Текст книги "Возведённые в степень"

Валерий Квилория
Возведённые в степень

© Квилория В. Т., 2008

* * *

Стоит лишь внимательно посмотреть себе под ноги, как тут же начинаются чудеса.

Валерий Квилория – лауреат литературного конкурса «Русская премия» 2006 года (Москва) лауреат Международного конкурса детской и юношеской литературы им. А. Н. Толстого 2006 года (Москва) дипломант Второго Международного конкурса детской и юношеской художественной и научно-популярной литературы им. А. Н. Толстого 2007 года (Москва)

Шагающая башня

Урок зоологии вёл Пантелеймон Юрьевич. Развесив вдоль классной доски плакаты, он с воодушевлением рассказывал о кольчатых червях. Оказывается, таких беспозвоночных животных на всём белом свете почти восемь тысяч видов. Среди них есть даже пиявки.

– Тело кольчатых червей, – говорил биолог, – поделено внутренними перегородками на сегменты…

Лера Стопочкин слушал, положив голову на руки, и с досадой думал о скандале, разразившемся на первом уроке. «А всё эта зловредная Фенечка», – сокрушённо вздыхал он.

Неожиданно школьный двор накрыла гигантская тень. Лера поднял голову, и его мрачные думы мигом рассеялись. За окном на четырёх опорах накренилось нечто вроде баллистической ракеты[1]1
  Баллистическая ракета – после выключения двигателей совершает полёт по баллистической траектории.


[Закрыть], окрашенной в травянистый цвет. Стопочкин тотчас припомнил пластиковую бутылку с зелёной рожей, которую они запускали в небеса, чтобы выдернуть его другу Шурке Захарьеву больной зуб. Только ракета за окном казалась раз в пятьдесят больше. «Если и эта будет рыскать над землёй, как наша, – мелькнуло у него, – то от школы мокрое место останется». И ракета действительно вдруг покачнулась.

– Ёлки-палки! – вырвалось у Леры.

Одноклассники все как один повернули головы. Даже Пантелеймон Юрьевич перестал рассказывать о кольчатых червях.

– А это что? – показала вверх Светочка Щербина.

Лера задрал голову и увидел на макушке ракеты танковую башню. Во всяком случае, так ему показалось вначале. Вместо артиллерийского орудия башня была оснащена усами-антеннами и водянистыми глазами. Ниже сверкали острыми зазубринами две двухметровые клешни.

Ракета медленно повернула башню-голову и уставилась на класс. В ужасе девчонки и мальчишки отпрянули от окон. Не заметив ничего подозрительного, зелёная громадина зашагала, переставляя свои ноги-опоры к школьной столовой, одноэтажное здание которой примыкало к учебному корпусу.

– Мантис религиоса, – сказал в полной тишине дрогнувшим голосом Пантелеймон Юрьевич.

– Что? Что? – повернулись к нему школьники.

– Богомол обыкновенный, – пояснил за учителя Клёпа, который два года посещал кружок биологии, помогал школе собирать коллекцию насекомых и знал о них уже немало.

– Да-да, – подтвердил Пантелеймон Юрьевич. – Чрезвычайно прожорливый хищник. Питается гусеницами, жуками, осами, тараканами, но больше всего любит мух. Длина самцов не более пяти, а самок – до семи сантиметров.

– Может, метров? – уточнил Лера, не спуская глаз с богомола, рост которого был никак не меньше водонапорной башни.

Пантелеймон Юрьевич в растерянности развёл руками.

– А он на нас не набросится? – спросила Галка Кит.

– Богомол нападает из засады, – успокоил её Клёпа. – Поэтому и маскируется под траву.

– Верно, – одобрительно кивнул биолог и воодушевлённый неподдельным вниманием учеников, продолжил: – окраской и формой тела мантис религиоса имитирует растительность. Но лучше всех приспособился африканский тропический богомол. Когда он сидит на ветке, тело его совершенно незаметно среди листьев. Зато передние ноги, которыми он хватает добычу, сильно расширены и окрашены в малиновый цвет. Из-за этого африканский богомол похож на красивый благоухающий цветок. Его так и прозвали: чёртов цветок. Стоит бабочке или даже колибри приблизиться к такой приманке, как они попадают в западню и…

Словно демонстрируя, что с жертвой происходит дальше, гигантский богомол резко сложил одну из своих клешней. Звук при этом был такой, будто щёлкнули громадные стальные ножницы.

Не успел 8 «Б» очередной раз ужаснуться, как следом в классе завибрировали стёкла, и всё вокруг наполнилось гулом. Через секунду во дворе школы рядом с богомолом опустился летательный аппарат, похожий на вертолёт. Только вместо пропеллера у него были четыре прозрачных радужных крыла, а вместо кабины – два огромных на всю голову глаза и страшная зубастая челюсть.

– Да это же стрекоза! – крикнул кто-то.

– Метров пятнадцать, – определил Лера.

Великанша, между тем, подобралась к луже, ради которой и приземлилась. Но едва коснулась воды, как богомол сделал стремительный выпад и схватил её клешнёй-ножницами поперёк туловища. «Вертолёт» отчаянно завибрировал крыльями, всё напрасно – богомол держал мёртвой хваткой. Тогда стрекоза изогнулась и попыталась вцепиться зубами в его голову-башню. Между гигантами началась борьба не на жизнь, а на смерть. Богомол мотнул стрекозу и с размаху ударил оземь. Она с такой силой обрушилась на площадку, что разбитая на куски тротуарная плитка брызнула в разные стороны. В следующий миг стрекозиный хвост задел стоявший у крыльца «жигулёнок» директора школы и автомобиль, в просторечии именуемый «копейкой», мгновенно превратился в груду металла. Девчонки завизжали от страха.

– Молчать! – неожиданно строго прикрикнул на них добрейший Пантелеймон Юрьевич. – Всем под парты!

Класс дружно бросился на пол.

– Пантелеймон Юрьевич, – спросил Лера, – откуда они взялись?

– Не знаю, – шепнул биолог. – Может быть, сбежали из какой-нибудь научно-исследовательской лаборатории. Но этого быть не может!

– Да на нас биологическую бомбу сбросили, от которой насекомые увеличиваются, – предположил лежавший рядом Курила.

– Нет, – не согласился Пантелеймон Юрьевич и показал на ближайшее окно, по стеклу которого безмятежно разгуливали самых обычных размеров мухи, – бомба на всех бы подействовала.

Курила привстал и огляделся.

– А вон там что? – показал он на одноэтажную столовую, примыкавшую к главному корпусу.

Пантелеймон Юрьевич тоже привстал. На плоской крыше столовой бродило целое стадо мух, каждая из которых была размером с добрую корову.

Богомол к тому времени расправился со стрекозой и потянул её обмякшее тело в сторону школьного стадиона.

– Пантелеймон Юрьевич, – сделал скучное лицо Курила, – мне в туалет надо.

– Иди-иди, – кивнул учитель, озабоченный невероятностью происходящего.

Курила выскользнул из класса и вскоре Светочка Щербина, во все глаза наблюдавшая за мушиным стадом, всплеснула руками.

– Ой, девочки! – ахнула она. – Пропал наш Курильчик!

Класс вновь прилип к окнам и обнаружил, что одноклассник действительно пропал. Со сдобной булочкой в руке Курила стоял на крыше столовой, а вокруг него сгрудилось, плотоядно потирая лапки, с десяток гигантских мух.

– Как его туда занесло? – схватился за сердце Пантелеймон Юрьевич.

– А через мужской туалет на втором этаже, – подсказала староста класса Галка Кит. – Там окно прямо на крышу выходит.

Братание с мухами

Ни слова больше не говоря, учитель биологии бросился в коридор. Следом за ним побежали мальчишки. За мальчишками – девчонки.

Перебравшись через подоконник туалета, Пантелеймон Юрьевич ожидал увидеть самое ужасное, а увидел живого и невредимого Курилу, который кормил с рук одну из мух. Муха откусывала понемногу от булочки и доверчиво тёрлась о ногу подростка. Остальное стадо мирно гуляло в сторонке.

– Да они ручные, – объявил Курила, – их только прикормить надо.

Услышав это, мальчишки дружной гурьбой поспешили в школьный буфет, где, к изумлению буфетчицы, мигом скупили всю сдобу. Прибежавшему позже всех Клёпе пришлось довольствоваться кремовым пирожным. Но больше других не повезло девчонкам. Перед ними на пути к мушиному стаду лежало непреодолимое препятствие – мужской туалет. Узнав от бегающих туда-обратно одноклассников, что на крыше идёт настоящее братание с мухами, они едва не заплакали от обиды.

– Идите спокойно, – подбодрил их Клёпа, возвращавшийся последним, – тут никого нет, все давно на крыше!

Первой вдоль стеночки к подоконнику пробралась Галка Кит. За старостой – остальные.

Мухи по-прежнему не проявляли никакой агрессии. Мало того, оказалось, что они обладают телепатическими способностями. Раньше других это, судя по всему, обнаружил Курила. Он то смеялся беспричинно, то стоял, склонив голову над своей крылатой подружкой, словно прислушиваясь, то нечто бормотал себе под нос. Остальные мальчишки тоже выбрали по мухе, даже Пантелеймон Юрьевич не удержался – погладил одну по ворсистой спине. Но муха, обнюхав его пахнущие мелом руки, убежала к тем, у кого было чем угоститься. Особой популярностью пользовался Клёпа. С его пирожного одновременно слизывали крем сразу три мухи.

Лера выбрал себе небольшую, размером с телёнка, мушку. «Угости пирожным», – подумал вдруг он и спохватился – мысль была не его. «Конечно, не твоя, – потёрла передние лапки мушка-телёнок, – угости пирожным».

– Да у меня нет, – пробормотал растерянно Лера, протягивая телепатическому насекомому булочку.

– Жадные вы, – всё также телепатически сказала муха и откусила от угощения.

– Это почему же? – насупился Лера.

– Сами не едите и другим не даёте.

– Чего не даём?

– А всего.

– Нет, – спрятал булочку за спину Лера, – ты давай конкретно.

– А вот залетела я вчера в вашу столовую, а меня там – тряпкой. Чуть не убили! А за что? – с пафосом мысленно спросила муха и сама ответила: – За то, что я хотела свежих объедков покушать.

Лера почесал в затылке.

– Согласен, – кивнул он, – могли и убить. Но после мусорного ведра ты на бутерброд сядешь или на торт.

– И что же тут такого? – не поняла муха. – Я ведь всё не съем, разве только самую малость.

– Малость? – возмутился Лера. – Да плевать на это! Ты туда штук сто яиц отложишь, а из них личинки вылупятся – белые, противные, на червей похожие.

Муха обиделась.

– Между прочим, – подпрыгнула она, – наших детей используют в хирургии.

– Где-где? – от удивления Лера и сам чуть не подпрыгнул.

– В хирургии, – с довольным видом повторила муха. – Их в гниющие раны кладут, они оттуда весь гной выедают.

Лера скривился.

– Противно, да? Зато ни один врач так рану не вычистит. И когда наши противные червячки работают, рана ни капельки не болит. Наоборот, больному хочется смеяться, так в ране щекотно. А ещё наши червячки выделяют вещество, от которого ваши раны заживают быстрее.

– Погоди, – вспомнил Лера. – А при чём здесь комнатные мухи? Пантелеймон Юрьевич рассказывал, что раны от гноя чистят личинки мясных мух. Но перед этим их всё равно выдерживают на чистом мясе, чтобы микробы не попали.

– Микробы? – задумалась муха. – Это что такое?

– Без микроскопа не увидишь. Но умереть из-за них можно запросто. Вот у тебя в брюхе живёт почти 33 миллиона микробов и ещё полмиллиарда – на теле и на лапах. Ты во время еды слюну выделяешь?

– Бывает, – согласилась муха, пристально разглядывая надкушенную булочку.

– Вот с этой слюной на еду попадают миллионы бактерий. Среди них встречаются возбудители тифа[2]2
  Тиф – общее название острых инфекционных заболеваний: сыпной, возвратный, брюшной тиф и паратиф.


[Закрыть], туберкулёза[3]3
  Туберкулёз – инфекционное заболевание, вызываемое туберкулёзной бациллой, которая поражает чаще всего лёгкие, а, кроме того, лимфатические узлы, кожу, кишечник, кости, суставы и почки.


[Закрыть], дизентерии[4]4
  Дизентерия – кровавый понос; острозаразное эпидемическое заболевание, протекающее с тяжёлыми явлениями общего отравления, нарушениями нервной системы и язвенным поражением преимущественно толстых кишок.


[Закрыть], холеры[5]5
  Холера – острозаразная эпидемическая болезнь, вызываемая холерным вибрионом, ведёт к обезвоживанию организма, у больного появляется резкая слабость, судороги.


[Закрыть], полиомиелита[6]6
  Полиомиелит – воспаление серого вещества спинного мозга, чаще встречается в виде эпидемического детского паралича, как правило, нижних конечностей.


[Закрыть], дифтерии[7]7
  Дифтерия – острозаразное заболевание, преимущественно детского возраста, протекающее с явлениями крупозного поражения зева, слизистых оболочек носа, гортани, трахеи и явлениями общего отравления.


[Закрыть], туляремии[8]8
  Туляремия – заразная болезнь человека и животных, выражается высокой температурой и мышечными болями.


[Закрыть], трахомы[9]9
  Трахома – хроническое заразное заболевание глаз, приводит к раздражению роговицы глаза, образованию бельма и слепоте.


[Закрыть] и даже проказы[10]10
  Проказа (лепра) – хроническое инфекционное заболевание, вызываемое микробактерией, характеризуется образованием плотных, постепенно изъязвляющихся узлов в тканях и органах или поражением нервной системы.


[Закрыть].

Муха внимательно осмотрела свои передние лапки.

– Не верю, – мрачно заявила она. – Откуда тебе знать?

– Да на спор, – забыв о микробной опасности, хлопнул её ладонью Лера. – У нас зоологию Пантелеймон Юрьевич ведёт. Самый классный учитель! Знаешь, как интересно рассказывает. Во!

– Это тот, от которого мелом воняет?

– Ну да.

Лера хотел рассказать мухе о средствах борьбы с микробами, но его прервал шум, возникший в туалете. В следующее мгновение на крышу из окна стали вываливаться одноклассницы, которых, надо заметить, была целая дюжина[11]11
  Дюжина – двенадцать.


[Закрыть]. «Неужели богомол пробрался в школу?» – испугался Лера.

Первые потери

На самом деле это был не богомол, а директор школы Юлиан Сидорович Почёмбыт. Не зная о чрезвычайности ситуации, директор вошёл в туалет и с изумлением обнаружил там целую ораву восьмиклассниц. Сгрудившись у раскрытого окна, девчонки хлопали в ладоши от восторга, улавливая обрывки телепатических диалогов. Смущённый Юлиан Сидорович решил, что по рассеянности ошибся этажом и собрался было незаметно ретироваться. Но в последний момент увидел на крыше столовой гигантских мух, а рядом с ними – учителя биологии.

– Это что такое? – спросил тогда он.

Вот тут-то слабая половина 8 «Б» и принялась в панике сигать за окошко. Вслед за ними высунулась грозная физиономия Почёмбыта.

– Пантелеймон Юрьевич, – строго сказал он. – Что за эксперименты вы проводите? Кто разрешил?

Пантелеймон Юрьевич только руками развёл.

– Юлиан Сидорович! – закричали тогда мальчишки, спасая учителя. – На вашу «копейку» гигантский богомол напал. Как хлобыстнул по ней – один блин на колёсах остался!

– Мы не виноваты! – кричали они. – Насекомые сами по себе увеличились! Мухи вон какие стали!

Почёмбыт подошёл к краю крыши, но своего автомобиля, который стоял под самой стеной столовой, увидеть не смог.

– Неужели и вправду в блин? – посмотрел он на биолога.

Тот утвердительно кивнул.

– Даже баранка свинтилась, – заверил с улыбкой Курила. – Хотите, принесу?

И не дожидаясь ответа, вскочил своей мухе на спину. Муха обмахнула лапкой мордочку, словно осеняя себя крестом, зажужжала и, коротко разбежавшись, легко взмыла в небо вместе с седоком. Увидев это, учитель с директором замахали руками и чуть было сами не бросились вслед за ними с крыши.

– Осторожно! – закричали они в один голос.

– Ого-го! – отозвался радостно Курила и, описав дугу, приземлился в школьном дворе.

Не успели Юлиан Сидорович и Пантелеймон Юрьевич прийти в себя, как мушиный наездник вернулся в поле их зрения. Обхватив ногами муху за туловище, Курила обеими руками держал перед собой руль от «жигулёнка», воображая, что ведёт автомобиль. Муха точно следовала всем поворотам руля. «Сговорились», – понял Лера. Но ведь директор школы ещё не знал о мухотелепатии. Чувствуя, что сходит с ума, Почёмбыт схватился за голову. В этот момент из окна высунулась завуч Фаина Демьяновна, которую за нервозный характер все в школе звали за глаза Фенечкой.

– Юлиан Сидорович! – закричала она истошно. – Юлиан Сидорович!

Пролетавшая мимо муха от испуга резко взмыла вверх. Курила потерял равновесие и, сам того не желая, уронил рулевую баранку. Просвистев в воздухе наподобие лассо, баранка накрыла пышную причёску завуча. Голова Фаины Демьяновны легко проскочила между радиальными планками, и руль повис у неё на шее.

– Вася! Курильчик! – взвизгнула она. – Сними немедленно!

Но перепуганная муха рванула ещё выше и вместе с Курилой скрылась в синем поднебесье. На помощь к завучу поспешили директор с учителем биологии.

– Бедная машина, бедный мальчик, – вздохнул Юлиан Сидорович, взялся за рулевое колесо и попытался его снять.

Увы, как он ни вертел рулём, а Фенечка – головой, положения, при котором их можно было бы разъять, не находилось.

– Странно, – задумался Почёмбыт. – Как-то же она туда просунулась?

– Может быть, у Фаины Демьяновны во время испуга череп сжался? – предположил Пантелеймон Юрьевич. – Такое в животном мире встречается.

– Теперь я похожа на бездомную свинью, – заплакала Фенечка.

– Это почему же? – встревожился Почёмбыт, который вдруг решил, что завуч с перепугу повредилась в уме.

– Такие в грузинских деревнях по улицам бегают.

Директор припомнил давнишнюю школьную экскурсию по сказочно красивым предгорьям и долинам Грузии. Вспомнил мелких грузинских свиней, которые свободно бегали по узким кривым улочкам, словно бродячие собаки. Вспомнил, как эти пронырливые существа пытались подрыть землю и пролезть под забором в чей-нибудь огород. Лицо его просветлело.

– Вы знаете, похоже, – согласился он. – Только ярмо грузины делают из связанных крест-накрест палок.

– Это, – объяснил он подошедшим ученикам, – чтобы свиньи сквозь ограды не лазали и приусадебные участки не разоряли.

– Ой! – услышав это, схватилась за руль Фенечка. – Да ведь нашу столовую тоже разоряют. Вот прямо сейчас.

Мирмики тяжеловесы

Выяснилось, что школьную столовую оккупировали рыжие и весьма нахальные муравьи.

– Тащат всё подряд, – рассказывала завуч. – Ведро с помоями и то уволокли. С ними старшеклассники из дежурного 11 «А» воюют.

– Скорее всего, это представители группы рыжих мирмик, – заявил Пантелеймон Юрьевич. – Мелкие, но сильно и неприятно жалящие муравьи.

– Да какие же мелкие? Во! – забыв про руль, широко развела руками завуч. – Здоровые, как собаки на Румынии[12]12
  Румыния и Кладочки – два района городка. Подробнее читайте в книге первой «13-й карась» историю первую «Футбол с привидениями».


[Закрыть].

Почёмбыт пригладил пушок на лысине.

– А ну, за мной! – приказал он негромко и полез через подоконник в школу.

Двумя рядами восьмиклассники дружно последовали за директором. Юлиан Сидорович привёл их в свой кабинет и распахнул дверь сейфа.

– Братцы, – молвил он дрогнувшим голосом. – Школа в опасности! Вооружайтесь!

Класс заглянул в сейф и ахнул. Там грудой лежали рогатки, плевательные трубки, пугачи и даже один самопал.

– Юлиан Сидорович, – поправила на шее руль Фенечка, – откуда у вас такое?

– Трофеи моего тридцатилетнего директорства, – не без гордости посмотрел на неё Почёмбыт.

– Вот эту, – взял он ближайшую рогатку, – я отобрал у Пети Зюйкина, когда он учился в пятом классе. А сейчас баритон Зюйкин заканчивает консерваторию. А вот эта рогатка Альки Водопляса. Теперь Альберт Иванович руководит сельскохозяйственным предприятием «Победа».

– Ну, что вы стали? – сурово оглядел он школьников. – Берите!

Мальчишки молча и сосредоточенно разобрали метательные орудия. Из девчонок рогатку взяла только Галка Кит. Остальные стрелять не умели. Пантелеймон Юрьевич вооружился самопалом.

– С муравьями мы сами справимся, – сказал он директору, – а вы уводите младшие классы на верхние этажи и вызывайте помощь из города.

Пантелеймон Юрьевич махнул самопалом, мол, за мной. Но мальчишки не сдвинулись с места.

– А снаряды? – повернулись они к директору. – Чем стрелять?

Почёмбыт пошарил в ящике стола, выудил из вороха бумаг пригоршню дроби и несколько спичечных коробков.

– А для рогаток? – напомнили мальчишки.

Юлиан Сидорович подумал, пригладил пушок на лысине и сокрушённо вздохнул. Вырвав из настольного календаря листок, он черкнул красными чернилами: «Срочно выдать ящик гаек!»

– Бери своих девчонок, – протянул записку Галке Кит, – и бегом к завхозу. Если будет кочевряжиться, скажи, что сегодня не парты надо ремонтировать, а школу спасать.

– А вы, – указал он мальчишкам на шкаф у двери, – возьмите пока по пачке цветных мелков. Для начала хватит, а там девчата гайки поднесут.

Через минуту мужская половина 8 «Б» во главе с учителем биологии шла к столовой. Замыкала отряд стрелков завуч Фаина Демьяновна.

– Муравьёв близко к себе не подпускайте, – наставлял Пантелеймон Юрьевич, заряжая на ходу самопал, – у них мандибулы очень острые.

– Чего острые? – обернулся, забежавший вперёд Лера.

– Мандибулы, – повторил биолог, – верхние челюсти.

А ещё у муравья на конце каждой лапы находятся по два крючка. Зацепит – не вырвешься. И помните: любой самый крошечный муравей может тянуть груз, в двадцать семь раз превышающий свой собственный вес!

– А эти размером с добрую собаку, – напомнила семенящая позади Фенечка. – Каждый не меньше двадцати килограммов весит.

Лера тут же сделал вычисления.

– Ничего себе тяжеловесы! – изумился он. – Больше полтонны поднимают. Да эти «рыжики» расшвыряют нас, как футбольные мячики.

– Швыряться они не умеют, – заверил Пантелеймон Юрьевич, – а только хватать и тащить добычу. Поэтому, повторяю, бейте их на расстоянии.

Отряд спустился на первый этаж и остановился. В фойе школы не было ни души, только возле входной двери притаилась со шваброй в руках старенькая вахтёрша Майя Сергеевна. Из гардероба доносились чьи-то стоны. Учитель заглянул между вешалок и обнаружил там с десяток сидевших и лежавших старшеклассников. На их лицах и руках виднелись ярко-красные пятна, у некоторых даже волдыри.

– Кто это вас ошпарил? – нахмурилась вошедшая следом Фенечка.

– Это не кипятком, – морщась от боли, пояснили раненые, – это муравьи так плюются.

– Муравьиная кислота, – принюхался биолог к их одежде, которая источала неприятный острый запах.

– Странно, – удивился он, – так себя ведёт только подсемейство долиходерин. Но оно живёт в Австралии. Получается, – посмотрел Пантелеймон Юрьевич на завуча, – кто-то скрестил наших муравьёв с австралийскими. Неужели и вправду новое биологическое оружие?

– Откуда? – изумилась Фенечка. – Мы – мирные люди.

– А террористы? – напомнил биолог.

Из кухни донёсся грохот падающих кастрюль.

– Скоро там всех изранят, – подошла взволнованная старушка-вахтёрша.

– Вперёд! – приказала тогда воинственно завуч и поправила руль на шее. – Отбейте столовую!

Пантелеймон Юрьевич поднял руку.

– Теперь, парни, без суеты! – объявил он. – Берегите глаза. В случае попадания кислоты на кожу, немедленно смывайте её большим количеством холодной воды.

– За мной! – открыл он дверь столовой.

Мальчишки, воодушевлённые примером учителя, зарядили рогатки цветными мелками и храбро пошли в бой. К тому времени 11 «А», неся огромные потери, отвоевал большую часть столовой, прижав оккупантов к невысокой сцене. Школьникам противостояло около двух десятков муравьёв. Остальные, судя по шуму, разбойничали среди кухонных плит и котлов.

Размерами муравьи оказались ещё меньше, чем предполагал Лера, и имели не рыжий, а какой-то бурый цвет. Но челюсти-мандибулы у них были действительно острые, а лапы цепкие. Только это не спасало насекомых от поражения. Старшеклассники составили из опрокинутых набок столов неприступную баррикаду. Сплошная стена разделила столовую поперёк от подоконника до подоконника. На гладкой пластиковой поверхности этой стены зацепиться муравьям было абсолютно не за что, а прыгать они не умели. Время от времени то один, то другой из них вставал на задние лапы, пытаясь ухватиться за верхний край баррикады. Но старшеклассники были начеку и тотчас били такого нахала со всех сторон, не давая ему опрокинуть стол и сделать брешь в их обороне. Сантиметр за сантиметром 11 «А» двигал пластиковую стену вперёд, наступая под её защитой, словно римские легионеры под прикрытием щитов. И всё бы ничего, но муравьи весьма метко обстреливали их кислотой. Один за другим из строя выбывали обожжённые бойцы. Отвоёвывать столовую становилось всё трудней.