Текст книги "Управляемый хаос (сборник)"

Валерий Ильичев
Управляемый хаос

© В. Ильичев, 2017

© Литео, 2017

Управляемый хаос

Глава 1. Портрет убийцы

Елена Мазина уже стояла в дверях, когда мужчина, ставший её очередным любовником, лениво, словно нехотя, спросил:

– Мне тебе позвонить?

– Нет, лучше я сама дам знать, если захочу тебя вновь увидеть.

– Почему так прохладно, или в постели я не дотянул до рекордных высот?

– Успокойся, всё было в порядке. Просто я давно не позволяю чувствам управлять мною. Любовные истории всегда заканчиваются одинаково: разочарованием, скукой и разрывом. И хорошо, если это происходит без особого душевного надрыва.

– Неужели, совсем не хочется безоглядной и безумной страсти?

– Не смеши мои качели! Ты сам-то, заманивая меня в постель, хоть на мгновение подумал о моих чувствах, желаниях и надеждах?

– Нет, дорогая, всё было как в том анекдоте: о Пушкине и Гоголе поговорили, а теперь быстро ложись.

– Вот и от меня ответной привязанности не требуй. И хватит пустых разговоров. Я ими сыта по горло в компании друзей моего мужа. Те тоже любят после пары рюмок водки рассуждать о мировых проблемах. А в мозгах одна забота: как больше бабла срубить. Ну, я пошла. Если окажусь в простое, то дам знать.

Выйдя на улицу, Елена позвонила мужу:

– Алло, Анатолий, я тут занялась шопингом и не заметила, как время пролетело. Не можешь захватить меня на Новом Арбате?

– Хорошо, я как раз собирался домой. Водитель Николай уже ждёт меня возле офиса. С учётом «пробок» будем через полчаса. Подходи на угол Садового кольца.

Отключив телефон, Елена медленно пошла по широкой улице мимо сверкающих огнями витрин. Ей в последнее время нравилось после очередной измены заставлять мужа отвозить её домой от любовника. Она уже давно ненавидела Анатолия:

«Этот неистовый жеребец открыто, не стесняясь, мне изменяет. Я ему давно не нужна. И ревнует он лишь из уязвлённого самолюбия. Как его переклинило, когда в наш дом явился глупый молокосос Павел Дудин требовать моего развода!»

Вспомнив сцену нелепого сватовства, Елена невольно рассмеялась, вызывая недоумение проходящих мимо прохожих. Месяц назад она пришла домой поздно вечером и изумилась, увидев сидящего против мужа за столом Павла, с которым недавно познакомилась на вечеринке у манекенщицы Любки. Сидя за столом, она заметила восхищённый взгляд молодого светловолосого парня. Вначале это её позабавило. Но узнав у хозяйки, что это сын крупного бизнесмена, решила продолжить знакомство.

Когда парень пригласил её танцевать, Елена с удовольствием согласилась. Её забавляли неуклюжие попытки неопытного ухажёра завоевать её внимании. И она, поощряя партнёра, начала тесно к нему прижиматься. А затем ускорила события, попросив увезти от шумной компании. В квартире Павла, Елена, преодолевая смущение кавалера, проявила инициативу и довела их отношения до логического конца.

Но после физической близости поведение партнёра её сильно напугало. Парень словно в горячке начал говорить о страстной любви с первого взгляда, которую он, наконец, дождался. Особенно Елену поразило нелепое предложение Павла бросить мужа и выйти за него замуж. Ей в тот момент показалось, что перед ней безумец, и она хотела уйти. Но Павел сразу притих и попросил остаться. Он уверял, что никогда раньше не встречал такой великолепной женщины. И Елена поймала себя на мысли, что восхваление её красоты щекочет самолюбие. И когда молодой человек вновь притянул её к себе, она охотно уступила его желанию.

Их встречи продолжились, хотя Елену по-прежнему пугало чрезмерное поклонение нового воздыхателя. К тому же, крайне раздражали его требования бросить мужа и переехать к нему. Однажды Елена не выдержала ревнивых упрёков и предложила любовнику пойти к мужу и попросить её руки. Она не ожидала, что влюблённый парень воспримет её слова буквально и явится к ней домой.

Муж Анатолий был поражён этим визитом и потребовал у Елены объяснений. Она тогда заявила мужу, что тот давно потерял право её упрекать и пусть страсть к ней молодого поклонника его не удивляет. Павел в тот раз потребовал немедленно решить, с кем она пожелает жить дальше. Елена тогда сразу заявила, что останется с мужем, поскольку Павел обязательно его бросит, когда она окончательно постареет.

В ярости бормоча проклятия, молодой человек почти бегом покинул квартиру. Елена была рада этому разрыву. А Анатолий в тот вечер был с нею нежен и обходителен. И в супружеской постели она вновь ощутила себя по-настоящему желанной, понимая, что появление молодого соперника пробудило в муже прежние чувства. Но светлого проблеска в их отношениях хватило лишь на неделю. Потом их жизнь вновь вернулась в прежнее русло холодного равнодушия.

Воспоминания Елены прервал визг тормозов и два коротких гудка из подъехавшей к тротуару машины мужа. Впереди сидел водитель Леонид угрюмый черноволосый парень.

Чуть более года назад Елена попыталась его соблазнить. Ей казалось, что связь с водителем, который всегда находится рядом с мужем, достойная месть за увлечение Анатолия новой секретаршей. Но, опасаясь лишиться прибыльного места, Леонид решительно пресёк её попытки к сближению. С тех пор Елена его старательно не замечала, словно он был бездушной деталью управляемой им автомашины.

Елена села на заднее сиденье и привычно подколола мужа:

– Много ли сегодня заработал? А то мне на шопинг не хватает.

– Ты только по этой причине осталась без покупок после долгого хождения по магазинам?

– Опять твоя глупая подозрительность! Просто не нашлось нужного размера вечернего платья. А ты не забывай, что муж обязан с умом зарабатывать, а жена без ума тратить. Иначе, зачем быть связанной семейными узами да ещё без рождения детей.

– Ты опять за своё! Не я виноват, что ты не можешь родить после множества абортов в бурной молодости.

– Я предлагала взять мальчика из детского дома, но ты отказался.

– А зачем было рисковать и нарваться на ребёнка с дурной наследственностью от алкоголиков или наркоманов? Нет, уж лучше пожить для себя.

– Вот, ты и не успеваешь удовольствия менять на потеху, и наоборот.

– Не тебе меня упрекать! Вспомни, как молодой повеса явился к нам домой тебя сватать.

– Так, я сразу после того визита с ним порвала. Видел бы ты, как он у меня в ногах валялся, умоляя хоть изредка видеться. Даже угрожал убить меня и себя.

– Представляю эту безобразную сцену. Только верится с трудом, что он от тебя окончательно отказался. Парень просто обезумел от своей первой любви.

– По крайней мере, мы с того дня больше не встречались. Ты же сам поменял мне номер телефона, чтобы окончательно прекратить нашу связь.

– Ладно, поверю. Только больше не допускай визитов ко мне своих поклонников.

В этот момент машина подъехала к подъезду, и Елена увидела, как к ним быстро приближается Павел Дудин. Внезапное появление поклонника возле их дома показалось ей плодом воображения, навеянного разговором с мужем. Но тут она заметила в руке Павла пистолет, направленный на водителя. Елена подумала, что любовник хочет её похитить, угрожая оружием. Но в этот момент раздался выстрел, и Леонид начал медленно падать на сидящего рядом мужа. Анатолий попытался сбросить с себя мёртвое тело водителя, но вторым выстрелом Павел сразил и его.

Елене казалось, что всё происходит в нереальном сне. Но тут ствол оружия повернулся в её сторону, и у неё промелькнула обречённая мысль: «А меня-то за что?». И тут же пуля, пробив грудь, навсегда оборвала жизнь женщины безоглядно мстящей мужу за его бесчисленные измены.

А Павел быстро развернулся, намереваясь бежать как можно дальше, и тут же заметил стоявшего неподалёку молодого мужчину с мольбертом в руках. На мгновение их взгляды встретились. И Павел хотел вновь нажать курок. Но тут до него донёсся звук полицейской сирены. И он, оставив в живых свидетеля, побежал через проходной двор в переулок, где оставил свою автомашину.

А художник Ухов стоял неподвижно, всё ещё не веря в своё чудесное спасение. Он находился в шоке, и прибывшие полицейские не могли сразу добиться от него подробных показаний. Из разговора Ухов лишь понял, что полицию успела вызвать по телефону консьержка, которая увидела кровавую расправу из окна первого этажа.

Прибывший на место сыщик Лукин первым делом пробежался вместе с кинологом и овчаркой в направлении проходного двора, через который скрылся убийца. В соседнем пустынном переулке пёс покрутился у края тротуара, а затем жалобно заскулил, давая понять, что потерял след. Пожилой кинолог безнадёжно махнул рукой:

– Всё, капитан, раз Индус отказывается работать, значит, следа больше нет. Здесь преступник сел в машину и уехал. Дальше твоя работа. Ищи автотранспорт. Возможно, тут есть видеокамера, хотя вблизи офисов и магазинов не видно.

Лукин вернулся к месту расстрела семьи Мазиных. Эксперт указал сыщику на разбросанные на асфальте гильзы:

– Преступник особенно не таился. Уцелевший свидетель указал, где стоял убийца, и по расположению вылетевших из оружия гильз можно предположить, что стреляли из «Вальтера».

– Значит, три выстрела и три трупа. Работал профессионал?

– Трудно сказать. Если стоишь вплотную к машине и стреляешь в упор через открытое стекло, то и любитель не промахнётся. Ты лучше поговори со свидетелем. Он, похоже, начал выходить из ступора.

Лукин подошёл к стоящему чуть в стороне мужчине с мольбертом и представился:

– Я капитан Лукин, веду розыск преступника. Назовите себя и расскажите, что вы видели.

– Я Ухов Вячеслав Петрович, член союза художников. Возвращался домой и увидел, как подъехала иномарка Мазина. Он с женой живёт здесь. Внезапно к их машине быстро подошёл молодой человек и начал стрелять. Сначала он убил водителя, потом самого Мазина и его жену. Затем направил пистолет на меня. Я был в шоке и не мог даже пошевелиться. Но тут раздался рёв полицейской сирены, и убийца убежал через проходной двор. Это всё.

– Вы молодец, чётко и кратко изложили суть дела. А теперь меня интересуют детали. Убийца что-нибудь говорил при стрельбе?

– Нет, всё происходило в полном молчании и быстро. И жертвы даже крикнуть не успели.

– Значит, вас спасло быстрое прибытие полиции?

– Не совсем так. Всё же у убийцы были в распоряжении мгновения для выстрела. Но он, похоже, сомневался, есть ли смысл в моей смерти.

– Понятно, а теперь опишите приметы преступника.

– А зачем? Я же художник и могу вам нарисовать точный его портрет.

– Это удача! Подслеповатая консьержка видела стрелка только со спины, и кроме вас нет других очевидцев. Сейчас, давайте проедем с нами, и вы покажете своё искусство.

Пока художник рисовал портрет, сыщик Лукин находился в раздумьях:

«Стрелок сначала застрелил водителя, исключив возможность вступиться за хозяина. Так бы поступил киллер при выполнении заказа на устранение бизнесмена. Но если он после убийства Мазина решил устранить его жену как свидетеля, то почему пощадил художника? Явная нестыковка. Придётся помимо версии о деловых разборках копаться ещё и в интимных отношениях загубленной семейки. Похоже, дело предстоит сложное».

Лукин рассуждал об обстоятельствах совершённого преступления с холодной отстранённостью сыщика, привыкшего к кровавым человеческим драмам.

Художник Ухов покинул отдел полиции уже ближе к полуночи. Портрет убийцы он нарисовал с профессиональной быстротой. Яркость впечатления о происшествии способствовала точности изображения. Но затем ему пришлось долго давать показания дотошному следователю, который замучил его уточнением запомнившихся деталей.

Придя домой, Ухов долго не мог уснуть. Едва он закрывал глаза, перед ним вновь возникала картина безжалостного расстрела возле подъезда. Особенно отчётливо запечатлелся в памяти устремлённый на него вопрошающий взгляд преступника. Ухов недоумевал, почему убийца оставил его в живых. Он налил себе виски и залпом выпил за своё второе рождение. Это помогло, и художник, наконец, смог погрузиться в сонное забытьё, оградив себя от враждебной реальности окружающего мира.

А Павел Дудин после учинённой им расправы бесцельно кружил по городским улицам, пока не заехал в глухой тупик. У него не было сочувствия к убитым им людям:

«Этот Мазин издевательски смеялся, когда я просил отпустить Елену. А она подло предпочла остаться с мужем, хотя в минуты близости клялась мне в любви. Я правильно поступил, покарав её за предательство и ложь».

Вспомнив нанесённую обиду, Павел в ожесточении ударил рукой о руль, и боль в сразу вспухшей ладони заставила его придти в себя. Его охватил ужас перед грядущим возмездием. И как в детские годы при возникновении опасности он вспомнил об отце. Только тот мог защитить его от беды. Павел быстро набрал знакомый номер. Услышав голос отца, сразу выпалил:

– Папа! Я попал в беду, выручай!

– Ты сейчас где?

– В районе «Чистых прудов».

– Я задержался на работе. Подъезжай срочно ко мне в офис. Я жду.

Услышав гудки отбоя, Андрей Сергеевич, помрачнел. Этот вопль о помощи обычно дерзкого и самоуверенного сына означал, что тому реально угрожает опасность:

«Этот паршивец мог наделать долгов перед опасными людьми, запутаться в бабах, или вляпаться в криминальную историю. Надо быть готовым ко всему».

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем в кабинете появился Павел. Он вытащил из кармана пистолет и положил на стол перед отцом:

– Я только что застрелил трёх человек.

– Ты с ума сошёл?! Кого и где?

– Я казнил изменницу Елену, а заодно её мужа и их водителя.

– Дурак, он и в Африке дурак. Эта баба тебе в матери годится, а ты из-за неё теперь в тюрьме сгниёшь. Откуда у тебя оружие?

– Год назад у одной случайной подруги купил. Её прадед оружие с войны как трофей привёз.

– Уже хорошо, что ствол чистый и ранее в преступлении не использовался. Где это произошло?

– У подъезда их дома.

– Кто-нибудь видел?

– Какой-то художник с мольбертом там стоял. Скорее всего, житель этого дома, поскольку ключи наготове в руках держал.

– В него не попал?

– Я и не стрелял. Сам не знаю почему. Подумал, что этот мужик передо мной не виноват.

– Жалость, значит, проявил неуместную. Всё-таки ты не в меня пошёл. Я любое дело всегда довожу до конца. Иначе бы и капитал не нажил. Ладно, теперь надо думать, как решить проблему, и тебя на свободе сохранить.

Андрей Сергеевич нажал на кнопку звонка, вызывая начальника службы безопасности Седова. Этому человеку он безоглядно доверял. За долгие годы совместной работы они нередко участвовали в делах, за которые могли лишиться свободы. И оба понимали, что провал одного из них неминуемо повлечёт гибель другого. Дудин ценил бывшего оперативного сотрудника, не потерявшего связей среди бывших коллег и способного улаживать дела с уголовными авторитетами. И потому сразу изложил суть дела:

– Слушай, Кирилл, из этого трофейного «Вальтера», привезённого ветераном с войны, Павел завалил трёх человек. Ту самую Елену Прекрасную, о которой ты знаешь, а заодно её мужа и их водителя. Всё произошло возле их дома.

– Надо же какие страсти! И Вильяма нашего Шекспира читать не надо. Не ожидал от твоего парня такой прыти. Полагал, что он проиграется в казино либо скандальную девицу в постель затащит. Но только не в тройном убийстве. У тебя Паша полностью крышу снесло, если ты из-за бабы, да ещё не первой свежести, по людям палить начал. Я мог бы тебе с десяток молодых тёлок для гарема привести.

– Поздно, Кирилл боржоми пить и мораль Павлу читать. Лучше скажи, как ситуацию разруливать будем?

– Подожди, надо выяснить, что известно полиции. Есть у меня один прикормленный мент в Центральном округе. Сейчас отзвонюсь.

Седов набрал номер телефона и представился:

– Привет, Круглов. Это Седов. По Москве слухи пошли, что коммерсанта Мазина завалили. Мой шеф с ним дела имел и потому встревожился, не придут ли киллеры и по его душу.

Выслушав подробный отчёт, Седов предложил собеседнику:

– Значит, в полиции считают, что в основе разборки дела интимные? Это хорошо, мне меньше забот и усиливать охрану не буду. И всё же, Круглов, держи меня на всякий случай для подстраховки в курсе этого дела.

Закончив разговор, Седов повернулся к шефу:

– Всё не так уж плохо. Но есть одна неприятность. Случайный свидетель художник портрет преступника нарисовал с фотографической точностью. Ликвидировать его пока не будем, чтобы не привлекать к себе внимания. Но если они выйдут на Павла, тогда придётся думать, что с ним делать. А пока этот художник нам не опасен.

– Может быть, организуем сыну алиби и срочно отправим на юг? Потом скажем, что он в Чёрном море купался, когда убийство произошло.

– Много возни с подделкой именных билетов на самолёт и поезд. Полиция легко установит фальшак. Мы поступим по-иному. Сейчас я отвезу Павла в ваш загородный коттедж. Пусть завтра с утра посветит себя перед соседями и скажет, что приехал днём раньше и бухал в одиночку. Люди запомнят его рассказ и в будущем, искренне заблуждаясь, могут подтвердить алиби, внеся сомнения в его виновность.

– Ладно, попробуем. Надо срочно избавиться от ствола. Это возьми на себя. И ещё организуй слежку за художником. Накопай как можно больше грязи, чтобы заставить его без всякого насилия забыть приметы Павла.

– Я понял. Всё организую в лучшем виде. Художники люди вольные и не отказывают себе в исполнении плотских желаний. Думаю, с этим заданием справимся за пару дней. Ну, что, Павел, приуныл как нашкодивший кот? Давай, вставай, поехали в отцов коттедж. Как себя там вести, надеюсь, понял. Тогда пошли.

Седов положил «Вальтер» в карман и, крепко взяв хозяйского сына за локоть, повёл к выходу. Павел безвольно подчинился, полностью доверив свою свободу этому хладнокровному и опытному человеку, который раньше не раз выручал его из беды.

Глядя им вслед, Андрей Сергеевич, с горечью подумал:

«После смерти жены я один воспитывал сына с семи лет. Из-за нехватки материнской ласки у него развился комплекс по влечению к зрелым дамам. Как бы то ни было, но я не отдам парня полиции на расправу, чего бы это мне не стоило».

Дудин был настроен идти до конца в спасении сына.

В сгустившейся темноте Седов незаметно доставил Павла к коттеджу и выехал назад на шоссе. Здесь остановился и стал раздумывать:

«Шеф приказал избавиться от пистолета. Но этот ствол моя надёжная гарантия в случае осложнения между нами отношений. Сейчас дела идут неважно, и Дудин нервничает, обвиняя меня в неудачах. Так что ствол я пока сохраню».

Приняв решение, Седов поехал в сторону находящегося вблизи озера. На берегу подъехал к знакомому месту, где часто рыбачил с шефом, и осторожно осмотрелся. В будний день поздно вечером возле озера никого не было видно. Седов тщательно стёр с оружия отпечатки пальцев и завернул его в полиэтиленовый пакет. Затем достал из багажника лопату и направился к стоящему на берегу дереву с расщепленным молнией стволом. Вырыв у самого обрыва небольшую яму, закопал орудие убийства и вернулся в машину. Заведя мотор, Седов развернулся и поехал в сторону города. Он не подозревал, что за устройством им тайника наблюдал, затаившийся в кустах подросток Вовка Трушин.

Глава 2. Любовные страсти

Ухов Вячеслав Петрович в свои тридцать три года был известным живописцем. Его работы охотно брали на выставки, и мнение учитывалось при оценке работ коллег. После неудачной женитьбы и развода Ухов предпочитал вести холостяцкую жизнь, получая удовольствие от лёгких беззаботных связей.

Добившись материальной независимости, он и сам удивлялся собственному везению. Ухов отлично понимал, что в жанровой и портретной живописи далёк от совершенства. Многие его сокурсники проявляли гораздо больше таланта и мастерства. И он давно оставил попытки соревноваться с ними.

Известным и востребованным живописцем его сделали бессюжетные картины, состоящие из причудливого переплетения бесформенных узоров. Эту форму выражения собственных настроений Ухов изобрёл в минуту отчаяния от безденежья и всеобщего непризнания. В тот день он начал беспорядочно накладывать тёмно-коричневые краски на холст, чутко прислушиваясь к каждой вспышке возмущения в своей душе на незаслуженные удары судьбы. Бездумное марание холста внезапно его успокоило, словно он передал свои негативные чувства нелепому сочетанию узоров. К его удивлению картина, названная им «Гнев», была быстро продана за приличную сумму.

Это позволило ему избавиться от полуголодного существования. И этот успех заставил Ухова вновь взяться за краски. Теперь в его беспорядочных мазках преобладали яркие оранжевые и зелёные тона, напоминающие весенний расцвет природы. И назвав свою картину «Восторг», Ухов выставил её на аукцион. Картину купили в тот же день. И он понял, что напал на золотую жилу удачи, отражая на холсте свои яркие и сильные эмоции. Его картины быстро находили своих почитателей.

Когда некоторые из его коллег попытались творить в таком же стиле, у них ничего не получилось. И Ухов всерьёз задумался о природе своего успеха:

«Малевич в «Чёрном квадрате» передал свой восхищение и ужас перед таинственностью неизведанного космоса. И его чувства непостижимым образом запечатлелись в картине, вызывая у зрителей аналогичные реакции. Так и мне дарован талант, выплёскивать на холст силу ярких эмоций».

Сравнение с великим художником льстило самолюбию. И Ухов сумел убедить себя, что получил дар сверху с небес от бесплотных, но всесильных духов. Он этим в тайне гордился, даже не задумываясь за какие заслуги ему дан талант, заражать людей своими личными переживаниями.

Картины художник подписывал первыми двумя буквами своей фамилии: «УХ».

Недоброжелатели язвили, говоря, что успешный коллега так образно выражает восхищение собственными творениями. И лишь сам Ухов знал и хранил в тайне, что эти две буквы означают название придуманного им нового направления в искусстве: «Управляемый хаос». Именно так ему представлялось отображение в созданных картинах собственного сложного душевного состояния.

Став свидетелем кровавого расстрела, Ухов постарался отвлечься, полностью погрузившись в творчество. Теперь он рисовал картину «Ужас», на которой огненные искры огня беспорядочно метались среди чёрных клубов дыма, напоминая грозное извержение вулкана. Обычно он рисовал быстро, но в этот раз его работа шла тяжело. Всё время перед глазами всплывали детали жестокого убийства. И он упрекал себя за неспособность выразить всю гамму причудливой смеси своего беспредельного страха и не умирающей надежды на чудесное спасение.

Так продолжалось несколько дней, пока Ухову не позвонила жена его бывшего однокурсника Глеба. В юности они оба были всерьёз влюблены в Марию. Но та предпочла внешне более привлекательного Глеба. Прошло более года, прежде чем Ухов смог подавить обиду. Но после неудачной женитьбы он начал думать, что и с Мариной не смог быть счастливым из-за своего стремления к свободе. Это Ухова окончательно успокоило, и он предпочитал больше не вспоминать прежнее увлечение юности.

В последние годы Ухов редко виделся с Глебом и Мариной. Он слышал, что у супругов растёт сын, но у них в семье постоянные ссоры из-за материальных невзгод. Подающий надежды в художественном училище Глеб упорствовал в приверженности к точному отображению реальной повседневности. И постепенно о нём создалось мнение как о художнике, неспособном найти свой путь в творчестве. Картины Глеба плохо покупались.

Но это Ухова особенно не волновало. Он давно уже не испытывал волнения при воспоминании о прежнем увлечении. И потому внезапный звонок Марины его насторожил. А она старалась говорить непринуждённо, словно они дружески расстались только накануне:

– Слушай, Слава, Глеба сейчас нет в Москве. Он повёз сына к бабушке. А мне надо срочно с тобою встретиться и поговорить на серьёзную тему. Я знаю, ты человек занятый, но найди время и приезжай прямо сейчас ко мне домой.

– Хорошо, я сейчас буду.

Ухову совсем не хотелось этой встречи, таящей неприятность. Но он предположил, что Глеб попал в беду, и его надо выручать. Ехать ему было недалеко. Поднявшись на третий этаж, он позвонил. Марина встретила его одетая в открытое платье с явно сделанной накануне причёской. Ухов отметил, что она по-прежнему привлекательна, несмотря на рождение ребёнка. Не зная, как себя вести и, испытывая неловкость, он с нарочитой грубостью заметил:

– Ты разоделась, как на премьеру балета «Щелкунчик». Неужели, ради меня дорогого гостя?

– Не хотела твоего разочарования в прежнем увлечении. Надеюсь, я не очень изменилась за прошедшие годы?

– Время над тобою не властно. Ты ещё больше похорошела. Передо мной уже не порывистая наивная девушка, а величавая в осознании собственной красоты женщина.

– Любите вы, художники, расцветить комплименты вычурными виньетками. А, впрочем, мне твои слова приятны. Тем более, в последнее время я стала Глебу безразлична. Все его устремления посвящены созданию новых грандиозных полотен. А я, Слава, очень устала от безденежья и постоянных забот, чем накормить семью.

– Но ты знала, что выходишь замуж за художника. А это всегда риск возможного непризнания творца, и его прозябания в неизвестности.

– Но Глеб сам виноват. Друзья много раз предлагали ему выгодные заказы. Но он отказывается льстить в своих портретах отвратительным толстосумам. Глеб забыл, что, заведя семью, обязан её содержать, а уж потом думать о свободном полёте своего гениального творчества.

– Этот извечный спор о конфликте искусства и прозы жизни нам сейчас с тобою не решить. Скажи напрямую, зачем срочно меня вызвала?

– Глеб, как говорится бедный, но гордый. Не хочет обращаться к друзьям за помощью. А мне срочно нужно достать пятьдесят тысяч рублей, чтобы отдать долги, заплатить за квартиру и купить на неделю жратвы. Мне элементарно надо добыть деньги. Но занимать я не хочу: всё равно нечем будет отдать в ближайшем будущем. Я очень тебя прошу купить одну из картин мужа.

– Но у меня нет с собой такой суммы денег наличными.

– Ничего, сегодня же перечислишь эту сумму со своей банковской карты на мой счёт. Вот, я уже подготовила запись необходимых реквизитов. А картину можешь взять любую из развешанных на стенах творений.

Ухову не понравился властный тон хозяйки, которая расчётливо до мелочей продумала, как вытянуть из него деньги. Но он не стал возражать и прошёлся вдоль выставленных на обозрение авторских работ. Наконец, его внимание привлекла небольшая картина с детьми, играющими в песочнице во дворе старого дома, который казался бездушной многоглазой глыбой равнодушно взирающей на своих юных обитателей. И Ухов с иронией сказал:

– Я, пожалуй, возьму этот «Московский дворик», превосходящий по замыслу знаменитое творение Поленова.

– Ты будешь смеяться, но я с трудом уговорила Глеба отказаться от такого названия картины. Наверное, муж в своём богатом воображении мечтал перепрыгнуть через планку, установленную великим живописцем.

– Так, я заберу картину и в ближайшем отделении банка перечислю тебе деньги. Надеюсь, ты мне доверяешь, и не будешь беспокоиться об обмане.

– Не говори глупостей. Ты знаешь, я уже давно жалею, что тогда выбрала не тебя. Мы последний год живём с Глебом как брат и сестра. И как у всякой женщины, лишённой ласки, у меня часто возникают видения, в которых именно с тобою я занимаюсь любовью. И это чудесно!

– Но послушай, Марина…

– Подожди, не перебивай! Я хочу прямо сейчас воплотить эти ночные грёзы в реальность. В последнее время это стало непреодолимым наваждением, от которого я должна избавиться. И ты в этом мне должен помочь. Ты не подумай, я не посягаю на твою свободу холостяка и останусь навсегда с отцом моего ребёнка. Ничего сейчас не говори, а только помоги мне расстегнуть молнию сзади на платье.

И Марина призывно изогнулась, повернувшись к нему спиною. Отбрасывая последние сомнения, Ухов резко потянул вниз податливый бегунок на молнии. Теперь он не испытывал ничего кроме желания обладать этой женщиной.

После завершения близости Ухов лежал на диване, прислушиваясь к своим ощущениям. У него не было претензий к умелым ласкам женщины. Но в какие-то мгновения Ухову казалось, что партнёрша прилежно выполняет давно заученные спортивные упражнения. И эта явно читаемое в глазах Марины равнодушие к происходящему на диване, его раздражало и вызывало неприятие. Неловкая пауза затянулась, и Ухов с упрёком заметил:

– Эта близость не была обязательной, если ты хотела ею закрепить нашу сделку по продаже картины мужа.

– Дело совсем не в недоверии к тебе. Я всегда верила в твою порядочность. Просто не люблю оставаться ни перед кем в долгу. А мы теперь с тобою в расчёте. Да и, если говорить честно, то я, действительно давно хотела этого сближения, как, наверняка, и ты.

Ухов искренне удивился:

«Марина уверена, что я сохранил к ней свежесть чувств. Она слишком самонадеянна. Полученное с ней удовольствие явно не стоит денег, заплаченных за картину её мужа. Но промолчу, щадя её самолюбие».

Ухов решительно встал и начал спешно одеваться. Стараясь не смотреть на лежащую поверх покрывала обнажённую женщину, он попросил дать ему старый холст, чтобы завернуть купленную картину. Даже не подумав накинуть халат, Марина встала и достала из тумбочки большую чистую простыню и протянула Ухову:

– Вот, возьми. Она несколько велика, но для упаковки двух картин её вполне достаточно.

– Но я купил только одну.

– Я просто не успела тебе сказать обо ещё одной моей просьбе.

И по напряжённому взгляду хозяйки Ухов понял, что сейчас начнётся главное, ради чего женщина его физически к себе приблизила. Словно пересиливая себя, Марина предложила:

– Я хочу, чтобы, наконец, работа моего мужа попала на престижную выставку. Посмотри там стоит прислоненная к стене картина, которую я заставила Глеба написать.

Ухов послушно подошёл и всмотрелся в изображение обнажённой молодой девушки. Едва накинутая прозрачная накидка не скрывала совершенных форм её юного тела. Льющийся из окна свет словно омывал девушку лунными струями. Но, главное, что невольно привлекало внимание, это с трудом сдерживаемое желание красавицы встретить, наконец, своего долгожданного соблазнителя. Картину Глеб назвал «Искушение». И было непонятно, невинное создание соблазняет окружающих или, наоборот, кто-то невидимый затаился в погружённой в темноту комнате и жаждет добиться её благосклонности.

И приятно удивлённый мастерством картины Ухов не смог отказать:

– Хорошо, я сделаю всё от меня зависящее.

На лице Марины невольно отразилась радость от достигнутого ею успеха. И она, суетливо принялась помогать упаковывать картины. Стараясь не встречаться с хозяйкой взглядом, Ухов направился к выходу. Уже стоя в дверях, он бросил прощальный взгляд на стоящую посредине комнаты без всякого стеснения обнажённую женщину. Он знал, что уже никогда больше не переступит порог квартиры, где его бессовестно соблазнили ради успеха всё ещё любимого мужа.