
 
 
Ты мне дана судьбой, пусть это слишком громко,
Я так тебя люблю, что к выдумкам готов,
И кружит у виска и отдается звонко
Заклятий череда и покаянных слов.
 
 
И в темноте ночной, кольцом кружа Садовым,
Домой пойдем вдвоем, где тихо и тепло,
Готовые к любви и поворотам новым,
И Бога попросив, чтоб в жизни повезло.
 

О нас

 
Мы вместе прожили немало,
Но, если честно говорить,
Хотел, чтоб дольше нам досталось
По жизненной тропе ходить.
 
 
Пусть Бог решит, что ждет нас дале,
Какие грянут чудеса,
Что впереди, какие дали
Для нас раскроют небеса.
 
 
Друг к другу нас с тобой прибило,
Не ведая судьбы иной,
Но лодку счастье закружило
В наш быт печальный и смешной.
 
 
Я полюбил тебя не быстро,
С годами больше и сильней,
И разгорелась эта искра,
А жизнь неслась вперед, быстрей.
 
 
Но все, что падало как камень
И омрачало радость дней,
Любви не погасило пламень,
Свет от нее в душе моей.
 
 
Когда случались катастрофы —
Вот-вот порвется жизни нить —
Просил я в покаянных строфах
За прошлое понять, простить,
 
 
И в разговор с житейской прозой,
С осадком горьких трудных лет,
Застрянут вдруг больной занозой
Сем бед, а к ним один ответ.
 
 
Но, выясняя постоянно,
Как быть нам тягостно вдвоем,
Мы на ходулях деревянных
К раскрытой пропасти идем.
 
 
Забудем давние обиды
И вспомним дом, зеленый сад,
И золотистого отлива
Вечерний яростный закат.
 
 
Медовый сладкий запах липы,
Сирени гроздья за окном,
И светом ласковым облиты
Заснули дети тихим сном.
 
 
А мы под вечер в темных нишах,
Так близко, сладко, налегке
Одни, вдвоем, почти не дышим,
Душа к душе, рука в руке.
 
 
Пора понять, что сделать можно,
Вздохнуть, покаяться в грехах,
И будем дальше осторожно
Нести любовь в своих руках.
 

Летнее признание

 
Милая, к чему тужить,
Что проходит быстро лето,
Что неясны нам ответы
Как до осени дожить.
 
 
Я хочу тебе сказать:
Те печали миновали,
Что с тобою разлучали,
Их и близко не видать.
 
 
Так уж слажено судьбой:
Каждый день с тобою праздник,
Лишь рогатый безобразник
Разлучит тебя со мной.
 
 
Рядом быть с тобой вдвоем
Для меня одна отрада,
Если что еще нам надо,
Мы по осени найдем.
 

Февраль в Гайд-Парке

 
Ветер легкую зыбь качал,
Скрипнул резко утиный крик.
Кто, когда и зачем сказал,
Что к тебе навсегда приник?
 
 
Что прожить не смогу и дня
Без морщинок твоих у глаз,
Что теперь в душе у меня
Темень тяжкая в трудный час?
 
 
Выбираем и мы и нас,
Тонкой нитью прядет судьба,
Если б знать, что и в этот раз
В гости к нам забредет беда.
 
 
Много видел старинный пруд
Поцелуев, горючих слёз,
Ветер взвил поминальный круг
И в печаль, как в февраль унёс.
 
 
Тонкой стрелкою самолет
Пробивает свои пути,
Кто теперь тебя позовет
По апрелю к снегам идти?
 
 
И косой серпантин пруда
Как у горла холодный нож.
Вспоминай меня иногда,
Я приду. Когда позовешь?
 

Покаянное

 
Давно хотел тебе сказать,
Что в трудный час бросать не гоже,
Когда ненастье душу гложет
И от грехов не устоять.
 
 
Давно просил меня простить,
Не мешкая, без промедленья,
И ссоры погасив, в смиренье,
Наш долгий трудный путь продлить.
 
 
И о другом тебя просил,
Что все грехи мои былые
Пора забыть, как козни злые,
От них я прочь к тебе спешил.
 
 
Давно привык тревожно спать,
И в снах, от бесов несвободный,
Как первородный грех народный
В отчаянье водкой заливать.
 
 
Давно я жду желанных встреч
Без затянувшихся обид.
Будь рядом, Бог меня простит,
За это в храме ставлю свечи.
 

Косые тени

 
Гнетет тоска, закрыла полвселенной,
Сто серых кошек душу стерегут,
Но в этой жизни, суетной и бренной,
Косые тени нам судьбу прядут.
 
 
И каждый раз, когда срываюсь в пропасть,
Я жалость и прощенье не молю,
Нельзя больные раны часто трогать,
Тебя всегда по-прежнему люблю.
 
 
Врачей пошлю и выброшу лекарства,
Пусть не считают новый гонорар,
И, наплевав на злой судьбы коварство,
Перенесу в который раз удар.
 
 
Пусть тяжелы и часты расставанья
И рвется тонкой связи нашей нить,
Я не приму последнего свиданья,
Хочу с тобою вечно рядом быть.
 
 
Меня ты судишь: все тебе неймется,
Да и стихи ты пишешь не спроста.
Кому дано, с того сполна возьмется,
А жизнь начнем как с чистого листа.
 
 
И, пробиваясь сквозь преграды бедствий,
Я в смертный час скажу набравшись сил:
Пред Богом и судьбой ты лишь ответствуй,
Эй, кто там в черном злобный взгляд скосил.
 

Колокольный звон в «Золотых ключах»

 
По ночам лихорадит бессонница,
Дождь плакучими струями льет,
За окном отдаленная звонница
Неумолчным набатом зовет.
 
 
Ты по ком так тоскуешь отчаянно,
Кто достоин рыданий твоих?
Как нередко по жизни случается,
Я любовь отпеваю двоих.
 
 
За тебя непутево-нескладного,
За нее, что страдала не раз.
Гулким отзвуком звона площадного
Поминальный доносится глас.
 
 
Отзвони, отпечалься, откланяйся,
Может с Богом страданье простишь.
Робкий свет над долиною занялся,
И настала вселенская тишь.
 

В «Золотых ключах»

 
Я так устал, тебя не видя,
Не слыша шум твоих шагов,
Вот, видно, Бог меня обидел,
Не нахожу тех нужных слов.
 
 
Ты если б знала, как печально
Вставать без запахов твоих
И в отголосках комнат дальних
Не слышать тапочек ночных.
 
 
Я брошу все соблазны мира
За встречу новую с тобой,
В пустой неприбранной квартире
Не пахнет близостью былой.
 
 
Халат холодный стынет в ванне,
Никто его не надевал,
От этой обстановки странной
Я в одиночестве устал.
 
 
Вот вдруг придет желанный вечер,
Войдешь ты тихо в этот дом,
От долгожданной этой встречи
Заснем спокойным добрым сном.
 

В Михасе

 
Я забыться хочу, я в стакане вина
Утолю свою боль,
Если тайная встреча сегодня судьбою дана,
Подскажи мне пароль.
 
 
В тихом Михасе ослики сникли одни,
Места нет седоку,
И ушедшие прошлые ясные дни
Навевают тоску.
 
 
Я оттуда бежал, все напомнило мне о тебе,
Здесь бродили вдвоем,
В светлый вечер, как будет угодно судьбе,
Ту печаль отпоем.
 
 
Богоматерь надежды на скальном углу замерла,
И затих ветерок,
Хоть записочка счастья на платье надеждой легла,
Скоро ль выпадет срок?
 

Как просто

 
Просто все, но однако, сложно,
Не сумею тебе сказать,
Так бессмысленно, невозможно
Ждать, надеяться, снова ждать…
 
 
В уголок заберет подушка
Слез остатки, отцветших снов,
И бренчит пустой погремушкой
Звон несказанных нужных слов.
 
 
Лечь как в прорубь, где бело-синий
Над тобою сомкнется свет,
И окутает душу иней,
Заморозит мой сонный бред.
 
 
Были – не были, кто подскажет
В перекрестье земных дорог,
Может, это лишь нам так важно,
Что любовь сохранить не смог.
 
 
Опускаюсь, сползаю в Лету,
Словно кто-то торопит срок,
Нет покоя, и счастья нету.
Как тебя сохранить не смог?
 
 
Мне бы в радость построить церковь,
Помолиться, сколь хватит сил,
Чтобы благостный виночерпий
Душу грешную причастил.
 
 
А пока лишь вино в бокале,
Пальцы мелким листом дрожат,
Жду я, чтобы меня позвали
Те, кто судьбы людей вершат.
 

Рассвет

 
Ты снишься мне каждую ночь,
Ты грезишься в утренней дымке,
Где первого снега пушинки
Кружатся, в бессилье помочь.
 
 
Так осени близок излом,
То дождь за окном, то поземка,
И ветер выводит негромко
Печальный мотив о былом.
 
 
А утро в рассвете своем
Так тягостно время свивает…
Но кто мне сейчас нагадает,
Когда же мы будем вдвоем.
 
 
И дни как похмелье идут,
То бредом, то в проблеск сознанья,
Отчаяньем, глухим состраданьем,
Как будто их тайно крадут.
 
 
От близкой до дальней стены
В смятенье шагаю устало,
Так много прошло и так мало,
Так встречи с тобою нужны…
 

Прошедший день

 
Что ж так быстро часы бегут,
Вот и день в темный сумрак пал,
За окном в серой дымке луг,
Как и я, с сединою стал.
 
 
Не порвет тот порочный круг
Ни волшебник, ни добрый маг,
То ли я тебе злобный друг,
То ли я тебе добрый враг.
 
 
Выстилает в душе тоска
Непонятные «почему»,
Сорок лет, словно горсть песка,
Просочились, как – не пойму.
 
 
Не порвет тот печальный круг
Ни волшебник, ни добрый маг,
То ли я постаревший друг,
То ли я постоянный враг.
 
 
Гулкий отзвук твоих шагов
Стал тревогою для меня,
Темный груз равнодушных слов
Канул в призрак сырого дня.
 
 
Не порвет тот печальный круг
Ни волшебник, ни добрый маг,
То ли я неудачный друг,
То ли волей чужою враг.
 
 
Ночь спасением тишины
Дремой сонною окружит,
Отголосок моей вины
Слышен в грусти твоих обид.
 
 
Как порвать тот порочный круг,
Чтоб волшебник и добрый маг
Стер печаль от былых разлук,
Чтобы друг был я, а не враг.
 

Одиночество

 
И от чего так избавиться хочется?
От постоянной тоски одиночества,
Хмурого утра, курения раннего,
С бьющимся сердцем звонка ожидания,
Трубки глухой, телефона застывшего,
Голоса, долго который не слышу я,
Чуткого сна, на подушке мучения,
К Богу мольбы, чтоб послал мне терпения,
Ждать, что простишь ты грехи мои прошлые,
В тихом смиреньи желать невозможного.
 

Прошение

 
Вот за ветки дерев
      серп прозрачный луны зацепился,
Я из церкви иду,
      где воскресный молебен свершился,
И в предутренней мгле,
      где прохожих совсем не видать,
Я тебе
      по большому секрету хочу рассказать,
 
 
Что люблю, что страдаю,
      что очень мне в мире тревожно,
Что мучительно знаю,
      мне жить без тебя невозможно,
Каждый день проживая
      в бессмысленном беге судьбы,
Я тебя призываю:
      в последний мне раз помоги.
 
 
Я усталым ложусь,
      я себя поднимаю устало,
Горьких слез не стыжусь,
      мне ведь нужно так много, так мало.
Часто снится мне сон:
      вот стою на перроне вокзала,
Но отцеплен вагон
      и билета в него не досталось.
 
 
Не понятно,
      куда укатился состав без вагона,
И слоняюсь я грустно
      по краю пустого перрона,
Чтобы поезд с моею отставшей
      поклажей свести,
Мне, наверно,
      по шпалам придется вдогонку брести.
 
 
Постоянно рисково
      сверяю себя на излом,
Не хожу я дорогою гладкой,
      все острым углом,
И за гранью того,
      чем я в мире живу и дышу,
Возвращайся скорее,
      об этом я очень прошу.
 

О главном

 
Давно мне перестало так везти,
Судьба внезапно повернулась боком,
И резкий звук прощального «прости»
По нервам бьет, как оголенным током.
 
 
Вновь пред тобою тщетно я винюсь,
Вновь полагаюсь на твое терпенье,
И в душу заглянуть к себе боюсь,
Лишь пишутся в тиши стихотворенья.
 
 
С тобою исчезает прежний мир
Любви, сомнений, радостных желаний,
В разлуке одиночества квартир
Не слышишь покаянных ты признаний.
 
 
Не веришь ты и в искренность мою,
Раскаяние для тебя не важно,
Вот я у края пропасти стою,
Так тяжко жить и броситься так страшно.
 
 
Вину свою мне тягостно носить,
Как будто вдруг раскрыл глаза впервые,
Хожу я в церковь душу исцелить
И искупить грехи свои былые.
 
 
Переживая, что случилось, вновь,
Молить о всепрощенье не устану,
Надежда, вера, мудрость и любовь
Мне в трудный час поводырями станут.
 

Новый год

 
Наступил Новый год, не шумит спозаранку,
Порошит легкий снег по уснувшей земле,
И прилег на бочок в теплый снег на полянке
Мир покойный, нуждаясь в душевном тепле.
 
 
В красных ягодах в белом наряде рябины
На мороз посылают сигнал январю,
В доме тихо, за стенами стынут картины,
Я на елочку с ангелом грустно смотрю.
 
 
Добрый ангел трубит в золотую фанфару,
Крылья красные в блестках, как капли росы,
Для него все равно, новый год или старый
Отбивает над миром немолчно часы.
 
 
Прошлый год заплуталыми тропами вился,
Мне бы раньше понять, что совсем я не прав,
В белый снег за окном грустным сном погрузился
Свитый гибкими лозами темный жираф.
 
 
Одиноко брожу в рассуждениях сложных,
Может, тот, кто мне нужен, меня позовет,
И в январской тиши лишь надеяться можно,
Что течение времени боль унесет.
 
 
Старый год в лихолетье ушел попрощаться,
И оставил в наследство мне груз непростой,
Но надежда живет, хоть непросто признаться,
Что, возможно, ты снова вернешься домой.
 

Рассвет в Сент-Квентине

 
Как этот рассвет меня больно мучает
И темного камня глухие лица,
В небо вонзились трубами колючими
Крыши в чешуйчатой промокшей черепице.
 
 
Сегодня и птицы не запели рано,
Тишь гробовая в восемь часов,
Туман растравляет больные раны,
Затянувшиеся за ночь от неприкаянных снов.
 
 
Коробки домов утюгами грубыми
Еще затаились в глубоком сне,
Вот дерева остов с ветвями обрубленными
Взывает к спасенью в грядущей весне.
 
 
И петли жизни пытаясь распутать,
Что за годы завязаны были судьбой,
Опускаются невольно от отчаянья руки
Без помощи и наставлений твоих, Боже мой.
 
 
Лишь годы скатив по горе Поклонной
Я стал понимать, как ты мне нужна.
Свечами горят за решеткой балконной
Два кем-то рано зажженных окна.
 

О любви

 
Я понял, что исчезла вдруг любовь,
Ушла куда-то и запропастилась,
Не знаю, как же это вдруг случилось,
Я жду, когда она вернется вновь.
 
 
Не просто проживались эти годы,
Не раз ее я в жизни предавал,
Но связывали нас ее приходы,
Когда любовь в отчаяньи призывал.
 
 
Как объяснить тебе, что жил одной
Надеждой, несмотря на все сомненья,
Что в этой жизни, сложной и земной,
Любовь нам возвращает провиденье.
 
 
Устала ты от прихотей моих,
Поступков злых, неправедных решений,
Ответ держать придется за двоих
И лишь просить о новом примиренье.
 
 
Не сможет стих, что создан для тебя,
Разубедить, что вновь я грешно каюсь,
Что совестью терзаясь и скорбя,
В любви ушедшей вновь тебе признаюсь.
 
 
Прости за сумрак, что возник вокруг,
За слепоту и тягостность поступков,
Разрушивших надежный теплый круг
Душевной доброты явлений хрупких.
 
 
Чудесного нам, грешным, возвращения
Я буду неустанно призывать
К былой любви. И терпеливо ждать,
И вновь просить тебя о всепрощеньи.
 

Соловьи

 
Соловьи над Раменкой поют,
Нам с тобою вместе бы их слушать,
Трелью завораживают душу,
По весне елей любовный льют.
 
 
С этим пеньем хочется застыть,
Загадать заветное желание,
Замереть в чудесном ожиданьи
И слегка о прошлом погрустить.
 
 
Вспомнится зеленоградский сад,
Где шумели липы вековые,
Как гнездились в кроны их глухие
Птичьи стаи много лет подряд.
 
 
Наш просторный деревянный дом,
Крытый дранкой, с брёвнами седыми,
В две террасы, с окнами простыми,
Погружённый в летний тихий сон.
 
 
Проседью туман в полях застыл,
Соловей закатывался трелью,
И негромким отзвуком, свирелью,
Вторил соловью весь птичий мир.
 
 
С тёплым светом оживёт сирень,
Звонко льются с крон деревьев звуки,
Тянутся, спеша, друг к другу руки,
Чтоб в согласьи приближался день.
 
 
Так меняет время белый свет,
Соловей зеленоградский в мае
В памяти у Раменки всплывает
Отзвуком давно прошедших лет.
 

К ангелу

 
Может быть нехоженой тропою,
В этот иль грядущий новый год
Белый ангел золотой трубою
Нас с тобой друг к другу призовет.
 
 
И склоняя серебристый локон
К нашей приключившейся беде,
Он прошепчет, что наверно б смог он
Примирить нас в непростой судьбе.
 
 
«Так годов поток неумолимый
Разводил вас много лет подряд.
Вспомните, как были вы любимы,
Как любили столько лет назад.
 
 
Как сжимались руки в сладкой боли,
Как сближались руки и тела,
Как не по своей, а Божьей воле
Вас судьба друг к другу привела.
 
 
Несть числа минувшим пораженьям,
Все обиды в горсти не собрать,
Но назло всем горестным сомненьям
Вы должны судьбу свою принять».
 
 
Помолясь без гордости и боли,
Душу к вечной жизни береги,
По своей и доброй Божьей воле
Светлый ангел, грешным помоги.
 

Июньская тревога

 
Тревожит июнь. В ожиданье покоя
Лишь время бежит. От тебя я не скрою,
Что мучат сомненья. Один на один
Себе я слуга и себе господин,
Но эта свобода что бремя оковы,
И снова к тебе обращается слово:
Ты доброй рукою меня обними
В короткие ночи и долгие дни.
 
 
Так ветер над Раменкой дует щемяще,
Он сны навевает и бодрым и спящим,
Что прошлые дни не вернутся назад,
И ждет в Загорянке примолкнувший сад,
Когда на скамейке под сенью сосны
Слова примирения будут слышны?
Каким прихожу, ты таким и прими,
Как коротки ночи и пасмурны дни.
 
 
Июнь ворожит, скоро ночи длиннее,
И как объяснить тебе это сумею,
Что жизнь одному без тебя не дана,
Что помощь твоя мне всечастно нужна,
Прощенья прошу я моих прегрешений
И жду и надеюсь на верность решений.
Как блудного сына меня не гони,
Так холодны ночи, тревожны так дни.
 

Начало октября

 
Выстлан листьев ковёр золотой,
В блюдцах лужиц небес синева,
Мы давно не бродили с тобой,
Не шептали друг другу слова.
 
 
Это осени ясная грусть
В побуревшей листве ворожит,
Бабье лето закончилось, пусть
Нам октябрь навстречу спешит.
 
 
Он взвихрит опадавшим листом,
Старым ставнем поранит стекло,
Птичью стаю вспугнёт, а потом
В сеть дождливую словит тепло.
 
 
Погрустить бы о том в тишине,
Походить по остывшим лугам,
И забывшись, слагать, как во сне
Рифмы прежние к новым стихам.