Текст книги "Улица Чехова"

О чем рассказали архивные дела. Дома и домовладельцы

Эртелев переулок в эпоху перемен: 1860–1917 гг

В Центральном государственном историческом архиве Санкт-Петербурга, в фондах № 513 и № 515, опись № 1, представлены сотни дел о ссудах под залог имущества, которые предоставляло домовладельцам учрежденное в 1861 г. Санкт-Петербургское городское кредитное общество. Эта ссуда под выплачиваемые заемщиками ежегодно проценты предоставлялась владельцам домов на 25, а позже на 37 лет, что давало возможность перестраивать, ремонтировать старые дома и возводить новые на принадлежащих им земельных участках.

Эти архивные дела – бесценный источник для исследователя города. В фонде № 513 хранятся планы и чертежи отдаваемых в залог зданий, а в фонде № 515 – описи с оценкой имущества домовладельцев, ведомости о доходах с дома со списками жильцов, духовные завещания, протоколы заседаний Городского кредитного общества и др.

Двенадцать архивных дел относятся к домам Эртелева переулка, они позволяют нам проследить его историю до 1917 г. Эту информацию дополняют адресные книги «Весь Петербург» и «Весь Петроград», «Петербургский некрополь» В. Саитова и др.

Улица Чехова, дом № 1. Построен в 1852 г., арх. Н.П. Гребенка

Нашу прогулку во времени и пространстве по бывшему Эртелеву переулку второй половины XIX – начала ХХ вв. мы начнем с углового дома № 1 (ул. Жуковского, 12),[31]31
  Об истории дома более чем за 40 лет мы узнаем из дела № 4114 ф. 515, оп. 1, Санкт-Петербургского, позже Петроградского городского кредитного общества «О залоге имущества вдовы генерал-адъютанта княгини С.В. Массальской. Дело было открыто 2 мая 1876 г., когда Н.И. Чаплина обратилась в правление Общества с заявлением о выдаче ссуды под залог ее долга сроком на 25 лет.


[Закрыть] он дошел до нашего времени без изменений с 1852 г. В 1867 г. этот дом переходит в собственность вдовы потомственного почетного гражданина Н.И. Чаплиной, она владела им до 1879 г. Каким был этот дом в 1870-е гг., мы можем судить по «Описям с оценкой дома», хранящимся в архивном деле. Имущество Натальи Ивановны «показано» архитектором Кредитного общества Э.Г. Юргенсом. В первом отделении значился «каменный на подвалах лицевой дом с границей по Малой Итальянской улице в четыре, а со двора в пять этажей». В нем были две парадные и одна черная лестницы.

Ко второму отделению был отнесен «каменный пятиэтажный надворный флигель», и, наконец, к третьему – «одноэтажный (служебный) флигель по задней границе двора». Водопровод в квартиры тогда еще не провели, во всем доме имелся один водопроводный кран, отсутствовало и такое достижение цивилизации, как ватерклозеты. Вместо них, как и в середине XIX в., по-прежнему на каждом этаже находилось по два отхожих места.[32]32
  Указанное дело. Ежегодный доход от квартирной платы составил 16 688 рублей. Все имущество Н.И. Чаплиной вместе с землей было оценено в 144 010 рублей. 31 мая 1876 г. правление положило назначить домовладелице ссуду в 100 000 рублей сроком на 25 лет. В «Петербургском некрополе» В. Саитова мы нашли эпитафию на могиле безвременно умершего мужа Н.И. Чаплиной. Текст эпитафии гласит: «Чаплин Николай Григорьевич. 34 лет, 2 м., 22 дня. Усердное приношение незабвенному моему супругу.
Прямую из путей избрал себе дорогу,В горьких опытах и в чувствах не остыл,В несчастьи был он тверд.А в счастьи кроток был и благодарен Богу.  С Нат. Ив. Чаплиной» (надпись на образе в Лазаревской церкви Александро-Невской лавры (т. IV, с. 452).


[Закрыть]

Из «Ведомости о доходах с каменного дома» за этот год видно, что в нем было 26 квартир, из них одна – однокомнатная, шесть – двухкомнатных, девять – трехкомнатных, по три четырех-, пяти– и восьмикомнатных и еще одна – шестикомнатная. Самые дорогие квартиры из 8 комнат оценивались домовладелицей от 1200 до 1600 рублей годовых.[33]33
  ЦГИА СПб. Ф. 1515. Оп. 1. Д. 414.


[Закрыть] В 1860-е гг. одну из этих квартир занимал вице-президент Академии художеств граф Ф.П. Толстой; в другой, подобной, в 1876 г. жил тайный советник, генерал, известный морской историк Ф.Ф. Веселаго.[34]34
  О месте жительства Ф.П. Толстого мы узнали из Всеобщей адресной книги на 1867–1868 гг. С. 447; имя Ф.Ф. Веселаго встречается «В ведомости о доходах с дома» за 1876 г. Указанное дело.


[Закрыть] В так называемых «барских» квартирах были устроены гостиные для приема гостей, кабинеты (мужа и жены), спальная (или спальные), где были дети – детская, а также столовая, комнаты для прислуги, во всех подобных квартирах: прихожие, ванная комната, кухня. В то время несколько квартир отдавались домовладелицей под трактирное заведение, магазин, парикмахерскую.[35]35
  ЦГИА СПб. Ф. 515. Оп. 1. Д. 4114. Подобную же квартиру снимал прусский поданный Кох. Кроме него в лицевом доме проживали сама домовладелица (она занимала четырехкомнатную квартиру), князь Ливен (жил в квартире № 4, из пяти комнат), потомственный дворянин Яшин, вдова генерал-майора, присяжный поверенный и др. В дворовых флигелях квартиры снимали люди попроще: три сапожных мастера, два портных, настройщик, парикмахер, а также купцы, мещане, крестьяне. Кроме прусского в доме проживал мекленбургский поданный.


[Закрыть]

Улица Чехова, дом № 1. Решетка ворот и входная арка

19 ноября 1879 г. по купчей имущество Чаплиной перешло в собственность княгини Софьи Владимировны Масальской,[36]36
  10 марта 1887 г. Софья Владимировна Массальская через своего поверенного санкт-петербургского мещанина Кузьму Колдякова обратилась в Городское кредитное общество с просьбой рассрочить «остальной капитальный долг» на новый полный срок. И правление постановило «совершить пересрочку долга шестидесяти девяти тысяч двухсот рублей» на 36 лет. Указанное дело.


[Закрыть] которая владела этим домом без малого тридцать лет, до 1906 г.[37]37
  В 1889 г. вследствие погашения всей ссуды, выданной под залог имущества С.В. Массальской, дело было закрыто. В адресных книгах «Весь Петербург» с 1896 по 1909 г. владелицей дома № 1 называется княгиня С.В. Массальская.


[Закрыть] Тихая размеренная жизнь дома лишь однажды была нарушена чрезвычайным происшествием. Как следует из справки правления Санкт-Петербургского общества взаимного от огня страхования, 19 июня 1886 г. в лицевом доме произошел пожар, в результате которого были повреждены балкон, потолки, полы, окна, двери и обои в одной из квартир. Убыток от пожара оценили в 476 рублей.[38]38
  ЦГИА СПб. Ф. 515. Оп. 1. Д. 4114.


[Закрыть] В 1906 г. дом перешел в собственность сына Софии Владимировны князя Владимира Николаевича Масальского, генерал-майора от артиллерии.[39]39
  ЦГИА СПб. Ф. 515. Оп. 1. Д. 4114б. Дело было открыто в 1906 г., когда за ссудой в правление Общества обращается новый владелец князь В.Н. Массальский. С 1906 по 1914 г. князь В.Н. Массальский семь раз получал ссуду под залог дома в Городском кредитном обществе и каждый раз сверхсрочно погашал ее. Последняя опись с оценкой дома, произведенная 24 ноября 1915 г., свидетельствует, что капитальных изменений в доме № 1/12 по Эртелеву переулку и улице Жуковского по сравнению с самой первой оценкой не произошло.


[Закрыть] Следует отметить, что новый хозяин шел в ногу со временем и старался ввести в свой дом последние достижения цивилизации. Во все квартиры провели водопровод, появились раковины, а в «барских» квартирах устроили ванны и установили камины. На парадных лестницах с Эртелева переулка и улицы Жуковского жильцов и посетителей дома встречал швейцар.[40]40
  Внутренние переделки значительно повысили стоимость дома. Если в 1876 г. весь дом с землей был оценен в 144 010 рублей, то через сорок лет его стоимость достигла 225 743 рубля.


[Закрыть]

В предреволюционные годы помимо обычных квартир в доме князя Масальского располагались казенная винная лавка, прачечная контора, велась «железная торговля», имелся мануфактурный магазин. Две пятикомнатных квартиры арендовало «русско-китайское товарищество», а в 17 комнатах 4-го этажа лицевого дома располагалось коммерческое училище Хворовой. Кроме того, мещанин Драгунов одну из квартир первого этажа приспособил под кинематограф, а в одноэтажном надворном флигеле был устроен гараж для «авто».[41]41
  Годовая аренда помещений обходилась арендаторам в немалую сумму. Так, госпожа Хворова платила за аренду помещений для коммерческого училища в 5500 рублей, Русско-китайское товарищество 2350 рублей, в такую же сумму обходилась аренда казенной винной лавки, а господину Драгунову за его «кинематограф» домовладельцем была установлена цена в 1560 рублей. Указанное дело.


[Закрыть] Князь владел этим домом до 1917 г.[42]42
  Последняя ссуда, которую получил 28 января 1916 г. от Городского кредитного общества сроком на 37 лет князь Массальский, равнялась 47 000 рублей. Кроме того, через своего поверенного В.В. Кудрявцева, «прошедшего курс Петроградского университета», он занял «под залог дома» еще 40 тысяч рублей на три года у доктора медицины Иосифа Семеновича Фельзера. Отдать эти долги князь, скорее всего, уже не успел. Указанное дело.


[Закрыть]

Безусловно, один из самых примечательных домов на улице – дом № 3. В 1882 г. на месте старого дома, принадлежавшего А.А. Шландеру, новый домовладелец, доктор В.Ф. Краевский (1829–1901), выстроил одно из самых причудливых по архитектуре зданий. (Владислав Францевич Краевский, будучи пропагандистом вегетарианства и тяжелой атлетики, в 1885 г. основал в своей квартире и возглавил первый в России кружок спорта и борьбы.[43]43
  Дубин А.С. По петербургским адресам. С. 148.


[Закрыть])

Улица Чехова, дом № 3. Дом В.Ф. Краевского. Построен в 1881–1882 гг., арх. М.И. фон Вилькен

27 июля 1882 г. Владислав Францевич обратился в правление Городского кредитного общества с заявлением о выдаче ему под залог означенного имущества ссуды сроком на 25 лет.[44]44
  ЦГИА СПб. Ф. 515. Оп. 1. Д. 4114б.


[Закрыть] Опись с оценкою дома, произведенная комиссией 28 августа этого же года, позволяет нам оценить не только внешний облик дома, но и его внутреннее устройство. Из описи следует, что имущество Краевского состояло «из каменного 5-этажного на высоком подвале лицевого дома с такими же флигелями» и «каменных 2-этажных служб на задней границе второго двора». Там же располагались конюшни на 8 стойл, 41 сарай для дров, 20 ледников и прачечная. В доме было более 40 квартир, от дорогих «барских» девятикомнатных до относительно скромных трехкомнатных. Дом отвечал в то время всем современным требованиям гигиены и комфорта – проведен водопровод, имелись 49 ватер – клозетов, 37 раковин с кранами, 14 медных ванн, а в самых богатых квартирах установлены камины (их было 13).

В лицевом доме устроили 3 роскошные девятикомнатные квартиры: одна из которых была с двумя зимними и 2 летними балконами, другая – с двумя зимними, и третья – только с одним зимним балконом, но с особым парадным подъездом. В этих квартирах имелись даже альковы.[45]45
  Во всех этих квартирах были парадный и черные ходы, прихожие, ванные комнаты. Стоимость проживания в таких квартирах за год, как следует из «Ведомости о доходах», колебалась от 2300 до 2000 рублей. Еще 11 шести– и семикомнатных квартир со всеми удобствами стоили от 1500 до 1200 рублей. Жильцы же, проживавшие в трехкомнатных квартирах, платили в год от 400 до 450 рублей. 4 квартиры в доме использовались под торговые помещения. Их стоимость оценивалась в 600 рублей за год. Годовой валовой доход составлял 37 240 рублей. Указанное дело.


[Закрыть] У парадного подъезда постоянно находился дежурный швейцар. Несмотря на полученную от Городского кредитного общества значительную ссуду,[46]46
  Правление Санкт-Петербургского городского кредитного общества на своем заседании от 16 сентября 1882 постановило «Коллежскому Советнику Владиславу Францевичу Краевскому назначить в ссуду на 25 лет 200 000 рублей». Указанное дело.


[Закрыть] В.Ф. Краевский берет в заем еще большие суммы у частных лиц,[47]47
  ЦГИА СПб. Ф. 515. Оп. 1. Д. 4114б. В.Ф. Краевский берет в заем сначала у вдовы тайного советника Елизаветы Григорьевны Марченко 42 000 рублей, а затем у купеческой вдовы Надежды Ивановны Гусевой 30 000 рублей серебром сроком на 2 года. Указанное дело.


[Закрыть] а 11 сентября 1887 г. продает свой дом жене почетного гражданина Марии Карловне Герке.[48]48
  «С переводом на нее долга Городского кредитного общества в 179 527 руб. 23 коп.». Указанное дело.


[Закрыть] Через четыре года он умирает. Из «Петербургского некрополя» В. Саитова известно, что смерть В.Ф. Краевского наступила 1 марта 1901 г., похоронен на католическом кладбище на Выборгской стороне, надпись на его надгробии сделана по-польски.[49]49
  Саитов В. Петербургский некрополь. Т. 2. С. 507.


[Закрыть]

Улица Чехова, дом № 3. Фрагмент фасада

Новая хозяйка владела этим домом семь лет.[50]50
  Из «Ведомости о доходах дома» мы имеем информацию о жильцах, проживавших здесь в 1890-е гг. В «барских» квартирах жили князь Петр Павлович Вяземский, адъютант его императорского высочества великого князя Михаила Николаевича Иосиф Иосифович Колышко, чиновник особых поручений Министерства путей сообщения, прусский подданный родом из Эльдинга, купец Вильгельм Август Августович Абег, жена титулярного советника Мария Николаевна Юшкова, вдова врача надворного советника Мария Михайловна Волкова. Среди жильцов дома мы насчитали более 10 тайных, статских, надворных, титулярных и коллежских советников. Один из жильцов дома, Сигизмунд Францевич Краевский, «младший аптечный фельдшер унтер-офицерского звания кадрового батальона», приходился братом прежнему домовладельцу. Указанное дело.


[Закрыть] За эти годы было отмечено лишь одно серьезное происшествие: 15 декабря 1892 г. в доме произошел пожар, убытки от которого составили большую по тем временам сумму в 3 тысячи рублей.[51]51
  После того как Мария Карловна исправила «поврежденные в лицевом и в надворном левом флигеле» квартиры, Городское кредитное общество компенсировало эти затраты. Указанное дело.


[Закрыть]

10 января 1894 г. дом в третий раз сменил своего владельца и перешел в собственность инженера, действительного статского советника Дмитрия Петровича Мордухай-Болтовского.[52]52
  Указанное дело.


[Закрыть] Он владел домом до своей кончины 30 июня 1911 г.[53]53
  Указанное дело.


[Закрыть] 13 января 1912 г. дом перешел в собственность его наследникам-сыновьям: коллежскому асессору Александру Дмитриевичу, статским советникам Ивану и Дмитрию Дмитриевичам и титулярному советнику Константину Дмитриевичу Мордухай-Болтовским.[54]54
  Указанное дело.


[Закрыть] Самым успешным из братьев был Иван Дмитриевич – профессор Императорского училища правоведения, директор 1-го департамента Министерства юстиции, секретарь правоведческих касс, член Совета по делам страхования рабочих. Помимо основной деятельности Иван Дмитриевич вел большую общественную работу, связанную с его увлечениями (был директором Ижоро-рыболовного общества охоты, товарищем председателя Российского общества голубеводства).[55]55
  «Весь Петербург» на 1913 г.


[Закрыть] Наследники Д.П. Мордухай-Болтовского попытались продать этот дом перед самой революцией, но не успели.[56]56
  Последний документ, который мы нашли в деле № 5823, отношение Правления Городского кредитного общества от 21 июля 1917 г. о том, что оно «не встречает со своей стороны препятствий на совершение Мордухай-Болтовскими купчей с переводом на нового владельца».


[Закрыть]

Значительно более длинную историю имеет дом № 5. Как нам удалось проследить по адресным книгам «Весь Петербург», в течение 15 лет, с 1890 по 1905 г., им владела жена, а потом вдова генерал-лейтенанта княгиня Клеопатра Михайловна Святополк-Мирская, дочь М.Н. Ханыкова, унаследовавшая этот дом от своего отца[57]57
  ЦГИА СПб. Ф. 515. Оп. 1. Д. 7015.


[Закрыть] (о ее муже, боевом генерале, речь пойдет в другом разделе).

Улица Чехова, дом № 5. Построен в 1854–1856 гг., арх. К.Ф. Мюллер

В деле Городского кредитного общества содержится информация об этом доме с 1894 по 1917 г.[58]58
  «Санкт-Петербургская адресная книга» на 1892 г., «Весь Петербург» на 1894–1905 гг. С 1894 г. история дома прослежена нами по делу № 7015 Санкт-Петербургского городского кредитного общества «по залогу имущества княгини К.М. Святополк-Мирской. Оно было открыто 2 июля с. г., когда княгиня через своего поверенного обратилась в правление Общества с заявлением о выдаче ссуды под залог ее дома».


[Закрыть] Из «Описи с оценкой дома» следует, что имущество Клеопатры Михайловны состояло тогда из «каменного лицевого дома в два этажа на подвалах, с двумя выступами во дворе, каменного надворного флигеля с жилым вторым этажом и частично жилыми антресолями над сараями и каменными службами в два этажа по правую и левую границам двора».[59]59
  Указанное дело.


[Закрыть] В доме было всего 7 квартир, четыре из которых «барские», многокомнатные. Так, в девятикомнатной квартире под № 1 проживал тайный советник, сенатор И.Л. Горемыкин, в квартире № 2 из 10 комнат – граф А.Ф. Гейден, в будущем контр-адмирал, квартиру № 4 из пяти комнат занимал князь Святополк-Мирский, сын владелицы дома. К первым четырем квартирам, согласно описи, принадлежали конюшни, сараи и ледники.[60]60
  Указанное дело. К этому времени в доме уже был водопровод, правда, ватерклозеты, раковины и ванны были устроены не во всех квартирах. Стоимость имущества княгини была оценена в 146 773 руб ля. 6 июля 1894 г. правление Санкт-Петербургского городского кредитного общества назначило княгине ссуду в 60 600 рублей на 36 лет.


[Закрыть] Домовладелица в это время вместе с мужем, генерал-адъютантом, проживала в Атаманском дворце в Новочеркасске.[61]61
  Об этом мы узнаем из доверенности княгини К.М. Святополк-Мирской, ЦГИА СПб. Указанное дело.


[Закрыть] Управляющим дома служил Николай Осипович Клудников, войсковой старшина главного управления Казачьих войск,[62]62
  «Весь Петербург» на 1904 и 1905 гг.


[Закрыть] в качестве поверенного же выступал И.Л. Горемыкин.[63]63
  ЦГИА СПб. Ф. 515. Оп. 1. Д.7015.


[Закрыть] В 1904 г. Клеопатра Михайловна овдовела,[64]64
  Это следует из справки Правления кредитного общества от 16 марта 1904 г. Указанное дело.


[Закрыть] и имущество, согласно завещанию генерал-адъютанта, перешло к сыновьям – князьям Михаилу, Ивану, Дмитрию, Владимиру и Семену Николаевичам Святополк-Мирским.[65]65
  Указанное дело.


[Закрыть] 11 апреля 1905 г. единоличным владельцем дома становится князь Семен Николаевич.[66]66
  В то время за имуществом княгини капитального долга числилось 52 131 рубль 78 копеек. Постановлением правления Кредитного общества князю Семену Николаевичу «в дополнительную ссуду» было «назначено сорок девять тысяч двести рублей». Указанное дело.


[Закрыть] За годы, которые он им владел, в доме не произошло существенных изменений, разве что во всех квартирах установили ватерклозеты и раковины, а во дворе появилась новая «каменная служба частью в один, частью в два этажа по левой границе двора».[67]67
  Указанное дело. Это видно из «Описи с оценкой дома» от 20 марта 1912 г.


[Закрыть] В 1912 г. в первых четырех «барских квартирах» жили вдова д.т.с. К.П. Победоносцева, тайный советник А.Е. Лагорио, а весь 2-й этаж (24 комнаты) занимала солистка Мариинского театра госпожа М. Фигнер.[68]68
  Указанное дело. Эти фамилии указаны в «Ведомости о доходах с дома» за 1912 г.


[Закрыть] 19 июня 1912 г. имущество князя «по акту купли-продажи» приобрел доктор медицины Яков Петрович Гофман,[69]69
  Указанное дело.


[Закрыть] который владел домом пять лет. Удивительно, но из последней записи в этом деле от 4 декабря 1917 г., сделанной уже после революции, следует, что имущество доктора медицины по акту купчей перешло во владение Матильды Мееровны Найшуль,[70]70
  Указанное дело.


[Закрыть] но извлечь выгоду из этой сделки последней домовладелице уже не удалось. Нам удалось также проследить судьбу потомков наказного атамана Донского войска, князя Н. Святополк-Мирского в эмиграции.[71]71
  Из дела № 1200 фонда 515, опись 1 ЦГИА СПб. по залогу имущества Г.Н. Томилова мы узнаем, что еще в 1853 г. он взял в заем под проценты на 15 лет ссуду в 21 000 рублей в Санкт-Петербургском городском заемном банке.


[Закрыть]

Единственный дом на улице, отмеченный мемориальной доской, посвященной Михаилу Ивановичу Глинке, – это дом № 7. Долгие годы он принадлежал нескольким поколениям Томиловых. С середины XIX в. им владел капитан-лейтенант Г.Н. Томилов, в 1860-е гг. его имущество включало в себя «каменный на подвалах 3-этажный лицевой дом, такой же каменный 3-х этажный на подвалах и с мансардой надворный поперечный в два света флигель, еще один каменный 4– и частично 3-этажный флигель по правой и задней границе двора и, наконец, каменную 2-этажную службу».[72]72
  1 февраля 1865 г. Томилов обратился в правление Городского кредитного общества с заявлением о желании перезаложить принадлежащее ему имущество со всем строением и землею сроком на 25 лет. Правление положило назначить ему ссуду в 37 000 рублей. Указанное дело.


[Закрыть] В доме на тот период было 3 парадных и 10 черных лестниц, 25 квартир, из которых по 6 двух-, трех– и четырехкомнатных, по 3 – пятикомнатных и однокомнатных и, наконец, всего 2 сравнительно дорогих – шестикомнатных.[73]73
  Из описи с оценкой дома от 28 февраля 1865 г. Указанное дело.


[Закрыть] Типичным для среднего по доходам дома был и социальный срез жильцов.[74]74
  Квартиры в шесть и пять комнат в доме Томилова занимали статские, надворные и коллежские советники, четырехкомнатные квартиры были записаны в «Ведомости о доходах с дома» за вдовой коллежского асессора, доктора медицины и французским подданным. В двух– и трехкомнатных квартирах в надворных флигелях проживали мещане и государственные крестьяне. Указанное дело.


[Закрыть]

Улица Чехова, дом № 7. Построен в 1910–1911 гг., арх. Л.В. Богусский

Через 14 лет, 5 февраля 1874 г., имущество Г.Н. Томилова перешло в совместное владение самого капитан-лейтенанта, его сестры Серафимы Николаевны, вдовы полковника Ольги Карловны, дочери полковника малолетней Анны Андреевны и сыновей полковника Александра, Якова и Петра Андреевичей Томиловых.[75]75
  Факт раздела имущества подтвержден и в «Запрещении», опубликованном через четыре года в «Ведомостях С.-Петербургской полиции», из которого следует, что по духовному завещанию вдовы полковника Ольги Карловны Томиловой, по второму мужу Соколовой, имущество «в семнадцати четыреста девяностых частях» переведено на малолетнюю дочь полковника Анну Андреевну Томилову», с «оставлением означенного запрещения на 18/70 частях на прежнем владельце капитан-лейтенанте Гаврииле Николаевиче Томилове». Указанное дело.


[Закрыть] За все эти годы капитальных изменений в имуществе Томиловых не произошло, за исключением того, что в квартиры проведен водопровод, о чем свидетельствуют появление в них раковин, ванн и ватерклозетов, а также вдвое возросшая оценка дома.[76]76
  5 декабря 1896 г. в акте об осмотре дома отмечено, что «во всех квартирах простые ретирадные места заменены ватерклозетами». Дом с землей по-прежнему оценивался в сумму, чуть превышающую сто тысяч рублей, и Томиловы снова и снова закладывали его Городскому кредитному обществу, получая от него дополнительные ссуды на 37 лет. Указанное дело.


[Закрыть]

Сквозь сухие архивные справки перед нами проходит более полувековая история домовладельцев – петербургской семьи Томиловых, бóльшая часть мужчин которой – военные. Бесстрастные документы дают нам информацию не только о перестройках дома, но и о финансовом состоянии домовладельцев, их продвижениях по службе, родственных связях, рождениях и смерти, месте жительства.[77]77
  Из рассматриваемого дела мы узнаем, что после смерти капитан-лейтенанта Гавриила Николаевича Томилова его имущество 27 декабря 1869 г. перешло по наследству во владение пятерым его братьям: полковникам Якову, Константину и Андрею Николаевичам, отставному штабс-капитану Петру Николаевичу и отставному титулярному советнику Александру Николаевичу Томиловым.
  8 октябре 1872 г. уходит из жизни отставной полковник Константин Николаевич Томилов, и во владение имуществом вступает, помимо братьев покойного, его вдова Елизавета Христиановна. Через 3 года не стало еще одного из братьев – Андрея Николаевича, и 9 сентября 1875 г. во владение имуществом умершего решением окружного суда введены дополнительно к его братьям в разных долях вдова Ольга Карловна и дети, Анна, Александра, Яков и Петр Андреевичи Томиловы. В марте 1878 г. умирает холостой Яков Николаевич, и 14 марта с. г. во владение его долей имущества вводятся его братья, отставной штабс-капитан Петр Николаевич и титулярный советник Александр Николаевич Томиловы, а также его племянницы Анна и Александра Андреевны и племянники Яков и Петр Андреевичи Томиловы. 24 июня 1881 г. во владением домом к прежним владельцам была введена малолетняя дочь полковника Анна Андреевна. Из вводного листа мы узнаем, что дети покойного полковника Андрея Николаевича также выбрали военную карьеру: старший его сын, Яков, к этому времени был уже подпоручиком, а Александр и Петр – только начинали службу юнкерами. Причем служили они далеко от Петербурга: Яков Андреевич – в 14-й гренадерском грузинском полку, а Александр и Петр – в 150-м пехотном Таманском полку. 7 декабря 1892 г. дом выкупает титулярный советник Александр Николаевич Томилов, а через 7 лет, 4 ноября 1899 г., после его смерти, имущество покойного перешло во владение его малолетних детей: Анастасии, Александрии и Лидии Александровны Томиловых. Еще через 3 года из «Вводного листа» мы узнаем, что «имение дворян Леонида, Вадима, Вениамина и детей титулярного советника Александра Александровича перешло во владение Вадима, Александра и Лидии Томиловых». В 1905 г. к этим именам добавляются новые: вдовы титулярного советника Натальи Готфридовны и еще двух ее дочерей: Раисы и Елизаветы, в замужестве Рытковой. В адресной книге «Весь Петербург» за 1905 г. содержится информация о том, что Наталья Готфридовна и ее дочь Лидия Александровна помимо дома в Эртелевом переулке владели еще четырьмя домами: на Боровой ул., 58, Воронежской ул., 37, 5-й линии В.О., 44, и Среднем пр. В.О., 23. Наконец, 8 февраля 1908 г. имущество перешло к сыну титулярного советника Александру Александровичу. Указанное дело. «Весь Петербург» на 1905 г.


[Закрыть] О судьбе одного из них, П.Л. Томилова (генерал-лейтенанта Генерального штаба), мы расскажем в отдельном разделе. Последний из домовладельцев Томиловых Александр Александрович все-таки решился на некоторые перестройки в доме. Из отзыва архитектора Д. Шагина от 23 февраля 1908 г. мы узнаем, что: «В лицевом доме две квартиры (первого и второго этажей) соединились в одну и заняты трактирным заведением; в надворном флигеле над частью жилого подвала, перекрытого кирпичным коробовым сводом, помещена небольшая типография».[78]78
  Указанное дело.


[Закрыть] Упомянутое здесь трактирное заведение принадлежало купцу 2-й гильдии Федору Константиновичу Кликанову.[79]79
  Указанное дело.


[Закрыть]

Памятная доска М.И. Глинки на доме № 7 по улице Чехова

Видимо, финансовое положение А.А. Томилова пошатнулось,[80]80
  О том, что Александр Александрович Томилов сильно нуждался в деньгах, свидетельствует тот факт, что 17 июня 1909 г. под залог своего дома он «занял у маловишерского купца Михаила Сергеевича Кучерова 40 тысяч рублей сроком на 5 лет».


[Закрыть] и 14 апреля 1910 г. его имущество по купчей крепости перешло к инженеру-технологу Моисею Шлемовичу Плотникову.[81]81
  Указанное дело.


[Закрыть] А уже 2 августа 1911 г. новый домовладелец извещал Городское кредитное общество, что «в лицевом флигеле надстроены 3 этажа, а в нижних трех этажах заново перестроены парадная лестница и две черные лестницы. Лицевой флигель соединен с надворным флигелем. Все надворные флигели отремонтированы».[82]82
  В описи с оценкой дома, проведенной в августе 1911 г., указывается «каменный лицевой дом в 5 этажей на подвалах и мансардный этаж».


[Закрыть] Стоимость перестроенного дома значительно возросла, взлетели и годовые цены за квартиры,[83]83
  Стоимость дома возросла с 103 000 (по описи 1900 г.) до 187 851 руб – ля в 1911 г. Указанное дело.


[Закрыть] изменился и социальный состав жильцов.[84]84
  Об этом свидетельствуют данные «Ведомости о доходах с дома» за 1911 г. Указанное дело. Среди квартирантов, занимавших «барские» квартиры, мы встречаем имена генерал-лейтенанта Н.Н. Экстена, доктора медицины Г.Г. Терещенко, действительного статского советника Дементьева, норвежского подданного Ивана Федоровича Вилле, свободного художника П.Д. Ауэра.


[Закрыть] О новом домовладельце следует сказать особо. Впечатляет размах его деятельности и многообразие занимаемых им должностей: статский советник, инженер-техник, кандидат математических наук, директор правления Учетно-ссудного банка, Русского акционерного общества, Акционерного общества соединенного механического завода (быв. Г.А. Лесснера), Акционерного общества «Сормово», Акционерного общества торпедного завода «Русский Чайтлед», Товарищества Гатчинского завода А.С. Лаврова, член правления Судостроительного акционерного общества «Ноблесснер», Русского акционерного общества артиллерийских заводов, председатель правления Товарищества машиностроительного завода «Феникс», электромеханического завода «Вольта» и Русско-американского торгово-промышленного общества; член Совета российско-американской резиновой мануфактуры «Треугольник».[85]85
  «Весь Петроград» на 1917 г. Кроме того, из той же адресной книги мы узнаем, что Михаил Сергеевич, помимо дома № 7 в Эртелевом переулке, владел домами на Везенбергской ул., 39-а, Выборгской ул., 1/25, Ломанной ул., 6/5, Лесной ул., 5/6, Большом Сампсониевском пр., 25/1.


[Закрыть] В 1917 г., во время революционных потрясений, М.Ш. Плотников вознамерился продать этот дом,[86]86
  О желании М.Ш. Плотникова продать этот дом свидетельствуют его заявления в Петроградское кредитное общество в августе 1917 г. Указанное дело.


[Закрыть] но не успел. Из мартиролога «Незабытые могилы. Российское зарубежье. Некрологи. 1917–2001» стало известно, что М.Ш. Плотников закончил свои дни в Варшаве 8 февраля 1940 г.[87]87
  Незабытые могилы. Российское зарубежье: некрологи 1917–2001 гг. Т. V. С. 400.


[Закрыть]

На нашем пути – дом № 9. Из архивного дела известно, что в 1852 г. этот дом по духовному завещанию титулярной советницы Елизаветы Ивановны Овсянниковой достался ее племяннице – Анне Егоровне Свешниковой, жене коллежского асессора.[88]88
  ЦГИА СПб. Ф. 515. Оп. 1. Д. 568. История дома № 9 прослежена нами по двухтомному делу № 568 – 568а за период более чем полвека: с 1863 по 1916 г. Из него известно, что А.Е. Свешникова в июле 1857 г. получила ссуду в 5000 рублей от Государственного заемного банка.


[Закрыть] 21 января 1863 г. она впервые обращается за ссудой в правление Городского кредитного общества.[89]89
  ЦГИА СПб. Ф. 515. Оп. 1. Д. 568.


[Закрыть] Тогда это «каменный, крытый железом, оштукатуренный лицевой дом в 2 этажа снаружи». В доме – одна парадная, одна черная лестница и всего две квартиры: пятикомнатная (занимала сама домовладелица) и в семь комнат (ее снимала жена действительного статского советника М.М. Лапина).[90]90
  Из «Описи с оценкой дома», произведенной в феврале 1863 г. архитектором Городского кредитного общества Крюгером. Из «Ведомости о доходах с дома» видно, что к этой квартире принадлежали также ледник, каретный сарай, конюшня и общая прачечная. Плата за первую квартиру была установлена в 660, а за вторую – в 900 рублей. Валовой доход с дома составлял 1560, а чистый – 1248 рублей. Кроме лицевого дома в опись имущества вошли без оценки три деревянных строения во дворе дома: «нежилая служба рубленая в один этаж с мезонином», находящаяся «в посредственном состоянии» и занятая «сараями, конюшнями и сеновалами», «ледник и дворницкая из рубленых бревен, крытых и снаружи обшитых тесом», по свидетельству архитектора Крюгера, они находились в хорошем состоянии. Указанное дело.


[Закрыть] Все имущество оценили в 12 480 рублей, и на основании этой оценки правление Общества постановило назначить А.Е. Свешниковой «ссуду под залог дома на 25 лет и 8 месяцев круглым числом 9000 рублей».[91]91
  Указанное дело. Из выделенной ссуды 3600 рублей были отосланы в погашение прежнего долга бывшему заемному банку», а 5400 выданы заявительнице.


[Закрыть] Через 8 лет, 22 сентября 1871 г., она продала дом коллежскому асессору Александру Ивановичу Языкову за 24 000 рублей,[92]92
  Указанное дело. Справка нотариуса С.-Петербургского окружного суда М.П. Бизяева.


[Закрыть] эти деньги понадобились ему для перестройки, и уже через 2 года он обращается с заявлением в Кредитное общество с просьбой произвести «переоценку перестроенного здания с целью его расширения».[93]93
  22 декабря 1873 г. новый дом оценен архитектором А.И. Климовым в 34 872 рубля. В соответствии с этой оценкой правление Кредитного общества постановило установить «полный размер ссуды под залог имущества А.И. Языкова на 25-летний срок в двадцать шесть тысяч рублей». Указанное дело.


[Закрыть] К 1873 г. «каменный 4-этажный на подвалах дом» построен вчерне, и «внутреннее его устройство в оценку не вошло».[94]94
  Указанное дело.


[Закрыть] Перестройку здания вел инженер-архитектор И.А. Мерц, и он же, как доверенное лицо А.И. Языкова, 11 июня 1874 г. обращается с заявлением в правление Общества о переоценке дома.[95]95
  В «дополнительной описи с оценкой дома» от 24 июня 1874 г. содержится информация о вновь построенном «надворном поперечном 4-этажном каменном флигеле на подвалах с 2 таковыми же боковыми флигелями». Однако к этому времени дом еще не был достроен полностью, и «внутреннее устройство» его в оценку не вошло. Вновь возведенное строение было оценено архитектором А.И. Климовым в 35 228 рублей. Правление общества 18 июля 1874 г. положило «присяжному поверенному коллежскому асессору Александру Ивановичу Языкову назначить в дополнительную ссуду под залог имущества на 25-летний срок двадцать две тысячи рублей». Указанное дело.


[Закрыть] В акте об осмотре архитектор отметил, что «ныне лицевой дом окончен вчерне и производится чистая отделка. Надворные же флигели тоже окончены вчерне»,[96]96
  ЦГИА СПб. Ф. 515. Оп. 1. Д. 568.


[Закрыть] в сентябре 1874 г. перестройка дома была полностью завершена.[97]97
  Об окончании строительства дома и его заселении мы узнаем из нового заявления И.А. Мерца в правление Кредитного общества от 28 сентября 1874 г. с просьбой произвести новую оценку дома». Из «Описи с оценкой дома» следует, что в «каменном 4-этажном лицевом доме на подвалах с таковыми же флигелями по левой и задней границам двора» были устроены 2 парадные и 2 черные лестницы. В квартиры был проведен водопровод, и в них были устроены 19 ватерклозетов, 17 чугунных раковин и 3 ванны. В квартирах было 100 печей, из которых половину (50) составляли «утермарковские, а еще 21 – «голландские изразчатые». Все строение архитектор Климов оценил в 132 064 рубля. Указанное дело.


[Закрыть] Из «Ведомости о доходах с дома» известно, что «весь дом, со всеми без исключения находящимися в нем помещениями» сдан «Департаменту иррегулярных войск»⁶⁸.

Улица Чехова, дом № 9. Построен в 1872–1873 гг., арх. И.А. Мерц

Через 6 лет после описанных событий А.И. Языков составил духовное завещание, которое проливает свет на его личность. Во-первых, как следует из копии духовного завещания, Александр Иванович «жительство имел» в городе Туле, будучи помещиком в селе Сергиевском «с деревней Фроловкой и пустошью Щекино», во-вторых, кроме родового имения, дома в Петербурге, прочего движимого и недвижимого имущества и капитала он завещал свей жене свои рукописи. Из чего следует, что скромный присяжный поверенный (кстати, имевший университетское образование) имел отношение к литературе. В рукописном отделе ИРЛИ (Пушкинского дома) хранятся письма Языкова к прозаику и актеру И.Ф. Горбунову, свидетельствующие о широте его культурных интересов.

Одно из этих писем датировано 15 декабря 1880 г. Из него мы узнаем, что в это время Александр Иванович находился в Ялте, куда судьба его забросила «на поправление… долгой и трудной болезни». А.И. Языков поздравлял И.Ф. Горбунова с юбилеем и называл себя «старым и искренним почитателем его таланта». По характеру письма, его доверительному тону очевидно, что Александр Иванович и Иван Федорович были приятелями. В этом же письме Языков просит Горбунова передать «дружеский поклон» и поздравление «с прошедшим юбилеем» другому литератору, С.В. Максимову.

Другое письмо И.Ф. Горбунову без даты было послано А.И. Языковым из его дома в Эртелевом переулке. В нем он приглашает Ивана Федоровича зайти к нему «в субботу вечером» и сообщает между прочим, что у него «будут и Сергей Васильевич, и Сергей Филиппович, и вообще наши общие друзья». Сергей Васильевич – это тот самый литератор Максимов, очеркист, этнограф, мемуарист, путешественник, которому Языков посылал привет из Ялты. Большая статья, посвященная ему, помещена в биографическом словаре «Русские писатели. 1800–1917». В рукописном отделе ИРЛИ мы также нашли автограф А.И. Языкова в альбоме редактора исторического журнала «Русская старина» М.И. Семевского «Знакомые».[98]98
  Рукописный отдел ИРЛИ (Пушкинского дома), ф. 659. Оп. 1. Д. 229; архив И.Ф. Горбунова; ф. 274. Оп. 1. Д. 395; архив М.И. Семевского «Знакомые», с автографами. Т. 1. С. 70.


[Закрыть] Таким образом, мы можем сделать вывод, что дом № 9 – своеобразное «литературное гнездо» Эртелева переулка.

Но вернемся к истории дома. В октябре 1887 г. А.И. Языков умер, и все его имущество, согласно духовному завещанию, перешло к вдове[99]99
  ЦГИА СПб. Ф. 515. Оп. 1. Д. 568.


[Закрыть] – Софье Владимировне. Она неоднократно обращалась в правление Городского кредитного общества за ссудой. Из «Описей дома», хранящихся в архивном деле, известно, что в имуществе Языкова за многие годы изменений не произошло, а из «ведомостей о доходах с дома» следует, что вместо нынешнего арендатора «департамента иррегулярных войск квартиры в доме сдавались внаем жильцам. В доме было 22 квартиры, из которых в лицевом доме – 8 „барских“[100]100
  Указанное дело.


[Закрыть]». Из примечательных личностей в 1883 г. в них проживал генерал-майор Г.С. Гуро, дочь тайного советника А.Н. Мессинг, сама домовладелица и др.; в 1893 г. – Г.С. барон Менгден, доктор медицины Н.С. Зевеке и др.; в 1896–1899 гг. – тот же барон Менгден, профессор Н.А. Латкин; в 1910 г. – инженер-генерал М.Ф. Галлер.[101]101
  Указанное дело.


[Закрыть] Последняя ссуда на 27 лет и 6 месяцев была выдана в 1910 г.[102]102
  Указанное дело.


[Закрыть]Последний документ Кредитного общества относится к 20 апреля 1916 г. В нем «Правление» заявляет, что не встречает со своей стороны препятствий на совершение на имущество С.В. Языковой акта закладной на нового владельца, но покупателя на этот дом, видно, не нашлось и до революции он оставался в собственности С.В. Языковой.[103]103
  Указанное дело.


[Закрыть]

Во многом типична для послереформенной эпохи судьба дома № 11. До 1876 г. им владел д.с.с. А.И. Желтаухов, затем – почетный гражданин В.Т. Ефимов.[104]104
  История домов № 11 и № 13 за 40 лет прослежена нами по делам № 4055, № 4055а и № 4056а Санкт-Петербургского городского кредитного общества.


[Закрыть] Ефимову достался «каменный двухэтажный лицевой дом, весьма старый и без капитального ремонта», а потому, по замечанию архитектора Э.Г. Юргенса, «требуемый по уставу срок простоять не может». Не были приняты в расчет и «деревянные постройки», располагавшиеся во дворе, тоже «частью уже ветхие». После осмотра дома Юргенс приходит к выводу, что «ценность земли превышает ценность каменного строения», а потому предлагает «всю оценку отнести на землю».[105]105
  ЦГИА СПб. Ф. 515. Оп. 1. Д. 4055. «Купчая крепость» на продажу дома за 1876 г. В марте с.г. В.Т. Ефимов обращается с заявлением в правление Городского кредитного общества о выдаче ему ссуды в заем на 25 лет под залог своего имущества. Из «Описи с оценкой дома», отзыва и акта, составленных архитектором Э.Г. Юргенсом 11 марта 1876 г., следует, что валовой доход с дома составлял всего 1800 рублей, а все имущество было оценено в 40 200 рублей. Общество «положило»: назначить «почетному гражданину Василию Трофимовичу Ефимову в ссуду под залог земли на 25-летний срок 30 000 рублей». Указанное дело.


[Закрыть] В это время в четырех квартирах каменного лицевого дома снимали жилье двое крестьян, фонарный мастер и кронштадтский мещанин, а в деревянном флигеле в пятикомнатной квартире располагалась типография однодворца Матвея Дмитриевича Сорокина, жили крестьянин и портной-сапожник.[106]106
  Указанное дело.


[Закрыть] Деньги, выделенные Кредитным обществом под залог земли (30 000 рублей), Василий Трифонович потратил на возведение нового дома.[107]107
  Указанное дело.


[Закрыть] И уже 20 апреля 1876 г. Ефимов сообщает, что им вчерне выстроены три новых каменных флигеля, под которые он просит выделить дополнительную ссуду. Архитектор Э.Г. Юргенс в «Описи» называет «каменный 5-этажный частью на подвалах лицевой дом с двумя каменными же 5-этажными на подвалах флигелями», еще один «каменный пятиэтажный, частью на подвалах, поперечный надворный флигель», построенные вчерне.[108]108
  Указанное дело.


[Закрыть] «Весь дом, показанный в двух отделениях», оценен архитектором в 56 619 рублей (земля уже состояла в залоге).[109]109
  Указанное дело.


[Закрыть] Правление Кредитного общества 5 октября 1876 г. положило выдать В.Т. Ефимову «в дополнительную ссуду 36 тысяч рублей на 25-летний срок».[110]110
  Указанное дело.


[Закрыть] 8 июля 1877 г. Василий Трофимович в новом заявлении в правление Общества, отмечая, что дом «отделан почти начисто», просит предоставить ему еще одну дополнительную ссуду.[111]111
  Указанное дело.


[Закрыть] Архитектор А.И. Климов в «Описи» отмечает, что «строение оштукатурено» и лицевой фасад «отделан тягами, рустами и лепною работою». В доме было 28 квартир,[112]112
  Из этих квартир было: 4 – девятикомнатных, 4 – восьмикомнатных, 7 – семикомнатных, 1 – шестикомнатная, 2 – пятикомнатных, 6 – трехкомнатных, 4 – двухкомнатных.


[Закрыть] во всех «проведена вода», установлены 35 ватерклозетов, 27 чугунных раковин и 12 ванн, в барских квартирах помимо голландских изразцовых печей еще и 9 мраморных каминов. В лицевом доме и в надворном поперечном флигеле на лестницах жильцов встречали швейцары, а сами лестницы «освещены газом».[113]113
  Указанное дело.


[Закрыть] Годовая квартирная плата за девятикомнатную квартиру домовладельцем была установлена в 2100 рублей, восьмикомнатную – 1500, семикомнатную – 900, пятикомнатную – 500, трехкомнатную – 480 и двухкомнатную – 300.[114]114
  Указанное дело.


[Закрыть] В доме размещались магазины и лавки.[115]115
  Здесь размещались магазины.


[Закрыть]

Улица Чехова, дом № 11. Построен в 1876–1877 гг., арх. А.И. Долотов

Новый дом возвели по проекту архитектора А.И. Долотова,[116]116
  Указанное дело.


[Закрыть] и он получил высокую оценку приемной комиссии, а домовладельцу правление Кредитного общества выделило в дополнительную ссуду еще 74 тысячи рублей, из коих 4 тысячи были удержаны «до окончательной отделки имущества».[117]117
  Указанное дело.


[Закрыть]

Но на этом строительная деятельность Ефимова не остановилась. Уже 22 марта 1887 г. в новом заявлении в правление Кредитного общества он сообщает, что «выстроил в имуществе своем новое каменное здание, деревянное здание также отремонтировано и капитально исправлено и в настоящее время приносит определенный доход»; «каменный 2-этажный дом, выходящий на улицу, также совершенно отремонтирован и также дает хороший доход». В дополнительной описи с оценкой имущества от 19 мая того же года, также называются в I отделении «каменный 2-х этажный дом» и во II отделении «каменное одноэтажное строение».[118]118
  Указанное дело.


[Закрыть] Новые строения оценены комиссией в 12 399 рублей, а общая ценность всего имущества определена в 201 955 рублей.[119]119
  Указанное дело.


[Закрыть] В «Ведомости о доходах» В.Т. Ефимов указывает, что «оба эти дома занимает типография», валовой доход от которой вместе с размещенными там квартирами составляет 6090 рублей.[120]120
  Указанное дело.


[Закрыть] Под актом об осмотре дома стоит подпись архитектора П.Ю. Сюзора. Правление Кредитного общества на основании заключения оценочной комиссии положило «определить полный размер ссуды… в 24 000 рублей на 25-летний срок». Однако уже через год имущество Ефимова перешло во владение д.с.с. Петра Васильевича Бащерского.

23 марта 1882 г. новый домовладелец просит произвести разверстку первоначальной выданной ссуды для того, чтобы часть имущества, а именно каменные здания, отданные под типографию, продать губернскому секретарю Алексею Сергеевичу Суворину по «акту купчей крепости».[121]121
  ЦГИА СПб. Ф. 515. Оп. 1. Д. 4055а.


[Закрыть]

7 мая 1882 г. «вследствие погашения всей ссуды, выданной под залог дома д.с.с. П.В. Бащерского», его дело в Санкт-Петербургском городском кредитном обществе было закрыто.[122]122
  Указанное дело.


[Закрыть] По духовному завещанию Петра Васильевича, после его смерти в 1902 г. дом по наследству перешел его сыну – коллежскому асессору Сергею Петровичу Бащерскому, и дело о залоге в Городском кредитном обществе возобновляется.[123]123
  ЦГИА СПб. Ф. 515. Оп. 1. Д. 4056а.


[Закрыть]

Архитектор В.В. Веретенников, по указанию правления осмотревший этот дом, в составленном им акте отметил, что «все строение в капитальных частях хорошей прочной постройки, содержится исправно», и оценил его в 172 111 рублей. Средний валовой доход от дома составлял тогда 24 620 рублей.[124]124
  Указанное дело.


[Закрыть] «Ведомость о доходах» открывается перечнем дешевых двухкомнатных квартир, находящихся в подвале. Самые дорогие «барские квартиры» располагались в лицевом доме. Домовладелец занимал шестикомнатную квартиру на 3-м этаже. Самую же дорогую, 12-комнатную, квартиру занимал с.с. П.Н. Герасимов. Его имя мы встречаем и в других ведомостях о доходах вплоть до 1908 г.[125]125
  Указанное дело.


[Закрыть] Правление Кредитного общества постановило «назначить С.П. Бащерскому в ссуду на 37 лет и 6 месяцев 135 300 рублей»,[126]126
  В течение 6 лет Сергей Петрович через свое доверенное лицо еще не раз обращался в правление Городского кредитного общества за получением ссуды, выбирая ее постепенно небольшими частями по 5 и 10 тысяч рублей, и каждый раз назначался осмотр с оценкой его имущества. В актах об осмотрах дома неизменно указывалось, что «существенных изменений в нем не произошло. Строения в капитальных частях прочны, содержатся исправно».


[Закрыть] часть этой ссуды пошла на оплату его долгов частным лицам.[127]127
  Его кредиторы перечисляются в журнале правления от 13 февраля 1902 г.: «крестьянка Костромской губернии Галичского уезда Новографской волости деревни Пономаревской Прасковья Федоровна Махова (ей Бащерский задолжал 23 800 рублей), Василий Кузьмич Сипягин (у него Сергей Петрович занял 5000 рублей на 2 года за 9 % годовых) и собственная жена Екатерина Александровна.


[Закрыть] Управляющему домом Григорию Петровичу Беклешину домовладелец доверил «получать с дома доходы, отдавать внаем квартиры, нанимать и увольнять дворников, швейцаров и других лиц, производить платежи, вносить в Волжско-Камский коммерческий банк деньги на текущий счет и т. д.».[128]128
  Указанное дело.


[Закрыть]

Попытаемся составить социальный портрет дома: 80 % проживавших в нем лиц – это чиновники, и лишь небольшая часть жильцов представлена купцами, мещанами и крестьянами, проживавшими в надворных флигелях. Цена годовой платы в этом доме была значительно выше, чем в соседнем. В подвальных помещениях размещались «портерная» крестьянина Ефима Баранова и мастерская крестьянина Дмитрия Федоровича Иванова, часть подвальных помещений была отдана под «дворницкую» и «кучерскую».[129]129
  Указанное дело.


[Закрыть]

Улица Чехова, дом № 15. Построен в 1960 г., бывшая школа, ныне – 78-е ОМ Санкт-Петербурга

В последний раз правление Городского кредитного общества 7 мая 1908 г. положило выдать С.П. Бащерскому в дополнительную ссуду 20 800 рублей,[130]130
  Указанное дело.


[Закрыть] еще ранее как чиновник Министерства иностранных дел он командируется в Шанхай в чине надворного советника.[131]131
  Об этом мы узнаем из доверенности, выданной ему 7 июля 1907 г. в генеральном консульстве Шанхая на имя его сестры Ольги Борисовны Бащеской, которой он доверил ведение всех дел. К этому времени Ольга Борисовна из дома на Пушкинской улице переселяется в дом, принадлежавший ее брату.


[Закрыть] В 1908 г. имущество С.П. Бащерского перешло в собственность А.С. Суворину,[132]132
  Указанное дело.


[Закрыть] а после его смерти в 1912 г. – «Товариществу А.С. Суворина „Новое время“»¹⁰⁴. Отныне весь дом, а не только типография, занят издательским домом. Здесь располагались: контора типографии «Товарищества» А.С. Суворина, редакция газеты «Вечернее время», брошюровочная, переплетная, газетная печатня и мастерская экспедиции «Нового времени», редакция адресной книги «Весь Петербург» (с 1915 г. – «Весь Петроград»), артель стереоскопической газеты «Новое время», общежитие, амбулаторная, квартира фельдшера, школа газеты, наконец, столовая Товарищества А.С. Суворина.[133]133
  Указанное дело.


[Закрыть] И лишь несколько квартир в доме отдано жильцам – потомственному печатному гражданину Магуле, дочери губернского секретаря Мосоловой, управляющему домом Н. Непенину.[134]134
  Указанное дело.


[Закрыть] Интересный факт: последний раз инженер Н. Непенин обращается с заявлением в Петроградское городское кредитное общество о полной переоценке имущества 7 октября 1917 г. Отзыв с оценкой дома подписал архитектор Н.Т. Стуколкин 18 октября, т. е. за неделю до Октябрьского вооруженного восстания,[135]135
  Указанное дело.


[Закрыть] так что рассмотреть это заявление Правление общества уже не успело.

История домов № 15 и № 17 связана с именами двух известных предпринимателей В.А. Кокорева и П.Ф. Семянникова. На месте дома № 15 в 1960-е гг. построено типовое здание школы (ныне – отделение милиции), а другой дом дошел до нашего времени. В очерке «Особняк моего детства» А.А. Иванов пишет, что Василия Александровича с полным правом можно назвать самородком. Сын солигаличского мещанина, служившего сидельцем в кабаке, он с детских лет начал помогать отцу и приобрел необходимые навыки к винному делу. В 1840-х гг. он приезжает в Петербург и поступает простым продавцом в винную лавку, но благодаря исключительному уму и энергии вскоре становится откупщиком и наживает громадное состояние.

Улица Чехова, дом № 17. Построен в 1869 г., арх. В.Е. Стуккей. Перестроил в 1903 г. арх. С.А. Данини

Имя Кокорева становится известным всей России, он основывает банки и страховые общества, первым начинает добывать нефть на Кавказе, строит Уральскую горнозаводскую дорогу.

В 1860-х гг. Кокорев – уже крупный промышленник и обладатель многомиллионного капитала, но, кроме того, еще и либеральный деятель, отстаивающий свои взгляды в речах и статьях, за что даже угодил в черный список «подозрительных лиц» московского генерал-губернатора А.А. Закревского, приписавшего против его фамилии: «Западник, демократ и возмутитель, желающий беспорядков».[136]136
  Иванов А.А. «Дома и люди». С. 335, 336.


[Закрыть]

Интересная информация о Кокореве содержится в книге «Исторические кладбища Петербурга». Принадлежа к старообрядческой общине, в конце XIX в. он выступал перед властями ходатаем петербургских поморцев. Особая его заслуга заключалась в том, что он один из первых предпринимателей, который понял важность Бакинских нефтяных промыслов. Василий Александрович – основатель крупнейшего частного Волжско-Камского банка, строитель нескольких железных дорог и сети товарных складов и гостиниц, автор провидческой брошюры о будущем русской внешней политики «Миллион в тумане», друг Д.И. Менделеева, М.П. Погодина, С.И. Мамонтова, меценат и коллекционер, персонаж поэм Н.А. Некрасова и сатир Н.А. Добролюбова. Кокорев прославился не столько своим богатством, сколько редким для России соединением дара финансиста, общественного деятеля и публициста. Как мы уже отмечали, его обширные связи позволяли немало помогать единоверцам, благодаря его заступничеству в 1886 г. в доме рубашечника Никифорова на Лиговке начал действовать новый поморский молитвенный дом.[137]137
  «Исторические кладбища Петербурга». С. 526, 527.


[Закрыть]